Тома

Слова, что песок, скрипят на зубах и царапают глотку, когда Джейме пытается отвязаться от их настойчивого шёпота и монотонного гула, стучащего в висках срывающимся голосом Бриенны Красотки. Цареубийца… Тартская Дева раскрывает рот, округляет бледные губы, позволяя каждой букве врезаться в плоть сира Джейме валерийской сталью, а за редкими, выжженными огнём войны до бесцветной соломы, ресницами скрываются глаза цвета несуществующих сапфиров на ее родных берегах. Пусть будут прокляты те, кто посмел смеяться над ней, хотя Ланнистер уверен, что они уже заплатили сполна и сверх меры. Цареубийца… Слова, что песок, режут кожу, впиваясь в нее клещами и оставляя невидимые глазу раны. В его жизни достаточно мусора, того же раскаленного песка, что ночами заставляет осмысливать в беззвучном бреду данные мужчиной клятвы. Сдержать бы хоть одну… Цареубийца… Ланнистер открывает глаза, не разбирая в слепящем дне золоченных львов на алом. Кошмары проходят, горча на языке до очередного, разнеженного пряным воздухом заката. Слова, что песок, утекают сквозь пальцы, оставляя жёлтую пыль и глянец стеклянных вкраплений — вглядись и все равно не увидишь отражения. Голоса стихают, оставляя разум чистым, а новый день — новым, незапятнанным, прозрачным, он полнится сапфировым светом и вкусом соленных вод на растрескавшиеся губах.