Железный Эльф

Допросные были совсем новые, Макс отлично это знал — но тануки постарались так, что выглядели они как бывшие в употреблении как минимум сотню лет. Отличную звукоизоляцию обеспечивали стены из цельной породы, толщиной в метр, а усиление звука внутри — специальный сводчатый угол с потолком. Допросы в этот раз были штатные, можно сказать, скучные. Макс присутствовал больше номинально, для проверки действий своих сотрудников, хотя втайне надеялся немного утолить свою жажду насилия. Для начала большинство его людей справлялись очень хорошо; серьезной необходимости корректировать их реакции не было. Набранные для силового воздействия мальчики, похоже, прекрасно понимали, что они должны делать; лингвисты ничему не удивлялись, а следователи быстро реагировали, генерируя вопросы. До обеда успели выслушать гоблина, работающего на сортировке кухонных отходов, парня-шакала из персонала обслуги лифтовых шахт, фею-связистку и молодого дракона из охраны взлетно-посадочной площадки. Кухонный гоблин ночами проводил своих соплеменников на кухню, подъедать недоеденные остатки и порченные продукты. Был бы на его месте представитель практически любой другой расы, и за подобный проступок он получил бы смертеую казнь. Но гоблины жили слишком обособлено, не имели никаких политических амбиций и с прочими народами предпочитали не общаться. Основными целями в жизни каждого славного дитя этого народа были еда, размножение и снова еда. Поскольку в действиях гоблина была даже определенная польза (он и его собратья сжирали даже те пищевые отходы, которые нельзя было использовать на корм скоту и биоудобрения) Макс скинул Циату запрос, и тут же получил разрешение; в результате сотруднику назначили месяц штрафной работы без оплаты, но зато ему разрешили забирать все остатки с тарелок, недоеденные блюда и продукты, отбракованные поварами, для пропитания своей деревни, расположенной в нескольких километрах от Замка. Для этих целей он мог использовать свою личную тележку, запряженную гусеницами гигантской хищной бабочки матау, а также уносить в мешках на себе. Гоблин сначала не поверил своим ушам, а поверив, расплакался от счастья. Теперь он становился кормильцем всей деревни и мог жениться на самой толстой и, разумеется, самой прекрасной девушке клана. Шакала поймали на несанкционированных остановках лифтов в рабочее время; он пользовался этим, чтобы бегать кормить своих двух новорожденных сыновей, оставшихся без матери. Поскольку намерения предательства или злого умысла у него не было, парень отделался штрафом. Его детей решено было поместить в ясли с последующим переводом в детский сад Замка на полное обеспечение до достижения шести лет. После этого дети могли поступить в школу на обучение, получив ученический кредит Нории по результатам вступительных экзаменов. Сумма за содержание в детском саду постепенно должна была вычитаться из жалования отца в течение ближайших пятнадцати лет. Решением парень тоже остался более чем доволен, долго благодарил и клялся в вечной службе Нории даже просто за еду. С феей было чуть сложнее. Девица явно копировала коды шифрования, особенно высших допусков; для этого она часто просилась на дежурства в административные смены и старалась в основном сопровождать переговоры старшего офицерского состава. Эта упиралась до последнего, так что пришлось надавить на нее с помощью пыток. После выдранных на одной руке ногтей фея явно стала сговорчивее, и поведала сквозь слезы, что ее попросил об этом жених. По координатам «жениха» немедленно был отправлен отряд сотрудников силового отдела (Макс проверил его в деле, заодно посмотрел на работу только что оформленного ангела Урдиса в полевых условиях), в результате чего уже во время следующего допроса была захвачена банда талантливых хакеров, планировавших взлом системы связи. «Специалистов» забрали из службы заключения для определения на пожизненные работы, фею было решено казнить с пользой для государства; Макс получил разрешение испытать на ней свои пыточные устройства и новых сотрудников, чем немало порадовал Этьена. Охранник-дракон заинтересовал больше остальных. Как и многие сотрудники силовых подразделений, он приносил клятву верности Нории, которая не была нарушена. Он отвечал на вопросы коротко и точно, в показаниях не путался и не боялся. Макс наблюдал за допросом через непроницаемый с его стороны экран. Применять пытки не было причины: парень не врал. Он рассказывал одно и то же: отмечал предпосадочную активность от приближения крупного и тяжелого объекта, выставлял маяки, по уставу уведомлял начальство, но ничего не происходило. Ситуация повторилась шесть раз, после чего начальник смены подал рапорт о необычном событии, с просьбой проверить сотрудника на благонадежность. Были подозрения, что система отслеживания внешних объектов не в порядке, но ее проверили и пришли к выводу, что охранник намеренно вводит начальство в заблуждение. Так парень оказался здесь. Макс не мог с ходу сказать, что именно ему не нравится. Что-то здесь было не так, не сходилось и тревожило его. — Я сам поговорю с ним, — решил он, загрузив в комм все данные личного дела и прошлых допросов. Остальные сотрудники тут же покинули допросную и собрались с обратной стороны экрана. Макс не любил ощущение слежки, но в данном случае ничего сделать было нельзя: он просто физически не мог делать все это один. Дракон, в документах которого стояло имя У Линь Ао, сидел спокойно и в разговоре вел себя очень сдержанно. Он вовсе не был похож на истерика или того, кто хочет привлечь к себе внимание. — Добрый день, Ао Линь, — Макс надеялся, что правильно понял статью о слогах вежливости Поднебесной и верно обратился. — Добрый день, генерал, — кивнул тот. — Похоже, дело серьезное, раз вы здесь. — Похоже. Мне придется задать вопросы, на которые вы уже отвечали, возможно, не раз. — Я понимаю, конечно. — Вы показали, что каждый раз, передавая данные о приближении объекта к посадочной площадке, руководствовались показаниями приборов. Но после проверки никаких следов зафиксировано не было. — Да, и это кажется мне странным. Я сам несколько раз проверял датчики и радары, все они исправны. — Вы предполагали, где может быть причина этой странности? — У меня было несколько идей, но ни одна из них не подтвердилась. Я проверил постороннее вмешательство, планы полетов над Замком, доступные мне, и собственный рассудок. Ничего. — Я вам скажу больше: даже по высшему допуску в планах не значится никаких полетов в указанные часы, — Макс набил запрос в комм и нахмурился, получив ответ. — Вы помните определяемые данные предполагаемого объекта? — Разумеется, — дракон кивнул. — Габариты посадочной площадки сорок два на пятьдесят восемь метров, без дополнительных поддерживающих устройств, тип посадки — платформенный. Маркировочные огни отсутствуют, данные портов отправки и обеспечения нечитаемы. Приблизительный вес объекта пятьдесят-пятьдесят пять тысяч стандартных тонн. Тип двигателя неопределим, вид топлива смешанный, солнечная энергия и водяной пар. — Итого мы имеем крупный, достаточно тяжелый объект на архаичном виде топлива, частично фиксируемый приборами, но не оставляющий следов после. Незаметный для внешнего наблюдения. Паршивая комбинация. — Согласен с вами, генерал. — Предположим, я вам верю. Расскажите, почему вы считали, что объект заходит на посадку? — Наши маяки фиксировали появление объекта на посадочном курсе каждый раз. Направление захода не определялось. Объект следовал по курсу к площадке, снижаясь, пропорционально собственным размеру и весу, и за мгновение до того, как должен был войти в границы размеченной маячками площадки, пропадал. У меня ощущение, что он внезапно взмывал вертикально вверх на огромной скорости, но я не знаю ни одного технического устройства соотносимой массы, способного на подобный трюк. Ао Линь по-прежнему выглядел серьезно и адекватно. Макс убедился, что его рассудок и память неоднократно проверяли, и не нашли ничего постороннего. Он быстро набирал одни запросы за другими; Ганс работал без задержек, выдавая технические характеристики, лорд Мицар в личных сообщениях недоумевал, зачем Максу нужна общая характеристика политических отношений с системой Герд и доступные базы данных их космического флота. — Нет конечно, — выдохнул он, получая очередные данные. — Вы не знаете ни одного подобного устройства, и вообще вряд ли кто-то знает. — Вы хотите сказать, что это иллюзия? Кто-то вводил меня в заблуждение? Но приборы… — Лейтенант Ао Линь, вы задаете слишком много вопросов для подследственного. — Простите, генерал. — Вы думали, почему другие смены не фиксируют объект? — Разумеется. Он всегда появляется примерно в одно время, с разницей в несколько минут, а это моя смена. — Очень хорошо. Макс закончил просматривать данные о гердианском флоте и недовольно нахмурился. Корабли похожей массы и формы у них встречались, но в их технических характеристиках не было ничего похожего на питание солнечной и паровой энергией, да и со взлетом из атмосферы на большой скорости был серьезный провал: подобные корабли не были предназначены для атмосферы в принципе. Был вариант, который Ганс пометил как наиболее подходящий, но маловероятный: этот тип техники нигде не отмечался уже много веков, потому что находился в эксплуатации во времена Небесного Императора, то есть, в легендах. Зато все остальное выглядело почти идеально. Макс вышел из допросной, оставив с драконом технических специалистов, и запросил линию секретной связи с Джошем. — Чем могу быть полезен? — не особенно вежливо отозвался тот. — Мне необходимо знать, какова вероятность использования Ангелхаймом священных Парящих крепостей? — Нулевая, — Джош фыркнул. — Вряд ли хоть одна из них еще цела. У Оулы нет подходящих для этого ангелов. Я думал, внутренняя безопасность занимается делами посерьезнее, чем древние легенды. — В течение последних двух недель над Замком фиксируется объект, по всем характеристикам совпадающий с описанием Парящей крепости, — безучастно отозвался Макс. — Предлагаешь просто игнорировать? Джош молчал несколько секунд, гневно буравя взглядом экран. — Я буду через пару минут. Он не обманул, появившись в рамке пропускного устройства как раз к тому времени, когда Макс пришел туда своим ходом через длинный коридор. Гамле успел встать в стойку, определенно собираясь рычать, что начальства нет на месте; Шиори, как раз сложивший сумку с физическими документами и выбегавший по поручениям, едва не столкнулся с ангелом и сел на пол, восхищенно хлопая глазами. — Ох ты ж... вы же сам генерал Георг! — Точно, — вздохнул Джош, разглядывая парня. — Я тебя где-то видел. — А я тут работаю! Ну, то есть, здесь я работать только начал, потому что отдел-то новый совсем, — затараторил парень. — Я вот бегаю быстро и везде успеваю, поэтому... — Шиори работал на кухне до этого, — перебил его Макс. — Разве тебе, кстати, не пора бежать? — Ой, да, конечно! Шиори подхватил свою сумку и скрылся за дверями пропускного пункта. — Поговорим у меня, — Макс указал на свой кабинет, кивнув Гамле. Джош бегло осмотрел кабинет и сел в кресло для посетителей. — Что там насчет крепости? — Ганс, широкий формат. Развернувшийся экран занял почти всю стену; сперва прошла запись допроса, потом — часть беседы с Максом; следом за этим последовала реконструкция объекта по данным приборов из памяти подследственного и выкладка сравнения со всеми хотя бы отдаленно схожими объектами. — Не может быть, — Джош покачал головой. — У нее нет ангелов подходящего класса. — Поясни. — Парящие крепости... ну, это особый вид древних строений с функцией перемещения. Они относятся к культовым. Каждой крепостью должен управлять ангел-рыцарь, обладающий особой духовной силой и выдающимися способностями. Во времена Небесного Императора армия состояла из разных существ, и рыцари были кем-то вроде генералов: они командовали каждый своей группой войск, и крепости были ориентирами, штабами и грозным оружием одновременно. Почти все рыцари погибли вместе с Императором, как говорят легенды. Никто точно не знает, что произошло. В нашу эпоху ангелы этого класса рождаются редко, и Оула не слишком их жалует из-за своевольного нрава. У нее было двое рыцарей, но они оба слишком слабы и крепость поднять не могли бы. — Существуют ли подобные ангелы вне подчинения Оулы? — Да. Еще двое служат под моим началом, и один по весне удалился в пустыню после гибели супруги и сына, чтобы пережить горе и выжженную линию сердца. — Я боюсь, придется проверить их всех, — Макс старался говорить совсем без эмоций, хотя хотелось орать на неповоротливого ангела. — Под моим надзором, — Джош недовольно зыркнул на него. — Хотя я все равно считаю, что это какой-то другой, неучтенный вид техники, или иллюзия. Даже во времена моего детства Парящие крепости стояли покинутые и прогнившие до основания. Я любил там играть и представлять себя рыцарем, хотя она всегда запрещала мне к ним подходить. — Как трогательно, — холодно сказал Макс. — Мы можем проверить места их упокоения? — Те, что остались в Среднем мире — можно. Но еще штук семь были в Ангелхайме, туда у нас пути нет. — Если это все-таки крепость, чем она может угрожать Нории? — Отбросив все детали: это тяжеловооруженная летающая махина, внутри которой ангел огромной духовной силы. То есть, всего одной крепостью можно армии останавливать. В древности их боялись, как божественных посланников. Обычно крепости снабжали тяжелыми орудиями дальнего действия, и в случае необходимости они могли безопасно перевозить под прямым огнем противника еду, медикаменты, оружие или бойцов. — Иными словами, если Оула нашла способ использовать Парящие крепости, нам здесь придется несладко? — В теории да, но я тебе говорю: кто-то из вас ошибается. Не по зубам ей крепости, иначе она бы уже растрепала об этом повсюду. Наверняка есть другие корабли, подходящие под эти показатели. — Ну да, точно. Я нашел только сухогрузы из системы Герд: большие, неповоротливые грузовики, не имеющие защиты от атмосферных газов. Взлетать вертикально вверх они не умеют. У нас с системой Герд мирный нейтралитет, особых дел нет из-за разницы в интересах, так что вряд ли они вывозят к нам свой мусор или что-то подобное. Да и тип питания отличается. — Значит, ты что-то пропустил, — хмыкнул Джош. — Могу я на парня взглянуть? — Конечно, прошу. Но вынужден предупредить: сегодня на вечернем совете я планирую доложить об этом Циату, — Макс встал с места и свернул экран. — Я привык доверять своим выводам. — На здоровье. Я тоже при своем мнении останусь, — Джош кивнул, поднимаясь следом за ним. Как Макс и предполагал, ангел не обнаружил следов лжи или изменения памяти у подследственного, однако помог обратить внимание на интересный факт. — Испытывал ли ты волнение, страх или радость, когда чувствовал приближение объекта? — спросил Джош. — Нет, генерал, ничего подобного. Мне было очень спокойно, даже когда я в шестой раз выставлял посадочные маяки. Волнение приходило намного позже, когда объект уже исчезал. Судя по тому, как Джош нахмурился, ответ ему не понравился. Он задал еще несколько простых вопросов, но это было все, о чем Макс уже знал. Сам он отмечал для себя некоторые мелкие детали и набрасывал тезисы для проверки. — Очень похоже на крепость, — сказал Джош, выходя из допросной. — Но я все еще считаю, что это невозможно. Скорее всего, кто-то пытается ввести нас в заблуждение, хотя я не понимаю, как. Просто Оула… ну, я ее знаю. Она бы не скрывала, а сделала из этого целое представление. Да и потом, я всех ангелов знаю чуть ли не поименно, и рыцаря нужной силы у нее просто нет. — Рыцари имеют способности от рождения или кто-то мог дорасти до этого уровня самостоятельно? — Согласно легендам, такая технология была у Небесного Императора, но она считается утерянной. Да и вообще, я бы не доверял этим сказкам… Шлюз в отсек с допросными и камерами открылся, и внутрь вошли парни из силового отряда; они как раз вернулись из рейда по захвату банды взломщиков информационных систем, и вносили стреноженных парней, как тюки с мусором. Похоже, задержанные оказали сопротивление, догадываясь, что военная машина Нории с ними церемониться не будет: один из свертков тащили по полу, и тот ощутимо кровил, оставляя за собой широкую темную полосу. Еще один парень плакал, придерживая вывернутую челюсть; его грудь заливала яркая кровь, смешанная со слюной. Вывалившийся зуб повис на легком пальто и казался оригинальной брошью. Двое задержанных с виду были целые, но без сознания. Они смирно лежали на полу, будто видели сладкие сны в удобных постелях. Последнего притащил Урдис, и этому было почти так же грустно, как пассажиру кровящего тюка. Выглядел он постарше и респектабельнее остальных, наверняка был за главного. Возможно, это и оказался «жених» той глупой девочки. Сейчас его дорогая одежда была перепачкана кровью, дерьмом и еще чем-то желтым и зловонным. Одну руку задержанного неровно оторвали или отгрызли чуть выше запястья; он прижимал ее здоровой рукой к распоротому животу, то и дело неловко подбирая выпадающие кишки. Его зрачки выглядели расширенными, глаза бегали, он тяжело дышал, но не выл. Похоже, Урдис всунул ему капсулу силового стимулятора, чтобы тот не отключился по дороге и сохранял сознание. Сотрудники выглядели совершенно целыми (за исключением горного волка Гамы, у которого на лбу набухла изрядная царапина, что не мешало ему радостно скалиться кровавыми зубами), довольными и расслабленными. Увидев Урдиса, Джош запнулся на середине фразы и стал медленно краснеть. — Так вот, значит, как ты решил сменить сферу деятельности, — мрачно произнес он. — Добрый день, генерал, — как ни в чем не бывало отсалютовал Урдис, подходя. — Задержанные доставлены полным составом, все их высказывания зафиксированы и отправлены в общую базу. — Прекрасная работа, благодарю. В камеры их. Пока можете продолжать текущую работу, я не думаю, что до утра появятся еще какие-то выездные миссии, — Макс тоже сохранял невозмутимость, хотя его так и распирало от одного вида пунцового лица Джоша. Выходит, Урдис не счел нужным ничего ему сообщать, и не оформлял перевод, а просто попросил освободить от занимаемой должности, и затем заново оформился в новый отдел. Хитро. — И чем тебя сманили? — не унимался Джош. — Что тут такого, чего нет у нас? — Да ничего. Просто мне так захотелось, — спокойно отозвался Урдис. — Свободы действий больше. На это Джош ничего не ответил, хрустнув кулаками и громко выдохнув. На обед пришлось идти вместе. Джош не спрашивая разрешения сел рядом, не говоря ни слова и продолжая хмуриться. Макс не стал интересоваться, что с ним на этот раз приключилось, занимаясь обедом и отчетом от Мин Я: вверенный ее заботе мастер Ван Сарагети оказался талантливым воришкой. Он таскал лишние детали и реагенты, продавал их на толкучке в деревне Чи-а, а на вырученные деньги покупал себе запрещенные вещества, расширяющие сознание. Точнее, в случае Вана — уже только чуть поднимающие настроение. Макс не стал ничего с этим делать лично, просто послал данные об этой простенькой схеме его непосредственному начальнику и руководителю инженерной службы. — Ты не ешь суп? — сказал вдруг Джош. — Что? — Макс даже вздрогнул сперва. — А, да, не ем. Не люблю. — Я тоже не любил в детстве. А теперь мне нравится. Суп у него в тарелке был зеленого цвета с мелкими темно-красными ягодами. Макс такой даже пробовать бы не решился. — Она всегда говорила, что люди не меняются. Но я сильно изменился с тех пор, как стал что-то понимать, — Джош задумчиво крошил лепешку, глядя куда-то в зал. — Мне хочется верить Циату, потому что он этого заслуживает. Он считает, что с новой Гипербореей можно иметь дело. Но что-то внутри меня словно просыпается иногда и требует уничтожить тебя. Ты наверняка заметил. — Да, такое нелегко скрыть, — согласился Макс. — Не переживай, я не обижаюсь. Мне это даже слегка льстит. — Я не понимаю тебя. Не чувствую. Ты снаружи в броне. Мне было бы проще, если я мог видеть душу, как с другими. — А мне как раз не хотелось бы, чтобы кто-то смотрел мне в душу, — покачал головой Макс, обгладывая птичью кость. — Скажи мне правду. Это же не Яртис? — Джош недвусмысленно указал ему на шею. — Я уже отвечал на этот вопрос, и весьма удивлен, что ты не в состоянии запомнить, — Макс отложил нож с легким стуком. — Меня не интересует Яртис. И никто из твоих родственников и друзей. — Меня едва не раздирает от любопытства, кто это, — сказал Джош так тихо, что Макс с трудом его услышал. Он не успел ответить, потому что стол почти незаметно вздрогнул. В чашке Джоша с каким-то компотом побежали круги мелкой ряби, и Максу показалось, что свет будто потускнел. Нет, не свет: это перед лицом находилось что-то темное и бесплотное, что нельзя было даже почувствовать. Пахнуло влажной прелью и затхлым воздухом старого склепа. Макс закрыл глаза на секунду, а когда открыл, наваждение уже прошло. Джош смотрел на него остановившимся взглядом; его глаза были сейчас очень светлыми. — Вот теперь я видел. Это. — Не спрашивай о том, чего не хочешь знать. Тебя и твоих близких это не касается, — тихо сказал Макс. Он поднял свою чашку и сделал маленький глоток, прилагая несоразмерно гигантские усилия, чтобы пальцы не дрожали. Только что он готов был сорваться с места, чтобы хватать пустоту. Это ли не падение? — Ты уверен, что все в порядке? — Да, — Макс ответил слишком быстро для правды, и сам с досадой понял это. — Ну ясно. Значит, думаешь, это все же Парящая крепость? — Очень похоже, — Макс про себя отметил понятливость Джоша, мгновенно сменившего тему. — Сегодня в примерное время появления объекта в смене будет другой офицер, посмотрим, произойдет ли что-нибудь. Хотя до этого событие повторялось не каждый день, а с перерывами на разные сроки. — Наблюдение — это разумно. Хотя, если это все же крепость, оно ничего нам не даст: в тот момент, когда она откроется, начнется атака, а мы не будем готовы ответить мгновенно. И держать там целый гарнизон тоже невыгодно. — Согласен. Я совершенно не понимаю логику объекта. Но пускать все на самотек тоже не вариант. — Добрый... эм... день. Яртис с подносом возник возле их стола, подозрительно рассматривая обоих. — Привет, маленький братец, присаживайся, — Джош сдвинул свою посуду в сторону. — Я не помешал? — Яртис явно подумал что-то не то, потому на брата смотрел хмуро. — Нет, как раз ты поможешь, — Джош не замечал его недовольства, или же намеренно игнорировал. — У нас спор насчет Парящих крепостей. Я считаю, что если бы Оула нашла способ восстановить и использовать их, об этом уже вся Юна знала. — Сложно сказать, — Яртис сел рядом, задумчиво откусывая от длинной булки, посыпанной семенами и крошеной травой. — Она любит себя, любит эффекты, в центре внимания быть тоже, но чтобы так... не знаю. Она не дура, все же. Мне кажется, Оула вполне в состоянии проработать тайную операцию. Про вселение в душу мы тоже не знали. — У нее нет достаточно сильных рыцарей, чтобы поднять крепость, — напомнил Джош. — И этого мы не знаем. Может, она уже вырастила новое поколение верных ей воинов? Наверняка Оула интересовалась технологиями Древней эпохи. — Выходит, и ты против меня, — Джош усмехнулся. — Я не против, я исхожу из того, что знаю о нашей Пресветлейшей, и это довольно зыбкое знание. Ты же знаешь, как она умеет использовать ситуации в своих целях, менять точку зрения и подмазывать там, где плохо идет, — Яртис пожал плечами. — Она и меня создала в порядке эксперимента, помнишь? Макс наблюдал за ними и видел, как братья похожи и одновременно насколько отличаются. Ему стало интересно, кто был отцом Джоша. Везде в личном деле значился пропуск, и сам он, похоже, ничего об этом не знал. Посмотрев на время, Макс поднялся с места, откладывая салфетку. Рядом со столом тут же выросла девушка-уборщик, чтобы забрать поднос с посудой. — Вынужден откланяться, господа: у меня еще уйма дел. — Уже уходишь, — расстроился Яртис. — Увидимся на тренировке. — Я думал, что занимаюсь сегодня с лордом Мицаром, — Макс чуть приподнял бровь. — Да, но я не могу не взглянуть. — До вечера, — коротко бросил Джош. Он выглядел задумчивым, словно разговор с Яртисом заставил его пересмотреть точку зрения. Хорошо бы, а то не дело одному из крупнейших военных чинов Нории быть таким твердолобым. Покинув ресторан, Макс отправился к себе в отдел. Он хотел проверить первые отчеты и протоколы допросов самостоятельно, чтобы убедиться, что его бойцы в состоянии следовать правилам. Убедившись, что задержанные не собираются умирать в ближайшие часы и охотно сотрудничают со следствием, он просмотрел данные допросов и счел результаты более чем удовлетворительными. До тренировки оставалось еще достаточно времени, и Макс погрузился в изучение полной редакции Устава, над которым так тщательно корпел до того Гамле. Он пролистал планы допросов, просмотрел все, что падало в почту — начиная от доносов и многословных просьб поспособствовать в устройстве на работу очень хорошим ребятам, заканчивая официальными уведомлениями о проведении операций в разных отделах и визами князя Циата по вопросам, находящимся в процессе решения. Это не требовало такого уж пристального внимания, и Ганс легко справился бы с большинством этих дел, не беспокоя начальника. Макс просто не хотел думать о тени, которую видел сегодня. Шея немного горела под одеждой, но он не рискнул смотреть, что там, заранее зная, что увиденное ему не понравится. Даже хорошо, что предстояла тяжелая и пугающая сложностью тренировка в холодных условиях, без опоры, над ледяными волнами. Возможно, это отвлечет его от постоянных мыслей о собственной физиологии. Сигнал о приближении расчетного времени Макс воспринял как небесный дар. — Кто бы мог предположить, что я буду мечтать о холодном море, снеге в лицо и ревущем ветре, — злобно шептал он себе под нос, зашнуровывая защитную кирасу. — Если у меня получится поднять из небытия этого идиота Хайриха, первым делом я его придушу!