***
- Значит, они действительно были фальшивомонетчиками, - задумчиво проговорила Алексис. – И Майя, разумеется, ввязалась в это дело из-за кризиса. Скульптуру сейчас плохо покупают, я посмотрела на ее сайте – многим работам год-полтора… - И скорее всего, она не думала, что кто-то должен был пострадать, - добавил Ричард Касл. – Вот уж с чем Майя в жизни не связалась бы, так это с чем-то, подразумевающем хоть малейшее насилие. - Но она просчиталась, - сказала Алексис. – Почему? Что у них пошло не так? - Из-за исчезновения Китти и ее мужа, сейчас мы можем только строить предположения на этот счет, - несколько нарочито пожал плечами Касл. Алексис пристально посмотрела на отца. Уж ей-то, многое знавшей о папином прошлом, было не в пример легче, чем капитану Монтгомери – Алексис не догадывалась, а просто-напросто знала, что Ричард Касл причастен к исчезновению Эрла Морленда и Китти Канария. И девушка понимала, зачем ее отцу понадобилось, чтобы убийцы Майи избежали законной поимки. Но Алексис знала и понимала еще и другое – о кое-каких вещах лучше не говорить вслух даже в самом проверенном и защищенном месте. - Понятно же, что делишки этой шайки каким-то образом вышли на свет, - сказала девушка. – А Китти и Эрл не хотели снова оказаться в тюрьме, поэтому перебили всех сообщников, которые были для них нежелательными свидетелями, и исчезли. У них есть клише, у них есть возможность достать краску, отбеливателем пользоваться они, скорее всего, тоже уже научились, остается только найти новый источник бумаги – и можно снова открывать производство фальшивок в любом другом городе. А ты, пап, ты останешься в двенадцатом участке? - Таков план, - поколебавшись, сказал Касл. – Но у капитана Монтгомери может быть на этот счет свое мнение. Он может решить, что бегство Китти и Эрла является доказательством их вины, а это значит, что убийцы найдены и наш договор исполнен – следовательно, в моем присутствии в его участке больше нет надобности. - И что ты думаешь делать? - Думаю убедить его в обратном, и полагаю, сделать это мне придется уже завтра. Монтгомери не станет откладывать решение такого важного вопроса. Алексис только головой покачала. Она примерно представляла себе, к каким вариантам мог прибегнуть ее отец, чтобы убедить начальника 12-го участка. И понимала, что капитану Монтгомери вряд ли придется по душе хоть один из них. Значит, напряженность между семейством Касл и 12-м полицейским участком выйдет на новый уровень. За себя и за папу Алексис на переживала, но вся эта история могла чересчур сильно не понравиться ее бабушке, которую девушка любила не меньше, чем отца, и которую не хотела расстраивать. - Не беспокойся, - Касл легко прочитал мысли дочери. – Я не собираюсь нагнетать. Мне не нужны лишние сложности, их и так хватает. Я собираюсь привлечь капитана Монтгомери на свою сторону. - Но ведь для этого тебе придется открыться ему, - после недолгого раздумья промолвила Алексис. - Я и так свечусь перед Монтгомери ярче рождественской елки, - махнул рукой Касл. – Но ты не совсем права – выкладывать перед ним все карты на стол при откровенном разговоре я не собираюсь. Кое-какие детали, ответы на пару вопросов… Думаю, этого будет достаточно. - А если нет? - Если нет, - в голосе писателя лязгнул металл, - то я отброшу дипломатию ко всем чертям. А ты знаешь, что происходит в этом случае. Это Алексис Касл знала слишком хорошо. Всегда, когда умолкают дипломаты, начинают говорить стволы. Всех систем и калибров. Еще совсем недавно ее отец был одним из тех, кто отвечал за направление подобного разговора в нужное русло. И, судя по всему, рано или поздно, ему снова придется этим заняться. Алексис верила в профессионализм отца, но ей, как и ему, оставалось только надеяться на благоразумие капитана Монтгомери. Все же друзья Ричарда Касла из 12-го участка были слишком хорошими людьми, для того, чтобы попасть под определение "разменных монет" и "допустимых потерь". Кстати, о них... - Что насчет Беккет и остальных? - спросила Алексис. - Держат по отношению ко мне вооруженный нейтралитет - ради пользы дела, - усмехнулся Касл. - Пусть так будет и дальше. Или пусть Беккет, наконец, устроит мне "личный ад", как обещала... Может быть, я даже позволю им потешить их уязвленное самолюбие... - Но посвящать их , как Монтгомери, ты не будешь, - улыбнулась девушка. - Ни в коем случае! - покачал головой Касл. - В пользу сотрудничества с Монтгомери говорит его больший, чем у других, жизненный опыт, капитан не будет рубить с плеча. Беккет же, это точно, сначала придет в душевный раздрай, потом ринется в бой, Эспозито ее поддержит, и вдвоем они наломают таких дров, что и Райану достанется. Нет уж. В идеале было бы лучше, чтобы Беккет и остальные, кроме Монтгомери, так ничего и не узнали об операции. Пусть продолжают пребывать в своем мирке, где их значки что-то значат... - Тогда зачем ты пригласил на ужин доктора Пэриш? - нахмурилась Алексис. - Она гораздо умнее Беккет. Не боишься проговориться ей? Она же лучшая подруга Беккет, она передаст ей каждое слово из вашего разговора. Или ты на это и рассчитываешь? - Рассчитываю, - кивнул писатель. - Но не только. Значит, ты считаешь Лэйни умнее Беккет... Значит ли это, что доктор Пэриш нравится тебе больше детектива Беккет? - Это несомненно, но... - Алексис осеклась, заметив двусмысленную улыбку отца. – Папа, ты серьезно?! А как же Тори?! - "А как же Тори?!"? - усмешка Касла стала еще шире. – Тыковка, а как же твои напоминания о том, что она всего на несколько лет старше тебя? А как же твои намеки, что я самоутверждаюсь за счет молоденькой подружки? - Когда такое было… в последний раз? – заволновалась Алексис. - Вот именно – как началось, так и закончилось, - у Касла был вид паука, поймавшего в сеть муху. – А ведь еще совсем недавно ты месяцами не давала бы мне с этой темой покоя. Что вдруг случилось? Почему это тебя перестала волновать моя личная жизнь? - Она никогда не интересовала меня, ты прекрасно это знаешь, - фыркнула Алексис, одновременно отводя глаза. - Да неужели? – насмешливо поддел дочь Касл. – И с каких это, интересно, пор? Не с тех ли самых, когда в пределах твоего личного пространства появился некий паренек с девчачьим именем? - Откуда ты знаешь про Эшли?! – даже взвилась Алексис. – Бабушка… Она же обещала тебе не рассказывать! - Вот была бы ты отцом-одиночкой с единственной, самой очаровательной в мире дочерью – сразу разучилась бы задавать подобные вопросы, - посерьезнел писатель. – И не спеши предпринимать репрессии в отношении своей бабушки, она правда мне ничего не говорила. И кстати, говоря твоими же словами – а как же Картер, тот парень, с которым ты ездила на летние курсы? Он же позвонил, все-таки. - Позвонил, но слишком поздно, - сверкнула глазами Алексис. – И даже не извинился за это. Так что я дала ему полную отставку. И уже давно. Так что в появлении рядом со мной нового паренька, - девушка пальцами изобразила кавычки, - нет ничего особенного. Или ты предпочел бы, чтобы пареньков и у меня было несколько? Причем одновременно? - Я бы предпочел, чтобы ты как можно дольше не взрослела, - проворчал Касл. – Или, по крайней мере, на прежнем уровне доверяла своему отцу. Даже если бы дело было не в Тори, я не стал бы пытаться сойтись с Лэйни Пэриш – это чревато лишними проблемами, теми самыми, которых я хочу избежать. И сама доктор Пэриш никогда не поступит так со своей лучшей подругой. Тебе следовало бы учесть эти моменты прежде, чем делать свои выводы, Алексис. Прими это как урок на будущее. Там, куда ты так стремишься попасть после школы, не очень любят тех, кто говорит, не подумав.***
Хотя Джош Дэвидсон, красавчик-кардиохирург из Пресвитерианской больницы, стал за последнюю пару месяцев неплохим отвлечением для детектива Кейт Беккет, этим вечером сама детектив Беккет очень была рада тому факту, что у ее парня было очередное дежурство – ничто не отвлекало ее от размышлений в спокойной обстановке у себя дома. Не о Ричарде Касле, нет. Честно говоря, размышлять над странностями писателя Беккет уже изрядно надоело. Она понимала, что ни к чему, кроме очередной вспышки злости, эти размышления не приведут, и предпочитала выждать, когда что-нибудь получится у Лэйни. Хотя, конечно, тот факт, что у писателя – наверняка, одинокого! - был намечен ужин с ее лучшей подругой - тоже одинокой! - Беккет в прекрасное расположение духа не приводил... Ну вот, опять. Ладно, черт с ним, с Каслом. Было и… увидим. Сейчас гораздо больше Беккет волновали странности в ее нынешнем расследовании. До того момента, пока, как подозреваемые, не были определены Китти Канария и Эрл Морленд, все было просто и понятно. Кроме, разумеется, поведения Касла, который, казалось, спал на ходу вместо того, чтобы помогать ей, как намеревался… Проклятье, да что он все лезет в ее мысли!.. Да, и тот факт, что Китти и Эрл подались в бега, тоже укладывался в общую картину. Понятно, что они не стали терять времени, подставив Эвана Мерфи. Но вот то, как это было обставлено… Во-первых, почему они не поехали на своей машине? Зачем понадобилось угонять другую? Ведь владелец угнанной машины мог быстро обнаружить ее пропажу, сообщить в полицию – и Китти и Эрл рисковали даже не покинуть Манхэттен. Или их увез кто-то еще, еще какой-то сообщник? Результаты допросов работников "Кей-Си-Би-Си" не позволяли вычислить этого сообщника… Кто-то одолжил машину? Арендовали? Данных, позволявших подтвердить эти варианты, у Беккет тоже не было. Во-вторых, та поддельная купюра, что обнаружилась в их квартире. Были там, в спальне, и другие вещи – мужские носок и футболка, женский шейный платок, дешевый роман в мягкой обложке, – но все это лежало в беспорядке, как и положено при торопливых сборах, но та банкнота… Она словно специально была аккуратно положена прямо на середину подушки. Зачем Китти и Эрлу – если это сделали они – понадобилось бы так поступать? Фактически демонстрировать копам правильность их выводов? Впрочем, Беккет всерьез сомневалась, что ту купюру так оставили Китти и Эрл – вот уж к чему точно не предрасположены люди вроде них, так это к подобным театральным выходкам по отношению к полицейским. Был бы преступником кто-нибудь вроде Касла… "Черт бы тебя побрал, да свали ты из моей головы!" Тогда что, предположить, что купюру специально подложил кто-то еще? Кто? И зачем? Что, если Китти и Эрл не сбежали, а были убиты, как Сантори, Уитмен и МакКатчен? Кем-то, кто стоял над ними, кем-то, кто и был истинным главарем? А тела были спрятаны ради того, чтобы снова сбить с толку полицейских? Но смысл так делать после, фактически, демонстрации поддельной купюры? Поступив так, этот предполагаемый главарь все равно что доказал свое существование. Она, Беккет, бросила бы такую купюру как можно небрежнее, например - скомкав, под кровать или в угол. Так, чтобы за нее цеплялся взгляд, но не подсознание. Опытные преступники, вроде Китти и Эрла, собаку съели на подбрасывании улик. Если бы у них была возможность сделать так, чтобы на пистолете, из которого они перестреляли своих сообщников, остались бы отпечатки пальцев Эвана Мерфи... Она, Беккет, да наверняка и сам Мерфи, должны были Бога благодарить за то, что в силу, скорее всего, элементарной жадности, Китти и Эрл не подбросили в квартиру Эвана несколько тысяч поддельных долларов. Тогда бы отсутствие его отпечатков пальцев на орудии убийства мало бы кого волновало. А что, если потому и не подбросили, что Эван Мерфи и был настоящим главой всего дела, и должен был выйти сухим из воды, поселив у следствия разумные сомнения, и выставив себя жертвой подставы? Такая версия имела бы право на существование, если бы не одно "но" - с момента, как Китти и Эрл рассказали о ссоре Эвана и Хлои Уитмен, Мерфи находился под наблюдением... впрочем, не слишком плотным. От такого наблюдения Эвану не составило бы труда ускользнуть, если бы он находился в сговоре с Канария и Морлендом, и если бы те позвонили ему и сообщили, что план "Ложная подстава" в действии. Мерфи мог убить владельцев "Кей-Си-Би-Си", спрятать их трупы и вернуться домой как раз к утру, когда его арестовали, спрятать вычищенный пистолет и спокойно дожидаться полицейских. Мог бы, если бы не еще одно "но" - сделать это Мерфи должен был еще ночью, ведь уже рано утром он был задержан, а Китти и Эрл, судя по показаниям свидетелей, всю ночь были на виду у посетителей своего клуба. А раз на момент ареста Мерфи они провожали домой последних людей из персонала своего клуба, то... Похоже, Эван и правда виновен разве что в утаивании информации о своих ссорах с Хлоей. Вот Касла бы эти "но" не остановили бы, если бы он вбил себе в голову, что "боссом" является Эван Мерфи. Отмахнулся бы только, как всегда: "Снова твоя логика, Беккет"... Да, не остановили бы - полгода назад. А несколько часов назад он даже не стал присутствовать при допросах работников "Кей-Си-Би-Си"! Не стал помогать своей музе найти убийц своей подруги! А ведь как рвался... Беккет зарычала, оттолкнув ногой от дивана журнальный столик. Опять в ее голове этот КАСЛ!***
- Ты уверен, что правильно все расслышал? - спросил Фрэнк, сворачивая, наконец, пробку с бутылки пива. - Что правильно все понял? Капитан Монтгомери глотнул из своей бутылки, прежде чем ответить. - Знаешь, как это бывает, - проговорил он. - Даже самое яркое событие своей жизни ты можешь помнить лишь в самых общих чертах... Но какой-то момент, деталь, образ врежутся в память так, что даже Альцгеймер не способен выжечь это из твоего подсознания. И эта деталь приходит на ум первым делом, стоит тебе вспомнить о таком событии. Для меня такой деталью стала та фраза... Я уверен, Фрэнк. - Ну, для меня такой деталью стала физиономия Кунана, когда он понял, что подыхает, - с ненавистью в голосе тихо произнес Фрэнк. - Даже рожа Дракона, когда до того дошло, что его взяли за я... за горло, не принесла мне такого удовлетворения, как смерть этой мрази... Кстати, о Драконе. Ты не думаешь, что он может быть причастен к тому, что происходит с этим твоим писателем? - Я ломаю себе над этим голову уже третий день, - сказал Рой. - Но если Касл работает на Дракона... То чего тот добивается? Зачем Каслу нужно быть рядом с Беккет? Расследование убийства своей матери она давным-давно забросила, никакой опасности для Дракона вообще не представляет... - Да, главной опасностью для этого ублюдка является Алекс, - задумчиво произнес Фрэнк, и вдруг на его лице отразился страх. - Проклятье, что, если Дракон добрался до Алекса? Что, если он уничтожил страховку? - Поэтому я и позвонил тебе, - сказал Монтгомери. - Слова Касла связывают его как с Алексом, так и с Драконом, и мне нужно знать, кто из них решил сделать ход, и почему. Ты можешь связаться с Алексом? - Интересно, как, - хмыкнул Фрэнк. - Ты потерял с ним связь? - встревожился Монтгомери. - У меня ее никогда и не было, - сказал Фрэнк. - Что значит - никогда не было? - удивился капитан. - Как же ты связался с ним тогда? - А с чего ты решил, что тогда с ним связался именно я? - Фрэнк вдруг начал пить пиво большими глотками, словно старался побыстрее прикончить бутылку. - Вы появились тогда вдвоем, и ты разговаривал с Алексом так, словно вы были давними друзьями... - начал было Монтгомери. - Только потому, что Алекс сам попросил меня изображать эту дружбу перед вами, - прервал капитана Фрэнк. - Он не доверял вам, и считал, что чем меньше вы будете знать, откуда он взялся, тем лучше. В чем-то он был прав, согласись... Вот и договорился со мной о создании небольшой путаницы у вас с Рагланом и МакАлистером... Понятно, что у него получилось. Но на самом деле, в тот день я видел Алекса в первый раз в жизни. - Тогда откуда он взялся? - Монтгомери вперился взглядом в лицо друга. - Кто к нему обратился? Подожди... Ты говоришь, что изображал закадычного друга Алекса, и обманул нас... меня... по его просьбе? По просьбе человека, которого видел впервые в жизни? - Намекаешь на то, что уж тебе-то я должен был объяснить, как обстоят дела на самом деле, Рой? - грустно усмехнулся Фрэнк. - Я полагал, что... - медленно проговорил Монтгомери. - Правильно полагал, - вновь перебил капитана Фрэнк. - Прости, я неверно выразился. Меня попросили выполнять все условия Алекса. Попросил человек, просьбу которого я просто не мог не выполнить. А Алекс не мог подставить его перед вами. - Такой человек тогда мог быть только один, - глухо произнес Монтгомери. - Ты хочешь сказать, что Алекс связан с... Капитан вновь был прерван, на этот раз стуком поставленной на столик пустой пивной бутылки. - Поехали, - решительно встал со стула Фрэнк. - Куда? - даже растерялся Монтгомери. - Первый час ночи! - К нему. - К нему? - Рой пытался понять, что на уме у его друга. - Сейчас? - Именно сейчас, - подтвердил Фрэнк. - Мне плевать, разбужу я его или нет. Если это он причастен к странностям этого Касла, мы должны об этом знать. Если это Дракон после стольких лет решил сделать ход, он должен об этом знать. В любом случае, чем быстрее мы проясним ситуацию с этой стороны, тем лучше. Поехали, Рой.***
Короткая вибрация телефона, сигнализировавшая о пришедшем сообщении, заставила покрытого любовным потом Касла слегка высвободиться из объятий столь же разгоряченной Тори и дотянуться до тумбочки. "Король и Счетовод решили выпить этой ночью чего-нибудь покрепче". "А они не теряют времени даром", - подумал Рик. - Что там? - Тори приподнялась над грудью своего любовника. - Проблемы? - Нет, - Касл, привычно стерев сообщение, отложил телефон. - Проблемы будут только завтра. - Вот и отлично, - девушка впилась поцелуем в губы писателя.***
Они знали, что консьерж позвонил в интересующую их квартиру, и предупредил ее жильца об их появлении. В принципе, Монтгомери мог предъявить свой значок и запретить консьержу это делать, но... зачем? После короткого нажатия на кнопку звонка ждать пришлось совсем недолго. Дверь квартиры распахнулась, на ее пороге стоял худощавый седоволосый мужчина возрастом немногим старше Фрэнка и капитана. Вид у него был не слишком удивленный. - Привет, Джим, - буднично сказал Фрэнк, словно визиты посреди ночи были в порядке вещей. - Надо поговорить.