Горечь победы или жизнь после смерти

853 год Продолжая качаться как маятник, Жан практически достиг нужной амплитуды, что должна была обеспечить точное приземление тела Феликса на толстую ветку. Однако рука Бозарда соскользнула слишком рано. И онемев от ужаса, Кирштайн провожал взглядом падающего рядового, в мыслях уже представляя его нелицеприятную гибель. Пока до слуха не донесся звук сорванного троса, и резкий рывок вниз не заставил Жана сконцентрироваться на собственной участи. Скрежет УПМ, и его лицо останавливается в метре от земли, где он к своему удивлению не наблюдает тело Феликса. — Как настроение, Жан? — доносится голос Конни, что, держась за бок, прислонился плечом к соседнему дереву. Подобное обращение далось ему нелегко, судя по тому, что он осекся, сильнее прижав руку к ребрам слева с еле слышным стоном и гримасой, полностью отражающей тяжесть его состояния. Продолжая висеть вниз головой, Кирштайн не может произнести и звука, смотря на живого, пусть и сильно побитого, Спрингера. Уловив треск ломающихся веток и шорох листьев, он переводит взгляд на кусты, из которых выбирается Флок, волоча за собой Бозарда. — Жить будет парнишка, — с неким ворчанием произносит тот, осторожно усаживая Феликса на землю и для устойчивости облокачивая его спиной к стволу дерева. — Ребята… — расслабившись, произносит Жан с придурковатой улыбкой. «Но если они спасали Бозарда, то…» — наконец-то его озаряет некое понимание происходящего. Подняв голову вверх, он замечает озорную шатенку, сидящую на ветке дерева с игриво качающейся ногой. — Поймала! — радостно выдает Саша, гордясь вовремя сработавшей реакцией. — Картофелька, я тебя обожаю! — на эмоциях выпаливает Жан, когда Браус намеревается спрыгнуть на землю, чтобы освободить его. — Что?! — не ожидая подобных слов, она на некоторое время отвлекается, ошарашено всматриваясь в лицо счастливого товарища во время своего прыжка, из-за чего, потеряв равновесие, падает на копчик. *** Полагая, что ей удалось уйти от преследования, Энни останавливается с целью оглядеться. Преодолев пшеничное поле, она подошла к небольшой речке. Той самой, возле которой они с Марселем, Бертольдом и Райнером делали привал. Тогда пейзаж казался однообразным, а местность не такой плодородной. Сколько лет прошло? Не имея понятия, как долго была заточена в кристалле, она продолжает осматривать местность, понимая, что находится за стеной Мария, территория вокруг которой когда-то кишила титанами. Единственное объяснение наличия мирных жителей здесь — брешь в Шиганшине была закрыта, а титаны на острове ликвидированы. «Значит, ты сумел достичь своей цели…», — всплывает в уставшем разуме Леонхард, по-прежнему находящейся в теле гиганта. Длительное пребывание в форме Женской особи ее изрядно утомило. Тишина, нарушаемая лишь стрекотом кузнечиков, и небо, что постепенно сменяет свою глубокую, темную синеву на лилово-желтую «кайму», просачивающуюся с востока. Благодаря наступающему рассвету сориентировавшись в сторонах света, Энни вдруг осознает, что берег, с которого они когда-то начали свое вторжение, всего лишь в дюжине километров отсюда. Она с досадой ловит себя на мысли, что понятия не имеет, что с Бертхольдом и Райнером. Живы они, или, быть может, уже давно покинули остров. Возможно, с Эреном?.. Слови она Кирштайна, можно было бы попробовать развязать ему язык, но появление наиболее опасного врага не укрылось от ее внимательных голубых глаз, распознавших в ночной темени силуэт сильнейшего титаноборца. Сейчас она точно не в том состоянии, чтобы дать отпор Аккерману, тем более после надоедливой полуазиатки, что внесла ощутимый вклад в ее истощение. Развед-корпус явно бросил все силы, чтобы найти ее. Не имея времени рационально взвесить развернувшиеся обстоятельства, Энни Леонхард вверяет свое будущее на волю импульса. Огромные ноги сами ускоряют темп, двигаясь по относительно знакомому маршруту. По близости никого не видно, что вселяет с одной стороны некую надежду, а с другой… Предчувствие ее не обманывает. Огромный снаряд пробивает ее плечо насквозь, намертво внедряясь в плоть, из-за чего Женская особь рывком останавливается, качнувшись назад. Рефлекторно развернувшись в сторону источника толстого, металлического троса, в метрах ста она видит огромную катушку рядом с некой баллистой, умело законспирированной от ее глаз на фоне лесного массива. Не собираясь сдаваться без боя, она хватает трос с намерением его выдернуть, однако звук очередного выпущенного в нее снаряда, уже с противоположной стороны, прерывает это действие. Перехватив металлический наконечник другой рукой, она дергает за него с максимальной силой, с ускорением направившись в сторону первого механизма. Пока огромная катушка второго не срывается, задевая баллисту, полностью выводя из строя данный вид оружия. Звук выстрела, и красный дым виднеется на фоне первых лучей восходящего солнца. Не упуская возможности сбежать, Энни покрывает броней собственные зубы, в надежде перекусить трос, торчащий из плеча. Берег совсем близко, она должна выбраться. Чтобы не произошло… Впереди виднеется мощный взрыв, сопровождаемый грохотом, сотрясшим землю, и в считанные секунды перед ее взором возникает Колосс. «Бертольд?..»  Однако внимательный взгляд замечает странные черты силуэта знакомого титана. Длина остается той же, но вот тело намного худощавей, что дает ему преимущество в изворотливости, в отличии от предыдущей формы. — Довольно, Энни, — слева доносится знакомый голос. И не успев обернуться на него, Женская особь осознает, что ее сбивают с ног. Атакующий титан полностью оправдывает свое название, показывая молниеносное нападение, предварительно ослепив врага желтой вспышкой во время превращения. Пасть раскрылась сразу же, но Леонхард успела покрыть броней область шеи. Она не знала, что подобной способностью теперь владеет и Эрен. Взяв ее голову в захват, он бронированным локтем наносит серию серьезных ударов по ее затылку, нещадно кроша гигантскую кость. Энни укрепляет собственную руку, чтобы отбиться от Йегера, пытается вгрызться в его бок, но его запасы специальной смеси обеспечивают достаточную защиту необходимых частей тела. Она с ужасом понимает, что с каждым ударом словно исчезают различные воспоминания, окончательно разрушая ее надежды вернуться домой. «Эрен… не вынуждай меня… пожалуйста, остановись…» Приняв решение бороться во что бы то ни стало, она всматривается в приближающийся силуэт Колосса, ожидая поддержки от Бертольда. Пока не замечает взгляд чужих светло-голубых глаз на огромной, покрытой лишь мышечным покровом голове. Еще один мощный удар, и голова Женской особи отрывается окончательно, давая возможность вырвать Энни из гиганта. Она лишь смотрит в раскрывающуюся над ней пасть, с грустной усмешкой понимая, что Эрен побеждает ее, используя приемы, которым она же его обучила. За три года тренировок он стал намного сильнее, научившись талантливо использовать доставшиеся от отца способности … За всем развернувшимся действием Ханжи наблюдала через подзорную трубу, по ходу операции отдавая приказы своим подчиненным. И убедившись в захвате Женской особи, она, с облегчением выдохнув, убрала оптический прибор, пробубнив себе под нос: «Получилось». *** Просчитывая план удерживания Энни Леонхард до мелочей, Командор Зоэ смогла разработать сыворотку, замедляющую регенерацию титанов, несколько раз опробовав ее на Эрене и Армине. Лишив девушку-титана конечностей с помощью всегда готового подсобить в подобных вопросах Леви, она сумела ввести смесь в спинной мозг схваченной элдийки. — Вы… изменились за три года, — с болезненной улыбкой произнесла Энни, чуть наклонив голову вбок. Помещение с низкими потолками было полностью оббито мягким материалом, а стулья и столы не имели острых углов, чтобы лишить ее дополнительной возможности пораниться. Ханжи, сидевшая напротив девушки вместе с Армином, рассказала о произошедших в течение трех лет событиях, пока Леонхард молча слушала ее с опущенным, ничего не выражающим взглядом, периодически его поднимая. Леви сидел сбоку, положив ногу на ногу, с мало заинтересованным видом, а Эрен стоял чуть поодаль, иногда устремляя неоднозначный взор в сторону пленной. Энни не помнит, но когда подошли разведчики, Атакующий титан отказывался открывать пасть, несмотря на решительные уговоры, граничащие с приказом. Мотивы Йегера были обоснованны длинным списком желающих сжать в своих руках ее горло, одни из первых в котором числятся Дениэл Шульц и Скотт Мейер. Дело дошло до сломанной противотитаньей пушки, которую направили на лицо гиганта для устрашения, на что Атакующий титан ответил незамедлительно, разломав ее вдребезги одним ударом ноги. Его сопротивление и готовность сражаться продолжалось до прибытия Командора Зоэ и капитана Леви, чье здравое поведение в подобных ситуациях юноша не подвергал сомнению. — Райнеру удалось сбежать? Хм… — как-то отстраненно произнесла она, после чего добавила себе под нос. — Значит, теперь сила Бертхольда в тебе, Армин? — И его воспоминания, — нейтрально ответил Арлерт. В голосе не звучало ни ненависти или презрения, ни какой-либо другой эмоции. Некая констатация факта. — Выходит, ты все знаешь… — Нам необходима та информация, которая хранится в твоей голове. И есть два варианта, как мы можем ее получить, — Ханжи оглядела Энни внимательным карим глазом, произнося свое предложение твердым голосом. — Вариант первый… ты рассказываешь нам все, что знаешь о Марлии, ее планах и структурных подразделениях, включая подвергающихся ее гнету элдийцев. На ее слова Энни не повела бровью, необоснованно усмехнувшись, что вызвало приступ некого отвращения у Леви, который умело скрыл вызванные эмоции. — Или… — Или мы скормим тебя, как твоего дружка Фубура, более разговорчивому претенденту, — ледяным тоном пояснил Аккерман, вызвав неприятное покалывание кожи не только у Леонхард, но и у всех остальных присутствующих. В помещении воцарила мертвенная тишина. — Я расскажу вам все, что знаю, — неожиданно для них, Энни довольно быстро приняла решение. — Но у меня есть два условия… Взгляд присутствующих был всецело устремлен на нее. — Ты не в том положении, чтобы ставить нам условия, — довольно дипломатично, но в то же время весьма доходчиво пояснила Ханжи. — Я знаю причину подобного предложения. Время, которого у вас нет. Пусть Армин и получил воспоминания, но необходимой информации не достаточно. Именно поэтому вам нужны полноценные сведения от меня. В противном случае, я была бы уже мертва. Одними из качеств Энни, добавляющих ее способностям смертоносности, были пытливость ума и умение непредсказуемо мыслить. — Первое… вы возьмете меня на материк… Будучи целеустремленной личностью, она не собиралась прогибаться под гнетом обстоятельств. Всего лишь иной способ получить желаемое. Отец, скорее всего, соскучился… *** После объявления о результатах их незапланированной операции, в столовой поднялись яростные дискуссии. Однако одна из наиболее компрометирующих разразилась между командиром и его подчиненным. — … То есть мы предоставим ей безопасность и «билет» до дома, закрыв глаза на огромное количество погибших по её вине?! Вы серьёзно?! — Ты должен выполнять то, что тебе приказывает высший по званию, Кирштайн, — Леви не скрывал своего скверного настроения после трудной операции, как и ее исхода в виде семерых погибших разведчиков, не говоря о раненных. — Однако, если в твоём воспалённом мозгу эта ситуация выглядит так, то… Сидящие за столом рядом Саша, с надкусанной булочкой в руке, и Флок, молча, уставились на них, не решаясь хоть как-то привлечь внимание бледнеющих от злости разведчиков. — В моем воспалённом мозгу?! — не верил в подобное заявление Жан. — Эта стерва перебила множество моих товарищей … она убила Марко! — на эмоциях выпаливал он. — … и наказание за это ей не положено?! Однако внимательно взглянув сверху вниз в лицо своего капитана, что добавило масло в распаляющийся огонь гнева внутри Леви, Кирштайн уловил скрытую от большинства истину. — Вы… вы ведь так же не согласны с подобным решением… — не смог удержать язык за зубами Жан, обращаясь к командиру практически на равных. — Разве, нет? Леви не забыл трагедию трехлетней давности. Дело лишь в принципе. Служба и дисциплина в его иерархической пирамиде стоят выше личных счетов. — Не забывайся, Кирштайн, — резко оборвал его Аккерман. Ошибка Жана была в том, что он посмел усомниться в словах капитана на глазах у других разведчиков, что с интересом наблюдали за их словесной перепалкой. — Ты не единственный, кто потерял кого-то по вине Леонхард, — во взгляде серо-голубых глаз на мгновение читалось нечто совершенно уникальное: не зажившая до конца рана, что начала зиять, доставляя мужчине дискомфорт и неприятные ощущения под ложечкой. — И вместо того, чтобы подвергать своих коллег опасности, — отчеканивал он каждое слово для большей убедительности, — … подстегивая преследовать врага ради утоления жажды мести, подумал бы о благополучии живых товарищей. Леви умеет давить на наиболее болезненные точки собеседника, тем самым добиваясь необходимого эффекта. — Но если что… — после короткого молчание решился подать голос Жан. — Если что… — с неким вызовом начал Аккерман, умолкнув на мгновение. — Как считаешь, чей клинок окажется быстрее в ее шее — твой или мой? — вернув привычную хладнокровность, приправленную раздражением, добавил Леви, быстро поставив на место позволившего себе лишнее подчиненного. Вопрос был явно риторический. И Жан не стал соревноваться в остроумии или боевых навыках с капитаном. За дальним столиком все это время сидели Микаса и Армин, пытающиеся восстановить потраченные силы плотным завтраком. — Да… сегодня все на нервах, — почесав затылок, высказался Арлерт. — Капитан Леви зол как никогда. Хотя, наверное, это вполне объяснимо… Для Микасы было таким же удивлением столь несдержанное поведение среди подчиненных обычно беспристрастного мужчины. И беспокоясь о его душевном состоянии, она не сразу услышала предположения Армина. — Судя по рассказам Командора Зоэ, он был сильно привязан к членам элитного отряда и весьма болезненно перенес их гибель. Особенно Петры. Аккерман стала ощущать неприятное, сжимающее чувство в груди, вызванное осознанием услышанного. — Почему? — само собой сорвалось с ее уст, о чем мгновение спустя она пожалела еще сильнее. — Ну… она была его помощницей, — как-то странно поперхнулся Армин, — … много проводили времени вместе… Ощущение в груди усилилось, напоминая некую извивающуюся змею, отравляющую все живое в ее душе. Слово «помощница» прокрутилось в ее голове сотню раз, истолковывая данный термин во всей смыслах, какие только были возможны. — Что за второе условие? — немного успокоившись, без каких-либо эмоций уточнила она, касательно выдвинутого предложения Леонхард. — Поговорить с Эреном наедине, — сухо произнес Армин, тем самым объясняя отсутствие шатена за завтраком. Шкала скверного настроения Микасы рывком достигла точки апогея, что проявилось лишь громким стуком дна металлического стакана о стол. *** Возможно, Жан так и озарял штаб «Крыльев свободы» своей кислой миной, если бы не неугомонная коллега. — Пирог? Ты хочешь пирог? — ушам своим не поверил он. — Фестиваль будет длиться лишь два дня. Лучшие кулинары собираются в городе. Такие вкусные пироги я смогу отведать только через год, — на эмоциях объясняла всю важность данного события в местном городке Саша. Увидев некое сомнение во взгляде товарища, она решила напомнить одно данное им обещание. — Помнится, кто-то сказал, что отплатит мне любым желанием за спасение, — погуляв взглядом по помещению, она заложила руки за спиной. Находясь в тот момент на максимальном подъеме настроения из-за минующей его гибели, Кирштайн успел наобещать многое. «И ты тратишь его на пирог?! — не мог вообразить подобное Жан. Однако снова взглянув в лицо состроившей „просящую мордашку“ Браус, у которой при мысли о съестных продуктах непроизвольно текла слюна, он дружески усмехнулся. — Хотя…это же Саша». — Будет тебе пирог, — согласился юноша. И когда шатенка начала прыгать с вытянутыми руками вверх, он почувствовал в себе прилив невиданной щедрости, выпалив: — Даже два. Саши не поскупилась на радостные крики в тот вечер, предвкушая достойную награду за свои умелые действия. *** Не успев толком поговорить с Леви до его отъезда в столицу ради встречи с Верховным советом, которую мужчина предвкушал без всякого энтузиазма, Микаса осталась в штабе вместе с остальными коллегами, погрузившись с головой в изнурительные тренировки и подготовку к наиболее знаменательной операции для их небольшого государства. Однако слова Армина въелись в ее разум настолько глубоко, что она не могла выбить их из головы никакой другой идеей. Микаса никогда не спрашивала Леви о его женщинах, предпочтениях и вкусах. То, что он пользовался популярностью у слабого пола, не было для нее открытием, учитывая что она сама стала свидетельницей прыткости одной из поклонниц. Но призрак Петры Рал стал преследовать Аккерман буквально во снах. Она понимала всю нелогичность своей ревности к погибшей разведчице. Однако мысль, циркулирующая в ее сознании, продолжала вызывать неприятное ощущение в груди. А если он ее все еще любит?.. Остановившись в коридоре замка, Микаса закрыла глаза, слегка тряхнув головой. Нужно перестать думать об этом. Она понятия не имеет, какого плана взаимоотношения между ними были. Когда Леви вернется, она спросит у него. Когда-нибудь. При подходящих обстоятельствах. Приняв решение продумать данную беседу на досуге, чтобы не попасть впросак из-за гипнотизирующего взгляда мужчины, она более умиротворенно продолжила свой путь, совершенно не предвидев, насколько скоро может состояться их разговор с Леви… То, что именно он прижимает ее к стене в темном углу, она поняла лишь, когда сумела изловчиться, чтобы вырваться из чьего-то неожиданного захвата со спины. Развернувшись, она столкнулась лицом к лицу с настойчивым капитаном, чьи уста были в нескольких сантиметрах от ее из-за умело выставленного колена между стройных девичьих ног. Леви, намеревающийся провести приятный вечер в ее компании, собирался прильнуть к губам очаровательной полуазиатки, которую не видел с неделю. Но надоедливая мысль в голове Микасы всплыла совсем некстати. «…Все еще любит…» Рефлекторно отвернувшись от приближающегося лица мужчины, совершенно не ожидавшего подобной реакции, она на секунду жмурится, не в силах заглянуть в его прищуренные серо-голубые глаза. Сказать, что Аккерман просто опешил, было бы неправильно. Венка на виске ускорила свои колебательные движения от его негодования. Поведение Микасы задело его самомнение весьма серьезно. Немного отстранившись от нее, он уже собирался выяснить причину подобного рода действия, но до слуха донесся гул разговора нескольких солдат, видимо, направляющихся в тренировочный зал, по пути к которому он и выловил брюнетку. Не желая привлекать свидетелей к их приватной беседе, Леви, схватив Микасу за кисть, уволок ее за массивную дверь рядом с ними, ведущую в темницу. Она не сопротивлялась, прекрасно понимая, как он мог растолковать ее жест. Спускаясь по ступенькам, она отчаянно пыталась собраться с мыслями, но в голове всплывала лишь картинка заходящей в его кабинет после отбоя Петры. В настоящий момент пленников, кроме Леонхард, находящейся в специальном изоляторе, в штабе не было. Даже Эрен и Армин, доказавшие свою верность государству, были переведены из подвала, пусть и расположение их нынешней комнаты было отдельным от остальных в целях безопасности в непредвиденных обстоятельствах. Продолжая вести за собой строптивицу, ради которой сорвался с места при первой же возможности, Леви доволок ее до самой дальней камеры, стараясь удержать все противоречивые эмоции внутри. — И как это понимать? — достаточно ровным голосом произнёс он, пригвоздив ее к спинке небольшой кушетки. При всей многогранности ситуации, он не злился на неё. У него не получалось даже при желании. Учитывая характер этой особы и довольно пассивное противостояние ему, ее беспокоят не его действия. Но что тогда? Подобное сопротивление вызвало нечто иное, пробуждая слегка утихомирившиеся животные инстинкты. Твердеющая внизу живота плоть отдавала характерной пульсацией, говоря о том, что долго держать себя в руках он вряд ли сможет. Ее противостояние ему нравилось всегда, но такой возбуждающий эффект оно оказывало на него впервые. Ладони скользнули к ее ремням, где ловкие пальцы начали умело разделываться с застежками на поясе. Не в силах выкинуть из головы навязчивые образы Петры в объятьях Леви, что даже вызвали румянец на ее скулах, Микаса не могла прочитать эмоций в непроницаемом взгляде стального оттенка глаз. Чувствуя холодную металлическую спинку под ягодичными мышцами, она продолжала упираться ладонями в его грудь, уворачиваясь от очередной попытки прильнуть к ее губам. Кровоток к возбужденному органу Леви усилился. Он скользнул руками к ремню чуть выше ее груди, ненадолго задержавшись на красивых формах. Микаса ощутила через ткань рубашки, как от подобных прикосновений возбуждаются рецепторы ее кожи, не знающие ласки с момента их предыдущей встречи. — Чем же я успел провиниться за время своего отсутствия? — специально выбрав подобную формулировку, произнес он немного приглушённым голосом, лениво опустив глаза на застежку нагрудного ремня, чтобы быстрее от него избавиться. Микаса понятия не имела, как подойти к деликатному разговору со столь закрытым человеком. Действия Леви лишали ее здравомыслия. — Как давно ты приехал? — наивная попытка перевести тему их лёгкой беседы, произнесённая слегка взволнованным голосом, что дрогнул под конец, когда тёплые ладони, скользнувшие по ее плечам, стянули мешающие ремни. Мужские уста наконец-то смогли прильнуть к нежной коже шеи, отчего с губ сорвался еле слышный девичий стон, а глаза рефлекторно прикрылись от удовольствия. — Полчаса назад, — опалил он своим дыханием ее ухо. Затем резко отпрянул от Микасы, подхватив ее подбородок рукой, чтобы она не могла отвести от него глаз. — Но не увиливай от моего вопроса, — настойчиво добавил он. Слегка растерянные серые глаза оказались в плену его взгляда, что он был не в силах оторвать от неё. Леви не может не признать в душе, что ему действительно ее не хватало. Рука медленно забралась под ее рубашку, по-хозяйски скользнув вверх к затвердевшей области ареолы. — Микаса?.. — выдохнув в ее лицо, он предпринял очередную попытку прильнуть к тонким, розовым губам, манящим его весь вечер. Она обладает многими талантами. Но лгать у неё совсем не получается. Особенно проницательному Аккерману, которому она решилась открыть свою душу. — Что было между тобой и Петрой? — не в силах более сдерживать мучающие мысли в себе, Микаса выдаёт их в лицо совершенно не ожидавшего подобного заявления Леви. В этот раз он отвернулся от ее губ, тем самым избежав поцелуя. «Какого?..» — Аккерман сам не мог понять, какие эмоции в нем превалируют в данный момент: злость, раздражение или негодование. Вернув потерянное на секунды самообладание, он решил договорить свой вопрос в более культурной формулировке. — Какое сейчас это имеет значение? Микаса вовсю чертыхалась в своём сознании за подобную реплику, уже намереваясь извиниться за проявленное любопытство. Но растолковав его попытку уйти от не самого приятного в данный момент разговора за "очевидный для неё" ответ, она, заметно нахмурившись в лице, окончательно поникла головой. — Наверное, ты любил ее… — практически шёпотом произнесла она. Нет смысла избегать этой темы. Вопрос уже был озвучен. Леви не уловил в словах претензии или обиды. Лишь толику ревности, которую она никак не могла обуздать. И досаду, видимо, от незнания о его истинных чувствах к ней. — Я не имел внештатных отношений с Рал, — холодно, ровно, безэмоциально. Так, как может только он. Но скрывать ему нечего. Выдай подобное ему кто-нибудь другой, Леви и отвечать бы не стал. Но это задевало его Микасу, причём во всех смыслах. — Вопрос заключался не в этом, — обдумав услышанное, она решила выяснить все волнующие ее душевное спокойствие факты. Пытаясь прикинуть в голове, кто вообще ее надоумил на подобные мысли, Леви довольно быстро вычислил изначальный источник сплетен. «Я убью тебя, очкастая», — он практически представлял, как его руки смыкаются на шее болтливой Ханжи. Леви не умеет выражать свои чувства словами, все ими не передашь. Именно поэтому он придерживается действий. Но сейчас легче прояснить ситуацию, чтобы Микаса в силу присущей ей прямолинейности более не фантазировала касательно его взаимодействий с другими женщинами. Она его, и что-либо менять он не собирался. — Я уважал ее. И, думаю, ценил, - спокойно пояснил он. Подобное определение мужчина мог отнести и к остальным членам его элитного отряда, погибших в пятьдесят седьмой вылазке. Только вот в случае с Микасой столь емко свои чувства не опишешь. Леви провёл тылом кисти от мочки ее уха до тонкой линии губ, уголки которых были слегка опущены. Нужной реакции от нее он добился. Она легонько цапнула его за палец, что являлось неким сигналом. Мужская кисть медленно опустилась по девичьей шее, нырнув в декольте расстёгнутой рубашки. — Но я не покидал своего места дислокации из-за некого паршивого предчувствия о ее благополучии, - вспомнил он свой опрометчивый поступок недельной давности. Зрачки слегка расширились от осознания услышанного, а вьющаяся роза ревности, окутавшая ее сердце, тем самым впившись своими шипами, постепенно отступала. От его приглушённого голоса и ненавязчивых, круговых движений подушечкой большого пальца на ее соске Микасу бросило в жар. Она рефлекторно вцепилась руками в перила кровати, чуть скользнув по металлу. Подключив вторую ладонь, Леви довольно быстро расправился с пуговицами на ее сорочке, полностью обнажив упругую грудь. Язык скользнул по пересохшим губам от предвкушения, пока острый взгляд поглощал темные, затвердевшие бугорки. Руки вовсю хозяйничали на ее теле, выглаживая каждую линию, отчего Микаса, чуть приподняв ногу, соблазняюще скользнула носком по его штанине. Подхватив на руки, Леви усадил ее на рядом стоящий стол, продолжая свои настойчивые ласки. Еле ощутимые поцелуи на шее, а ладони гладят грациозные бёдра, направляясь к пуговице на форменных штанах. — Я не добирался до столицы на собственном жеребце, чтобы иметь возможность как можно раньше вернуться в штаб. Шёпот возле девичьего ушка, после которого он скользнул языком по чувствительной коже, заставляя ее ощутить максимальное возбуждение в интимной зоне, проявляемое увлажнением нижнего белья. Когда он снова предпринял попытку поцеловать ее, Микаса, сначала пытающаяся игриво избежать его уст, оставила слабый след своих зубов на его нижней губе, окончательно давая согласие на дальнейшие действия. Расстегнув ее брюки, Леви довольно быстро стягивает их с приподнимающейся на руках брюнетки, в чьих глазах мерцают дьявольские огоньки. Стройные ноги элегантно промелькнули рядом с его ухом. Резко развернув ее к себе спиной, он настойчиво наклоняет ее тело на плоскость, медленно ведя рукой вдоль позвоночника, от поясницы к шее. Микаса покорно подчиняется, чувствуя щекой холодную поверхность, и его тёплую ладонь на внутренней стороне бедра, скользнувшую по ягодице вместе с его языком. — Я не знал ее суточного расписания, которому она следовала бы беспрекословно, ежедневно отправляясь в семь вечера на индивидуальную тренировку. Его пальцы заходят за хлопковую ткань белья, приспуская интимную деталь женского гардероба на бёдра. Секунды звяканья застежек его ремней, и Леви прижимается собственным тазом к ее ягодицам. Через плотную ткань брюк Микаса ощущает возбужденный орган. Бедра начинают непристойно выгибаться, практически требуя от мужчины активных действий, пока он властно раздвигает ноги на необходимую ширину. Одна рука погружается в короткие пряди шелковых волос, пока другая ловко просовывает пуговицу собственных брюк в петлю. — Я ответил на твой вопрос? - специально наклонившись к ее уху, затейливо шепчет он, одновременно высвобождая из тесных штанов пульсирующий от возбуждения орган. — Более чем, — с улыбкой произносит Микаса, чувствуя лёгкую дрожь в ногах от предвкушения акта любви. Повернув голову к лицу мужчины, что наклонился ради ее губ, она торопливо прильнула к его устам, чувствуя себя желанной в его объятьях. — Я скучала по тебе, Леви, — томно шепчет она, ощущая физическую и духовную необходимость в их интимной близости. — Очень на это надеюсь, — устойчиво встав на ноги, вполголоса произнёс он, довольно резко толкнувшись во влажное лоно, одновременно потянув за пряди угольного цвета. От первого же проникновения Микаса чувствует слабость в ногах, полностью покоряясь воле своего мужчины. Ногти впиваются в стол, пытаясь оставить на ровной поверхности следы их страсти. Пока его ладонь не накрывает ее руку сверху. Пальцы скользят между ее, тонкими и грациозными, обхватывая девичью ладонь. Каждое глубокое вхождение сопровождается ее негромким стоном, что она не в силах сдерживать. Если бы она только могла наблюдать выражение лица Леви, что с упоением впитывает в себя каждый ее вздох. Завтра будут тренировки, организационные собрания и проработки плана наиболее опасной за все время существования «Крыльев свободы» операции. Завтра они будут сражаться ради существования человечества … Но сегодня есть он и она, и холодные стены камеры, в которой они занимаются любовью ради себя и ради жизни …