Пропущенные драбблы

      «Четыре года. Как минимум».       Четыре.       Года.       Как.       Минимум.       Каждое ёбаное слово этого ёбаного Галлагера изламывает до черных, как мушиное дерьмо, точек перед глазами.       Микки знал, с детства на себе усвоил, что одним хорошо поставленным ударом можно сломать нос, выбить глаз или пробить печень. Но никогда до этого самого момента он не думал, что всё то же самое можно проделать обычными словами.       Молодец, Галлагер, снова удивил.       — Думаешь, я тебя никуда не пущу? Погонюсь за тобой, как последняя сучка? — Микки буквально выплевывает слова и ждёт.       Прожигает Йена взглядом.       «Пожалуйста, скажи, что ты шутишь. Наебать меня решил за то, что я женился на шлюхе. Пожалуйста…»       — А я и не к тебе пришёл.       Смотрит на широкую спину и рыжий удаляющийся затылок и не знает, чего больше хочет, придушить Галлагера его шарфом или затащить и запереть в комнате, пока не выйдет время.       Микки избивал Йена, пиздел на него практически постоянно, называл шлюхой, отказывался принимать, что между ними что-то большее, чем обычный трах. Даже поимел на его глазах шлюху, но Йен всё равно приходил.       Приходил и доставал, не боясь ни пистолета в его руках, ни полного игнорирования – ничего.       Приходил и доказывал, что Микки в первый раз в жизни кому-то нужен. Необходим. Небезразличен. Йен кого угодно может себе найти для траха, но ему нужен Микки. Потому что… любит его?       Правда?       Микки можно любить?       Его никогда никто не любил, и он теряется, не знает, что делать с этим огромным и разрастающимся, как черная дыра внутри, «люблю» Йена.       С тем, что хочет не ударить кулаком со всей дури, а прикоснуться кончиками пальцев, хочет ходить на долбаные свидания, ночевать вместе и смотреть на звёзды, потягивая одну бутылку пива на двоих.       Йен раз за разом приходил, а теперь из-за какого-то блядского клочка бумажки решил бросить.       Бросить?       — Н-не надо… — чувствует, как осколки раздробленных словно ударом арматурой рёбер вспарывают внутренние органы. Проникают в лёгкие, и он задыхается.       Глаза печёт, как если бы он вместо сигареты решил их себе поджечь, а Йен поворачивается.       — Не надо что? — спокойный, холодный, как скала, выжидает.       Губы дрожать начинают.       «Давай же, ёбаный ты мудак! Давай! Скажи это! — долбится голос внутри, не затихает, рвёт барабанные перепонки. — Всю свою блядскую жизнь сражался за кусок хлеба, за каждую копейку, за то, чтобы не быть сукой, даже просто за возможность дышать! Так найди в себе силы сражаться за того, кого… Сражайся за Йена!»       Перещёлкивает внутри – и не может. Связки не слушаются, и язык огромным неповоротливым куском мяса во рту мешается.       А улыбка Йена – последний кирпичик фундамента – вышибает с ноги. Настолько она горькая и не сомневающаяся.       Словно бы он разочаровался в Микки. Знал, что у него кишка тонка признаться. Словно бы теперь всё. Теперь правда. Ушёл.       Микки тоже делал всё, что мог. Всё, что мог он. Чтобы защитить, уберечь. Отпихивал, но в последний момент вцеплялся пальцами, чтобы Йен остался. Не признавался даже самому себе, чтобы дать Йену шанс. Шанс стать уважаемым офицером, выползти из нищеты и не закончить, как его папаша, но… Микки надеялся, впервые в жизни эгоистично, что Йен всё равно останется. Не воспользуется этим шансом.       Что он правда не сможет без Микки.       В первый раз не получается остановить слёзы. Он вообще хоть когда-нибудь плакал? Наверное, до первых побоев отца. Потом понял, что лучше сцепить зубы и дать сдачи, но не показать свою слабость. Иначе тебя добьют. Смешают с дерьмом, которым ты, по сути, и являешься.       — Тебе-то хули надо?! — растирает руками глаза и чувствует, что если Мэнди сейчас не свалит, то он сорвется на ней.       — Серьёзно? — она прекрасно знает его, но не боится. — Это всё, что ты ему скажешь? — Ждёт, как совсем недавно Йен, смотрит в глаза. — Ты просто тряпка.       Озвучивает то, чего не сказал он.       То, кем сам Микки себя считает.       Йен достоин большего, сестрёнка.       Вот почему.