Железный Эльф

Голос Айариана еще таял в голове, когда Макс очнулся. Сверху лилась вода душа, он лежал на дне кабины, свернувшись и прижав к груди колени. – Но ты его нашел, – прошептал Макс. – Он все равно появился. «Мне было восемьдесят три, – едва слышно отозвался голос. – Но мне было легче, ведь я был нетронутым, а ты уже познал страсть, хоть и как человек». – Прекрасная перспектива, – Макс вздохнул, поднимаясь. – Ганс, что у меня со временем? – Успеваем, герр Макс. Вы вполне можете позволить себе спокойно одеться и заказать завтрак с большой порцией бодрящего напитка в покои. – И верно, я ведь теперь могу получать еду здесь. Отличная мысль, Ганс, закажи мне двойной кофе с этим их чудесным ликером, что-то мясное и, не знаю... грушу. – В холодильной камере ваш спирт, – напомнил коммуникатор. – Точно, тогда две груши. – Вы хотели забрать домой букет из кабинета, но забыли. Я взял на себя смелость доставить их сюда. – Отлично, молодец. Надо не забыть использовать их нектар, и еще те капли, что дал друид. Выйдя в комнаты, Макс увидел на столе в гостиной свой букет, в доставочной нише – таймер, отсчитывающий три минуты, а в шкафу новые комплекты формы. Прежней одежды не было вовсе. – Как оперативно, – пробормотал Макс, одеваясь. Он педантично собрал набежавшие на тычинках капли, помазал шею и потянулся за запотевшим графином. Спирт провалился в голодный желудок, как горячий осколок чего-то острого; хоть тепло это быстро таяло, оно помогало взбодриться. На новой форме плашек было больше. Уже знакомые «старший офицерский состав», «начальник подразделения», «высший уровень допуска», практически родная «особая опасность: электрический взрыв», и одна новая, которую Макс с трудом вспомнил: «ценный тактический ресурс: первоочередная степень защиты, эвакуация». Так обозначались ценные научные кадры; Макс посчитал, что рядом с «особой опасностью» плашка смотрится как минимум забавно. К сожалению, она была обязательной к ношению, в отличие от «королевской». Макс питал слабость к форме в своей прошлой жизни, как и практически любой немец, и здесь выбрал наиболее строгие силуэты кроя. Серый, прохладного жемчужного оттенка мундир оттенял кант глубокого черного цвета (Макс выбрал самый строгий, хотя предлагались в том числе веселенькие варианты, вроде оранжевого и бирюзового), звания высшего состава отмечались на погонах, среднего и низшего – на груди и плечах. Макс надел свой новый комплект, и остался очень доволен отражением. Форма ему шла всегда. Пока он одевался, негромко пропела доставочная ниша: прибыл завтрак. Макс приготовил свои капли, достал поднос и устроился в гостиной, штудируя статью об устройстве орбитальных станций Юны. На рабочую почту начали падать первые заявки на вакансии нового отдела. – Через восемь минут наступает расчетное время, указанное Обсидианом, – напомнил Ганс. – Хорошо, спасибо. Я успеваю. Макс успел доесть и дочитать, загрузить новую статью о политике Ангелхайма, когда Обсидиан позвонил. Выглядел он довольно-таки растрепанным. – Привет! О, ты уже в новой форме, здорово! Готов к работе? – Привет. Да, вполне. Ты поспал? – Вроде того, – Обсидиан усмехнулся. – Через пару минут зайду. Макс успел составить посуду обратно в нишу и влить в себя остатки спирта, потом мелодично пиликнуло пропускное устройство. Обсидиан выглядел уже прилично, даже волосы успел переплести в низкую косу, но его аура едва не сбивала с ног. Макс побледнел и покачнулся, схватившись за косяк двери. От него так явно пахло сексом, что сводило в животе. – Ой, прости, – смутился Обсидиан. – Милорд вернулся со стадиона такой разгоряченный, все как-то само вышло... – Ничего, я просто не ожидал, – Макс отбросил недоумение по поводу местной свободы нравов, и стал просто глубже дышать. – Это, в моем понимании, не совсем «спать». – О, я спал поначалу, а потом... вот. Наверное, для тебя это как уплетать деликатесы перед голодным, – Обсидиан вздохнул. – Постараюсь больше этого не допускать. – Все в порядке, – заверил Макс. – Я справлюсь с этим сам. – Форма очень красивая. А почему черный? – сменил тему Обсидиан по пути к лифтам. – Так строже. Люблю внушать трепет, – Макс усмехнулся. – Пусть боятся. – Ну, тоже верно. Ты голоден? – Я взял завтрак к себе. – Отлично, тогда сразу за работу, – Обсидиан просиял. – Я пока не хочу есть, вроде бы. На этаже было уже людно и довольно шумно. У кабинета Обсидиана наблюдался особенный ажиотаж. Макс вспомнил о заявках на перевод в его отдел, с утра упавших на почту. Теперь на мини-мониторе браслета значилось уже двадцать три письма. – Ох, уже все знают, – хмыкнул Обсидиан. – Макс, держись за мной. Господа и дамы, разойдитесь! Пока я не попаду внутрь, никто здесь работать не будет! По вопросам записи – к секретарю! Его звонкий голос перекрывал все остальные; вдобавок у начальника разведуправления оказались очень острые локти, которыми он ловко орудовал в толпе. Макс пробирался за ним, стараясь не обращать внимания на прожигающие его взгляды. Наконец, дверь осталась позади, и Обсидиан выдохнул. – Ужас у вас с дисциплиной, – нахмурился Макс. – Согласен. Давно не делали профилактическую обработку с демонстративными наказаниями. Я подумал, что не стоит пока светить всем, где твой потайной вход; у меня вообще есть мысль зачаровать вашу секцию, чтобы ее точное местонахождение знали только избранные: нечего у тебя посторонним делать, они же должны бояться к тебе попадать. – Мне нравится ход твоих мыслей, – Макс улыбнулся. – Это именно то, о чем думаю я. Обсидиан включал рабочие станции, загружал экраны и отдельно выскакивающее табло связи с секретарем. – Тарина, дорогая, возьми списки проверок у Коринды, сообщай соискателям, что в новый отдел подавать резюме можно только после прохождения проверки с положительным результатом. Все остальные вопросы – через кабинет князя. Работаем штатно, пока все наши обычные дела – через меня, я сам перекину Максу его работу. – Поняла, господин Обсидиан, – секретарь склонила синюю голову. – Макс, я бы тебе очень советовал начать с секретаря. Без толкового помощника в бюрократических вопросах можно утонуть, – сказал Обсидиан, отключив Тарину. – Погляди, может, что понравится: в разделе для соискателей работы в Норийском военном замке есть целая директория с желающими быть обладателями стола и груды бумаг. Этьен тебе поможет, на первых порах, но он полевой агент, а не канцелярист. – Да, я понял. Спасибо за совет. Я начну разбирать письма, пока меня не завалило… и уже вскоре у нас проверки. – Именно. Не стесняйся спрашивать и просить помощи, если понадобится. Желаю удачи. – Благодарю. Макс вошел в свой маленький кабинет, и застал там очень довольного Этьена в новой форме, в компании огромного букета лилиеобразных цветов, двух подарочных пакетов и очень помпезного письма с золотым тиснением на столе. – Доброе утро, Этьен. Что у нас происходит? – Доброе, герр Макс, – помощник сверкнул зубами. – Поздравляю с повышением! Букет и один из пакетов от лорда Яртиса, второй – от Ее Величества, традиционное приветствие нового генерала, а письмо из Ангелхайма, заверенное королевской печатью. – Прекрасно, – Макс икнул. – И я тебя поздравляю: вижу, тоже планок добавили. Так, от Яртиса бутылка санарского игристого и этот куст… хм. Кажется мне, это не слишком официальный подарок. От Ее Величества еще одна бутылка санарского, поздравление на гербовой бумаге и чек… о, приятно. Ганс, проследи. Письмо из Ангелхайма может быть опасным? – Почта проходит несколько этапов проверки, так что в этом письме нет ни чар, ни вредных вложений, – доложил Этьен. – Понятно. Значит, опасность только в словах, – Макс вскрыл золотой конверт и заглянул внутрь. Там оказался сложенный лист переливающегося пергамента, покрытый затейливым почерком, и украшенный несколькими печатями и подписями; кроме этого в конверте лежала карточка с изображением очень красивого ангела. – Пресветлейший генерал ангельского воинства, сияющий принц Амбраэль Золотой Свет Сильнейший предлагает создать нерушимую сердечную связь, как знак заключения мира между Ангелхаймом и Гипербореей, вечной дружбы и взаимопомощи, – прочел Макс, даже не пытаясь удержаться от удивления. – Это предложение брачного политического союза? Мне? От королевы Оулы? – От ее бастарда, если быть точным, – хихикнул Этьен. – Амбраэль – неуправляемый фанатик, он пойдет на все ради матери. Лорд Георг его терпеть не может. – От меня он тоже не в восторге, – усмехнулся Макс. – Как у вас тут принято отвечать, чтобы и вежливо, и ясно читалось, куда они могут пройти со своим предложением? – Сейчас сочиним, – с готовностью кивнул Этьен. – Но я бы показал господину Обсидиану и князю Циату. Возможно, также лордам Яртису и Георгу, но это уже князь сам решит. – Так и сделаю. Ганс, отправь Циату и Обсидиану. Макс не успел убрать под стол подарочные бутылки, а из кабинета Обсидиана уже раздался истеричный хохот. Вскоре тот появился на пороге, размазывая слезы по лицу. – Ой, я не могу! Макс, тебе случайно не понравился женишок? – Случайно нет: я не люблю маменькиных сынков, и вообще не уверен, что мне нравятся перья на мужчине. Птицу я предпочитаю за окном или в тарелке. – Я просто для порядка спросил. Амбраэль на редкость пустоголов, а кроме того постоянно занимается постами и самоистязанием: если он и значится как альфа, это вовсе не дает гарантии, что он… может быть полезен тебе. К тому же, Оула не понимает, как омега может быть доминантом, и считает, что сможет захватить Гиперборею таким образом. – Захватить разрушенный ледяной материк? – Ну, там же Тени. Гиперборея еще более неприступна, чем прежде, – Обсидиан пожал плечами. – Что ответишь ей? – Сейчас сочиним что-нибудь. Этьен обещал помочь, – ответил Макс. – На всякий случай покажи князю перед отправкой, мы же оба понимаем, что это политическая уловка. – Разумеется. В следующие полчаса они сочинили очень вежливый ответ с общим смыслом «спасибоненадо», и отправили его на согласование князю Циату. Макс взялся раскладывать по папкам пришедшие документы, но тут на экране вызова возникло лицо, которое он никак не ожидал увидеть. – Доброе утро, генерал Георг, – сказал Макс, отвечая на вызов. – Чем могу быть полезен? – Доброе. Что ты намерен ответить на письмо? – Черновой вариант отправлен для изучения князю Циату. Я намерен отказаться. – Есть кто-то другой на примете? – нахмурился Джош. – Желаете предложить свою кандидатуру? Вынужден огорчить: ангелы – не мой тип, – спокойно ответил Макс. – А Яртис? – Он в том числе. – И он знает об этом? – Я говорил ему, и повторял не раз: меня не интересует сердечная связь с ним, или кем-то еще. Джош чуть сильнее нахмурил брови, выдохнул и медленно кивнул. – Я услышал тебя, Максимилиан. Надеюсь, ты не лжешь мне. – Не вижу смысла. Хорошего дня, лорд Георг. – Джош. Мне не нравится имя, данное той женщиной. Хорошего. Макс не успел даже толком удивиться, потому что пришел ответ от Циата. В целом, он одобрил их творчество, хотя признался, что добавил бы пару-тройку крепких выражений. Письмо написали на гербовой бумаге Норийского замка, Макс подписался и замер. Он понимал, что должна быть печать, но не знал, где ее взять. «Тайра, – едва слышно прошептал голос Айариана в голове. – У тебя есть Тайра». – Тайра? – спросил Макс, поворачивая кольцо на пальце. – Как добыть из тебя печать? Он не знал, как это сделал, но кольцо легко изменило форму и стало выглядеть как перстень-печатка. Макс чуть улыбнулся: ему показалось, что Тайра довольна произведенным эффектом, и рада помочь ему. Подушечки для печатей не было, зато нашлась палочка сургуча; Макс умел им пользоваться с детства, набор для печатей был среди отцовских вещей. – Ну вот, готово к отправке. Обсидиан прав, нужен секретарь. Этьен, нет никого знакомого на примете? – Увы, герр Макс. Есть хорошие офицеры, но все они агенты. – Жаль, но ничего. Обсидиан сказал, что соискателей вакансий куда больше, чем мест. Наверняка я что-нибудь выберу. Поскольку до первых проверок еще было время, Макс загрузил раздел соискателей и ужаснулся. Файлов действительно было много – сотни заявок. Как выбрать подходящего сотрудника? – Ганс, убери лис, их и так более чем достаточно. Уже лучше. Макс пролистал с десяток резюме, и каждое чем-то ему не нравилось. Слишком юный кандидат, слишком хвастливый, слишком скромный. Девушки часто упирали на внешние данные, но Максу не нужно было развлекать посетителей. Внутренняя безопасность – не тот отдел, куда заходят по своей воле, поэтому на красоту он смотрел едва ли не в последнюю очередь. От просмотра резюме девицы с ядрено-лиловыми волосами, уверяющей, что всегда все успевает, Макса отвлек стук в смежную с Обсидианом дверь. – Можно? – в приоткрывшуюся щель заглянула голова лорда Яртиса. – Доброе утро, прошу. Спасибо за подарок, хотя цветы меня смутили, – сказал Макс. – Нет-нет, я ничего не имел в виду, только хотел как-то отметить этот день для тебя. Это алеранские лилии, они не вызывают аллергии и рекомендованы даже детям. – Цветы для детей прекрасно сочетаются с бутылкой санарского, – Макс усмехнулся. – Ну... да, пожалуй, странновато получилось. Тебя тоже повеселило письмо от Оулы? – Это так мило, что никто даже не сомневается в ее авторстве. – Амбраэль никогда сам не решился бы на что-то подобное. Я его знаю, и подозреваю, что он вообще имеет очень смутные представления о сексе, так что какой там брак – тут им явно управляет Оула. Но если братец тебе понравился... Макс фыркнул и покачал головой. Яртис улыбнулся. – Я очень этому рад. – Мы уже написали ответ, осталось отправить. Кстати, не знаешь случайно подходящую кандидатуру на должность секретаря? Яртис полюбовался печатью, потом медленно поднял голову и кивнул. – Возможно, знаю. Если парня еще никуда не забрали. Примерно год назад в военный отдел брали четвертого секретаря, и там была серьезная конкуренция между двумя братьями. В результате взяли Эйнара – он показался нашим военным более расторопным и шустрым. А его старший брат, Гамле, был очень уж педантичным и сухим. Он хотел устроиться в архив, но Лоран отказывается от секретаря, потому что слишком любит делать все сам, а с поручениями гоняет девочек из кадров. – Девочки, – с усмешкой прошептал Этьен, раскладывая личные дела к проверкам. – И где этот педант подвизается сейчас? – спросил Макс. – Я ценю подобных людей, было бы любопытно взглянуть. – Насколько я помню, он пристроился в пищеблок: следит за складом. Расход продуктов снизился почти в два раза, судя по закупочным документам. Но ему не нравится эта должность, и он держал незакрытой свою кандидатуру еще как минимум месяц назад. – Очень интересно. Ганс, есть резюме этого Гамле? Может, он вовсе и не хочет в секретари? Коммуникатор без проблем отыскал нужную запись, и Макс открыл совершенно обычный документ, без красочных описаний и хвастливых списков. Гамле Стурлуссон, полукровка, сын низшего йотуна Стурлы и морской феи Ируки, урожденный нориец, имеет младшего брата и троих сестер-близнецов. Отец служит в войске Нории, мать – в лечебном крыле. Нативный носитель трех языков, бегло говорит еще на пяти популярных. Обучался в Академии Поднебесной. Интересуется сферами рационального ресурсопотребления, архивного дела, делопроизводством в военной сфере. Имеет наложение клятвы верности Нории второй степени, готов пройти высшее испытание по требованию руководства. Желаемая сфера деятельности – центральный военный аппарат Норийского замка. Бета. Сердечной связи нет. Хобби – шифрование и каллиграфия. С изображения на мониторе смотрел строгий молодой человек с белыми в синеву волосами, собранными в хвост. Форма ему бы пошла. – Ты прав, нынешнее место службы – пищеблок, завскладом, – сказал Макс. – Надо связаться с парнем, хочу его посмотреть. Ганс, что нужно сделать? Коммуникатор тут же вывесил форму связи с младшим персоналом, которую Макс без проблем заполнил, указав время в окне между проверками, и на всякий случай приложил форму отказа: вдруг парень уже притерся и не хочет менять место службы? – Будем надеяться, что-то из этого выйдет, – сказал он. – Клятвы верности накладывает князь Циат? – Точно. Но это довольно болезненно, не все соглашаются, – ответил Яртис. – Что дает такая клятва? – У всех разное, но всегда что-то тяжелое для организма, если носитель клятвы понимает, что делает нечто неправомерное. Дикая боль, струпья, гной изо всех отверстий, кровотечения – разное такое. Что не спрячешь. Так предателя сразу видно. Клятва первой степени подразумевает смерть в мучениях за нарушение, как ты понимаешь. – Сурово и жестко. Мне нравится, – одобрил Макс. Коммуникатор мигнул экраном и вывесил уведомление: Гамле Стурлуссон получил сообщение и мгновенно ответил, что непременно будет к указанному времени. – Пора на собеседования к Кораллу, – вздохнул Макс. – Этьен, ты за старшего тут. – Слушаюсь! – тот вытянулся в струнку. Макс взял свое официальное письмо, дела поступающих на службу со своими пометками и в компании лорда Яртиса вышел в кабинет Обсидиана. Тот раздвинул рабочий экран над столом и строчил что-то в огромной таблице. – Вы к Кораллу? – спросил он, не отрываясь от дела. – Не спешите: он всегда задерживает начало, чтобы побесить соискателей. – Вот как. Я хотел воспользоваться услугами твоего секретаря для отправки письма в Ангелхайм, – сказал Макс. – На здоровье. Тарина уже радовалась, что сегодняшний оклад удвоен, так что пусть отрабатывает. О, ты и печать где-то взял? Можно взглянуть? – Конечно. У меня, оказывается, все с собой, – Макс показал печатку на пальце, которая при повороте снова стала гладким кольцом с глубинным блеском. – Как удобно. Личная печать короля Гипербореи, – Обсидиан закатил глаза. – Оула подавится от злости. – Да уж, король – куча битого льда, затопленные руины и Тени. Волшебное королевство. – Не важно. В Нории тоже землетрясения случаются, и ничего – отстраиваемся заново. Важно, что ты есть, и что ты ее бесишь настолько, что она готова отдать тебе в пользование любимого сына, чтобы приручить. Это… показательно, не находишь? – О да, большая честь, – Яртис усмехнулся. – Получить ангела, который вряд ли представляет, чего от него хотят, и как вообще вести себя с омегой. – Ох, бедняжка, – Обсидиан прижал ладони к лицу. – Все настолько плохо? – Возможно, даже еще хуже. Я уже давно не общаюсь с ними, не знаю, куда ее повернуло теперь, но в прежние годы ее верные ангелы практиковали перетягивание половых органов жгутами, оскопление и полное удаление всего во славу Света. Так что я не думаю, что Амбраэль такой уж прям альфа. – Ужас какой, – глаза Обсидиана достигли размера кофейных чашечек. – Зачем ты мне это рассказал, я же теперь не засну… Тарина не стала задавать лишних вопросов: сразу запаковала письмо в конверт для официальной документации, проставила везде печати разведслужбы и уложила в лоток на отправку. Конверт тут же начал таять в воздухе, оставляя мелкую блестящую пыльцу. Никогда ничего не забывающий Ганс вывел на панель браслета напоминание о собеседовании, и указал путь следования: двадцать второй этаж, малый переговорный зал от лифтов направо. – Ты со мной к Кораллу? – спросил Макс у Яртиса, когда они ждали лифта. – Да, я хочу сам проверить, как они обрабатывают заявки. Наши ударные части не должны быть слабым местом. Макс подумал, что Яртис не сказал ему всей правды: ему хотелось посмотреть, как будет работать Макс. «Не волнуйся и дыши ровно, ребенок. Это легкое дело, ты уже справлялся с гораздо более сложными задачами, – едва слышно сказал где-то внутри голос Айариана. – Ты справишься с блеском». «Интересно, я теперь всегда буду слышать тебя, или только после бессонной ночи?» «Когда тебе это потребуется. Я всегда был с тобой, с самого первого вздоха. Но в человеческом теле ты не слышал меня, а теперь память нашего народа открыта тебе». – Макс, все в порядке? – с беспокойством в голосе спросил Яртис. – У тебя глаза... меняют цвет. Как небесное сияние. – Да, все хорошо. Извини, я задумался. У меня так бывает. – Это очень красиво, – Яртис улыбнулся. – Ты необыкновенный. На двадцать втором этаже оказалось светло и просторно. В большом зале вокруг лифтов была обустроена рекреационная зона: деревья, многоуровневые клумбы с водопадами, живописные композиции из камней. Повсюду стояли скамейки и качели, на многих сидели сотрудники и посетители с коммуникаторами. – Участников собеседования в военные отделы просят пройти в переговорный зал, – ласково вещал голос из пространства. – Начинается посадка на челнок до орбитальной станции «Шторм», просьба следующих по маршруту пройти на верхнюю стартовую площадку. Две девушки в форме административных сотрудников, сидевшие в тени раскидистого дерева, проводили их взглядами и тут же принялись шептаться. Макс готов был спорить на что угодно: обсуждают, пара они с Яртисом, или просто коллеги. В коридоре, который начинался среди цветущих кустов с приятным запахом, уже толпились офицеры всех мастей и гражданские – их выдавала не только одежда, но и вытаращенные глаза, и прижатые к груди копии личных дел, и общая нервозность. За широкой спиной Яртиса идти сквозь толпу было легко. Макс не приглядывался, но невольно зрительно выхватывал то чьи-то руки, уголок ткани, завернутый внутрь, то скрепку в волосах. Новое зрение работало лучше, чем прежде, но осознать все его прелести пока не выходило. Наверняка это для чего-то пригодится. – Так, вы здесь? Очень хорошо, просто очень, – голос Коралла перекрывал общий гул в коридоре. – Макс, давай сюда. Я хочу, чтобы ты рядом сидел, и не пропускал никого из этих оболтусов. Яртис посторонился, пропуская его вперед, и в переговорный зал вошел после них. За полукруглым столом сидели трое генералов-военных, девушка из кадров (ее имени Макс не знал, но плашка на плече не давала ошибиться), один из секретарей (не похоже, чтобы это был Эйнар, брат Гамле) и сотрудник лечебной службы со значком «Дежурный друид». Коралл занял свободное место рядом с Джошем, с другой стороны от него устроился Макс, а Яртис сел с краю, возле медика. Все обменялись приветственными кивками. – Можем начинать? – спросил секретарь. – Давай, Адальберт, – ответила генерал Тэра. – Кого нам сегодня принесло? Секретарь вызывал претендентов по одному, его коллега в коридоре дублировала имя. Каждого вошедшего сканировал дежурный друид, Яртис сверял какие-то данные. У первых двоих не было ничего интересного: молоденький мальчик, поступающий на службу сразу после обучения (специализация – подземная фортификация, в подчинение генералу Тэре), и человек-ястреб в орбитальные части – опытный воин, рекомендация гарнизона климатической базы «Циклон». Третий парень по документам проходил как стихийный аналитик со способностью к копированию свойств противника. Друид обозначил его состояние как «превосходное», и это почему-то взволновало Макса. Он подтянул к себе дело и пролистал его, пока генерал севера, чешуйчатый О-Шактар расспрашивал кандидата о его прежнем месте обитания. Парень отвечал хорошо, гладко, не путался. Эмоциональный фон его был хорошо скрыт. – Не могли бы вы продемонстрировать последствия ранения в бухте Кольев? – спросил Макс, когда представилась возможность. Джош приподнял брови, генерал О-Шактар повернул голову. Кандидат слегка нахмурился. – Мог бы, но у меня хорошая регенерация, и следов не осталось. Он расстегнул куртку и задрал ее, выставляя на обозрение абсолютно здоровый бок. – Отлично. Могу я попросить друида проверить на остаточные следы повреждения? Они могут быть невидимы снаружи. Друид кивнул и с готовностью достал свой сканер. Голубая полоса из его экрана обрисовала тело, на экране быстро замелькали графики и таблицы, показались отдельно сложенные костная, мышечная, нервная и кровеносная системы. – Никаких следов травмы. Это необычно, потому что уровень регенерации кандидата заявлен как третий, и за указанное время полное восстановление при таком уровне невозможно. – Я… я лечился в Песчаном Храме. – Но об этом нет никаких пометок, – возразил Макс. – Кроме того, вы кажетесь мне несколько моложе заявленного возраста. Это ведь не ваше личное дело, верно? В зале стало очень тихо. Джош сложил руки на груди, Коралл фыркнул. – Маскировка? – спросила девушка из кадровой службы. – Думаю, нет. – Это документы моего брата, – признался кандидат, отводя взгляд. – Мы очень похожи, и я думал, что сработает. – Умениями вы тоже похожи? – ядовито усмехнулся О-Шактар. – Не очень. Но мне нужна работа! Жить негде и не на что, брат пропал в том сражении, скорее всего, погиб, и мы остались без средств на жизнь… – Довольно глупо в этом случае пытаться выдать себя за специалиста в военном деле. Почему вы не попробовали подать документы на менее квалифицированную должность? Каждый месяц устраиваются новые уборщики, мойщики посуды, прачки, – спросил Яртис, хмурясь. – Потому что это унизительно, – прошипел парень. – Я не собираюсь быть прислужником. – Ну а так будешь арестантом, – сказал Джош. – Зато хоть крыша над головой, и казенное питание. Офицеры, в камеру его. Потом разберемся, что и как. – Вы могли подать данные о пропаже брата: наши службы постарались бы его отыскать, – вздохнул Яртис. Макс чувствовал давно забытое воодушевление от интересной работы, которая получается. Кажется, ему начинала нравиться эта Нория. Еще бы лорд Яртис не смотрел с таким обожанием... Следующие кандидаты были вполне обычными; среди них не было людей Оулы или кого-то подобного. Правда, узнав о дополнительной проверке внутренней безопасности, двое претендентов забрали свои заявки. Макс успевал просматривать свои дела в коммуникаторе, убеждаясь, что ничего важного очередной кандидат не скрывает. Единственным более-менее интересным моментом в оставшееся время стала девушка, не указавшая родителей. Она уверяла, что не знает их, но Макс видел, что она лжет. Мелкие признаки – немного изменившееся дыхание, покрасневшие кончики пальцев, чуть поджатые губы – все говорило об этом. Девушка просилась к генералу Джошу, и Макс, все взвесив, отправил ему сообщение в коммуникатор. Ангел сперва очень мрачно посмотрел в ответ, потом медленно кивнул. Макс подумал, что так и будет поступать впредь: это позволит не слишком привлекать внимание к себе.