Вновь над долиною тёмное знамя И небо пылает в огне. Веет запахом гари и адское пламя Сияет на сбруях коней. Над Северным Княжеством страхом застыла Весть о сулящей беде. Князь, собрав свои силы и с верой в молитву, Мчится навстречу Судьбе! Аркаим — Вечный Воитель
***
Август 942 года. Норвуд, замок Фелан Весть о захвате Гюсолота Трайдорией была неожиданностью. На Рэйнфоге или Бранкии никто не слышал о каких-либо военных действиях между самыми религиозными странами-государствами, оттого это и было удивительным. Как выяснилось, для захвата Гюсолота не нужно было устраивать побоища и вводить огромные войска. Вполне оказалось достаточно нескольких смертей, чтобы Колыбель деудеанской веры пала, сдалась без боя и оружия. Верховные Кардиналы были жестоко убиты. Все четверо. Вместе со всеми, кто находился в роскошном палаццо. Весть о смерти Верховных Кардиналов заставила юного Гуидо Мадесто впасть в отчаянье и траур, ибо новость о гибели отца стала для него настоящим ударом. Все, кто еще придерживался деудеанства оплакивали эту трагедию и чуть ли не объявили Кардиналов великомучениками. Но у королей и придворных было множество других забот, которые заставляли порой забывать о сне и покое. На всякий случай армии были собраны, и как оказалось, не зря. Те корабли, что с ноября девятьсот сорок первого года пребывали в большом количестве в западные порты Тилара и Хоарда, тайно перевозили войска императора Маркуса Альвареса. Без объявления войны войска империи ступили на земли Рэйнфога. Кто-то из советников разумно предположил, что это неспроста, что не бывает дыма без огня. Но разбираться в причине никто не стал. Умы всех занимала лишь одна мысль: выстоять и победить или же умереть. Собранных войск должно было хватить на то, чтобы дать отпор и удержать врага, пока остальные будут подтягиваться. Отдавая распоряжения придворным, Джозеф мрачным взглядом прошелся по членам своей семьи, столпившимся в тронном зале. Юсир, как всегда прекрасный, впервые выглядел напуганным и встревоженным. Словно вспомнив об обычаях своей страны, где ревериды, отправляя мужей на войну, не сдерживают слёз и стенаний, он зашелся рыданиями, несвязно призывая вернуться мужчину живым. — Не разводи сырость, — строго приказал Юсиру Джозеф, небрежно проведя рукой, закованной в стальную перчатку, по красивому лицу, утирая слёзы. — Супруг короля должен быть сильным. Супруг короля. Только и всего. Джозеф так ни разу пока еще и не назвал Юсира королём. Опустив голову, рыжеволосый реверид сдержал рвущийся наружу всхлип. Теперь он молчал, поглядывая на мужа исподлобья. Принцесса Маргарет стояла рядом с юным отчимом. В её серых глазах было лишь недоумение. Девочка не понимала, зачем уезжает отец, но не переживала за него. — Почему ты не возьмёшь меня с собой? — кронпринц Алан недовольно хмурился. — Ты обещал, что я поеду с тобой на войну, отец. — Позже, когда станешь еще немного старше, — успокаивал его Джозеф, а сам в глубине души радовался, что любимый сын растёт настоящим воином. — Но я уже достаточно большой! — продолжал перечить мальчик. — Я умею сидеть в седле. Хорошо владею мечом и стреляю из лука. Как долго еще придётся ждать, когда ты решишь, что я готов? — Еще несколько лет, мой маленький Лимос, — усмехнулся мужчина. С незапамятных времён все воины поклонялись божественным близнецам Лимосу и Кесс. Последняя была богиней удачи и случая, а первый — богом войны и огня. Оба они были детьми Волдсома и Ревера. И если Кесс была особой инфантильной, отстранённой от окружающего мира, то Лимос не мог усидеть на месте. Он сеял хаос и не знал пощады. Наверное, именно поэтому по легендам Лимос был возлюбленным сыном обоих братьев-любовников. Алан сжал кулаки, но не позволил обиде отразиться на своём лице. Он стойко вынес отказ. — Я тоже стану воином, — тут же подал голос маленький Каин. В его аметистовых глазах отражались решительность и бесстрашие. — Разумеется, именно так и будет, — тепло улыбнулся второму сыну Джозеф, наградив его поцелуем в лоб. Он видел в Каине потенциал и был уверен, что в будущем маленький реверид сможет многого достичь. Еще бы, ведь его воспитанием отчасти занялся Стефан, который старательно скрывал свою симпатию к обоим принцам. Взгляд мужчины скользнул по тронному залу. Среди множества придворных и членов семьи, он так и не обнаружил первого супруга. Всю ночь Джозеф не выпускал Стефана из своей постели, словно это была их последняя близость и они таким образом прощались навсегда. Вздохнув, мужчина уже двинулся к выходу. Он был спокоен за Фелан и его обитателей. Вернее, за свою семью. В замке останутся свыше двух тысяч воинов для защиты королевского семейства. И всеми ними будет командовать граф Фергус Диггори. Это успокаивало. Выйдя на крыльцо, Джозеф сначала не поверил своим глазам. В седле мощного гнедого боевого коня сидел Стефан, облаченный в доспехи из выдубленной кожи с металлическими сегментами при полном вооружении. — Что это еще значит? — монарх подошел ближе к дерзкому ревериду, подмечая, что никто из воинов не выказал возражений против его выходки. — То, что я поеду с тобой, — спокойно ответил Стефан, но всё же спешился с коня, чтобы им было удобно говорить. — Нет, ты останешься здесь. — Хоть Джозефа и радовала воинственность парня, но он всё же не мог рисковать им. — Кто-то должен присмотреть за замком и детьми. — Для всего этого есть Фергус, слуги и твой обожаемый сатыш, — съязвил Стефан, нахмурившись. — Пусть даже и так, но это война. Там нет места слабым. — Ты забываешь, что я уже принимал участие в одной войне. Или думаешь, что я неспособный воин? — Ничего подобного я не думал. Просто не хочу, чтобы в случае моей смерти страна совсем осталась без правителя. — Даже не вздумай пока думать о погребальном костре, — прошипел реверид. Если воины и были удивлены, то сумели скрыть это. Ведь только что король Джозеф едва ли не официально объявил, что в случае своей смерти Рэйнфогом будет править Стефан, безродный реверид. — Я не сомневаюсь, что даже после смерти ты найдёшь способ мне отомстить, — рассмеялся Джозеф, заключая парня в объятия. Крепко стиснул и с горечью осознал, что ни за что не хочет потерять его. Тихо шепнул в самое ухо. — Лучшего супруга для себя я и желать не мог. — Сентиментальный дурак, — буркнул Стефан, но всё же обнял монарха в ответ. Крепко стиснул его талию, потеревшись о его щеку своей. Тоска овладела им, словно он отпускал от себя что-то родное и дорогое, но признаваться себе в этом не хотелось. Эта взаимная привязанность. Это странное ощущение, словно они прощаются навсегда. — Стефан, — тихий, но полный тепла голос Джозефа заставил вздрогнуть и отстраниться. Мужчина грустно улыбнулся, поцеловав супруга в губы. И уже более громко с уверенностью заявил. — Я вернусь. Обязательно вернусь. И непременно с победой. Воины одобрительно загудели, поддерживая монарха. Отступив в сторону с неохотой, Стефан наблюдал, как Джозеф запрыгивает в седло своего верного серого жеребца. Военачальники тронулись, но их обогнали знаменосцы, развернувшие штандарты с гербами дома Неванов: крылатый черный змей на красном фоне с золотой диадемой над головой.***
Осень 942 года. Северо-западные земли Хоарда, военный лагерь И снова смерть опустилась над миром, дабы собрать свою кровавую дань. Люди: воины и мирные жители гибли сотнями. И все насильственной смертью. Как это часто бывает, во время войны нет никаких законов кроме одного: убей или будь убитым. Слишком долго никто не обращал внимания на большое количество подозрительных кораблей из Трайдории, и теперь за это приходилось расплачиваться кровью, потом и бессонными ночами. Воинов императора Маркуса Альвареса было очень много. За всё время их набралось свыше сорока тысяч конных и семидесяти тысяч пеших, и всё это даже не с тех торговых грузовых судов. Некоторые из трайдорийцев давно высадились на берегах Лудо, Хэдлей и Бранкии и тайком, под видом караванов, простых паломников или странствующих торговцев пробирались на земли Рэйнфога. И не смотря на то, что битвы случались чуть ли не ежедневно, войска Трайдории нисколько не уменьшались. Воины продолжали прибывать с запада. По слухам их всех вёл сам император Маркус, вот только в лицо его пока еще никто не видел. Сжав кулаки, Джозеф проклинал всё на свете. Стоя на пепелище среди растерзанных тел своих и врагов, он видел, как занимается закат. Бой отгремел всего четверть часа назад. Уставший, измотанной битвой, что длилась больше двенадцати часов и бессонными ночами, Джозеф с неохотой осознавал, что в этой войне они рискуют проиграть. Слишком поздно спохватились. Слишком мало людей. Да и как назло, обещанные девять тысяч конных солдат ведут войну на территории Бехрема, помогая племени-союзнику. И как ни парадоксально, но сам Сафияр-хан не спешит на помощь Рэйнфогу, а ведь мирный договор подразумевал взаимопомощь. Трайдорийцы словно бы игрались со своими врагами. Они могли внезапно напасть, но все свои силы не стремились пускать в бой, иначе бы Рэйнфог давно пал. Нет, они любили подразнить, дать потерям с обеих сторон случиться, а потом также внезапно отступали, давая врагу передышку. Смутные подозрения терзали Джозефа. А учитывая, что враги постоянно оттесняли их на северо-восток, то подозрения становились не беспочвенными. На всякий случай он послал гонца в Фелан, дабы тот предупредил обитателей замка о возможной опасности и придворные, в том числе и члены королевской семьи, успели укрыться где-нибудь в безопасном месте.***
Герцогство Норвуд, замок Фелан Прохладная ночь накрыла замок, очистив его коридоры от людей. На тёмно-синем небе сверкали бриллианты звёзд, временами скрываемые плывущими свинцовыми облаками. Круглая луна больше не излучала привычное серебро, а была окружена ореолом цвета старого золота, что намекало на грядущие холода. Это могла бы быть прекрасная ночь, если бы не факт того, что где-то на западе идёт война, а вражеские войска с каждым днём всё ближе подступают к Норвуду. Сидя на диване, специально выставленном на балконе, Стефан задумчиво перебирал густые черные волосы сына. Алан мирно посапывал, сморенный тренировками и переживаниями, положив голову на колени величественного отца. С противоположной стороны к плечу Стефана жался Каин, так же заснувший. Со стороны это выглядело, как самая настоящая идиллия. Красивый молодой король и двое прекрасных принцев, что подают большие надежды. Будь здесь умелый художник, он бы с радостью запечатлел сию сцену на холсте, дабы позже картина украсила коридор с портретами всех королей Рэйнфога. В царившей тишине Стефан отчетливо услышал, как приоткрылась входная дверь и проситель безмолвно прошел мягкими, крадущимися шагами, остановился в дверях балкона. Не нужно было оборачиваться, чтобы знать имя ночного визитёра. Сделав глубокий вдох, Стефан осторожно отодвинул спящего Каина от себя, мягко облокотив его о спинку дивана. Встал, придерживая голову Алана, подложив под неё мягкую подушку. Покинув балкон, он прошел мимо гостя, не говоря ни слова. Махнул рукой, жестом повелевая следовать за собой. Оказавшись в спальне, Стефан вопросительно посмотрел на графа Диггори. — Как вы и просили, Ваше Величество, я выполнил поручение, — тут же отчитался военный министр, протянув ревериду два указа, грамотно составленные по всем канонам законниками, секретарями и несколькими советниками. — Замечательно, — цокнув языком, Стефан тут же принялся внимательно читать каждый из них. В свете масленых ламп и редких свечей, глаза парня казались практически черными, горящими лишь слабым фиолетовым огоньком, а по лицу скользили тени. Удостоверившись, что оба документа соответствуют его требованиям и среди строк не затесалось подвоха, Стефан прошел с ними до столика у окна и помимо собственной витиеватой подписи, проставил королевскую печать. — Осмелюсь предположить, что Джозеф будет не сильно рад, когда узнает, какие именно игры вы ведёте за его спиной, — нарушил тишину Фергус, следя за каждым жестом молодого короля. — Нужно всё предусмотреть, — сухо отозвался Стефан. — Именно поэтому вы решили сделать принца Каина наследником трона Бранкии, а Ирнест Граем станет его регентом? Принца Каина. Реверида. Вы хоть понимаете, что это значит? Люди не готовы видеть женщин у руля стран и королевств, а вы сажаете на трон двуполого! — Народу придётся смириться с этой мыслью. В конце концов, после шестнадцатилетия принц Каин обязан будет стать королём. — Королём, — передразнил Фергус, скрестив руки на груди. — Давайте называть вещи своими именами, Ваше Величество. Каин станет СУПРУГОМ короля. И ждать шестнадцати лет не придётся, ведь это случится раньше. Как только кронпринцу Алану исполнится шестнадцать. Почему нельзя было сразу назначить правителем Бранкии именно его? К чему такие ухищрения? — К тому, что всеми этими землями будут править дети Джозефа, — спокойно объяснил Стефан. — По крайней мере, подающие надежды разумные дети Джозефа. Алану достанется Рэйнфог и это не обсуждается. Каин осядет в Бранкии. Но если Рэйнфог падёт, то Алан не останется без короны в любом случае. Именно поэтому Каин станет наследником Бранкии. — Хитрый ход, — не мог не признать мужчина. — Но вы же не забыли, что они братья? — И что? Если вспомнить историю любого государства, то кровосмешение всегда было более предпочтительным, поскольку так не было риска, что тебя подсидят чужаки. — Зато была вероятность вырождения рода, — мрачно заметил Фергус. — Крайне ничтожная вероятность, — поправил его Стефан, подняв взгляд от бумаг. — Пока что это лишь помолвка. Кто знает, может брак и не понадобится, если мы выиграем эту войну. — Хорошо бы, ибо многие будут не рады такой вашей воле. — Отчего же? Политические браки будут иметь место быть. Алан вправе будет иметь столько супругов, сколько выгодно иметь союзников. Но никто из них всё равно не будет стоять выше по значимости и положению Каина, ибо он наследник короны Бранкии. — Хорошо, что вы знаете, что делаете. — Фергус решительно приблизился к молодому королю. Рука с шершавыми от регулярных тренировок с мечом пальцами коснулась подбородка реверида, вынуждая поднять голову выше так, чтобы их взгляды пересеклись. — Пусть это прозвучит дерзко, но мне кажется, что я имею право требовать награду за все мои старания. — Да, разумеется, — удостоив военного министра обольстительной улыбкой, Стефан чуть отступил назад, а затем в сторону, ближе к кровати. Даже в полумраке он видел, как загорелись серо-зелёные глаза мужчины. Повернувшись к нему спиной, ощущал пожирающий взгляд, исполненный вожделения. Изъяв грамоту из прикроватной тумбочки, разворачиваясь, Стефан едва не врезался в Фергуса, который успел подойти чуть ли не вплотную. — Верных людей нужно поощрять, — лукаво улыбнувшись, он протянул мужчине подписанный документ. Фергус нахмурился, но взял его, прошелся взглядом по тексту. — Полагаю, что вам тоже надоело ходить в графах, маркиз Диггори? — Это же… — оторвав взгляд от грамоты, военный министр недоумённо посмотрел на молодого короля. — Да, всё верно, — обходя мужчину стороной, Стефан прошел к изножью кровати. — Теперь вы — маркиз. И помимо носителя высокого титула, теперь еще и обладатель огромных земель и нескольких поместий. Не век же быть владениям маркиза Джонатана Броуди без хозяина? — Это весьма щедро с вашей стороны. Однако я имел в виду другое вознаграждение. — Вот как? Если мы оба не хотим подвергать друг друга риску, то лучше воздержаться от подобных желаний. Отложив грамоту на тумбочку, Фергус сделал рывок вперёд. Заметил, как в фиолетовых глазах мелькнул лёгкий испуг и изумление, когда мужчина, толкнув Стефана на кровать, навалился сверху. Он удерживал вес своего тела на руках, низко склонившись к мрачному лицу столь желанного реверида. — Но больше всех сейчас рискуете именно вы, Ваше Величество, — колено мужчины настойчиво протиснулось между плотно сдвинутых бёдер, уперлось в промежность, где даже сквозь шелковую ткань был ощутим жар. — Не забывайте, что я посвящен во все ваши планы. Во все ваши деяния. Как думаете, что скажет Джозеф, когда узнает кто стоит за смертями семейства кардинала Каллума, маркиза Броуди и еще десятка людей? Что он скажет, когда узнает, что смерть Дориана Иниго не была случайностью, а его отец Джеймс вовсе не сошел с ума, а лишь хотел отомстить за сына? А о той резне в покоях Мыши? Или думаете, что я не догадался, что это вы подкупили человека или нескольких людей, которые сначала опоили слуг, стражу и самого Калеба снотворным, а потом прирезали практически всех? Сложно было не понять, откуда пришла весточка, ведь вы даже пошли на убийство Эрика, он же Тринадцатый, что и указал на нас Джозефу, как на любовников. Я многое знаю, Ваше Величество, ведь именно мне вы часто открывались, рассказывали о своих планах. Я помог вам избавиться от многих врагов. Но я же могу вас уничтожить. Вглядываясь в лицо Фергуса, Стефан фыркнул. — Да, ты можешь стать опасным врагом для меня, если решишься. — Слегка подался вперёд, зашипел в плотно сомкнутые губы мужчины. — Но не забывай, что решив уничтожить меня, ты сделаешь плохо и себе. Мы оба окажемся не то, что лишенными милости Джозефа, но и потеряем всё, включая наши жизни. Как бы мы не были дороги и нужны ему, но предателей он не пощадит. Тяжело вздохнув, признавая его правоту, Фергус всё же отстранился. На что он рассчитывал, начав угрожать шантажом? Что Стефан испугается и с радостью отдастся ему? Нужно быть полным глупцом, чтобы зная характер молодого короля, представить подобное. — Хоть вы и близко, — руку протяни и коснись, — но вы слишком недосягаемы, Ваше Величество, — усмехнулся мужчина, опустившись на спину рядом. Смотрел в высокий расписной потолок: на тёмно-сером фоне, цвете грозового неба, по ветру летели желтые, алые и оранжевые листья, напоминая живое пламя. — Вы так сильно любите осень, что приказали в своих покоях Вудроу и Фелана расписать осенними мотивами потолки? — А ты так сильно любишь всё недоступное, что до сих пор продолжаешь приставать ко мне? — съязвил Стефан. — Вы мне нравитесь и с этим ничего не поделаешь, Ваше Величество. Даже жаль, что я позже вас заметил. Хотя, если Джозеф не вернётся, у меня будут все шансы вас заполучить. Медленно повернув голову, Стефан гневно посмотрел на военного министра. Хотел было возразить, что такого никогда не будет, что Джозеф непременно вернётся, но реальность призывала принять и такой ход событий. В конце концов, идёт война, и на ней люди часто гибнут. Вероятность того, что Джозеф вернётся живым, пятьдесят на пятьдесят. — У меня к тебе есть еще одна просьба, — сев на край, Стефан достал из-под кровати открытую бутылку красного полусладкого. Там оставалось больше половины. Сделав несколько глотков прямо из горла, молодой король понял, что эта ночь будет бессонной. — Я весь во внимании, — с готовностью отозвался теперь уже маркиз Диггори.***
Герцогство Конлей Враги продолжали теснить их на северо-восток. Прибывшие с севера и юга войска тут же нещадно разбивались. Казалось, словно трайдорийцам не было конца. Их бесчисленные войска продолжали наступать. Начавшиеся дожди заставляли обе враждующие стороны на какое-то время успокоиться. Сложно вести военные действия, когда ноги разъезжаются, тонут в вязкой скользкой грязи. Когда стена дождя застилает взор. Джозеф рассчитывал выиграть время. Пока трайдорийцы не начали наступление, он отправил часть своих войск в тыл врага. Надеялся застать их врасплох, но ничего не вышло. В один из особенно дождливых дней трайдорийцы всё же начали наступление. На этот раз их вёл воин в тяжелых тёмно-бордовых доспехах. Джозеф был уверен, что это один из военачальников императора Маркуса. И с неохотой пришлось признать, что военачальник весьма хорош в бою. Увесистый двуручный меч с необычайной лёгкостью вонзался в человеческую плоть, со свистом разрезал воздух и чавкающим звуком отгрызал конечности и головы. Безымянный воин обычно действовал молча. Вёл войска верхом на огромном рыжем жеребце, а потом спешивался и на бегу рубил врагов. Но как бы Джозеф не хотел сразиться с ним, возможности пока не представилось. Однако каждый раз когда появлялся воин в тёмно-бордовых латах, король Рэйнфога испытывал непреодолимое желание прирезать ублюдка. «Пусть император Маркус и труслив, раз до сих пор так и не появился на поле боя, однако люди его хороши», — с неохотой признавал Джозеф. Обрушившийся на их головы снег с ледяным дождём, заставлял дрожать от холода. Согреться удавалось лишь во время битв, да и то ненадолго, ибо вспотев, тела начинали быстро остывать, из-за чего становилось еще холоднее. Наспех расставленные палатки постоянно продували промозглыми северными ветрами. В жаровнях тлели угольки. Так и не удавалось разжечь более приличного огня, а если и получалось, то почти сразу тот потухал. Уголь и древесина для растопки все отсырели, так что приходилось обходиться даже без горячей еды. Солдаты, как и их король и военачальники были вынуждены довольствоваться солёным вяленым мясом и кислым разбавленным вином, от которого к горлу подступала тошнота. Но всё лучше, чем сводящая зубы вода из колодца. Зима еще не наступила, а холод уже был просто невыносимый. Кутаясь в промокший и не спасающий от холода плащ, Джозеф обдавал руки собственным дыханием. Это помогало хоть немного отогреть пальцы, чтобы ими можно было держать меч. Некоторые воины нашли более действенный способ согреться, поэтому многие теперь спали по-двое или трое, непременно обнаженными, да и не только спали. Секс помогал хоть немного согреться. Конечно, военное положение позволяло врываться в дома мирного поселения, внаглую заваливаться в чужие кровати и насиловать, а также грабить, если бы это было возможно. Дома были, но пустые. Люди в спешке бежали на юго-восток, едва узнавали о приближении войск. Так что дома никто не протапливал, постели были холодными, а кроме собственных братьев по оружию и некого использовать, как «грелку». Война диктует свои правила. В этот тяжелый для страны и народа период, приходится отбрасывать все принципы и идти на поводу у инстинктов самосохранения. Потому многие люди в моменты сильного голода становятся каннибалами и не видят ничего зазорного в этом, ведь надо же как-то выживать. Потому обычно предпочитающие только женщин или реверидов мужчины, не брезгуют воспользоваться собственным товарищем. Потому люди и начинают бесчинствовать еще хлеще, чем в мирное время. По сравнению с нынешней, война с Бранкией не казалась такой изматывающей и обессиливающей, хоть и длилась долгие пять лет. — Ваше Величество? — позвал Джозефа дрожащий, беспокойный голос. Король обернулся, окинув равнодушным взглядом одевающегося юношу. Совсем еще мальчишка, оруженосец генерала Теодориха Норриса, вместо того чтобы помогать своему господину, находился подле короля. Но юноша был не прост, и умел обращаться с оружием, так что вполне мог бы стать неплохим солдатом. Но Джозефу пока не хотелось лишаться приятной глазу «грелки», так что мальчик продолжал оставаться оруженосцем. Не обращая более на любовника внимания, Джозеф склонился над столом с картами. Как бы он хотел, чтобы среди всяких бумаг была хотя бы пара писем из Фелана. Король хотел знать, что творится в замке в его отсутствие, но он сам запретил посылать на фронт гонцов. Не до этого сейчас. Полог шатра с громким шелестом взметнулся. Обернувшись, Джозеф вопросительно посмотрел на гонца, которого посылал еще месяц назад в Фелан, дабы передал Фергусу выставить еще больше воинов для защиты замка. — Всё доставил? — Ваше Величество, приказ выполнен! — отрапортовал гонец, тяжело дыша. Вымотанный, с заросшей щетиной, весь пыльный и грязный, с синяками под глазами на белоснежно-белом осунувшемся лице. — Что-то случилось, — сразу догадался Джозеф. Внутри него узлом завязалась тревога, скрутившая живот. — Вражеское войско миновало границы Норвуда… — Что?! Как? — Очевидно они намеренно нас отвлекали, Ваше Величество. Я сам видел их армию, когда возвращался обратно. Там не меньше пяти тысяч пеших и полторы тысячи конных. Их ведёт сам император. — Император? — недоверчиво покосился на гонца Джозеф. Тот утвердительно кивнул. — Созови всех моих военачальников! Мы возвращаемся в Норвуд. Немедленно! Хоть Джозеф и не сомневался в Фергусе, но король хотел подстраховаться. Не хватало еще опоздать, ведь всем известно, что враг не пощадит никого, в особенности членов королевской семьи.***
Герцогство Норвуд, замок Фелан — Мне страшно, — всхлипнула принцесса Маргарет, позволяя Юсиру себя обнять. В серых глазах девочки стояли слёзы, а громко причитавшие служанки только еще больше добавляли масла в огонь. Весть о пересечении вражеской армии границы Норвуда не заставила себя долго ждать. И теперь весь замок стоял на ушах. Знать в спешке собирала вещи и покидала Фелан, а кто-то даже посмел предложить добровольно сдаться врагу. Фергус немедленно поднимал войска для обороны замка. Было понятно, что осады не избежать, но часть армии всё равно придётся повести навстречу врагу, дабы выиграть время и, быть может, дать королевской семье шанс на спасение. — Почему кареты до сих пор не готовы? — голос Юсира дрожал, когда он говорил. Тревога колючим комком раздирала грудь, заставляла глаза невольно слезиться. — Мы делаем всё возможное, ваше величество, — ответил мажордом, отдавая приказы слугам. Прокричав еще несколько указаний воинам, маркиз Диггори быстро огляделся. От его пронзительного, режущего взгляда, Юсир невольно сжался. — Где Его Величество? — требовательно вопросил мужчина, обратившись к мажордому. Юсиру потребовалось мгновение, чтобы понять, что речь идёт о первом супруге короля Джозефа. — Мы его нигде не можем найти, милорд. — Ответил кто-то из слуг. — Ладно, я сам поищу. — Оскалившись, Фергус гневно сверкнул глазами. Кивнул на рыжеволосого реверида и маленькую принцессу. — А этих и принцев немедленно грузите в кареты и увозите как можно дальше. Юсир аж побагровел от гнева. Какой-то военный министр посмел назвать его «этим»! Разве такого обращения заслуживает супруг короля? Но на возмущения времени не было. Сейчас на счету была каждая минута. Промедление было чревато смерти. Слуги, стражники и вельможи носились по замку. Паника поселилась среди людей, хотя начальник королевской стражи и старался заставить всех успокоиться. Спускаясь по лестнице, Фергус лихорадочно озирался по сторонам, надеясь найти Стефана. Не хватало еще, чтобы этому своенравному юнцу в голову ударила какая-нибудь мысль! Буквально перепрыгнув пять ступеней, мужчина оказался на первом этаже. Если не Стефана, то необходимо найти кого-то из его слуг или стражи. Они-то должны знать, куда подевался их господин, и тогда Фергус не пожалеет и сам надерёт королевский зад за то, что заставил понервничать. Воины занимали свои позиции на стенах замка, приготовив всё необходимое для обороны оружие. В этом беспорядке сложно было докричаться хоть до кого-то. И всё же Фергусу повезло. Его взгляд зацепился за камердинера молодого короля, который спешно облачался в доспехи и вскинув за спину колчан с болтами для арбалета, уже собирался слиться с толпой воинов. «Вот же отродье Ревера, окружает себя людьми под стать себе!» Пробравшись сквозь поток людей, мужчина схватил Гидеона за плечо, разворачивая к себе. — Где король? — Его Величество не так давно покинул замок, — спокойно ответил юноша. — Как это? Куда он делся? — Он собирался вести армию против врага. — Вот же стервец! — оттолкнув от себя Гидеона, Фергус рванул на второй этаж. Хоть и понимал, что бесполезно, но он должен был убедиться, что камердинер не соврал. Вбежав по лестнице, перепрыгивая по две, он едва не впечатался в кого-то из воинов. Пробежал по коридору, снося с ног слуг и расталкивая перепуганную знать. Выбежал на балкон и застыл, словно молнией пораженный. Армия, что он должен был сам возглавлять, на всех парах неслась на запад, прямо в лапы к врагу. И не сложно было догадаться, кто именно их вёл в бой. Чувство гордости заставило Фергуса улыбнуться, но вот тревога тут же стёрла улыбку. В спешке покидая балкон, он побежал вниз по лестнице. Седлал коня и поскакал следом за армией. Он должен успеть, чтобы исполнить свой долг и защитить короля.***
Сталь застонала, когда воины сошлись на мечах. Щиты в щепки разлетались от обрушившихся на них топоров и обоюдоострых клинков тяжелых двуручных мечей. Доспехи врага были громоздкими и крайне тяжелыми, а также сковывали движения. Но то лишь у всадников, ибо у пеших из всей защиты были лишь панцири из выдубленной кожи с металлическими сегментами и шлемы. Под бронёй было жарко, из-за чего воины обливались потом. Даже холодный северный ветер не помогал остыть. Ливший наискосок ледяной дождь нещадно хлестал по лицу, затекал за шиворот. Ноги буквально разъезжались на скользкой грязевой подложке земли. Враг зашел с хорошей для битвы стороны. Предпочел открытую местность, лесной чаще. Конечно, ведь никакое дерево не помешает совершить смертоносный манёвр, и стрела напрямую сможет настичь противника. Сжимая в руках двуручный меч, Стефан волчком крутился, уничтожая врагов. Да, он не полководец, прекрасно разбирающийся в военных стратегиях и тактиках боя, потому предоставил командовать армией нескольким капитанам. Зато он воин, способный сражаться и защищать свои родные земли, а вместе с тем и то, что ему дорого. Битва обещала быть недолгой. Воины падали один за другим. Грязь мешалась с кровью, кишками и испражнениями убитых и раненых. Невольно вспомнились битвы на границе Хоарда и Лудо, когда что ни день — то новая стычка и новая вероятность умереть вместе с другими несчастными. Воинственные крики звучали в унисон с предсмертными воплями. Звон стали, свист выпущенных стрел из лука и болтов из арбалета. Грохот щитов и топоров. Каштановые волосы выбились из тугого хвоста, влажными сосульками падали на лицо. Уже не понятно, что струится по вискам: пот или дождь. Все мышцы были напряжены и теперь ныли, из-за чего каждое движение начинало приносить боль. Пробираясь вперёд, Стефан взглядом искал тех, кто командует армиями. Их было необходимо убрать в первую очередь. Расчищая себе путь мечом, он уверено шел вперёд. Острый клинок с приятным чавканьем вгрызался в чужую плоть. Упивался кровью. Со свистом разрезал воздух, окропляя одежду, руки и лицо багровой влагой. Алые капли брызнули на лицо. Проведя языком по губам, ощущая металлический привкус во рту, Стефан быстро увернулся, когда спиной почувствовал неладное. Промедление стоило ему бы жизни, ибо враг внезапно напал со спины, рубанув сверху. Отскочив в сторону, Стефан с ненавистью посмотрел на человека, закованного в латы тёмно-бордового цвета с витиеватыми тонкими черными узорами. Голову и лицо воина закрывал массивный шлем с забралом и узкими прорезями для глаз. Дав ревериду себя рассмотреть, мужчина в доспехе пошел на врага. Заносил тяжелый клеймор, скрещивал его с клинком Стефана. Оскалившись, король отбил удар, ушел в сторону. Взглядом пытался найти брешь в броне, дабы уколоть, но враг слишком энергично двигался, из-за чего не получалось нормально присмотреться. Сталь звенела, высекая искры. Скрипя зубами, Стефан был вынужден признать, что враг очень даже хорош. С таким и не всякий станет тягаться. Клеймор просвистел над головой. Если бы реверид не увернулся, то давно бы лежал замертво с рассеченным горлом в лучшем случае, а в худшем — без головы. Стефан старался целиться в шлем противника, намериваясь сбросить его. Клинок плашмя ударил сбоку по голове, отчего враг пошатнулся. Несомненно, его поразил пронзительный звон, и это должно было привести его в ярость. Собственно, именно это и произошло. Воин в тёмно-бордовых латах принялся яростно размахивать мечом, и как бы хорошо Стефан не отбивался, всё же приходилось отступать, дабы не попасть под клинок. Отвлекаясь на оружие, король пропустил удар кулака в стальной перчатке, прилетевший прямо в ухо. Голова пошла кругом, а ноги невольно подкосились. Воспользовавшись замешательством противника, воин плашмя ударил со всей силы по руке Стефана, выбивая меч, а затем пнул ногой в живот. Удержать равновесие не получилось бы даже при всём желании, так что завалившись на спину, парень попытался подняться, но ему не дали. Сапог противника обрушился на грудь, выбивая воздух из лёгких и причиняя сильную боль. Застонав, Стефан с ненавистью уставился на мужчину в тёмно-бордовом доспехе. Поморщился, когда нога в кованном сапоге сильнее надавила на грудь. Враг уже занёс свой меч, крепче сжав рукоять обеими руками. Оскалившись, реверид отнял руки от ноги мужчины. Стал шарить по земле в поисках хоть какого-то оружия. Клинок клеймора стал стремительно опускаться, из-за чего Стефан всё же не выдержал и зажмурился. Однако боли или чего-то подобного он не испытал. Осторожно открыл глаза, скосив их на острие клинка, застывшего всего в паре миллиметров у лица. — Вот так встреча… — пророкотал мужчина, удерживая меч одной рукой, а второй снимая шлем. Прямые тёмно-коричневые волосы сальными прядями обрамляли квадратное лицо, поросшее жесткой щетиной. Янтарные глаза смотрели насмешливо. Было что-то в этом человеке знакомое. — Ваше Величество! — голос маркиза Диггори раздался откуда-то из-за спины вражеского воина. Через мгновение в левое плечо обладателя тёмно-бордовых лат вгрызся болт, выпущенный из арбалета военного министра. Зарычав, враг угрожающе сверкнул янтарными глазами, и только Стефан собирался воспользоваться моментом и подскочить с земли, как удар кованным сапогом рассёк губу, мгновенно отправляя в неожиданную тьму.