Горечь победы или жизнь после смерти

852 год Промозглый ноябрьский день для Леви не задался с самого утра. Быть может, потому что он спал всего лишь три с половиной часа, или потому что неделями работал во благо процветания Развед-отряда, или потому что проснулся в холодной постели уже морально и физически потрепанным. Он устал. До остервенения к собственному существованию. До такой степени, что начал задумываться, положен ли ему отпуск за семь лет службы в Разведке. Собственный кабинет, как и обстановка, что его окружала в штабе, настолько притерлись к глазу, что уже подбешивали. Рутина, в которой он увяз, вызывала еле сдерживаемый приступ тошноты. Но сейчас он не может себе позволить такой роскоши, как отдых. Здоровый восьмичасовой сон мог бы хоть как-то исправить положение, но Леви не привык к подобному. Да и навязчивые мысли, созданные богатым воображением, никак не хотели покидать голову. Настолько навязчивые, что эрекция по утрам стала обыденным явлением. Не важно, насколько он устал, не важно, какой сводящий судорогой мышцы холод царил в комнате, мужчина просыпался в одном и том же состоянии. Усугубляло сложившиеся обстоятельства его упрямство и нежелание сдаваться собственным инстинктам. Борьба совести и похоти, где Леви практически уловками умудрялся помочь одержать победу первой. Дополнительно подпортила настроение одна новая деталь его образа, которую критичный взор серо-голубых глаз заметил в зеркале после бритья и умывания прохладной водой, что помогли прийти в себя с утра. На фоне темных, местами пепельного оттенка волос выделялся один цвета гусиного пера. Подобное явление не редкость даже среди молодых юношей и девушек, что только недавно вступили в Развед-корпус, учитывая стресс и постоянное напряжение в силу их деятельности, сопровождающейся периодическим риском для жизни. Да и Леви скоро исполнится тридцать четыре года. Вполне ожидаемо для его возраста, но обнаружение седого волоса является неким напоминанием о том, что он, как и другие, всего лишь человек. Это наводит на философские рассуждения, исход которых чаще неутешителен. Проведав заключенных разведчиков в темнице штаба, что понесли такое наказание за недавнее покушение на Йегера, мужчина отправился на полигон, где должна была состояться очередная тренировка. Если бы только Леви знал, что в этот раз взбредет в голову Ханжи, быть может, нашел бы способ избежать ее. Но было слишком поздно. «Очкастая, какого хрена?» — крутилось в его голове, когда чуть суженные глаза смотрели на стоящего метрах в тридцати Эрена, что готовился в любой момент превратиться в Атакующего титана. Недавнее нападение на шатена, организованное его же коллегами, надоумило Ханжи на то, что им самим было бы неплохо использовать «своих титанов» для тренировок разведчиков, что помогло бы не только поднатаскать военных, отрабатывая новые приемы, но и обеспечить гигантов дополнительными навыками самозащиты в случае повторного нападения на них именно людей. Нововведение Командира Развед-отряда было поручено «протестировать» проверенными обладателям «Крыльев свободы», в чьи ряды входили выжившие из сто четвертого выпуска и непосредственно капитан Леви. *** Чуть размяв пальцы перед тем, как схватиться за ледяную рукоять, мужчина с нескрываемым ликованием каждой частичкой собственного тела ощущал внимательный взгляд. Он не видел рядовую, но знал, что сейчас выразительные серые глаза буквально прожигают его. Не Йегера, не любимого сводного брата, а его. Осознание этого заставляло кровь течь по сосудам быстрее обычного, а по торсу пробежала приятная волна, словно чьи-то тонкие женские пальцы играюче постучали по мышцам. «Она меня живьем сожрет…» — с неким противоречием подумал он. Микаса была одновременно и катализатором, способным пробудить в нем интерес к какому-то делу, и в то же время неким ограничителем. Хотя, при любом раскладе, Леви не собирался избивать Эрена до полусмерти. Всего лишь обучить, показать слабые стороны и помочь их исправить. — Готов? — флегматично бросил он, совершенно не показывая своей готовности действовать. — Да, сэр! — кивнув, ответил Йегер. — Эрен, — голос холоден, а взгляд как всегда будто смотрит сквозь. — Ради собственной безопасности…не сдерживайся, — в последний момент серо-голубые радужки все же сверкнули из-под нахмуренных бровей. Леви понимал, что подобной репликой только подливает масло в огонь, горящий во взгляде полуазиатки. Но удержаться от подобного соблазна он просто не мог. Ему нравилось ловить на себе ее внимание, пусть даже таким способом. Однако «изумруды» на лице шатена также полны решительности. Удар желтой молнии. Огромные зеленые глаза смотрят на прищуренные «осколки льда», отдающие блеском стали. Все зрители застыли в ожидании столкновения двух важнейших для человечества солдат. Эрен всегда в тайне мечтал узнать, каково это, одержать вверх над «сильнейшим чистоплюем». Леви же иногда допускал в подсознании мысли о том, сколько же времени у него займет, чтобы победить Йегера: пару секунд, минуты или больше. Однако исход их стычки для Аккермана виделся всегда один. Тренировочный бой подобен шахматам. И капитан решил «играть черными фигурами», уступив сопернику первый «ход». Эрен начал с устрашающего крика. Сразу напролом бежать не стал, что спасло его от «блицкрига» капитана, сулившего ему безоговорочную победу. Он не спускал глаз со ста шестидесяти сантиметрового мужчины, что по-прежнему стоял на месте практически в расслабленной позе. Неуверенное движение гигантской ноги вперед, но ни один мускул не шелохнулся в теле Леви. Затем еще один и еще, но тот не двинулся с места. Холодный расчет, ничего более. Терпение — слабая сторона Йегера, на нем мужчина и решил сыграть. Результат не заставил себя ждать. Эрен все же пошел в атаку, стремясь захватить его в огромную ладонь. Лязг привода, и капитан буквально растворился в воздухе. Лишь периодический отзвук металла, что улавливали заостренные титаньи уши. Но небольшой фигуры нигде не видно. Неожиданный удар слева, и рука гиганта падает на землю. Эрен пытается использовать другую, но не успевает. Пастью было бы эффективнее и быстрее, но он побоялся ее использовать. Затем снова и снова молниеносные атаки со всех сторон, большинство из которых титан замечал слишком поздно, пока огромная туша с грохотом не упала вниз. Бой длился чуть больше двух минут, с учетом того, что Леви хотел увидеть как можно больше приемов «недотитана». Приземлившись на шею гиганта, мужчина сделал разрез и вытащил верхнее туловище Йегера. — Нужно тренировать твою скорость и направление удара. А так… неплохо, — сухо бросил он, с отстраненным выражением лица протирая запачкавшиеся лезвия белоснежным платком. «Неплохо?!» Эрен воспринял подобную реплику как насмешку, учитывая продолжительность их боя, но, посмотрев на серьезное выражение лица командира, понял, что тот не лжет. Шатен питал надежду на возможность одержать победу над капитаном, но здравомыслие подсказывало, что у него не было ни единого шанса изначально. Аккерман сильнее его, и он может убить его при любых обстоятельствах. Теперь это точно не оспорить, ведь многие убедились в этом воочию, в том числе и Микаса, которая на протяжении всего боя держала правую руку в напряженном кулаке при каждом ранении брата. *** Промозглая погода с неким подобием тумана, добавляющего прохлады в воздухе, вынуждала присутствующих разведчиков изредка растирать плечи в попытке согреться. Стоявшая рядом с мужчиной Ханжи периодически обдувала теплым дыханием окоченевшие руки, бросая недоумевающие взгляды на Леви, что держал свои ладони в не утепленных карманах казенного пальто. И столкнувшись с его типично надменным взглядом серо-голубых глаз, она поняла, что погода его заботит меньше всего. — Что?! — с нотками недоумения и раздражения произнес он, чуть сильнее нахмурив брови. — Ничего, — понимая, что нет смысла даже спрашивать, Ханжи отвела свой карий глаз, махнув рукой. Как в следующий момент до ушей командиров донесся немного забавный звук чьего-то несдержанного "чиха". Недовольно цокнув, Леви уже хотел выпалить едкую реплику, но, увидев виновника, проглотил слова, так и не озвучив их. — Будь здорова, — с некой теплотой произнес Кирштайн стоящей рядом полуазиатке. Чуть укутавшись в довольно изношенный шарф и почесав замерший кончик носа тыльной стороной ладони, она ответила «спасибо». Пока Эрен восстанавливал силы, Микасе и Жану поручили провести бой с Армином в образе титана Колосса. Теперь Леви мог наблюдать за ней в открытую, однако он продолжал делать это максимально непринужденно, лишь изредка бросая на ее силуэт внимательный взгляд. Грациозная в полете на УПМ, она ловко уворачивалась от неуклюжих длинных рук, но атаковала минимально и достаточно медленно для своих возможностей. «Жалеет», — с толикой досады и недовольства подумал капитан. *** Тренировка длилась несколько часов. И немного утомившись, Микаса, как и несколько других разведчиков, решила пройтись по лесной чаще, где было чуть теплее по сравнению с открытой местностью поляны, на которой «шелестел» сквозной ветер. Втянув носом приятный хвойный аромат, она медленно прогуливалась по лесной тропинке, осыпанной пожелтевшими сосновыми иголками. Почувствовав легкое головокружение, она присела на поваленное дерево. Где-то недалеко от нее раздавался треск веток и голос Саши, бродящей вместе с другими разведчиками, а звук боя на тренировочной поляне был слегка приглушен стволами деревьев. Поежившись от холода, Микаса снова почувствовала назойливое покалывание в носу, и не в силах сдержаться, издала очередной «чих», в мыслях сослав подобное явление на пыль, которой она надышалась с утра, забравшись под кровать, чтобы достать завалившийся за нее ночью шарф. Когда она открыла глаза и чуть подняла голову, смогла заметить протянутый белый платок, сжимаемый в бледной руке. Наткнувшись на холодный мужской взгляд, она рефлекторно отвела свой и, немного помедлив, приняла из рук капитана предложенную вещь, буркнув «Спасибо». Пока она приводила себя в порядок, Леви присел на поваленное дерево в полуметре от нее, чтобы не нарушать личностное пространство рядовой, и устремил изучающий взор вглубь леса. — И как это понимать? — немного отстраненно произнес он, продолжая гулять взглядом по стволам деревьев. — Это физиологический процесс, сэр. Все люди чихают, время от времени, — насупившись, не удержалась она от колкой фразы, после произнесения которой немного зажмурилась, понимая, что прозвучала данная реплика более дерзко, чем ей бы хотелось. — Аккерман, давай не будем соревноваться в остроумии, — уловив нотки сарказма в ее речи, Леви добавил настойчивости в слова. — Ты прекрасно поняла, о чем я. И услышав шумный выдох девушки, продолжил. — Твоя жалость в данной ситуации неуместна. Им нужны эти тренировки. Но если ты будешь поддаваться, они ничему не научатся. Капитан говорил достаточно жестко, чтобы она осознала суть его претензии как можно быстрее. — Но чтобы они защищались от наших атак, их нужно научить. Показать им, а не истязать, словно грушу для битья, — с неким непониманием и толикой обиды произнесла полуазиатка, пытаясь оправдать свое мягкое отношение к приятелям. — Лучшее обучение происходит именно в бою, Микаса. И чем быстрее ты поймешь это, тем быстрее они станут сильнее. Повернувшись к девчонке, Леви решил ответить колкостью за еле заметную строптивость с ее стороны в общении с ним. — Не все же им за твою юбку прятаться. Заметив недовольство в серых глазах, что устремились на него, капитан хотел добавить еще пару заготовленных на подобный случай фразочек, но гром, раздавшийся недалеко от них, резко сбил его мысли. — Очередное превращение в титана? — немного удивленно осведомилась Микаса. Звук мужчине показался каким-то странным и слишком громким для обычного превращения в гиганта. И протянув руку перед собой, он ощутил на ладони несколько капель, ознаменовавших начало дождя, что спустя мгновение постучал по веткам деревьев. Сверкнувшая в выси лесной чащи молния, сопровождаемая секунду спустя громом, подтвердила его предположение. Началась гроза. — Идем! Быстрее! — бросил он, со всех ног помчавшись в сторону тренировочной поляны. Выбежав из лесной чащи, Леви приостановился, подняв глаза на возвышающегося шестидесятиметрового гиганта, окруженного паром быстро испаряющейся дождевой воды. Бьющий по лицу ливень мешал четко разглядеть происходящее, но яркая вспышка молнии над головой Колосса, через секунду пронзила разрядом огромное тело, отчего титан дернулся в некой конвульсии, издав душераздирающий крик. Микаса, поравнявшаяся с мужчиной, также, как и все остальные разведчики, стала свидетельницей удара молнии в ее товарища. — Армин! — крикнула она, рванув в сторону гиганта, но сильная рука остановила ее. — Вытащи Эрена! — безапелляционно произнес Леви, одарив девушку пронзительным взглядом. Увидев секундное сомнение в ее глазах, он добавил. — Это приказ! После чего на всех парах направился в сторону Колосса, чье тело по-прежнему как-то странно подергивалось. Электрический разряд, ударивший в голову гиганта, подействовал на самого Армина, что отключился на некоторое время. И неразумная «титанья сила» пробудилась. Сложность ситуации была в том, что Арлерт находился на шестидесятиметровой высоте, до которой еще нужно было добраться. Выпустив острый наконечник троса, что впился в бедро гиганта, Леви ловко поднялся на нужную высоту, и подобными быстрыми перебежками он в минимальный срок очутился на шее Титана. — Арлерт, держись! Лезвия сверкнули от очередной молнии, но до плоти они так и не добрались. Огромная ладонь почти прихлопнула сильнейшего титаноборца, что в последний момент сумел ловко увернуться, перепрыгнув на плечо. «Какого х*ра?!» — подумал Леви, но заметив прищуренный глаз титана, что смотрел прямо на него, понял, что сейчас телом Колосса управляет явно не сознание Армина. Быстрыми движениями расправившись с мешающей ладонью, он попробовал подступиться к шее снова, но резкое движение тела Колосса вместе с проливным дождем оказали свое воздействие на мужчину — он потерял равновесие, соскользнув на спину титана. Сквозь зубы рыча на складывающиеся обстоятельства, Леви хотел совершить очередной рывок, чтобы наконец-то вырезать Армина из шеи, однако новая порция белого света над Колоссом заставила его поднять голову. Зрачки чуть сузились от яркой вспышки. И не скупясь на крепкое словцо, он резко оттолкнулся от тела гиганта, отправившись в свободное «падение», в последний момент вытащив трос из огромной туши, по которой «расползался» электрический ток от очередного удара молнии. Когда секундная электрическая волна прошла через тело титана, он снова вцепился тросом в уродливую плоть, не собираясь отступать от задуманного, но взбесившийся гигант намеревался остановить его. Несмотря на погодные условия, Леви ловко уворачивался, избегая прямого столкновения с Колоссом. Но времени оставалось совсем немного, и нужно было действовать решительно. В спешке он все же приложился неслабым ударом по телу титана. Шестидесятиметровый гигант нападал не только на Аккермана, но и на других разведчиков, которые всячески пытались избежать его гнева. Именно поэтому Эрен решил использовать свои способности, чтобы остановить друга, пока тот не сотворил неисправимое. Тряхнув головой, чтобы вернуть ясность ума, Леви крепко вцепился тросом в лопатку Колосса. И услышав ор Атакующего титана, устремил взгляд в его сторону. Эрен на скорости вцепился в ногу гиганта, вгрызаясь своей пастью с колоссальной силой. Для достижения более быстрого эффекта он наносил сокрушительные удары кулаками, чтобы раздробить его кость. Вокруг другой ноги уже вовсю кружила Микаса, нанося точные удары в разных местах, чтобы добиться необходимого эффекта. Хруст переломанной бедренной кости, и Колосс начал свое падение на руки. Это был шанс для Леви. Он на всей скорости подобрался к шее, и вонзил лезвия по самые ручки. К несчастью для Армина, времени на точный удар у капитана не оставалось, поэтому он вырезал блондина без голеней и левого предплечья. Разумеется, они отрастут, но со временем. При падении, Леви обтесал весь правый бок, щеку и часть спины, так как прижимал к груди тело еле живого Арлерта. Кровь от ран быстро смывалась под ливнем, бьющим по лицу подобно льдинкам. Но они справились. Все разведчики живы. *** Когда военные добрались до штаба, Ханжи сразу же распорядилась перенести Армина в лазарет. Неизвестно, может ли титан подцепить инфекцию, с учетом скорости регенерации его организма, поэтому необходимо обработать все раны. Обеспокоенные Эрен, Микаса и остальные отправились вместе с ней. Леви побрел в свой кабинет, захватив аптечку, чтобы переодеться и обработать собственные ушибы и царапины. Он понимал, что состояние Арлерта сейчас намного важнее, и решил не настаивать на чьей-либо помощи. Стащив с себя грязное и местами рваное пальто и сапоги, он умыл лицо от земли и высохшей крови. Взгляд натолкнулся на очередную ссадину, «красующуюся» на щеке. Цокнув языком, он схватил полотенце и промочил мокрые волосы, решив заняться сначала обработкой ран, а потом уже полноценными ванными процедурами. Однако в кабинет неожиданно постучали. И посчитав, что Ханжи надумала отчитать его за «небрежное» извлечение Армина из тела гиганта, Леви побрел в сторону двери, собираясь отправить ее «отдыхать», оставив его в покое. Дверь распахнулась, но глазам мужчины предстала совсем не Командир Развед-корпуса с косматой шевелюрой. Насквозь промокшая, немного румяней, чем обычно, перед ним стояла Микаса, чьи влажные короткие волосы угольного цвета были слегка взлохмачены, придавая ее внешнему виду легкую небрежность. Заметив небольшую тару с водой, в которой уже плавало несколько кусков разрезанной ткани, Леви не составило особого труда осознать причину ее визита. — Капитан… Вам нужно обработать раны, — немного помедлив, беспристрастно произнесла она, смотря через плечо мужчины, чуть сильнее прижав тару к груди, что не скрылось от его взгляда. Отсутствие теплых эмоций в голосе рядовой болезненно кольнуло его. Как и нежелание хотя бы посмотреть ему в глаза. Видимо, подобным образом хочет отдать долг за спасенную жизнь друга. И только. Гордость Леви была задета до такой степени, что ему хотелось выгнать ее вон. Но увидев решительность во взгляде серых глаз, он не стал тратить и так немногочисленные силы на лишние уговоры строптивицы, оставив открытую дверь и пройдя вглубь помещения. — Как Армин? — холодно осведомился он, обдумывая в голове какую-нибудь колкость на случай, если она и дальше будет вести себя подобным образом. — Командор сказала, что все будет хорошо, — ровным голосом ответила она. Леви не стал это как-либо комментировать, присев на стул. — Аптечка на комоде, — бросил он, устало облокотившись на спинку. Пока Микаса доставала все необходимое, он расстегивал пуговицы сорочки, обнажая торс. До нитки промокшая рубашка неприятно холодила тело, и он был рад избавиться от неё. Повернувшись, девушка состроила максимально непринужденное лицо, стараясь не выдавать свое смущение от лицезрения нагого мужского тела. Она здесь, чтобы помочь ему, а не рассматривать накачанные мышцы, рельефно выступающие на торсе. И все же, несмотря на ее старания, щёки вспыхнули чуть сильнее. Небольшая кисть погрузилась в теплую воду. Одно выжимающее движение, и мокрая ветошь прикладывается к обтесанным ребрам. Данное действие вызывает слабые пощипывания, но Леви их не замечает. Он лишь чувствует волну мурашек по позвоночнику от нежных прикосновений женских рук к своему телу. Микаса делает все медленно и аккуратно, боясь причинить ему лишние болезненные ощущения. Когда процесс промывания ран подошел к концу, она отнесла испачканную в крови и грязи воду в душевую и, наполнив тару свежей жидкостью, вернулась обратно. Леви заметил, что она ведет себя как-то странно, но когда Микаса присела рядом с ним, взяв специальную емкость с мазью, способствующей более быстрому затягиванию ран, он понял причину. Вернее, он глазел на изгибы ее тела, находившегося слишком близко к его, отчего ему даже казалось, что он чувствует жар, исходящий от Микасы. Тонкие холодные пальцы ласково гладили его кожу, но Леви, как бы не пытался прекратить, намертво зафиксировал свой взгляд на упругой груди, настолько четко выделяющейся из-под мокрой белой рубашки, что он мог разглядеть скрытые под одеждой детали. Когда Микаса снова подошла к столу, чтобы выжать тряпку и стереть излишнюю мазь с кожи мужской спины, она почувствовала, как на ее плечи что-то легло, а жилистая рука, протянутая под ее подмышкой, взяла лежащую в воде ветошь и, хорошо выжав, вложила в ее ладонь. После чего Леви, оказавшийся за ее спиной, спокойно сел на свое место в ожидании продолжения процедуры. Данное действие было непреодолимым порывом помочь рядовой, заметив ее усталость. Или же завуалированным способом вдохнуть запах ее волос, буквально ударивший ему в голову. Прочитав немой вопрос на слегка обескураженном лице Микасы, что заметила на своих плечах накинутый плащ, Леви на удивление спокойным и максимально непринужденным голосом озвучил причину своего поведения. — Ты ведь замерзла. Увидев приподнимающиеся уголки девичьих губ, он стал жадно изучать каждую морщинку, образующуюся на ее лице при подобном действии, стараясь запомнить. Присев рядом с ним, Микаса продолжила лечебные процедуры. Серые глаза устремились на ссадину, выступающую на бледной коже щеки, которую Леви успел промыть сам до ее прихода. Подушечки пальцев притронулись к ней, аккуратно втирая мазь. Он прикрыл глаза. От усталости, как решила Микаса, но, скорее, от удовольствия. В груди разливалось приятное тепло, а в сердце снова как-то странно кольнуло, будто в голову ударило что-то опьяняющее. Сознание более не могло контролировать его действия. Теплая, немного грубая рука легла на ее тонкую кисть, прижимающуюся к его щеке. Леви чуть повернул голову, чтобы прикоснуться сухими губами к ее ладони. От нахлынувших чувств он легонько укусил ее руку у основания указательного пальца, отчего по телу Микасы пробежал разряд. А серые глаза вмиг потемнели от расширившихся зрачков. Взгляд ошарашенный, а дыхание чуть усиленное, но она не отдернула руку в попытке спастись бегством. Леви притянул ее к себе, отчего она оказалась на его коленях. Ладонь разместилась на стройном бедре, медленно скользя вверх к желанным формам. Усиливающееся напряжение чуть ниже пояса начало отдавать приятной пульсацией возбужденного органа. Микаса, возможно, и хотела ему воспротивиться, но капитан не собирался так просто сдаваться. Медленно приближаясь с чуть приоткрытым ртом, он пытался отыскать во взгляде серых глаз согласие на его действия. Добравшись скользящей ладонью до левой груди, Леви нежно пригладил ее, чуть сжав, что позволило ощутить бешенный ритм под пальцами. Сухие губы решительно накрыли ее тонкие уста. Он меньше всего хотел бы ее спугнуть при данном действии. Скорее всего, утром он будет корить себя за превышение полномочий и неспособность держать себя в руках в присутствии Микасы, но сейчас, в эту минуту, она ему жизненно необходима. Девушка была не в силах противиться, рефлекторно запустив холодные пальцы в его короткие волосы. Леви не чувствовал ни боли, ни усталости, лишь непреодолимое желание быть рядом с ней. Руки страстно изучают ее тело, нырнув к внутренней стороне бедра, чуть царапая наиболее чувствительную их зону. Он ощущает, как Микаса выгибается, сидя на его коленях и с новой силой отвечая на его чувственные поцелуи. Пока чуть припухшие губы не срываются с его уст, и до слуха не доносится тяжелое, прерывистое дыхание. — Нечем… дышать, — прикрывая глаза, тихо пролепетала она. — Знаю… — вдыхая аромат фарфоровой кожи, он оставляет следы своих губ на ее волосах, затем чуть румяных от смущения скулах, и прокладывает мокрую дорожку к ее уху, стремясь игриво укусить мочку. Однако сильная дрожь девичьего тела резко останавливает его. — Х-холодно, — еле слышно шепчет Микаса, инстинктивно прижимаясь к его торсу в попытке согреться. Леви наконец-то замечает скверное состояние рядовой. Кончик ее носа утыкается ему в грудь, что дает возможность прижаться губами ко лбу, сравнимому по температуре с раскаленной сковородой. — У тебя жар, — твердым голосом, с оттенком беспокойства, заключает он, еще крепче прижимая ее к себе. Он ощущает своим телом, как ее знобит, а полусонное состояние объясняется именно лихорадкой. Как и исходящее от девушки тепло, которое мужчина перепутал с вскипевшей от страсти кровью. Пусть, наличие одного и не подтверждает отсутствие второго. Браня себя разными нелицеприятными определениями за подобную невнимательность и эгоизм, он, осторожно уложив Микасу на диван, укутывает ее плащом и найденным на задворках шкафа пледом. Она бормочет себе что-то под нос, трясясь, словно в каком-то треморе. Пока на горячий лоб не ложится холодная ткань, чуть облегчая головную боль. Сильные мужские руки потянулись к мокрой сорочке, намереваясь освободить окоченевшее тело от влажной и холодной одежды, но девичья ладонь обхватывает его кисть в попытке остановить. — Леви… — срывается с ее бледных губ вместе с тяжелым дыханием. — Не… надо… Каждое слово дается Микасе с титаническим трудом. — Нужно снять промокшую одежду. Иначе не согреться. Капитан говорит твёрдым голосом, сумев вернуть себе холодность ума. Он действительно преследует цель облегчить ее состояние. — Я сама… Не… смотрите, — закрыв глаза от бессилия, она ослабила хватку, притянув свои руки к рубашке, пытаясь непослушными пальцами справиться с пуговицами. Усмехнувшись ее силе воли и некому недоверию (что было вполне оправдано), Леви с минуту наблюдает за ее не увенчавшимися успехом попытками. «Что за упрямое отродье?!» — с снисхождением и толикой восхищения подумал он. Несмотря на тяжесть своего состояния она остаётся такой же "твердолобой" строптивицей. — Микаса, давай я, — не намереваясь более бездействовать, наблюдая ее беспомощность, он настойчиво потянулся к ее рубашке, ощущая периодическую волну пульса на собственном виске. Натолкнувшись на затуманенные серые глаза, которые по-прежнему не хотят сдаваться даже под напором его обаяния, о существовании которого Леви и не догадывался, он с максимально непринуждённым лицом добавляет, стремясь уверить ее в своей добросовестности. — Я не буду смотреть. — Обещаете? — с детской наивностью попыталась уточнить Микаса, прежде чем доверить своё тело капитану. — Обещаю, — с некой мягкостью произносит он, чуть погладив ее румяные щеки, падая ниц перед ее очарованием. Будучи человеком слова, он опускал взгляд на тело рядовой лишь на мгновение при необходимости, аккуратно стягивая сначала рубашку, а затем штаны, поборов свои животные инстинкты. Он должен помочь ей. Леви вслепую укутал ее в плащ, а затем и в плед. Серо-голубые радужки скользнули по осунувшемуся лицу, что пребывало в немного тревожном состоянии. И он впервые лицезрел слабость и беззащитность строптивой девчонки, готовой вцепиться в любого ради безопасности близких людей. Ладонь легла на голову, с нежностью пригладив чуть влажные волосы, выражая с виду непримечательным действием теплящиеся в "черством" сердце чувства. И, осторожно подхватив ее на руки, стремясь не потревожить задремавшую Микасу, он медленно направился в сторону лазарета.