855 год
Воля, встающая во главе действий, способна свернуть горы, преодолевая любые преграды. Будь она к жизни, победе или же любви. Сила воли, теплящейся внутри Леви Аккермана, была соизмерима разве что с горной рекой, течение которой сметет любую преграду на своем пути при прохождении каменных порогов до самого падения тонны воды с ближайшего утеса в виде рассыпающихся кристально чистых капель. И этой нескончаемой, казалось бы, энергией он старался питать и ведомых им солдат, побуждая в них такое же стремление к выживанию. План Армина дал трещину. И несчастные тридцать процентов грозились утянуть в бездонную пучину не только разведчиков, но и всю элдийскую расу, оставив лишь в качестве упоминания на страницах обветшалых книг. Несколько дротиков свистят над ухом, пока Леви стремительно движется в сторону Ханжи Зоэ, не в силах допустить гибель еще одного Командора «Крыльев свободы». Трос впивается в стоящего на пути титана, и мужчина практически незримо для окружающих проносится мимо его шеи, не забывая оставить глубокий порез двумя острейшими клинками, лезвие которых покрыто тончайшим слоем схожего с титаньей броней вещества. Кусок срезанной шеи секунду спустя съезжает вниз, оголяя алую раневую поверхность, вокруг которой уже клубится пар. Технологии на Парадизе не стояли на месте. И несмотря на консервативные предпочтения в оружии, Леви пользовался более усовершенствованными моделями, обеспечивающими длительную службу, несмотря на плавящую обычный металл плоть гигантов. Во время приземления капитан почувствовал легкий, практически неосязаемый удар в грудь, сопровождаемый металлическим звоном. Дротик попал в щиток нагрудника с изображением эмблемы, пробить который, благо, невозможно даже пулей среднего калибра. Быстро завернув за угол, он замечает округлый алюминиевый щит с наличием ручки на одной стороне. Схватив его и покрутив немного в руке, Аккерман подметил легкость с виду незамысловатого предмета. В подсознании неким щелчком промелькнула иллюстрация из одной книги об ордене рыцарей, собирающихся за Круглым столом, где было изображено похожее оснащение, используемое для защиты. Является «дискообразный предмет» щитом или крышкой от мусорного бака, Леви так и не понял, но дальнейшее передвижение по развернувшемуся полю битвы разведчиков против превращенных в титанов сородичей, оказалось более безопасным. Хоть стук нескончаемых дротиков по алюминию и действовал на нервы своей звонкостью. — Ханжи?! — окликнул ее мужчина, наконец-то почувствовав под ногами землю. Однако находящаяся в некотором ступоре Зоэ никак не реагировала, продолжая приковывать собственный взгляд к подчиненным, за жизни которых в свое время согласилась взять на себя ответственность. — Ханжи, мать твою, — подойдя к ней, он рывком хватает Зоэ за грудки, слегка тряхнув. — Сейчас не время проваливаться в себя. Карий глаз на мгновение переводит свое внимание на Аккермана, после чего снова устремляется куда-то в пустоту. Ханжи безмолвно наблюдает за девятиметровым титаном, схватившим рядом застывшего солдата. Разведчик даже не пытается оказать сопротивление, неживым взором всматриваясь в огромную физиономию бывшего товарища. Чуть поодаль светловолосый юноша орет не своим голосом, удерживаемый за руку небольшим гигантом, норовящим сомкнуть свою челюсть на его плече. — Кэйти! Кэйти, нееет! — пытается достучаться он до потенциального убийцы, с полными ужаса серо-зелеными глазами оборачиваясь на четырехметрового титана. Смотря на огромную голову с темно-русыми кудряшками и непропорционально коротенькое тельце с некрасивыми толстыми ручками, сложно представить, что когда-то это существо обладало привлекательной женской наружностью. Крик сливается с симфонией других душераздирающих звуков, составляющих хрипы, стоны, хруст перемолотых в пасти титанов костей и хлюпанье вываливающихся кишок и их содержимого из разных частей тела. Во все стороны брызжут бордовые капли, окропляющие стоптанную огромными, уродливыми ногами землю, вместе с подмятыми останками человеческих тел не сумевших перебороть свой страх. — Они превращают нас… — не своим голосом выдавливает Зоэ, не в силах поверить до конца в чудовищную картину, развернувшуюся у нее на глазах. — Да, Ханжи, — быстро подтверждает Леви, стремясь вытянуть ее из другой реальности, в которую она постепенно проваливается в запутанных лабиринтах собственного разума. — И выбора у нас нет, — решительно добавляет он, ожидая некого прозрения в одиноком каштановом «зеркальце», наконец-то устремившим свой взгляд на него. Постепенно отцепившись от ее формы, Аккерман продолжает стоять рядом с ней, пытаясь убедиться в том, что его слова все же доходят до нее. Ханжи Зоэ — это разум их небольшой организации. Ее интеллектуальные способности всегда вызывали у мужчины уважение. Но источником сомнения, промелькнувшего на ее лице, являются вовсе не логические рассуждения, а эфемерная субстанция, покоящаяся внутри каждого не превращенного в бездушную оболочку элдийца. — Но… они же люди, — с некой грустью подмечает она, на секунду всматриваясь в нахмуренное лицо Леви, стремясь отыскать в сверкнувшем сталью взгляде ту истину, которую «Крыльям свободы» необходимо осознать как можно скорее, пока их всех не превратили в уродливых существ с нескладными частями тела и скудными интеллектуальными способностями. — Больше нет, — с металлическим отзвуком констатирует он, вкладывая данную мысль в глубокие чертоги ее разума. Как бы Ханжи не корпела в лаборатории, сколько бы опытов не проводила, но создать антидот против превращения в титана она так и не смогла. Процесс необратим. И единственный шанс вернуть способность контролировать превращение — получить силу одного из девяти титанов-шифтеров, покоящуюся в его спинном мозге. Увидев направленный в их сторону залп маленьких снарядов с «мерзкой дрянью», Леви осторожно заслонил Ханжи, не забыв использовать вовремя найденный «металлический диск», способный оттолкнуть от своей поверхности снаряд с игольчатым наконечником. Однако, полезная в оснащении личного состава вещь. — Вот! — вложил он «щит» в руки Зоэ, наконец-то сумевшей совладать с нахлынувшими сомнениями. — Не благодари, — с тенью иронии добавил Аккерман, направившись в самое пекло, стремясь вытащить как можно больше рядовых, рискующих попасть на обед своих некогда товарищей. Сжав ручку полученного предмета, Зоэ постепенно подняла голову, окинув внимательным взглядом происходящее. После чего сделала спокойный вдох. Уловив краем глаза титана, преследующего разведчицу, она быстро подорвалась к нему, не забыв проследить за движением ружей, выпускающих дротики с титан-сывороткой. Ощущая легкое головокружение, подарившее приступ тошноты, она выпускает противотитаньи копья в шею, замечая еще нескольких разведчиков, подоспевших к ней на помощь. Взрывчатый снаряд, брошенный под тело титана, лишает его ног, из-за чего существо падает на землю еще быстрее. Спасенная разведчица, уже практически смирившаяся с неотвратимостью своей судьбы, сидела на коленях, в защитной позе прикрывая голову и вычурно жмурясь. Услышав характерный для падения гиганта грохот, она осторожно подняла взгляд на приземлившуюся рядом Ханжи. — Командор? — с опухшими, красными веками девушка с неким трепетом взирала на силуэт Зоэ, возвышающийся над ней. — Отставить слезы! — с характерной решительностью произнесла она. — Мы еще не проиграли. Поэтому подняться, солдат, — с той же решительностью добавила женщина, слегка прищуренным глазом окинув подчиненную. Пока разведчица, слегка всхлипывая, пыталась встать с земли, опираясь измазанными в крови своего напарника руками, рядом приземлились еще два силуэта. — Шульц! Мейер! — повернулась к ним Зоэ. — Отличная работа, — слегка вскинув бровью, добавила она, оставшись довольной решительностью подчиненных. — Что нам делать, мэм? — немного обеспокоено произнес Дениэл, переглянувшись с худощавым Скоттом, завязавшим пепельного оттенка темные волосы в хвост, отчего серьга в виде золотого кольца на правом ухе придавала ему образ жаждущего приключений романтика. — То, чем мы занимались всегда, — говоря об истреблении титанов, иронично подметила Ханжи, стараясь сдерживать подступающую к горлу панику, скованную цепями ее здравомыслия. — Необходимо спасти как можно больше личного состава, — накинув на вставшую с земли девушку плащ, огласила она в характерном для командира приказном тоне. — Ваша цель — любой титан, кроме Йегера и Арлерта. — Мэм, но как же… — пытался встрять Скотт. — Любой, — безапелляционно заключила Зоэ, подставив на уровне лица со стороны направленных дул ружей «щит», все же больше похожий на крышку мусорного бака, щедро одолженный Леви. И в самом деле, неплохая находка в сложившихся условиях. Синхронно отдав честь под ритмичный стук игольчатых наконечников, отлетающих от алюминиевой поверхности подобно бейсбольным мячикам, и по струнке вытянув затекшие позвоночники, не забыв приложить правые кулаки к сердцу, Скотт Мейер и Дениэл Шульц бросились в сторону другого титана, попутно перезаряжая противотитанье устройство. Дениэл, всматривающийся в царящий на поле боя хаос, выбрал очередную цель, на этот раз пятиметровую. Вытащив из-за пояса взрывчатый снаряд, он успел переглянуться с подлетающим с противоположной стороны Скоттом, подготовившим такой же снаряд. Кивок, и гигант, под ноги которого была брошена граната, падает на землю, лишаясь из-за другого снаряда, метко выпущенного Шульцем, самой важной части своего неказистого тела, обеспечивающего пожирание людей. Приземление на спину, и пять крепких копий протыкают область шеи насквозь, избавляя еще одного несчастного элдийца от ада на земле. — Дениэл, пригнись! Наслово поверив другу, Шульц припадает к испаряющемуся телу титана, тем самым избегая захвата в огромную конечность двенадцатиметрового девианта, на скорости несущегося в сторону разведчиков. Подпрыгнув, Скотт с помощью модернизированного УПМ сумел обогнуть тело гиганта. Красивая «восьмерка» в воздухе, и очередной титан падает навзничь с торчащими из шеи копьями. — Отлично! — на повышенных тонах подметил Дениэл, испытывая эйфорию от взыгравшего адреналина на поле битвы. — Фух, — вытерев выступившую каплю пота, выдохнул он. — Идем, Скотт, мы должны… Так и не услышав ответа, он обернулся в сторону приземлившегося друга. Однако вспыхнувшая желтая молния, не замеченная им изначально, намекала на что-то непоправимое. Особенно когда на него смотрели знакомые синие глаза, обрамленные длинными темно-русыми волосами. И огромная пасть, при раскрытии которой виднелись бочкообразные зубы, окутанные тягучей слюной, вытекающей струйкой на подбородок. Рука Дениэла потянулась к взрывному устройству на поясе, а с губ сорвался неуверенный оклик дрожащим голосом. — Скотт?.. Где ты?.. Нервно оглядываясь вокруг в поисках товарища, Шульц еще раз всматривается в лицо стоящего в десяти метрах перед ним гиганта. Сходство слишком очевидно, чтобы не поверить. В особенности, когда титан, делая шаг к нему, наступает на противотитанью установку, принадлежащую Мейеру, с треском разламывая ее. — Скотт… — ощущая дрожь в держащей Громовое оружие с копьями руке, шепчет Шульц. Гигант расплывается в сардонической улыбке, после чего рывком бросается на стоящего перед ним разведчика, максимально широко раскрывая свою изголодавшуюся по человеческой плоти пасть.***
Наблюдая с крыши правительственного здания за разверзнувшейся у ног преисподней, Порко Галлиард при виде маневрирующих с помощью УПМ разведчиков, ловит в голове некие вспышки. Видимые через туманную призму, они олицетворяют воспоминания, словно он лично являлся свидетелем тех событий. Оскверненные кровью цвета зелени плащи, накрывающие тела погибших… Ясные голубые глаза светловолосой девушки, с некой нежностью смотрящие в его стороны, тем самым вызывая самые теплые чувства к их обладательнице… и мелькающие рутины жизни солдат сто четвертого выпуска, оказывающие на него давящее воздействие. От очередных криков съеденного разведчика в груди начинает неприятно щемить, а руки рефлекторно хватаются за железные перила, рискуя их в любой момент выдрать с прибитыми намертво штырями. Вновь замечая смертоносную тень, «блуждающую» на поле битвы, Галлиард в очередной раз убеждается в том, что родился в рубашке. То, что Леви Аккерман мог вырезать его в ночь нападения на полевой штаб «Крыльев свободы», вряд ли можно было оспорить. Однако то, что знакомой разведчицы азиатской наружности нигде нет, доставляло неосознанное облегчение. Поверить в то, что Микасу могли съесть или, более смехотворно, превратить в титана, было за гранью фантастики. Для Порко, оказавшегося в ее компании на протяжении длинной, бессонной ночи, уж точно. — Разве нужно так рисковать? — сорвалось с его уст, пока внимательный взгляд светлых глаз продолжал окидывать каждого носителя «Крыльев свободы» — О чем ты, Порко? — не до конца понимая вопрос, поинтересовался Зик Йегер, слегка поправив очки, соскользнувшие на переносицу. — Вы создаете огромную толпу неуправляемых титанов, — озвучивая задатки своего здравомыслия, подметил Галлиард. — Они могут напасть на мирных жителей. Или к чертям разрушат весь город! — Умерь свой пыл, элдийское отродье, — с неким пренебрежением выплюнул пожилой генерал, через бинокль любующийся организованным с его подачи «представлением». — Они словно в загоне, окружены бронированной стеной, которую проломить им явно не удастся. Поэтому если им так не терпится штурмовать здание правительства, пусть подохнут сучьей смертью. Или уползают на свой треклятый остров, до которого мы, рано или поздно, доберемся с целой армадой. Элдийским демонам не жить при любом раскладе. Так что стой смирно и выполняй приказ! — добавил марлийский главнокомандующий с неприятной ухмылкой. На его слова Порко беззвучно рычит, слегка поправляя форменный галстук, окутывающий белый воротник рубашки, выглядывающей из-под пальто. Отвращение к марлийцу увеличивается прямо пропорционально квадрату омерзительных приказов из его уст. — Генерал прав, — довольно умиротворенно подтверждает Зик. — Броня крепкая, им не пробраться в город. Твои опасения излишни. — Я бы не спешила с выводами, — с классическим безучастным видом всматривается в происходящее Энни Леонхард. — Если они выберут цель, они ни перед чем не остановятся. В особенности, он, — спокойно произносит она, указывая на Атакующего титана, продолжающего двигаться напролом к стене, попутно скидывая с себя набросившихся на него гигантов. — Думаете броситься на помощь своим друзьям, Леонхард? — едко бросает генерал, покосив на нее взгляд, пока несколько марлийцев сзади нее сжимают по орудию, в случае чего готовые вонзить их в ее шею, предотвратив превращение. — Они мне не друзья, — не меняясь в голосе, подмечает Энни, лениво взглянув на неприятную физиономию главнокомандующего. — Разумеется. Ты же послушная дочь, — с едва ощутимым ядом в голосе констатирует он, на что она лишь чуть сильнее сжимает руки в кулак. — Готовьтесь! — встревает Зик, попутно нацепив очки на специальной резинке, удобные при превращении. — В любой момент появится Колосс. Ликвидируем его согласно плану. Стянув пальто и рубашку, Йегер старший встает на край крыши здания Правительства. После чего спокойно спрыгивает, не забывая выпустить маленькое лезвие в кольце, запустившее реакцию превращения. Желтая вспышка, и семнадцатиметровый Звероподобный готов приказать своим новым подчиненным кое-что интересное. Если бы конструкция гарантировала, что крыша выдержит превращение гиганта, Зик и спрыгивать не стал бы. Однако превратиться ему необходимо для управления обращенными. — Хм, сообщите всем подразделениям, — говорит в сторону нескольких солдат марлийский генерал. — Вот-вот вступит в силу приказ № 27…***
Когда разум не в силах осознать нечто, выходящее за рамки рассудка, рефлексы организма, влекомые первобытными инстинктами, диктуют дальнейшие действия своего обладателя. Леви видел подобное не раз, особенно во времена вылазок. Однако до боли в груди орущий навзрыд разведчик, с усилием снова и снова вдалбливающий в затылок титана копье, вызвал у капитана слишком яркое дежавю, заставив его на собственной шкуре ощутить эмоции подчиненного. — Умри! Умри! Умри! — намертво вцепившись голыми руками в металлический «снаряд», ритмично вонзает он орудие, выплевывая слова сквозь зубы вместе с истерическими вздохами, словно ему не хватает воздуха, отчего уже начавшее испаряться тело гиганта слегка вздрагивает. — Он мертв, Дениэл, — оглашает бесстрастным тоном Леви, стоя чуть поодаль. Немного помедлив, Шульц поднимает на капитана горящий взгляд. Вставшие дыбом волосы, распушившиеся на голове, в купе с окутанными влагой глазами и обрызганной темно-алыми каплями формой, веют неким отчаянием, тесно скованным с лютой злостью. Его буквально трясет, когда он бросает на землю окровавленное копье. — А ты все еще жив, — так же спокойно добавляет Аккерман, догадавшись о личине свежеубитого гиганта. — Идем… Еще раз окинув утомленным взглядом постепенно тлеющие на глазах кости, Шульц в последний раз произносит имя лучшего друга, бормоча что-то себе под нос. По опыту Леви предполагает, что мальчишка дает обещание погибшему о мести, что так любят делать не наигравшиеся в солдатиков юнцы. Да что уж говорить, мужчина и сам так делал, удерживая окровавленные конечности подчиненных, тем самым отдавая дань уважения погибшим слишком рано разведчикам. Когда Дениэл переступил через небольшое пепелище, оставшееся на месте испарившегося трупа некогда Скотта Мейера, предчувствие Аккермана неприятно скользнуло по лопатке. — Леви! — доносится целенаправленный, короткий оклик из уст Ханжи, машущей ему с расстояния метров пятидесяти. Обратив на нее внимание, он замечает, что женщина указывает в направлении гетто Ребелио, куда по каким-то причинам двинулась толпа гигантов. Пока Эрен сносит голову одному из последних титанов, оказавшихся у него на пути, не обращая внимание на взрывную волну от превращения Колосса, Леви, чертыхаясь, меняет баллон с газом, после чего на всех порах направляется вслед за титанами, осознавая, что королева Хистория, пребывающая в гетто в настоящий момент, находится в опасности. Как и охраняющие ее разведчики, в основном являющиеся выпускниками сто четвертого набора Кадетского училища…***
Дипломатия — один из необходимых навыков для монарха, стоящего на восходе нового Государства. Одни обучаются этому ремеслу практически с рождения, когда с малых лет ребенка натренировывают по различным дисциплинам, стремясь вырастить достойного правителя. Другие словно впитывают с молоком матери, без каких-либо знаний ловко находя тот потаенный ключик к душе каждого живого существа. Когда Хистория предстала перед жителями гетто Ребелио, окруженная лишь несколькими разведчиками, пусть и самыми талантливыми, элдийцы не оказали ей теплого приема, не скупясь на различного содержания выкрики. «Элдийские демоны и их королева». Забавным было то, что произносили эти полные сарказма и пренебрежения фразы такие же потомки некогда Великой Элдии. Держа руку на поясе, Микаса была готова в любой момент вступиться за Хисторию, не боясь испачкать лезвие в крови. Разумеется, если не будет иного выхода. Жителей гетто ослепляла ненависть к бросившему их королю Фрицу, трусливо сбежавшему больше столетия назад на остров. Других навязанная преданность Марлии, основанная на страхе или безоговорочном подчинении. Патологическая притязательность к государству-оккупанту читалась в глазах несчастных, местами буквально оголодавших жителей. — Зачем вы здесь? — раздается из толпы некий оклик, привлекающий к себе внимание. — Я, Хистория Рейсс, королева свободного государства на острове Парадиз, — несмотря на шум толпы и резкие реплики, она продолжала оглашать ту истину, в которую искренне верила. И в которой пыталась уверить стоящих перед ней. — … пришла сюда лишь для того, чтобы дать Вам выбор, которого вас незаконно лишили с момента рождения. Как только она договорила, в гетто воцарилась напряженная тишина. Казалось, словно можно услышать чужое дыхание или биение крови в сонной артерии. Пусть подобное длилось с минуту, Хистория понимала, что пошла по верному пути. Они ее услышали. Дальше снова поднялись споры, и жители разделились на два противоположных лагеря. Одни косо поглядывали на вооруженных разведчиков, не так давно ликвидировавших всех марлийских часовых в гетто, уверяя в том, что воля Марлии — та истина, к которой нужно стремиться. Другие же настаивали на том, что необходимо выслушать предложение новоявленной королевы. — Напомнить, сколько погибло невинных в тот день на площади, когда воплощение демона, Атакующий титан, появился из ниоткуда?! — со слюной у рта выкрикнул в пылу спора один из жителей. — А скольких убили марлийцы, безнаказанно использующие Вас в качестве оружия? — посмотрев в его сторону, задала встречный вопрос Микаса, продолжающая стоять по левую руку от Хистории, незаметно сжимая рукоять клинка. — Убийцы! — выкрикнул другой, стремясь заглушить постепенно поднимающиеся размышления в умах элдийцев. — Вас превращают в безмозглых огромных титанов, лишенных всякого здравомыслия, — подхватывает Жан, оглядывая стоящих вокруг них жителей. — Неужели вы считаете подобную судьбу лучше?! — Моя дочь и муж погибли в тот день, — выступает из толпы преклонного возраста женщина. — И многие мои знакомые и друзья. Как мы можем пойти за вами после подобного?! — То, что произошло на площади — несчастный случай, — вступила в споры Хистория, стремясь раскрыть глаза. — Но подобные вещи происходили и на острове, когда Мари отправили на него детей-шифтеров. Ваших детей. Нас пожирали, истребляли и уничтожали. Мы все элдийцы. И мы все расплачиваемся за грехи наших предков. — Мой мальчик, — произнесла другая женщина невысокого роста со слегка вздернутым носом и светлыми глазами. — Его отправили на остров, и он так и не вернулся, — глубоко опечалено продолжила она, всматриваясь в ушедшие события давних дней. — Зато посмотри на второго. Гордость Марлии. Один из избранных титанов, — с неким восторгом заявляет мужчина в кепке и клетчатом протертом пиджаке. — Ему доверили такую честь. Ты как мать должна гордиться. — Чем гордиться? — сквозь зубы выдавила она, пока ее удерживал стоящий рядом мужчина. — Что мой сын обречен на тринадцать лет жизни? Ему не будет и сорока, когда срок службы истечет, — с не сдерживаемыми эмоциями простонала женщина, заглядывая в лица каждого из стоящих вокруг сородичей. — Эта гордость?! Гувер, а твой мальчик? Ты гордишься им? Стоила ли его жизнь того? Неукротимый нрав женщины навел Микасу на мысли о знакомом титане-шифтере, с которым ей довелось путешествовать. Как и внешне проскальзывало сходство, так и в боевом настрое просматривались черты матери, так рьяно борющейся за своих детей. К сожалению, безрезультатно. — Не поддавайтесь на провокации этих неверных! Они пытаются подорвать нашу веру в Мари! — парирует кто-то из толпы. — Это родители Бертольда… — тихо произнесла Саша, переглянувшись со стоящей рядом Микасой, одновременно всматриваясь в лица четы Гуверов. — Вас держат в загонах, как собак, — не выдержав полемики, без цензуры оглашает Жан, в очередной раз проявляя свою прямолинейность. — Им плевать, что будет с Вами. Что будет с вашими детьми, — переходя на повышенные тона, продолжает он, активно жестикулируя. — Вы для них не люди, а оружие. Страшное и невероятно жестокое, — на последней фразе его кисть слегка обхватывает маленькая женская ручка, после чего Хистория мягко улыбается, едва заметно кивая. Сглотнув, Кирштайн отходит немного назад, уступая место «глашатого» своей королеве. — Именно поэтому мы пришли за Вами, — спокойно произносит она, во всей красе представая перед элдийцами. — Что нас ждет там, за стенами гетто? — Свобода, — охарактеризовывая данное определение красивым тембром голоса, отвечает Хистория. В сотнях взглядов, направленных на нее, ощущается постепенно поднимающая голову вера, так долго пробывшая в заточении под гнетом марлийских репрессий. — Никаких оков. Никакого бесправия. И никаких превращений в титанов. Щелчок, лязг привода. Силуэт, промелькнувший над головами жителей гетто, и сзади слышится режущий слух стон, сопровождающий падение пятиметрового титана. Толпа, за спинами которых очутился неожиданный гость, быстро накрывает паника. Микаса, успевшая среагировать вовремя, перезаряжает громовое копье, замечая приближающиеся в сторону людей непропорциональные силуэты. Железные ворота у входа в гетто искарежены, и через них пробираются гиганты. — Необходимо срочно эвакуировать гражданских, — констатирует Саша, пока Конни и Жан расправляются с еще несколькими приблизившимися титанами. — Они идут со стороны города, — вполголоса произносит Микаса, вытаскивая копье из шеи гиганта. — На тебе безопасность Хистории, — решительно повернувшись к Саше, заявляет она. — Ми- Микаса… — Мой отряд, вместе с Флоком, возьмет на себя чистку гетто, а вы займитесь эвакуацей, — бросает Аккерман, подрываясь в сторону гигантов, удерживая противотитанью установку. В недавно сросшейся бедренной кости неприятно покалывает, отдавая болезненным ощущением по всей длине ноги. Но неистово приливающая к мышцам кровь постепенно размывает чувство реальности, снова возвращая столь привычное состояние эйфории во время маневрирования на УПМ. Руки знают, что и как необходимо делать. И меньше всего Микасе хочется узнать истину происхождения шагающих в ее сторону гигантов. — Саша! — обращается к ней Жан. — Уходим! — направляясь к толпе перепуганных элдийцев, добавляет он, быстро подхватывая Хисторию под руку. Сейчас не время сомневаться в решениях товарищей. Главное — выжить.***
Сумев отыскать укрытие в стенах некой церкви, вместившей в себя большую часть поселения гетто, Жан и Конни забаррикадировали входную дверь, пытаясь преградить путь нескончаемым титанам. Навалившись на приходские лавки, подпирающие деревянную дверь, они слишком поздно заметили несколько обращенных среди жителей в титанов из-за попавшего дротика с титан-сывороткой. Ошарашенно переглянувшись, пока Саша и Феликс неустанно оберегали Хисторию от возможных нападок со стороны местных, Кирштайн и Спрингер проявили отточенную на тренировках синхронность под взором изумленных элдийцев. И хлопающего глазами Бозарда, с каждым разом увеличивающего свое уважение и симпатию к командиру своего отряда, некогда спасшего его от Женской особи. Нырнув под ноги пятиметрового гиганта, Жан очутился за его спиной. Использование усовершенствованного маневра, и он, подобравшись к шее титана, наносит удар Громовым копьем. В заключении своего «выступления» демонстрируя сальто назад, приземляясь на ноги рядом с падающим телом. После чего, молниеносно впивается тросом в ногу трехметрового гиганта, и перепрыгнув через него, не забыв пригвоздить к земле животом вниз, наносит смертоносный удар по уязвимому месту. Действие длится секунды, отчего Феликс, не упустивший ни одной детали, практически разинув рот всматривался в действия Киршайна. В отличии от Саши, ради внимания которой и было выполнено столь опасное предприятие. — Это же… тройной удар капитана, не так ли? — выпаливает Феликс, продолжая наблюдать за командиром. Пока Жан добивал еще одного невысокого гиганта, демонстрируя умелое использование Громового копья, Конни не сильно уступал своему коллеге. — А это срез двойных клинков, которые практикует он и командир Микаса Аккерман. — Капитан Леви научил нас щелкать титанов, как орехи, — закидывая оружие на плечо с дополнительной ноткой хвастовства выпаливает Конни, подмигивая стоящей позади Феликса Саше. На что девушка лишь закатывает глаза с едва уловимой усмешкой. — За столько лет мы не могли не ухватить с его тренировок основные приемы, — без тени сомнения констатирует Жан, приземлившийся рядом с приятелями. Гордыня, тесно переплетающаяся с хвастовством, не зря является одним из семи смертных грехов. Учитывая, что секунду спустя баррикада двери прорвалась под гнетом титана-девианта, выломавшего ее собственной головой. — Черт! — шипит Кирштайн, всматриваясь в раскрытые пасти гигантов, на всех парах бегущих на них. — Уходите! Живее! — бросает он Хистории, цепко хватаясь за рукоять Громовой установки. В замкнутом пространстве маневрировать не так просто, как кажется. И чем больше плотность титанов на квадратный метр, постепенно заполняющих проход церкви, тем меньше шансов на благоприятный исход у разведчиков. Наверное, именно в такие моменты начинаешь уповать на чудо. Когда крыша начала давать огромную трещину, простирающуюся от самого входа, а помещение хорошенько тряхнуло, Жан уже предположил, что небеса действительно разверзлись перед отдавшими жизни разведчиками. Однако разрушавшаяся крыша спустя мгновение из-за падения огромного титана, вернула некую ясность ума, когда уродливая голова пятнадцатиметрового существа пала ниц перед ногами носителей «Крыльев свободы». Поднявшаяся дымка и пыль стелились пеленой перед глазами. Практически откашляв собственные легкие, разведчики не сразу признали в небольшом силуэте, стоящем на шее павшего титана, своего командира. Словно не он только что сидел верхом на огромной туше, проломившей крышу здания, капитан Леви, как ни в чем не бывало, спокойно спустился с постепенно испаряющейся туши, под весом которой замертво пали и более мелкие титаны, грозившие сожрать находящихся в церкви. — Пожалуй… кхм…еще можно что-то доработать в нашей технике, — подобрав упавшую нижнюю челюсть, безмятежно заключил Киршайн. — Эм… Да…— поджав губы, подал голос Конни. — Определенно, — с многозначительным видом заключил он, еще раз окинув взглядом торчащие конечности из-под гигантской туши. За пару мгновений оценив обстановку, Леви повернулся к подчиненным. — Кирштайн, Браус, Спрингер, идемте, — с характерной сталью бросил он, повернувшись к заваленному остатками обрушенного здания входу. — Будем сдерживать титанов, сколько это возможно. — Если мы с Эреном объединимся, — выступает из толпы Хистория. — … сможем управлять ими. — Это слишком рискованно, — неодобрительно несколько раз качает головой Леви. — Сейчас вам нельзя находиться на поле боя. Ваша задача вывести жителей гетто, — не терпя возражений, чеканит грубоватым из-за некой хрипотцы голосом капитан. — Оставьте титанов нам. Добавляя к решительной речи непоколебимый взгляд, Аккерман все же одерживает верх над Рейсс, вынужденной капитулировать в данном споре. — Феликс! — не глядя, бросает он юному Бозарду, двигаясь в сторону выхода. — На тебе безопасность королевы Хистории и эвакуация элдийцев. — Но сэр, я могу… — Приказы не обсуждаются! — подхватил Кирштайн, понимая истинный посыл капитана Леви, оценивая состояние напряженной спины командира, испытывающего заметное раздражение от неподчинения. — Выполнять! — так же сурово добавляет он. — Да, сэр, — с усилием прижимая кулак к сердцу, выпаливает Феликс. После чего направляется к Хистории. Немного удивившись подобной покладистости в поведении Кирштайна, мужчина незаметно прикрыл глаза на секунду, выдохнув. И когда ребята его нагнали, не стал сбавлять темп движения. — Сэр, откуда взялись титаны? — озадаченно поинтересовалась Саша, предполагая как и ее коллеги, что это обращенные жители гетто. Некоторое время сохраняя молчание, обдумывая всю ситуацию, Леви не горел желанием озвучивать обстоятельства дел, ограничившись короткой фразой: — У них ружья с титан-сывороткой. — Мать твою! — выплюнул Конни. — Ублюдки, — практически прорычал Жан. — Не дайте этой дряни попасть в вас, — напутственно произнес Леви, очутившись на не разрушенной части крыши, пробравшись через огромное отверстие в потолке. — Если что, — выдержав многозначительную паузу, продолжил он. -…сократите мучения своего товарища к минимуму, — на мгновение обернувшись на подчиненных, с тем же спокойствием добавил он. Смысл приказа довольно доходчиво всплывает в сознании ребят. Убить на месте. По барабанным перепонкам снова ударяет грохот от падающего тела гиганта. И флегматично покосив взгляд на маневрирующую тень, Леви узнает в виновнице гибели уродливого существа грациозно передвигающуюся с помощью баллонов с газом полуазиатку, несущую смерть любому, кто подвернется под ее руку. Окутанная горячим паром из-за испаряющихся капель крови, Микаса привораживает его внимание, подобно лесному пожару, разгорающемуся в своей стихии. Столь дикое и свободолюбивое явление, демонстрирующие точные удары и неимоверную скорость. И все же немного уступающую его темпу. — Мне привиделось, — тихо шепчет Конни, замечая странную мимику командира, — или капитан сейчас улыбался. — В целом, — немного пожав плечами, так же завороженно следя за действиями Микасы, поделился своими наблюдениями Жан, — у него примерно такое же выражение лица, когда он хочет чихнуть… — с иронией подметил он, сталкиваясь с поджатыми от недовольства губами Спрингера. — Все-таки, мне кажется… — Конни, не до того сейчас, — отмахнулся Кирштайн, следуя за быстро спрыгивающим на землю Леви. — Рассредоточились. Титаны не должны добраться до гражданских… С характерной бесстрастностью отдавая приказ, Аккерман ощутил холодок по спине, когда их буквально перепрыгнул передвигающийся на четырех ногах титан, ломанувший в сторону пригнувшихся за специальные металлические заслонки солдат Мари. — Неужели…это Пик? — наблюдая, как она яростно вырывает пастью ружья из рук военных, откидывая других рукой, выдавливает недоумевающая Саша. — Наша цель — титаны. Вперед! — безапелляционно заявляет Леви, выпустив трос в сторону неразумных гигантов. Пока Грузоперевозчик их не трогает, мужчине было все равно на мотивы ее действий. Тем более, что уничтожение снарядов с титан-сывороткой только на руку «Крыльям свободы»…857 год
Как можно передать словами те искрящиеся ощущения, будоражащие кровь до самых мелких капилляров. Когда ноги, сошедшие на песчаный берег после длительного дрейфа на торговом корабле, становятся ватными, постепенно притягивая своего хозяина к земле. Не жалея формы упершись коленом в сыпучую поверхность, рука погружается в теплую субстанцию, сминая пальцами приятно шуршащий песок. При воспоминании о неуклюжем подчиненном, умудрившемся наступить на морского ежа, на лице на секунду промелькнула ухмылка. Каждая частица этого мира неосознанно доставляет удовольствие, когда имеешь возможность прикоснуться, ощутить ее. Насладиться запахом свежего пшеничного поля, выросшего в пределах стены Мария. Пройтись по различным городам, вспоминая вроде бы знакомые улицы, заполненные какими-то непонятными средствами для передвижения… И оказаться возле небольшого домика, в котором обещал когда-то провести остатки своих дней с любимой. Увидев на небольшом деревянном столбике почтовый ящик, мужчина слегка удивился выведенной чернилами под слоем лака надписи «Кросс». И решив на всякий случай проверить, не ошибся ли он адресом, воспользовался приводом, сманеврировав на крышу. Убедившись, что в комнате, где летним теплым днем была распахнута балконная дверь, никого нет, он спокойно зашел внутрь, первым делом заметив знакомую музыкальную шкатулку, приобретенную им на ярмарке. Прокрутив карусель с маленькими лошадками по кругу, мужчина не мог не подметить скромно и без излишеств обставленное помещение, веющее греющим душу уютом. Однако следующим делом взгляд натолкнулся на незамеченного ранее жителя этого убранства, который так же безотрывно уставился на прибывшего незнакомца, полностью разделяя столь противоречивое ощущение любопытства и озадаченности…