Шесть лет и шесть месяцев...

Кларк косо посмотрела в сторону охранников, направивших на нее оружие. Она пыталась держать руку на пульсе, хоть это было все труднее. Шаг. Еще один. — Брось ружье, оно тебе не понадобится на дружественной территории, — протянул капитан, а от его голоса в венах забурлила кровь, пробуждая ненависть и желание перерезать его глотку. Кларк крепче сжала ствол, но, когда заметила страх во взгляде Мэдди, все же опустила руку и кинула ружье на землю. У нее еще были припасены пара ножей и пистолетов, поэтому она была уверена, что, как только капитан отпустит девочку, Кларк тут же постарается избавиться от его свиты и сбежит со своей дочерью. Однако элигиец был не глуп: он пошел с Мэдди внутрь корабля, тем самым делая Кларк почти беспомощной. От этого неприятного чувства хотелось выть, но девушка лишь стиснула зубы и пошла дальше. Другого выхода не было. Она подумала, что повторяет события горы Везер, входя в замкнутое пространство, но не зря ее прозвали «Ванхеда», ведь она — несущая смерть, и она обязательно выкрутится. Ступив на корабль, Кларк ощутила мертвый холод космоса, пропитавший металл, спутавшийся с ним и ставший единым целым. Точно такой же принадлежал Ковчегу. Впервые Кларк почувствовала этот мертвецкий холод, когда ее отца выбросили в открытый космос. Жизнь на корабле в мгновение ока стала казаться иной: совсем небезопасной, пугающей, ненавистной. Вот и сейчас душу наполняли схожие чувства. Кларк сильнее стискивала зубы, только бы не проронить и звука, только бы не показать, как ей плохо. Она пыталась доказать свою силу, несмотря на то, что находилась на вражеской территории. Капитан вошел в небольшую каюту, служившую, скорее всего, его кабинетом и отпустил Мэдди. Девочка тут же бросилась в объятия Кларк. Она дрожала всем телом от испуга. Одно дело слышать о войне и о том, какими опасными могут оказаться люди, а другое — попасть в лапы одного из них. Кларк прижала дочь к себе и прикрыла глаза. — Все будет хорошо! Я вытащу нас отсюда, — прошептала Кларк, и Мэдди кивнула. — Морис, отведи девочку в столовую, пусть ей дадут хорошую еду, а я тем временем поговорю с нашей второй гостьей, — дружелюбным тоном произнес капитан, и Кларк напряглась. Как только охранник сделал шаг в сторону Мэдди, Кларк ощетинилась, точно кошка, защищающая своих котят. — Только притронься к ней, и я перережу твою глотку, — зашипела она, прижимая Мэдди к себе. Охранник остановился и обернулся в сторону своего капитана. Этот нахальный элигиец ухмылялся, раздражая и заставляя еще сильнее ненавидеть его. — Ладно, Морис, можешь идти. Думаю, моей гостье будет комфортнее говорить в присутствии ребенка. Охранник кивнул, развернулся на месте и вышел из кабинета, оставив Кларк и Мэдди наедине с этим ублюдком-капитаном. Отличный момент, чтобы покончить с ним, но Кларк прекрасно понимала, что в этом случае не выберется живой с корабля. — Вы присаживайтесь на скамью, — предложил капитан. Кларк поймала на себе взгляд Мэдди и кивнула. Им обеим следовало немного отдохнуть и набраться сил, прежде чем пытаться бежать. Сев на металлическую скамью, покрытую меховым пледом, Кларк поежилась. Она обратила внимание на ярость, появившуюся во вгляде Мэдди. Девочка уже пришла в себя и готовилась к контратаке. Кларк улыбнулась уголками губ, но тут же нахмурились, отметив наглый взгляд капитана на себе. — Зачем мы вам? — спросила Кларк, сощурив глаза. Она не надеялась услышать правдивый ответ, просто пыталась отвлечь внимание и внимательно оценить обстановку. — Чтобы подружиться. Мы не причиним вам вреда. Кларк, ты привела нас на Землю. Только благодаря твоим сообщениям, адресованным некому Беллами, мы смогли вычислить координаты и спуститься на живой клочок родной планеты. Мы выжили благодаря тебе. Ты несешь жизнь. От последних слов Кларк передернуло. Она вдруг подумала о том, что если бы этому человеку было известно о ней чуть больше, он говорил бы наверняка по-другому. Однако она решила промолчать и лишь крепче сжала руку Мэдди. — Если вы не желаете зла, то зачем схватили нас и заставили подчиниться? — А иначе ты согласилась бы выслушать меня? Ты ведь хотела убить меня… Перестрелять каждого, а иначе зачем тебе потребовалось столько заряженного оружия? Глаза округлились от удивления. Кларк приоткрыла рот, но так и не смогла выдавить из себя ни слова. — Не стоит так удивляться, Кларк. Мои парни шли по следу и быстро отыскали ваше убежище. Они не тронули вас, лишь проследили, а когда вы вышли на «охоту», они проверили содержимое машины и доложили мне. Я не виню тебя, ведь на твоем месте поступил точно так же. Однако, я предлагаю тебе руку помощи, принцесса. Кларк почувствовала, как пульсирует кровь. Она была растеряна… зла… и разочарована в самой себе. Она надеялась, что за шесть лет научилась вести себя более скрытно, но прогадала. — Не надо называть меня принцессой! — процедила Кларк. — Мне казалось, что тебе нравится это прозвище… Погоди-ка… Капитан подошел к компьютеру, напечатал что-то, и из динамиков послышался голос Кларк. — Беллами, мне так не хватает твоего «принцесса»… Я бесилась, когда ты называл меня так, но сейчас понимаю, как сильно мне это нравилось. Кларк закатила глаза и уже хотела сказать что-то против, но элигиец не позволил ей. — В знак нашего дружелюбия, я готов помочь тебе связаться с твоими людьми, которые заблокированы под землей. Кларк не поверила собственным ушам. Сердце часто-часто забилось в груди, словно котенок, встретившийся с огромным злым псом. Она сглотнула и взволнованно посмотрела на капитана. — Я рад, что мы с тобой услышали друг друга. — Капитан взял в руки рацию: — Морис, настройся на частоту подземного бункера. Кларк и Мэдди переглянулись. Девочка улыбалась. Казалось, от страха не осталось и следа, и теперь она доверяла новым знакомым. Однако Кларк имела больше жизненного опыта и прекрасно понимала, что за любую помощь придется платить.

***

— Давай же, Монти! Пытайся снова соединиться с Землей! — закричал Беллами и ударил о столешницу. Целую ночь Монти трудился над починкой радио, но ничего не вышло. Беллами пытался помочь ему, но ничего не смыслил в этом. Рейвен в конец устала и ушла спать. У Беллами и самого болели глаза, будто кто-то засыпал их песком. — Эй! Полегче! — вмешалась вернувшаяся Рейвен. — Али снова заполонила все своим кодом. Мы не чертовы гении, чтобы бороться с ней. — Нет, Рейес, вы гении! Вы должны быть этими чертовыми гениями, а иначе… — А иначе что??? Канцлер Беллами выкинет нас всех в открытый космос? — теперь уже Рейвен перешла на крик. — Нет, Блейк! Ты не имеешь права командовать! Никто не назначал тебя командиром. Мы живем тут шесть гребаных лет. За этот срок каждый научился действовать самостоятельно. Каждый знает свое место, кроме тебя. Беллами стиснул челюсть и сжал руки в кулаки. Конфликт между ним и Рейвен назревал уже давно. Еще с того самого момента, когда Беллами впервые появился при всех за руку с Эхо, а потом пригласил ее переселиться в свою каюту. Тогда Эмори в шутку сказала, что «теперь наш супер-механик будет ревновать, ведь на нее мужчин не осталось»… Но Беллами испытывал чувства к Эхо. Она смогла заполнить пустоту, образовавшуюся в груди после смерти Кларк. А Рейвен он считал другом, близким другом, который неровно дышит к еще одному другу — занозе в заднице — Джону Мёрфи. Связь между Мёрфи и Рейвен была видна невооруженным глазом, вот только парень был занят: Эмори вцепилась в него мертвой хваткой и давала понять, что будет бороться до последнего вздоха. Поэтому Беллами списывал свои склоки с Рейвен на излишнее напряжение, но теперь она взорвалась и объяснила, что конкретно ей не нравится: Беллами стал слишком много командовать. А что еще ему оставалось делать? Именно об этом его просила Кларк: взять на себя роль управленца. — Послушай, Блейк, иди займись делом. Я только что пришел с ферм… Кажется, девушкам требуется помощь, — произнес Мёрфи, и Беллами благодарно кивнул ему. За шесть лет многое изменилось. Каждый человек повзрослел, даже Мерфи. Вот и сейчас этот засранец смог разрядить обстановку, и Беллами ушел, отметив краем глаза, как Мёрфи флиртует с Рейвен. «Эти двое предназначены друг для друга», — мелькнула мысль, и Беллами тут же вспомнил о Кларк. Он упустил свой шанс, не сумев вовремя объясниться с девушкой, в которую был влюблен. Сейчас Беллами злился на себя. Он желал вернуться на Землю и попросить у Эбби прощения за то, что не сберег ее дочь, а потом обнять сестру и больше не расставаться с ней, потому что Октавия была самым дорогим человеком, оставшимся в его никчемной жизни. Свернув с дороги, Беллами направился в сторону своей каюты, решив немного отдохнуть. Он боялся, что в плохом настроении может поссориться с Эхо — единственным человеком, принимающим его таким, какой он есть.

***

Октавия потянулась на постели и принялась одеваться. Место, где обычно спала Найла, пустовало. После разговора с братом, Октавия просто не смогла снова предаваться любовным утехами. Следовало поскорее предпринять что-то серьезное, а отношения с Найлой отвлекали и казались какими-то неправильными. Октавия решила, что будет работать наравне со всеми, чтобы как можно быстрее разобраться с завалами и выбраться наружу, где уже ждет брат, связаться с которым так и не получалось. — Хеда, позвольте пройти? — послышался голос Миллера после стука в дверь, когда Октавия вышла в кабинет. — Заходи, — прошептала она хрипловатым голосом и покашляла, чтобы прочистить горло. Миллер вошел с опущенной вниз головой, это был дурной знак. Октавия сощурилась и села в свое кресло. — Хеда, — начал Миллер, но тут же запнулся. — Ты можешь называть меня просто Октавия. Ты ведь знаешь это? — Октавия отчасти понимала, почему все обращаются к ней официально: она была жестокой и делала все для того, чтобы сохранить человеческую расу, как в свое время поступал Канцлер Джаха. — Вам удалось наладить связь с Ковчегом? — спросила она, не дожидаясь, пока Миллер доложит, зачем пришел. — Именно поэтому я и пришел. Механик перебил все провода, решив устроить бунт. Восстановить связь мы не сможем, пока не выберемся на поверхность… Глаза широко распахнулись. Октавия подскочила на месте, чувствуя, как по венам разливается ярость. В кончиках пальцев начало неприятно покалывать. Она схватила в руки клинок и, оттолкнув Миллера, поспешила к рабочим. Отыскать виновника не составило труда, ведь он собрал около себя группу из десятка зевак и начал кричать, что Хеда не желает никого спасать и водит всех вокруг пальца. — Она не собирается вытаскивать нас из чертова бункера, потому что тут имеет больше власти, в ином случае она отправила бы на раскопки все силы. Октавия Блейк - не Хеда, она - сиротка, прятавшаяся семнадцать лет в подполье. Октавия приблизилась, люди расступились. На глаза навернулись слезы, когда она услышала последние слова. Она подошла к механику со спины, но даже так чувствовала, как от него разит алкоголем, непонятно каким образом добытым и сохраненным в замкнутом пространстве. — Октавия играет нами, как когда-то ею играл Джаха. Неужели вы все не замечаете этого? Давайте покажем ей! На костер ведьму! На костер! Зеваки, которые до этого внимательно слушали его, теперь со страхом смотрели на Октавию, держащую в руках кинжал. Вероятно, механик вовремя сообразил и развернулся, сталкиваясь лицом к лицу с бесстрашным воином. — Ради Линкольна, не вздумай делать этого, — произнес он, глядя на клинок, который сидел в руке, словно влитой и ничуть не дрожал. Октавия вскинула бровь, а в уголках ее губ появилась недобрая улыбка. Она не произнесла лишнего слова, а холодная сталь пронзила сердце того, кто осмелился нарушить закон, который был придуман ради выживания. Горячая кровь механика быстро пропитала одежду, когда Октавия вынула клинок. Мужчина начал хрипеть и захлебываться своей кровью. Он упал на металлический пол и совершил несколько оборотов, вероятно, стараясь уползти, прежде, чем умер. — Твой бой окончен, — прошептала Октавия. Она поймала на себе изучающий взгляд Индры. Вероятно, та пыталась считать — осталось ли в ее ученице хоть что-то человеческое. Октавия кивнула Кейну, чтобы проследил за кремацией механика, и направилась к себе. Войдя в кабинет и закрыв двери на ключ, она прислонилась к стене и сползла на пол. По щекам потекли обжигающие слезы. Октавия понимала, что Линкольн и Иллиан желали видеть ее другой. Она превратилась в монстра, но только так могла поддерживать порядок в бункере, где за шесть лет появилось слишком много самоуверенных людей.