Железный Эльф

Поскольку завтрак Макс не заказывал заранее, то не знал, что его ждет. Однако пищеблок не разочаровал. Два вареных яйца, жареный хлеб, ароматное вяленое мясо с травами, крепкий алкогольный кофе, груша, две небольшие сливы. – Надо узнать, что добавляют в кофе, – напомнил себе Макс. За едой он написал в коммуникатор задания по закупке алкоголя домой: в перечне товаров нашелся спирт, и стоил он недорого. Макс решил брать его на ежедневные нужды, как снотворное, и взять пару бутылок чего-то приличного, на особый случай. Он выбрал санарское красное, яримэ, задумался насчет кабира. А потом наткнулся на призрака. Да, тот ему не понравился, совсем не понравился. Но что-то в нем тянуло, хотелось, чтобы эта бутылка – массивный штоф – стояла и медленно слоилась голубым дома. Призрак напоминал ему о йотунах из сна. Поскольку общаться вслух с коммуникатором в людных местах было не принято, Ганс вывешивал заметки на главном экране. Он написал, что уже оплатил заказанную партию алкоголя, и вскоре все доставят с роботами, что в личной почте есть несколько писем, что до встречи осталось десять минут, а в кофе для него добавляют андарский черный ликер, который готовят специально для горячих напитков. Когда подошло время, Макс собрался и напоследок еще раз посмотрел ту фотографию, в машине. Похоже, теперь это была его самая большая драгоценность: на снимке Макс, уверенный, что никто, включая Хайриха, не видит его лица, расслабился и чуть улыбался. Он выглядел таким счастливым там, таким безмятежным. Какой был спокойный момент... В лифте Макс старался дышать ровнее, настраиваясь на серьезный разговор. Надо контролировать свои эмоции, ничто не должно мешать его обучению и работе. Это другая жизнь, и здесь не будет прежних слабостей. Трехглазая секретарша в приемной князя вежливо улыбнулась. – Доброе утро, господин Максимилиан. Князь примет вас через пару минут. Он кивнул и присел на диванчик рядом с высоким существом престранного вида: это был будто древесный идол, густо поросший мхом, мелкими грибами и паутиной. Оно покосилось на нашивку особой опасности огненного поражения на плече Макса и отодвинулось подальше. – Вы можете зайти, – подмигнула секретарша до того, как он успел заскучать. В кабинете князя Циата по-прежнему была ночь. Луна всходила над голыми скалами, звезды крупным горохом засыпали небо. – Доброе утро, Максимилиан, присаживайтесь. Желаете выпить что-нибудь? – спросил Циат, не поднимая головы от бумаг. – Доброе утро, князь. Не откажусь, – Макс сел в кресло напротив. Циат отложил документы и, кажется, чуть улыбнулся. – Рад, что в нашей компании любителей санарского игристого случилось прибавление. Он достал бутылку из тумбы под столешницей, два бокала материализовались на столе сами собой. Циат плеснул по половине бокала и взял один. – Как вы относитесь к неформальному стилю общения без посторонних свидетелей? – Не имею ничего против, если это не вредит дисциплине младшего персонала, – ответил Макс, обхватывая свой бокал пальцами. – Нет, не вредит, – Циат усмехнулся. – У нас слишком строгие наказания и полный произвол начальства. – Дивно. Мне это нравится. – Вот и славно. Загляни в пыточные, как будет время, там довольно любопытно. За Норию? – он поднял бокал. – За Норию, – согласился Макс. Они выпили, бокалы вернулись на стол. Приятный огонь прошелся внутри груди, разбегаясь по сосудам. – У меня несколько формальных вопросов, ничего слишком сложного, – сказал Циат, сверяясь с экраном своего коммуникатора. – Я вижу, королевская планка тебя не привлекла? – Я посчитал ее излишней, – кивнул Макс. – Полагаю, она будет уместна на парадной форме или в особых случаях, но в целом я не люблю привлекать к себе внимание. – Да, это нам известно. Но тут особый случай, и я не могу не спросить. Планируешь ли ты претендовать на наследие и собственность по праву преемника прямой линии? После взрыва Прозрачного Города Гиперборея была покинута, но сейчас там обитают Тени. Некоторые исследователи полагают, что эти существа возникли из тел темнокровых, которые не были захоронены должным образом. Если предположение верно, они могут подчиняться наследнику королевской крови. – Я еще не настолько глубоко изучил историю моего народа, но в любом случае борьба за власть меня не интересует. Особенно власть в ледяном мире с бассейном посередине и подводными развалинами, – ответил Макс. – Примерно так я и думал, – кивнул Циат. – Я постараюсь, чтобы информация не просочилась дальше Старшего Совета, но и там достаточно заинтересованных лиц. Интересно ли тебе рассмотрение брачного союза в обозримом будущем? – Нет. Совершенно точно, нет – ни в обозримом, ни в каком-то еще. Мне... меня не устраивают особенности моего пола, я предпочел бы сгладить их до привычных показателей. – Хм, понимаю. Думаю, Занди что-нибудь придумает, обратись к нему. Я смогу отказывать соискателям союза, если они ниже меня рангом, но равным, к сожалению, я не имею права препятствовать. Если такие соискатели будут, тебе придется общаться с ними и отказывать – ну или соглашаться, если вдруг изменишь планы – самостоятельно. – Я понимаю, князь. – Хорошо, с этим мы решили. Поскольку ранг особой опасности предполагает уверенное владение своими силами, с сегодняшнего дня тебе в расписание внесли обязательные тренировки на арене. Время уже доступно твоему коммуникатору, он будет напоминать и сообщать, с кем в паре или группе ты занимаешься. Сегодня я хотел бы предложить свою кандидатуру, чтобы проверить пробивную способность твоего огня. – Почту за честь, князь. – Не спеши с выводами, я могу сделать очень больно и неприятно, – Циат усмехнулся. Макс понял, за что Обсидиан выбрал его: князь был очень красив, но холоден, а его усмешка оживляла лицо и давала понять, что внутри у него множество скрытых эмоций и недоступных посторонним тайн. – Я чувствую, когда ты анализируешь меня, – предупредил Циат. – Это моя работа, – Макс чуть склонил голову. – Хорошо. Кроме меня, заниматься с тобой будут разные сотрудники с разными способностями. Ты должен уметь реагировать не только на огонь, но и на враждебные проявления любых структур. Яртис мечтает лично заниматься твоими тренировками, но ты, как я понял, не очень этому рад? – Совершенно верно. – Значит, этот момент мы тоже уладили. Есть ли вопросы ко мне? – Никак нет, князь. – Прекрасно, тогда на этом все. Хорошего дня, Максимилиан. Макс вышел из кабинета Циата и на секунду задумался. Нужно было влезать в кадровые дела, но пока не было большой срочности, может, сходить к друиду? – Что у меня со временем, Ганс? Коммуникатор услужливо вывел на экран расписание с пометками: Этьен получал заказанные дела в материальном виде, вызовов по его душу не было, после обеда была отмечена встреча на стадионе (поверх плавала яркая плашка предупреждения особой опасности нахождения вблизи стадиона во время испытаний, и требование допуска для личного присутствия). – Покажи мне Хайриха, – тихо попросил Макс, оказавшись один в лифте, направляющемся вниз. На экране всплыла фотография времен войны: Хайрих курил неподалеку от Канцелярии, мрачно глядя куда-то в сторону. Макс не мог вспомнить, что это был за день, и кто мог сделать это фото. – Убери. Лифт открылся на этаже медчасти, Макс вышел и осмотрелся, соображая. В прошлый раз с Обсидианом они были здесь всего несколько секунд... Из большого холла перед лифтом вели две основные двери. Над одной была табличка "Интенсив: тяжелые травмы, заболевания, регенерация", на другой – "Реабилитация: легкий режим, восстановление тонких функций". Напротив лифта находилось нечто вроде стойки регистратуры. За ней сидели сотрудники в зеленых кафтанах, похожих на тот, что носил Занди. На передней части стойки располагались экраны с предложением пройти идентификацию прикосновением ладони. Макс приложил свою, экран ожил, узнал его и поприветствовал. Почти сразу поверх надписей возникло радостное лицо друида. – Привет, Макс. Ты ко мне? – Доброе утро. Да, есть пара вопросов. – Отлично, заходи. Интенсив, кабинет 3-10С. Макс прошел в указанные двери и оказался в том самом светлом коридоре с мягкой подсветкой панелей. Впереди из распахнутого кабинета ему махал Ске. Помещение походило скорее на небольшую оранжерею, чем на кабинет. Занди сидел перед огромным прозрачным экраном под раскидистым деревом с густой листвой и меленькими цветочками, собранными в гроздья. Графики под его пальцами скакали туда и сюда. – Как самочувствие? Присаживайся, выпьешь что-нибудь? – Благодарю, не стоит. Я только что от князя Циата. – Санарское употребляли, – догадался Занди. – Да, тогда я вряд ли смогу соперничать. Чем могу помочь? Ске улыбнулся Максу и скрылся в зарослях высоких папоротников, маскирующих дверь. – Я хотел узнать насчет... хмм, сложно сформулировать. Существуют ли средства, которые уберут или хотя бы уменьшат сексуальные реакции? Максу непросто дался этот вопрос, но он умел себя контролировать. Все же, Занди – врач, а врачей нельзя стесняться. Но друид и тут удивил. – А зачем? – спросил он, удивленно глядя на Макса. – Что-то работает не так? – Понятия не имею, – Макс чуть нахмурился. – У меня нет опыта в новом теле. Но реакция организма слишком сильная, это отвлекает. Я хотел бы нормально спать и не думать о том, что происходит... там. – Ох, отвлекает... хмм... я проверю кое-что? – Занди поднес миниатюрный сканер к его ладони. – Конечно. Щуп прохладно коснулся кожи, на сканере забегали огоньки, данные сразу подавались на монитор друида. Тот следил за изменяющимися цифрами и дергал бровями. – Высокий уровень омега-гормона... но в составе крови нет сдвоенных частиц, значит, причина не в надвигающейся течке. Макс поежился. Ему даже слово это не нравилось, и думать не хотелось обо всем, что с этим связано. – Вот об этом тоже хотелось бы поговорить. Можно как-то... убрать это? – Ну... – Занди вздохнул. – Секреты твоего народа остались на дне Крутящегося моря. У темнокровых были средства и составы, чтобы вызывать и останавливать течку – или гон, как они ее называли, – притуплять желание и маскировать запах, привлекающий альф. У меня нет никаких данных об этих средствах, к сожалению. Те, что существуют сейчас, будут действовать на тебя очень слабо, или не будут вообще. – То есть... у меня выбора нет? Терпеть, пока я не сойду с ума и не отдамся первому попавшемуся альфе? – холодно спросил Макс. – Я могу узнать, почему ты не хочешь снижать уровень омега-гормона естественным путем? При наличии партнера с альфа-гормоном ты будешь чувствовать себя прекрасно. Я бы на твоем месте сразу опробовал чудесные новые ощущения, это ведь немыслимое удовольствие! – Моральные принципы? Воспитание? В конце концов, я нахожусь здесь всего ничего, и не вижу для себя возможным кидаться на каждого, – чуть удивился в свою очередь Макс. – Ох, вот оно что. Я надеялся, что тебя заинтересует... кто-нибудь. – Ты имеешь в виду лорда Яртиса? Его так активно расхваливают, что меня вот-вот начнет тошнить при звуках его голоса. Занди хотел сказать что-то, но замер с открытым ртом, а потом перевел на Макса ошалелый взгляд. – Быть того не может, – сказал он, снова поднося к руке сканер. – Ты хочешь убрать желание, потому что тот, кто тебе нужен, недосягаем? Макс сжал пальцы до хруста. Внутри что-то больно заныло, чудовище раздирало его грудь. – Тебе понравился чей-то чужой альфа? – продолжал Занди, не замечая ничего за монитором. – Это, может быть, князь Циат? – Что? – Макс так удивился, что брови сами собой полезли на лоб. – Хм, нет... гормональной реакции нет. Странно, я ведь был уверен, что угадал. Прости, я подумал, что дело в этом. – Нет. И мне не нравится никакой другой альфа здесь. Возможно, я старомоден, или слишком мало видел пока, и кто-то вызовет у меня ту самую реакцию, но сейчас мое желание просто мешает мне работать и спать, – Макс очень старался держать себя в руках, и не прятать лицо в ладонях, хотя очень хотелось. – Да, наверное, я просто привык к своему образу жизни, – улыбнулся Занди. – Думаю, твои сородичи не менее ответственно подходили к выбору партнера. У темнокровых, как я уже говорил, омеги-доминанты, они заправляли всем, но во время секса и оргазма становились уязвимыми, беззащитными, впадая в подобие транса на некоторое время. Поэтому не заводили случайных связей. Это меня Мицар просветил, – с гордостью сообщил Занди. Макс снова стиснул пальцы, понимая: так и есть. В той, другой жизни, он действительно на несколько минут отключался, зарываясь в постель, и не реагировал ни на что... Очень забавно было наблюдать за Хайрихом в течение пятницы и субботы: он ловил взгляды, пытался находиться рядом. Это раздражало. Это было заметно. Кончилось все тем, что Макс рявкнул на него и отправил в подвалы. Воскресенье он провел дома, почти не вставая. Ему было сложно объяснить свое состояние – Макс пытался думать, но мысли словно парализовало. Он усилием воли цеплялся за какие-то предметы, думал о них: о сервизе, о занавесях, о том, что нужно выбраться за едой. Из окна Макс видел Хайриха на перекрестке. Некоторое время он вышагивал там, поглядывая на окна. Видеть Макса он не мог. Хайрих нервно курил, мерил шагами пятачок тротуара, прислонялся к стене, ожидая чего-то. Тайного знака? Или просто надеялся набраться смелости и зайти? Макс не знал, что будет с этим делать, но в спальне он мог думать только о нем. Везде в постели находились частицы запаха, а во сне приходил его владелец. Разный и много, а поутру Макс не мог сложить частички головоломки. Это было ужасно, больно и страшно. Унизительно, кошмарно, просто отвратительно. Мерзко и грязно. Тогда почему постоянно преследуют мысли о нем, и эти мысли так волнуют? Всю следующую неделю Хайрих выхаживал круги вокруг Макса, словно голодный кот возле кувшина сметаны. В среду, кажется, они спускались вниз, и он дышал Максу в шею сзади; тот делал вид, что не замечает. В пятницу пришлось задержаться: по требованию руководства Макс в срочном порядке составлял списки сотрудников, владеющих польским языком. Выписки из личных дел, характеристики – уйма данных. Макс выходил из кабинета уже ночью, когда коридоры были пустынны и звуки гулко отдавались по всему зданию. Для него было большой неожиданностью увидеть Хайриха. – Ты что здесь делаешь? – Жду. Нехорошо уходить раньше начальника. Он стоял, как нерадивый студент перед профессором, чуть сжимая кулаки и покусывая губы. Видно было, как ему мучительно сложно вести себя сдержанно. – Глупости. Я давно всех отпустил, – ответил Макс самым будничным тоном. Не желая показывать, что испугался, он собирался пройти мимо Хайриха к лестнице, но не тут-то было. Одно его бесшумное быстрое движение, и Макс оказался прижат к стене могучим телом. Эрекция Хайриха очень явно чувствовалась через одежду. – Я не могу так, Макс. Я хочу тебя, еще и еще! Ты такой холодный и неприступный, ходишь мимо, словно и не было ничего, – сбивчиво зашептал он, торопливо и грубо тиская живот, бедра, ягодицы. – А я помешался на тебе, совсем спятил, слышишь? Думаю только о том, как смогу трахнуть тебя снова. Его горячий шепот опалял висок, а Макс только выдыхал сквозь зубы и недоумевал, замирая от сладкого ужаса: почему он все еще не рычит на зарвавшегося подчиненного, почему не поставит его на место? – Отпусти меня. – Нет. Не могу, не хочу… Я должен быть с тобой! Пристрели меня или спи со мной – выбор простой. – Ты с ума сошел? Нас могут слышать: у лестниц круглосуточный караул! – зашипел Макс, пытаясь выбраться из медвежьего захвата, хоть и знал, что это бесполезно. – Да, наверное… да, я сошел с ума! Я так сильно хочу тебя! – Заткнись, идиот! Здесь кто угодно нас накроет, и тогда обоим грозит расстрел! – голос Макса понизился до злобного шепота, который обычно действовал на всех. Сейчас тоже – видимо, что-то Хайрих еще соображал. Спустя две секунды он затолкал Макса обратно в пустой и темный кабинет. – Вот. Так хорошо? – Идиот! – Макс вздохнул и сделал выразительные глаза, указывая на проводку под панелями. Наверняка здесь повсюду прослушка. Хайрих растерялся. Он неуверенно переминался с ноги на ногу, уже жалея, что отпустил Макса. Если честно, его было немного жаль. И еще эти прикосновения… Макс прекрасно понимал, что ему это приятно. Сильное мужское тело – это именно то, чего он хотел. Но еще он помнил, как это адски больно, и все внутри сжималось от ужаса. Наверное, тогда он сдался. Через десять минут они ехали к Максу домой, и Хайрих боялся раскрыть рот лишний раз, чтобы не разозлить его. Боялся поверить. А у Макса в голове блуждала странная пустота. Он вряд ли мог объяснить, что и зачем делает, просто… просто ему так хотелось. Когда они поднялись в квартиру и Макс запер дверь, Хайрих немного помялся, а потом притянул его к себе, торопливо целуя. – Стой! – жесткий голос Макса заставил его отпрянуть. – Если хочешь остаться, будешь делать то, что скажу тебе я. – Все, что пожелаешь!!! – с жаром закивал Хайрих. Ах, что за неземное наслаждение – повелевать огромной горой мышц, безжалостным убийцей, который может в любой момент сломать его самого... Через полчаса стоя в своей ванной, Макс чувствовал себя немного глупо. Он понятия не имел, что делать с Хайрихом и как себя вести. Тому было приказано раздеться и ждать Макса, пока сам он удалился сюда, будучи по природе брезгливым. И что дальше? Макс вышел в спальню в халате поверх ночной сорочки. Хайрих уже занял постель, полусидя, опираясь на подушки, и как приличный мальчик держа руки поверх одеяла, прикрывающего бедра. Одеяло просто неприлично топорщилось. – Макс, иди скорее! – он похлопал рукой по постели рядом. Он никогда не чувствовал себя так неловко. Сел рядом, скинул халат, влез под одеяло по уши. Что теперь делать? Его спасло нетерпение Хайриха. Макс и опомниться не успел, как тот уже наваливался сверху, торопливо целуя и шаря руками по всему телу; несчастная ночная сорочка мгновенно превратилась в бесполезную тряпку. Хайрих хотел его слишком сильно и торопился, однако попытка даже рукой проникнуть Максу промеж ягодиц вызвала его болезненный вскрик и инстинктивное сжатие коленей. Хайрих разочарованно мычал, терся лицом о его шею, чуть ерзая – вряд ли адекватно воспринимая реальность при этом. Да, так ничего не выйдет. Макс нащупал его член под одеялом – тот явно был перевозбужден, и ничего толкового все равно бы не вышло. В ответ на прикосновение Хайрих жалобно заскулил и толкнулся навстречу. Максу это неожиданно понравилось. Он стал трогать его так, как люблю сам, но старался быть жестче, сдавливать сильнее. Хайрих послушно подавался навстречу бедрами, толкаясь в его руку, и скулил на ухо, прижимаясь плотнее. Большой, тяжелый... беспомощный. – Ты весь мой, – прошептал Макс. Хайрих глухо застонал и кончил быстро и обильно. Превосходная игрушка. Макс столкнул обмякшего Хайриха в сторону, перевернул на спину и оказался сверху. Теперь пришла его очередь получать удовольствие. Макс лег ему на грудь, жадно впитывая запах тела, исследуя пальцами и губами каждый сантиметр. Это невероятно заводило, как и то, что Макс запрещал Хайриху прикасаться к себе. Тот послушно убрал руки за голову и кусал губы, пока Макс знакомился с телом, которому предстояло стать его собственностью. У Хайриха была крепкая, мощная фигура с довольно широкой талией, что часто встречается у германских мужчин. Хорошо очерченные мускулы от частых физических нагрузок, несколько старых шрамов и ни грамма лишнего жира. Волос на теле тоже было мало, и все это вместе более чем устраивало Макса. – Хайрих, ты должен усвоить некоторые вещи. Если, конечно, хочешь чего-то подобного в будущем. Тот торопливо закивал, заранее согласный на все. – Не спеши, это может оказаться сложно для тебя, – прозрачно улыбнулся Макс. – Видишь ли, я очень чувствителен к запахам. И весьма брезглив. Если я заподозрю, что у тебя кто-то есть, тем более почую на тебе чужой запах… Хайрих, лучше сразу застрелись сам. Я собственник, я параноидально ревнив, и я ненавижу, когда моими личными вещами кто-то пользуется. Ты это понимаешь? – Да, – восторженно выдохнул Хайрих, улыбаясь, как псих, – я – твоя вещь! Этой ночью они почти не спали. Понимая, что Макс еще не до конца здоров, Хайрих устроил ему показательные выступления своего языка. Это было божественно. Макс не испытывал такого наслаждения никогда прежде, и даже больное место под его ласками было не так капризно: Хайрих смог проникнуть туда пальцами и немного растянуть Макса, смазывая вазелином – как в его самых храбрых мечтах. Теперь это стало реальностью. Под утро Хайрих попытался войти в него, и Макс прогнулся, кусая подушку, а потом замер, чуть дрожа. Движения внутри причиняли сильную боль, но дивное чувство наполненности компенсировало неудобства. Макс медленно погружался в ласковую темноту, которая накрыла его полностью вместе со взрывом семени Хайриха внутри. Бедный парень очень испугался, потому что Макс пролежал, свернувшись эмбрионом, несколько минут, глядя в пустоту и ни на что не реагируя. С тех пор так случалось очень часто. – Я могу дать тебе попробовать эльфийские средства, они могут хоть частично снизить эффект влечения. Но омега внутри тебя не успокоится, пока не получит свое, так и знай. Голос друида вернул Макса из глубин памяти. Листья папоротника шевельнулись, но никто оттуда не появился. Наверняка за дверью грел уши Ске. – Да, замечательно, – вздохнул Макс. –Давай попробуем. И, Занди... как я узнаю, что у меня начинается течка? Можно ли ее тоже как-то убрать или отодвинуть? – Тут вообще мало кто что знает, – друид покачал головой. – Интимные секреты и дни слабости темнокровые тщательно скрывали. Обычно течка у омег бывает один-два раза в год. Спровоцировать может наличие рядом привлекательного альфы, который игнорирует омегу, или, наоборот, полное отсутствие контактов – организм будет пытаться получить необходимый ему альфа-гормон любым путем. – Нельзя ли получать его в виде капель, инъекций или еще как-то? – Гормон моментально распадается при попытке вычленить его из семени альфы. А если вводить сперму целиком в организм омеги без естественного контакта... в общем, это крайне печальный опыт. Парнишка сошел с ума и умер в страшных муках. Макс сглотнул. Вот, значит, что его ждет, если он не найдет кого-то подходящего. Похоже, это жизненно важный вопрос. – Я тебе сейчас дам капли, которые нужно добавлять в питье во время еды. Они должны снизить желание и сократить количество гормона в выделениях. В этом случае запах ослабеет или пропадет вообще. И еще один состав я пришлю тебе домой к ночи: мне надо его приготовить. Он должен притупить сексуальный интерес, и он сильнее действует в контакте с алкоголем, что для тебя не проблема, - Занди подошел к стеллажам, увитым лианами, и достал с полки небольшой фиал с узким горлышком. - Три-пять капель во время еды, три-четыре раза в день. Постарайся не превышать дозу, а то как отрубит все совсем, насмерть, и меня потом обвинят в порче драгоценного омеги. Макс усмехнулся. Он бы не отказался, чтобы "все совсем, насмерть", отрубилось. – Я скажу, что заставил тебя, а ты сопротивлялся. – Не стоит, серьезно. Я пока не закончил исследования, но, по-моему, интеллект и сексуальность у вас связаны и зависят одно от другого. – Прекрасно, – вздохнул Макс. – Я в безвыходном положении. – Ну почему же безвыходном... ты наверняка найдешь кого-нибудь, и очень скоро. Вот как санары прознают, что появился темнокровый... – Однозначно нет. Санары предали мой народ, а кто предал однажды – предаст еще. Я не стану иметь с ними дела. Занди удивился, потом улыбнулся. – Хорошо. Я просто предположил. Санары – не единственные подходящие альфы. Есть еще ангелы, каменные стражи, оборотни разных видов, великаны, драконы... – Занди, ты друид или сводня? – Макс невольно улыбнулся. – Секс - это важно! Это для здоровья! У меня оба сердца кровью обливаются, когда я думаю о твоем воздержании при наличии самой совершенной системы для получения удовольствия! – ответил тот возбужденно. – Это же просто преступление перед собой. Папоротники хихикнули. Макс сверился с коммуникатором и встал. – Мне пора. Спасибо за помощь, и я буду благодарен, если ты придумаешь что-то еще, посерьезнее. – Хорошего дня, – Занди улыбнулся. – Я постараюсь сделать что-нибудь со всем этим. Сегодня после тренировки я пришлю тебе автопробу, сделаешь ее до еды? – Автопробу? – Это управляемый модуль, коммуникатор подскажет, что с ним надо делать. Мне хочется проверить, как изменяется твой организм после большого огненного выброса. – Хорошо, я сделаю это. До встречи. В светлом коридоре снова никого не было. Макс уже почти прошел маленькую дверь, ведущую в подсобку, но она открылась, и оттуда показалась любопытная мордочка Ске. – Макс, псст! Зайди-ка, – прошептал он. – Что такое? – приглушив свой и так негромкий голос спросил Макс. – Хоть в целом я поддерживаю Занди и вообще не понимаю, как можно добровольно отказываться от секса, но знаю одного омегу, который мог бы помочь. Тебе интересно? – Да, пожалуй. Это что-то незаконное? – Нет, что ты! Просто это... ненаучные методы, их используют на самом дне. Омега, о котором я говорю, несколько лет провел в борделе не по своей воле, и многому там научился. Он мой друг, как и Обсидиан. Я поговорю с ним, и если он не против, скину тебе контакт. Шепот у Ске был приятный, немного шелковый. Похоже, у него от рождения был дар совращать мужчин, и он активно им пользовался. – Спасибо. Я буду рад любой помощи в этом деле, – признался Макс. – Яртис тебе совсем-совсем не нравится? – с надеждой спросил Ске. – Совсем-совсем. Это не мой альфа. – Жаль. Он такой невезучий во всем, кроме службы. Он хороший. – Тем не менее. – Да, извини, я понимаю. Просто я болел за него, – Ске улыбнулся. – Уверен, тут найдется прекрасный альфа для тебя. – Я буду ждать сообщения от тебя, – сказал Макс. – Хорошего дня. – Ага, и тебе, – Ске по-детски помахал ему рукой.