вместе

Когда Тэхен подписывался на это дерьмо с контрактом, он даже и подумать не мог, чего ему это будет стоить. Нет, дело совсем не в том, что ему приходится проводить много времени наедине со своим крашем, чтобы тот смог покорить своего собственного краша, и изо всех сил стараться не рассыпаться на сотню маленьких тэхенчиков. И даже не в том, что стоит только на горизонте появиться Чимину, как Чонгук начинает усиленно изображать из себя идеального бойфренда (видимо, чтобы тот проникся его идеальностью и попал в чонгуковы сети еще на подлете). Нет, дело в том, что Тэхен сейчас стоит прямо напротив Пак Богома, очаровательного сонбэ с последнего курса, который в каждом топе всех известных топов и который держит его руку в своей и смотрит нежно-нежно, отчего в груди невольно щемит (Тэхен бы все отдал, чтобы один тупоголовый идиот смотрел на него так же, но… увы), и это самая идиотская и дебильная ситуация, в которую он когда-либо попадал. Нет-нет, не потому, что Богом ему не нравится, а его сердце верно лишь Чонгуку. Если начистоту, в любое другое время Тэхен бы не раздумывая согласился — он давно знает Богома, и тот действительно хороший парень. А идиотская и дебильная эта ситуация потому, что Богому Тэхен должен отказать. И, честно говоря, он немного готов убивать. — Тэхени, ты действительно мне нравишься. Честно говоря, мне чертовски неловко сейчас, но это то, что я чувствую. Тэхен плачет внутри от мысли, что он должен собственноручно похерить свой, возможно, единственный шанс на отношения с чудесным парнем, которому он нравится, из-за сраного контракта, который не принесет ему никакой выгоды и закончится уже через неделю. Черт побери, почему Богому приспичило признаться именно сейчас?! Сделай он это всего лишь на неделю позже, все было бы в шоколаде! — Я… ты ведь знаешь, что сейчас я несвободен… я, ум-м-м… встречаюсь с Чон Чонгуком, — от мысли, что это совершеннейшая ложь, которой никогда не суждено сбыться, плакать хочется еще сильнее. — Да, — Богом вздыхает, — да, я в курсе, но… Прости, что скажу это, но я наблюдал за вами, и этот парень не выглядит серьезным по отношению к тебе. Даже если он очень сильно нравится тебе, он не кажется заинтересованным в том, чтобы сделать тебя счастливым. Знал бы ты, насколько ты прав, Богом. В чем Чонгук точно не заинтересован, так это в том, чтобы сделать Тэхена счастливым. Вряд ли он вообще Тэхена замечает, даже при условии их фальшивых отношений. Он ведь просто манекен для тренировок, разве что говорить умеет. От этого на душе становится горько, и щиплет в глазах. Тэхен быстро-быстро моргает, чтобы прогнать непрошенные слезы, и вдруг решается. Пошло оно к черту! От того, что он расскажет Богому все, как есть, и попросит немного его подождать, ничего криминального не произойдет. Чонгук даже не узнает об этом. А если и узнает, то пусть войдет в положение. В конце концов, не каждый день кто-то признается Тэхену в любви — он будет полным идиотом, если упустит такой шанс. — Богом-хен, есть одно обстоятельство… только пообещай, что сохранишь это в тайне. — Конечно, Тэхен, — Богом мягко улыбается. — Дело в том, что Чонгук и я, мы не… — Тэхен едва не подпрыгивает от неожиданности, когда на плечо опускается тяжелая ладонь. — Могу я спросить, почему ты держишь моего парня за руку, Богом-ши? — осведомляется Чонгук, оттягивая Тэхена назад. Его брови нахмурены, губы поджаты, а взгляд острый, как стрела, и любой, кто взглянет на него со стороны, мог бы сказать, что он очень недоволен. — Чонгук, подожди, не… — Не приближайся к нему больше, — говорит тот и, схватив Тэхена за запястье, тянет его за собой. — Пошли, хен. Тэхен на миг теряется, а после вспоминает про спектакль и берет себя в руки. — Дай мне минуту. — Нет, — хватка на запястье становится сильнее. Чонгук смотрит прямо на Богома. — Тэхен-хен мой, советую тебе запомнить это, Богом-ши. Больше не приближайся к нему. Чонгук явно переигрывает, и Тэхен непременно выскажет ему все, едва они останутся наедине, но при Богоме выяснять отношения хочется меньше всего. — Хен, мы поговорим позже! — торопливо говорит он, прежде чем позволить Чонгуку себя утащить. Они доходят до сквера при кампусе и, повернувшись друг к другу лицом, обмениваются сверлящими взглядами. — И что это, блядь, было? — раздается в унисон, заставляя обоих нахмуриться сильнее. — Это я у тебя спрашиваю! — Чонгук чуть повышает голос. — Какого хрена ты с ним любезничал? Еще чуть-чуть, и он бы тебя засосал! — Да даже если б и засосал, то что с того? Чонгук захлебывается воздухом от возмущения. — А то, что ты встречаешься со мной! Тэхен сжимает руки в кулаки, чувствуя быстро растущую внутри злость. — Богому я хотя бы искренне нравлюсь. Он общается со мной, потому что хочет общаться именно со мной, а не вспоминает обо мне лишь тогда, когда ему это выгодно! — он делает глубокий вдох, чтобы успокоиться. — Я сейчас вернусь и все ему объясню. А ты стой здесь и не отсвечивай. — Даже не думай! — Наш контракт закончится через неделю, это все равно ничего не изменит, да и хен никому не расскажет. — Ты… Хен, ты что, хочешь начать с ним встречаться? В смысле, всерьез? Взаправду? — У нас в контракте нет пункта о том, что я должен быть фореверэлоуном до конца своих дней, — зло отвечает Тэхен. — Нет! Я против! Я не хочу! — Да? И почему же? Чонгук резко замолкает, только хлопает своими оленьими глазищами. Раздражает. — Назови мне хоть одну причину, Чонгук, — говорит он, наступая на него. — Хоть одну блядскую причину. — Я… — Так и думал. Черт побери, ты такой придурок, Чонгук. А я еще больший, раз меня угораздило так сильно вляпаться в тебя, — Тэхен резко подается вперед и грубо целует приоткрытые мягкие губы. Несдержанно оттягивает нижнюю, проходится языком по деснам и неожиданно для себя получает такой же пылкий ответ. Злость все еще бушует внутри, выплескиваясь наружу почти жалящими прикосновениями, но Чонгук отчего-то прижимается ближе и тихонько стонет в тэхенов рот. Это не первый раз, когда они целуются, но впервые так. Впрочем, если спросить Тэхена, он ни о чем не жалеет. Он отталкивает от себя Чонгука и вытирает рот ребром ладони. — Там Чимин мимо проходил, — бросает он в оправдание и уходит, не оглядываясь. Не видя того, как Чонгук провожает его слегка ошалевшим затуманенным взглядом, кусая и без того истерзанные губы и даже не думая смотреть по сторонам.