Покрытый пеплом отчий дом Взывает к мести, кровь кипит… (…) Вставай со мной под чёрный стяг, где дышит гарью жаркий ад, Там ключ к отмщению ты найдёшь и свой престол себе вернёшь. АнДем — Ангел, Демон и Я
То, что за ними отправят погоню, было вполне ожидаемым. Они к этому готовились. И сильно бы удивились, случись иначе. Два десятка воинов преследовали их, а люди последнего из Крофордов даже и не думали разделяться. Намеренно заманивали своих преследователей в ловушки. Там их уже ждали товарищи, притаившиеся в кустах и за деревьями. Без труда промчавшись, Уил всё же остановил свою лошадь, обернулся, желая посмотреть на то, как смерть настигнет преследователей. Воины короля приближались. И когда расстояние сократилось до трёх десятков метров, с дерева резко обрушилось бревно на цепи с частыми длинными стальными кольями, что со всей силы ударило по первому ряду всадников и задело второй. «Минус семеро», — про себя отметил Уильям, пуская лошадь в галоп. Ему даже было интересно, а сможет ли Джозеф найти Ларса за отведённый срок? Наверняка его люди будут обыскивать теперь каждую лачугу в герцогстве, каждую пещеру и притон. Следующая ловушка была расположена немного поодаль. Знающие о ней люди, старательно избегали ступать на присыпанную листвой часть дороги. Но воины короля этого не знали, так что те, кто были в первых рядах, дружно провалились в вырытую яму, на дне которой были колья. Пронзительные вопли боли людей и животных остались позади. Уил даже не обернулся, чтобы посмотреть, от скольких удалось избавиться. И так знал, что еще одна ловушка, и те, кому удастся выжить, повернут назад, дабы сообщить о произошедшем Джозефу.***
Сидя на скамье, Стефан задумчиво поглядывал на двери камеры. Он находился здесь уже третьи сутки, и не так брезговал прислоняться к грязной, покрытой плесенью и слизью стене. Стражники два раза в день приносили ему либо кашу на воде, либо же овощную похлёбку. Видимо, повара решили, что раз младшего короля отправили в темницу, то и кормить его нормально не следует. «Ничего, я из них дурь еще выбью», — обещал себе Стефан, терпеливо дожидаясь, когда же за ним придут. Он не станет оправдываться перед Джозефом, если тот и дальше продолжит обвинять его в пропаже Ларса. Единственное, чего в данный момент хотел реверид, это чтобы ненавистный принц-консорт навсегда избавил мир от своего жалкого существования. Щелчок замка заставил отстраниться от стены. В камере было темно, так что привыкшие к мраку глаза, тут же болезненно отреагировали на свет от масляной лампы. — Ваше Величество, король желает вас видеть, — сообщил голос, безусловно принадлежащий Винсенту Рамиро. Встав со скамьи, пригладив рукой волосы, Стефан пошел за капитаном стражи. Едва они покинули темницу, как младший король расправил плечи. Понимал, что выглядит жалко и пахнет сыростью и плесенью, но это не мешало величественно нести себя. Гордый, не сломленный Железный Король, про себя усмехнулся Стефан. Он заметил суету, царившую в замке. Стражники и воины носились туда-сюда, все вооруженные до зубов. На третьем этаже, где располагались комнаты королевской семьи, практически не наблюдалось знати и слуг. Лишь несколько членов Совета, да самые преданные из числа прислуги находились там. Винсент проводил реверида в покои старшего короля. Джозеф мерил шагами зал гостиной, сложив руки за спиной. Под глазами залегли тени, будто бы он давно не спал. Лицо осунулось, стало более скуластым, а вот глаза оставались живыми, более тёмными, чем обычно. В кресле с не менее мрачным видом сидел Фергус, прислонивший к разбитому носу залитый кровью платок. — Его Величество прибыл, — сообщил Винсент, вынуждая обоих мужчин обернуться в их сторону. — Можешь идти, — сказал Джозеф. Окинув Стефана внимательным взглядом, только еще больше нахмурился. — Ты был прав, на удивление. К похищению Ларса ты не причастен. — Даже не стану спрашивать, как ты это понял, — привычно фыркнул Стефан, пройдя к свободному креслу и опустившись в него. Заметив хрустальный графин с прохладной медовухой, тут же потянулся к нему, и сделал пару больших глотков. — Только ответь мне на один вопрос: ты знал, кем является твой любовник на самом деле? — свинцовые очи вперились в реверида в ожидании. — Уил? — приподняв бровь, младший король невольно напрягся, однако внешне этого не было заметно. — Обычный человек, с руками и мозгами. — Этот обычный человек тебе рассказывал что-нибудь о себе? — Совсем немного. Жил в набожной семье, мать убили после рождения реверида, потом умер отец и его выгнали из дома. Вроде бы в какой-то деревне стал жить, хороший охотник, между прочим очень любящий идти на зверя с оружием, прям как ты. А что? — Фергус, ты ведь его видел, так? — полный злости взгляд вперился в военного министра. — Лишь издалека, — отняв платок от разбитого носа, маркиз Диггори поморщился. — Я же не знал, что это он. Да мало ли синеглазых блондинов в нашей стране! Мне что теперь, ко всем приглядываться? — Ко всем, раз ты допустил такую оплошность! — прорычал Джозеф. Вновь посмотрел на мужа, который терпеливо ждал ответа. — Тот конюх, которого ты так охотно пускал в свою постель, похитил Ларса. И он причастен к смерти Алана. — Уил? — искренне удивился Стефан. Как-то сложно было поверить, чтобы далёкий от интриг и придворной жизни мужчина мог бы совершить нечто подобное. — Ты уверен в этом? Но какой ему в этом резон? — Такой, что Уил — мой брат. Нервный смешок сорвался с губ реверида, перерос в громкий вульгарный смех. — Нет, это уже каким-то бредом попахивает, — не переставал смеяться Стефан. — Больше похоже на дешевую балладу, чем на правду. Джозеф, ты же не серьёзно? — Увы, но серьёзнее некуда, — мрачно отозвался старший король. — Я бы тоже хотел, чтобы это оказалось бредом. Чтобы тот ублюдок был лишь самозванцем, решившим воспользоваться именем моего давно убитого брата. Но увы, правда такова, что Уильям жив и вернулся мстить. — И как же ему удалось выжить? — А ведь действительно, Фергус, как? Военный министр прочистил горло, уже собирался было потянуться за графином с медовухой, дабы смочить пересохший рот, но заметив, как младший король прижимает его к груди, тут же оставил эту затею. — Наш план не мог провалиться, — начал Фергус, — по крайней мере, так нам казалось. Что может быть проще, чем увести принца из Вудроу, убить его, а потом заявить, что он повстречал по дороге разбойников? К сожалению, но наши люди немного облажались. — Немного?! — рычал Джозеф, с трудом сдерживаясь, чтобы не ударить друга. — В карете с принцем был еще один мальчишка, тоже блондин. Его-то они случайно и приняли за Уильяма Третьего. Этим-то и воспользовался принц, попытался убежать. Воины рассказывали, что кому-то из них удалось серьёзно ранить мальчишку. Они были уверены, что он долго не протянет и обязательно умрёт. Мы все так думали…***
Июль 929 года. Герцогство Тилар Когда их экипаж остановился, семилетний Уил встревоженно посмотрел на своего гувернёра. Знал, что до фамильного замка матери, куда его решил сослать старший брат, еще с десяток дней пути. — Почему мы остановились? — отодвинувшись от занавешенных окон, словно чувствуя неладное, принц посмотрел на помрачневшего гувернёра. — Оставайтесь на своём месте, Ваше Высочество, — сказал Ивар, светловолосый мужчина под сорок, который кроме всего прочего в прошлом имел неплохое военное образование и мог защитить своего подопечного. Поднявшись со своего места, он кивнул мальчишке-пажу, чтобы тот последовал за ним. Семилетний Лоренс внешностью был очень сильно похож на самого Уила. И это отнюдь не спроста. Сопровождали их до замка Дуанов два десятка воинов, среди которых лишь шестеро человек были преданными солдатами покойного Харланда, а остальные же — прихвостни Джозефа. Ивар был далеко не глупым, и сразу понял, что что-то здесь не так. Поэтому было решено, что с собой они возьмут Лоренса. Радовало, что Джозеф не вышел лично провожать младшего брата, так что Лоренса одели в роскошные одежды и выдавали за принца, а самого Уила — за слугу. На руку играло еще и то, что люди Харланда без лишних слов понимали, что к чему и доверяли действиям гувернёра, а воины нового короля были из новичков, которые и принца-то никогда в глаза не видели. Едва Ивар коснулся ручки дверцы, как раздались крики, лязг мечей и щитов. Лоренс тут же запаниковал, плюхнувшись на место и сжавшись от страха. И всё же набравшись смелости, гувернёр отворил дверцу, чтобы тут же позволить мечу упасть ему на грудь. Лоренс вскрикнул от ужаса, а Уил забился подальше в угол. Ухватился за ручку, приоткрывая дверцу, рассчитывая убежать незамеченным. Вторая рука коснулась тонкого стилета, спрятанного за пазухой жилетки. Последний подарок отца, планировавшего воспитать любимого сына, как воина. Ворвавшиеся в дормез, воины тут же схватили визжащего Лоренса, выволокли его наружу. Мальчик кричал и вырывался. — Простите, Ваше Высочество, но таков приказ, — сказал один из прихвостней Джозефа. — Но я не… — попытался было возразить паж, но из горла вырвалось лишь бульканье. Затаив дыхание, Уильям наблюдал за тем, как тело Лоренса с перерезанным горлом задёргалось в руках одного из воинов. А затем тяжелый меч вонзился в живот мальчика, прошил тушку насквозь. Как мешок с картошкой Лоренс упал на землю. Он всё еще бился в агонии, не зная за что первее хвататься: горло или живот. Понимая, что медлить больше нельзя, толкнув дверцу, Уил выбежал из дормеза. Сгущались сумерки. На земле лежали тела убитых воинов, которые явно пытались защитить своего принца. Уильям не знал, куда ему стоит бежать. Не знал точно, в какой стороне находится замок его матери, но видя лес, решил затаится именно в нём. И только он собрался броситься в кусты можжевельника, как его за шкирку схватили, приподнимая над землёй. — Ну-ка? Кто у нас здесь? — воин, высокий и плечистый, но совсем молодой, явно нет еще и девятнадцати, смотрел на мальчика с усмешкой. — Ого, а ведь на принца как похож. Нет, нельзя тебя отпускать, куколка. От последнего слова Уильяма перекосило. Что-то внутри сжалось от страха и отвращения, а воин, смеясь, потащил его в те самые кусты можжевельника, куда собирался убежать мальчик. — Я скоро, — сказал парень товарищам, — развлекусь со шлюшкой и вернусь. — Только сразу не убивай, Ганс, — крикнул ему в спину кто-то из приятелей. — Оставь и нам. Вульгарный смех заставил Уила еще сильнее сжаться. Он догадывался, почему его не спешат убивать. Много раз видел, как на пирах, устраиваемых отцом, знать развлекалась. Чаще всего это было обычное показательное изнасилование, но порой доходило и до изощрённых пыток, в которых самым лучшим всегда был граф Рочестер. Но мальчик не хотел этого. Не хотел на себе испытывать того, что в основном лишь видел на пирах. Активно сопротивляясь, он ударил воина по лицу. Тот не остался в долгу. Повалив принца на землю, отвесив сильную пощечину латной перчаткой, достал нож, приставив к шее. — Не брыкайся, сучка, если хочешь жить, — прорычал парень, быстро срывая с Уила штанишки. Понимая, что-либо сейчас, либо никогда, мальчик дёрнулся, доставая из-за пазухи жилета стилет. Острое лезвие ножа впилось в кожу, оставляя глубокий порез от мочки левого уха, тянущегося вниз по шее и переходящего на плечо. Не обращая внимания на боль, Уил занёс стилет, резко вонзив его в глаз воину. Тот взвыл, замахнулся ножом. Лезвие лишь чудом не угодило в лицо мальчика. Успев увернуться, выбираясь из-под насильника, принц бросился бежать, придерживая штаны. Сердце в груди бешено колотилось. Он бежал без оглядки вниз по склону. За спиной слышались голоса преследователей, их крики, ругань и приказы. Запнувшись не то об камень, не то о выступающий корень, Уил кубарем полетел вниз. Ветки и камни царапали ему руки и лицо, рвали одежду. При падении он больно ушиб колено и отбил плечо. Но даже потом сразу же вскочил на ноги и продолжил бежать. Тьма вокруг сгущалась. Крики и преследователи остались далеко позади. Уил не знал, сколько времени прошло, но он бежал до тех пор, пока не заметил огни в окнах низких, покосившихся домов какой-то захудалой деревеньки. Лишь потом, остановившись, он рухнул без сил, понимая, что сильно устал. И только тогда пережитый стресс заставил ребёнка осознать всё случившееся. Родной брат приказал убить его. И если бы не мудрость Ивара, то Уил бы погиб. А тот воин… Он пытался изнасиловать его, как какую-то девку. Но удалось вырваться, убежать. Обхватив себя руками, дрожа, позволяя слезам хлынуть из глаз, Уил зашелся рыданиями, выплёскивая всю боль, страх и ужас, что накопились за эти, казалось бы, бесконечные часы.***
Осень 951 года. Герцогство Норвуд, к северо-западу от замка Фелан Время тянулось невыносимо медленно. Или ему так только казалось? Забившись в угол, затравленно глядя на запертую дверь, Ларс пытался прикинуть, как долго он находится в плену. Но мозг, истощенный голодом, болью и переживаниями отказывался работать. Лишь голову пронзала тупая боль. Пшеничные волосы утратили свою былую мягкость, стали тусклыми и грязными, а справа у лица была небрежно срезана прядь. Её Уил срезал под предлогом, что хочет напомнить Джозефу о том, что принц-консорт жив и всё еще ждёт своего спасителя. Ларс ждал. Терпеливо, смиренно, с надеждой, что всё скоро закончится. Но все надежды растаяли, когда юноша проснулся от осознания того, что у него началась течка. Его бросало в жар, меж ног появился зуд. Резкий аромат лаванды наполнил маленькое закрытое помещение, служившее темницей. Ларс надеялся лишь на то, что его не станут трогать, как ценного пленника. Надежда… это всё, что у него осталось. Когда же снаружи раздался лай, юноша вздрогнул. Двое суток к нему никто не заходил. Не приносили еды или воды. Он уже начал думать, что его решили оставить умирать. И уж лучше бы было именно так. Двери открылись, впуская свет масляных ламп, а за ним сорвавшегося с поводка волкодава, который тут же помчался к течному ревериду. Ларс испуганно вскрикнул, попытался прикрыться руками. — Место! — рявкнул властный голос, и пёс подчинился. Дрожа, принц-консорт затравленно посмотрел на Уильяма и троих мужчин, что вошли в комнату. — Лаванда? — удивился один из них. — Вот уж цветочек нам попался луговой. Развонялся на весь дом. Нас ведь так найдут. — Не найдут, — уверенно возразил Уильям, посмотрел на пленника. — Что ж, твой дорогой муж слишком медлит, а просто держать тебя здесь — скучно. Поэтому мы сейчас разрядим обстановку. Вставай на четвереньки. — Что?! — опешил от такого приказа Ларс, округлив глаза. — Что вы задумали? — Чтобы у сучки поскорее прошла течка, её надо заткнуть членом, — усмехнулся блондин, скрестив руки на груди. — Мало кто знает, что на самом деле ревериды способны понести не только от обычных мужчин, но от зверья: лошадей, псовых, свиней… Разумеется, что зачастую случаются выкидыши, но если получается доносить до срока, то рождаются удивительные существа. Посмотрим, сможешь ли ты подарить нам оборотня. Вскрикнув, юноша не знал, что ему теперь делать. Двое мужчин схватили его, вынудили встать на четвереньки. От голода Ларс успел ослабнуть, так что сил на слишком яростное сопротивление не было. Рубаху на нём порвали, обнажая аккуратные упругие ягодицы. Волкодава даже подзывать не пришлось. Он сам подошел к течному ревериду. Шумно обнюхал его, ткнулся мокрым носом меж бёдер в сочащееся смазкой лоно, провёл по нему шершавым языком, отчего Ларс дёрнулся и зашелся в рыданиях. — Ну же, Ваше Высочество, где же ваши выдержка и гордость? — насмехался Уил, прислонившись плечом к стене. Он с равнодушным взглядом наблюдал за тем, как волкодав, ощерившись, взобрался на реверида. Алый член, показавшийся из мешочка, сначала ткнулся меж ягодиц, из-за чего юноша испуганно вскрикнул и задрожал. Но поскольку в планы похитителей входила вязка, то плоть волкодава направили в нужное место и через мгновение Ларс снова вскрикнул. В этот не от боли или страха, а от отвращения. От отвращения к псу. К обидчикам. К себе и своей натуре, ведь мышцы лона, едва ощутив в себе твёрдую плоть, тут же напряглись. Продолжая рыдать, бессвязно умоляя мучителей прекратить этот кошмар, реверид иногда дёргался. За это волкодав, яростно вбивающийся в его тело рваными рывками, несколько раз предупреждающе куснул за плечо. Но вскоре устав от непокорности Ларса, сомкнул челюсти сзади на шее. Мокрые глаза принца-консорта широко раскрылись. Позорный писк страха вырвался из груди. Его тело била крупная дрожь. Уши внезапно заложило, так что он не слышал сальных шуточек своих мучителей, что его больше не удерживали, отступив в сторону. Да и зачем? Волкодав и сам прекрасно справлялся. Когтями иногда царапал светлую кожу реверида, сильнее сжимал челюсть, если тот продолжал выказывать сопротивление. Зверь продержался недолго. Его член яростно проникал в юношу на всю длину, обволакиваемый мышцами. Комнату помимо ароматов лаванды, стал наполнять запах секса и мокрой псины. Если Уила этот запах и раздражал, то виду он не подал. Продолжал с хладнокровием наблюдать за тем, как пёс, высунув язык, тяжело дышит, замирая, а Ларс вновь заходится криком, когда внутри него набухает узел. Тело реверида дрожало. К щекам прилила кровь, а слёзы текли, не иссякая. К своему стыду он чувствовал, как удовольствие от происходящего тугим узлом завязывается внутри живота, проходит волнами мурашек по спине. «Проклятая природа! — про себя шипел Ларс, пряча лицо в руках. — Ненавижу! Это отвратительно…» Стараясь подавить тихие стоны, которые так и норовили сорваться с уст, он надеялся, что мучители удовлетворятся лишь одним разом его позора. Прошло всего несколько минут, а зверь уже попытался покинуть тело реверида, насильно вытаскивая не до конца спавший узел, причиняя жертве тем самым боль. Тихо вскрикивая, Ларс закусывал губы до крови. Боль странным образом сменялась нотками удовольствия, что разрядами проходили по телу, вынуждая невольно вилять бёдрами. Когда же волкодав отстранился, то жидкое семя тут же полилось из лона принца-консорта, потекло по бёдрам, закапало на пол. — А вы извращенец, Ваше Высочество, — гоготнул один из похитителей, толкнув приятеля локтем в бок. — Продолжаете стоять к верху задом, будто так и ждёте, что Валп вас снова возьмёт. Мужчины громко засмеялись, а Ларс тут же заставил себя сесть, забившись в угол. С опаской он покосился на волкодава, который сидел всего в паре метров и с интересом в янтарных глазах рассматривал течного реверида, которого теперь по праву считал своей сучкой. — Пусть Валп пробудет с ним до конца течки, — распорядился Уил, собираясь уходить. — Кормите их исправно два раза в сутки. Мне даже интересно, что из этой вязки выйдет. Вдруг слухи правдивы и супруг моего брата сможет понести оборотня. — А что потом? — спросил его подручный, пожирая юношу голодным взглядом. — Потом? — последний из Крофордов усмехнулся, поведя плечом. — Можете развлекаться, но сильно не калечьте. Его тело нам еще понадобится. Вернее, некоторые части его тела. Внутри Ларса всё похолодело и сжалось.***
Замок Фелан В замке нынче было неспокойно. Слуг и стражников тщательно досматривали. Всех личностей, что вызывали мало-мальское подозрение тут же отправляли в темницы, с пристрастием допрашивали. Кого-то высылали из Фелана, кого-то отправляли под топор палача без объяснения причины, а кого-то так и продолжали держать в сырых камерах на цепи. Джозеф стал нервным, превратился в настоящего параноика, которому всюду мерещились прихвостни его младшего брата. Он усилил охрану маленьких принцев, явно опасаясь за их сохранность. Нескольких нянек и кормилиц казнили по его прямому приказу. Джозефу показалось, что одна из женщин смотрит как-то недобро на детей, а остальные просто недостаточно хорошо с ними обращались. Но напряжение царило отнюдь не только в Фелане, но и за его пределами. Весь Норвуд стоял на ушах. Воины под командованием Фергуса Диггори, Эдуарда Кланкея, Фредрика Идриса и самого Джозефа с особой тщательностью обыскивали города и деревни. Заглядывали в каждый погреб, в каждую выгребную яму, канаву и сарай. Всё это пугало простой люд. Несколько раз Стефану выпала честь сопровождать мужа. Поехал он с Джозефам не столько ради поисков Ларса, сколько ради желания посмотреть, насколько далеко может зайти старший король в своём желании найти то, что принадлежит ему. Перепуганные простолюдины не знали, что им делать. Они возмущались, когда солдаты королей за шкирку выкидывали их из домов. С ужасом смотрели, как их жилища обыскивают, устраивая погром, а потом оставляют в покое, не принося никаких извинений. Несколько домов были сожжены, поскольку их хозяева встали на пути у короля. А раз они не хотели давать обыскивать жилища, значит им было, что скрывать. И так, дома сожжены, а их хозяев казнили, повесив на деревьях у дома старейшины деревни. Весть о том, что принца-консорта похитили и теперь его разыскивают, быстро разлетелась сначала по Норвуду, а затем и по всему Рэйнфогу. Стефан не осуждал излишнюю жестокость мужа. Разве что злился из-за того, что Джозеф слишком сильно переживает за Ларса. Зная его, младший король был уверен, что окажись на месте принца-консорта он, то ничего подобного не было бы. Джозеф просто ждал бы, пока Стефан сам сбежит из плена или его попросту выкинут, так ничего не добившись. А как иначе? Стефан же сильный, способен постоять за себя, не то что другие возлюбленные супруги старшего короля! Фыркнув, не обращая внимания на достаточную прохладу, Стефан продолжал сидеть в кресле на улице на заднем дворе замка. Он наслаждался видом опадающей листвы, что приятно шуршала из-за порывов ветра. Любовался умирающей природой. Шел уже второй месяц, а поиски пока не дали никаких результатов. Никто не был уверен, что Уильям Крофорд сдержит своё слово и не станет убивать Ларса. На это надеялся лишь Джозеф, которому иногда подручные «мертвеца» присылали весточки с требованиями. В самом начале то был безымянный палец с перстнем из розового золота с арбузным турмалином. В следующий раз гонец прислал письмо с требованиями, язвительными замечаниями и прядью пшеничных волос. Судя по письму, Уилу на самом деле ничего особо-то и не было нужно. Казалось, что ему вполне хватало и того, что он держит в заложниках Ларса и тем самым мстит старшему брату, который приказал его убить. Но приличия ради он всё же кое-что затребовал. Теперь герцогство Тилар безоговорочно принадлежало Уильяму и всем его грядущим потомкам с фамилией Крофордов. Кроме того Джозеф отправил в лес на северо-востоке Норвуда небольшой обоз с сундуками, полными золота, дорогими тканями, жемчугом и драгоценными камнями, шкурами, а также несколькими десятками совсем молоденьких реверидов. Старший король приказал своим людям смотреть в оба и по возможности попытаться схватить хоть кого-то из подручных Уила. Но план был обречен на провал, поскольку на договорённом месте оказалась небольшая деревня, местные жители которой были лишь одним из множества звеньев в той цепочке, что тянулась к Крофорду. Они по частям должны были отдать всё привезённое от короля каждому из пятнадцати караванщиков, что двигались в совершенно разные направления. А потом, то, что имел караванщик, он должен был поделить на три части и отдать еще троим посредникам, что проделывали тоже самое. В итоге это всё только запутывало, но люди Джозефа продолжали следовать за «звеньями», всё больше разделяясь. В итоге кто-то сгинул в лесах, на болотах. Кого-то загрызли дикие звери, кого-то убили, но всё же некоторым удалось вернуться в Фелан. Правда, не совсем живыми и по частям. В основном это были отрубленные головы, в чьи раскрытые рты или пустые глазницы были вложены записки с посланиями. И очередное подтверждение того, что Ларс жив: безжалостно срезанный кусок свежей кожи, на котором имелось своеобразное расплывчатое небольшое родимое пятно. Стефан не пытался утешить мужа в его горе. Не говорил, что всё будет хорошо, что они найдут и спасут Ларса, вернув его домой. Зачем? Младший король никогда не был лицемером, поэтому предпочитал отмалчиваться по этому поводу. Куда больше его заботил Уил. А ведь он изначально подозревал, что перед ним стоит отнюдь не обычный конюх. Телосложение человека, который явно всю жизнь провёл в тренировках. Руки в мозолях от оружия. Да, Уил действовал осторожно. Никогда не позволял Джозефу или кому-то из его друзей разглядеть себя. Кроме того, блондин избрал просто замечательную тактику. Выждал момента, втёрся в доверие к младшему королю, а потом исполнил свой коварный план мести. Где-то глубоко внутри Стефана обитало чувство отвращения и ненависти к себе за то, что он не только позволил убийце своего сына стать его другом, но и отдал ему своё тело. Но оно быстро подавлялось оправданием того, что сам реверид понятия не имел о том, кого подпускает к себе. Впрочем, даже сейчас, зная всю правду, Стефан не особо-то и злился на Уила, хотя должен был бы ненавидеть его всеми фибрами своей души. Его ведь по-своему можно понять. Он был совсем ребёнком, когда старший брат взошел на трон, сначала устранив их общего отца, а после решив избавиться от принца. Никто точно не знает, что именно пришлось пережить маленькому Уилу. А если вспомнить, что Джозеф благоволит древним законам и мудрости своих предков, то выходит, что принц имеет полное право мести. Стефан провёл несколько суток в библиотеке, изучая древние законы, что существовали до прихода к власти Крофордов. И найдя искомое, лишь ухмыльнулся. А ведь Уил был совсем не глуп, и наверняка что-то из этого читал. Когда-то существовал древний закон права мести. В нём говорилось, что если в убитой семье хоть кто-то оставался в живых, то имел полное право без суда и следствия вершить правосудия. Но разумеется, что это должно быть в рамках закона. Потерпевшему разрешалось следующее: убийство самого обидчика или же причинение боли через членов его семьи. Согласно древнему закону, жаждущий мести человек должен был первым делом избавиться от старшего сына врага, наследника. Жену, дочь, супруга или же двуполого сына разрешалось выкрасть и пытать на протяжении нескольких месяцев, пока обидчик не согласится выплатить мстителю требуемую компенсацию за страдания. Редко случалось так, чтобы обидчик шел против буквы закона и пытался перечить своей не задавшейся жертве. Ведь по факту во всём происходящем был виноват лишь он сам. Он не смог завершить дело до конца. Не позаботился о том, чтобы в будущем избавить себя от потенциальных угроз и мстителей, а за ошибки надлежит платить. Откинувшись на спинку кресла, Стефан снова усмехнулся. Несмотря на всё, Уильям ему явно нравился. Умный, сильный, мстительный, с характером, да еще и чем-то похожий на самого венценосного реверида. — Ваше Величество, — от мыслей о младшем брате мужа, короля отвлёк голос подошедшего слуги. — Вас зовёт король. Молча кивнув, покинув насиженное место, Стефан проследовал за пареньком, который выглядел достаточно напряженным. Мужчина сомневался, что Джозеф просто соскучился и решил поговорить. Скорее всего что-то случилось. На удивление слуга повёл его не в замок, а к главным воротам, где уже столпились вооруженные воины. Пройдя мимо них, выйдя за пределы ворот, Стефан подошел к мужу, который враждебно смотрел на представших перед ним всадников. Их было всего двое. И судя по подбитым соболиным мехом тёплым плащам, дары всё же добрались до Уильяма. — Рады вас видеть в добром здравии, Ваши Величества, — с презрительными нотками в голосе сказал коренастый гонец. — Мы принесли послание от Короля. Он разочарован, что вы так и не можете его найти, а ведь это так просто… — Что за послание? — почти рычал от гнева Джозеф. За эти месяцы он сильно озлобился, похудел, стал раздражительным и готов был растерзать любого, кто бы посмел хоть чем-то вызвать его недовольство. Поэтому многие знатные придворные покинули Фелан, сославшись на внезапно возникшие дела в их поместьях, слуги ходили на цыпочках и даже самые близкие друзья, вроде маркиза Диггори, предпочитали лишний раз не раскрывать рта. Коренастый без лишних слов достал из-за пазухи конверт из пожелтевшего пергамента и передал его подошедшему стражнику. Когда же конверт оказался в руках Джозефа, мужчина извлёк его содержимое. Стефан вопросительно покосился на клочок грязной бежевой ткани. — И что это должно значить? — мрачно посмотрел на всадников старший король. — Неужели вы не узнаёте рубашку своего супруга, Ваше Величество? — ядовито усмехнулся второй гонец. — Принюхайтесь. Слышите? Однако Джозеф не стал опускаться до того, чтобы обнюхивать клочок ткани, от которого и так пахло потом, сыростью и грязью. — Он у нас уже давно, а течка была последний раз лишь в самом начале, — пояснил всё тот же, с удовольствием наблюдая за тем, как багровеет лицо старшего короля. Стефан даже не удивился. Подозревал, что с Ларсом не станут носиться как с хрустальной вазой, а изнасилование будет лишь вопросом времени. Не бывает так, чтобы оказавшись в плену, человек не подвергся бы насилию. — Это всё? — Джозеф смотрел на всадников с ненавистью и большим желанием прирезать их на месте. — Не совсем, — ответил коренастый, окинув Стефана оценивающим взглядом. — Король приглашает Его Величество Стефана Этельхарда составить ему компанию на охоте. Ревериду потребовалось колоссальное усилие, чтобы не выдать своего изумления. И всё же, что-то внутри него напряглось, заставляя сжать кулаки. Поджав губы, Стефан посмотрел на Джозефа и невольно вздрогнул под враждебным взглядом мужа. Прежде на него так не смотрели, как на предателя. Будто бы это он виноват в том, что Алан мёртв, а Ларса похитили и теперь над ним измываются! — Учтите, что возражения будут чреваты тем, что через несколько дней мы снова вернёмся, — предупредил коренастый, — но уже с глазом вашего супруга и его отрубленной рукой. Вы ведь всё еще хотите вернуть себе принца-консорта? — Хватит идти у них на поводу из-за какого-то мальчишки, — зашипел Стефан, с укором посмотрев на мужа. — Разве не очевидно, что Ларса тебе не вернут? А если вернут, то поломанного калеку, который в лучшем случае будет забитым и шарахаться от собственной тени, а в худшем — овощем, испражняющимся под себя. Где твоя гордость, Джозеф? — А где была твоя, когда ты раздвигал ноги перед убийцей нашего сына? — Я не знал, кем является Уил на самом деле и что он сделал, — противно было оправдываться, но лишний раз напомнить всё же не помешает. — Джозеф, я не вещь, которую можно передавать из рук в руки в обмен на псевдо-сохранность твоего любимого! Свинцовые очи недобро сверкнули.***
Лес к востоку от замка Фелан Щека ощутимо ныла, а во рту всё еще ощущался металлический привкус. Мысленно проклиная Джозефа, Стефан позволял мужчинам вести себя через лес. Они обманчиво по дороге заглянули в город, вставший на пути, зная, что за ними будет слежка. Остановившись в неприметной гостинице, вся троица покинула город лишь ночью, и то через подземные ходы, которыми обычно пользовались нищие и бездомные, чтобы не попадаться на глаза патрулирующим улицы стражникам и не быть отправленными в темницу. Убедившись, что их никто не преследует, мужчины повели Стефана дальше, в глубь леса. К обеду они были уже на месте. Маленький покосившийся домик выглядел убого, но для разовой ночевки сойдёт. И именно рядом с ним, затачивая нож, на низкой скамье сидел Уильям. Блондин был одет в достаточно простые одежды из льна, шерсти и кожи в коричнево-черных тонах. Золотистые волосы привычно были собраны в низкий хвост, а синие глаза тут же с интересом вперились в младшего короля, который по случаю внезапной «прогулки» тоже был одет достаточно просто. И тем не менее, Уил про себя отметил, что свободная рубашка тёмно-пурпурного цвета, заправленная в черные льняные штаны, обтягивающие округлые бёдра реверида, как всегда безупречно выглядит на стройном теле. — Джозеф всё больше меня разочаровывает, — вместо приветствия и злорадства сказал блондин, тут же встав со скамьи. Спрятав охотничий нож в ножны, он подошел к бывшему любовнику. — Неужели тот мальчишка так сильно ему люб, что он согласился отдать тебя? А если я обманул, и надумал убить тебя и Ларса? — Тогда сделай это скорее, — огрызнулся Стефан, хмурясь. — Единственная просьба: убей первым ту Птичку. Хочу перед смертью посмотреть на его мучения. — Увы, но разочарую тебя, это не входит в мои планы, — подойдя вплотную, Уил коснулся синяка на щеке младшего короля. — Ты ведь умный, Стеф. Наверняка понял, что в мои планы больше не входит убийств. — Но месть должна быть завершена, — кивнул реверид. Он не был против прикосновений бывшего любовника. В них он искал спасение, когда Джозеф окончательно отвернулся от него. А всплывшая правда о смерти Алана и том, кем является Уильям на самом деле, не сильно-то и отвратили Стефана от него. — Ты действительно позвал меня только для охоты? — Вообще-то хотел проверить, насколько сильно эта шлюха дорога моему брату. Он совсем не умеет расставлять приоритеты. На его месте я бы давно наплевал на того, кто скорее всего давно может быть мёртв. — А Ларс мёртв? — равнодушно вопросил Стефан, хотя внутри он жаждал услышать положительный ответ. Слишком много проблем от возлюбленной Джозефом птички. — В мои планы пока не входит его смерть, — уловив тень разочарования на лице короля, Уил приобнял его за плечо, направляя к лошадям. — Хотя, сомневаюсь, что после всего пережитого он найдёт в себе силы идти дальше. Может по мнению Джозефа он и похож на тебя, но отнюдь не во всём. — В любом случае я хочу верить, что мальчишка умрёт. Плевать как и где, но чем скорее, тем лучше. — Понимаю. Я бы тоже ненавидел того, кто посмел занять моё место не приложив к этому особо никаких усилий. Забравшись в седло, мужчины двинулись на юг. Стефан обратил внимание на арбалет, выглядывающий из-за спины блондина, на охотничий нож в кожаных ножнах. По всей видимости, Уил был уверен, что не стоит ожидать опасности от бывшего любовника. И всё же, ревериду хотелось верить, что Крофорд хотя бы додумался не отсылать от себя слишком далеко людей. — Джозеф всё еще продолжает поиски, — не спрашивал, а утверждал Уил. — Мне даже интересно, сможет ли он найти своего любимого. — Я ведь правильно понимаю, что Ларс не здесь? — отпустив поводья, немного сутулясь, Стефан даже и не думал о том, чтобы бежать. — Да, правильно. Я никогда бы не стал рисковать и приглашать кого-то из окружения моего брата в то место, где содержится пленник. Без обид, но даже тебе я не могу полностью доверять. — Какие могут быть обиды? Я бы поступил так же. — Одна из многих причин, по которой ты мне нравишься, — едва заметно улыбнулся Уил, заставляя свою лошадь идти бок о бок с лошадью короля. — Не злишься, что я тебя едва не подставил? Натянув поводья, Стефан ухмыльнулся. Повернувшись к блондину, ухватил его за подбородок, вглядываясь в глубокую синеву крофордских очей. Удар кулаком пришелся точно в правую скулу, но Уил даже и не думал отвечать. Лишь усмехнулся, словно другого и не ожидал. — Если бы хотел подставить, то не стал бы уговаривать покинуть замок, когда запахло жаренным, — спокойно ответил Стефан, заставляя лошадь снова тронуться. — Не стал бы сообщать Джозефу о себе. Ты ведь понимаешь, что если он доберётся до тебя, то не пощадит? За Ларса он порвёт любого. — Как ценитель древних законов, которые вновь выходят ему боком, он обязан будет признать моё право на месть и отступить. — Даже если и признает, нет никаких гарантий, что тебя случайно не убьют «разбойники». — Второй раз этот трюк не сработает. Да, тогда я был слабым ребёнком, не способным дать толком достойного отпора, но теперь-то я вырос, возмужал, многому научился. Не думаю, что будет так уж просто от меня избавиться в очередной раз. Лес смыкался над их головами. Какая-то птица щебетала одинокую песнь. Ветер распространял по округе ароматы влажной земли, опавшей гниющей листвы и сырости. Небо было затянуто свинцовыми тучами, словно бы вот-вот мог начаться дождь. Несмотря на ощутимую прохладу, мужчины не мёрзли, хоть изо рта и валил пар. За всё время Уил ни разу так и не потянулся за арбалетом, чтобы подстрелить хоть какую-то дичь. — Ты вроде как меня на охоту пригласил, — напомнил Стефан. — Так кого мы выслеживаем? Медведя? Волка? — Волка, — ответил Уильям, бросив на реверида оценивающий взгляд, — но искать его не нужно. Он сам пришел. Король на это лишь фыркнул. — И всё же, зачем я тебе? Только не говори, что соскучился. — Хорошо, не скажу. А если честно, то да, мне тебя не хватало. Знаешь, а ведь к хорошему быстро привыкаешь. Как и к равному во всём человеку. — Как мило, — скривив губы, Стефан старался подавить в себе осознание того, что ему приятны слова блондина. Как и его общество в целом. Через какое-то время, дав круг, они вышли к тому самому убогому домику. Спешившись и привязав лошадей к растущей там берёзе, мужчины вошли в ветхое строение. На удивление внутри было чисто и свежо, хоть и тесно. Одна-единственная комната служила одновременно и кухней, и столовой, и прихожей, и спальней. У дальней стены стояла широкая низкая кровать, заправленная свежим постельным бельём и устланная шкурами. Слева находилась печь, на которой томилось что-то в глиняных горшочках. В самом центре стоял простой тяжелый стол из дуба, а по бокам от него имелись два табурета. Комната освещалась за счет масляной лампы, что висела в самом центре под потолком. Стефан с удивлением заметил, что по углам отсутствует пыль. Всё было чистым, словно бы к его приходу готовились. И это напрягало. Однако задуматься о том, зачем всё это, ему не дали. Уил обнял его со спины за талию, уткнулся носом в шею, шумно вдохнув едва ощутимый винный аромат. — Да, намного лучше, чем какая-то жалкая лаванда, — вибрирующим голосом прошептал блондин. — А ты уже успел насладиться всеми прелестями полевых цветов? — беззлобно съязвил Стефан, не противясь, когда руки бывшего любовника стали расправляться с пуговицами, проникая под рубашку и лаская тело. — Нет, я к нему даже не прикасался, — проведя языком по шее короля, Уил с удовольствием отметил, как приятно задрожало тело в его объятиях. Всегда готовый, всегда страстный реверид. — Не в моём вкусе. А вот моим людям и Валпу пришелся по вкусу. — Валпу? — Да, мой пёс. Хороший и преданный друг, кроме того весьма умный. Он может быть ласковым и игривым, но стоит приказать, и в мгновение ока этот щенок превращается в идеального убийцу. — Так выходит, что Ларса… — задумавшись, Стефан усмехнулся. Нет, ему было вовсе не жаль принца-консорта. Скорее было даже интересно взглянуть на то, как этого зазнавшегося выскочку имеет псина. — Что ж, всем нам рано или поздно приходится пройти через нечто подобное. Не оставалось сомнений, что после такого унижения, мальчишка вряд ли захочет потом жить. Скорее сведёт счеты с жизнью при первой же возможности. — Надеюсь, что меня эта участь минует, — коротко рассмеялся Уил. Развернув Стефана к себе лицом, накрыл его губы своими, целуя на удивление нежно и осторожно, словно боясь причинить боль. Поначалу реверид растерялся от такого, но расслабившись, стал с охотой принимать ласку. Из головы разом вылетели все сомнения, а совесть, пытавшаяся возмутиться, была безжалостно задушена желанием плоти. Дождавшись, когда Стефан расслабится, Уил тут же болезненно укусил его за язык. Не давая возможности возмутиться, стал целовать грубо и властно. Руки заскользили по телу, очертили талию, прошлись по бёдрам, в собственническом жесте сжали ягодицы. Из груди реверида вырвался приглушенный стон удовольствия. Всего миг, и они уже были на кровати. В ушах зашумело. Одежда с шелестом полетела частично на пол, частично в дальний угол кровати. Оказавшись распластанным на постели, Стефан смотрел на блондина снизу верх не скрывая своего желания. Сам раздвинул ноги, позволяя мужчине устроиться между ног, застонал от приятной тяжести чужого тела. Уил перехватил его руки, переплёл его пальцы со своими, вновь впиваясь в припухшие тёмные губы жадными поцелуями, будто бы не мог насытиться. Извиваясь, нетерпеливо ёрзая, король громко постанывал. Всё его тело изнывало, требуя грубой ласки. Джозеф его до сих пор не спешил брать в постель, обзавёлся любовниками, которые должны были на время заменить Ларса. Но прикасаться к своему первому супругу не хотел, будто бы тот был грязным. Подобное смешило Стефана, но уже не так сильно причиняло боль, как прежде. Возможно, что наконец-то помимо Джозефа появился кто-то, кто готов не только брать, но и давать. Даже если этот кто-то причастен к смерти сына и является врагом для мужа. Губы Уила обжигали оливковую кожу шеи, плеч, груди. Задерживались на тёмных бусинках сосков, посасывая. Губы сменялись языком и зубами, заставляющими Стефана еще активнее извиваться и бесстыдно постанывать. Щеки пылали от прилившей к ним крови, а глаза, влажные, тёмные и блестящие, горели в полумраке. — Ты прекрасен, — хрипло выдохнул Уил, наслаждаясь видом столь желанного реверида под собой. — Прошу, не тяни, — едва слышно ответил ему Стефан, вновь нетерпеливо двинув бёдрами. — Прости, но придётся еще немного потерпеть, — поцеловав любовника в лоб, блондин стиснул свой член и член реверида рукой, принявшись надрачивать. Он завороженно всматривался в искаженное страстью и удовольствием лицо, которое полностью теряло всю свою серьёзность, холодность и надменность. Обняв Уила за плечи, Стефан задвигал бёдрами, толкаясь в чужой кулак. Ему было хорошо. В доме внезапно стало жарко. Дыхание перехватило, когда случилась первая разрядка. Кончили они почти одновременно, так что сперма тягучими струйками выстрелила на оливковую кожу груди и живота. Не давая любовнику времени насладиться приятной расслабленностью в теле после первого оргазма, Уил поспешил войти в желанное тело. Едва член погрузился во влажное тугое тепло, блондин удовлетворённо застонал. Не то, чтобы он все эти дни сдерживался. Любовницы и любовники у него были, как в деревне, так и в городе, но далеко не все вызывали у него такое ярое желание и удовольствие как первый супруг брата. Выгнувшись, сладко застонав, Стефан вцепился в плечи любовника ногтями. Обхватив ногами его талию, стал двигать бёдрами навстречу, стараясь как можно сильнее насадиться на член. Уил что-то несвязное говорил между стонами, двигаясь рвано и грубо, словно пытаясь причинить королю боль, хотя от всего этого реверид под ним только сильнее распалялся. Громкие крики удовольствия наполняли небольшую комнату, отражались от стен, эхом звенели в ушах. Два разгоряченных, покрытых испариной тела двигались в едином темпе, тесно прижимаясь друг к другу. Губы и зубы впивались в солоноватую от пота кожу, оставляя следы безудержной страсти и метки принадлежности. В порыве страсти Стефан царапал спину любовника, хватал его за волосы на затылке, впивался в губы властным и требовательным поцелуем. Переходил на шею, прокусывая кожу едва ли не до крови рядом с широким шрамом. Уил рычал от боли, но не пытался отстранить короля. Сразу же перехватывал его руки, заводил их над головой, резкими толчками проникая в податливое тело до самого конца, шлёпая яйцами о ягодицы. Хлюпающие и чавкающие звуки едва были слышны, заглушаемые всеми остальными. Жадно хватая ртом воздух, задушено постанывая, когда сильная рука сжала горло до боли, Стефан забился в экстазе под блондином, сжимая его член внутри себя с такой силой, словно бы собирался сломать. Однако Уил не спешил пока следовать его примеру. Иногда он намеренно замедлялся, тем самым только мучая себя. И всё же долго так продержаться не удалось, и через некоторое время он излился в тело реверида, но двигаться не перестал. Подхватив его под колени, задрал ноги, прижимая их к груди, продолжая трахать. Уже не так яростно, а размеренно, но от этого оба любовника не переставали наслаждаться происходящим.***
Замок Фелан — Ваше Величество, мы пока ничего не нашли, — доложил виконт Эдуард Кланкей, которому было поручено возглавлять один из поисковых отрядов. — Продолжайте искать, — устало отозвался Джозеф, сидя в кресле, заметно сутулясь и потирая переносицу. Он чувствовал себя опустошенным. Все эти переживания за Ларса уже начинали утомлять, но перестать переживать он не мог. Сам не понимал, почему. Предпочитал списывать это на любовь, хоть в данном случае всё же следовало включить мозг, послушаться Стефана… Стефан. Мысли о первом супруге заставили еще больше хмуриться. Шпионы, отправленные следить за теми двумя гонцами, что увели младшего короля к Уилу, умудрились каким-то образом упустить их. В итоге все они были отправлены к палачу. Отчего-то всё больше зрело убеждение, что Ларса, возможно, уже нет в живых. Что все эти поиски и жертвы теперь напрасны. А раз так, то и не было смысла отправлять Стефана в руки к мстительному «мертвецу». Увы, об этом Джозеф задумался слишком поздно. И теперь жалел. Как бы там ни было, а терять Стефана он не хотел. Теперь же оставалось лишь надеяться, что Уил хотя бы оставит реверида в живых и вернёт назад. Джозеф начал ловить себя на мысли, что примет первого супруга любым: хромым, изнасилованным, калеченным. Любым. Лишь бы живым. Нервный смешок сорвался с искусанных губ. — Что смешного? — поднял голову мрачный Фергус, которому уже который месяц подряд не давала покоя мысль о казни за оплошность двадцатидвухлетней давности. — Я ведь идиот, да? — иронично улыбнулся король. — Непроходимый. — Вместо того, чтобы защищать то, что у меня осталось, я в итоге отдал врагу почти всё. — Друг мой, ты и по юности порой не ценил того, что имел, но чем старше становишься, тем всё хуже. И как только у твоих мужей терпения хватает? Уж я бы не стал всё это терпеть, и давно бы заехал тебе сковородкой. — Ну, начнём с того, что некоторые ради власти и положения готовы терпеть и не такое. И продолжим тем, что некоторым совсем не нужны сковородки. У них и без того рука тяжелая. — И я очень надеюсь, что стану свидетелем того, как одна такая рука смачно врежет по твоей противной роже. Без обид. — Лишь бы он вернулся, — вздохнул Джозеф. Встав с кресла, взглянув на сгустившиеся сумерки за окном, прислушиваясь к шуму дождя, он сжал кулаки. — Пусть седлают коней. Я поеду его искать. — За Ларсом и так несколько отрядов выехали… — Я не о нём. Я поеду искать Стефана. Не позволю Уилу отобрать у меня еще и его. — Сомневаюсь, что принц причинит Стефану вред. У них всё же были достаточно… близкие отношения. — На месте Уила я бы не стал кого-либо выделять, — обернувшись, Джозеф решительно посмотрел на друга. — Поедешь со мной. Ларса уже не спасти, а мою Корону необходимо вернуть любой ценой. То, что принадлежит мне, должно быть только моим. Фергус лишь хмыкнул, не смея спорить с королём и напоминать, что тот сделал всё возможное, чтобы это «своё» потерять и толкнуть в объятия другого.***
К юго-востоку от замка Фелан Хлопья снега падали с неба, покрывая волосы и плечи белоснежной вуалью. Несмотря на это морозы не спешили обрушиваться на Рэйнфог. Конь под ним всхрапнул, нетерпеливо мотнул головой. Тело всё еще было расслабленным, хоть поясницу тянуло, а обе дырки до сих пор иногда сводило, когда мышцы начинали невольно сокращаться. То были достаточно насыщенные дни. Первые двое суток они провели в постели, покидая её лишь для того, чтобы быстро перекусить да справить малую нужду. Остальные три дня посвятили редким вылазкам на охоту, рыбалку и прогулкам по лесу. Возможно, что они бы подольше провели время вместе, если бы у Уила не появились срочные дела, так что королю пришлось возвращаться домой. Стефану даже было интересно как на это всё отреагирует Джозеф. Будет ли зол или возмущен тем, что его супруг вернулся весь в засосах и с ноющими от хорошего траха дырками? Или же выскажет своё уже привычное «фи»? А может и вовсе останется равнодушным и не обратит внимания на Стефана, увлеченный поисками любимого Ларса. Уронив поводья, расслабившись, король позволил лошади самой идти. До Фелана оставалось совсем немного. Еще несколько часов неспешным шагом, и он будет на месте. От сопровождения в лице двух подручных Уила Стефан предпочел отказаться. Уж больно ему не нравились их сальные улыбки и голодные взгляды. Кроме того, если бы они надумали причинить вред младшему королю, то легко могли бы это сделать, ведь оружие у них имелось, не то что у венценосного реверида, для которого даже стилета пожалели. Из-за того, что с утра моросил дождь, а теперь идёт снег, под копытами лошади противно чавкала грязь. В трёх километрах находился тот самый город, через который Стефана вели. Можно было бы снова пройти его насквозь и быстрее выбраться к замку, но отчего-то не хотелось натыкаться на людей, так что реверид наслаждался одиночеством и спокойствием. Правда, это означало, что он может случайно дать аж целый круг, если вдруг заблудится, но уж лучше так, чем ловить на себе десятки любопытных взглядов подданных, которые не сильно-то жалуют клеймённого короля. Неожиданно лошадь под ним пронзительно заржала, испуганно встала на дыбы, словно на дороге появилась змея или еще что-то. Стефан потянулся было за поводьями, но не успел. Лошадь взбрыкнула, понеслась во весь опор, едва не скинув всадника. — Стой! — рявкнул реверид, ухватившись за тёмно-коричневую гриву. — Стой, скотина! Но скотина неслась во весь опор, явно чем-то напуганная. И не заметив рва, возникшего впереди, кубарем полетела вниз, всё же выронив из седла всадника. Камни и ветки царапали кожу, разрывали одежду, оставляли синяки на теле от ушибов. Выкинув вперёд руки, Стефан пытался остановить падение, но толку от этого было мало. Рухнув в небольшую лужицу, реверид застонал от тупой боли, пронзившей всё тело. Голова шла кругом, а мир перед глазами поплыл. — Проклятье… — тихо выругался Стефан, с трудом поднявшись. Поясницу пронзила боль, заставившая зашипеть. Поморщившись, он огляделся. Лошади уже и след простыл. Видимо после падения она сразу же убежала, оставив всадника одного посреди леса. — Ну замечательно! — рявкнул мужчина, взмахнув руками, словно бы это могло помочь высушить промокшую рубашку, которая теперь противно липла к телу. — Просто прекрасно. Ахуено доехал до замка! Продолжая материться, Стефан побрёл в сторону, где по его мнению мог находиться Фелан, хлюпая сапогами. От порыва ветра становилось холодно, так что реверид обхватил себя руками, пытаясь хоть немного согреться. Тело била сильная дрожь, зуб не попадал на зуб. Он чувствовал, как по лицу течет струйка крови, но даже вытирать её не стал. Сейчас не до этого. Найти бы речку, чтобы хоть немного отмыться от грязи, и понадеяться, что до Фелана он доберётся до темна. Ночью было темно и еще холоднее, чем днём. Снег уже не шел, а вот северный ветер пробирал до самых костей. Вжимая голову в плечи, пряча руки под мышки, дрожа, Стефан продолжал идти. Понимал, что скорее всего заблудился, но продолжал упрямо идти. Всё же теплилась надежда, что он выйдет хоть к какому-то поселению, или хотя бы натолкнётся на людей. «Только бы на людей, а не на зверей», — про себя размышлял Стефан. Ноги в мокрых сапогах успели сильно промёрзнуть, и теперь то и дело мышцы сводило судорогой, выкручивало, заставляя материться сквозь стиснутые зубы. Всё тело ломило, а горло уже предательски начало першить. «Только заболеть мне не хватало», — мысленно сокрушался король, вздрагивая и озираясь всякий раз, как где-то хрустнет ветка или заухает сова. Ночь была темна и непроглядна, но останавливаться на ночлег не было желания. Нужно было продолжать идти, пусть потом ноги и будут невыносимо гудеть. Наконец-то послышалось ржание лошадей и голоса, отдающие короткие приказы. Остановившись, прислушиваясь, Стефан всё же сорвался с места, побежал на звуки. Невольно улыбнулся, когда впереди показались огни факелов и масляных ламп.***
Поиски пока ни к чему не привели, но Джозеф не планировал возвращаться в замок, продолжая возглавлять поисковый отряд. Сначала тщательно обыскали город, а затем стали рыскать в его окрестностях и за пределами замка. Отчего-то королю казалось, что Уил держит обоих его супругов недалеко. Практически под самым носом. — Будем продолжать? — поинтересовался подъехавший Фергус, держа над головой факел. — Уже поздно. — Продолжаем, — уверенно ответил Джозеф. На удивление он чувствовал себя бодрым и полным сил, хоть и не спал толком уже четвёртые сутки подряд. Глаза иногда жгло, но мужчина предпочитал не обращать на это внимания. Фергус отдавал короткие приказы, в нетерпении гоняя лошадь из стороны в сторону. Если он и был уставшим, то не смел жаловаться. — Ваше Величество! — окликнул монарха один из воинов, указывая на юг. Тронув коня, Джозеф сначала присмотрелся. Привыкшие к темноте ночи глаза всё же различили на фоне деревьев и кустов человеческую фигуру, которая к ним приближалась, ковыляя. Что-то внутри заставило пойти навстречу. Слабая надежда зародилась в мужчине, призывая немедленно спешиться и уже пешком, едва не переходя на бег, приблизиться к идущему. Воины поспешили за своим королём, освещая тьму. Едва человек ступил в круг света, Джозеф тут же замер, опешив. Перед ним стоял реверид. Грязный, дрожащий, смотрящий как-то загнано. Одежда была порвана, обнажая синяки. Грязные спутанные волосы обрамляли замученное лицо. Левый висок разбит и от него к подбородку тянулась полоска засохшей крови. — Стефан? — сразу же узнал супруга Джозеф, кинувшись к нему и заключая в объятия. — Что эти твари сделали с тобой?