Железный Эльф

Экстренное совещание собрали на следующий день, как только сетевые инженеры смогли подготовить и запустить надежную защиту конференции. К счастью, многие вели разработки в этой области, поэтому почти все уже было готово. От Нории в пункте управления вяло собачились Тайгер и Нойер, выясняя, какой протокол шифрования надежнее. Макс подключил себе на основной рабочий экран сводку из защищенной сети общения сетевых инженеров, чтобы отслеживать попытки проникновения и взлома. Сообщение о том, что в чате присутствует сотрудник внутренней безопасности, видели все участники общения, но это не мешало им выяснять отношения и сыпать сомнительными шутками. Наблюдая за беседой вполглаза, Макс не вмешивался, пока ничего по-настоящему интересного не происходило. В реальности многие собрались в Норийском замке, потому что его защита на данный момент была наилучшей. На Циата было страшно смотреть. Его молчание и холодная мрачность вышли на новый уровень, и теперь казалось, что весь замок дрожит от напряжения его сдерживаемой ярости. Джош и его ангелы на всякий случай старались не попадаться ему на глаза больше необходимого, чтобы не провоцировать агрессию. Макс считал это излишним, но тоже не вмешивался: страшно было даже представлять, что испытал Циат, получив такой мощный рывок сердечной связи и едва не лишившись супруга. Они с Хайрихом присутствовали в Нории лично, как два короля государств Арктиды, и дополнительно Макс отмечался в Небе как генерал собственной безопасности Нории. Над общим столом парила проекция изображения Небесного жезла, о котором шла речь. — На дверную ручку похож, — пробормотал Хайрих. — Господа, пожалуйста, внимание, — провозгласил лорд Ярет. — Нам потребуется вся информация о Жезле Императора, включая легенды, слухи и влажные фантазии, поэтому я попрошу всех быть предельно собранными. Как и многие из вас, я считаю крайне маловероятным, что Оула сможет собрать данный артефакт, однако она предпринимает попытки, и оставлять это без внимания не следует. — Откуда вообще такая информация? Я об этом жезле впервые слышу, — сказал Крахт, вождь оборотней. — Данные разведки Нории, — Ярет коротко поклонился Циату и продолжил, — информация максимально достоверная. — Я до сих пор не могу в это поверить. Кому как ни ей знать, на что способен жезл Императора. Даже его части показывают себя сложными в содержании и крайне опасными при неосторожном использовании, — подала голос голографическая Зиара. — Возможно, именно потому, что она знает, на что способен Жезл, эта мысль и появилась в ее голове, — сказал Джош, мрачно качая головой. — Она, похоже, совершенно обезумела и готова на все ради власти. — А можно все-таки справку, хотя бы самую общую? — вмешался Крахт снова. — А то я вот вообще не в курсе проблемы, и, похоже, коллега йотун тоже. — Я тоже только в общих чертах слышал что-то, — заметил Мандрагора, за что получил уничтожающий взгляд Ярета. — Хорошо, для наших более молодых друзей я расскажу. Хотя стыдно должно быть не знать таких вещей. Итак, жезл Власти Небесного Императора, или, как его обычно для краткости именуют, Небесный жезл, является одним из традиционных атрибутов Его Императорского Величества, символом могущества и мощным магическим артефактом. Наравне с другими атрибутами, известными как Зеркало Мира, Меч Справедливости, Кольцо Подчинения и Компас Истины, жезл является действующим элементом сотворения нынешнего мироустройства Юны. — Чего? — прошептал Крахт, нахмурившись. Над столом возникло каноническое изображение Небесного Императора, облаченного в золотые одежды. Все названные атрибуты были при нем, указанные стрелочками с подписями. — Магические силы этих предметов влияют на глобальные процессы, происходящие на Юне, — пояснил Ярет, тяжело вздыхая. — Жезл, согласно древним легендам, использовался для разделения уровней Юны и формирования материков. Имея его в руках, Оула может обрести физическую власть над Юной, подчиняя стихии и меняя облик планеты под свои нужды. Палочка для письма с хрустом сломалась в руке Циата, и Макс вздрогнул от резкого звука. — Да, я подозреваю, что Циат станет первым, кого Оула уничтожит с помощью Жезла, — Ярет кивнул. — Или, что еще хуже, заставит выполнять свою волю. — Так, ну то есть эта дверная ручка на самом деле опасная хрень, которая никак не должна попасть в руки нашей курицы, потому что с ней она всем нам устроит веселую жизнь и попортит пейзажи, — заключил Крахт. — Хорошо, я понял. Как этого не допустить? Чем мы можем помочь и где эта штука находится сейчас? — После того, как Император с помощью Жезла завершил работу над обликом Юны, понимая, насколько мощный это инструмент, он сам лично разделил его на несколько артефактов. В разных источниках указаны семь, девять или двенадцать частей. — А на самом деле...? — с подозрением спросил Крахт. — А на самом деле никто не знает, — почти весело улыбнулся Ярет в ответ. — Нам известно, где находятся семь частей Жезла. Но мы не уверены, что это все. — Ну а приложить их друг к другу и попробовать собрать, не? — Крахт, их разделили именно для того, чтобы никто не мог просто так взять и собрать Жезл. Его части, по крайней мере, многие из них, являются реликвиями разных государств, и владельцы не собираются расставаться с ними. Над столом появилось изображение таблицы, в которой Жезл был разобран на фрагменты с подписями. — Итак, что нам известно. Центральная накладка используется как пряжка церемониального доспеха владыки Кристальдина. Мы считаем, что она уже в руках Оулы. Верхняя и нижняя розетки были лишены активных камней и оставлены в могиле Императора, таким образом, они находятся в Нории. — Одну я ношу при себе, — Зиара приложила маленькую руку к груди. — Вторая у меня, — очень хмуро отозвался Циат. — Можем считать их сохранность надежной, — резюмировал Ярет. — Камни розеток принадлежат, соответственно, Эллинии и Авалону. Меньший, насколько мне известно, украшает корону владыки Эллинии, большой у меня в ритуальном ожерелье, и я уверяю вас, что он очень, очень хорошо охраняется. Изогнутая деталь, которую мы считаем основой Жезла, является частью скипетра Нефритовой феи, и я сомневаюсь, что она отдаст его за любые посулы. Однако нельзя исключать, что Оула может получить его обманом или силой. И последняя часть, о которой нам известно, представляет из себя фигурное украшение, которое, возможно, подвешивалось снизу... исследователи не пришли к общему мнению. Деталь находится в сокровищнице Убраирэ и уже очень давно не показывалась на публике. Да, Макс? — Если из этого складывается примерная конструкция Жезла, то какие еще детали предполагаются в случае, если их двенадцать, максимально возможное число? — Обычно подобные жезлы имеют постамент, который служит для аккумуляции энергий и зарядки устройства, — он подвигал пальцами по экрану и загрузил схематичное изображение Жезла на фигурном постаменте. — Примерно так это может выглядеть. — Возможно, часть Жезла хранится в сокровищнице Гипербореи, — сказал Макс. — Я видел нечто похожее при осмотре, и память моего родителя уверяет, что у нас был артефакт, связанный с Императором. — Судя по тому, что сокровищница сохранилась в течение тысячи лет, мы можем предположить, что она надежно сокрыта и охраняется? — уточнил Ярет. — Полагаю что да, этим заведует Шварцальвхайм. — Хм, неплохо. Эти ничего не отдадут просто так, и тайну вкладов хранят стойко. Если Оула не узнает об этом, можем считать гиперборейскую реликвию надежно скрытой. — Вынужден разочаровать: она почти наверняка знает, что часть Жезла находилась у Айариана. Я уверен, что она уже предпринимает попытки отыскать ее, — Макс усмехнулся. — Вопрос только в стойкости Шварцальвхайма. — Тогда нам стоит уточнить, действительно ли фрагмент существует и на месте ли он в данный момент, — подал голос король белых медведей Туурн. — Если что — мы готовы взять его под дополнительную охрану. — Я уже отправил запрос моему секретарю, который занимался описью имущества в сокровищнице и жду его ответ с минуты на минуту, — Макс кивнул. — Выведу данные на экран, как только получу. — Ну что же, с фактами у нас все, — отметил Ярет. — Дальше начинается зона неизвестности и домыслов. Согласно легендам, какая-то часть была утоплена в море, но мы не знаем в каком и где. Об этом упоминают сказки Эллинии, Брангарда и Мэрр, так что есть шанс, что это поблизости. — Да, об этом я слышал, — заметил Мандрагора. — У нас говорится, что Жезл покоится на дне моря, в самой глубокой его впадине, и является источником света и жизни для какой-то цивилизации, основанной в непроглядной глубине. — Из этого следует, что нам нужно обследовать глубокие и труднодоступные места в океане, постепенно расширяя зону поиска. И желательно делать это понезаметнее. — Если эти легенды и сказки находятся в общем доступе, то смысла в секретности не вижу, — возразил Макс. — Оула далеко не глупа, и наверняка собрала всю доступную информацию. Прошу внимания, коллеги, на экране данные из каталога сокровищницы Гипербореи. Гамле постарался, как и всегда. Его опись была подробной исключительно в фактической части и абсолютно не содержала эпитетов и оценочных суждений. Деталь на экране выглядела как элемент фигурной ковки в форме рыбы или глаза. С двух сторон были заметны выступающие пазы, предназначенные, очевидно, для соединения с другими деталями, а в противоположных частях симметричные отступы формировали небольшие лапки, в которые что-то вставлялось прежде. В самой середине филигранного плетения выделялся крупный красный камень, окруженный россыпью мелких жемчужин и фрагментов бирюзы. «Элемент украшения: металл неизвестной подгруппы, по реакциям превосходит все виды металлов группы платиноидов, включая чистый сатурний. Вставка декоративная: полированный яйцевидный рубин (происхождение Сахра), морской жемчуг (юго-восточные моря региона Поднебесная, частично региона Мэрр, частично региона Эллиния), живая бирюза (происхождение предположительно Персия и Санарван, неизвестный вид шлифовки). Вес цельного изделия составляет шестнадцать целых и восемь десятых кадейнской унции в перерасчете на чистый металл. Ориентировочная стоимость изделия не определяется в связи с неизвестными свойствами металла. Элемент хранился на замшевой подложке (кожа белой авалонской лани) в шкатулке из черного дерева (Сахра) с хрустальной крышкой (территория современного Брангарда); к настоящему моменту замша и дерево пришли в негодность. Заказана замена из материалов с аналогичными свойствами, срок исполнения: 5 суток». — Судя по внешнему виду и косвенным признакам, это действительно деталь Жезла, — заключил Ярет, ознакомившись с каталожным описанием. — Могу предположить, что это центральный элемент постамента. Рубины такого сорта часто используют для аккумуляции энергии даже без оправы и усилителей. — Согласен, — прошуршал Суховей. — Черное дерево, к тому же. Возможно, сохранились крупицы древней энергии. Циат нахмурился и открыл экран своего комма; в тот же миг его бровь приподнялась, выражая крайнюю степень удивления на обычно малоподвижном лице. — Поскольку Ярет требовал абсолютно все данные, включая... хм, фантазии, я полагаю, что у нас есть еще кое-что. Бесполезное, на мой взгляд, но все же. — Существует расхожая шутка, что Жезл использовался Императором как дополнительное средство для сексуальных развлечений, — раздался из динамиков чуть хрипловатый, но все же вполне уже бодрый голос Обсидиана. — На данный момент обнаружено восемьдесят четыре источника, в которых Жезл обыгрывается подобным образом. Это книги, рисунки, комиксы, устное творчество типа анекдотов, две сценические постановки и шесть фильмов, снятые в последние двадцать лет. Новенький вышел буквально на прошлой неделе, очень рекомендую к просмотру: снято качественно и дорого, с популярными красивыми актерами. На общем экране появились списки информационных источников и ссылки на выложенный в Небе контент. — Я смотрю, разведка Нории не дремлет даже в отпуске, — усмехнулся Ярет. — Спасибо, Обсидиан. — Служу Нории, — отозвался тот, отключаясь. Макс не ожидал, что Обсидиан сможет функционировать так скоро, и был приятно поражен его стремительным восстановлением. Возможно, причина крылась в особых магических навыках лекарей Авалона: он заранее навел справки и узнал, что пострадавший находится в реабилитационной капсуле и его перемещение нежелательно в течение как минимум четырех суток. Эти капсулы сильно отличались от любых других на Юне, и в целом именно Авалон был пионером в области капсульного излечения. "Рад, что ты уже с нами, хотя бы виртуально. Как самочувствие?" — написал Макс Обсидиану в сообщения, пока остальные обсуждали уже известные ему детали о Жезле. "Отвратительно, если честно. Гораздо лучше, чем вчера, и от этого намного хуже: я в сознании и все чувствую. Болит вообще все, невзирая на драконью дозу обезболов. Я даже печатать не могу, использую окулярную клавиатуру" — ответил тот. "А голос звучит вполне живо. Надеюсь, ты вскоре к нам вернешься, а то Циат выглядит устрашающе". "Не сомневаюсь, но в этом я его сейчас обойду. Я похож на уродливую личинку подземного монстра и мне самому от себя противно. Князь намеревается навестить меня, а я всеми силами сопротивляюсь, потому что если он увидит меня таким, боюсь, это убьет в нем альфу. Мне плохо, ужасно тошнит и все раздражает, а кроме того почти смертельно скучно и я ничем не могу себя занять. Спать не предлагай, я почти сутки спал и больше не могу". "Сочувствую и предлагать ничего не буду. Желаю скорейшего выздоровления. Вместо тебя пока Амарин?" "Точно, он. Я там тебе скинул сводку по родственным связям у ангелов, но уверен, что Оула теперь использует что-то другое, раз кровные связи мы отловили". "Спасибо, уже видел. Займусь этим чуть позже сегодня". У Макса было еще одно дело, которое не стоило откладывать в долгий ящик. — А у меня не может быть никаких частей этого Жезла? — спросил Хайрих, когда они уже вышли из зала для совещаний. — В Йотунхайме полно хранилищ, которые стояли закрытыми со времен войны. — Нет, вряд ли. Когда Айариан и Хагал планировали подготовку осады, они заранее договорились обо всем. Все ценности Йотунхайма, которые можно было продать, пустили на укрепление обороны и фураж, бесценные сокровища были переданы в глубокие хранилища Шварцальвхайма, а на острове оставили только промышленные запасы, рабов и продовольствие, чтобы начать работу как только позволит обстановка. В любом случае я бы знал, если что-то где-то осталось. Йотунхайм действительно владел некоторым сокровищем Императора, но речь о нем пока не шла, и Макс счел лишним упоминать об этом сейчас: несмотря на все меры предосторожности, оставался шанс, что Оула найдет способ узнать, что обсуждали на совете, поэтому лучше приберечь эту информацию до того, как она на самом деле понадобится. — Ты сейчас... — Я сейчас отлучусь. Ты отправишься к Карлу и проверишь, как у него дела. Ему требуется доставка стройматериалов, инструментов, питания и медикаментов для работников. Делать это нужно незаметно, не привлекая внимания к транспорту и количеству поставок. Снёр поможет тебе в этом, я его предупреждал. Если потребуется, дергайте меня, но я надеюсь, что вы справитесь. — Справимся, не сомневайся. А ты куда? — Никуда, я в Нории. Есть дела здесь, а потом, возможно, буду в Гиперборее. Ты в любом случае меня найдешь. Хайрих едва заметно усмехнулся, искры в его глазах вспыхнули чуть ярче. — Я в любом случае найду тебя, — повторил он как заклинание, кивнул и отступил в коридор, ведущий к скоростным лифтам. Макс мог бы поклясться, что почувствовал, как их связь образовала вокруг них еще один энергетический виток. Дело, которое требовало его вмешательства, располагалось в жилых уровнях. Макс вообще-то мог бы не заниматься этим, но Нория сделала для него так много, и продолжала делать прямо сейчас, что упускать возможность немного уменьшить моральный долг было просто неприлично. Лоран занимал небольшие апартаменты с видом на залив. В обычное время застать его дома было нереально, но сейчас он числился на больничном (уже второй месяц) и почти безвылазно работал отсюда. — Макс, — он удивился, обнаружив на пороге не курьеров архива или кого-то из секретарей. — Что-то случилось? — Да, есть дело. — Проходи, пожалуйста, — он отступил, пропуская посетителя внутрь. Лоран сейчас выглядел даже не таким бледным, как в последнее время; к сожалению, это были черты проклятия цветочного сердца, и обмануть Макса не могли. Эта редкая болезнь чаще всего являлась последней попыткой безответного чувства добиться своего, и ради этого мобилизовывались все силы организма. Заболевший на короткое время расцветал, становился привлекательным и желанным, но если это не срабатывало, вскоре умирал в муках. Сейчас Лоран только начал меняться, но его волосы уже обрели глубокий блеск, ресницы стали значительно длиннее, а кожа казалась мягко мерцающей изнутри. Макс предположил, что и рот стал ярче и нежнее на вид, но убедиться в этом не мог: нижнюю часть лица скрывала маска. Наверное, чтобы никто не мог увидеть случайных лепестков на губах. — Хочешь чего-нибудь выпить? Или у меня есть редкие конфеты из Эллинии, — предложил Лоран, проводив гостя в кабинет. — Нет, спасибо, я не люблю сладкое. — Тогда может быть чай? Есть хороший кандийский сорт. — Чай был бы неплох, — согласился Макс, подумав, что разговор может стать неприятным, а чашки немного отвлекут внимание на себя. — Отлично, я как раз заварил свежий. Располагайся, пожалуйста. Чем я могу быть полезен? По апартаментам было понятно, что Лоран редко принимает гостей и мало заботится о личной жизни. Кабинет-гостиная не имел никакой перегородки от маленькой кухни, рабочие документы находились повсюду (не только на диване и столе, но и на полу, подоконниках и книжных полках), и весь интерьер в целом выглядел очень практичным, без украшений и приятных глазу вещиц. Единственная запертая дверь вела, очевидно, в спальню и санузел, и как дело обстояло там, Макс мог только предполагать. В апартаментах витал ощутимый запах розового масла, смешанный с ароматом свежезаваренного чая. — Я скинул в почту переводы фрагментов книг, о которых ты просил. А еще принес тебе кое-что для коллекции, — Макс выложил на стол пухлую папку, которую до того держал в руке. — Хотел навестить тебя и узнать, как дела. — Дела неплохо, спасибо, — привычно соврал Лоран, улыбаясь под маской. — Занди переделал твое лекарство, чтобы оно лучше подходило мне, и благодаря этому я иду на поправку. Видишь, выгляжу уже получше. Что же ты принес? Это книга? — Это учебник истории для старших учеников общей школы, — чуть улыбнулся Макс. — Его откопали во время разбора завалов портового города. Он почти не пострадал, если не считать деревянной обложки, потому что страницы сделаны из пропитанного особым образом шелка, не подверженного разложению. Все учебники делали такими для сохранности, поэтому я ожидаю найти их в достаточном количестве. — О, боги, как волнующе! Учебник древней истории! — у Лорана загорелись глаза. — Я очень тебе признателен за помощь. Ты тратишь свое время на переводы для меня, помнишь о книгах. Не представляю, как ты все успеваешь, ведь сейчас на тебя столько всего навалилось. Он поставил поднос с чаем на расчищенное от документов место с краю стола, сел на диван и сразу же схватился за папку. — Это не так сложно, как кажется, если правильно планировать время, — Макс чуть усмехнулся, наблюдая за ним. — И я хотел бы выразить взаимное восхищение: ты прекрасно держишься и виртуозно врешь. Не знай я, как обстоят дела на самом деле — поверил бы. Лоран едва заметно вздрогнул, рука на застежке папки замерла, но спустя секунду снова двинулась вниз. — Что же, это было ожидаемо. Ты не зря занимаешь свою должность, так что я не удивлен. — Ты неплохо осведомлен о моих способностях, поскольку сам занимался обработкой информации по "Наследию", так что должен понимать, Лоран, что от меня бесполезно что-либо скрывать. Я знаю о причинах твоего недомогания, поскольку сам недавно пережил нечто подобное, и мне все больше кажется, что мне известно имя объекта, который вызвал у тебя столь глубокие чувства. — Нет, — торопливо отозвался Лоран. — Нет, это невозможно. Он уже достал книгу из папки, и теперь сжимал в руках, словно та могла служить ему щитом. — Вообще-то все довольно очевидно. Видишь ли, для меня не составило труда сопоставить некоторые факты, и если я недавно еще сомневался, то последний стал решающим. Мне известно, на гербе какого древнего герцогства красуется алая роза, и кто из твоего окружения имеет связь с его правящей семьей. — Это просто цветы, — почти прошептал Лоран. — Они мне нравятся. — Конечно. Они очень ему идут, верно? — Макс чуть улыбнулся. — Меня не касается твоя личная жизнь, пока это не вредит Арктиде или Нории, и вот сейчас возникла угроза для последней. Поэтому я здесь еще и чтобы предупредить: если ты в самое ближайшее время не предпримешь никаких шагов, это придется сделать мне. В нынешних условиях лишиться двух настолько выдающихся служащих разом — непозволительная роскошь даже для великой и могущественной Нории, и я приложу все усилия, чтобы этого не случилось. — Д-двух? — Именно так. У меня есть причины полагать, что твой избранник имеет такую же проблему, и тогда твоя скорая гибель станет началом конца и для него. — Это невозможно. Невозможно! Он никогда.... — Я не понимаю, почему ты сопротивляешься. Разве ты не хотел бы взаимности? Тебе нравится страдать и умножать собственные мучения? Я полагаю, Занди не раз предлагал тебе объясниться с твоим возлюбленным. Даже если ты получишь отказ, в чем лично я сильно сомневаюсь, хуже, чем сейчас, не будет. — Ошибаешься, — прошептал Лоран, пряча глаза. — Я... просто слабак. Дело в этом, Макс. Ты почти во всем прав, кроме этого. Знаешь, я ведь просто не смогу услышать отказ. Я в глаза ему смотреть боюсь, чтобы он не догадался. Мне страшно, ужасно страшно. Я не могу решиться. Пусть с мучениями, но так я проживу еще день, два, неделю. Смогу его видеть, слышать голос, переписываться. Считать... другом. А если я заговорю об этом, ничего больше не останется. Он посмотрит с презрением, как на мусор... и тогда мое сердце не выдержит. Я просто не вынесу, понимаешь? Не смогу. — Что же, я предполагал нечто подобное. Однако ты неплохо анализируешь информацию, поэтому в той же папке ты найдешь носитель с копиями отчетов о твоем... друге. В последнее время он ведет себя очень странно и по этой причине попал под наблюдение. Я надеюсь, от недуга твой разум не помутился, и выводы сделать ты сможешь. После этого я подожду некоторое — очень непродолжительное — время, и если ты не предпримешь ничего, возьмусь за дело сам. Поскольку у меня абсолютно не романтический склад характера, деликатничать при этом я не буду и решу все в самой простой и эффективной форме, Лоран. Я заставлю вас столкнуться и озвучу ситуацию, не сглаживая ничего и не пытаясь быть бережным к вашим чувствам. Это понятно? Лоран едва заметно кивнул, смаргивая слезы. Он шмыгнул носом и тут же закашлялся, распространяя по комнате сильный аромат розы. Маска надежно скрывала нижнюю часть его лица, но Макс был уверен, что у Лорана полный рот лепестков. — Прошу простить, — невнятно пробормотал тот, срываясь с места и скрываясь за дверью. Спустя пару секунд оттуда послышались шум воды и тихие всхлипывания. — Надеюсь, этого будет достаточно, — сказал Макс сам себе, поднимаясь. — Похоже, время на исходе. Он просмотрел почту, пока ехал в лифте, но ничего неожиданного там не обнаружил. Это позволило ему спокойно поесть, попутно перепроверяя выполненный расчет по следующему предполагаемому темнокровому: это был молодой человек, служивший в полиции Российской империи, который погиб в расцвете сил где-то на просторах Сибири в самом начале ХХ века. Все данные сходились, и это означало, что можно писать заявку на капсулу сразу, как только та освободится. Макс очень надеялся, что это произойдет совсем скоро, поскольку ждал потомка маршала Кайтисиана больше, чем кого-либо другого. От Хайриха вестей пока не было, но в сердечной связи тоже было спокойно, так что волноваться было не о чем. Взвесив все, Макс решил отвести немного времени на хобби и направился в гимнастический зал. Он успел хорошо размяться и прогнать свою нынешнюю программу прыжка и на кольцах, когда в зал подошли активисты, взявшиеся за организацию местных соревнований. Поскольку все они взялись пялиться на него, Максу ничего не оставалось, как прервать тренировку и подойти ближе. — Господа, дамы, чем могу быть полезен? — О, мы очень признательны, — наперебой заговорили они. — С таким почетным судьей соревнования привлекут еще больше внимания! А не желаете ли выступить с программой вне конкурса, господин генерал? Да, да, прекрасная идея! — О, подождите, не все сразу, — остановил их Макс. — Я не вижу необходимости в личном судействе, когда есть зоркие камеры Неба. Они оценят технические элементы гораздо точнее, беспристрастно и честно. Мне хотелось бы присутствовать лично, но только как зрителю. — Ох, все верно, однако… Мы хотели бы ввести шкалу оценок за артистичность и красоту, это придаст гимнастике черты искусства, привлечет ценителей прекрасного, — заговорил весьма пожилой и упитанный господин, в котором без труда угадывался искушенный любитель юных и гибких юношеских тел. — И заставит участников стараться сильнее, вкладываться в чистоту исполнения и красоту линий, — поддержал его молодой лис, сам явно желающий принять участие. — Иначе все упираются в техническую сложность, а на артистичность плюют! Макс усмехнулся: этот парень перешел в гимнастику из танцев, и как раз не мог похвастаться сложностью программы. Однако рациональное зерно в их словах было. — Это неплохая идея, но следует хорошо обдумать критерии оценки. Иначе все закончится вкусовщиной и личными симпатиями. Если у меня будет время, я подумаю об этом, а если нет, то предлагаю отложить решение до следующего раза. Все равно соревнования будут проводиться в первый раз, и накладок не избежать. Будем учиться на собственных ошибках. — Да, но… — заговорил было старый сластолюбец, однако его прервал голос Оповещения. — Внимание, боевая тревога третьего уровня: воздушный налет на Золотой Эдо. Просьба всему персоналу перейти в режим готовности к боевым действиям. Свободных от несения дежурства членов мобильных боевых групп просят по возможности поступить под командование своего руководства, главам подразделений надлежит проследовать на рабочие места и дожидаться личных распоряжений. Сотрудников инженерных служб просят быть на связи и ожидать приказов руководства. Повторяю… — Прошу меня извинить, друзья, — Макс коротко кивнул, покидая зал. Третий уровень — это скорее всего разведывательная вылазка или провокация, вряд ли что-то серьезное. Можно не слишком торопиться, но на рабочее место лучше вернуться поскорее.