xxx
— Волдеморт! Он недовольно застонал, не открывая глаз. Ну что предосудительного в паре часов отдыха? — Пожалуйста, проснись. Ему кажется, что она плачет или нет? И почему она плачет? Пришлось открыть глаза. — Волдеморт, мне не хорошо, — ее глаза блестели от слез, а рукой она поддерживала живот. — Что-то не так с малышом! Быстро сев, он откинул одеяло в сторону. Со стороны это выглядело, как если бы Гермиона описалась… Но, насколько он знал, женщины не писают кровью. — Я приведу целителя, — сказал он и взлетел с кровати. Через пару секунд он был уже одет и стоял с палочкой в руках. — Не оставляй меня! — взмолилась она. Заколебавшись, он все-таки отправил вызов в метку Снейпа. И вернулся к кровати, присев рядом c женой. — Тише-тише, я вызвал помощь, — проговорил он, стараясь успокоить ее. Гермиона выглядела сильно встревоженной. К счастью, Северус появился мгновением позже. — Хозяин? — он поклонился. — С ней что-то не так, — прокомментировал он зельевару. Мастер зелий окинул девчонку беглым взглядом. Казалось, ему было неловко. — Кхм… Я не целитель, но сейчас кого-нибудь найду. А вам, наверное, следует обеспечить ее сухим бельем и держать в тепле. Снейп исчез за дверью. Волдеморт еле высвободил руку, в которую вцепилась Гермиона, и взмахнув палочкой, заставил исчезнуть кровь. Накрыв ее одеялом, погладил по волосам. — Видишь, жена, как я забочусь о тебе. Гермиона негромко скулила, закрыв глаза, а Волдеморт считал секунды до возвращения Северуса. Еще до всей этой истории его подташнивало от усталости, и сейчас он чувствовал себя еще хуже. В добавок, он терпеть не мог ситуаций, когда не знал, что нужно делать. Снейп вернулся довольно быстро вместе с женщиной-целительницей. Волдеморт с облегчением передал заботы о жене и даже позволил занять свое место. Да и теперь Гермиона будет цепляться не за него, а за целительницу. — Это не моя специализация, — огласила женщина, после того, как поводила палочкой над Гермионой. — Я предполагаю, что пришло время для родов. Вам следует отвезти ее к целителю, который специализируется в этом вопросе. Волдеморт вздохнул и повернулся к Северусу. — У нас есть еще целители? — Есть, но я не уверен, что они знают о родах хоть немного больше. Я ее-то привел только потому, что она женщина, — ответил Снейп. Волдеморт заметил, как целительница закатила глаза, но никак не прокомментировал ее жест. — Я не могу заявиться вместе с ней в Мунго. — Госпиталь в другой стране? — предложил Снейп. — В ее состоянии опасно перемещаться на большие расстояния, — вставила целительница. Волдеморт решил вообще не обращать внимания на ее замечания. Головная боль становилась все сильней, и он понимал, что это связано с плохим состоянием жены. Ему необходимо что-то предпринять. Никто из Пожирателей не может ее сопровождать, они не в состоянии позаботиться о ней. Сам он тоже не мог там показаться. Он подошел к Гермионе. Она уже не плакала, пытаясь сосредоточиться на дыхании. — Тебе необходимо попасть в больницу Святого Мунго, — объяснил он. — Но я не могу отправить тебя туда в одиночку. — Можешь привести Римуса? — спросила она, стараясь не плакать. Она выглядела такой маленькой и беспомощной, на фоне простыней лицо казалось совсем бледным, а от напряжения она вся взмокла. Мог ли он снова обратиться за помощью к оборотню? С другой стороны, это был прекрасный шанс дать толчок слухам, что тот работает на него. Иначе по какой еще причине оборотню сопровождать в больницу жену Темного Лорда? А Волдеморту всегда нравилось распространять слухи. — Хорошо, я приведу твоего друга. И немедля отправился к ближайшей аппарационной точке. Сперва он отправился к дому оборотня — маленькому коттеджику с парочкой комнат. Обойдя дом вокруг по заросшему саду и заглянув в каждое окно, он удостоверился, что там никого нет. Тогда Волдеморт аппарировал в одно из укрытий, названных Поттером, но опять никого не нашел. Через полчаса поисков он уже начал отчаиваться. И только аппарировав в последнее из известных ему мест, выдохнул, когда понял, что удача улыбнулась ему. Ну, или вроде того. Люпин и еще трое представителей Ордена сидели в маленькой кофейне в маггловском городке. Поттер рассказывал, что здесь они встречаются, когда нужно избежать внимания других волшебников. Волдеморт узнал Люпина, Дамблдора и Шеклболта, но не ведьму. Осознание, что перед ним были лидеры Ордена, вызвало улыбку. Ведь если в лояльности оборотня начнут сомневаться именно они, то для Волдеморта все сложится просто замечательно. За исключением той части, что уже скоро он станет отцом. Волдеморт трасфигурировал свою мантию в маггловскую одежду и изменил внешность. Стоило признать, что у него это получилось лучше, чем у остальных волшебников. Если Люпина, Кингсли и женщину еще можно было принять за магглов, то директор совершенно не вписывался в окружающую обстановку. Дамблдор был одет в нечто напоминающее тунику бело-синего цвета и ярко-желтые брюки. Голову прикрывала сине-желтая шляпа от солнца. Волдеморт покачал головой и закал себе кофе. Вообще-то он не употреблял кофе, но сейчас у него было чувство, что ему нужно прикрытие. С чашкой в руках он направился к собравшимся члена Ордена. Придвинув стул от ближайшего столика, он втиснулся между оборотнем и аврором. — Добрый день, — сказал он, сразу сделав глоток кофе. На Волдеморта уставились четыре пары озадаченных глаз. Трое так и не поняли, кто он. А вот четвертому видимо стало любопытно, что же он тут делает. Этим последним был Дамблдор, и Волдеморт прекрасно знал, о чем сейчас тот думает, что и подтвердил последовавший вопрос. — Что ты тут делаешь? — Пью кофе, — небрежно ответил Волдеморт и сделал еще глоток. От него не укрылось, как все четверо немедленно схватились за палочки. Но он совершенно не беспокоился. Как только он упомянет о жене, они не посмеют напасть на него. — Что за игру ты затеял, Том? — подозрительно задал вопрос Дамблдор. Остальные только ахнули, поняв кто перед ними. Волдеморт ухмыльнулся в чашку. Он всегда не прочь разыграть интересное представление. — Игру? Альбус, нет никакой игры. Только вопрос жизни и смерти. Для моей жены. — Ты что-то сделал с Гермионой? — Люпин направил палочку на темного волшебника. — Ничего. Ну кроме того, что обрюхатил ее и в данный момент кажется, это грозит стать проблемой. Хотя я очень хорошо забочусь о своей жене. — Пусть это было ложью, но образ любящего мужа и отца прочно закрепился в его плане привлечения новых сторонников. — Проблема в том, что ни я сам и никто из Пожирателей смерти не может появиться в больнице. А моя жена так сильно привязалась к Люпину, что я представил, как он будет рад сопроводить ее в Мунго. Люпин немедленно подскочил. — Я согласен. — Подожди, Римус, — возразил Шеклболт. — А что, если это ловушка? — Да, действительно, — ухмыльнулся Волдеморт и одним глотком допив кофе, поставил чашку на стол. — Но я буду рад сообщить женушке, что ее друзьям больше нет до нее никакого дела. — Дай клятву, что это не обман и мы сразу же отправимся к Гермионе, — прорычал Люпин. Волдеморт пожал плечами, произнес клятву и неспешно встал из-за стола. — Было приятно увидеться с вами, — и шутя поклонился. Он уже был готов уйти, но его остановил Дамблдор. — Я хотел бы назначить встречу, Том. Волдеморт удивился такой просьбе. — Не уверен, что у нас найдутся вопросы для обсуждения, Альбус. — Один, может два. Я клянусь, что не пытаюсь заманить тебя в ловушку. Волдеморт в любопытстве склонил голову. — Я пришлю тебе сову. Они с Люпином ушли. Волдеморт надеялся, что Дамблдор не заметит подслушивающее устройство, которое он оставил на столе, когда ставил чашку. Было интересно узнать, кем была та незнакомая ему леди. Жаль, что он был слишком занят, чтобы заняться этим вопросом прямо сейчас. Через пятнадцать минут они прибыли в штаб Волдеморта. Целительница сообщила, что схватки повторяются каждые двадцать минут и следует немедленно доставить госпожу в больницу. Волдеморт вручил Люпину волшебное переговорное устройство, которое позволит ему быть в курсе происходящего. Чтобы подразнить оборотня, поцеловал жену и только после этого позволил другому мужчине увести ее. Отослав слуг, повалился на кровать. Наконец-то можно поспать!xxx
Гермиона была безмерно рада увидеть Римуса, но ей было слишком больно, чтобы продемонстрировать это. Единственное, что еще удерживало ее в здравом уме, была мысль, что после родов, она лично кастрирует Волдеморта. Не даст ни капельки болеутоляющего и воспользуется тупым ножом. Будет просто чудесно, если он еще и инфекцию подхватит. Как только они оказались в больнице, ее сразу же отправили в родильное отделение. Римусу пришлось отвечать на вопросы целителей, в частности на каком она месяце, есть ли у нее аллергия, у кого из целителей она наблюдалась раньше… Люпин старался отвечать на все, хотя не знал и половины правды. Вконец раздраженная целительница проворчала, что же он за муж такой, и Римус честно признался, что не является отцом ребенка. — И где же носит папашу? — огрызнулась целительница, одна из двух, что осматривала Гермиону, лежащую на чем-то вроде кровати. Ее уже переодели в больничную одежду, но Гермионе было все равно, одета она или нет. Она хотела, чтобы ребенок уже вышел из ее тела! — Он… В данный момент не доступен, — ответил Римус, продолжая держать Гермиону за руку. Целительница странно посмотрела на него, но не стала больше ничего спрашивать, что-то отметив в карте. — Судя по всему, некое проклятие сработало несколько раньше, чем ожидалось. В течении последнего месяца вы контактировали с какими-нибудь темномагическими объектами? — Это вы про моего мужа? — фыркнула Гермиона. — Или про нашу библиотеку? А может про моего питомца Бэш, маленькую змейку? Целительница перевела недоуменный взгляд на Римуса, требуя объяснений. — Кхм… ее муж — известный темный волшебник. Ее насильно выдали замуж, — неубедительно промямлил Люпин. Женщина прищурилась. — Вы шутите? — Увы, нет, — вздохнул Люпин. — Нам придется применить заклинание Очищения. Вы представляете, как опасны Темные искусства для беременной женщины? — она обращалась уже к Гермионе. — Конечно, знаю! Это моему мужу все равно! — прошипела она. Ей было слишком больно, чтобы сохранять вежливый тон. Римуса выставили за дверь, несмотря на протесты Гермионы, а затем и сами Целительницы ушли, чтобы подготовить все необходимое. Некоторое время Гермиона провела в одиночестве, уставившись в стену и ожидая их возвращения. Когда она снова увидит Волдеморта, она точно ударит его. И больно. Через несколько минут целительницы вернулись. Они переоделись в защитные фиолетовые мантии, а лица были спрятаны за масками. Одна из них сжала плечо Гермионы. — Будет немного неприятно. Но мы должны убедиться, что больше ничего не случится ни с ребенком, ни с вами. И она направила на нее палочку. Гермиона испытала дико неприятное ощущение, словно сначала ее бросили в ледяную воду, а потом содрали кожу. С закрытыми глазами, она стонала, пока не заметила, что не слышит собственного голоса. Мгновение и все наконец закончилось. Кроме схваток, повторяющихся все чаще и чаще. Закружилась голова. Кто-то коснулся ее влагалища и тут же она услышала чьи-то слова, что она готова к родам. О, Мерлин… В течении следующих двух часов она плакала, кричала и тужилась. Целительницы приносили ей воду и давали обезболивающие зелья. Гермиона уже задавалась вопросом, кончится ли это когда-нибудь. Как вдруг… — Я вижу головку! — услышала она целительницу. — Еще тужься… Дальше — пустота. Она чувствовала, как ребенок покидает ее чрево и выходит в этот мир. Гермиона расплакалась, но сама так и не смогла понять от боли или облегчения. С ее всхлипами смешался звук чужого плача — закричал новорожденный. Ее сердце забилось быстрее. Святой Мерлин, у нее же внутри был маленький человечек. Как такое произошло? Она чувствовала, как отяжелели веки, а потом ее поглотила темнота. Когда Гермиона проснулась, то оказалась уже заново переодета, а рядом с кроватью сидел Римус. — Привет, — позвал он ее, нежно сжав руку. — Как ты себя чувствуешь? — Голова кружится, — промямлила она. Комната вертелась перед глазами, а в нос ударил неприятный запах. Вокруг пахло… чистотой. Стерильностью. Еще через мгновение Гермиона поняла, что запах шел от нее. Должно быть, ей вымыли лицо антибактериальным мылом. — Как ребенок? — С ним все в порядке. Целители проводят осмотр. Пока все нормально. Уже скоро его принесут, — заверил он ее. — Его? — уточнила Гермиона. — Так это мальчик? — Да, совсем крохотный мальчик. Он родился почти на два месяца раньше. Миссис Кабозки, твой целитель, пояснила, что они дадут для него специальное питательное зелье, которым ты сможешь кормить малыша первые пару месяцев. Помимо грудного молока, конечно. — Конечно, — зевнула Гермиона. Происходящее казалось нереальным. — Я долго спала? — Не больше часа. Поспи еще немного. Тебя разбудят, когда принесут ребенка. Гермиона еще раз зевнула и кивнула. Это звучало разумно. Спать… В следующий раз ее разбудила уже целительница. Гермионе она показалась женщиной средних лет. Светлые волосы были собраны в хвост, а вокруг глаз были заметны морщинки. Возможно, она была одной из тех целительниц, что помогали ей при родах, но Гермиона не была в этом уверена. Из-за обезболивающих зелий она плохо соображала. Женщина держала в руках свернутое одеяльце, которое передала Гермионе. — Вот ваш сын, — прокомментировала она дружелюбным тоном. — Мальчик совершенно здоров. Только одно ушко у него сейчас чуть больше другого, но я уверена, что очень скоро они станут одинаковыми. Малыш подвергся длительному воздействию темной магии, поэтому могут иметь место некоторые… психические отклонения, которые проявятся, когда он подрастет, но, если окружить его любовью, он со всем справится. Гермиона нахмурилась. Психические отклонения? Как у Волдеморта? Но все ее тревоги исчезли в тот же момент, как она взглянула на ребенка. Она была словно загипнотизирована крохотным личиком в обрамлении зеленого одеяльца. Какой же он маленький. Он спал, но стоило ей немного развернуть его одеялко, и крохотная ручка ухватила ее за палец. Большие бледно-серые глаза смотрели прямо в ее. Они уже начали темнеть и Гермиона не сомневалась, что они приобретут цвет ее глаз. Малыш зевнул и этого оказалось достаточно, чтобы влюбиться в эту кроху. Ребенок заплакал. — Что я сделала не так? — встревоженно спросила Гермиона. Миссис Кабозки ободряюще улыбнулась. — Скорее всего он просто голоден. Приложите его к груди и сразу разберетесь, хочет ли он есть. Не беспокойтесь, если малыш не возьмет грудь с первого раза, иногда им требуется на это несколько попыток. Гермиона кивнула и расстегнула верхнюю часть халата. Ребенок хныкнул, когда она пошире раскрыла одеяльце, чтобы малыш мог дотянуться до груди. К ее облегчению, мальчик сразу же ухватил сосок и начал сосать. Гермиона поморщилась. Сынок также больно впивался в грудь, как и его папочка. Но, несмотря на то, что малыш активно сосал, молока так и не появилось. — Может пройти некоторое время, прежде, чем пойдет молоко. Не волнуйтесь. Я сейчас принесу бутылочку. Целительница ушла за молоком для новорожденного. Гермиона вздохнула и посмотрела на своего плачущего мальчика. — Ну чего ты. Скоро тебе принесут еду, — обратилась она к нему. Малыш продолжать плакать. Но уже вернулась миссис Кабозки, а следом и Римус. Женщина протянула Гермионе бутылочку и объяснила, как нужно кормить ребенка. Гермиона чувствовала себя неуклюжей, пока целительница не заверила ее, что у той всё получается просто замечательно. Через некоторое время малыш опустошил практически половину бутылочки. Колдомедик показала ей, как помочь ему срыгнуть и удалилась, сославшись, что ей нужно позаботиться еще о чем-то. — Чувствую себя глупой, — призналась Гермиона. — По-моему, ты отлично справляешься, — поддержал ее Римус и погладил по щеке. Гермиона улыбнулась в ответ. Он одернул руку и прокашлялся. — Я только что разговаривал с твоим мужем. Улыбка тут же исчезла с ее лица. — И что он сказал? — Он рад, что все закончилось хорошо и… требует, чтобы ты заставила персонал выписать вас. Он обещал найти частного целителя для вас обоих, — чувствовалось, что Римусу было неудобно что-либо требовать от нее. — Можешь передать ему, что я не вернусь, пока у нас не появится настоящий дом, где не будет Пожирателей смерти! Римус несколько опешил. А ей было все равно. Переживания по поводу «психических отклонений» снова вернулись к ней. Она не будет растить сына в окружении преступников, если есть риск, что он станет таким же, как Волдеморт. Она не может этого допустить. Ее мысли оказались прерваны, когда срыгнул малыш. Римус помог ей очистить халат. В это время снова пришла целительница с едой для молодой мамочки. Римусу велели на ночь покинуть больницу. Малыша положили в небольшую кроватку, стоящую и изножья кровати пациентки. Колдомедик помогла Гермионе воспользоваться ванной и заставила немного пройтись. — Не понимаю, почему болит живот, — спросила Гермиона, когда снова легла. Живот начал болеть как раз тогда, когда они ходили по палате. — Ребеночек появился на два месяца раньше… Проклятие, что заставило его родиться раньше срока, оказало воздействие и на вас. Вы можете хотя бы предположить, что это могло быть? — спросила целительница. Гермиона покачала головой. — Я думала, вы все исправили. — Мы остановили распространение темной магии. Но мы не можем исцелить вас полностью, пока не узнаем, какому проклятию подверглись вы с малышом. Гермиона со вздохом пыталась натянуть на себя одеяло. Живот практически сошел, но еще не вернулась прежняя мягкость. — Я поговорю с мужем об этом. Колдомедик помогла ей натянуть одеяло. — Я… просмотрела вашу карту, и взяла смелость предположить, что указанный в графе «отец» мужчина это и есть ваш муж? — Да, а что? — Просто я никогда не слышала о Томе Риддле, а ваш друг обозначил его… как разыскиваемого преступника. — Да, это так. Но я не имею к этому отношения. — О, я не это имела в виду, — быстро добавила целительница. — Просто… Я никогда не слышала о преступнике по имени Том Риддл. Гермиона со вздохом опустилась на подушку. — Вам приходилось слышать о Том-Кого-Нельзя-Называть? Глаза женщины широко распахнулись. — Конечно! — Вы же не думаете, что это его настоящее имя? — она закрыла глаза. Услышав, как женщина ахнула и поспешила прочь из палаты, Гермиона невольно улыбнулась. Определенно, Волдеморт дурно влияет на нее. Было какое-то мрачное удовольствие в том, чтобы спровоцировать эту сцену. На этот раз она проспала четыре, а может пять часов, потому что, когда проснулась, на улице было темно. Ее разбудил детский плач, но доносился он не из кроватки. Открыв глаза Гермиона повернула голову вправо. На мгновение она подумала, что видит сон. Лунный свет проникал в комнату сквозь небольшое окошко и освещал ровно половину лица, сидящего рядом с ней человека. Он был одет в темную мантию, а его кожа была словно из белого мрамора. И только глаза горели красным светом. С того места, где он сидел, покачивая сына на руках, Волдеморт был похож на ангела смерти. — Он идеален, — негромко произнес Волдеморт. — У него твои глаза и мои волосы. — Дай его мне, — попросила Гермиона и вытянула руки. — Твой любимый оборотень доложил, что ты не хочешь возвращаться, пока я не приобрету новый дом, — продолжил Волдеморт, — Отдай его мне! — повторила она уже на тон выше. — Тем не менее, тебе придется вернуться, Гермиона, — он сделал ударение на ее имени, что она даже вздрогнула. — Ты не только обязана подчиняться каждому моему желанию, теперь ты должна думать и о благополучии своего сына. Нашего сына… — Если хоть один волосок… — Ты правда веришь, что я могу намеренно навредить ему? — он издал удивленный смешок. — Во имя Салазара, зачем мне причинять ему страдания? Этот мальчик дарит мне столько возможностей! Темный Лорд стал отцом, прессе это понравится. Поначалу они, конечно, могут даже не принять этого всерьез, но потом… Потом они начнут думать… думать, что именно я могу принести пользу этой стране. То есть я хочу сказать, что, имея ребенка, я уже не могу быть… таким же ужасным. Гермиона почувствовала, как ужас сковал ее внутренности. — Но тогда… твои нынешние последователи перестанут уважать тебя. Они оставят тебя… Он снова засмеялся. — Моя дорогая, милая Гермиона. Я заставил их убедиться в своей силе уже давно. Они прекрасно осведомлены, на что я способен и не пойдут против меня. — Он поднялся с ребенком на руках. — Как и ты. Иначе… — он поцеловал сына в макушку. — Скажем так, я знаю местечко, и не одно, где его смогут воспитать как идеального мальчика… даже без мамочки. Он вернул малыша в кроватку, придвинул стул ближе к ней и снова сел. — Ты не посмеешь… — Гермиона была напугана. — Еще как. А теперь будь хорошей женушкой и сообщи своим замечательным целителям, что хочешь немедленно вернуться домой. Я пришлю кого-нибудь забрать тебя в районе полудня. — Он наклонился поцеловать ее, но она отвернулась. — Не глупи. Я просто делаю так, как будет лучше. — Ты хотел сказать, лучше для тебя, — гневно прошептала Гермиона, так и не повернувшись к нему. — Разумеется. А сейчас поцелуй мужа. Она не повернула головы. Тогда Волдеморт навис над и ней и все равно поцеловал. Очень грубо, прикусив за нижнюю губу. Она так и не шелохнулась. Он отстранился и, не сказав ни слова, тут же ушел. Гермиона продолжала плакать, пока не провалилась в сон.