Железный Эльф

Ночное небо над Замком казалось треснувшим стеклом. Золотые щели купола пока не расходились, но становились ярче ежесекундно. На посадочной площадке уже кипел бой: воины из замкового гарнизона отбивались от атакующих... — Кто это? — удивился Макс. — Гарпии. Наемники, — прошипел Обсидиан, выпуская огненный хлыст. — Эвакуационные транспортники там. Иди, я прикрою. Очень хотелось воспользоваться его советом и оказаться как можно дальше отсюда, от криков этих уродливых существ, которых Обсидиан назвал гарпиями, от взрывов и трескающегося неба. Но Макс вовсе не хотел, чтобы его считали трусом, хотя ему действительно было очень страшно. Нужно было зарабатывать репутацию здесь и сейчас, и это была прекрасная возможность показать себя. Наследник королевского рода Гипербореи, сокровище темнокровых, просто не может позорно убегать. Макс медленно вдохнул и выдохнул, собираясь с духом. — Помимо возможности эвакуации, у меня плашка особой опасности. Что нужно делать? — закричал он, пригибаясь под потоком коротких взрывов прямо над ними. Обсидиан коротко глянул на него, будто проверяя стойкость его решения, потом кивнул. — Центральная шахта. Нужно занять удобные позиции, чтобы постараться блокировать доступ неприятеля: это путь ко всем этажам разом. Говоря это, он сбил двоих гарпий хлыстом, и Макс успел рассмотреть у ближайшей крупную, грубую голову, короткие конечности и массивные крылья. — Шахта там? Придется пробиваться, — сказал он, раздвигая Тайру и выпуская все четыре лезвия. — Именно, — Обсидиан сдернул очередную гарпию. — Не давай им накрыть тебя сверху! Острые кромки Тайры резали тела, как мягкое масло. Гарпии налетали партиями, как волны на берег, но оружием пользовались мало, в основном бестолково носились и кричали. Неприятная догадка пронзила мысли. — Обсидиан, это еще не нападение! Они отвлекают! — закричал Макс, разрезая летящую прямо на него образину. — Изучают наше поведение, смотрят, как мы группируемся! — Понял! — отозвался тот из сверкающей огнем кучи тел. — Передаю остальным... Его голос затерялся в тяжелом гуле: купол треснул от давления снаружи, и небо закрыло металлическое дно, усеянное древними заклепками со священными символами. — Я лично придушу этого идиота Джоша, — пробормотал Макс, упираясь бедром в заграждение у прозрачного колпака, накрывающего выход шахты. С другой стороны с боем прорывались воины из подразделения генерала Коралла, но им оставалось около сорока метров до бордюра. Макс огнем отбросил группу гарпий, наметившую пробить колпак тараном и огляделся, чтобы прикинуть, на кого можно рассчитывать. Обсидиан получил препятствие в виде какой-то особенно крупной гарпии, и теперь махался с ней, попутно отбиваясь от толпы тех, что помельче; дела у него шли, в целом, неплохо. У аварийного выхода прорубал туннель сквозь тела тяжелый сияющий меч Мицара, из-за его спины вел стрельбу незнакомыми Максу световыми зарядами главный инженер Кириан Нойер. С лестницы методично пробивались отряды Тэры ди Граннен, она сама мелькала среди них, крича, как валькирия. Через вентиляцию вырвался на волю одинокий светлый силуэт с крыльями, и, игнорируя гарпий, вонзился в нависшее над Замком дно Парящей крепости. Макс подумал, что пробивать его — не самая лучшая идея, но потом понял, что Урдис (а это был именно он) и не пробивает. Скорее наоборот: он быстро ставил какие-то небольшие объекты вроде магнитов на поверхность. Через несколько секунд к нему присоединился кто-то ловкий и верткий, до того шустрый, что Макс не сразу опознал Сунь Лю. Вдвоем они пытались покрыть дно крепости сетью не то маяков, не то взрывчатки, но им не хватило времени: с громким шипением и клубами пара начал открываться тяжелый шлюз, выпуская наружу новых атакующих. Это не были ангелы, как поначалу подумал Макс: незнакомого вида воины, закатанные в плотные доспехи из темно-фиолетового материала, похожего на драконью шкуру, в масках из когтистых лап, обхватывающих лицо. — Ганс, кто такие? Макс не слышал своего голоса в общем шуме, среди грохота, звона, шипения и криков, но коммуникатор наверняка мог его различить. — Кристальдин, — отозвался голос Ганса прямо в ухе. — Специальная элитная группа десанта. Разрешите индивидуальный визор, герр Макс? — Разрешаю, — он не был уверен, что понимает, что это, но вреда не будет, раз Ганс считает это целесообразным. Тут же поверх лица появился прозрачный экран, который не мешал смотреть, но одновременно давал подсказки, отмечая силуэты своих и оружие нападающих. Воины Кристальдина были без обозначений рангов и привязки к приказам: значит, они здесь неофициально, чтобы в случае неудачи никто не мог формально обвинить правительство. — Кто наверху? — раздался прямо в ухе голос Джоша. Он звучал на фоне каких-то кошмарных завываний, в которых непросто было опознать вопли страдающих гарпий. — Я наверху. Мечтаю придушить тебя, придурок! — прошипел Макс. Джош от неожиданности ойкнул и замолчал. Эфир тревожно затих, переваривая совершенно нетипичную для Макса экспрессию. — И что ты там делаешь? Быстро на эвакуацию! — хрипло ответил динамик. — Надо мной дно Парящей крепости, из которой валят фиолетовые кристальдинцы без знаков отличия, и гарпий — как муравьев в муравейнике, — говоря это, Макс отрубил одной твари крыло, а воину в доспехе снес кисти обеих рук Тайрой. — Приходи посмотреть, а то ты мне не верил. — Мы пробиваемся с пятидесятого и внешних площадок. Кто там еще есть? Из наших? — Я тоже здесь, — выдавил Обсидиан, явно отбиваясь. — Люди Тэры и Коралла по уровню галерей. Мицар еще, но у него цель — выбраться наружу. — Моя силовая группа лепила что-то крепости на дно, — добавил Макс. — Урдис там? Он много успел? — Джош попутно выругался, у него что-то затрещало. — Не знаю, он был далеко. В чем суть? — Он ставил блокировку на дно, так что те воины, орудия или припасы, которые находятся над ней, лишаются подвижности. Думаю, он успел сдержать часть десанта. Мы скоро будем, держитесь там! Макс видел, что Обсидиану приходится непросто. Он отбивался сразу от десятка гарпий и нескольких кристальдинцев, вооруженных короткими саблями. В динамике трещало и грохотало, слышался чей-то рев. — Джош, где драконы? — взвыл Мицар. — Авиация бы не помешала! — Один из ангаров взорвали смертники, четверть бойцов сразу погибла там, — голос у Джоша звучал глухо. — Эдри не отвечает, но я не чувствую ее повреждений. — Значит, хотя бы у нее нормально, разруливает там, — вклинился Обсидиан. — Что у тебя? — Нас блокируют на этаже, но отдельные мои выбираются наружу. Крепость сверху создает свой щит, к вам не могут попасть отряды извне. Казармы тоже отрезаны, и я не уверен, как скоро они смогут вступить в бой, но там О-Шактар, он не упустит возможность, если такая представится. Но мы скоро прорвемся! Крепость над головой скрипела и трещала. Макс почти физически чувствовал неправильность ее работы. Скорее всего, ее подняли не так, как следовало, и управляющий ею рыцарь (или его замена) не обладал всей полнотой силы. — Наверняка можно сломать, — вслух произнес он. — Что?! — раздался одновременный возглас нескольких коллег в динамике. — Я попробую ударить между смыкающихся плит, — пояснил Макс. — Крепость крайне нестабильна. Возможно, из нее посыплется еще больше гостей, но доступ сверху мы освободим и щиты снимем. — Тогда вдарь по этой гадине как следует! Я попробую отбить тебе пространство для маневра, — сразу сообразил Обсидиан. — Если десант выгрузится полностью, на других уровнях придется держать оборону. Без Циата мы не можем закрыть разом все окна, двери и карнизы. Близость и доступность шахты тоже не прибавляет нам очков… Тэра, Коралл, кто там меня слышит? Отправьте нескольких своих вниз, пусть активируют оборонные позиции на уровнях! — распоряжался Мицар. — Полностью выгрузиться у этих гадов не выйдет: там часть войска блокирована ангельской сетью Урдиса. Эти начнут падать вместе с обломками крепости, — возразил Джош под звук ритмичных ударов. Обсидиан тем временем продвигался к шахте, обернувшись вокруг огненным щитом. Он плыл, как сияющий шар, отбиваясь от атак гарпий и фиолетовых воинов, и Макс удивился, когда увидел его ближе. Обсидиана довольно сильно посекло: волосы с одной стороны были обожжены, на плече все еще мазалась неприятного вида рваная рана, нижняя губа распухла справа, и в углу рта уже запеклась кровь. — Ганс, покажи остальных наших ближе. Травмы и повреждения. В визоре замелькали картинки, от вида которых неприятное предчувствие становилось все более резким. Мицара в какой-то момент накрыло энергетической сетью, и теперь его левая сторона была покрыта ячеистым ожогом; в боку торчал конец обломанного копья. Коралл получил по плечу так хорошо, что правая рука у него повисла без движения (это ничуть не умерило его боевой пыл, и он махался левой без особых проблем). Лицо Тэры вообще скрылось под синяком и гематомой, что, впрочем, тоже не мешало ей командовать и плеваться кровью. Джош и ближайшие к нему ангелы были с ног до головы покрыты кровью, как на скотобойне. У Макса не было ни царапины, только несколько капель чужой крови на мундире и сапогах. — Я — одна из целей, — негромко сообщил он в динамик. — Меня не трогают. Джош, я, кажется, знаю, кто двигает крепость. Надеюсь, я ошибаюсь. Обсидиан расшвыривал последних противников, отделяющих его от Макса, и через секунду обессиленно рухнул в его объятия, накрывая огненным щитом тоже. — Мне кажется, они собираются атаковать, — пробормотал он. — Мне тоже так кажется. Надеюсь, я успею. — Давай, — Обсидиан выдохнул и встал ровно. Он заметно устал и был не в порядке, но сурово стискивал рот и сжимал рукояти парных мечей. В нескольких метрах к ним медленно приближались двое военных из подразделения Коралла. Макс уже просчитал примерный выброс на материал, сузил поток до минимума, и мощности выходило все равно как-то мало, так что он щедро добавил процентов сорок, сосредоточился и врезал точечным источником огня по дну крепости в том месте, где сходились встык две крупные плиты. В первое мгновение казалось, что ничего не происходит, а потом раздался душераздирающий скрежет. Воздух загустел и стал все быстрее всасываться в образовавшуюся тонкую щель. — Я клинический идиот, я не учел поправку на разницу сред между мирами, — сообразил Макс. — Сейчас рванет! Рвануло так, что содрогнулась вся Нория. Вспышка белого света с золотыми искрами лишила зрения и слуха, мир вокруг провалился куда-то вниз и скрылся в беззвучной тьме. Кромешная темнота содрогалась с далеким глухим гулом. Бомбили совсем рядом. Макс распахнул глаза и ничего не увидел. Было холодно и душно; пахло плесенью, сырым деревом, землей и солеными грибами. Он попробовал пошевелиться, и тут же горячее нечто, удерживающее его со спины, пришло в движение. — Все нормально, успокойся. Это я, — голос принадлежал Хайриху. — Я ничего не вижу. Где мы? — Я тоже ничего не вижу. Это погреб. Там, наверху… там воздушный бой и бомбардировщики. — Да, я слышу. Не помню, как мы здесь оказались. — Я тебя затащил. Все нормально, успокойся. Здесь есть вода, водка, еда какая-то. Макс хотел сказать, что не собирается есть эти русские разносолы, если не придется сидеть здесь неделю, но рвануло совсем рядом. Погреб затрясся, с потолка посыпалась земля. Хайрих горячо задышал в ухо, и только тогда Макс понял, что прижимается к нему и дрожит. Стало неловко; он попытался отстраниться, но мощные руки любовника держали его, как кандалы. — Все нормально. Бояться — нормально. Только дураки не боятся такого, или те, кому терять нечего. Когда началось, я сам чуть не обосрался. Первый приступ паники удалось сдержать, но снаружи снова начало взрываться, и совсем рядом. Земля осыпалась между бревен, и последним рывком целая горсть попала Максу на голову и за шиворот. — Нас завалит здесь, — зашептал он, судорожно хватая Хайриха за руки. — Мы как в могиле! — Да нет же, тут крепкие бревна, смотри. Чиркнула спичка, огонек выхватил из темноты лицо Хайриха с мазком грязи на скуле, потом тускло осветил пространство. Это был даже не погреб, а половина: одной стены не было, и тяжелые потолочные бревна обвалились, создав угол с уцелевшей стеной. Над их головами чуть правее оказался лаз наружу, а немного в стороне на земляном полу стояли кадки с соленьями. Рядом лежала лестница и скрутка с какими-то вещами. Зрелище ничуть не успокоило Макса, только наоборот — заставило бояться сильнее. Спичка погасла, вокруг снова стало темно. — Хайрих, погреб уже обвалился. Мы в ловушке! Нас даже не найдут, мы так и останемся здесь, в этой… Зобовке? — Зобово, — вздохнул тот. — Не останемся. Я вытащу тебя отсюда. Сам подумай: какое еще укрытие здесь можно придумать? Здесь нас не найдут, даже если вдруг русские появятся. А бревна… они не старые, сухие. Сам прикинь, какую нагрузку они выдерживают. Сверху на люк я еще трупы сложил. Никто не полезет. Хайрих снова обнял Макса, прижимая к своему горячему телу. Так было немного спокойнее, но теперь казалось, что кончается воздух. — Мы не задохнемся? — прошептал Макс, прижимаясь щекой к его груди. — Нет. Здесь есть отдушина. Я проверил. — Почему не видно света? — Потому что ночь, — терпеливо отвечал Хайрих. — И дым, наверное. Раз вокруг взрывается. Он стиснул пальцы Макса в ладони и поднес к своему лицу. Едва ощутимая щетина кольнула кожу, но тут же пропала; вместо нее оказались теплые сухие губы. Где-то наверху завыли заходящие на цель самолеты. Макс вздрогнул и невольно прижался к Хайриху. — Все хорошо. Тихо, тихо, все нормально. Я с тобой, я тебя вытащу. Скоро они улетят, все успокоится, я подниму люк и мы выберемся отсюда… Теплый от дыхания шепот убаюкивал страх; Макс постепенно начал дышать нормально, не боясь, что сердце выскочит через горло. Он примерно представил размеры бревен и их количество, и потихоньку начал высчитывать допустимую норму нагрузки с учетом нерегулярных колебаний внешней среды. По всему выходило, что выстоявшая половина погреба продержится, если не случится прямого попадания бомбы сверху. В стене что-то коротко сверкнуло, и через мгновение земля вздрогнула, а сверху снова посыпалась земля. — Если бы у нас было достаточно динамита, подходящая капсула и осколочная начинка, мы могла бы устроить направленный взрыв в укрепленной воронке и сбить даже низко идущий самолет, — прошептал Макс. — Кто-то зря не закончил Военную академию, — отозвался Хайрих, целуя его в висок. — Сидел бы сейчас в теплом штабе, пил чай с коньяком и планировал атаки. — В штабах сидят родственники и протеже партийных шишек. А у меня никого, так что послали бы на фронт, в самую гущу этой задницы… Макс хотел сказать что-то еще, но споткнулся в середине фразы. Помимо сырости и плесени пахло свежей кровью. Но у него ничего не болело, а это значит… — Хайрих, ты ранен? — Нет, — очень уверенно отозвался тот. — Дай мне спички. — Не дам. — Что еще за разговоры? — Свет могут заметить в отдушину. — Мы ее прикроем. — Газ может рвануть. — Какой газ? — Ну, гнилостный. Не знаю, от, вон, грибов этих. Или от капусты квашеной. — Хайрих. — Да ну все в порядке, прекрати. Макс отстранился и замолчал. Через минуту Хайрих вздохнул, придвинулся к нему и вложил в руку коробку спичек. — Ничего серьезного, правда, — тихо сказал он. — Даже не болит. Кровь пропитала левый рукав, но, вроде бы, уже не текла. Чуть ниже плечевого сустава нашлась прореха, под которой отсутствовал клок кожи, уводя ссадину за спину; там рана углублялась, поэтому Хайрих подсунул туда свернутый кусок простыни. — Хайрих, ты спятил? А если столбняк? А заражение крови? — паника накатила резкой волной, едва не накрывая Макса с головой. — Мы должны выбираться отсюда. Тебя нужно показать доктору! Но под бомбами мы тоже не выживем... Господи, неужели нет выхода? — Эй, спокойно, — Хайрих обнял его и прижал к себе. — Все нормально, не истери. Мы выберемся. Макс попробовал вырваться, но это было все равно что пинать скалу. Он всхлипнул в шею Хайриха и затих. — Все хорошо, — шептал тот, перебирая его волосы. — Ничего не бойся. Я с тобой, я не дам тебя в обиду. Никто тебя не тронет, слышишь? Мы выберемся отсюда, все хорошо будет. Мы не умрем. Мы никогда не умрем. Он повторял это долго, а Макс постепенно успокаивался, вдыхая его теплый запах. — Примерно полторы тонны, — прошептал он, наконец. — Что? — Примерно полторы тонны точечной нагрузки и около трех — распределенной выдержат эти бревна. — Раз ты начал считать, то все хорошо. Не бойся ничего, слышишь? Я рядом, — прошептал Хайрих ему в затылок. Макс и сам чувствовал, как паника отступает, а в голове включаются привычные процессы расчетов. Горячие ладони Хайриха грели его спину. — Макс! Макс, ты слышишь меня? Яся, сделай мне расчет стимулятора! Голос Обсидиана прорывался сквозь темную пелену видения, испаряя запахи солений и сырости, душный холод и надсадный гул, и, напоследок, даже теплое прикосновение к спине. Макс хватанул ртом горячий воздух с гарью и закашлялся. — Ох, слава Юне, ты отзываешься, — Обсидиан склонился над ним на фоне светлого пятна со сверкающими вспышками. Выглядел он жутковато: одну сторону лица посекло при взрыве, мундир был в копоти и крови, один из парных мечей в его руках искрил и шипел в месте разлома лезвия. Вокруг клубилась пыль, сверкали огни эвакуационных линий. — Что произошло? — Макс постарался сесть, хотя голова страшно кружилась. — После твоего удара крепость рванула, — Обсидиан говорил быстро, явно привыкший сходу формулировать выжимку информации. — Шахта провалилась до уровня восемьдесят пять. Мы на восемьдесят седьмом. Я раскопал тебя из-под обломков, думал, там уже труп, но тебя очень удачно накрыло провалившимся потолком: он образовал угол с уцелевшей стеной, словно его специально так поставили, и принял на себя нагрузку упавшей сверху породы. Макс моргнул, стараясь не подавать вида, что это сообщение его взволновало. — Выходит, мне здорово повезло. Плохая идея была вдарить по крепости, — он вздохнул. — Ты ошибаешься. Благодаря обрушению крепости наши смогли завершить эвакуацию и вывести боевые отряды на верхние позиции. Там сейчас бой, слышишь? — Да, слышу и вижу, — Макс кивнул, потому что над ними совершенно явно происходила схватка. — Неужели так много воинов было внутри? — Дело не в количестве, — Обсидиан распаковал медпак и бегло обрабатывал ссадины себе и Максу разом. — Внутри были големы и несколько тяжелых ангелов. — Големы, — прошептал Макс, бледнея. Эти монстры были его большим детским кошмаром, и он представить не мог, что встретится с ними в реальности во взрослом возрасте. — Мы тоже их не ждали. У них огромная сопротивляемость магии, боли не чувствуют, повреждений тоже — ужас просто. Встать сможешь? Медиков сейчас не найти. — Думаю, смогу, — Макс осторожно попробовал, держась за обломок стены. — Какой план? — Я собирался эвакуировать тебя и вернуться. — Не пойдет, я остаюсь. Говори, что делать по протоколу, — Макс нахмурился. — Ох, ну... раз мы внутри, то нужно держать пролом, чтобы на жилые уровни не попадали еще гости. В первый момент туда провалилось какое-то количество гарпий и кристальдинцев, но их гоняют ударные посты на уровнях. А здесь, — Обсидиан практически не глядя сбил огненным зарядом гарпию, которая с визгом неслась в шахту, — приходится помогать основным войскам наверху. — Ладно, я понял. Кто управлял крепостью? — Не знаю. Ее развалило на две крупные части и кучу мелких, Джош и его люди занимаются этим. Слушай, ты если что... держись к Кораллу поближе. — К Кораллу? — удивился Макс. — Ну да. У него пунктик на этом, и он обычно спасает всех, кто находится вокруг. Вот же гадость! Последнее восклицание относилось к темным пятнам, закрывшим дыру шахты сверху. Макс почувствовал, как волосы шевелятся на голове, а все сторонние звуки уходят на второй план. Это были големы. Грубые тела, маленькие безлицые головы с дырами-глазами и кривыми провалами ртов. Они издавали глухие, гортанные звуки, будто общаясь между собой и разглядывая шахту. — Они хотят спуститься сюда, — прошептал Макс, усилием воли заставляя себя держаться на ногах. — О да, — мрачно отозвался Обсидиан. — Конечно, они хотят. Он перехватил оставшийся меч и стиснул зубы. Первый голем накренился и просто упал вниз; у Макса на мгновение появилась абсурдная надежда, что он разобьется. — Как убить голема? — Ну… князь обычно просто сминает их, — вздохнул Обсидиан. — Считается, что големы неуязвимы для огня, воды и воздуха. Они есть земля, и только воин, в достаточной мере владеющий дарами этой стихии может им противостоять. Говоря это, он отстреливал гарпий, которых меньше не становилось. — Прекрасно, — нервно усмехнулся Макс, глядя, как поднимается на ноги его оживший детский кошмар. — Что будем делать? — Что-нибудь будем. Обсидиан швырнул огненным шаром в плоскую физиономию монстра, но ему это не принесло никакого вреда. Зато маленькие дырочки глаз теперь уставились прямо на них. — Это была не лучшая идея, — едва слышно сказал Макс. — И не говори. Бежим! Голем неторопливо двинулся к ним, но они уже скакали через завалы в сторону жилых коридоров, перегороженных баррикадами из фрагментов бывших стен и тел погибших. На обломках мозаичного пола в холле лежало распростертое тело ангела. Его грудь была разрублена в нескольких местах, одно крыло почти отсечено. Из треснувшей головы текла мерцающая струйка крови. — Обсидиан! Големы должны подчиняться общим законам физики, верно? — спросил Макс, когда они забрались в темный угол за бывшими лифтовыми кабинами. Он уже полистал в коммуникаторе характеристики големов, и начал считать критические температуры материалов. — В целом да, но к магии у них иммунитет. Что ты предлагаешь? — Ты говоришь, что Циат их просто сминает, значит, они подвержены обычному физическому воздействию? Смотри, если мы сможем их заморозить, а потом резко нагреть… — Они лопнут. Да, это может сработать! Но нам нечем их заморозить: они большие и их много… морозная магия нужна. Я не уверен, что ситуация так плоха, что нужно просить о помощи отца. На них выскочили сразу четверо кристальдинских воинов, очевидно, спасаясь от преследования солдат; Макс проткнул одного Тайрой, двоих рассек Обсидиан, и они распахнулись, как мешки с внутренностями, а последний рухнул спиной в шахту вниз. — Мне нужна пара минут, хорошо? — сказал Макс, кусая щеку изнутри. — Да без проблем, — кивнул Обсидиан. — Давай за меня! Сказать было проще, чем сделать. С одной стороны, Тени йотунов говорили звать их, если что. Проблема была только одна: Макс понятия не имел, как это сделать. «Как мне позвать йотунов?» — спросил он мысленно, обращаясь к памяти Айариана. «Сердечная связь с йотуном, — отозвался призрачный голос. — Я зову Хагала». Это был чудесный совет: сердечная связь у Макса, конечно, была — только кривая, недоразвитая, и совсем не с йотуном. И пользоваться ей он не мог, потому что она просто ничего не делала, разве что, временами пекла, болела и душила. При попытке обратиться к ней Макс получил видение из голой, вязкой, как кисель, черноты с осязаемыми сгустками и очень шумным фоновым гулом; на самом дне звуковой ямы отдавался ритмичный звук метро, испугавший его до чертиков. Он не успел отдышаться после возвращения в реальность, когда воздух перед ним померк и завис в виде темной фигуры, в которой узнавался призрак Хардрада. — Молодой король, тебе нужна наша помощь? — Да, — выдохнул Макс, пытаясь успокоить колотящееся сердце. — Вы могли бы заморозить големов? — Конечно. Но это их не остановит. — И не нужно. Я полагаю, что смогу уложить их огнем. — Интересное решение. Всех големов, атакующих эту гору? — Да. — Нам понадобится несколько минут. Предупреди своих, — Хардрад растаял в воздухе, будто его и не было здесь. Обсидиан плюхнулся на обломок скалы рядом с Максом. У него были очень большие глаза (даже тот, что заплыл от кровоподтека) и рот в форме буквы «О». — Эт-то… это Тени? Т-т-ты позвал Теней? Макс кивнул, чуть поджимая губы. — Это самое быстрое, что пришло мне в голову. Предупреди остальных, что у нас гости. — Точно, — Обсидиан тут же пришел в себя и ткнул в коммуникатор. — Оповещение, внимание! Всем обороняющимся: не приближаться к Теням, не вступать в контакт, держаться подальше от големов, обеспечить скорейшее отступление и термическое укрытие. Отступайте вглубь, закрывайте за собой проходы, блокируйте перемещение. У вас не более нескольких минут. Голос Оповещения тут же подхватил новую информацию и начал транслировать по громкой связи. Судя по тому, что в пролом хлынули гарпии и остатки кристальдинских воинов, отряды с верхних площадок уже отступили. Снаружи повеяло морозным воздухом; големы массово спускались вниз, не обращая внимания на призрачные темные пятна вокруг. Макс показал Обсидиану обратный отсчет, и тот передал его на Оповещение. — Уходи. Я не хочу случайно задеть тебя. — Глупости, я не боюсь огня, — фыркнул Обсидиан. — Тебе может понадобиться помощь. — Мне помогут. Но я все еще не полностью стабилен, и мой огонь может выйти из-под контроля. Циат не обрадуется предстоящему ремонту, а если с тобой что-то случится, то он просто уничтожит меня. Иди внутрь, — вздохнул Макс. На самом деле он больше всего боялся облажаться в присутствии коллеги, и предпочитал все ответственные дела выполнять без свидетелей, но вслух этого говорить, конечно, не стал. Обсидиан, похоже, многое понимал. — Хорошо. Но я буду совсем рядом, помни об этом. Десять, девять. Морозный хруст приближался; големов становилось все больше. Восемь, семь. Интересно, сколько их? Тридцать, сорок? Больше? Шесть, пять. Огонь полыхал внутри, невыносимо яркий и острый, прожигающий внутренности. Четыре, три. Чья-то маленькая ладонь коснулась спины. Ощущение разверстой Бездны ни с чем нельзя спутать. — Ваше Величество? — Я помогу, — тихий голос в голове. — Ничего не бойся. Два, один. Вспышка, беззвучный хлопок и ослепительный взрыв, накрывающий все вокруг. Ветер свистел в камнях. По небу мчались низкие, тяжелые тучи: похоже, уже рассвело. Макс лежал посреди обломков бывших стен и перекрытий, слышал и чувствовал все, но не мог пошевелиться. Даже собственные веки казались сейчас слишком тяжелыми, чтобы моргать. — Все хорошо, — сказал совсем рядом голос Яртиса. — Ты потратил слишком много сил. Вспышка была такой, что ее на все полушарие увидели. Он склонился над самым лицом Макса, глядя в его глаза, улыбнулся, судорожно вздыхая и поднимая его на руки. — Ты невероятно красивый, особенно сейчас, совсем беспомощный. Я отнесу тебя домой, и ты не сможешь мне запретить. Ничего не сможешь.