Никотин

Просыпаться, обнимая парня, стало уже привычкой. Они просыпались примерно в одно и то же время, угорали над сегодняшними позами и он шёл в ванную, пока она ещё валялась в постели. А потом, когда она была в душе, он варил восхитительный кофе и они завтракали вдвоём. Потом девушка посвящала себя, как она не раз говорила, «неотложным делам»: каждый день она занималась актёрским мастерством, записавшись на курсы у какого-то актёришки местного разлива, продумывала возможные вопросы касательно их отношений (она постоянно переживала на этот счёт, говоря, что людям не стоит знать о природе их помолвки), отвечала на письма фанатов и активно лезла в его жизнь. Почему-то ей вдруг начало казаться, что ему одиноко. Коул вздыхал, ёрничал и отнекивался, но чай с ромашкой, который она неизменно заваривала ему во время его работы, плед, накинутый вечером на плечи, приготовленный более-менее съедобный ужин и музыка, сделанная чуть тише, приятно успокаивали и дарили ощущение какого-то домашнего уюта. Лили ёжилась, думая, что это лишь затишье перед бурей. А затишье было уж слишком долгим и «идеальным», как с картинки про счастливую семью. Она морщилась от этого сравнения и добавляла Спроусу лишнюю ложку сахара в чай — пусть жизнь мёдом не кажется. Через какое-то время к ней осторожно заявилась мать. Рейнхарт-младшая тогда была в чудесном настроении: она, видите ли, решила пойти на курсы игры на клавишных и, после очень продолжительных споров с Коулом, он согласился на фортепиано. В тот момент, когда женщина осторожно нажала на дверной звонок, Лили просматривала каталог клавишных; у неё, честно говоря, разбегались глаза. Они тогда довольно мило поговорили и она даже напоила мать чаем с мелиссой, угостив печеньем, которое они вместе с Коулом приготовили вчера. «Вместе со Спроусом, » — мысленно отвесила она себе подзатыльник. Эми с плохо скрываемым интересом спросила, как у них дела. Она отвечала сдержанно, по сценарию. «У нас всё, вроде бы, наладилось», «мы делим обязанности на двоих», «мы решили…» «мы подумали…» и всё в таком духе. Главное, как уже просекла Лили, почаще употреблять не «я» и «он», а «мы». Создавалась видимость того, что они жили душа в душу и решали всё вместе. Когда женщина, недоверчиво косясь в сторону Спроуса, ушла, парень рассмеялся, глядя на уставшее лицо девушки. — Знаешь, я думаю, ты — прирождённая актриса, но она не поверила, — смеясь, выдал Коул, но поднял вверх руки в примирительном жесте. — Не в обиду тебе, но… она всё-таки твоя мать. — Знаю я, знаю, — буркнула девушка, потягиваясь. Сейчас она вспомнила их разговор и, по-правде говоря, жалела, что проявила слабость и не отвесила этому придурку подзатыльник. Но, как говорится, сделанного не воротишь. Она стояла в отеле Нью-Йорка и рассматривала своё отражение. На ней было милое розоватое платье, больше переходящее в кремовый с рукавами до локтя. Она ненавидела платья, а эта куча ткани была верхом её страданий. Волны ткани, держащиеся на корсете, ниспадали вниз, доходя до пола, рукава были исключительно из кружев, которые обтягивали и корсет. Поскольку девушка была низкой, Камилла, перетерпев истерики и битые стаканы, заставила её обуть туфли на каблуке. Они, так же как и платье, переходили от кремового в розовый (сколько Лили не старалась, она так и не смогла определить их оттенок) и были украшены массивными, даже несколько аляповатыми узорами, напоминающими ковку. В них было жутко неудобно, но она должна была признать смотрелось эффектно. — Так, Лили, успокойся, это всего лишь интервью, — тихо сказала она себе, выдыхая и ойкая. — Чёртов корсет… — Ты готова? — в номер вошёл взъерошенный Коул. — Вау. А ты не задохнёшься? Девушка истерически хихикнула и, уперев руки в бока, покрутилась перед зеркалом, ловя его взгляд в зеркальной глади. — Знаешь, я была уверенна, что всё будет нормально вплоть до этого момента. А теперь мне кажется, что я либо умру от недостатка кислорода, либо меня убьют по дороге твои фанатки… Коул тихо рассмеялся и, приобняв подругу со спины, прошёлся пальцами по корсету. — Нет, так ты определённо выглядишь не такой толстой, как обычно. — Да пошёл ты, — фыркнула девушка, изворачиваясь в его руках и оказываясь лицом к брюнету. — Спроус, представляешь, люди изобрели такую чудесную вещь, как расчёска… ты о ней случайно не слышал? Парень фыркнул и попытался пригладить растрёпанные волосы. — Знаешь, у тебя очень специфический юмор. Девушка поймала его руку и, отведя её от головы, сама растрепала тёмные пряди. — Оставь, мне так больше нравится, — лукаво улыбнулась она и, освободившись от объятий, продефилировала к двери. — Идём, нам ещё добираться до этого чёртового офиса. И вышла, оставив парня наедине со своими мыслями. Она очень волновалась. Девушка мяла подол своего платья, нервно хихикала над комментариями гримёрши и старалась абстрагироваться. — В конце концов, — буркнула она, когда Элис отошла за водой, — это продолжится максимум минут двадцать, не больше. — Ты что-то сказала? — поинтересовалась Элис, закрывая бутылку крышкой. — Нет-нет, ничего такого, — поспешила заверить её девушка. В зале было душно и Коул неспешно расстегнул две верхних пуговиц на рубашке, поморщившись. Он терпеть не мог жару, а здесь, в конце июня, погода вдруг решила «порадовать» людей солнцем, жарой и тучами мух. Несколько вентиляторов и кондиционеров пытались более-менее охладить воздух, но, в чём Спроус уже убедился, это действовало плоховато. Точнее, почти не действовало. Вошла Лили, переговариваясь с молоденькой журналисткой. Она усадила их в кремовые кресла и сама опустилась напротив. — Значит так, — сказала она, обмахиваясь бумагами. — Я задаю вопросы, отвечаем предельно быстро, честно и полно. Кто из вас будет ведущим определим по ходу — получится более естественней. Готовы? Отлично, — она, получив их кивки, отдала ассистенту; махнула в сторону оператора. — Поехали, Джорджи, всё по плану. Через мгновение женский голос гаркнул «начали» и девушка, сидящая напротив них, расплылась в улыбке. — Здравствуйте, дамы и господа, — поприветствовала она, улыбаясь в камеру. — Меня зовут Жаклин О’Дейр и это новости Нью-Йорка! Как вы уже заметили, к нам в гости зашли известные американские актёры: Коул Спроус и Лили Рейнхарт, известные сериаломанам как Джагхед Джонс и Бетти Купер. Все, да, что скрывать, и я тоже, с придыханием следили за развитием романтической линии между персонажами сериала «Ривердейл». Но как же получилось, что чувства на съёмочной площадке переросли в нечто большее? Лили? — она перевела дыхание и заискивающе посмотрела на блондинку. — Спасибо, Жаклин, — девушка улыбнулась и перевела взгляд на парня, сидящего рядом с ней, ловя ободряющий взгляд. Вздохнув, она повернулась к ведущей. — Вы же не против, если я буду называть вас так? — Нет, разумеется, нет, — обворожительно улыбнулась О’Дейр. — Прекрасно, — протянула девушка. — Я не знаю, знали ли об этом другие, но мы долгое время жили в соседних домах и учились в одной школе. — Вы ладили с самого начала? — Ооо, — протянула девушка, пряча улыбку. — Нет, мы ненавидели друг друга. Я помню, как он однажды специально вылил на меня стакан сока, а я… что я тогда сделала, Коул? — её глаза задорно блестели. — Она выкинула в окно моё эссе по английской литературе, — усмехнулся парень. — И едва не последовала за ним, — уточнила девушка, лукаво улыбаясь. — Я думаю, мы — яркий пример того, что от ненависти до любви — один шаг. — На каком уровне сейчас находятся ваши отношения? — задала следующий вопрос ведущая. Коул осторожно переплёл их пальцы, показывая руку девушки. На безымянном пальце блестело кольцо. — Мы помолвлены, — ответил Спроус. Ведущая, не ожидавшая такого ответа, подалась вперёд. — Ооо… Это неожиданно! Вы поделитесь с нами подробностями? — Разумеется, — натянуто улыбнулась блондинка. — Где он сделал вам предложение? — В одном из милых кафе Кливленда. Я позволю себе маленькую вольность и скрою его название, если вы не против, — любезно ответила Лили. — Разумеется, разумеется! А когда вы планируете свадьбу? — В октябре. Скорее всего, пятнадцатое число. — Почему именно эта дата? — Видите ли, — осторожно начал Спроус, — наши семьи довольно скрупулёзно относятся к сохранению традиций. Эта дата выбрана бабушкой Лили исходя из какого-то календаря, кажется, Кельтского… точно не знаю. — Вы будете венчаться в церкви? — Нет! — быстро проговорила девушка, слегка сжимая руку парня. — Это тоже является традицией? — едко поинтересовалась ведущая. — Да, — сухо ответил Коул. — Мы пригласим священника в место торжества. Видите ли, не очень хочется, чтобы церковь осаждали репортёры. — Самонадеянно, — пробормотала О’Дейр, но тут же переключилась на Лили. — Скажите, а как к вашему будущему браку относятся ваши сёстры. Например, Хлоя? — Сёстры? — Лили, казалось, была удивлена вопросом. — Вполне нормально. — Хм… Коул, а вы состояли с кем-то в отношениях до помолвки? — Да, — напряжённо ответил парень. — Однако, всё закончилось довольно быстро. — Что это была за девушка? Расскажите о ней? — Её зовут Аманда. Простите, но фамилию я оставлю при себе. Она младше меня на год. Рыжая, — бросил он, считая, что тема закрыта. — Насколько серьёзными были ваши отношения? — Поверхностные, — хмуро бросил он. — Я увлёкся ей полтора года назад — встретил на вечеринке друга. Красивая, умная, она притягивала взгляды. Мы познакомились, обменялись номерами. Всё закрутилось довольно быстро и через месяц мы начали встречаться. Ещё через месяца два мы съехались. Через какое-то время я понял, что совершил ошибку — меня тянуло, как ни странно, на съёмочную площадку. Только там я чувствовал себя комфортно. Позже я понял, что меня тянуло к Лили, — он тепло улыбнулся сидящей рядом блондинке. — Начинать отношения с Амандой — было, наверное, моим самым глупым поступком. — Вы любите её? — Нет. — А любили? Парень задумался. — Нет, я не думаю, что это подходящее определение. Она привлекала меня, но любовь? Мне кажется, я не испытывал её до появления Лили. Дальше Рейнхарт не слушала. Ведущая задала ещё несколько ничего не значащих вопросов по поводу свадьбы, родителей, друзей. В конце, перед прощанием с зрителями, парень осторожно притянул к себе девушку и мягко поцеловал, чем заставил Жаклин улыбнуться. — А теперь я передаю слово своему коллеге, Питеру Граммеру с его сводкой новостей. До скорых встреч, дорогие друзья. Щёлкнул затвор, оператор крикнул «снято» и пара облегчённо выдохнула. — Когда выйдет этот выпуск? — спросил Коул, нервно теребя манжет. — Когда выйдет? Мистер Спроус, это был прямой эфир, — самодовольно сказала девушка и подозвала какого-то парня. — Герберт, проводи их до такси. Она пожала руку Коулу, обняла Лили и исчезла в гримёрке. Когда они сели на пассажирское сиденье такси, Лили слегка усмехнулась, освобождая свою руку. Оба молчали, пока парень не заговорил снова. Водитель уже парковался. — Хорошо сыграла, — меланхолично сказал Спроус. — Спасибо, ты тоже был ничего. — Почти поверил в поцелуй, — бросил он и первым вышел из машины. Девушка фыркнула и развела руками. Как же он бесит иногда. Расплатившись за такси, она вылезла из салона и удивлённо выдохнула. Рядом с Коулом стояла рыжая девчонка. На ней была болотного цвета футболка, песочные шорты и рюкзак цвета хаки. Очки, которые сидели у неё на носу, были чёрными и очень большими, в грубой оправе. — Невеста, да?! — кричала она. — Ничего не чувствовал? Рвался к своей Лили?! Блондинка покачала головой. Если всё это будет продолжаться дальше, то скоро сюда нагрянут репортёры и тогда… впрочем, о разгоравшемся, как лесной пожар, скандале, думать совершенно не хотелось. Она тихо подошла к девушке и осторожно прикрыла её рот рукой. — Пойдём, мы всё объясним тебе в номере, — шепнула она. Аманда, не сопротивляясь, позволила утянуть себя в отель. — О Боже, — смеялась рыжая, вытирая выступившие слёзы. — Так значит Колли… КОЛЛИ! После краткого экскурса в «безоблачную» семейную жизнь пары, девушка уже несколько минут не могла успокоиться. — А тебя он как называет? — Принцесса, — фыркнула блондинка, поджимая под себя ноги. Она уже переоделась в широкие спортивные штаны и свободную футболку, Аманда помогла снять макияж. — Дааа… Ну, Колли, не завидую тебе, — рыжая кинула взгляд на хмурого брюнета, закрывающего лицо книгой. — Ты не обижаешься на нас? — тихо спросила Лили. — Обижаюсь? Боже, нет. Меня рассердили заявления этого придурка, — она зло зыркнула на Спроуса глазами. — Он ведь сказал, что спал с тобой пока мы ещё встречались. — Чего?! — Я, пожалуй, принесу нам кофе, — пробормотал парень, вставая. — Спроус, — елейным тоном поинтересовалась девушка, — ты ничего не хочешь мне рассказать? — Да, я понял, тебе латте, — кивнул брюнет, выбегая из номера и, смеясь, захлопывая за собой дверь. — КОУЛ! После ухода парня в комнате повисло молчание. Аманда хмурилась и косо поглядывала в сторону блондинки, Лили же старалась занять себя телефоном. Как назло, ни одна знакомая не отвечала. Прокашлявшись, она подняла глаза на притихшую рыжую. — Знаешь… для меня стало большой неожиданностью то, что мы не поскандалили, — тихо сказала Рейнхарт, увлечённо колупая чехол своего телефона. — Для меня тоже, — призналась рыжая. — Честно говоря, я хотела закатить истерику, желательно на публике, желательно при тебе. Просто в этом интервью… всё было слишком сладко. Коул всегда был довольно скупым на чувства, а тут он рассыпался в улыбках, держал тебя за руку и смотрел так, будто ты — единственное, что держит его здесь. — Он прекрасный актёр, — перебила её блондинка. — Не сомневаюсь, — девушка кивнула и вздрогнула. — Просто мне хотелось бы верить, что то, что происходило между нами было настоящим. — Как бы я хотела разорвать эту помолвку, — прошептала Лили, жмурясь. Нет, не то чтобы ей был противен Спроус или у неё на примете был кто-то другой, но знать, что за тебя уже всё давно решили, было мерзко. Очень. — Я тебя понимаю, — задумчиво согласилась Грейсток и замолчала. Часы, висевшие на стене номера, медленно тикали; из распахнутого окна доносились звуки города, живого и пульсирующего, подобно огромному организму. — Возможно, — медленно сказала Аманда, хмурясь. — Возможно, я смогу помочь с разрывом помолвки. У меня мама сведуща в юриспруденции, так чем чёрт не шутит? Будем считать, что я извлекаю из этого собственную выгоду, — предупредила она, останавливая благодарности Лили. — Коул умный, симпатичный мальчик и мне он нравится. Блондинка хмыкнула, но возражать не стала. Они посидели ещё какое-то время вместе, обсуждая житейские мелочи, но вскоре Аманда засобиралась. Обмотав вокруг шеи извлечённый из рюкзака зелёно-белый шарф, она остановилась у двери и пытливо посмотрела на новую знакомую. — Лили, прошу, не думай, что мы подруги. Я должна ненавидеть тебя, но ты мне попросту безразлична, так что пожалуйста, не заблуждайся на этот счёт. Они скомкано попрощались и рыжая девушка скрылась за дверью, оставляя за собой удивлённую и совершенно растерянную Рейнхарт. Определённо, день закончился неожиданно…