Железный Эльф

Собеседования закончились в середине дня; толпа в коридоре явно поредела, секретари разбежались. – Молодец, новенький, – подмигнула Тэра, – отлично справляешься. – Благодарю, – Макс сдержанно кивнул. До времени, назначенного Гамле Стурлуссону, оставалось совсем немного. – Макс, мне нужно уйти. Циат хочет проверить склады на южных островах, там какие-то жуткие недостачи постоянно. Я оставлю тебя, ничего? – заговорил подошедший Яртис. – Разумеется. Я думаю, князь не зря доверил мне высокую должность, и я в состоянии найти обратную дорогу на свой уровень. – Я постараюсь вернуться ко времени твоей тренировки, но если не смогу – подыщу замену. – Удачи на южных островах, лорд Яртис, – кивнул Макс. Тот криво улыбнулся и вышел из зала; в коридоре его поймал Джош, но о чем они говорили было не разобрать. – Максимилиан фон Краних, – негромко сказал подошедший генерал О-Шактар. – Темнокровый эльф с человеческим именем. Я не знаю, как мне относиться к вашему присутствию. – Полагаю, как к неизбежности, генерал. Мне в любом случае служить Нории до тех пор, пока не отплачу за свое восстановление, – ответил Макс. – В стране моего отца, Дар-Обру, темнокровые эльфы – злодеи в детских сказках, в легендах для молодежи. Но вы, генерал... вы сын короля Айариана и короля Хагала. Моему отцу было пять, когда мой дед погиб на островах Гряды Клыков. И унес с собой жизнь вашего отца-йотуна. Змеиные глаза О-Шактара моргнули, Макс с трудом сдержал рваный вдох. Он помнил дым о смерти Хагала так ярко, словно видел его сам. – Мне неизвестно, как погиб король Хагал. Я эльф, и генетическая память у меня только этой расы. – Мой дед, Идра-Ваар, великий военачальник армии Дар-Обру, единственный обладал броней из диадара – минерала, имеющего стойкость против магии. Он мог бы пробить защитный купол Гипербореи, потому решился на таран. Король Хагал пожертвовал собой: он схватил моего деда в полете, приняв на себя удар его многотонного тела, сломал ему шею и вырвал огненную жилу. Они оба погибли, даже не долетев до воды, и упокоились там в ледяной могиле. Макс моргнул, на секунду увидев темный полог кровати и короля Айариана, ничком лежащего на ней. Его горе было слишком большим, чтобы оплакивать потерю. – Он без раздумий отдал жизнь за своего омегу и... вас. Теперь мы все можем видеть, что жертва была не напрасной: эльфы могут вернуться. Это пугает многих, Циата осуждают за это решение, – О-Шактар выдохнул и сплел пальцы. – Но я не хотел бы делать выводы, не разобравшись в ситуации. – Ваш подход я нахожу разумным, генерал. Ни с кем воевать я не намерен. – А захватить власть, например, в Нории? И уже с ее военной мощью вернуть себе былое влияние? – Пока не думал об этом, но идея интересная, спасибо, – Макс прохладно улыбнулся. – Давно вас занимает эта мысль, генерал? – Хм, что ж... я вижу, что потомок темнокровых не менее опасен, чем его предки. Я не имел целью обидеть вас подозрениями, Максимилиан. Надеюсь, нам никогда не придется стать врагами. – И я надеюсь. Но, похоже, многие так и ждут, чтобы я начал проявлять агрессию. – Это неудивительно, ведь политика Гипербореи всегда была ультимативно агрессивной. – Полагаю, мои предки действовали по ситуации. Это наиболее разумный подход. У меня же положение совсем иное, генерал. Прошу меня простить: очень плотный график, мне пора. – Разумеется, не смею задерживать, – О-Шактар склонил чешуйчатую голову. – Удачного дня. – И вам, – кивнул Макс, выходя в коридор. Теперь ему нужно было спешить, чтобы успеть ко времени, что он сам назначил для возможного секретаря. Макс с трудом воткнулся в лифт, уходящий наверх: с одной стороны его прижимало чье-то крыло, с другой – мундир очень высокого офицера технической службы. Едва он вошел, разговоры в кабинке мгновенно смолкли, и не возобновлялись до административного этажа. Максу немного льстило что он, похоже, сегодня главная новость в замке. В приемной Обсидиана толпились посетители: группа агентов с отчетом о задании, инженеры по коммуникациям, двое гражданских. Возле стойки секретаря громко шептались лисы (Макс так и не смог сосчитать, сколько их там было), и Гамле он заметил не сразу. Тот – очень светлый даже в темной форме административного работника – сидел в углу, держа спину очень прямо и неодобрительно поглядывая на возню вокруг. Макс поманил его из-за спин агентов, и Гамле тут же вытянулся, всем своим видом демонстрируя готовность. – Тарина, я забираю посетителя, спасибо, – сказал Макс секретарю, и вышел из приемной. Гамле следовал за ним, не отставая. Макс проверил, чтобы никого не было в их тайном закутке, отворил дверь и вошел, впуская и кандидата тоже. – Герр Макс, – Этьен вскочил и вытянулся. – Вольно, офицер. Есть новости? – Первая партия личных дел к проверке собрана, у нас примерно час времени или чуть больше. – Отлично, – Макс прошел за стол и жестом пригласил Гамле сесть. Парень сел, снова выпрямив спину и расправив плечи. Природа явно обделила его яркими красками: светлые, холодного синеватого оттенка волосы, блеклые брови, размыто-бирюзового цвета глаза. Гамле носил простой низкий хвост, форма на нем была чистая и отглаженная, никаких пометок на теле или украшений Макс не заметил. Человек в футляре – отчасти, как и он сам, – вызывал интерес. Скорее всего, Гамле не любили коллеги, а подчиненные люто ненавидели за формализм и придирки. Макс усмехнулся: его личное дело уже ожидало на столешнице. – Судя по скорости вашего ответа, я полагаю, вы весьма заинтересованы в работе. Вас не пугает мое происхождение? – спросил Макс. – Нет, генерал. Мой отец из низших йотунов, а среди его народа темнокровые эльфы считаются богами. Я бы воспринял за великую честь ваше желание принять меня на службу. У Гамле был напряженный до невыразительности голос, в котором прятались надменные и капризные нотки. Макс подумал, что парень получает удовольствие от маленькой власти над окружающими, а потому будет ревностно охранять зону своей ответственности. Он чувствовал в некотором роде родственную душу любителя формальностей, и понимал: если Гамле станет ценить его как начальника – они сработаются. Надо бы найти его слабое место и повести себя правильно… – Вы подавали документы на место секретаря в военный отдел. – Да, – его водянистые глаза ничего не выражали, но Максу показалось, что обида еще свежа. – Как вы думаете, почему выбрали другого кандидата? – О причинах решения мне не сообщали. Полагаю, Эйнар больше подходит для той должности. – Общепринятая версия меня не интересует. Что думаете вы? – Эйнар умеет нравиться. Он общительный и привлекательный. Но я гораздо умнее, – Гамле немного сдвинул брови. – Это уже лучше, хотя и не вся правда. Если вы хотите служить у меня, вам придется привыкнуть говорить мне правду до полного бесстыдства, если я так захочу. Чаще всего я не лезу в личную жизнь подчиненных, если она не влияет на службу, но если я все же потребую что-то рассказать, то отказа быть не может. Вы понимаете это? Макс умел давить своим спокойным голосом, выстраивать слова именно так, чтобы они сильнее зацепили собеседника. Похоже, в перерождении эта способность не пропала. Гамле вскинул голову, рвано выдохнул. – Я очень хочу служить у вас, генерал. – Почему не прислали свое резюме? У меня заявки валят уже с утра. – Не было объявлено о наборе сотрудников официально. К тому же… я считаю, что выскочкам в таком отделе не место. Офицеры, желающие выслужиться, могут нанести урон секретности. – Верно, – Макс чуть улыбнулся. Этьен, оставаясь за столом позади Гамле, показывал большие пальцы. Тот почувствовал и обернулся, хмурясь. – У вас в деле указано, что вы живете отдельно от своей семьи, хотя не состоите в сердечной связи, – продолжал допрос Макс. – Это накладывает на вас дополнительные расходы, и не очень-то рационально. – Все так. Это вынужденная мера, мне трудно общаться с родителями и младшими. Отец хотел видеть меня воином, мать наседает с браком… а у меня свои взгляды на жизнь и отличные от их интересы. Этьен приложил ладонь к губам и покачал головой: похоже, его забавлял их формирующийся маленький клуб извращенцев. Макс тут же велел коммуникатору отобрать, что Гамле чаще всего смотрит в Небе, продолжая при этом беседу. – Как часто вы опаздываете на службу? – Я не опаздываю, – чуть поджал губы Гамле. – Единственный раз в моей карьере был связан с землетрясением и эвакуацией острова. – А как часто задерживаетесь после? – Когда об этом просит руководство или у меня остаются дела, которые я хотел бы закончить. Гамле, кажется, даже немного удивлялся этим вопросам: ответы на них были для него очевидны и единственно верны. В глубине души Макс был с ним согласен: отсутствие творческого ума и хитрости природа компенсировала исполнительностью и старанием. Он уже знал, что даст парню шанс, а потом заглянул в коммуникатор и чуть не расплылся в улыбке: Гамле однозначно был подходящей кандидатурой. В качестве фильмов на ночь он смотрел ролики, где огромные женщины-доминанты жестко насиловали прикованных и избитых мужчин. Макс не видел великанов до этого, но сразу узнал, что это они: женщины выглядели настоящими монстрами. Они заставляли мужчин-рабов прислуживать им, кормить и ухаживать, избивали и мучили их разными способами, а потом чаще всего использовали для утех: сковывали по двое и трое, чтобы вводить в себя сразу несколько членов, или же накачивали чем-то, от чего пенис мужчины становился огромным, причиняя владельцу невыносимую боль. «Это считается крайне неприличным, в обществе о подобных мужчинах уничижительно шутят, – пояснил Ганс, вывесив табличку с комментариями. – Секс с великаншами в роли доминантов относится к крайним извращениям, наряду с некрофилией и подобными перегибами». Пожалуй, такие интересы действительно выделяли Гамле среди членов его семьи. Макс коротко кивнул, поднимая взгляд от экрана. Гамле заметно нервничал: на его висках выступили красноватые пятна, он мелко перебирал пальцами. – Сдавайте дела и выходите к нам, – сказал Макс, отмечая запрос как исполненный. – Сколько вам потребуется времени? – Спасибо! Я не разочарую вас, генерал Максимилиан! Я… я завершу дела на складе сегодня же: у меня там полный порядок, готов сдать в любой момент. – Прекрасно. Тогда ступайте и делайте, что должны, мы отправим заявку в службу снабжения, чтобы вам обеспечили форму, рабочее место и все необходимое. – Слушаюсь, – вытянулся Гамле. – Разрешите исполнять? – Разрешаю, свободен. Едва за новоиспеченным секретарем закрылась дверь, Макс выдохнул. – Боюсь, вечером мне потребуется хорошая порция спиртного, иначе я не засну после того, что наш Гамле смотрит на ночь. – Точно, я этого парня встречал в клубе экстремальных знакомств, – сказал Этьен. – То-то мне его физиономия показалась знакомой. – Не продолжай, я не хочу знать детали, – скривился Макс. – Так, я на обед, потом у нас проверки. Этьен, у меня для тебя дело. Сегодня двое кандидатов сняли заявки, узнав, что введена дополнительная проверка. Разузнай все о них и выясни причину. – О, наконец-то интересное дело! Меня уже нет! Он испарился из кабинета быстрее, чем можно было себе представить, Макс только покачал головой. – И правда – агент для заданий, никак не кабинетный работник. Ну хоть секретарь у нас будет усидчивый. За обедом Макс постоянно ловил на себе заинтересованные взгляды и слышал обрывки разговоров. Новости по замку разлетались быстро, так что не было ничего удивительного, что абсолютно все знали о новом отделе и его въедливом начальнике, который уже с утра раскрыл штук сто заговоров против государства. Сосредоточиться на очередной историко-политической статье было непросто, хоть Максу и удалось устроиться за маленьким столом в темном закутке, сплошь увитом какими-то лианами. К счастью, в этот раз никаких сюрпризов за едой не произошло: никто не подсаживался, не пытался завести разговор и не подсовывал десертов. Настроение от вкусной еды и прекрасного пива немного поднялось, и Макс в благостном расположении духа отправился в кабинет к князю Циату. В первой группе проверок были только старшие офицеры, которые большей частью понимали сложившуюся ситуацию и охотно помогали, чем могли. Многие сами предлагали принести клятву верности, и Циат не отказывал желающим. Макс получил возможность увидеть практически всех руководителей отделов, личные дела которых просматривал до этого, а Обсидиан научил его соединять между собой коммуникаторы, чтобы совместно вести работу над чем-нибудь. Сейчас они развернули большую таблицу, которую тот недавно заполнял, и отмечали в ней данные генералитета и прочих важных функционеров Нории. Яртис успел уже к самому окончанию первой партии: он влетел в кабинет прямо в походном доспехе, на ходу отключая оборудование. – Простите, я спешил как мог, – с виноватой улыбкой сказал он. Едва с ним закончили (Яртис был носителем клятвы верности высшей степени доверия, поэтому проблем не возникло), князь Циат попросил его занять свое место за столом. – Меня самого следует проверить в первую очередь, – сказал он. – Это уже перегибы, на мой взгляд. Ведь ты и есть Нория, – сказал Мицар. – Тем не менее, порядок общий для всех. У меня как раз больше всего возможностей для связи с посторонними. Макс, тебе придется задавать вопросы: Обсидиан мой сердечный супруг, он не имеет права. – Слушаюсь, милорд. Обсидиану пришлось только фиксировать полученные данные, но ничего интересного там не случилось: Циат действительно был главным законом государства, и делал все для его блага. После проверки все разошлись по своим делам; Макс собрался на тренировку на Арене, Яртис радостно сиял по этому поводу. – Пойду с вами, – решил Обсидиан. – Все равно снабженцы и оформители сейчас ломают мой кабинет: отселяют тебя, дорогой друг, этажом ниже. – О, а я успел привыкнуть к уютному кабинету, – усмехнулся Макс. – Ты можешь оформить его себе как угодно, – Обсидиан пожал плечами. – Просто пинай тануки, пока они не сделают идеально. Сегодняшняя тренировка была вновь не слишком интересной, но полезной. Макс уже вполне уверенно поражал неподвижные цели и сбивал летящие в разных направлениях. Пока Обсидиан развлекался швырянием всего, что мог придумать, в Макса, Яртис пытался высчитать для него полетные данные; выходило не очень. – Я не понимаю, – сетовал он. – Рост, вес, масса стихийного ядра, электромагнитное поле верно, показатели Юны верно, внешние факторы... вроде все, а результат обнуляется. – Учел коэффициент на температуру? – спросил Обсидиан, запуская в Макса гигантской медузой. – Да, оба. Даже поправку на охлаждение обтеканием подставил – все равно ноль. – Странно. Это бывает? – Конечно, так бывает – если бы я считал данные на крылатого летуна без учета крыльев. Стоп, может, коммуникатор по умолчанию считает на меня? Хм, нет, я сбросил... Макс справился с медузой и задумался. Крылья... он вспомнил устройство для полетов короля Айариана, потом фразу, что темнокровые занимались генетическими изменениями для достижения идеала, потом – непонятные гнутые пластины, которые видел у себя на проекции. – Крылья, конечно. Наверное, все правильно. Они убраны в подпространство, но мне надо знать формулу, по которой можно открыть каверну, – сказал он. – У темнокровых не было крыльев, – нахмурился Обсидиан. – А биотехнологии – были. Момент... Макс сосредоточился, чтобы услышать тихий голос Айариана, и нужный расчет вспыхнул в мыслях, как на ярком экране. Он перенес формулу в память Ганса, тот помог подставить верные параметры среды, и Макс почти сразу почувствовал, как расширяется, продлевается в пространстве спина. Конструкция разворачивалась после долгого бездействия плавно и четко, цепляя что-то теплое в груди. Его крылья были из голубоватого цвета металла с холодным блеском. Каждая пластина мелко искрилась на гранях тонкой резьбы, повторяющей узоры перьев в остром варианте. Крылья шевелились беззвучно; пластины мягко наплывали друг на друга, словно были абсолютно гладкими и идеально подогнанными друг к другу. Веса их Макс не ощущал, хотя в полном размахе вышло бы метра четыре. – Ну конечно, вот потому и ноль, что тут такое, – восторженно выдохнул Яртис. – Как красиво! Я-то считал, что это были устройства – ранцы или вроде того, и никак не ожидал… – Похоже, темнокровые успели внедрить разработку в свой генетический код, – сказал Обсидиан. – Наверняка это заинтересует Кира, я ему сообщу. Макс, ты можешь ими управлять? – Пробую. Крылья шевелились, и ощущались как дополнительные конечности, закованные в броню для внешней нечувствительности. Сначала они показались Максу неповоротливыми, но потом он понял принцип действия, и дело пошло. Он мог расправить крылья, сложить их за спиной, обернуться, как в плащ, или убрать совсем. При попытке взлететь сильные махи подняли песчаную бурю. – Макс, прекрати, – Обсидиан отплевывался песком. – Это можно использовать как часть атаки, но на взлет не пойдет. – Думаю, они стартовали с высоких площадок Прозрачного города, там никакой пыли – только если снег, – предположил Яртис. – Наверняка было разработано несколько вариантов, не только удобный вылет из родного города, – возразил Макс. – Это же логично. Мне нужно разобраться. – Всем стоять, ничего не делать, руками не трогать, настройки не менять! Я уже в здании, – раздался усиленный Ареной голос Кириана Нойера. – О, Кир так скоро, – сказал Яртис. – Надо же, как ему интересно, – хихикнул Обсидиан. Нойер влетел на песок с развернутым анализаторов в руках. – Вот это махина! Как они ее упихали в каверну? – чуть опешил он, увидев расправленные крылья. Следующие полчаса Макс послушно поворачивался, собирал и снова распахивал крылья, двигал ими поочередно, пока Нойер проводил измерения и запись. – Значит, система питания интегрирована в позвоночный столб... боги, как же красиво проведена привязка к нервной системе! Только голый функционал, никакой эмоциональной связи – значит, невозможен стихийный выброс крыльев от страха или восторга, как бывает у ангелов, например. Такое простое и прекрасное решение, и генетический код божественен! Вы только взгляните: поля сбалансированы, все энергетические линии замкнуты, переход в подпространство работает как отключаемый модуль, а металлические корни прорастают по всей костной системе, чем дополнительно укрепляют скелет. Очень изящное исполнение, ничего лишнего! В сложении выделяемая энергия направлена внутрь, поглощается огненной сердцевиной – грамотно, не придерешься. Масса прописана в подпространстве, то есть вся система почти ничего не весит. Гениально! Металл полностью живой, с возможностью регенерации и перестройки с учетом среды... Макс, попробуй менять конфигурацию крыльев, они это могут, я вижу прописанные условия. Так, смелее! Хорошо, просто замечательно! Думаю, для старта с земли применяли реактивный выброс, или внешний толчок. Может быть, это своеобразный реверанс альфам – лишний повод для взаимодействия с омегой. – Среди темнокровых было много бет, – напомнил Яртис. – Да, но крылья обозначены как привилегия омеги, – возразил Нойер. – Похоже, эльфы всячески подчеркивали ценность своих дивных омег. Или, может быть, крылья вообще положены только королевской линии, потому что в данном случае они гасят лишнюю энергию в огненную сердцевину, и я не знаю, был ли аналог для льда или воды. – Давайте, я попробую подбросить Макса, – предложил Яртис. – Это поможет ему взлететь. – Но мне нужно научиться сниматься с места самому, – Макс покачал головой. – Я не уверен, что любой альфа может поднимать омегу. – Вот сейчас обидно было, – Яртис вздохнул. – Я ведь ничего такого не хотел сказать… – Я тоже, – строго посмотрел на него Макс. – Беда только в том, как ты это воспринимаешь. Он ненадолго закрыл глаза, чтобы увидеть, как это делал его предок, и понял, что Нойер угадал только частично: альфа не выталкивал омегу для полета, тот сам взлетал с его плеча, когда альфа был в полном боевом вооружении. Хагал становился в несколько раз больше, подтверждая звание ледяного гиганта, и на его доспехе на левом плече образовывалась деталь, позволяющая Айариану сидеть на нем почти верхом, стоять, атаковать или взлетать, оттолкнувшись. Макс вздрогнул, когда встретился взглядом с холодным блеском глаз йотуна: эта скрытая страсть предназначалась вовсе не ему. Интересно, что бы сказал Хайрих, увидев, во что превратился его шеф и любовник? – Кажется, я понял, – сказал Макс, сбрасывая наваждение и глубоко дыша. – Мои предки были весьма предусмотрительны. Он постарался направить широкий, но не слишком горячий поток огня в землю, одновременно контролируя сложение крыльев. Получилось взлететь метров на двести, но инерция взлета кончилась, а с конфигурацией Макс до конца не разобрался, поэтому по дуге начал снижаться, неуверенно планируя над Ареной. К счастью, крылья отлично держали, и он не упал камнем вниз. – Очень неплохо для первого раза, – сказал Обсидиан, когда Макс оказался на земле. – Думаю, ты вскоре научишься. – Я не очень уверенно чувствую себя в воздухе, – признался тот. – В детстве я боялся высоты, и потом иногда тоже бывало – но только в самолете, например. Сейчас вот немного жутко. – Крылья очень надежные и крепкие. Они выдержат и дополнительную нагрузку, и даже некоторые поломки. Ты можешь доверять этой системе, – заверил его Нойер. – Вряд ли я буду часто ими пользоваться. – Жаль, но, может, тебе понравится еще? Мне нравится совершать небольшие полеты на побережье, встречать рассвет или наоборот, любоваться закатом, – сказал Яртис, чуть улыбаясь. – Это очень романтично, но я совсем не романтик, – покачал головой Макс. – На закате я обычно работаю, на рассвете – сплю. – Я знаю. Но если однажды захочется, дай мне знать. – О, непременно. – Макс, я подумал: мы могли бы потихоньку заниматься фехтованием, раз уж я не могу биться с тобой огнем, – предложил Обсидиан. – Я обучался в Поднебесной в детстве, а европейскую технику знаю, наверное, меньше твоего. Так что это будет полезно нам обоим… если ты не против, конечно. – Не против, главное теперь – втиснуть в расписание, чтобы я успевал работать и спать. – Ты быстро осваиваешь огонь, так что вскоре на него не нужно будет тратить так много времени. Вместо этого займемся холодным оружием, тем самым убьем сразу стадо зайцев: полезно, практично, одобряют все возможные монархи мира, включая моих драгоценных родителей, и князь не будет ворчать, что я ем много сладкого. – Сплошная выгода, – улыбнулся Макс. – Договорились. Он свернул крылья обратно в подпространство – словно их и не было вовсе, – и еще некоторое время перебрасывался огненными шарами с Яртисом и Обсидианом, пока у последнего не запиликал коммуникатор. – Уй-уй, вернулись мои орлы из Туманного морока, я побежал, – сказал он, торопливо собираясь. – Макс, Яртис, Кир – всем удачи, хорошего вечера и вкусного ужина! С этими словами Обсидиан растворился, оставив после себя россыпь лепестков на песке. – Как он это делает? – поинтересовался Макс. – И вот это вот рассыпать обязательно? – Нет, конечно, – улыбнулся Яртис. – Это иллюзия, она скоро растает. Обсидиан любит немного театральные жесты, ничего не поделаешь. Смотри: я перемещаюсь очень просто. Он тут же исчез, и появился на другом конце Арены. Выглядело так, словно в пространстве открылась темная прореха и поглотила Яртиса, а потом выплюнула в другом месте. – Выглядит просто. Это тоже формула, ты говорил? – Да, но тебе пока рано ей пользоваться: твое тело сперва должно быть хорошо изучено и полностью подконтрольно тебе. – Расчет может выполнить и коммуникатор, зачем ждать? – вмешался Нойер. – Это хорошо изученная технология. – Но Макс – офицер с полным допуском везде. Он может оказаться в ситуации, когда коммуникатор недоступен, не работает или им пользоваться опасно. И для этого ему необходимо выполнять все это вручную, – терпеливо пояснил Яртис. – О, об этом я не подумал, – Нойер помрачнел. – Да, согласен, тогда лучше не спешить. Теперь и мне пора, извините: я оставил разобранного киборга, бедняга меня дожидается. Все данные я снял для изучения, Макс, если будут новости – скину в почту. – Договорились. Хорошего вечера. Приближались сумерки. Дальний горизонт медленно уходил в рыжину, ветер доносил сюда запах моря и крики чаек. Макс подумал, что хотел бы оказаться на побережье. Он давно не видел спокойного морского берега, и отчетливо захотел услышать, как волны шуршат по камням, откатываясь обратно белой пеной. Если сказать об этом, Яртис наверняка предложит компанию. – Чем ты хотел бы заняться дальше? Еще поучим огонь? – Нет, мне хочется сменить занятие. Я бы отправился… в гимнастический зал, – подумав, сказал Макс. – Мне хотелось бы в тишине уложить все сегодняшние разговоры. – Да, у тебя же были сплошные проверки, – вспомнил Яртис. – Хочешь, я посижу в зале зрителем, или оставить тебя одного? – Я предпочел бы побыть один, – благодарно улыбнулся Макс. – Спасибо. Ты и так урезаешь свое рабочее время из-за занятий со мной. – Не урезаю, ведь это тоже моя работа. Но это приятная работа, ты прав. Тогда теперь я займусь чем-то не менее полезным, но куда более скучным. Увидимся на ужине? – Да, возможно, – согласился Макс. Оставшись один, он неторопливо поднялся в гимнастический зал. В голове шумело от многих голосов сегодня, мысли никак не хотели укладываться. А еще Макс не мог избавиться от видения взгляда йотуна, давно мертвого короля Хагала. Это звучало очень смешно даже в мыслях, но он чем-то напоминал ему Хайриха, хотя у того, разумеется, никогда не было мерзлого блеска в глазах, и ледяных доспехов, и инея в волосах. Кажется, он просто смотрел на Макса с тем же выражением. Острая боль пробила от груди по спине, свернулась в животе тяжелой подводной миной, усыпанной шипами. Макс не сдержал стон, оседая на лестницу. – Нужна помощь, герр Макс? – тут же оживился Ганс. – Нет, нет, ничего… сейчас пройдет. Он посидел на ступеньке, прислонившись к стене, несколько минут, пока чудовище не уснуло внутри, потом медленно поднялся, прислушиваясь к себе. Надо запомнить, что нельзя так делать. Никогда нельзя. Макс думал, что снова будет один, но к своему удивлению обнаружил в зале нескольких гимнастов. Один из них – стройный парень с коротким красным ежиком волос – очень точно выполнял его программу на брусьях, две девушки кувыркались на ковре и переговаривались, еще один парень деловито прыгал в яму. – Освободить зал, генерал? – спросил он, увидев Макса в дверях. Тот не успел ничего ответить, потому что коммуникатор снова ожил, демонстрируя лицо князя Циата. – Макс, срочно ко мне. – Слушаюсь, милорд, – кивнул он, и повернулся к ребятам в зале. – Занимайтесь. Я сегодня, похоже, не успеваю.