the madness of two / безумие двоих

POV Райан Росс.       – Здесь у нас нет абсолютно никакой твёрдой почвы, Джон, – сказал Спенсер, склонившись над развёрнутой на столе картой. – С тех пор, как они проникли в наши сектора, у нас нет даже слабой надежды на преимущество в боевой силе. Мы фактически идём туда инвалидами. Мы безнадёжны.       Джон тяжело вздохнул, потирая лицо руками. Было около четырёх утра, и мы знали, что команда Бойда уже напала на наш след. Всё, что нам оставалось делать — это сидеть и подготавливаться к неизбежной засаде. Спенсер казался напуганным, так же как и большинство людей нашей команды, которые с большим усилием старались сохранять маски безмятежности на своих лицах. Я не был напуган, я просто был зол.       – Вы вообще не должны были быть сейчас здесь, – я окинул людей вокруг взглядом, полным ненависти, но не к ним, а ко всей ситуации в целом. – Бойду нужен я. Я, а не вы все. Теперь он собирается обрушиться на всю команду, чтобы добраться до меня, и вы вынуждены быть частью этого.       Воцарилась тишина. Никто ничего не говорил, потому что все знали, что это была правда. Брендон был прав, когда говорил, что его отцу было на него плевать. Но потом, когда он узнал, что его сын сбежал из тюрьмы и присоединился к нашей команде, а не его, ему, блять, стало совершенно не всё равно. И теперь, из-за того что я проебался, он знает, что Брендон жив и он с нами.       – Райан, – сказал Джон голосом, вселяющим надежду, – это не только твоя война. Мы будем бороться вместе с тобой, несмотря ни на что-       – Пит, блять, мёртв, Джон! – мои слова прозвучали немного грубее, чем я планировал. Джон моментально замолк. – Майки мёртв. Даллон мёртв. Зи, блять, тоже мертва. Даже чертова Мелани мертва, а она даже не была частью нашей команды! Они просто её использовали, чтобы добраться до Эшли! Марина в грёбанном госпитале, в коме. И, чёрт подери, я не собираюсь больше давать кому-то погибать по моей вине.       Джон принял мои слова, мягко вздохнув. Я почувствовал, как напрягается каждая частичка моего тела.       – Они были не просто моими друзьями, – я продолжил, слегка смягчив тон, – и они не были просто частью моей команды. Бойд убил мою чертову семью, и я просто не могу потерять ещё кого-то из вас.       – Так ты просто собираешься выйти туда неподготовленным и сражаться, блять, с тридцатью или более людьми?! – Джон не кричал ни на меня, ни на кого-либо вообще годами, так что я ненадолго впал в ступор, ошеломлённый его вспышкой. – Ты тоже моя чёртова семья, Райан, если ты вдруг забыл. Я принял тебя, когда тебе было всего четырнадцать; ты был не в состоянии даже скрыть синяки на теле, оставленные Джорджем, и не мог постоять за себя, когда ребятки в школе решили сделать ситуацию ещё хуже. Я помог прикрыть твою задницу, когда ты впервые убил, сказав копам, что тот человек, блять, сбежал и не вернулся. Я оставил твою глупую задницу в живых, когда ты попытался пропустить пулю через свой мозг. И если ты хотя бы на грёбанную секунду подумал, что я собираюсь потерять тебя, когда я могу, блять, помочь, я прямо сейчас пропущу пулю через тебя, потому что ты идиот.       Я сжал челюсть, чувствуя непривычное жжение в глазах, и Джон подошёл ко мне, крепко обхватывая моё лицо ладонями, заставляя посмотреть ему в глаза.       – Ты мой брат, Райан, – сказал он низким голосом. – Здесь мы помогаем своим, ты должен знать это, так что даже не смей думать, что я позволю тебе умереть. Это война. Это наша война.

***

      Я прокрался в спальную комнату, которую мы разделяли вместе с Брендоном, прикрыл за собой дверь, и мой взгляд остановился на спящем теле. Я подошёл к нашей кровати и медленно забрался в неё, заставив Брендона резко вскочить. Я поспешил успокоить его, кладя ладонь на его руку и шикая, следя за тем, как его глаза постепенно фокусировались на мне.       – Где ты был? – мягко спросил он, сбрасывая с себя простыню и пододвигаясь ближе ко мне. – Все в порядке?       Я слегка кивнул, скользнув ладонью к его, и потянул её к своему колену, играя с его пальцами.       – Мы собираемся воевать, Брендон, – сказал я, не поднимая взгляда на него, – и в этот раз мы можем не справиться, и я хочу, чтобы ты знал, что всё это фиаско — полностью моя вина.       В следующее мгновение, Брендон забрался на мои бедра, обхватив их коленями, и поднял ладони к моему лицу.       – Райан, посмотри на меня, – мягко прошептал он, и я слегка приподнял голову, чтобы посмотреть ему в глаза. – Теперь это и моя семья. Ты, Джон, Спенсер, Хейли, Фрэнк, Энди, Джо. Все вы часть моей семьи. Это больше не только твоя война, да она никогда и не должна была быть только твоей. Она настолько же моя, сколько и твоя, или чья-либо ещё. Не извиняйся передо мной.       Я мягко вздохнул, склоняя голову вперёд и позволяя нашим лбам соприкасаться. Мои руки скользнули к его спине, и я стал исследовать пальцами обнажённый участок его кожи.       – Ты сделал меня добрее, Ури, – сказал я почти шёпотом, в то время как кончики моих пальцев вырисовывали узоры на его коже.       Я почувствовал, как его лицо скривилось, и отодвинулся, нахмурив брови на его гримасу.       – Мне уже не так нравится фамилия "Ури", – сказал он, и я уловил намёк в его словах.       Я ухмыльнулся и снова прижался лбом к нему. Моё горячее дыхание обдало его губы.       – В таком случае, что насчёт "Росса"?       Он мягко выдохнул, запуская пальцы в мои волосы и запутываясь в них, и выдал хриплый смешок.       – По-любому сделает "Ури".       И мы оба мягко и искренне засмеялись, продолжая обнимать друг друга.       - Что ж, значит, Брендон Росс, - прошептал я, прежде чем резко податься вперёд и соединить наши губы.       Я не знаю, каково это — любить. Я рос, веря в то, что любви нет; только боль и смерть, и ложь сосуществуют в этом мире. Это то, к чему я слишком привык за двадцать пять лет странствования по этому Богом забытому миру.       Но если то, как он улыбается, когда я шучу; то, как он тянет мои волосы, когда моё дыхание касается его кожи; то, каким не одиноким я чувствую себя, находясь с ним; то, как он выкрикивает моё имя в пустоту чёрной комнаты; то, как сжимается моё сердце при мысли о том, что я могу его потерять; то, как мы дышим воздухом друг друга, когда задыхаемся в руках друг у друга; то, насколько я готов умереть, чтобы защитить его — это любовь.       .то может быть, только может быть.       - Я люблю тебя, Брендон.       .может быть, ради этого стоит умирать.