***
Осознание обрушивается на хрупкие плечи и неустойчивую психику цунами. Сбивает с ног. И ты тонешь. Тонешь в сомнениях. Тот самый случай, когда собственные мысли убивают. Причиняют боль, обволакивают тело агонией. Чувствуешь, как колит сердце, выдавливает из пересохших глаз слезы. Но хуже всего последствия. Ведь не остается ничего, лишь пустота. Черная, бесконечная, сжирающая все на своем пути. И за грудиной не остаётся ничего. Но Харли знает, какая она - реальность. Она пахнет бензином, ощущается болью, а на вкус солоноватая... Как кровь. И Харли улыбается, непроизвольно губы растягиваются в плотоядной улыбке, абсолютно хищной. Когда она в таком настроении, даже наемники обходят её стороной. Потому что в глазах у блондинки беснуются черти, жаждут крови, огня, хаоса... Ей хочется впиться своими ногтями в чью-то мягкую кожу, разодрать её в клочья, выдрать мясо и смеяться, смеяться, смеяться... Такая она - нравится Джокеру. Тогда два хищника выходят из логова, с набитыми карманами ножей. Огнестрельное не то. Не дает насладиться, поймать тот самый момент, когда жертва осознает, что она все таки смертна. Немного припозднилась... Хах, хорошая шутка. Жизненная. И именно сегодня, у Харли такое настроение. Потеря с реальностью слишком близка, она буквально лавирует на краю пропасти, а упав, от туда не возвращаются. Поэтому Харли густо красит ресницы. Подводит глаза черным, а на губах кроваво-красный бутон розы. Набухает, намеривается раскрыться. На ней кожаные штаны, черные ботфорты, белая шелковая маячка на бретельках, а на плечи накинута коротенькая полушубка. Черная, как сегодняшнее небо над Готэмом. Она вылетает на улицу и холодный декабрьский ветер ударяет в лицо. От него, на бледном лице, моментально появляется розовый румянец. Девушка дышит полной грудью, обжигая холодом дыхательные пути. Джей стоит оперевшись на перила и курит. Увидев девушку он потушил окурок носком ботинка и принялся осматривать её. Тщательно пробежавшись по ней взглядом, задерживает взгляд на долю секунды на обнаженной шее, сжимает кулаки и нервно ухмыляется. Думает о чем то, известном только ему. Но Харли ежится, нервно передергивает плечами. Ей слегка не по себе. Они встречаются взглядами. Даже без грима, его глаза кажутся черными провалами, затягивающими все глубже и глубже туда, в бездну. Он, не проронив ни слова, разворачивается и направляется к корвету. Они садятся в машину, слышится шум мотора. Ночка обещает быть веселой! Ну, не для всех...***
Is something cold and blank Behind her smile She’s standing on an overpass In her miracle mile* Мэрилин Мэнсон идеально дополнял общий план. Тяжёлая рок-музыка и эти слова... Недавно шумный и веселый клуб в Нерроуз, превратился в настоящую скотобойню. Здесь было человек пятьдесят, осталось сорок восемь... Кровь была абсолютно везде. Пол был залит не только ею но и кишками, и пролитым алкоголем. Под подошвой хрустело битое стекло. Блондинка, с ног до головы, перемазанная кровью, словно глазурью, присела на корточки рядом с мужчиной. Он пребывал пока что в сознании, но нанесенные ножевые ранения не оставляли бедолаге шансов. Харли вытащила нож из мужчины, застрявший между ребрами, зачарованно вертела его в руке а потом обратилась к Джокеру, спокойно протирающему холодное оружие от еще свежей крови: - Джей, а если выбрать внутренности, то они станут наружностями? - поинтересовалась девушка. - Хммм..., - Джокер сделал вид, что усердно думает, а потом, словно его осенила гениальная идея, он повернулся лицом к Харли и сказал: - Так проверь! Девушка хмыкнула, но была довольна, таки очевидным и простым ответом. Мужчина, все это время наблюдавший этот переигранный спектакль, отчаянно застонал, понимая, что его сейчас вскроют на живую. Но не успел ничего предпринять. Нож врезался в кожу живота. Харли сделала продолговатый хирургический надрез. Лезвие ножа скользило по коже, как по маслу. Она отложила его в сторону и аккуратно подцепив противоположные стороны надреза, резко развела их в стороны. Человек издал животный вопль, захлебываясь кровью и издавая булькающие звуки. Эластичная кожа порвалась, все это сопровождалось неприятным чавкающим звуком. Харли запустила руку в кровавое месиво, склизкое и источающее тепло, дернув на себя, достала от туда печень. Словно трофей, она подняла орган на уровень глаз и повертев в руках, недовольно вздохнула и кинула печень через плечо, та впечаталась в стену, сопровождаемая шлепком и сползла по стене на пол, оставляя кровавый след. Харли зашла за барную стойку и схватив первое попавшееся полотенце, вытерла руки. Она окинула заведение взглядом и подметила, как хорошо они постарались. Правда, практически все веселье досталось Джею. Они договаривалась пятьдесят на пятьдесят, а получилось тридцать на семьдесят. Но это не столь важно. Если ему хорошо, если он счастлив, даже если счастье кроется в вспарывание глоток, ей тоже хорошо. Неважно, «сколько» или «как». Важно лишь то, что она рядом с ним. Что это, только их вечер. И ведь это особенный вечер. Четыре года, как они вместе. Для Харли это - все. Для Джокера - очередная дата, не имеющая никакого смысла. Пустышка. Как и она сама. Улыбка сама поползла в низ, а хвостики поникли. Хочется сбежать из этого кошмара. Просто разрыдаться, напиться снотворных и уснуть. Сбежать от реальности. Она ведь трусиха, всегда так делает. Его слова... И режут больнее ножа. Из раздумий, её вытягивает крик «Лови!». Серьезно, она была готова к чему угодно: граната, нож, стул... Но то, что она поймала, было мокрым и склизким, размером, чуть больше теннисного мячика. «Сердце», понимает. Не брезгует, привыкла. Но что-то притягивает внимание. Аккуратный надрез на органе. Она аккуратно запускает пальцы и нащупав что-то твердое, вытягивает. Это колье, с четырьмя рубинами. Харли стоит потеряв дар речи. Это столь трогательно и приятно, но в тот же момент зарождаются сомнения. Он правда помнит или нет? И есть ли ему дело? Конечно нет. Что за вздор? Она так долго медлила, что не заметила, как Джей подошел к ней и внимательно всматривался в её лицо. Очнувшись, она встряхнула головой, натянула улыбку и приподнявшись на носочках громко чмокнула его в щеку. Он недовольно поморщился и что-то пробурчав, вроде как приказал ей повернуться. Он выхватил колье из её рук и застегнул на шее. А потом схватил за руку и резко направился к выходу. Харли заняла сиденье рядом с водителем, Джей сел рядом. Он закурил и смотрел куда-то вперед, думая о своем, казалось, он и вовсе забыл о её существовании. Докурив и выбросив окурок через окошко, он словно услышал, тот немой вопрос и ответил: - Помню. А она впилась цепкой хваткой в его руку, что бы почувствовать человеческое тепло, знать, что это не плод её больного воображения. И это правда все настоящее. Джей - настоящий. И она снова выбирает реальность.