your hand in mine (pt. iii)

– Ты не поверишь. – Тон Лексы одновременно удивленный и радостный, когда Кларк поднимает трубку. – Анья только что вышла из моего офиса, и ты не поверишь. – Она рассказала тебе о Рэйвен. Кларк буквально слышит надутые губы в голосе Лексы, наливая себе стакан воды. – Откуда ты знаешь? – В основном благодаря логике, – говорит Кларк, делая небольшой глоток. Работа в последнее время была суматошной, и ей приятно наконец выделить для себя минуту времени. Особенно когда она проводит ее с Лексой, пусть и по телефону. – Обычные люди тоже иногда ее применяют, мисс генеральный директор. – Лекса вздыхает, и она смеется. – Ладно, я прекращаю. Что она сказала? – Примени логику, – в голосе Лексы слышна улыбка, и Кларк прыскает со смеху. Она смеется вместе с ней, дожидаясь, когда Кларк успокоится, прежде чем продолжить. – Она поделилась своей… обеспокоенностью по поводу всеобщего непринятия служебных романов. Догадайся, какое отношение к этому имеет твоя подруга. – О Господи, – Кларк едва сдерживает смех, когда представляет, как Анья, обычно идеально собранная Анья, нервно меряет шагами офис Лексы, выливая наружу свои чувства. – Она ей нравится. – Это было бы преуменьшением, – сухо замечает Лекса, – но да. И она довольно напугана. И она попросила спросить тебя, не говорила ли о ней Рэйвен. Клянусь, порой мне кажется, что я заведую детским садом. Кларк больше не может сдерживать смеха. – Извини, я просто – я даже представить не могу, как Анья говорит тебе все это. Надеюсь, в твоем офисе есть камеры. – Вообще-то нет, – отвечает Лекса. Новоприобретенные знания чуть не уводят мысли Кларк в совершенно иное русло, но она заставляет себя их проигнорировать. На этот раз. Однако позже, когда она будет одна в своей комнате… – Короче говоря, – она прокашливается и морщится от того, как громко раздается ее голос, – эм, Рэйвен определенно нравится Анья. Делай что хочешь с этой информацией. А я определенно чувствую себя третьеклассницей. Лекса вздыхает. Кларк представляет, как она трясет головой и зажимает переносицу, когда ей отвечает. – Пожалуй, я не стану в это лезть. – Читаешь мои мысли. – Да. В любом случае, – Лекса прокашливается. Ее голос все еще немного неуверенный, немного слабый, но он не заставляет живот Кларк потяжелеть от чувства вины. Это тот тип неуверенности, что Кларк называет милым. Как когда она убирает руки в карманы, когда не знает, куда их деть. Как когда она хотела ее поцеловать – почти целый год назад – но не была уверена, что Кларк не будет против. – Еще я звонила, чтобы узнать, свободна ли ты этим вечером. – О, мисс Вудс, – Кларк улыбается в трубку. – Похоже, вы собираетесь предложить сломать наше правило одного свидания в неделю. Лекса игриво усмехается. – Кажется, мы сломали его еще неделю назад, – говорит она. – Количество наших не-свиданий легко перевешивает все наши настоящие свидания. – И она права. Они единогласно решили пока не говорить об этом доктору Грант. Кларк думает, что со всем их прогрессом она не была бы против, но, впрочем. Просто на всякий случай. – Так это не-свидание или свидание? – она не может не подразнить Лексу. Втайне она надеется, что это продлит их разговор. Она сдерживает смешок, когда слышит вздох. – Кларк, – улыбка Лексы слышна в ее голосе, как бы она ни пыталась придать ему возмущения. – Ты свободна или нет? – Конечно свободна, – усмехается она. – Будь то свидание или не-свидание. – Тогда решим это по ходу дела. Но я, эм, вообще-то хотела кое-что обсудить. Улыбка Кларк меркнет. Она сжимает телефон, ощущая, как сердце сжимается в волнении. Вот он, горько думает она. Очередной момент, крушащий иллюзию нормальности. Она уверена, что большинство нормальных пар не реагирует на слово обсудить страхом. – Конечно, – отвечает она, с трудом выдерживая голос ровным. – Во сколько тебя ждать? – Около семи. Тебе ничего не захватить? – Вино, – моментально отвечает Кларк. Что бы Лекса ни хотела обсудить – она не уверена, что хочет через это проходить, будучи абсолютно трезвой. Возможно, это незрело и по-детски, но сейчас ей плевать. – Хорошо. – Тон Лексы немного удивленный. – Я- – Кларк? – она поворачивается на голос матери. Эбби Гриффин стоит позади нее в коридоре, буря ее слабо осуждающим взглядом. – Вот ты где. У нас в пять общее собрание, забыла? – Похоже, тебе пора уходить, – говорит Лекса. – Ага, – вздыхает Кларк. Она быстро кивает матери. – Мне пора. Увидимся в семь. – Да, – Лекса улыбается. Она бы не улыбалась, если предстоящее обсуждение было о расставании, верно? – Приятного тебе… остатка дня. – И тебе. – Она хочет добавить я люблю тебя, но делать это под взглядом матери кажется странным, и поэтому она просто шепчет пока и слышит, как Лекса отвечает тем же, прежде чем положить трубку. Эбби глядит на нее, вскинув бровь. Она вздыхает. – Извини, – говорит она без капли раскаяния в голосе. – Я готова. Пойдем. // Она почти успокоилась к приезду Лексы. Ее все еще терзает неприятное предчувствие, но она прогоняет его, говоря себе уже, кажется, в сотый раз, что ей не о чем волноваться – в противном случае Лекса бы ее предупредила. Она бы не заставляла ее тревожно ждать и не пожелала бы ей хорошего дня перед тем, как повесить трубку. Верно? Но сейчас, наблюдая, как Лекса не находит места рукам и не поднимает на нее взгляд, сидя с ней за столом – сейчас она в этом не уверена. В конце концов она не выдерживает. Если Лекса собирается с ней расстаться, то пусть сделает это быстро, чтобы у нее осталось достаточно времени попытаться умереть от алкогольного отравления после ее ухода. – Так, – она вздыхает, придвигает стул ближе к Лексе и неуверенно садится, встречаясь с ней взглядом. – Тебя что-то беспокоит. Горло Лексы напрягается, когда она сглатывает. – Я бы выразилась иначе, – говорит она, виновато усмехаясь. Затем она выдыхает, и Кларк берет ее за руку и сплетает с ней пальцы. – Я тебя пугаю, да? – Немного, – тихо признает Кларк. Лекса не отстраняется от ее ладони, когда она опускает ее на плечо, и касания Кларк становятся чуть смелее, когда она потирает ее руку. – Лекс, что происходит? – спрашивает она, бегая взглядом по ее лицу. – Ты можешь мне рассказать. Ты можешь рассказать мне что угодно. Она подавляет резкую, тошнотворную мысль – догадку – и сжимает ладонь Лексы чуть сильнее. Если ты – если ты была с кем-то еще прошлой ночью, я– Лекса, должно быть, замечает, как она бледнеет, и в спешке начинает объясняться. – Кларк, ничего страшного не произошло. Вообще-то все скорее– хорошо. У меня возникла идея… Я просто не уверена, согласишься ли ты, и сейчас я опять начинаю себя накручивать. – Она делает глубокий вдох. Ее большой палец дрожит, когда она проводит им по костяшкам Кларк, но лишь самую малость. – Я хотела предложить тебе куда-нибудь со мной поехать на выходные. Как на… на небольшой отпуск. – Ее улыбка становится кривой. – Он бы нам не повредил. Сначала Кларк кажется, что ее уши неисправны. – Что? – Ага. – Лекса опускает взгляд на свои руки. – Я неправильно подошла к преподнесению этого предложения, да? – Почему… – Кларк себя обрывает, прежде чем успевает потребовать ответы, и по ее телу проносится волна облегчения. Она делает небольшой вдох, пытаясь себя успокоить, прежде чем продолжить говорить. – Почему ты так переживала? Это – то есть, это ведь потрясающая идея. Я бы с радостью куда-нибудь с тобой уехала. Лицо Лексы светлеет с ее улыбкой, но она почти сразу меркнет, когда она закусывает внутреннюю сторону щеки, явно пытаясь подобрать нужные слова для своих мыслей и чувств. – Я не была уверена, что ты этого захочешь, – медленно начинает она, и Кларк молчит, позволяя ей вылить все наружу. – С учетом… – она вздыхает, вытягивая одну ладонь из рук Кларк и потирая ей лицо, каждым своим движением выражая недовольство. – Я не уверена, как ты отнесешься к нескольким дням наедине со мной, – низко говорит она. – Без каких-либо… отвлекающих факторов. Или – группы поддержки. То есть… – она замолкает, но ее взгляд накаляется, вероятнее всего непреднамеренно, пока она заставляет Кларк понять. И она понимает. Несколько дней и ночей с Лексой и их накопленной неудовлетворенностью. – Оу, – тихо говорит она. – Ага. – Не думаю, что это будет проблемой. – Зеленые, нечитаемые глаза встречаются с ее. По какой-то причине Лекса напряжена. Неуверенна. И Кларк кажется, что дело совсем не в перспективе проведения огромного количества времени наедине с ней. Здесь есть что-то между строк. Что-то, что тоже ее терзает, как обратное чувство дежавю. Осознание слабо мерцает где-то на границе ее сознания, но она не может его ухватить. – Я хочу сказать, что мы уже доказали, что способны себя контролировать, – говорит она со слабой, кривой улыбкой. Лекса тоже улыбается. Ее улыбка передернута чем-то, что Кларк не может разобрать, но ей кажется, что скоро она поймет. – Хорошо, – выдыхает она, явно решая не развивать в эту сторону диалог. – Хорошо. // Лекса настаивает, чтобы Кларк выбрала место для их поездки. Она чуть от нее не отказывается, когда Кларк заявляет, что заплатит за нее половину от нужной суммы. Это чуть не доходит до спора, пока Кларк не напоминает ей об условиях, на которые она согласилась, будучи в кабинете доктора Грант. – Я не могу позволять тебе за меня платить, – говорит, практически умоляет она, пока Лекса смотрит на нее с каменным выражением лица. – И ты согласилась. – Неохотно согласилась, – замечает Лекса, но отступает, когда Кларк вздыхает и зажимает переносицу. – Ладно. Хорошо. Поскольку у нее не водится никаких средств кроме тех, что она получает со странных вакансий, которые изредка может себе позволить между учебой, она решает занять денег у родителей. Они уже платят за ее учебу и аренду, чего будут значить еще триста долларов? (Ей совершенно не нравится так поступать, но у нее есть чувство, что ей с Лексой нужна эта поездка. Кроме того, она все им вернет. Когда-нибудь.) К ее удивлению, родители реагируют спокойно. Она бы даже сказала, что подозрительно позитивно. Эбби обещает найти интерна на ее смену, чтобы освободить ей четверг и дать целых три дня наедине с Лексой, и протягивает ей карточку без каких-либо пассивно-агрессивных комментариев. Джейк не может перестать шутить про внуков. Кларк уходит с горящими щеками и чувством обреченности от мыслей о следующем семейном ужине. Она ни на секунду не сомневается, что отец будет отпускать подобные шутки в присутствии несчастной Лексы. Доктор Грант тоже их поддерживает. – Это отличная идея, – говорит она с улыбкой, которая становится хитрой на следующих ее словах. – И если вы готовы – действительно готовы – то, как ваш терапевт, я ненавязчиво предлагаю вам это сделать. Они делают вид, что не понимают, на что она намекает. На следующий день она проводит весь свой обеденный перерыв, пролистывая варианты романтических поездок, пока не останавливается на идеальном. Уютная хижина в лесу, до которой всего пара часов езды. В экстренном случае они всегда могут вернуться, но при этом хижина достаточно уединенная, чтобы создать иллюзию полной изоляции. Только они. Идеально. Немного жутко, но идеально. Что ж, с сухим смешком думает она, очевидно, это будет очередным уроком самоконтроля. Или, скорее, итоговым экзаменом. Который ты сдаешь на тонущем корабле, сидя за полыхающей партой. Будет весело. // Вопреки ее переживаниям, Лексе очень нравится ее предложение. Оно нравится ей еще больше, когда они наконец добираются до хижины и выходят из машины, вдыхая свежий воздух и оглядывая окружающие их высокие деревья. – Здесь красиво, – тихо говорит она, наклоняясь к Кларк и перекидывая руку через ее плечи. – Спасибо. Кларк улыбается. – Я ничего не сделала. – Ты нашла и организовала поездку, – говорит Лекса, поворачиваясь к ней. Между их носами всего несколько миллиметров. Кларк подается вперед, проводя по кончику носа Лексы своим. – Это была твоя идея, и ты была за рулем, – тихо отмечает она. – Это командная работа. – Мне нравится, – шепчет Лекса. Она первой прижимается к губам Кларк, мягко скользя вдоль ее рта и глотая ее довольный вздох. Отличное начало, думает Кларк с растущей улыбкой. Она чувствует, как губы Лексы тоже растягиваются в ухмылке; вскоре их улыбки становятся слишком широкими, чтобы продолжать целоваться, и они отстраняются с тихими смешками. – Я рада, что мы это делаем, – говорит она Лексе. Подается к ней ближе и опускает голову на плечо, вжимаясь носом в ее шею и вдыхая. Ей всегда мало ее аромата. Она сменила парфюм, но все еще пахнет собой – спокойно, бодряще и свежо, с тонкой ноткой мускуса. Кларк инстинктивно проводит носом по коже, вдыхая настолько глубоко, насколько она может. Пальцы Лексы на долю секунды впиваются в нижнюю часть ее спины, и ей кажется, что она слышит, как дыхание спирает в ее шее – но затем она прижимает целомудренный поцелуй к ее голове и делает шаг назад, улыбаясь. – Нам нужно разобрать сумки и поесть, – говорит она. – Я проголодалась. Кларк даже не пытается себя отругать, роняя взгляд ниже талии Лексы, когда та поворачивается и направляется к багажнику. – Да. Умираю с голода. // Когда она бронировала хижину, однокомнатный вариант был очень соблазнителен. В то же время, двухкомнатная хижина выглядела куда безопаснее, хоть и была на порядок дороже. В итоге она остановилась на варианте с диваном в гостиной – и да, ей встречались варианты, где он отсутствовал. Просто кровать в спальне и два стула в гостиной-тире-кухне. И сейчас она мысленно благодарит прошлую себя за безопасный выбор. От одного взгляда на двойную кровать в уютной маленькой комнате и мыслей о предстоящих ночах ей неожиданно становится не по себе. Всего лишь две ночи, говорит она себе. Возьми себя в руки. Лекса выбирает именно этот момент, чтобы выйти из ванной, присоединенной к спальне, с недовольным видом расстегивая свою оксфордскую рубашку. Ее слегка нахмуренное выражение лица исчезает, когда она замечает застывшую в дверях Кларк. Олень, фары. Фары, олень. Она бы поблагодарила вселенную за привычку Лексы всегда поддевать что-нибудь под рубашку, если бы этим чем-нибудь не была облегающая майка, которая обтягивает все нужные – ненужные – части тела, открывая подтянутые руки Лексы и подчеркивая ее рельефный живот. – Я, – начинает Лекса, сминая рубашку в нехарактерный для нее ком, – кран отказался со мной сотрудничать, и затем… – она гоняет взгляд на рубашку в руках, смущенно усмехаясь. – Я ее намочила. Она сглатывает. Веди себя нормально, или ты ее спугнешь. – А сейчас он работает? – спрашивает она, опираясь о косяк и скрещивая на груди руки. Непринужденно. Должно сработать. – Могу позвонить администрации и попросить его проверить. – Все в порядке, – Лекса распрямляет свою рубашку и вешает ее на спинку кресла-качалки. – Через минуту он сам нормально заработал. Но с душем я бы была осторожна. – Она подходит к чемодану и наклоняется, осторожно перебирая вещи. Ее лопатки движутся под гладкой кожей, пока она ищет новую рубашку, и на один долгий момент Кларк полностью поглощает эта картина. Она моргает, когда Лекса выпрямляется и встречается с ее взглядом. – Да. Хорошо. Спасибо, – говорит она, мысленно морщась. Это совершенно не похоже на непринужденность. – Пойду займусь ужином. Лекса странно на нее смотрит. – Я с тобой, – говорит она, выуживая из чемодана простую серую футболку с ви-образным вырезом и быстро натягивая ее на себя. Нормально ли, что она находит это простое, рутинное действие таким эротичным? – А, я думала, ты сначала хотела разобрать чемодан. – Отличная отмазка. Лекса пожимает плечами. – Позже успеем, – говорит она. – Пойдем, – она находит ладонь Кларк своей, когда проходит мимо нее в сторону кухни, и тянет ее за собой. – Или мне придется съесть тебя. Это уж точно было намеренно, мысленно ворчит Кларк, следуя за ней. // Кларк не знает, что не так с этим местом, но она не может перестать думать о занятии любовью с Лексой. Видимо, проблема в воде. Или – в чем-нибудь. Она полагает, что все дело в том, что это было их главное переживание, когда они обсуждали эту поездку, и теперь оно застряло в ее голове. Или, возможно, дело в том, что Лекса наконец полностью ее, и больше никакие звонки, посетители и работа не могут им помешать. Возможно. Вероятно. Она не уверена. Важно здесь то, что как бы она ни пыталась – она не может отвести от нее глаз во время ужина, и Лекса совершенно не протестует. Напротив, она продолжает встречаться с ней взглядом над бокалом вина, и ее губы изгибаются в ухмылке, когда она делает глоток и проходит по ним языком, и взгляд Кларк неотвратимо на них падает. Это откровенно жестоко. И не похоже, чтобы Лекса собиралась останавливаться. Когда Кларк вызывается помыть посуду – все, что угодно, лишь бы избежать медленно накапливающегося напряжения – Лекса присоединяется к ней у раковины, соприкасаясь с ней бедрами, пока молча вытирает тарелки и кидает в ее сторону взгляды. К счастью, у них скопилось не так много посуды. Она прокашливается, выключая кран. – Итак. Чем ты теперь хочешь заняться? Зеленые глаза Лексы, наблюдающие за ней в слабо освещенной кухне, загораются. – Я видела на улице тот бассейн, о котором ты говорила, – почти осторожно говорит она. – Я бы не отказалась поплавать. Если хочешь. Кларк хочет. О, как Кларк хочет, но она не уверена, что сможет. Или сможет? Она и Лекса, почти без одежды, пока обе, кажется, ведут одну и ту же внутреннюю битву? Мы взрослые люди, напоминает себе Кларк в уже, кажется, тысячный раз за месяц. Мы справимся. – Конечно, – говорит она. – Не зря же мы брали купальники. – Она не собирается говорить бикини. Даже если это именно то, что она взяла. Ее взгляд падает на руки, пока она пытается не думать, что взяла с собой Лекса. – Верно, – смеется Лекса. Часть напряжения испаряется, когда она наклоняет голову набок и тепло улыбается. – Кларк, – мягко говорит она, заставляя ее поднять голову. – Прекрати столько думать. Мы просто поплаваем. Кажется, ты говорила, что любишь плавать. – Да. – Она вздыхает, кивая, и ее плечи расслабляются. – Да, люблю. – Мы просто окунемся и пойдем сушиться перед камином, – продолжает Лекса, легко улыбаясь. Это такое редкое зрелище, что Кларк ощущает, как последние капли напряжения покидают ее тело. – И я расскажу тебе парочку страшных историй, чтобы ты уж наверняка обнимала меня всю ночь. – Она смеется, когда Кларк недовольно ворчит, но все еще наклоняется к ее губам. – Классический Слизерин, – заключает она, оставляя целомудренный поцелуй на ее губах. – Но спасибо. – Я думала, что я Хаффлпафф, – ухмыляется Лекса. – Ты потрясающая, – сообщает ей Кларк, сплетая с ней пальцы. – Вот ты кто. – Как и ты. – Она улыбается, когда Лекса легко касается ее носа своим. – А теперь иди переодевайся, – подгоняет она Кларк. – Я закончу и присоединюсь. – Ладно. – Еще один короткий, мягкий поцелуй, и она уходит, чувствуя себя куда легче, чем до этого. // Если подумать, выйти в одном халате было не самым мудрым решением. Или, пожалуй, в нем есть плюсы и минусы. Плюс: ей не пришлось выходить в фактически одном нижнем белье. Минус? Ей придется раздеваться прямо перед Лексой, которая уже ждет ее в бассейне. Она явно это не продумала. Непослушные пальцы находят узел и медленно начинают развязывать пояс простого белого халата, что она нашла в ванной. Зеленые нечитаемые глаза за ней наблюдают. Опускаются на ее руки и затем снова на лицо. Кларк сглатывает. Затем Лекса легко, мягко улыбается и поворачивается, погружаясь под воду и лениво уплывая. Кларк решает не задумываться над собственным облегченным вздохом и чувством благодарности, расходящимся по груди. Она быстро стягивает халат и подходит к краю бассейна, пока Лекса на нее не смотрит. Она до сих пор не вынырнула из-под воды. Впечатляет. И дает Кларк достаточно времени, чтобы окунуться, и так она и делает. Поначалу вода холодная, почти леденящая, но спустя секунду, когда Кларк начинает привыкать, она лишь приятно холодит. Она всплывает на другом конце бассейна, встречаясь там с изучающей ее Лексой. – Вау, – улыбается она. – У тебя отлично получается. – Говорила же – я люблю плавать, – отвечает она, переводя дыхание. У нее давно не было нормальной практики. Редкие сигареты, что она позволяла себе в давние времена, определенно оставили свой след. Она глубоко вдыхает и выдыхает, сжимая бортик бассейна и расслабляется на глади воды. Лекса все еще улыбается. – Ты можешь что-то любить, но при этом быть в этом ужасной. Или просто посредственной, – говорит она. – Мои навыки в видео-играх крайне плачевны, но мне до сих пор нравится виртуально проигрывать Линкольну. Кларк не сдерживает улыбку, когда представляет, как они, в их идеальных костюмах и пошитых рубашках, теребят контроллеры и кричат в экран. – Полагаю, обратное тоже работает, – рассуждает она. – Ты можешь в чем-то преуспевать, и при этом ненавидеть. Улыбка Лексы становится немного серой. – Я даже знаю такой пример, – тихо говорит она. – Тебя кто-нибудь учил плавать, или ты самоучка? Резкая смена темы была слишком очевидной, чтобы ее комментировать. – Я ходила на занятия в старшей школе. Это был… – она вспоминает себя в подростковом возрасте и смеется. – Это был один из самых ужасных опытов в моей жизни. В детстве я чуть не утонула, – объясняет она Лексе, чьи глаза тревожно распахиваются. – Это была основная причина, почему я решила пойти учиться плавать. Мне надоело бояться и оставаться дома, когда мои друзья шли на пляж. И, знаешь, – она ухмыляется, – этот навык может спасти тебе жизнь. Никогда нельзя предугадать, куда тебя занесет. Лекса кивает. – Сколько тебе было лет? – спрашивает она. – Когда ты чуть не – Боже, я даже не могу это произнести, – она немного робко усмехается. Кларк понимает. Она не может представить Лексу в опасных для жизни ситуациях без тяжелеющего от страха живота. – Это было давно, – мягким, успокаивающим голосом произносит она. – Мне было девять. Мы со всей семьей поехали на отдых у озера. Там были почти все мои дяди и тети, и двоюродный брат все не переставал дразнить меня тем, что я не умела плавать. Естественно, я должна была доказать ему обратное. Вышло все, однако, не так хорошо, как я ожидала. Лекса трясет головой, но не может подавить улыбки. – Ты была безрассудной девятилетней, – отмечает она. – А кто не был? – спрашивает Кларк. На мрачный взгляд Лексы она смеется. – Ну, не всех нас растили для управления корпоративной империей. – Она закрывает лицо руками, когда Лекса брызгает в нее водой, смеясь сильнее. – Ладно, ладно, извини. Лекса в шутку смеривает ее взглядом, прежде чем снова улыбнуться. – И что было дальше? Она тоже улыбается, вспоминая тот день. Духота с жарой не спали даже к наступлению вечера, и вода была теплой и успокаивающей. Обманчиво успокаивающей. – Меня спас папа, – тихо говорит она. – Мне повезло, что меня заметили до того, как я потеряла сознание. Знаешь, когда люди тонут – это выглядит совсем не так, как в фильмах, где все машут руками и зовут на помощь. Максимум, что можно увидеть – это всплывающую и погружающуюся обратно в воду голову. Папа это увидел и, зная, что я не умею плавать, побежал меня вытаскивать. – Господи, – выдыхает Лекса. Она легко, обеспокоенно хмурится. Кларк медленно подплывает ближе к ней и под водой находит ее ладонь своей. – Я была почти в порядке. Испугана и травмирована на большую часть своей подростковой жизни, но в порядке. Как я и сказала – мне повезло. Лекса глядит на нее задумчивым взглядом. – Не уверена, смогла бы ли я перебороть такой страх, – рассуждает она. – Твой поступок похвален. Кларк чувствует, как начинает краснеть. – Я просто научилась плавать. – После полученной в детстве травмы, – добавляет Лекса. – Это смело. Очень смело. Она не ожидает, что ее захлестнет такой широкий спектр эмоций от комплимента Лексы – и, как и каждый раз до этого, она застает ее врасплох. И без способности подобрать слова. – Лесть – лучший путь к успеху, – наконец говорит она, стараясь поскорее избавиться от скопившегося в теле напряжения. Напряжения, которое нельзя назвать неприятным. – Правда – это не лесть, – утверждает Лекса перед тем, как позволить Кларк взять вверх, – но приятно знать. – Ее ухмылка глупая; кокетливый тон преувеличен до абсурдности, и Кларк смеется, брызгая в нее водой. Вскоре вода из прохладной вновь становится холодной, и они вылезают из бассейна. И Лекса забыла принести для себя полотенце. Лекса. Забыла. Кларк с трудом в это верится, и она не уверена, стоит ли ей возмущаться по этому поводу, когда наблюдает, как Лекса медленно вылезает из бассейна, и капли воды спускаются по ее коже. Она даже не пытается себя прикрыть – впрочем, с чего бы ей это делать – и лишь стоит, потирая шею и смущенно улыбаясь. – Эм, – говорит она, глядя на застывшую и закутанную в полотенце Кларк. – Я сейчас вернусь. Кларк лишь продолжает стоять, не в силах заставить себя прекратить пялиться, когда Лекса уходит – одни подтянутые мышцы и ровная осанка в простом черном купальнике. В отличие от Кларк в классическом голубом бикини, на ней надет спортивный топ и боксеры. Это делает ее лишь соблазнительнее. Меньше это больше, немного отстраненно думает Кларк. Или больше – это меньше, учитывая ситуацию. Или– не важно. Вероятно, ей нужно было предложить Лексе свое полотенце. Но это могло показаться ей мерзким. Вытираться чужим мокрым полотенцем – не самый веселый опыт. Но она могла бы дать ей халат, в котором она вышла. Пока Кларк мысленно себя бичует за невнимательность, Лекса возвращается куда более сухой и куда более одетой, перекинув через плечи полотенце. В руках она держит небольшой коричневый пакет и две банки пива, одну из которых протягивает Кларк. Она принимает с благодарной улыбкой. – Давай разведем костер, – говорит Лекса, кажется, не замечая ее внутренней битвы. – О, и у меня для тебя небольшой сюрприз, – она ухмыляется. Кларк сглатывает. – Ты ведь не расскажешь, если я у тебя спрошу, – утверждает она. Ухмылка Лексы лишь растет. // – Пиво и зефир, – смеется Кларк, переворачивая палочку над огнем. – Изысканно. – Согласна, – Лекса присоединяется к ней, прежде чем потянуться куда-то за спину. – Но это еще не все. Глаза Кларк распахиваются, когда она замечает пакет с крекерами. – Нет, – выдыхает она. – Ни за что. – Ну ладно, – пожимает плечами Лекса. – Как знаешь. – Она кладет пакет рядом с собой и выуживает оттуда два крекера. Из коричневого пакета она достает шоколадную плитку и разворачивает ее. Кларк закатывает глаза и придвигается ближе, хватая пакет. – Ты знаешь, что я не это имела в виду, – говорит она, подготавливая все для десерта. – Я просто не ожидала, что ты, из всех возможных людей, начнешь готовить с’моры. – Я не такая уж и сахарная ханжа, – улыбается Лекса. – Такого понятия даже не существует, – со смехом отвечает она. – Но если бы и было – ты была бы отличным примером. – А вот за это я, пожалуй, съем все одна и заставлю тебя смотреть. Кларк совершенно не удивлена, когда Лекса не может подавить гримасу после второго откушенного куска и с невинным выражением лица предлагает ей полусъеденный с’мор. Она много чего в себе сочетает, но любовь к сладкому определенно не входит в тот список. И поэтому ее сюрприз был еще неожиданнее. И слаще. Во всех смыслах. Она довольно ест собственный десерт, пока они смотрят на затухающий огонь. – Это было мило, – выдыхает она, глядя на глубоко задумавшуюся Лексу. – Спасибо. – За тонны обработанного сахара? – смеется Лекса. – Пожалуйста. Начинает холодать, не думаешь? Кларк кивает. В конце концов, они рядом с горами – приятная смена обстановки после душного города, но не когда ты сидишь в одном влажном полотенце на едва прикрытом одеждой теле. Костер не может ее спасти. – Пожалуй, нам стоило перед этим переодеться, – улыбается она Лексе. – Видимо, да, – Лекса улыбается в ответ. – Можем пойти сейчас, но после бассейна я хочу сходить в душ, а на остальное мне вряд ли хватит энергии. – Можем вернуться в хижину, – предлагает Кларк. Если она немного устала за время поездки, то сидевшая за рулем Лекса, наверное, уже совсем без сил. Она не выглядит измотанной, но повисшая вокруг нее расслабленная атмосфера стремительно приближается к сонливости. – Уверена? Она кивает и встает. – Да. К тому же, я уже чувствую приближающийся сахарный удар. – Ее ухмылка говорит Лексе, что она шутит. В основном. Тушение костра не заняло много времени, поскольку большая его часть превратилась в горячие угли. Лекса внимательно поливала их водой, пока они не перестали шипеть, и они вернулись в хижину для быстрого – и раздельного – душа. К счастью, Лекса не прокомментировала сменную одежду, что Кларк взяла с собой в ванную. // – Извини, – первое, что она говорит, когда Лекса в халате выходит из ванной. – Я делаю всю эту поездку странной. – Она наконец нашла время выдохнуть и подумать, пока Лекса была в душе. Лекса вздыхает и неуверенно садится рядом. – Не нужно извиняться, – говорит она. – И я бы не назвала все это странным. Но да, я хотела об этом поговорить. Ты словно… – она замолкает, сглатывая и отводя взгляд. – Ты словно меня боишься. – Я тебя не боюсь. – Лекса скептически на нее смотрит. – Да, мне немного страшно, – признается она. – Но не из-за тебя. – Тогда в чем дело? – мягко спрашивает Лекса. – Я… Это сложно объяснить, – выдыхает она. – Слишком много причин. Я очень тебя хочу, – искренне говорит она, получая в ответ легкую улыбку. – Но я боюсь, что тебе может стать некомфортно, и поэтому я избегаю некоторых… особо сексуальных ситуаций. Как переодевания друг перед другом. Лицо Лексы озаряет осознание. – О господи. Я думала, что тебе было от этого некомфортно. – Вовсе нет. Ну, вернее, – Кларк медлит, и Лекса обеспокоенно на нее смотрит. – Я просто… Я немного запуталась, – признается она. – В – в тебе. Потому что порой мне кажется, что ты хочешь, чтобы мы оказались в этих сексуальных ситуациях. Улыбка Лексы одновременно озадаченная и веселая. – Мне кажется, ты тоже кое-что забываешь, Кларк, – отмечает она. – И мне кажется, ты даже не представляешь, насколько сильно я хочу. Кларк очень сложно не смутиться. – Я знаю, – отвечает она. – Но – пожалуйста, не пойми меня неправильно, но мы – мы еще не готовы, и я не хочу на тебя давить, но в то же время порой мне трудно себя контролировать. – Это прозвучало неправильно, она это знает. Но Лекса лишь смотрит на нее. – В последние несколько раз ты сама все останавливала, – тихо говорит она. – Потому что мне казалось, что ты не была готова, – она старается произнести это не как оправдание, но, кажется, ей не удается. Все это начинает походить на ссору. Если они не могут провести и дня без ругани, то что это говорит об их отношениях? Ее глаза начинает щипать, но она смыкает челюсть и опускает глаза на пол, не позволяя слезам пробиться наружу. Она чувствует, как Лекса встает. На этом моменте она просто молча выйдет, не так ли? Завтра утром они молча позавтракают, соберут вещи, не глядя друг на друга, и уедут, не вернув деньги за оставшееся время. Она закусывает нижнюю губу, чтобы подавить всхлип. Он, однако, испаряется в ее груди, когда Лекса появляется в ее поле зрения, опускаясь перед ней на колено. Ее ладонь греет щеку. – Ты права, – тихо говорит Лекса, заставляя ее поднять глаза. – Я не была готова. Я до сих пор не готова. Я не знаю, когда я буду готова, но – я знаю, что когда ты меня обнимаешь… – ее вторая рука находит ладонь Кларк, мягко ее сжимая. – Когда ты целуешь меня, – ее большой палец проходит по губам Кларк, и она улыбается. – Я не хочу, чтобы ты останавливалась. Больше не хочу. И я знаю, что даже если мы поддадимся моменту – я знаю, что я о тебе не пожалею. – Ее голос падает до шепота, когда она обхватывает лицо Кларк обеими руками. – Больше не пожалею. – Я, – Кларк приходится остановиться и проглотить слезы. – Ты ведь не… говоришь это просто из-за моего срыва? – она должна спросить, как бы глупо это не прозвучало. И Лекса понимает. – Нет, – улыбается она. – И я бы не назвала это срывом. – Извини, – бормочет Кларк, когда Лекса поднимается и садится рядом, сгребая ее в объятиях. – Это было глупо. Я буду ждать столько, сколько тебе потребуется, Лекса. Я просто… немного переволновалась, но этого больше не повторится. – Я понимаю, – говорит Лекса. – Это у меня здесь… проблемы с близостью, и я же пыталась придать всему сексуальный подтекст. Твое непонимание вполне объяснимо. Но я хочу сказать, что… возможно, тебе не нужно ждать. – Она встречается со взглядом Кларк своим спокойным. – Возможно, мне не нужно ждать. Сердце Кларк грозится пробить грудь от внезапно ускорившегося ритма. – Ты хочешь – я, э, сейчас? – произносит она, моментально прикусывая язык. Лекса улыбается. Затем тихо смеется. Вскоре она разражается полноценным смехом, и Кларк к ней присоединяется, громко и свободно. Они медленно успокаиваются, ложась и глядя друг на друга с улыбками. – Думаю, нам нужно просто… плыть по течению, – говорит Лекса. – И, Кларк, я знаю, что это сложно, но прекрати столько думать. – Ее улыбка становится мягкой. – Это просто я. О, да, всего лишь любовь всей ее жизни. Словно от этого ей станет легче. Кларк выдыхает, пытаясь опуститься на землю. Она знает, что Лекса пытается ей сказать. Это просто я, и никто другой, и я всегда тебя пойму. Поверь мне. – Хорошо, – выдыхает она. – Плыть по течению. Это я могу. – Она улыбается, когда Лекса пытается подавить зевок. – И сейчас течение говорит нам идти спать. – Согласна, – немного смущенно отвечает Лекса, кивая. – Я немного утомилась. – Да. Слава Богу мы все обсудили и теперь нам не придется решать, кто где спит. Это было бы крайне неловко. – О Боже, – Лекса смеется в своей завораживающей манере, закрывая глаза и позволяя смеху сорваться с губ. – Я репетировала этот разговор в душе. Даже подготовила список аргументов, и одним из них я крайне горжусь. Кларк подпирает голову рукой, с любопытством глядя на Лексу. – О? И какой же? – Качество моего сна существенно пострадает, если мне придется провести ночь в одиночестве на этой кровати, зная, что ты так близко, и в то же время так далеко, – с хитрой улыбкой провозглашает Лекса. Кларк очень старается, но не может сдержать смех, и в ответ улыбка Лексы лишь растет. – Понравилось? Я несколько минут думала, как лучше подобрать слова. – Это было потрясающе, – отвечает Кларк сквозь смешки. – Молодец. Я тобой горжусь. – Это все, что мне было нужно. А теперь, – улыбка Лексы превращается в ухмылку. – Я так и не продемонстрировала свои обширные знания страшных походных историй… – Даже не думай, – строго прерывает Кларк. – Я и без них готова тебя обнимать.