Лязг. Искры. Лязг. Лязг. Удар.
Двуручник и пара саи высекали искры, сталкиваясь в танце металла в руках своих хозяев. Лао, несмотря на низкий рост, ни капли не уступал оппоненту, кружась, словно маленький ураган, периодически перепрыгивая через противника, атакуя в слепые зоны и посылая лёгкие разряды молнии по клинку. Ша словно змея плавно огибал и избегал все атаки, перехватывая меч боковыми зубьями и уводя его в песок, по которому разряд аннулировался, а затем пытался достать старика колющими ударами.
В какой-то момент Лао одновременно с прыжком выпустил из левой руки струю огня, застав врага врасплох. Рефлекторно прикрыв глаза, Ша не успел защититься от удара мечом, который попал в левую руку и отбросил его на несколько метров.
Прокрутившись на земле, Гилакорн приземлился на колено, взмахом руки послав вертикальную волну в мэра. Тот разрезал её вертикальным ударом. В следующий миг воткнул меч под ноги, пустив молнию.
— Почти получилось, малец. Но я не первый год в этой пустыне живу. Как аккуратно песчинки не передвигай, а оковы на ногах я почувствую, — выбравшись из искусственного зыбучего песка, Лао перехватил меч поудобнее.
— Ха. «Не первый год». Я живу в этой пустыне всю жизнь. И ты никогда не узнаешь, какого это, — встав на ноги и игнорируя боль в руке, ответил Ша.
— «Какого» что? — приподнял бровь старик.
— Какого чувствовать себя слабым и жалким среди этих песчаных дюн, — продолжил говорить Гилакорн. — Какого родиться в самом мерзким клане пустыни, где даже детям не делали поблажек. Какого каждый день молить духов не умереть в стычка с другими пустынниками. Тебе, великому генералу, до этих чувств далеко.
Меч опустился на землю, пока Лао призадумался. Похоже, вся эта стычка сложнее, чем кажется.
— Чтоб ты знал, мелкий, родился я в этом Оазисе, — указал он пальцем на стены города. — И не только тебя из нового поколения не устраивает положение дел в Пустыне. Но вот в отличие от многих, которые через Туманный Оазис приходят к новой жизни, ты не шибко хочешь что-то менять.
На это лидер клана Гилакорнов рассмеялся.
— Менять? Я единственный, кто что-то МЕНЯЕТ! Те, о ком ты говоришь — не более чем сборище трусов, бегущих от проблем. Я же начал действовать. Я захватил главенство в клане, я заставил весь сброд Гилакорнов подчиняться, я собираюсь привести Ши Вонг к процветанию! И тогда всё это беззаконие закончится.
— А как это вяжется с убийством гражданских в моём городе? Как-то не сочетается с процветанием.
— Я уже говорил тебе. Это — необходимые жертвы во имя благой цели. Если бы ты сразу согласился сотрудничать, ничего бы не случилось, — ухмыльнулся маг песка.
— Я скажу тебе, что бы случилось, — сплюнул на землю маг огня. — Случилось бы то, что твои шавки начали бы обдирать до нитки людей. Случится то, что все и так небольшие связи с остальным миром оборвутся из-за твоего убеждения в «исключительности» своего клана. Случилась бы Война! Так что, согласись я на твои условия, и ещё больше моих людей подвергнутся страданиям. Ещё в армии мне популярно объяснили — не бывает необходимых жертв! Бывают неизбежные! И как только высокую должность занимает кто-то вроде тебя, жертвы, которые можно было избежать, приносятся ради амбиций. Так было много раз в истории. Но этот раз я не допущу!
С этими слова с кончика двуручника сорвался шквал молний, что змеями устремились к магу в чёрных бинтах. Ша стал скользить по песку, избегая ударов. В какой-то момент один кинжал саи был запущен в сторону старика.
Мэр закрылся мечом, подобно щиту. Саи отскочил в сторону. От лязга и искр старичок на миг зажмурился. А затем сразу взмахнул двуручником, посылая линию молнии, преследующую противника.
Маг песка продолжал кружить вокруг по пустыне, зигзагами избегая атаки. Ушёл левее. Подпрыгнул. Вправо. Ещё правее. Пригнулся.
И неожиданно остановился, швырнув второй саи в противника. Отбив снаряд клинком, Лао на секунду отвлёкся и не заметил песчинок на лезвии кинжала, которые словно специально попали в глаза. Быстро избавившись от помехи, мэр обнаружил, что противник пропал.
— Ах ты крыса песчаная… Свалил, молокосос, — не успели последние слова прозвучать, как его в воздух подбросил большой столб песка.
Перевернувшись в воздухе, Лао обнаружил себя метрах в десяти над землёй. Из столба показалась рука, схватившая его за горло.
«Спрятался в песке, значит».
Быстро ударив по руке, Лао отпусти меч в правой руке и, схватив Ша за плечи обеими руками, ударил его головой. Пока противник был оглушён, рукоять вновь оказалась в опытной кисти, и ей был нанесён удар прямо в лоб. В завершение двойным ударом ногами мэр запустил мощный столб огня, посылая песчаного мага в песок.
Реактивным огнём приземлившись на землю, старик опёрся на свой двуручник и стал держаться за спину.
— Спина… Чёрт, старость — это тебе не отпуск, — проворчал старик, не сводя глаз с места, куда упал враг. Он ведь уже должен был встать?..
Что-то сдавило горло. Сильно. Дышать стало тяжелее. Какого?..
Схватившись за шею, маг огня почувствовал там что-то вроде ремня. Внутри как будто вшиты песчинки. Так вот зачем он схватил тогда за горло.
Огнём порвав ремень, Лао не успел отреагировать на уплотнённый песчаный шар, который сбил его с ног. Совершив кувырок на спине, Лао обнаружил, что его меч увяз в песке в нескольких метрах.
Мэр уже собирался встать с колен в стойку, как услышал:
— Как неосторожно с твоей стороны. Коленями прямо на мины, — самодовольно произнёс Ша, вынырнув из песка позади.
Резко заведя руки назад, Лао зажёг на них огонь, собираясь выстрелить в противника, но тот уже ударом ноги контратаковал. В центре его песчаного удара было что-то чёрное…
Ещё одна мина. Сдетонировавшая от огня. Вызвавшая цепную реакцию с другими минами.
Мощный взрыв прогремел по всей пустыне. Мага огня отбросило далеко вперёд, опалив лицо и руки. Рухнув на песок, мэр Туманного Оазиса, игнорируя боль, пытался подняться, как почувствовал…
Лезвия кунаев, проткнувшие его ладони и стопы. Ша движениями рук управлял песком так, чтобы оружие слушалось на расстоянии.
— Ты, наверное, задаёшься вопросом, когда я успел поставить все эти ловушки? — не спеша подходя ближе, начал говорить Гилакорн. — Вспомни, когда ты терял меня из виду? Верно. Когда я кидал в тебя свои саи. Вот и они кстати.
Песчаные струи аккуратно протянули в руки мага песка его кинжалы. Лёгкими махами, стряхнув с них пыль, Ша присел на корточки перед обездвиженным противником. Тот, несмотря на ожоги и боль, пытался освободиться.
— Ты слаб. Ты проиграл. После твоей смерти я захвачу Туманный Оазис и начну Войну с другими кланами. Всех, кто откажется подчиниться, я уничтожу. И тогда Пустыня Ши Вонг придёт к стабильности и процветанию.
— Ничего у тебя не выйдет, — тяжело дыша, ответил Лао. — Просто твой клан сменит опорную точку. Наворовать больше сможете. Не более. А эта твоя Война ни к чему не приведет. Просто количество стычек возрастёт на пару лет. Никакого главенство, никакого процветания.
— И почему же ты так уверен? — наклонил голову Ша. — Неужели ты считаешь, что стремление к лучшей жизни безнадёжно?
— Лучшего не добьёшься войной. Я не знаю, как действует ваша фигня в этих кланах, но Война это точно не изменит. Союз. Объединение. Договорённости. Переговоры. Только так вы добьётесь хоть чего-то.
— Такой старый, а всё ещё наивен как дитя, — встав на ноги, ответил Гилакорн. — Что, по-твоему, произойдёт с тем кланом, который предложит союз другому? Его посчитают слабым. И сотрут с лица земли, как лёгкую добычу. Только страхом и силой возможно заставить людей подчиняться.
— Хе… Говоришь, что хочешь изменить мир к лучшему, но свой образ мышления менять не хочешь, — засмеялся старик. — Мир не сможет принести тот, кто думает как военный. Да и страха надолго не хватит. Он превратится в ненависть и отомстит десятикратно. Если хочешь, чтобы кланы перестали враждовать — перестань враждовать сам…
Его речь прервал удар ногой в живот. Старик закашлялся.
— Ты мне надоел. Глупая старая мартышка, — занеся кинжал над головой, он приготовился нанести удар. — За такие идеалистические бредни ты и поплатишься головой.
Но прежде чем атаковать, Ша на инстинктах отскочил назад. Туда, где он был секунду назад, прилетела…
Оторванная рука одного из его солдат.
Повернув голову вправо, Ша увидел неприятную картину.
Янши, жёлтый костюм которого был покрыт кровью его врагов. Вокруг — десятки членов клана, с переломанными или оторванными конечностями, сквозными дырами по телу или опаленной кожей. Судя по конвульсиям некоторых, они живы.
Вот это жестокость.
— Ты тоже будешь убеждать меня, что мира можно достичь разговорами и такой чушью, как доверие?
— Да мне вообще плевать, — разминая шею, ответил Аватар. — Хотя правда в словах старика есть. Вон, от Кувиры тоже избавились при первой возможности, хотя при ней экономика и стабильность вон как поднялась. А знаешь почему?
Маг песка вопросительно наклонил голову.
— Потому что людям не понравилось жить с мыслью, что любое несогласие с правителем приведёт в исправительный лагерь. Люди — тупые существа, но именно эта глупость порождает гордость. А гордость заставляет человека совершать харакири, но не унижаться не перед кем. Так что, да, старик прав — твои действия приведут только к большим смертям. К твоей в первую очередь.
— И что же ты предлагаешь? Кланяться им в ноги, умоляя прекратить кровопролитие? Это даже не смешно! — крикнул порядком раздражённый Ша.
— Да это тоже не сработает, если что. Из-за той же гордости. Во время Столетней Войны до Царства Земли ни разу не дошло объединить всю свою многочисленную армию для победы над Народом Огня. Они предпочитали кусочками оборонять свои родные дома. Глупо? По-моему, да.
А вот это было неожиданно.
— То есть ты хочешь сказать, что ничего не изменишь? Что в Пустыне всегда будет беззаконие и насилие? Что детей будет бить плетями за любое непослушание? Что я зря терпел все побои отца?! — сорвался на крик Гилакорн, срывая с лица бинты и являя свой лик миру. Лицо с множеством шрамов, один из которых проходит через глаз, второй — словно продолжает линию губ, ещё один — пересекает нос.
— Может, и произойдёт, когда ВСЕ люди их захотят. Заставить их или переубедить не получится. Так что… Может, и впрямь зря терпел. А может и нет. От тебя зависит. Но уж если решил что-то менять — начни с себя, — спокойно ответил Янши. Ему уже наскучило болтать.
Он хочет драться.
— Ты говоришь, что люди слишком глупы для перемен, но без их желания они не приходят? Что за бред! Как это может говорить Аватар, который должен заставлять людей меняться.
На эти слова Янши закатил глаза.
— До меня Аватары только этим и занимались. К чему это привело? А к тому, что стоит одному Аватару умереть, как начинается какая-то херня. Семь лет всего прошло со смерти Корры, а на границах Республики уже вовсю буянили террористы. Так что я никого заставлять не буду. Пусть сами разгребают своё дерьмо.
— Что тогда ты делаешь здесь?
На это Аватар стал… Смеяться. Искренне. Долго. Жутко.
«Мне что, страшно?»
— Я здесь повеселиться…
***
Хиванг не знал, куда идёт. Он просто двигался, чувствуя, что должен идти. Только вперёд. Ведь так можно добраться до новой жизни?
Продолжая придерживать левое плечо, хромая, Хиванг шёл по пустыне, наконец, поняв, что нужно делать.
Нужно начать перемены. Убедить песчаный народ жить иначе. По закону. По совести. Хотя бы положить начало. Не убийствами и враждой. Нет, они и так присутствуют в этом бесконечном круге насилия.
Убийства, в которых он сам участвовал. Насилие, в котором он сам пытал и грабил. Призраки, от которых он бежал.
«Я хотел забыть тех, кого сам убил. Мужчин. Женщин. Стариков. Просто трус, у которого не хватило смелости принять своё прошлое. Но теперь, я изменюсь. Я вспомню лица всех и каждого, кто погиб из-за меня. Во имя всех них. Я не сдамся».
Пора кланам Пустыни Ши Вонг отвечать за всё.
Размышления прервал мощный выброс песка. В нескольких километрах дальше. Какая сильная магия песка.
Именно туда он и направился. Кое-что ему ещё нужно сделать.
Не позволить другому грешнику и дальше мучить людей.
***
Когда через полчаса Хиванг дошёл до места назначения, то увидел много всего. Множество искалеченных людей. Кто-то уже умер. Старик, лежащий без сознания, с кровью на ладонях и стопах, с ожогами на лице. Большое количество кратеров от взрывов и магии. И по центру всего этого…
Янши с саем, пронзившим ладонь, порезанным плечом и слетевшей маской. На лице с тёмными полосами оказались шрамы. Ужасные пятна-ожоги. А в его правой руке…
Ша, схваченный за горло, с разбитым лицом, повис тряпичной куклой, не в состоянии защищаться.
— Ну, ты, конечно, устроил тут ураган. Мины и кунаи свои песком метал. Давно я таких сложностей не встречал, — тяжело дышал Янши. — Но это ничего не меняет. Ты ответишь за всё, что сделал. Страданиям.
Вытащив из левой руки саи зубами, Аватар взял его в руки и нацелил прямо в глаз Ша.
— Начнём с левого.
Его запястье схватила чья-то рука. Рука Хиванга.
— Не позволю.
Янши удивлённо поднял бровь.
— Ты здесь откуда?
— Доковылял.
— Ты еле на ногах стоишь. Надо было в город, к лекарям.
— И позволить тебе вершить самосуд? Нет.
Его глаза прищурились. Недобро прищурились.
— Раньше тебя это не особо беспокоило.
На что Хиванг ответил.
— Раньше я был трусливым ребёнком, который боялся кого-либо в чём-то обвинить, лишь бы не услышать обвинения в ответ. Как и всю жизнь боялся сказать слово против разбоев отца. Но если я хочу что-то изменить, то надо начать с себя.
— Красивая речь, но мне всё равно. Я хочу это сделать, и я это сделаю. Пусть ответит за свои поступки. Я не позволю оставить его без наказания. И тебе лучше не мешать, если не хочешь занять его место.
Между ними воцарилась тишина. Воздух словно потяжелел. Напряжение можно было резать ножом. Даже земля будто бы дрожала.
— Отпусти. Руку.
— Заставь. Меня.
Тело Ша рухнуло на песок. Как и его саи.
Левые руки обоих воинов опустились. Чтобы не мешать.
Не мешать кулакам правых рук встретиться, создавая мощную волну воздуха и песчаных вихрей во все стороны.
Оба готовы упрямо драться до конца. За то, что считают правильным. Каждый за свою справедливость.
Оба воскликнули:
— НЕ ПОЗВОЛЮ!!!
