Контракт

(не бечено)       Волдеморта продолжала мучить мигрень, даже когда Гермиона была уже исцелена. С первого же удара голову пронзила настолько острая боль, что его чуть не вырвало. Больше никогда он не станет пытать жену… если того не потребуют обстоятельства.       Но все было не зря. Ему удалось вытащить из Поттера нужную информацию, да и теперь разговорить пленника не составит никакого труда. Осталось только найти кого-то, кто также не безразличен Поттеру.       Они аппарировали обратно в свою комнату, и Гермиона поспешила скрыться в ванной. Он был уверен, что сейчас она хочет побыть в одиночестве, но тем не менее решительно последовал за ней. Гермиона уже сбросила то, что осталось от ее платья, и потянулась включить воду, когда он вошел. Волдеморт заметил, как она замерла, услышав его шаги.       — Дай мне знать, когда закончишь, я намажу тебя лечебной мазью, чтобы не осталось шрамов, — мягко объяснил он. Сегодня Волдеморт, как никогда, был доволен своей женой.       Гермиона вздохнула и перевела взгляд на льющуюся воду.       — Гарри сказал мне, что прощает Джинни. Что он хотел этим сказать?       Волдеморт не смог сдержать улыбки.       — Поттера сдала твоя подружка Уизли. Он рассказал ей, что планирует навестить могилы родителей перед Рождеством. Нам оставалось только дождаться его и схватить.       Плечи Гермионы поникли.       — Поэтому ты не давал разрешения освободить ее раньше?       — Именно. Но я, можно сказать, удивлен, что она ничего не сказала тебе об этом. Может, ей было так стыдно?       Она выключила воду и закрыла лицо рукой. Волдеморт не мог видеть ее глаз.       — Ты плачешь? — удивленно спросил он.       — Да, — едва слышно ответила она.       Нахмурившись, он подошел к ней и развернул к себе.       — Почему?       Она подняла на него заплаканные глаза.       — Потому что я замужем за чудовищем! Что теперь ты намерен сделать с Гарри?       — Какие предположения? — улыбнулся он и вытер слезы с ее лица.       Гермиона закусила губу. А он пристально смотрел на нее. При этом освещении казалась, что ее кожа была золотистого оттенка. Глаза покраснели от слез, из-за чего она выглядела еще меньше и ужасно грустной. На этом фоне живот казался совсем большим. И ему это очень не нравилось. Оставалось надеяться, что месяца через три она вернется к своим миниатюрным размерам.       — Ты мог бы отпустить его, — прошептала она.       — Нет. Я пытался убить Поттера, когда он был еще ребенком, теперь я не могу просто так отпустить его, — он провел рукой по ее волосам. — Тебе необходимо смириться, что ты не в силах спасти всех своих друзей.       — Убирайся! — она оттолкнула его от себя.       Он сложил руки на груди.       — Я тут стараюсь вести себя вежливо…       — Убирайся, убирайся, УБИРАЙСЯ! — кричала она. Вытолкнув его из ванной, захлопнула перед ним дверь.       Волдеморт, ничего не понимая, смотрел на деревянную дверь перед собой. Да что с ней произошло? Ну да, высекли ее по его приказу, а ее друга он вообще собирался убить, но пора было бы уже и привыкнуть. А может дело было в ее положении. Он как-то читал, что беременные могут стать чрезмерно раздражительными. Да, скорее всего, так и есть.       Вздохнув, он направился к дивану. Он устал, а диван казался таким уютным. И мягким.       Наверное, он заснул, потому что неожиданно что-то мокрое и холодное стало капать ему на лицо. Рука взметнулась вверх, он за что-то ухватился и резким движением прижал к себе. Тело? Да еще такое мокрое…       — Что ты делаешь?       Он моргнул и сон окончательно покинул его. Взгляд сфокусировался, и он обнаружил сидящую на нем жену. Гермиона сердито смотрела на него. Он усмехнулся и обхватил ее руками.       — Тоже самое я могу спросить и у тебя, — ответил он.       Гермиона попыталась освободиться от его захвата, но он не выпускал ее. Волдеморт сел, продолжая удерживать жену на своих коленях. Притянув к себе, вдохнул запах ее волос. Сегодня был чертовски хороший день, и он не мог отказать себе в наслаждении тем, что ему нравилось. А может он просто еще не до конца проснулся. Даже привычное чувство паранойи сейчас словно покинуло его.       — Ты говорил про какую-то мазь, — напомнила она.       — Верно, — он помог ей подняться. — Иди, ляг на… Я хотел сказать живот, но, не уверен, что у тебя получится.       — И чья это вина? — проворчала она, подойдя к кровати, и легла на бок.       Схватив со стола баночку, следом подошел к кровати. Он медленно втирал мазь, рассматривая ее спину. Практически все было исцелено еще заклинанием, а оставшиеся шрамы исчезнут к утру. От воспоминаний как она кричала, он даже вздрогнул. Но эти крики заставили его вновь обрести чувство контроля над собой.       — Готово, — тихо сказал он.       Гермиона перевернулась на спину, устроив руки на животе. Волдеморт отчетливо видел, как что-то шевелилось под ее кожей.       — Это нормально? — спросил он.       Она посмотрела на свой живот.       — Почему нет? Мне кажется, что он сейчас икает.       — Да ему всего шесть месяцев! — возразил Волдеморт и прикоснулся к ее животу. Теперь он мог чувствовать движения своей рукой. Это было так странно.       — И что? Ты же в курсе, что там находится маленький человечек, так?       Он сердито посмотрел на нее.       — Конечно в курсе. Это благодаря мне оно находится там.       — Ну да, — она глумливо улыбнулась. — А почему ты не настоял на аборте?       — Потому что живой ребенок для меня может оказаться полезнее мертвого. Почему ты спрашиваешь? Хочешь избавиться от ребенка?       Гермиона грустно вздохнула.       — Трудный вопрос. Я искренне верю, что иногда дать ребенку жизнь будет более жестоко, чем сделать аборт. Он же не понимает, что происходит.       — Как ты можешь быть в этом уверена?— спросил он, медленно поглаживая ее живот. Против своей воли, он все-таки был очарован самим фактом, что внутри его жены находится маленькая жизнь.       — Чтобы понять, что ты жив, для начала нужно понимать разницу между жизнью и смертью. Я действительно не понимала этого, пока не… Не важно. А когда ты понял, что когда-нибудь умрешь? — спросила она.       Он одернул руку.       — Я никогда не умру. Тем более после того, как найду Чашу.       Она испустила вздох.       — Ясно. Хотя, знаешь, в жизни есть вещи и похуже смерти.       — Откуда тебе это знать? Тебе ведь не приходилось умирать, — он встал с кровати и услышал, как она снова вздохнула.       — Здорово. Нам никогда не понять друг друга, — она села. — Не подашь мне мантию?       Он не стал ничего отвечать, просто подошел к шкафу и, достав повседневную мантию, бросил жене. Ему не нравилось, что стоило им начать разговаривать, как она позволяла себе высказываться о весьма неприятных для него вещах. Ему это не нравилось. Хорошо, что в этот раз удалось быстро пресечь данную тему. Он бы предпочел подольше оставаться в хорошем настроении.       Одевшись, Гермиона переваливаясь подошла к дивану. Волдеморт только покачал головой, пока она не видела и улыбнулся. Походка его жены была забавной, а из-за того, что она была миниатюрной, живот выделялся особенно сильно. Что же будет, когда наступит восьмой месяц беременности?       — Лолли! — позвала Гермиона. Тут же перед ней появился маленький домовой эльф. Пока жена заказывала обед, Волдеморт оставался стоять у шкафа. Он хорошо знал каждого из своих домовиков, что не мешало ему ненавидеть их. Да, они были превосходными слугами, но их чрезмерная жизнерадостность вызывала в нем только раздражение.       Гермиона осталась ждать, когда вернется домовик, а Волдеморт направился в свой кабинет, соединенный с их комнатой. Ни у его жены, ни у кого из слуг туда не было доступа. Поэтому Волдеморт спокойно хранил в нем практически всё, имеющее определенную ценность — досье на каждого Пожирателя Смерти, доклады шпионов, заклинания и проклятия над которыми работал в настоящий момент. На комнату были наложены специальные чары, позволяющие в случае экстренной ситуации собрать и переместить всё содержимое кабинета в считанные секунды.       Но сейчас в его кабинете было нечто особенное — рождественский подарок для супруги. Кроме того, что это был очень личный подарок, у него было несколько причин, почему он хотел подарить ей именно это. Первая заключалась в том, что хоть он и был Темным Лордом, но прекрасно понимал, что не может вечно удерживать людей взаперти, они просто могут сойти с ума. И тут всего два выхода: или убить, или дать немного свободы. Поскольку ему придется и дальше жить вместе с женой, он вовсе не хотел, чтобы она свихнулась. А вместе с этим подарком он позволит ей выходить… время от времени.       Следующая причина тоже была незамысловатой — он желал знать, чем занимается его супруга в его отсутствие. Не всякая банальная ерунда, вроде того, что она ела на обед или сколько использовала туалетной бумаги. Он хотел удостовериться, что она не предпринимает ничего против него и его людей. Подарочек сможет донести Волдеморту, если жена сделает что-то такое, что ему может не понравится.       Третья причина была довольно практичной. Благодаря особым чарам, которые он использовал, зачаровывая подарок, через него он сможет разговаривать с женой.       И последняя причина была не такой уж трогательной, как могло показаться на первый взгляд. Этот подарок поможет удостовериться, что никто не причинит вреда его супруге. Но если кто-то и осмелится, то никогда уже не сможет предпринять повторной попытки. Подарочек был смертоносным. Волдеморт хотел убедиться, что когда его нет рядом, жена находится в полной безопасности. Если кто и заслуживал права ее убить, то только он сам.       Захватив подарок, он вернулся в общую комнату. Гермиона уже приступила к трапезе. Волдеморт задумался, а проверяет ли она каждый раз пищу на яд, прежде чем положить в рот хоть кусочек, как это всегда делал он. Навряд ли, в этом вопросе она была ужасно наивной. Еще одно достоинство его подарка в том, что он сможет предупредить ее, если блюдо окажется отравленным.       — Я принес для тебя подарок, — сказал Волдеморт и приподнял руки, чтобы показать его.       Гермиона оторвалась от тарелки, посмотрела на мужа и… завизжала. Взлетев с дивана, с невероятной для ее положения скоростью забралась на стол. Волдеморт, нахмурив лоб, опустил глаза на свои ладони, осмотрев небольшую змейку, которую все это время держал в руках. Совершенно обычный щитомордник*, хоть и ядовитый. У кожи был красноватый оттенок, а в длину змейка была не больше фута**. Она, конечно, еще подрастет еще на фут или два, и станет толще (сейчас она была с запястье миниатюрной девушки). А еще, что он никогда и никому не скажет, он находил ее довольно милой для змейки. И с чего такая реакция?       — Что… Это… Такое? — заикаясь спросила Гермиона, с широко раскрытыми от страха глазами.       Волдеморт погладил змейку по голове.       — Твой рождественский подарок. Я сам дрессировал ее. Она очень послушная.       Он сделал шаг к жене. Гермиона подняла руки, защищаясь, но еще немного, и она могла бы упасть.       — Змея. Это змея! Ты решил подарить мне змею? Ну конечно… Обычный муж принес бы цветы или драгоценности, но нет, великий лорд Волдеморт дарит мне чертову змею!!       Он вопросительно выгнул бровь.       — Ты боишься змей?       — Ты издеваешься? — она спрыгнула со стола и начала пятиться назад. — Я знаю, это глупо и… так по-девчачьи… но ничего не могу с этим поделать!       Волдеморт сделал к ней еще несколько шагов, но никак не ожидал того, что произойдет. Гермиона завизжав, ломанулась в сторону кровати и забралась под одеяло с головой. Он невольно закатил глаза к потолку, настолько всё это было глупо и нелепо.       Выпустив змейку на стол, велел ей оставаться там. Сам подошел к кровати и сел рядом с женой. Когда он положил руку на ее плечо, она снова завизжала.       — Да ради Мерлина, — прорычал он. — Она сейчас не со мной.       — Правда? — донесся приглушенный голос из-под одеяла.       — Да.       Гермиона выглянула. Он показал ей пустые руки. Откинув одеяло, она несколько раз глубоко вздохнула.       — Змейка ничего тебе не сделает, — сказал он, стараясь чтобы это прозвучало как можно мягче. Он не собирался пугать ее. Хотя уже представлял, как сидя в одиночестве при наличии свободного времени, будет вспоминать этот эпизод. — Она будет защищать тебя.       — С тем же успехом можно было подарить мне собаку, — пробормотала она себе под нос.       — Собаки не ядовиты, женушка, — улыбнувшись, ответил он. — Давай я вас познакомлю.       Удерживая Гермиону за талию одной рукой, другой он взял ее за руку и подвел к столу.       — Ее зовут Бэш, североамериканский щитомордник, ей всего два года. В текущий сезон они обычно спят, но я немного поколдовал над ней, чтобы ей всегда было тепло.       Он насильно усадил Гермиону на диван. Змейка, по-прежнему находившаяся на столе, с интересом наблюдала за ними. Волдеморт знал змеиный язык и потому ему было довольно легко обучить ее. В природе эти змеи как правило только обороняются, но тому, кто оказался настолько глуп, чтобы их потревожить, придется не сладко. Бэш же была натаскана атаковать любого, кто будет вести себя агрессивно по отношению к его жене. Естественно, исключая его. Также благодаря магии Бэш может понимать человеческую речь. И если Гермиона скажет или сделает что-то подозрительное, змейка сообщит ему об этом. Все просто. Если, конечно, он заставит жену принять подарок.       — Поздоровайся с ней, — велел он жене.       — Привет, — медленно сказала девушка.       Волдеморт взял змейку на руки и начал разговаривать с ней.       «Она — моя прелесть***. Она боится тебя, не дразни ее.»       Гермиона ахнула. Он-то подумал, что она просто никогда раньше не слышала, как он разговаривал на Парселтанге. И уже было собирался перевести ей, о чем шла речь, как она спросила:       — Ты назвал меня прелестью. Почему?       Он уставился на нее.       — Я не…       — Нет, ты так и сказал! Только что, змее! Я все слышала.       Он подозрительно посмотрел на нее.       — И когда ты собиралась сказать мне, что можешь разговаривать на Парселтанге?       — Я и не могу… — она не понимала, о чем он. — Я даже не понимаю его. Или не понимала? Правда я слышала, как на нем говорил Гарри, но…       Волдеморт еле справился с шоком.       — Я… Прелесть, так змеи на своем языке называют своих жен. Я сказал так, чтобы Бэш могла понять, что я имею виду.       Гермиона недоверчиво покачала головой.       — Не могу поверить в это. Как тогда я смогла понять то, что ты сказал?       Волдеморт приподнял руки и приказал щитоморднику.       — Скажи «привет».       Змейка повернулась к его жене.       — Привет.       Гермиона негромко вскрикнула. Волдеморт только усмехнулся.       — Закрой глаза, — велел он и взял жену за руку.       — Зачем? — спросила она, но все-таки глаза закрыла. Волдеморт даже удивился такому несвойственному для нее послушанию. Значит ли это, что она доверяет ему? Или это все только из-за Контракта?       — Просто расслабься, — он медленно тянул ее за руку к змее.       Когда пальцы коснулись Бэш, Гермиона вздрогнула.       — Ничего страшного, — произнес Волдеморт своим самым милым тоном. Ему просто необходимо, чтобы жена ни в коем случае не отказалась от этого подарка. В противном случае, придется разрабатывать новый план, позволявший следить за каждым ее шагом. А у него просто не было на это времени. — На что похоже?       — На шелк. И она довольно теплая на ощупь, — медленно ответила Гермиона, не открывая глаз.       — Почему ты так боишься их? — заботливо спросил он.       — Потому что… они выглядят такими страшными. Особенно когда шевелятся, — рукой она поглаживала змейку, но сама дрожала. Волдеморт потянул ее руку от Бэш.       — Открой глаза, — сказал он.       На ее лбу выступили капельки пота, лицо было бледным, а взгляд словно стеклянным. Хотя бы не пыталась сбежать.       — Посиди здесь и понаблюдай за ней немного, — мягко сказал он и поцеловал жену в щеку, стараясь так успокоить ее. — Она не укусит тебя.       Волдеморт попытался встать, но Гермиона схватила его за руку. Он раздраженно выдохнул.       — Не испытывай мое терпение, дорогая. Я не люблю, когда за меня цепляются. Я буду недалеко, только отойду к книжным полкам.       Гермиона чуть слышно всхлипнула, но выпустила его руку. Одернув мантию, Волдеморт ушел к полкам. Он терпеть не мог загадок и потому хотел выяснить, с чего вдруг женушка стала понимать змеиный язык. У него уже была теория, оставалось только проверить ее. Существовало несколько способов дать волшебникам возможность понимать другие языки. Это можно было сделать заклинаниями или зельями. Но он был уверен, что Гермиона точно не находилась под каким-либо чарами и не употребляла никаких зелий. Значит, было что-то еще. И он предполагал, что дело могло быть в ребенке.       А так как это был его ребенок, он или она с высокой вероятностью мог получить дар змееуста. И возможно, что его жена на бессознательном уровне позаимствовала эти способности. Это было всего лишь предположение, но ему действительно приходилось слышать о женщинах, которые использовали магические возможности своих детей во время беременности.       Вероятно, его ребенок уже в утробе был магически одарен.       Волдеморт снял с полки несколько книг о беременности и родах. Он купил их, как только выяснилось, что они ждут ребенка. До этого он совершенно не интересовался детьми, они никогда не входили в его планы. Пусть сам факт, что он станет отцом, был ему ненавистен, он все равно хотел быть в курсе всего. Он всегда был таким, всегда стремился знать, как можно больше.       Довольно быстро он отыскал ценную информацию. Выяснилось, что каким-то образом матери могут понимать те языки, что были важны для ребенка. Дальше шло многословное и запутанное объяснение о том, как это работает. Подобное чаще всего фиксировалось у женщин-людей, которые вынашивали потомство представителей не человеческого вида: гигантов, русалок, вампиров и прочих подобных существ. Таким образом мать могла понимать и защищать свое потомство. Но ни одного случая, касающегося Парселтанга, не было официально зарегистрировано. Что в принципе было не удивительно, змееусты большая редкость.       Волдеморт с раздражением захлопнул книгу. Вот и объяснение откуда его жена могла знать змеиный язык. Теперь ему следует быть осторожнее. Он свободно общался со змеями, поскольку был убежден, что никто его не понимает. Как, например, когда он назвал жену «прелестью». Он на самом деле назвал ее так, как змеи называли своих жен. Но еще проще было дать определение «самка». Просто это… слово, как бы само сорвалось с его языка. Уж точно Гермиона не была его прелестью.       — Итак, — спросил он, когда вернулся к жене, которая все это время просидела неподвижно на диване, взглядом гипнотизируя змею, — что скажешь?       — А она может стать еще больше?       — Четыре фута максимум.       — Это довольно много.       Он присел на диван, едва сдерживая смех.       — Не для змеи. Однажды я видел такую, длиной в тридцать три фута.       Она вцепилась в его руку.       — Не в этой части света, верно?       Он посмотрел на нее сверху вниз.       — Когда ты напугана, то становишься ужасно навязчивой и глупой.       Нахмурившись, она отпустила его.       — Посмотрим, как ты будешь себя вести, встретившись лицом к лицу со своими страхами.       — Я ничего не боюсь.       — Кроме смерти.       Он промолчал.

xxx

      Буквально через пару дней после Рождества жизнь вернулась в привычное русло. Волдеморт исчезал на весь день, а Гермиона пропадала в библиотеке, только уже в компании новой зверушки. И хоть каждый раз, как ее взгляд падал на змейку, она вся покрывалась испариной, Гермиона больше не пыталась сбежать. Она все еще не могла прикасаться к ней с открытыми глазами. Но неожиданно обнаружила, что при всём этом могла спокойно с ней разговаривать. И не переставала удивляться, что может понимать Бэш, хоть та и не говорила так уж много. В основном змейка грелась на солнышке и просто слушала, что там бормочет вслух Гермиона, когда читала очередную книгу. Волдеморт был уверен, что жена продолжает заниматься поисками Чаш, но сама Гермиона поставила перед собой совсем другую задачу. Она хотела спасти Гарри.       Можно было сказать, что затея была идиотской с самого начала, так как Волдеморт даже не рассматривал возможность оставить Гарри в живых. Его жизнь могла бы приобрести ценность, если только Поттер пожелал бы присоединиться к Пожирателям смерти. Проблема была еще и в том, что сам Гарри не хотел больше жить. Она понимала, что ее друг ненавидит себя за то, что фактически предал Орден. Волдеморт рассказал ей, каким образом получил от пленника ответы еще на три вопроса. Из-за этого Гермиона очень рассердилась на мужа и все закончилось тем, что она еще долго не вылезала из расслабляющей ванны, а Волдеморт вернулся только к ночи.       К тому же у нее была еще одна проблема.       Гермиона находилась в библиотеке, сидела за столом с закрытыми глазами, и рукой ласкала себя между ног. Буквально минутка, и Гермиона кончила с негромким стоном. Отдышавшись, вытерла руку о внутреннюю сторону мантии и откинулась на спинку стула. Внезапное возбуждение прошло, но осталось чувство какой-то внутренней пустоты.       Змея зашипела в любопытстве.       Гермиона вздохнула.       — Гормоны сводят меня с ума, — постаралась она объяснить. — То мне хочется съесть огурцов, то я чувствую… особую потребность. Но из-за того, что мой муж придурок, мне приходится справляться с этим самостоятельно, — она еще раз вздохнула, а Бэш изобразила змеиный смех.       — Ничего смешного, — ворчала Гермиона. — Я едва дотягиваюсь, живот стал слишком большим.       Она снова придвинула к себе книгу и постаралась сфокусироваться на своей главной задаче — спасти Гарри. Пока это казалось совершенно бесполезной идеей. У нее даже палочки нет! И так хотелось спать…       Она выронила книгу, стоило закрыться глазам, и практически погрузилась в сон, как вдруг открылась дверь в библиотеку. Гермиона даже подпрыгнула на том месте, где сидела. Обычно никто не заходил в библиотеку, если там была она. И кто же это мог быть? Она сидела в дальней части комнаты, стеллажи надежно скрывали ее от посторонних глаз, но при этом могла очень хорошо слышать голоса неожиданных гостей.       — Здесь даже нечего обсуждать, Рэя.       Да это же голос Люциуса Малфоя! Он был одним из немногих, у кого был доступ в библиотеку, но что ему тут делать?       — Прошу, Люциус! Мне это нужно! Ты же знаешь, что я готова на все… — а это был уже женский голос. Гермионе показалось, что она уже где-то его слышала, но никак не могла вспомнить где. Казалось, что женщина была в отчаянии и даже плакала.       — Все равно недостаточно, так мало на что ты способна. Хотя… — судя по голосу, Люциус колебался. — На колени, живо.       Гермиона даже встала. Она расслышала только шорох одежды. На цыпочках подобралась к узкому проходу между стеллажами, но ничего не было видно. Она почти решилась подобраться поближе, когда тишину нарушили стоны Люциуса. Гермиона сморщила носик. Они занимались сексом. Как несправедливо.       Она вернулась к своему столу. Происходящее не имело к ней никакого отношения. Если уж Люциус решился переспать с кем-то в библиотеке, это было его личное дело. Если бы он принуждал эту женщину к близости, Гермиона могла что-нибудь предпринять. Но то, что происходило сейчас, больше походило на деловую сделку. Еще год назад правильная Гермиона обязательно бы вмешалась, но не теперь… не тогда, когда она сама использует свое тело, чтобы добиться того, что ей нужно. В какой-то степени она понимала эту женщину. Когда ты в отчаянии, то можешь решиться практически на что угодно.       Стоны Люциуса становились все громче, но Гермиона старалась не обращать на них внимания. Так прошло минут пять, прежде чем все закончилось.       — У меня есть друг, который, вероятно, сможет достать то, что тебе нужно. Я переговорю с ним, — наконец сказал Люциус хриплым голосом. — Ты уверена, что тебе хватит денег?       — Да, — голос женщины тоже был хриплым. До Гермионы внезапно дошло, что за близость была между ними.       — Но если и мой… друг захочет подобную услугу?       — Я согласна, Люциус, — в ее голосе была обреченность. Гермиона поняла, что подобное происходит явно не в первый раз.       — Договорились. Я свяжусь с тобой на следующей неделе. В той части библиотеки есть камин, через него ты сможешь выйти к аппарационной точке. А сейчас прошу простить меня, еще осталось несколько дел, требующих моего внимания.       Гермиона услышала, как он вышел и как за ним закрылась дверь.       Она приготовилась нырнуть под стол, ведь камин находился там же, где была сейчас она, а ей совсем не хотелось быть обнаруженной. Но почти минуту ничего не происходило, как вдруг…       — СУКИН СЫН! — и что-то тяжелое упало на пол, а затем до Гермионы донеслись рыдания.       Нахмурившись, она поднялась со стула. Бэш зашипела, остерегая хозяйку от необдуманных действий, но Гермиона просто проигнорировала ее. Она шла на звук. Рыжеволосая женщина сидела на полу рядом с кучей книг. Гермиона ахнула от удивления, когда поняла, кто перед ней.       — Мисс Рэдклифф? — выдохнула она.       Женщина подняла голову и посмотрела на Гермиону. Ее глаза широко распахнулись, а щеки предательски покраснели. Она вскочила и поправила мантию.       — Миссис Риддл? Эм… Я и не знала, что здесь кто-то был…       — Я-я не хотела вмешиваться, — Гермиона тоже покраснела, как же неловко наблюдать, когда кто-то в твоем присутствии тоже смущается. — Ты в порядке?       — Да, в порядке. Просто… Малфой и я… мне… нужна его помощь с… ох, не важно, — и мисс Рэдклифф, или Рэя, как ее судя по всему звали, направилась в сторону камина.       Гермиона схватила ее за запястье.       — Подожди.       Рэя хмуро посмотрела на руку Гермионы, и та сразу же выпустила ее.       — Я.. может я смогу тебе помочь?       Рэя грустно улыбнулась.       — Миссис Риддл, ты… вы такая милая, слишком милая.       Гермиона нахмурила бровки.       — Что ты имеешь в виду?       Рэя шумно выдохнула.       — Слушай, мы тут не оказываем друг другу «помощь». Весь вопрос во власти. У меня ее очень мало, но если я приму помощь от тебя, то та небольшая власть, что у меня есть, просто исчезнет. Каждый будет знать, что я пошла к грязнокр… прости, к маглорожденной за услугой. Пусть даже ты и замужем за Темным Лордом.       Гермиону это неприятно задело. Что плохого в том, чтобы делать добро?       — Прости.       Рея покачала головой и убрала за ухо прядь рыжих волос.       — Нет, не извиняйся. Теперь у тебя тоже есть власть.       — У меня? — удивилась Гермиона.       — Информация тоже дает власть. Как ты думаешь, что сделает Нарцисса, когда узнает, что Люциус получил в библиотеке удовольствие вовсе не от чтения книг? Среди чистокровных адюльтер не приветствуется. Особенно, если об этом становится известно, — Рэя подмигнула ей.       Гермиона наклонила голову.       — Разве сейчас ты не помогаешь мне?       — Неа. С этой информацией я ничего не смогу добиться, но я бы не отказалась увидеть, как будет страдать Люциус. Кроме того, обмен услугами в нашей среде вполне допускается.       — О-о, — мозг Гермионы спешно перерабатывал новую информацию. Где-то глубоко, она уже догадывалась об всём, но было здорово, что теперь кто-то подтвердил это вслух. Проще играть в ту игру, правила которой тебе известны. — Итак, ты оказала услугу мне, значит теперь я могу оказать услугу тебе. Вполне возможно, что я знаю о каком друге говорил Малфой. Так что именно тебе от него нужно?       — Лекарство, — ответила Рэя. — Зелье.       Гермиона довольно улыбнулась       — Тогда Малфой должно быть говорил о профессоре Снейпе.       — Снейп? Тот мужчина-летучая мышь, который был с нами в Швейцарии?       Гермиона кивнула. Рэя обдумывала ее слова.       — А-а. Я поняла. Спасибо вам, миссис Риддл, — и она снова попыталась уйти.       Гермиона опять остановила ее.       — Могу я как-нибудь заскочить в твою в книжную лавку? Я хотела бы поговорить побольше о правилах этого… сообщества.       — Конечно! — Рэя снова казалось счастливой. — Береги себя!       — Ты тоже, — Гермиона смотрела, как мисс Рэдклифф исчезла в камине. Рэя была очень… странной. Гермиона вздохнула и вернулась к книгам. Наверное, ей нужно посмотреть на проблему с Гарри под другим углом. Вот если бы у нее появилась хоть капелька власти над Волдемортом… М-м-м…