Железный Эльф

— Я закончил с той частью, где мог справиться один. Все уцелевшие детали Башни я нашел и отметил, чтобы не перепутать. Образ создал и закрепил, его не развеет погодой. Под присмотром Теней работники почти до конца расчистили дорогу от гаваней, можно будет подвозить материал в спокойном режиме. Могу начинать делать что-то еще, мой король, теперь мое вмешательство в строительство Башни будет нужно совсем редко. Картинка мелко рябила от мороза; светлый Снёр почти сливался с окружающим снежным пейзажем. За его спиной группа работников поднимала паллету с блоками на базу фундамента. Яртис в меховом плаще размораживал остатки обломков старой Башни, над которыми плавали в воздухе метки Снёра. Вдали поднималось огромное облако снежной пыли: это Тени расчищали от многолетнего снега уцелевшую дорогу на Белый город. — Тогда возвращайтесь, а то Яртис скоро превратится в ледяную статую, — вздохнул Макс. — Он привык к теплому климату. — Страдания ради великой цели идут во благо. Чем больше трудностей испытает Яртис, помогая здесь, тем сильнее будет привязан ко мне и к Гиперборее, — Снёр чуть дернул бровью. — Но мы вернемся, потому что ты велишь. — У нас много работы. Твоя помощь будет очень кстати. — Тогда мы собираемся сейчас. Нам нужно не больше четверти часа, — Снёр обернулся на Яртиса. — После этого станем ждать открытия телепорта. Когда башня будет готова и обустроена, я смогу делать их сам, даже такие сложные. — Хорошо, я сделаю расчет для вас к этому времени. Передайте точные координаты, когда будете готовы. Макс успел разобрать остатки почты и отправить Гамле приказы на внесение в реестр по Нории, и после получил от Яртиса данные на телепорт. Чтобы не городить сложных построений и не уведомлять отдельно охрану Замка и разведку, в качестве выходной точки Макс использовал стационарный грузовой телепорт на первом уровне. Яртис хорошо ориентировался здесь, так что они со Снёром не должны были заблудиться. Хайрих еще не вернулся с осмотра у Занди (в сердечной связи Макс слышал его мантру «отпусти меня, злобная морковь»), а руководство Нории не тревожило, занятое больше анализом и распределением вооруженных сил, охранных мер и ресурсов. Ангелхайм подозрительно молчал, Кристальдин вовсю бился в море с Хальфеном (которому, по слухам, здорово помогал Убрамар), Санарван окопался и обстреливал все, что приближалось к его границам (включая птиц и зверей). В мощной станции репликационной системы начался недавно загруженный расчет на человека, который предположительно мог оказаться йотуном, а в модифицированной капсуле шла сборка темнокрового, которого доставали через искажение миров. Частицы там не ползли медленно, а резко появлялись в виде небольших вспышек; при этом выделялось какое-то чудовищное количество энергии, которую Занди придумал сохранять на будущее. Для этого они с Нойером соорудили компактный преобразователь, который мог подключаться к любому стандартному накопителю. Возможно, он надеялся использовать полученные батареи при следующем формировании йотуна, хотя это, похоже, было бы каплей в море. — Ты звал, мой король. Снёр бесшумно возник за спиной, как белоснежная тень. От него пахло льдом и каменной пылью. Яртис, пришедший с ним, распространял запахи мокрого меха и крови. — Кто поранился? — спросил Макс, не поднимая головы от монитора. — Я, — вздохнул Яртис. — Ерунда: немного ссадил кожу тесаком. Просто сейчас оттаяло. — Сходи к друиду. Отвлечешь его от Хайриха заодно, а то я предчувствую взрыв в скором времени. И не спорь, ты же знаешь Занди: он нам всем мозги выест. — Иди, — подтвердил Снёр. Яртис шумно вздохнул снова, но перечить не стал. Может, просто хотел заодно пробежаться по знакомым и похвастаться своими последними достижениями. Снёр сел в кресло для посетителей и выложил перед собой браслет коммуникатора. Экран у него был треснут и словно смят внутрь. — Что-то произошло? — Макс приподнял бровь. — Эти штуки не будут работать у меня. Когда я использую магию, они не выдерживают и ломаются изнутри. Я попрошу мастера больше не присылать мне это. Сломал уже четвертую, — Снёр накрутил на палец выбившуюся из косы прядь. — Не сердись. — Придется что-то придумать, чтобы связываться с тобой. Не всегда рядом будет Яртис с коммом. — Я попробую сделать что-то непроницаемое для магии. Сумку или что-то такое. Или, может быть, я сделаю свой. Макс посмотрел на него долгим взглядом, сомневаясь, но потом медленно кивнул. — Не уверен, что у тебя сразу получится создать такое сложное устройство, — сказал он. — Но твои способности впечатляют. — Я смогу, если буду стараться. Что я должен делать сейчас? — Мне нужна помощь почти везде, — признался Макс, потирая переносицу. — Во-первых, нужно усилить купольные установки Арктиды, потому что Оула вряд ли будет долго ждать. Во-вторых, я хотел попросить тебя разработать защиту для кораблей с товаром, которые идут морем. Они защищены стандартными чарами и охраной, но в условиях войны с ангелами этих мер явно недостаточно. Мы понесем большие убытки и вычистим казну Гипербореи до того, как Йотунхайм выйдет на достаточный уровень дохода. — Тебе не помешал бы казначей, мой король. В войне после военачальников самыми важными становятся те, кто держат золото и распределяют запасы, — заметил Снёр. — Мне не помешали бы все, — невесело усмехнулся Макс. — И с этим связана еще одна моя просьба. Не мог бы ты попытаться определить, кого из потомков мы собираем сейчас в лаборатории? Зная, какой памятью обладает следующий, я мог бы начать планировать дальнейшие шаги с учетом этого. — Я схожу к нему сейчас. Если ничего не почувствую, схожу потом, и еще, и еще раз. Пока не услышу его, — Снёр встал и одернул полы плотной куртки. — Если это наследник князя Ирелиана, можно отправить работников расчищать его Белый город. Он хорошо сохранился. — Что? Белый город цел? — удивился Макс. — Но я видел подробную карту, там ничего. — Там снег. Ирелиан был казначеем твоего отца, и всегда отличался практичностью. Когда темнокровые покинули Белый город, князь велел забить его снегом — заполнить все дома, подвалы и пустоты, завалить улицы и каналы, все строения выше крыш. И заморозить, как огромную скалу. Снёр показывал руками, и движения у него были все еще немного человеческие, болезненные. Он берег левую руку, которая болела когда-то при жизни. Поворачивался правой стороной, потому что левый глаз человеческого тела почти не видел, а ухо — не слышало. Наверное, упал с высоты на левую сторону, или его чем-то ударило. А сейчас… Фантомные боли? Привычка? Макс невольно задумался, выдает ли он свои прижизненные травмы подобным образом. — Значит, под многовековым слоем снега и льда мы найдем законсервированный город, почти пригодный для проживания? — Наверное. Я не знаю этого точно, потому что не видел этого места сам. Говорят, сейчас там большой холм, весь заросший северными асфоделями. Бескрайнее поле до самого горизонта. Несколько цветов я видел даже у обломков Башни. Добрались уже так далеко... Тени взялись расчищать дорогу в Белый город. Сейчас, наверное, уже дошли до городских стен. Спроси их. — Да, я так и сделаю. Спасибо, Снёр. Рассказывай мне, пожалуйста, обо всем, что найдешь или вспомнишь. Это может быть важно. Снёр слегка приподнял брови, удивляясь, но кивнул. — Хорошо, мой король. Не знаю, нужно тебе это или нет, но в замороженном Белом городе могли остаться рабы и кто-нибудь еще. Вряд ли они очень полезные, ведь всех нужных забрали с собой, уходя. После его ухода Макс развернул спутниковую карту Гипербореи, стараясь определить, мог ли под слоем льда сохраниться Белый город. Он включил биологический фильтр и сразу увидел огромную площадь, заросшую асфоделями. Белоснежные цветы имели серебристо-голубоватую листву, так что выделялись на фоне белого снега голубым пятном. Асфодель был геральдическим цветком княжеского рода Белого города, и Ирелиан, последний его представитель, носил комплект украшений с изображением этих цветов. В воспоминаниях Айариана казначей обладал тонкой благородной красотой и особенным изяществом, которые сочетались с твердостью характера и завидной храбростью. Ирелиан носил молочно-белое и диаманты в золоте, подчеркивая свои нежные черты: бирюзовые глаза и кремового оттенка волосы. Он был совсем юным и его брак стал таким же коротким, как у маршала Кайтисиана. Ирелиан пожертвовал свои тело и сердце ради "Наследия". Хорошо бы найти его дитя скорее, чтобы было кому управлять Белым городом... Включился сигнал вызова из репликаторной, и Макс отвлекся от созерцания ледяных просторов. Снёр использовал стационарный коммуникатор, чтобы связаться с ним; он стоял напротив встроенного экрана и теребил хвост косы. — Мой король, я почти полностью уверен, что в капсуле сын Кайтисиана. Очень похожие на него черты, те же душевные струны. Точно смогу сказать, когда тела станет больше, сейчас еще очень мало. — О, Снёр, это прекрасная новость! — Макс закусил щеку изнутри, чтобы не улыбаться слишком широко. — Сын маршала мне сейчас очень нужен, прямо первым номером. Я надеюсь, что твоя оценка была верной. — Я проверю позже, — повторил Снёр, кивая. — Сейчас я отправлюсь в гавани Исуана, чтобы делать защиту кораблей. — Хорошо. Пока у тебя нет коммуникатора, я буду держать связь через Сигхъельма. Поставь меня в известность, если сменишь место. — Я понял, мой король. Малые йотуны предупреждены? — Как раз сейчас я отправляю в Исуан приказ для тебя. Думаю, они будут счастливы принять тебя официально. — Хорошо, тогда я использую телепорт Замка чтобы не тратить силы и не отвлекать больше тебя. Вскоре Сигхъельм сообщил, что "с уважением встретил молодого темнокрового колдуна" и предоставил ему в помощь четверых малых йотунов, обученных магии. Вместе они отправились в гавани, где стояли готовые к отправке в Гиперборею корабли. — Хотя бы об этом я могу пока не думать, — сказал сам себе Макс, закрывая окно со сводкой по отправкам грузов. Он взялся за сортировку данных об оставшихся работать на Арктиду размороженных рабах Йотунхайма, надеясь набрать из них хотя бы минимальные отряды охраны. О настоящей армии пока думать было рано, хотя Макс и надеялся как можно дольше избегать открытого фронта. Карл был прав: в нынешних условиях им следовало продолжать вести себя по-своему, сбивая с толку возможных противников. Наверняка Оула выжидает сейчас, потому что не может сориентироваться. Гиперборея долгие века была недосягаемой, под куполом защиты Теней, так что она понятия не имела, что там нашел Макс и какими ресурсами он располагает. Йотунхайм вообще скрывался, зато сейчас выдает очень высокий рабочий результат, что также провоцирует ее нервозность. Это хорошо, что враг нервничает: это означает, что она станет допускать ошибки уже очень скоро. — Если бы я не знал, что это ты, то уже атаковал бы со всей силой, — негромко сказал Макс, не поднимая головы от монитора. Ганс как раз вывел на экран новую порцию изображений; под каждым побежали строчки личной информации. — Хм, я надеялся подобраться тайком, — пробормотал Хайрих, осторожно обнимая его за плечи со спины. — Ты занят? — Как всегда, — Макс рассортировал личные дела по разным директориям и принялся за новую партию. — Я хотел бы отвлечь тебя. — Говори. — Пообедать вместе, а потом протестировать мой доспех на Арене. Он готов, и я хотел бы… Ты должен взглянуть. Голос Хайриха едва заметно дрогнул. Макс знал, что тот делает что-то особенное, новое и сложное. Пока что ему доводилось видеть только отдельные детали нового боевого доспеха Хайриха — латные рукавицы, наручи, щитки на ногах. Кажется, Хайрих советовался со стариками и Тенями, что-то чертил по их описаниям… Было интересно. — Что сказал Занди? Он знал, как сильно бесит Хайриха смена темы. Макс часто использовал это, чтобы отвлечь его внимание и обдумать ответ. Пока тот справлялся со своими эмоциями, он успевал просчитать возможные варианты и выбирал оптимальный. — Все хорошо. Разрывы заросли, все лишнее отвалилось, питание ко всем частям тела подходит. Ледяной огонь в норме, — Хайрих старался дышать ровнее, чтобы не сорваться и не сгрести Макса в собственнические объятия. В сердечной связи такие эмоциональные вспышки очень хорошо читались, но об этом было известно задолго до нее. — И Занди разрешил тебе тренировки с нагрузкой? — Макс остановил поиск и закрыл последние досье на этот момент. — Будто я его спрашивал, — хмуро отозвался тот. — Ввалился Яртис, весь мокрый и в крови, друид отвлекся на него. Я ушел. У меня все уже хорошо, серьезно. Макс не поленился затребовать протокол осмотра и убедился, что на нем висит плашка «Без ограничений». Все верно. — Забронируй Арену. Максимальные щиты, предупреждения, я могу завизировать у Циата, чтобы вышло быстрее… Хайрих поймал его прохладные ладони, обхватил своими и поцеловал кончики пальцев. — Я уже все это сделал, — он чуть ухмыльнулся в ответ на молчаливое удивление Макса. — Хочу помогать тебе. Быть полезным. Ты так много работаешь, что я чувствую себя бездельником. Во время обеда Хайрих принципиально отказался обсуждать технические характеристики и вид новых лат. Макс уже понял, что это сюрприз и он ждет особенной реакции, поэтому демонстрировать будет на месте. Не очень удобно, когда заранее не знаешь о достоинствах и недостатках, потому что сложно спланировать грамотную проверку. — Не хмурься. — Я не хмурюсь, — Макс не отрывался от чтения, поедая запеченные кусочки мяса и тыквы. — Мое лицо спокойно и неподвижно. — Но я же вижу. Ты зря волнуешься: я уверен, что тебе понравится. Хорошее настроение случалось у Хайриха нечасто, и было очень непривычно видеть его таким счастливым. Он так уверен, что сделал нечто стоящее? Что Макса это действительно восхитит? Арена встретила их силовым полем и оповещением со всех сторон: — Масштабные стихийные испытания. Возможны выбросы и побочное поражение. Будьте внимательны, используйте щиты. Следите за уведомлениями. Масштабные стихийные испытания. Прогнозируемый ущерб не определяется. Доступ только по личной визе князя Циата. Их поле пропустило без задержек, обволакивая, как вода, и тут же отпуская. Входная рамка была отключена. — Пришлось вырубить лишнюю электронику, иначе все системы Арены сходят с ума, — пояснил Хайрих. — Нойер сказал, это хорошо: побочный ущерб для противника, если тот надумает использовать сложную технику. На боевом поле с покрытием из огнеупорного песка стояли два ящика. В меньшем Макс увидел свой черный доспех, заполненный синим нетающим льдом. С большого как раз снимал крышку Кириан Нойер. — Привет! Я сейчас убегу, а то даже у меня в голове гудит от резонанса, — признался он, помахав им тяжелым ключом. — Я буду смотреть через спутник, если что — сразу примчусь. Занди я тоже предупредил… эм… и он не очень рад, вроде бы. — Спасибо. Дальше я сам, — сказал Хайрих. — У нас даже зрителей не будет, — отметил Макс, просканировав через визор закрытые щитами наглухо трибуны. — Ну, мы не испытывали его, — смущенно улыбнулся Нойер. — Так что лучше перестраховаться. Циат, Обсидиан и я будем наблюдать через спутник. Больше никто в Нории не знает, что здесь происходит. — Лисяты, — чуть заметно улыбнулся Макс. — Второй сектор, середина, шесть или семь особей. — Вот паршивцы, — Нойер сплюнул в сердцах. — Арена, вычистить второй сектор от биомусора. Вышвырни их через шлюз к побережью, чтоб подальше отсюда. Ответа не последовало (похоже, коммуникация тоже уже отключилась), но второй сектор трибун пришел в движение под щитами, послышался приглушенный писк, за ним дробный грохот и звук мощного всасывания. Нойер широко улыбнулся на прощанье, показал Хайриху большой палец и удалился, блокируя за собой выход. — В моем доспехе ты тоже что-то переделал? — спросил Макс, вынимая из обсыпавшегося льда изящный шлем. — Нет, не переделывал. Подключил кое-что, чего раньше не использовали. Он помог Максу облачиться в доспех и проверил, чтобы все соединения держали надежно. Ганс подключился к системе доспеха и его голос раздался внутри шлема: — Приветствую в боевой защите, Ваше Величество! Доспех полностью заряжен, исправен, готов к работе. Встроенных аккумуляторов хватит на пятьдесят два часа режима ожидания или на шестнадцать часов активного боя с использованием имеющегося оружия. Обнаружены новые разъемы, как бесконтактные, так и прямого подключения, а также неактивированный блок управления. Система стабильна и ждет распоряжений. — Спасибо, Ганс. Ждем Хайриха. — Я надеюсь, ты не станешь спорить, что я гораздо более эффективная ударная сила, — заговорил Хайрих. — Поэтому при работе в паре мой доспех будет считаться основным. В любой момент их можно будет разъединить и действовать самостоятельно. Блок управления у тебя, у меня только экстренное отключение. Доспех Хайриха был тяжелым, красивым и пугающим. Хищные острые детали, традиционные для культуры йотунов, сочетались с массивной мощностью щитков. Спину защищал тяжелый геральдический щит, на груди под гербом Арктиды читались тонкие ниточки стыков силовых линий, а сборные наплечники явно скрывали стартовые площадки для взлета крылатого партнера. — Выглядит впечатляюще. Рассказывай, — велел Макс. Серебряные глаза Хайриха в прорезях пугающего шлема под прозрачным визором смотрелись жутко. — Доспех запитан напрямую от меня. В нескольких точках, — он показал на запястья, ключицы, бедра и колени, —он соединяется с венами ледяного огня. Поэтому доспех не разрядится, пока я жив. В автономном режиме я могу биться сам, как и в любом обычном доспехе, но главное, что мы сделали с Нойером, это внешнее управление. Для тебя. Хайрих взял Макса за руку, и едва ладони латных перчаток совместились, ожил неактивный до того пульт управления. — Подключение системы Альфа, — сообщил Ганс. — Соединение стабильно, контроль на сто процентов. — Кроме автономного режима для меня есть совмещенный и подчиненный. В совмещенном я могу действовать сам, когда нет команд от тебя или ты занят. В подчиненном я не могу двинуться без твоего приказа. Сейчас мне доступно только экстренное отключение от тебя. Попробуй. Пульт управления был интуитивно понятен. Макс уже понял, что управлять можно голосом, жестами или набором команд, которые еще предстояло закрепить. Поначалу движения выходили не очень уверенными, но постепенно стало получаться лучше. Макс прошелся Хайрихом по боевому полю, подвигал руками, склонил его к земле, заставил набрать горсть песка и пропустить сквозь пальцы. Занимая левую платформу на плече йотуна, Макс мог действовать сам и водить своего альфу, как марионетку. Ощущения были феерические: он управлял этой грудой мышц и металла совершенно не напрягаясь, и чувствовал себя практически всесильным. — Я сейчас кончу, — признался Хайрих в сердечной связи. — Мне всегда хотелось стать по-настоящему твоим, оружием и защитой в твоих руках... — Не отвлекай меня. Что за стыковочные позиции в управлении? — Макс активировал панель и выбрал иконку с изображением щита. Что-то в доспехе едва слышно зашуршало, раздвигаясь. — Скрытая стыковка для боевого режима, — сообщил Ганс. — Вам следует переместиться под щит на спине основного доспеха, Ваше Величество. Щит теперь отстоял немного в сторону, позволяя Максу плотно прильнуть к спине Хайриха. Едва он это сделал, деталь мгновенно вернулась на место, погружая его во тьму на долю секунды. В тот же момент визор шлема Макса переключился на обзорный щит шлема Хайриха: теперь они видели одно и то же. — Так никто не узнает, что ты тоже здесь, — сказал Хайрих тяжелым, чуть подрагивающим от наслаждения голосом. — Тебе удобно? — Вполне. Положение тела было комфортным, собственный доспех почти не ощущался; Макс свободно двигался, а доспех Хайриха повторял его движения. — Потрясающее ощущение, — пробормотал тот. — Наверное, это чувствует демон, который вселяется в тело человека, — усмехнулся Макс. — Я вижу через твой визор, двигаю тобой, но сознания остаются разделенными. — Ты можешь... записать последовательность действий как алгоритм, присвоить кодовое имя, и тогда при его введении система будет мгновенно перестраиваться под твои условия, — Хайрих говорил медленно, часто сглатывая. Макс ощущал его мощную эрекцию как свою собственную. Это сбивало с толку. — Я понял. Нам нужно что-то сделать с твоей несдержанностью. Это будет мешать в битве. — Это ведь первый раз, — виновато отозвался Хайрих. — Немного тренировок, и я смогу контролировать себя. Макс не ответил, переключаясь на дальнейшее изучение вариантов. Фронтальная стыковка позволяла ему отдыхать: его доспех скрывался под усиленным грудным щитком увеличившегося Хайриха, и эта позиция позволяла только наблюдать и отдавать команды голосом или с пульта, не подразумевая движений. Макс подумал, что эта стыковка разработана на случай сильной усталости или ранения, как самая комфортная и безопасная. Кроме этого существовали варианты стыковки на каждое плечо и на ладони, когда Хайрих вырастал до подходящего размера. Было очень странно ощущать, как огромная металлическая махина движется бесшумно и плавно, повинуясь каждому жесту. Некоторое время Макс просто смотрел и наслаждался, выполняя самые обычные действия, но панель с боезапасом так и лезла на глаза. — Мы можем провести испытания боем? Хочу почувствовать, как ты… убиваешь. Сказать это вслух было непросто, потому что умение убивать Макс считал одной из самых завораживающих и красивых черт Хайриха, а выдавать свои слабые места он не любил. — Можем. Есть смертники, я подготовил их заранее, но они не слишком высокого уровня. Можем позвать кого-то на тренировочный бой, не сообщая, что ты тоже здесь. Но тогда, наверное, не получится убить, только покалечить. — Тоже не вариант: выводить из строя хорошего бойца нашего союзника в нынешних условиях крайне невежливо. Тебе не так просто найти соперника теперь, — Макс чуть усмехнулся. — В Нории это если только кто-то из генералитета или сам Циат. Никого из них убивать и калечить не стоит. Давай смертников посильнее, и лучше сразу нескольких. Справишься с управлением Ареной? — Конечно. Я работал с Нойером некоторое время и понял, как он думает. Макс улыбался, зная, что его не видно. У него появилось такое странное уютное чувство, будто они с Хайрихом сидят в темном шкафу, тесно прижавшись друг к другу, и смотрят вместе в одну щель, а их собственных тел не видно. Смотрят и обсуждают план, как играющие дети. И вот младший мальчик серьезно говорит ему, что все распланировал, предусмотрел и придумал сам, и даже не потому, что хотел одобрения, а просто чтобы сделать все хорошо для него. Оказывается, младший уже так вырос, а он и не заметил. Только Макс даже в детстве не прятался в шкафу, потому что отец строго запрещал ему шалить. Щиты Арены пришли в движение, выпуская на боевое поле нескольких воинов, одного за другим. Все были вооружены, одеты в разные доспехи и с разными эмоциями смотрели на черную громадину, морозно блестевшую перед ними. — Я выбрал тех, что посильнее, — пояснил Хайрих. — Красный и серебряный — военные преступники. Тот парень со смешным плюмажем на башке — работорговец. В черном наемный убийца, его взяли парни из разведки, как и зеленого шпиона из Санарвана. А вот те два акробата в блестках — брачные аферисты, уморившие как минимум десяток омег разных рас. Я обещал им, что если победят — отпущу на свободу. — И отпустишь? — поинтересовался Макс, рассматривая смертников. — Непременно. Пусть только попробуют победить, и тут же станут совершенно свободны, — Хайрих скрипнул зубами. В реальном бою без практики было посложнее, но броня надежно оберегала йотуна, так что Макс быстро перестал за него волноваться. Один из военных летал, причем довольно шустро, все время уворачиваясь от попыток захвата. В очередной раз добыча ускользнула из пальцев, и Макс, рассердившись на себя за неповоротливость, просчитал траекторию полета и сшиб парня, швырнув в него зеленого шпиона. К сожалению, бросок получился слишком сильным, и оба погибли от травм. Надоедливому красному бойцу, который пытался вогнать меч в стык доспеха, он наступил на голову, а работорговца сломал пополам, как восковую свечку. — Все же мне больше нравится, когда ты делаешь это сам, — с сожалением признал Макс. — Действовать тобой интересно, но утомительно. Я предпочту командовать тобой и смотреть, как ты крушишь врагов для меня. — Ох… я надеялся, что тебе понравится, — Хайрих даже не пытался скрыть разочарование. — Мне нравится. Но это слишком возбуждает нас обоих и не дает сосредоточиться, — Макс почувствовал, как кровь приливает к лицу. — Я думаю о твоем теле больше, чем о сражении. — Хм. Это звучит намного лучше, — признал Хайрих. — Рад, что ты сказал мне, что все это время думал о моем теле. Переключи на совмещенный режим и командуй. Система едва заметно дрогнула, возвращая контроль над телом Хайриху, и его движения тут же неуловимо изменились. За прошедшие секунды аферисты и убийца в черном сгруппировались и попробовали создать коалицию. Близнецы, похоже, отвлекали, а наемник должен был попытаться нанести решающий удар. — Хайрих, пока игнорируй черного, сделай вид, что увлекся этими двумя. Мне интересно, что они надумали. Близнецы мельтешили, пытались даже нападать и размахивать алебардами, путая траектории движения и проскальзывая у Хайриха между ног. Макс наскоро просчитал закономерности их беготни и вывесил на общий визор, чтобы его йотун не запутался всерьез. Убийца тем временем пробирался по левой стороне, надеясь незаметно вскарабкаться по выступам доспеха, в принципе верно определив положение основного блока пульта управления. Макс подпустил его поближе, а потом отключил скрытую стыковку и выскочил из своего убежища Хайриху на плечо, по пути поддевая незадачливого наемника на лезвие Тайры. — Кончай с этими. Становится скучно, — сказал он, бросая безжизненное тело на песок. Хайрих кивнул и схватил обоих одновременно. Чуть стиснул ладони и растер между пальцев кровавое месиво. — Максу скучно с вами, — сообщил он останкам. Вечерело. Небо над Ареной, перекрытое щитами, приобрело фиолетовый оттенок. Хайрих последовательно отключал предупреждения, возвращал обратно в работу электронные системы и командный блок стадиона. — Ты прекрасно поработал, — негромко сказал Макс, касаясь его доспеха обнаженными пальцами. Хайрих вздрогнул, словно чувствуя прикосновение кожей. — Я рад, что тебе понравилось, — его глаза сияли ледяным серебром за визором. — Надеюсь, вскоре мы сможем опробовать это в битве. — Да, было бы неплохо. — Личный вызов, Ваше Величество, — уведомил Ганс. — Лорд Ярет. — Открой окно на меня, на включай Хайриха. Пусть его доспех пока не видят. — Дорогой друг, тебя никак не поймать, — вместо приветствия сказал Ярет, улыбаясь. Позади него шевелилось живое мозаичное панно из тысяч бабочек. Похоже, он находился в празднично украшенном зале. — Приношу свои извинения, это не было праздной ленью или преднамеренными препятствиями. — Я понимаю: война и все такое. Поэтому и звоню лично, чтобы избежать беготни с письмами. Из-за всех последних событий мы пропустили мой день рождения, который я очень люблю отмечать, поэтому пусть с опозданием, но приглашаю вас с супругом на небольшое празднование. Запланирован бал-маскарад по теме «Фауна» и скромный фуршет, как обычно. Координаты сообщу немного позже, если вы согласны. — О… конечно. Мы непременно будем. — Вот и замечательно, — Ярет просиял. — Тогда хорошей ночи! Он резко отключился, и на Арене сразу стало очень тихо. — Он что… не в себе? Бал, сейчас? — удивился Хайрих. — Ну почему же, — Макс усмехнулся. — Возможно, бал — это именно то, что нам нужно.