(не)Канон

      Гай никогда и ничего не делает просто так, всегда руководствуясь холодным расчетом. Он даже улыбаться не станет, если не сочтет это для себя необходимым в данный момент. «Шныр. Последняя закладка.»

      Муромец знает, что глава ведьмарей видит в ней исключительно средство достижения его собственных целей, дополнительную руку помощи, гарантию, запасной план. Её это не напрягает. Она не считает Гая ни другом, ни союзником, а его помощь вряд ли вообще когда-нибудь ей пригодится. Муромец с готовностью приходит ему на помощь, а Гай уже воспринимает это за должное, считая, вероятно, что Юлия Александровна давно у него под колпаком. Муромец веселит эта мысль и та уверенность, с которой Гай снова и снова приходит в её дом, не считаясь уже ни с Глебом Егоровичем, ни со старшим Муромцем, ни с самой хозяйкой дома. — Ты будешь это терпеть? — скорее утверждает, чем спрашивает, Крылова, вылезая из своей комнаты после очередного визита ведьмарского главы. Гая она никогда особо не разглядывала, даже не пыталась узнать о нём какую-либо эксклюзивную информация, как делала это обычно, чтобы иметь про запас какой-нибудь самый слабенький козырёк в рукаве для уверенности. Иногда мелкая смотрит на Гая через монитор в домике охраны, всё больше и больше убеждаясь, что в этом человеке нет ни капли искренности, а его улыбки видятся ей лишь хорошо отрепетированными формальностями, не более.       Старшая сестра лишь усмехается, сдувая прядь рыжеватых волос с лица, и уверяет Крылову, что никого она не терпит, а лишь выполняет свою работу. Приятный Гай человек или нет, он во всяком случае её клиент, а это значит, что его проблемы заслуживают внимания не меньше, чем проблемы других. Мелкая мычит что-то невнятное и уходит, неаккуратно задевая плечом Горыныча, безучастно стоящего в стороне. С ним она эту тему даже поднимать не станет, даже если их постоянный клиент и раздражает муромского секретаря, вряд ли он когда-нибудь произнесет это вслух.       Крылова злится, но сама не понимает причины, её просто раздражает сам факт появления Гая в их доме, то, как он говорит со старшей сестрой, фальшиво улыбаясь, потому что ему действительно надо, чтобы Муромец посодействовала ему в его делах, и даже Арно, неизменно приплясывающий где-то позади своего начальника, не вызывает уже такого раздражения.       Крылова сталкивается с ним внезапно, на большой кухне, когда, думая, что все ушли, идёт заварить себе чаю. Гай будто выскальзывает из-за большого шкафа со всякой столовой утварью, почти приветливо улыбается сухим капризным ртом, а его лицо бугрится, будто живёт отдельной жизнью. На мгновения Крылова замирает, ей кажется, что никакого Гая на кухне нет, и даже тот факт, что он стоит в нескольких метрах от неё, не уменьшает этой уверенности. До этого момента Крылова ни разу не видела Гая так близко, его внешность оказалась для Крыловой совершенно незнакомой, и, хоть Гай и был выше неё почти на целую голову, малая с удивлением обнаруживает, что он невысокого роста и в целом его внешность не внушает никаких опасений. — Здравствуй! — говорит он, улыбаясь почти ласково, будто они как минимум хорошие знакомые. — Очень рад наконец-то познакомиться с тобой лично.       Гай делает шаг навстречу, и Крылова, вздрогнув, отступает, каким-то шестым чувством ощущая угрозу. Она смотрит на него нахмурившись, практически исподлобья, и даже не знает, как реагировать на его появление. На кухне повисает молчание, которое нарушает лишь щелчок вскипевшего чайника. Крылова мельком оглядывается на него. — Если хотите чай, то заварник на столе. — наконец говорит она и пытается обойти незваного гостя. — Я попью потом.       Гай еле уловимо подается в сторону, и Крылова тут же ощущает, что его тонкие пальцы сковали её предплечье. В мелкой что-то щёлкает, взрывается, обостряя все имеющиеся в ней чувства, и Гай больше не кажется безобидным: в голове Крыловой надрывно кричит её собственный голос, который требует немедленно убираться, бежать, оттолкнув от себя этого мужчину, исчезнуть из этого дома, забиться под толстый отцовский бок, и никогда больше не связываться со всей этой волшебной компанией, но вместо этого Крылова поднимает глаза и испуганно смотрит в бугрящееся лицо. Мгновения кажутся часами. Гай усмехается и разжимает пальцы. Почувствовав свободу, Крылова срывается с места и бежит прочь, позорно сдавшись, подчиняясь не вовремя проснувшемуся инстинкту самосохранения, но ни секунды об этом не жалеет. Возле лестницы она видит Арно, но не останавливается даже чтобы плюнуть ему в лицо или хорошенько наступить на ногу. — Кадр интересный. — удовлетворенно сообщает Гай, спиной ощущая присутствие своего секретаря. — Она убежала. — напоминает Арно, не понимая, чем начальник так доволен. — И правильно сделала. — кивает Гай и разворачивается. — Инстинкт самосохранения сработал безотказно.       Арно согласно кивает, хотя даже не понял сути этого диалога.       Крылова смотрит в маленькое зеркало на стене в своей комнате, а из зеркала на неё глядит бледный озлобленный подросток, которому так просто указали его место в этой пищевой цепи. — Клянусь, — говорит она шепотом озлобленному подростку из отражения, но тут же осекается, потому что клясться ей совершенно не в чем.       Муромец, как и раньше, будет помогать ему, создавая впечатление, что они партнеры или коллеги, Горыныч будет кивать и улыбаться на его приказы и заискивающие взгляды его секретаря, а Крылова будет смотреть на бугрящееся лицо через монитор, изучать каждую складку и морщинку, потому что совершенно неожиданно открыла для себя, что опасность ближе, чем кажется.