Ненужная

После недолгих уговоров Лейла молча проследовала в номер Джейса, так и не сказав про детей. Арчер было страшно. Страшно оставаться с монстром в теле богатого владельца фирмы в одной комнате, где ей никто не поможет. К Лейле пришла запоздалая мысль, что надо было вызвать секьюрити. Как только за спиной Лейлы захлопнулась дверь, она поняла, насколько безоружна. Некуда бежать. Хватятся ее только через полчаса — её помощница забьёт тревогу из-за долгого отсутствия. За эти полчаса можно наломать много дров. — Почему не сказала? — Боялась. И сейчас она не скажет про Кэтти и Эрика по этой же причине. Её дети — это её дети, она их воспитывала, она ими жила. Конечно, Джейс мог дать им образование, дарить дорогие игрушки, заселить в свой особняк — но тогда из них вырастут его же копии. Лейла уверена, что дети копируют психологию родителей в будущем. — Еще есть какие-нибудь… нюансы? Лейла мотнула головой. — Муж, жених, парень? Любовник? — Любовник, — снова соврала Арчер. — Кинь его или сделаешь только хуже. Есть такой закон, разрешающий колотить любовников или любовниц своей пары вне зависимости от пола, политических и религиозных взглядов. Джейс мог такого «любовника» попросту уничтожить. — Как будто у тебя нет любовниц, — фыркнула Лейла, неожиданно осмелев. — Я не осуждаю, просто это… комично. — Уже кинул. Гормоны не бьют в голову, мне хватает трёх-четырёх перепихонов в месяц, в остальное время я работаю. Внезапная интимная откровенность стала для Арчер приятной. Разум действует порознь с сердцем, умом она продолжала ненавидеть и бояться Джейса, а вот чертова парность требовала его обнять и заботиться о нём. Впрочем, разум сильнее. — Я тебя ненавижу, — призналась Лейла. С удивлением она поняла, что голос не дрожит, а мысли прояснились. Страх истратил себя. В конце концов, о Кэтти и Эрике позаботится Фелиция, если она умрёт; а побои можно снять в полицейском участке. — Ненависть — слишком сильное чувство. Ненависть затмевает рассудок. Ненависть не даёт жить нормально. А ты живёшь, и живёшь, кажется, счастливо. У тебя ко мне сохранилась неприязнь, не более. — Скажи об этом жертвам изнасилования. Они посмеются. Лицо Купера скривилось. Неприятные воспоминания, понятно. — Я искал тебя, чтобы извиниться. Ты как будто пропала без вести: нигде не было информации. Спасибо мужу Фелиции. — Слушай. Я правда сожалею о той ошибке. Просто… я был тупым подростком, окей? Я думал, что в жизни всё просто, а ты мне нравилась… как девушка на несколько ночей. Понимал, что просто так (даже за деньги) ты со мной не ляжешь, но черт возьми, в то время!.. — В то время ты думал головкой, а не головой. Ясно. Джейс сжал зубы, и Лейла видела, как на шее у него заходили желваки. Злится. Пока не в ярости, но выбешен. — Мне очень жаль. Сейчас скажу одну банальную вещь: давай начнем сначала? Лейла мотнула головой. Она не гналась за отношениями. Не хотела мужа. Не хотела вникать в его дела. Джейс ей просто не нужен. Арчер даже не хотела от него алиментов. Кстати об этом… — Это твоя «ошибка», — с трудом проглотив ком в горле, проговорила Лейла, — породила двух детей. Двойняшки. Прости, конечно, но забрать их в детдом я не позволю. Арчер, больше не глядя на своего истинного, толкнула дверь. Вышла она молча.

***

— Мелюзга, сделали домашнее задание? Кэтти бочком толкнула зардевшегося Эрика и высунула язык. Не услышали вопроса. Они часто игнорировали вопросы и врали. Лейла это ненавидела. — Кэтти! — повысила голос Арчер. — Домашнее задание, мм? Девочка поджала губки и кивнула в сторону полупустого рюкзака. Каждый будний день ребятня или учились выводить красивые буквы, или, изучив некоторые учебники, писали про животных. Эрик, обиженно нахмурившись, отошел от сестры к матери. Лейла потрепала светлые волосы мальчишки и с улыбкой спросила: — Что на этот раз? — Она сказала, что я писаюсь во сне. Лейла бросила грозный взгляд в строну Кэтти. Ложь — это то, что надо испепелять сразу. Ложь Арчер ненавидела. И, к сожалению, дети часто врали. — Кому сказала, Эрик? — устало спросила Лейла. — Не заостряй внимание на сплетнях сестрицы, — и уже громче добавила: — Кэтти, неделю без сладостей! В мгновение на красивом личике девочки поступила обида, брови нахмурились, а губы сжались. В глазах заблестели слёзы. Терпеливый Эрик, привыкший к избалованной сестре, только устало вздохнул. — Катерина Арчер, ты же знаешь, ничего просто так я не делаю. — Но я же шутила… — Шутить надо так, чтобы другим не было больно. Марш в свою комнату. Над Лейлой тоже шутили. До слёз и побоев. Со временем из жертвы она сделалась агрессором, до сих пор остро реагирующим на такие проявления насилия. Возможно, она излишне жестка по отношениям к дурачествам дочери, но ведь весь негатив берется из детства, верно? И вот Лейла, по сути, заменяет один негатив другим. Глупо. Дети уже пошли спать, легкие салатики были отправлены в холодильник, а сама Лейла переодета в банный халат (она любила большое, тёплое и мягкое — всё то, что не хватало ей само) и накормлена антидепрессантами и успокоительным, когда в дверь настойчиво и требовательно постучали. Арчер сразу подумала, что это Джейс. И не прогадала. Он стоял на пороге ее квартиры в простой одежде без официоза и держал в лапищах пакеты из Макдака и лучших брендовых магазинов этого Штата. — Чего тебе? — Захотел познакомиться с детьми. Домашние дела отвлекли Лейлу, и она действительно сумела побороть нервную дрожь и страх. Как бы то ни было, Арчер понимала, что препятствовать общению детей и насиль… отца бесполезно: у Купера есть связи, у Купера есть власть. А что есть у Лейлы? Квартира и задолженности. — Они уже спят. — Они дети, Лейла. Они просто лежат в кроватях. Арчер вдруг фыркнула и повернулась к совсем немного приоткрытой двери, откуда в темной щели смотрели две пары любопытных серых глаз. — Вылезайте, чудовища. Дверь открылась, и в коридор вывалились два комочка абсолютного бедствия с невинными глазами. Глаза у них, кстати, как у папаши. — Мам, кто это? — прищурился маленький защитник. Кэтти ему поддакнула, но уставилась на застывшего Джейса со смесью любопытства и искреннего понимания. Кэт поняла быстрее, чем Эрик. Они смышленые дети. Через несколько секунд сообразил Эрик и гневно нахмурил брови. Маленький Альфа-защитник. Джейс немного опешил от столь резкого знакомства. Вообще-то он постоянно с момента правды представлял их общение, но тут, на практике, растерял весь свой боевой дух. — Это Джейс, дети. Лейла знала, что он не посмеет обидеть ее при ребенке. Тем более, при его же собственных детях. Конечно, прикрываться живым щитом ужасно плохо, но это гарантировала ее сохранность. Кэтти бойко вышла вперед, закрывая собой Эрика, и мрачно насупила брови. — Ты обидел маму? Лейла внутренне фыркнула от такого делового настроя. Маленькая девочка гневно смотрит на высокого дядьку — и хочет вогнать его в ужас. Умиление и только. Эрик тоже не остался в сторонке и вышел к сестре. Его лицо скуксилось больше. Если Кэтти просто хмурила брови и сжимала кулачки, то на круглых щечках Эрика появлялись смешные ямочки. — У нас небольшие разногласия, — ответила за слегка оторопевшего Джейса Лейла. — Но мы их уже уладили. Идите спать, завтра поговорим. Арчер снисходительно улыбнулась и попыталась захлопнуть входную дверь. Только попыталась: ей крепко держал Джейс. — Чего тебе? — резко зашипела Лейла, когда поняла, что дверь так просто не закроет. — Поздно для семейного уикенда, приходи завтра. — Хотя бы посмотри, что в пакетах. Джейс аккуратно поставил их у стенки и, всё так же крепко сжимая ручку, закрыл входную дверь. Лейла в глазок наблюдала, как он идет на площадку в лифт и вызывает оный. — Мам, он наш папа, правда? Лейла вздохнула и, развернувшись, с легким укором посмотрела на Эрика. Но не соврала.