Клякса в жизни.

Тсуна.       Дойдя до своей комнаты, я посмотрела на себя в зеркало и подошла к шкафу, ища там одно чёрное платье, траурное чёрное платье. Я надеваю эту вещь каждый год в этот день и иду на кладбище. Я помню тот день, то время и то чувство, именно после этого дня, я больше никогда не впускала в свою жизнь людей и боялась всех.       Это было 3 года назад, тогда я нашла себе друга. Он был хорошим, понимал меня и знал, что я девочка. Мы постоянно гуляли и я тогда улыбалась. Сколько себя помню, мой отец ненавидел, когда я улыбалась, была счастлива или когда просто рядом со мной были хорошие люди. Он ужасный человек, но увы, тогда я это не понимала.       В тот день я была рада. Мы гуляли, я улыбалась, а мой отец был готов лишить меня этой радости. Тогда мы гуляли до позднего вечера и после разошлись, а на следующий день я узнала, что его убили. Я видела его труп и уже тогда чувствовала пламя, которое исходило от места убийства, а я ничего не могла изменить. Я сразу поняла, что случилось и почему. Мне показали, что любой человек который будет дарить мне радость и улыбку будет в итоге убит. Тогда я в первый раз в своей жизни захотела умереть.       Возможно, это неправильно, но я всегда буду держать людей на расстоянии, так будет лучше. С того дня я каждый год прихожу на его могилу и прошу прощения. Я знаю, что его уже не вернуть, но могу лишь извиняться. Если бы только я знала, что так будет, он был бы жив.       Я надеваю платье и высокие чёрные сапоги, он всегда говорил, что ему нравится подобное сочетание, а я носила лишь футболки и шорты. Я не люблю сладкое, но он любил мороженное, и поэтому я его постоянно ем. Ему нравилась моя улыбка, а я боюсь улыбаться. После того дня я больше не носила вещи с розовым цветом, которые он так любил. Я похоронила те весёлые дни в тот момент, когда пришла на кладбище.       11 часов, можно идти, сегодня я не буду ночевать дома. Я всегда сижу всю ночь на кладбище в этот день. Я никогда не смогу простить себе его смерть, но надеюсь когда-нибудь снова улыбаться и надеть розовые вещи, не боясь за людей, которые будут рядом. Я знаю, что такого не случится, но я хоть иногда хочу помечтать.       Открываю окно и спрыгиваю. Я уже давно так привыкла убегать отсюда. Через дверь я выхожу только по утрам, чтобы отец и брат не узнали, как я убегаю, решётки ведь поставят на окна, а мне этого не хочется. Хоть немного свободы даже птица в клетке имеет, поэтому я не хочу свою свободу уменьшать ещё больше.       Я бы, наверное, смогла бы и противостоять своему отцу, но зная его, он не останется в долгу, не убьёт, но может многое. Моё увлечение тут не поможет, а Девятый не поверит мне. Он знает другого человека и другую семью, а не моего отца и меня парня, не поверит и посмеётся. Для всех людей мы обычная семья, а что на самом деле происходит в этих стенах никто никогда не узнает.       Я прохожу по улицам, которые стали мне противны, вижу людей, которые непонимающе на меня смотрят и обходят стороной. Я знаю, такую девочку не каждый день можно увидеть, но я не виновата, что такая. Я захожу в цветочный магазин и покупаю розовые гвоздики, которые он любил. Может это и неправильно напоминать себе об этом, но эти воспоминания - единственные счастливые в моём прошлом.       Я прохожу по узким тропинкам между могилок, уже зная, рядом с какой я остановлюсь. Я помню, как плакала, когда бежала по этим тропинкам, отказываясь верить в произошедшие, но улыбка отца говорила о том, что это реальность. Если бы только тогда я обладала силой, что бы убить его, если бы тогда я смогла научиться ненавидеть. Я ненавижу себя за то, что не смогла тогда сделать ничего. — Привет. Я снова пришла к тебе. Как у тебя дела? Наверное лучше, чем у меня. Знаешь, сегодня я вспомнила, чему я не научилась за столько лет. Ты не любил тех, кто ненавидит других. Возможно, в этом причина того, что я так и остаюсь такой же слабохарактерной и не умеющей ненавидеть. Я часто плачу в последнее время, я часто убегаю и мне страшно порой даже дышать, словно в этот момент, мне сделают больно. Знаешь, я хочу к тебе, а не оставаться здесь и терпеть это всё. Прошло уже 3 года, а я всё не могу забыть тот день и виню себя, не нахожу в себе силы простить свою радость. Знаешь, лучше бы ты не знакомился со мной, сейчас был бы жив и радовался жизни. — Я села напротив могилы и заплакала, повторяя одно слово «прости». В этом месте я могла не сдерживать себя и дать волю эмоциям. Вария. — Ши-ши-ши, капитан, я выполнил задание, и вот информация о кандидате на место десятого босса Вонголы. — Бельфегор протянул Скуало папку и отчёт, и хотел было уйти, но его остановили. — Постой, тебя просил зайти босс, у него к тебе дело. — Бельфегор пожал плечами и не забыв взять сумку с ещё одной папкой, для себя, и бутылкой спиртного для босса, пошёл к нему. — Ши-ши-ши, вызывали, босс? — Бельфегор аккуратно зашёл в кабинет, боясь получить стаканом в голову или пулю в лоб. — Мусор, меня интересует такой момент. У внешнего советника, Емицу, есть два сына и мне нужно, чтобы ты добыл мне информацию о старшем, в котором нет пламени. Иллюзионный мусор заверил меня, что пламя должно быть у двоих, значит в одном из них оно не пробудилось ещё, поэтому я решил поступить таким образом, чтобы оставить для нас выгоду. Если старший сможет победить младшего в бою, то он займёт место Десятого Вонголы. — Босс, а вам-то какая выгода из этого? — Бельфегор понимал, к чему клонит босс, но не хотел что бы всё обернулось так, ведь он обещал защиту и покой, а не тренировки и постоянные крики, да и не хотелось ему, чтобы над девочкой так издевались, она для него стеклянный цветок, который нужно защищать, а не добивать. — С того, что если я смогу развить пламя в этом мальчишке, значит он будет мне доверять и я смогу влиять на решения Вонголы и собственно буду независим ни от кого. По словам мусора, кольца меня не примут, а я, знаешь ли, не хочу, что бы Вонгола досталась Емицу. Как я понял, он не заинтересован в старшем, поэтому это для нас хорошо. Так что доставай досье — Бельфегор, сжав кулаки и скрепя сердцем, достал папку из сумки и протянул её боссу, не забыв поставить рядом с папкой коньяк, которым заинтересовался Занзас. — Мусор, откуда добро, такое даже у нас в замке не найти? — Один человек отдал. Хоть и не виски, но вам должно понравиться. — Бельфегор удалился, оставив босса в одиночестве и проклиная себя за то, что не может ничего сделать. Даже он, гений, не знал, что делать дальше и как объяснить Занзасу причину, по которой нельзя ничего делать с Тсуной. Он не хотел, чтоб эта девочка страдала, поэтому дал себе слово защитить её. — Два неба, которые настолько разные, что не пойми, что и делать, хоть иди и говори боссу всё правду. — Сказал Бельфегор, уже зайдя в свою комнату и услышал тихий смех аркобалено тумана, который прятал свой лик за иллюзией. — Значит, ты знаком со старшим сыном этого червяка, Емицу. Я жду объяснений и правды, которую ты скрываешь. На этот раз откупиться ты не сможешь. — Аркобалено запрыгнул на кровать принца и выжидающе посмотрел на Бельфегора.