We're coming for your crown There's fire on the horizon Your walls are crashing down We came to break the silence We're knocking at your door Cause for every broken promise Is a desperate cry for war (Мы идем за твоей короной! Горизонт полыхает огнем, Твои стены падают. Мы пришли, чтобы нарушить тишину, Мы стучимся в твою дверь, Потому что за каждое нарушенное обещание Ответом будет отчаянный призыв к войне.) Krewella — Surrender The Throne
***
К северо-западу от замка Фелан Десятки пар глаз выжидательно смотрели на него, сверлили пристальными взглядами, словно бы спрашивая: «Ну когда, когда ты исполнишь то, ради чего мы пошли за тобой?» Но Уил лишь поморщился, проходя мимо. Он давно привык к этим взглядам, к тому, что люди всегда смотрят на него в ожидании чего-то. Сначала так было в детстве, когда учителя, няньки, вельможи, да и покойные мать с отцом смотрели на мальчика так, будто бы ждали внезапного появления крыльев у него за спиной. Потом в деревне, где он приблудился после неудачного покушения. Тогда никто не знал, кто он на самом деле, и тем не менее ждали чего-то. Может ждали благодарности? Или чего-то другого? Позже, когда Уилу было уже пятнадцать, один из бывших сторонников Харланда узнал в нём принца, о чем потом рассказал леди Шарлотте Теранс, экс-герцогине Морлей. И та, несмотря на своё заточение в замке Дуанов, всё же смогла немного позаботиться о юноше, которого видела на троне Рэйнфога. Миновав главный зал, Уил вошел в комнату, которая соседствовала с той, где держали похищенного Ларса. По ушам тут же ударил истошный детский плач. — Господин! — тут же подскочила одна из двух девушек, добротная пухлая крестьянка с наливными грудями, что кормила одного из сероглазых малышей. Вторая девушка тоже поднялась, тщетно пытаясь успокоить другого ребёнка, что заходился рыданиями. Все эти крики только раздражали Уила, но приходилось терпеть. Он не дурак, и успел за дни, проведённые со Стефаном, понять, что брат решил пока больше не продолжать поиски Ларса. Поэтому Уил решил пойти на крайние меры. Уж своих-то детей Джозеф просто обязан найти во что бы то ни стало. В противном случае, Уил сам начнёт присылать брату принцев по частям. Взгляд блондина обрушился на беспрерывно ревущего ребёнка, чья ручка была забинтована, но бинты уже успели немного пропитаться кровью. — Разве лекарь его не осматривал? — вопросил мужчина, сделав шаг в сторону кормилицы, и та тут же шарахнулась, неосознанно прижимая к груди мальчика. — Осматривал, господин, — дрогнувшим голосом отозвалась она. — Рану почистили и зашили, но малыш всё равно ощущает боль… — Ну так позовите этого идиота снова и пусть на этот раз даст макового отвара, — раздраженно передёрнул плечами Уил. — Обоим. Не хочу выслушивать эти вопли. — Да, господин, — смиренно склонив голову, кормилица отдала калеченного принца товарке и тут же побежала за лекарем. Не переставая хмуриться, мужчина смотрел на племянников. Он так и не смог разобраться, кто именно из них является будущим кронпринцем, ведь оба ребёнка была черноволосы, сероглазы и светлокожи. Истинно Неванской породы. Возможно, что было бы проще их различать, если бы мальчиков держали в разных комнатах, а не в общей детской. Кроме того, сам Уил ни разу до этого и не имел возможности видеть племянников. По его приказу, подкупленные среди слуг сторонники Крофордов, выкрали лишь принцев Эрика и Алана. Реджинальда же было решено не трогать, ибо во-первых, он обитал в отдельных от детской покоях, а во-вторых, пусть и являлся сыном Джозефа, но был отнюдь не так значим и любим, как его младшие братья. Не став дожидаться прибытия лекаря, Уил решил проведать Ларса. У двери на стуле сидел один из его людей, исполнявший роль стража. Он лишь коротко кивнул, протянув блондину ключи. Замок щелкнул, и дверь легко отворилась. В нос тут же ударили резкие ароматы человеческих испражнений, кислый запах рвоты, пота и сырости. Внутри небольшая комната освещалась за счет подвешенной под потолком масляной лампы. Видимо всё же кто-то сжалился над несчастным реверидом, томящемся в одиночестве, грязи и темноте. Сам Ларс нашелся забитым в угол. Фиолетовые глаза смотрели на вошедшего затравленно. Под ними образовались тёмные тени с мешками. Тело юноши прикрывала короткая шерстяная туника тёмно-коричневого цвета. — Джозеф меня спасёт… — надломившимся голосом сказал Ларс, глядя на Уила немигающим взглядом. — Он обязательно придёт за мной. — Теперь-то точно придёт, — согласился блондин, брезгливо поморщившись. — Не станет же он пренебрегать собственными детьми. При этих словах реверид тут же накрыл живот ладонью. Он явно не понимал, что речь шла отнюдь не о его беременности, а о принцах, которых просто невозможно было не услышать через стены. И всё же подобная реакция весьма сильно позабавила Уила. Но куда с большим удовольствием мужчина предвкушал, какое же потрясение должен испытать брат, когда вернётся домой и увидит погром в детской. Жаль только, что Уил этого не увидит воочию.***
Замок Фелан На забившихся в угол слуг и нянек он даже не обратил внимание. Потребовалось некоторое время, прежде чем осознать, что именно здесь не так. Вроде бы всё в порядке, но лишь на первый взгляд. Мебель вся цела и на месте. Всё как обычно, если не считать того, что обе кроватки пусты, а в самой детской не слышно ни детского плача, ни лепета. Багровое пятно на маленьком матрасе и несколько капель крови на персиковом ковре из мягкого ворса Джозеф заметил не сразу. И лишь после, присмотревшись, смог разглядеть два крошечных пальчика: мизинец и безымянный, которые лежали в высохшей лужице. А ведь он был готов ко всему. Ждал, что Уил решится зайти далеко в своей мести за былое, но не настолько же. — Как это вышло? — ком сдавил горло против воли, но от этого голос старшего короля приобрёл устрашающие нотки. — Это случилось этой ночью, — ответила одна из нянек. — С принцами остались несколько женщин и пара слуг. Сами они пропали куда-то, равно как и дети. — Сподвижники Уила, — сжав кулаки, Джозеф бросил на говорившую такой взгляд, что та мгновенно замолкла, побледнела и вжала голову в плечи. — Винсент… — Да, Ваше Величество? — капитан королевской стражи немедленно подошел к королю. — Тебе пора в отставку, — только и ответил монарх. Винсент уже было собирался возмутиться, но не успел. Выскользнувший из ножен меч был быстрее. Капитан стражи только и смог, что захрипеть, когда клинок со свистом промелькнул на уровне его шеи, точным ударом перерезав глотку. Кровь тут же хлынула из раны, залила лицо и одежду Джозефа. В детской повисла гнетущая тишина, нарушаемая лишь тихим бульканьем Винсента, тщетно цеплявшегося за остатки стремительно уходящей жизни. Слуги, стражники и няньки разом побледнели. Лишь Стефан нисколько не изменился в лице, словно ожидал чего-то подобного. — Ваше Величество? — обратился к ревериду один из слуг, протянув клочок желтого пергамента в багровых каплях. — Это лежало на матрасе… Взяв бумагу, Стефан развернул её, пройдясь взглядом по одной единственной строчке: «…и плоть детей укажет путь к возлюбленной его…». — И что это должно значить? — протягивая послание мужу, он выжидательно посмотрел на него. Догадывался, что Джозеф поймёт смысл написанного. — Этот ублюдок просто издевается! — рявкнул вне себя от ярости старший король. — Похитил моих детей, и теперь насмехается. — Простите, Ваше Величество, но принц Реджинальд в своих комнатах с няньками, — сообщил подошедший стражник, бросив боязливый взгляд на окровавленный меч в руках Джозефа. — Они не стали забирать Реджинальда? — удивился Джозеф. Устало потёр переносицу. — Ясно. Собирайте отряд. Пусть продолжают поиски Ларса. Этот сукин сын хочет, чтобы я всё же нашел моего супруга. Найдём Ларса, значит сможем спасти и принцев. — Думаешь, что Эрик и Алан живы? — с сомнением в голосе вопросил Стефан, не понимая, с чего Уил решил пощадить и не трогать именно Реджинальда. — А если это ловушка? — В любом случае мы не можем быть уверенными наверняка, пока не решимся это проверить. Я не могу оставить своих детей в руках этого безумца. — Но мы уже обыскали везде, где только можно, — возразил Фергус, всё еще косясь на труп Винсента. — Значит обыщем всё снова. Будем искать до тех пор, пока не найдём. Плевать, если для этого придётся пойти на крайние меры. Что до всего остального, то всех стражников, слуг и нянек, что несли службу в ночь похищения моих сыновей — казнить. Они обвиняются в предательстве и пособничестве похитителям, которые одного моего супруга похитили, а второго — изнасиловали. Стефан благоразумно промолчал, не стал разубеждать мужа в том, что никто его не насиловал, а выглядит так ужасно он из-за выпадения из седла лошади. Но сейчас не лучшее время для подобной правды. Любое слово, сказанное в оправдание Уила, может стать толчком к роковым последствиям. Джозеф и без того был готов рвать и метать, безжалостно расправляться со всеми, кто хоть чем-то умудрился перед ним провиниться. — Но мы ни в чем не виноваты, Ваше Величество! — тут же стали оправдываться слуги и няньки, когда их окружили стражники. — Мы вас не предавали! Ваше Величество, пощадите! Ваше Величество… Но Джозеф был глух к их мольбам. Взгляд его был устремлён на кроватку с окровавленным матрасом, на котором лежали отрубленные пальчики одного из похищенных сыновей. Про себя мужчина поклялся, что жестоко отомстит брату.***
К северо-западу от замка Фелан — Ну когда же? Когда вы решитесь предъявить свои права на престол? — которую неделю допытывал его сэр Уолтер Батлер, бывший духовник покойной королевы доньи Рамоны Альварес. Уил уже почти привык к подобным расспросам, но порядком уже устал отвечать, что корона и трон его не волнуют. Что всё это делает ради жажды мести. И так было до последних дней, пока блондин не понял, что видимо всё же придётся пойти на попятную. Иногда полезно выходить подышать свежим воздухом в ночи. Даже если ты покинул тёплый дом исключительно ради справления малой нужды. Стоя в кустах, придерживая руками член, Уил стал невольным слушателем того, как против него собирались вершить заговор. Казалось бы, преданные воины и крестьяне, они все согласились с высказыванием сэра Батлера, что если последний из Крофордов не займёт своё законное место, то от него придётся избавиться. А ведь вначале всё так хорошо складывалось. Нашлись сторонники, которые поддержали Уильяма в его желании мести. А потом к нему присоединились и те, кто был недоволен правлением Джозефа и его клеймённым супругом, те, кто желал возвращения старых законов и порядков, установленных Крофордами. Уилу казалось, что от последних не будет особо проблем. Но он и подумать не мог, что эти сумасшедшие фанатики будут замышлять его убийство в случае, если блондин откажется исполнять их заветное желание. Самому признаться сложно, но он всё же решил пойти на попятную, хоть изначально и собирался отомстить брату, а потом вернуть ему по истечению обещанного срока Ларса и детей, дабы потом исчезнуть. Уил заранее подготовил золото, шкуры и драгоценности, которые ему понадобятся, чтобы устроиться на новом месте. Пока еще он не решил, куда именно поедет, но подальше отсюда. Туда, где его никто бы не узнал и не искал. Где можно было бы вести спокойную жизнь вдали от интриг и сумасшедшего фанатизма. Правда, всё же было кое-что, с чем Уил не хотел пока расставаться. Вернее, с кем. А ведь изначально он не думал, что Стефан настолько ему понравится. Нет, он и раньше приглядывался к младшему королю, о котором ходило столько разных слухов. Многие из них были далеко не лестными, но Уилу просто было интересно, что же такого его брат нашел в безродном ревериде, что когда-то был шлюхой в поместье графа Рочестера. И теперь понимал. Как и то, почему Стефана называют Железным Королём. Горячий металл всегда податлив, способен принимать различные формы, какие только пожелает кузнец. И чем лучше закалён металл, тем он прочнее. Ухмыльнувшись собственным мыслям, Уил не сразу понял, что сэр Батлер вот уже некоторое время пытается до него достучаться. — Так что вы решили? Когда нам готовиться к вашему восхождению на престол? — блеклые серо-зелёные глаза Уолтера смотрели испытующе, словно бы предупреждали, что за неверный ответ блондина ждёт немедленная кара. — В декабре, — немного подумав, ответил Уильям, невольно коснувшись пальцами шрама на шее. — Как раз тогда, когда нужно будет вернуть Джозефу его супруга и детей. Судя по ликующему блеску в глазах сэра Батлера, то именно этого ответа он и ждал. Поморщившись, словно съев что-то кислое, блондин даже не хотел представлять, что с ним бы надумали сделать в случае отказа. Один бы он не справился против своих же людей, коих по всей деревне разместилось не меньше почти шести сотен. Разумеется, что ведомые Батлером, они бы не скупились и на жестокие пытки. Тем более если учесть, что все были посвящены в то, что Уил является любовником всеми ненавидимого клеймённого короля. Ничего, он еще придумает способ, как от всего отвязаться и тихо уйти в сторону, ну, а пока можно и подыграть. Тем более, что если он станет королём, пусть и на время, то будет возможность поквитаться с некоторыми личностями, которые еще больше раздражают, чем Джозеф.***
Свернувшись калачиком у стены, глядя на дверь стеклянными глазами, Ларс только и мог, что повторять про себя лишь одну фразу, словно молитву: «Джозеф придёт за мной. Обязательно спасёт». Хоть и прошло уже достаточно времени, чтобы надежды начали угасать. Масляная лампа под потолком светила тускло, грозилась вот-вот погаснуть. Но ревериду было плевать на это. Рука опустилась на округлившийся живот, и тут же сжала ткань шерстяной туники. Как бы он хотел избавиться от этого ублюдка! От этого куска мяса, зародившегося в нём из семени кого-то из похитителей. Но как ни странно, именно этот ненавистный плод, — назвать это ребёнком у Ларса язык не поворачивался, — был единственным немым собеседником и слушателем юноши. Сколько он уже здесь? Неделю? Месяц? Полгода? А может вечность? Ларс точно не знал. Большую часть времени он старался проводить в беспамятстве, утопая в вязкой тьме сна, из которой вытаскивали его лишь побои, чьи-то похотливые руки да голод. Щелчок замка показался оглушительным. Дверь отворилась, впуская внутрь рослого мужчину. Тот отставил в сторону глиняную миску с овощной похлёбкой, ломтем хлеба и кружку с водой. Затворив дверь, прошел к Ларсу, легко перевернув его на спину и раздвинув ноги. Юноша уже не сопротивлялся. Знал, что это ничего не принесёт кроме боли. Поэтому с покорностью принимал свою судьбу, позволяя насильнику овладеть собой. Всё же с людьми не так противно, как с собакой. Валпа приводили к нему иногда, чисто ради развлечения. Каждый раз происходила вязка и мучители, что были свидетелями этого, бурно обсуждали, кто же по итогу потом родится: человек или чудовище какое. Всякий раз после подобного Ларс сжимался в комок и долго надрывно рыдал, обхватив себя руками. Сейчас же он лежал на спине, отрешенно глядя в потолок, пока его насиловали. Тело предательски реагировало, выделяло смазку и сжималось, плотно обхватывая член мужчины. Тихо поскуливая, Ларс старался гнать прочь мысли о своей природе, заставляющей постыдно постанывать и невольно двигать бёдрами в такт. Против воли он сжимал чужой член внутри себя. Позволял насильнику шире раздвигать бёдра, удобнее устраиваясь между ними. На счастье всё закончилось довольно быстро, так что Ларс не успел в полной мере насладиться происходящим, но всё же отвращение к себе было. Он не понимал, почему природа создала их, реверидов, такими? Почему они обязаны против воли получать удовольствие, стонать от наслаждения под теми, кто причиняет боль, унижает и втаптывает в грязь? Кончив, мужчина поднялся. Заправив член в штаны, молча вышел, заперев дверь. Продолжая лежать на спине, широко раскинув ноги, Ларс думал о несправедливости этого мира. Почему именно он должен проходить через всё это? Чем он заслужил подобное? Здесь должен быть не он, а Стефан! Обида и боль сменились лютой ненавистью. Стефан. Змей. Шлюха. Это всё из-за него. Почему-то Ларсу начало казаться, что он в сговоре с последним из Крофордов. А ведь иначе и не объяснишь, как именно Уил так легко смог пробраться в королевскую прислугу. Кроме того, они ведь любовники. И это вызывало еще больше отвращения и презрения к Стефану. Закипая от гнева, юноша представлял, как его спасёт Джозеф, и тогда он расскажет ему всё. Муж поверит ему. Ведь слишком много всего имеется против Стефана. А потом… Ларс и сам не заметил, как губы растянулись в мечтательной улыбке. Да, потом он будет свидетелем того, как на эшафот к палачу взойдёт ненавистный реверид. Уж он-то завершит начатое Рамоной. Избавится от соперника раз и навсегда. Но ликование сменилось тревогой и страхом. Страхом, что Джозеф так его и не найдёт, и что этот кошмар никогда не закончится. И эта мысль настолько сильно вгрызлась в сознание Ларса, что он не смог сдержаться, и свернувшись калачиком, принялся рыдать.***
Зима 952 года. Герцогство Норвуд, замок Фелан и его окрестности Серый жеребец под королём нетерпеливо бил копытом, чувствуя настроение всадника. Наконец-то всё закончится! Поиски привели лишь к тому, что на северо-западе от Фелана была сожжена целая деревня вместе со всеми жителями, что там находились. А всё из-за того, что в одном из домов нашли оборванную рубаху, которая могла принадлежать Ларсу и прядь срезанных пшеничных волос. Кроме того там имелись две скудные детские колыбельки, а ведь хозяин дома клялся, что детей у него никогда не было. Всё это наталкивало на мысли о том, что именно здесь Уил и его прихвостни держали Ларса и принцев. И когда по приказу разгневанного Джозефа стали допрашивать жителей деревни, которые наверняка всё знали, то те лишь фыркали и начали требовать возвращения на престол истинного короля. Ничего иного не осталось, кроме как казнить всех предателей. До единого. При всём этом присутствовали оба короля. И пока Джозеф в гневе выкрикивал приказы, решая кого и как казнить, Стефан же сохранял полное хладнокровие. Он не осуждал поступок мужа, потому что и сам бы за куда меньшее совершил бы нечто подобное. Не прошло и пары суток, как в замок прибыл гонец от Уильяма, который сообщил, где именно пройдёт встреча с последним из Крофордов. Джозеф основательно готовился к этой встрече. Ему не терпелось увидеть Ларса и детей. И для всего этого он собрал отряд почти из двух сотен воинов, которые будут сопровождать его. Стефан же предпочел остаться в замке. Меньше всего ему хотелось наблюдать за тем, как Джозеф сначала кидается обнимать похищенных супруга и детей, а потом кидается на Уила, намереваясь его убить. Хотя, последнее куда больше вынуждало младшего короля не вмешиваться в разборки братьев. Стефан боялся, что когда те сцепятся, то он не сможет остаться в стороне. Так странно осознавать, что ты до сих пор что-то испытываешь к мужу, но при всём этом в твоей душе зародились чувства и к другому. А ведь Стефан был уверен, что это лишь секс без обязательств. Впрочем, это теперь уже не так важно, ведь именно сегодня всё закончится. Убедившись, что всё готово, Джозеф приказал трогаться. Он ехал впереди, возглавляя отряд. Справа ехал Фергус, командуя отрядом. Они были уверены, что всё пройдёт удачно. Они спасут принцев, разобьют врага и вернуться домой с победой и головой Уила. Иначе быть не может. Не может же? До нужного места добрались быстро, буквально через несколько часов, они въехали в самую гущу леса. Из ноздрей лошадей и ртов людей валил пар. Мороз щипал незащищенную одеждой кожу. Под ногами и копытами хрустел снег. Холодный северный ветер проникал под одежду, жалил тела, вызывая стаю мурашек и заставляя иногда вздрагивать. Сегодня Джозеф был одет далеко не как король, а как воин. Вместо парчи, бархата и шелков — утеплённые мехом изнутри льняные черные штаны, шерстяная туника до середины бёдер серо-синего цвета, надетая под низ панциря из задубевшей кожи с металлическими сегментами, плотно прилегающими друг к другу, повторяющими чешую змеи черного цвета с льдисто-голубыми редкими вставками. За спиной развивался длинный широкий плащ, подбитый черным волчьим мехом. К поясу был пристёгнут увесистый двуручный меч, украшенный овальным адуляром на навершие. Волосы цвета воронового крыла с проседью выглядывали из-под шлема, на который была надета простая на вид железная корона, украшенная лишь десятком крупных сапфиров. Его воины были так же облачены в подобные панцири и шлемы, вооруженные алебардами, мечами, кинжалами, арбалетами, а кое-кто и топорами, но лишенные плащей. Латные перчатки, надетые поверх тёплых шерстяных, сжимали поводья. Над головой зловеще шумели голые тёмные ветви деревьев, тревожимые ветром. Когда впереди показался отряд из пеших и всадников, Джозеф велел своим людям быть начеку. Конь под ним уверенно ступал, тревожно пофыркивая и шевеля ушами. Как и ожидалось, люди Уильяма, все как один на вид те еще разбойники и предатели, с грозным видом сидели в седле, предупреждающе держа руки на навершии оружия. Про себя Джозеф отметил, что здесь как минимум чуть больше двух дюжин всадников и с десяток пеших. Не сильно-то серьёзные противники, если не считать того, что среди них были и бывшие воины короля. Сам же Уильям восседал на грозном вороном боевом коне, чью голову, грудь и шею плотно обхватывали металлические сегменты, защищающие от ранения. Блондин держал спину прямо. Светлые волосы привычно были собраны в низкий хвост и лишь несколько выбившихся прядей трепал ветер. Он был одет в черный охотничий костюм, который подчеркивал его стать. В синих очах появилась ненависть, а тонкие губы дрогнули в презрительной усмешке. — Давно не виделись, Джозеф, — первым заговорил Уил, и в голосе его звучала сталь. — Сложно же тебя, порой, заставлять что-то делать. Вон, чуть супруга не бросил на произвол судьбы. — Где принцы? — перебил его король, не желая выслушивать столь язвительные замечания. «Понахватался у Стефана, сволочь. Ничего, я эту дурь еще вытрясу из тебя. Не стану сразу убивать, а для начала отдам палачам, а после казню». — Они здесь, — махнув рукой, блондин неотрывно смотрел на старшего брата. Первые ряды пеших расступились, пропуская вперёд двух женщин, нёсших мирно спящих детей, а рослый мужчина тянул за собой реверида в грязной шерстяной тунике. — Всё же с детьми такая морока. Орущие и совершенно бесполезные создания. Не поверишь, но я сотню раз успел пожалеть, что их похитил. Никакой пользы. Одни убытки. Но должен признать, что всё же они смогли заставить тебя лучше следовать правилам моей игры. — Больной ублюдок! Разве ты недостаточно отомстил мне? Сначала убил моих с женой детей, затем приложил руку к смерти Алана, а теперь и всё это. — Не хочу расстраивать, но к беспорядку в Кинане ни я, ни мои люди не причастны. — А кто же тогда, если не ты?! Кому еще могла быть выгодна их смерть? — Наверное, тому, кто всегда привык избавляться от неугодных соперников, врагов и помех? — улыбка Уила превратилась в оскал. Джозеф подозрительно нахмурился, а Фергус, кашлянув, тут же отдал приказ своим людям забрать принцев. Спешившись, вперёд вышли трое всадников. Король напряженно наблюдал за тем, как его воинам передают сначала детей, а потом едва ли не толкают в руки Ларса. Своего супруга Джозеф едва узнал. Грязный, потрёпанный, с небрежно обрезанными, торчащими во все стороны потемневшими волосами. Реверид сильно похудел, так что на осунувшемся лице миндалевидные фиолетовые глаза стали просто огромными. Под ними образовались почерневшие синяки. Ларс едва переставлял ногами, на которые были повязаны какие-то грязные тряпки, вместо обуви. Весь сжавшись, пряча в ладони калеченную руку лишенную безымянного пальца, он с неверием и радостью смотрел на мужа, позволяя слезам течь по щекам. Взгляд Джозефа скользнул по фигуре юноши, задержался на округлившемся животе, который при ходьбе порой обтягивала туника. Сомнений быть не могло, что Ларс в положении. Но вот только от кого? Впрочем, с этим еще успеется. Когда принцы оказались в безопасных руках, Джозеф снова обрушил на брата полный гнева и ненависти взгляд. — И к чему было всё это? — рука легла на рукоять меча, сжала. — Ты уже достаточно отомстил. — Увы, но одной местью я теперь не ограничусь, — спокойно ответил Уил. И словно по команде тут же из-под снега со всех сторон появились воины в белых одеждах и оружием наперевес. Они окружили короля и его отряд. И численностью они явно превосходили. — Когда-то ты отнял у меня всё: отца, дом, положение, детство, — холодным тоном продолжал младший брат. — Теперь настала моя очередь. Всё, что ты имеешь, всё, что тебе дорого и любимо — отныне будет моим. У тебя есть выбор, Джозеф. Добровольно отдать мне корону и трон, и тогда я проявлю свою милость и оставлю тебе жизнь, но за стенами темницы. Или же ты умрёшь. — Только после тебя, дорогой братец, — вынув меч из ножен, Джозеф тем самым отдал приказ к атаке. Сам он, пришпорив коня, помчался вперёд, намереваясь в этот раз довершить начатое до конца. Ульям лишь закатил глаза, словно бы говоря: «Я думал, что ты умнее», и тоже помчался навстречу. Лес тут же пронзили звуки битвы. Белоснежный снег стремительно окрашивался в алый, усеивался телами с отрубленными конечностями, перерезанными глотками и вспоротыми животами. Крики и звон стали слились воедино. Ларс, не растерявшись, прижимая к себе двух рыдающих детей, тут же отошел в сторону, спрятался за деревом. Тихо плакал, надеясь, что это скоро закончится и Джозеф непременно выйдет победителем из этого боя. Скрестив мечи, оба брата заставляли своих коней наступать друг на друга. Синее пламя ненависти встретилось с ледяной сталью. — Думаешь, что я позволю тебе победить? — рычал Джозеф, замахиваясь. Кончик клинка лишь чудом не задел горло откинувшегося в седле блондина. — Уже позволил, когда принял мою игру, — оскалился Уил, натянув поводья, вынуждая коня отступить назад. Но лишь затем, дабы позволить подоспевшим всадникам слева выкинуть короля из седла. Упав на снег, лишь чудом не насадившись на собственный меч, Джозеф снова пошел в атаку. Рубанул вороного по незащищенной морде. Конь тут же истерично заржал, попятился назад, вставая на дыбы и вскидывая копыта. Стал заваливаться на спину. Быстро среагировав, Уил выскочил из седла, тем самым избежав участи быть придавленным тяжелой тушей. Оба брата вновь сошлись на мечах, кружась в быстром, пугающе прекрасном танце. Сталь выбивала искры. Никто из них не собирался уступать, и было ясно, что бой будет продолжаться до последнего. Увлечённый битвой, Уильям не сразу заметил, как со спины к нему подкрался Фергус. Клинок меча военного министра обрушился сверху, вонзившись в левое плечо с чавкающим звуком. Зарычав сквозь стиснутые зубы, блондин обернулся, замахнулся на Фергуса, но тот успел увернуться. Этим-то и попытался воспользоваться Джозеф, уверенно пойдя в атаку, выставив перед собой меч. Странная боль тут же пронзила сначала левый бок, а затем и правое бедро. — Ваше Величество! — крикнул кто-то из воинов, зарубая противника с арбалетом в руках. Этот окрик и сыграл на руку Уилу. Заметив замешательство маркиза Диггори, он ударил его в висок навершием меча с такой силой, что Фергус пошатнулся. — Тебе конец! — яростно рычал блондин, и его очи загорелись адским пламенем возмездия. Здоровой рукой крепче сжав рукоять меча, Уил замахнулся. Джозеф успел увернуться, уйдя в сторону, но напасть на брата в ответ ему не дали подоспевшие воины. — Ваше Величество, вы должны уходить! Их слишком много! — и не давая королю возразить, стали оттеснять его в сторону, уводя к уцелевшим лошадям. — Пустите меня! — всё же рвался из их рук Джозеф. — Я должен его убить! Но отпускать его никто и не планировал. Кое-как воинам удалось уговорить монарха взобраться в седло и возвращаться в замок. В этой суматохе, казалось, что все напрочь позабыли о трёх принцах, что рыдали и дрожали от страха, притаившись за одним из деревьев. Едва Джозеф оказался в седле, как лошадь под ним тут же сорвалась с места. Отбиваясь от подоспевших воинов короля, Уил гневно сверкнул глазами. — За ним! Не дайте этому ублюдку уйти! — рявкнул он своим людям, и те из них, что оставались в седле, тут же бросились в погоню, а сам продолжил отбиваться. Лошадь мчалась во весь опор. Джозеф морщился, чувствуя, как пропитывается кровью штанина, как противно ткань липнет к коже, а при любом движении рана в боку отзывается острой болью, а всё из-за того, что болт продолжал торчать из плоти, выглядывая из пробитой насквозь металлической пластины всего в пару сантиметров. Он не хотел вот так убегать, словно трус, но понимал, что силы не равны, а умирать из-за своего упрямства не хотелось. Еще не время. Еще слишком рано. Звуки погони заставляли бить лошадь по бокам. На всякий случай Джозеф не выпускал из рук меч, понимая, что в любом случае придётся драться. Мимо уха просвистели два выпущенных из арбалета болта, а ведь при желании преследователи легко могли выстрелить ему в спину. Но не стали этого делать, забавляясь. — Куда же ты, король? — неслось ему вслед. — Разве так пристало поступать монарху — убегать с поля боя, как последнему трусу? Но Джозеф не обращал внимания на их издёвки. Лошадь мчалась вдоль обрыва, который уходил крутым склоном вниз к густым кустам и притаившейся за ними заледенелой речушке. Видимо вдоволь наигравшись, преследователи всё же решили действовать. Болты впились в круп и копыта лошади, заставляя её подкоситься и завалиться на бок. На этот раз Джозеф не успел выбраться из седла и правую, и без того повреждённую ногу, всё же придавило. — Ваше Величество, какой же вы неуклюжий, — потешались враги. Всего их было четверо, и лишь двое из них спешились. — Ничего, мы вам поможем. Удар сапогом прилетел прямо по лицу, сбросил с головы шлем и железную корону. — Вот и пришел конец твоего царствования, сын Норвудской ведьмы, — с отвращением и желчью в голосе бросил один из преследователей, пока второй оттягивал лошадь за гриву, — еще живую и тревожно бьющую копытами в воздухе, — пытаясь высвободить короля из плена её туши. — Если честно, то нам плевать, кто нами будет править. Главное, что Крофорд обещал нам свободу действия и вознаграждение, если всё получится. Всё же сумев сдвинуть лошадь с места, мужчины вздёрнули Джозефа на ноги, совсем позабыв, что у того помимо меча еще имелся и кинжал, спрятанный на поясе за спиной, скрытый широким плащом. Клинок с чавкающим звуком вонзился в горло одному из врагов, а тому только и оставалось, что открывать и закрывать рот, широко раскрыв глаза. Тело тут же тяжело упало к ногам короля. — Ублюдок! — рявкнул второй. И не теряя времени зря, вонзил короткий меч в торс Джозефа. Король захрипел, но не выронил кинжал из руки. Его хватило на то, чтобы замахнуться и лезвием порезать лицо врагу. Тут же прилетевший в челюсть удар заставил Джозефа отступить назад, пошатнуться. Он стоял на самом краю обрыва. Следующий удар в грудь всё же заставил тело откинуться назад. Джозеф кубарем полетел вниз, катясь по склону, ударяясь об припорошенные снегом камни, корни и царапаясь о ветки. — Вот и всё, — сплюнул воин, возвращаясь к остальным. Поднял со снега железную корону, повертел её в руках. — Возвращаемся. Нужно передать Крофорду, что всё сделано. — А ты уверен, что он мёртв? — выказал недоверие один из всадников. — Так-то мы должны были доставить его голову или живым. — И этого будет более, чем достаточно, — раздраженно передёрнул плечами тот, демонстративно помахав короной над головой.***
Замок Фелан Чувство тревоги не оставляло его на протяжении всего дня. Что-то гложило изнутри, заставляло метаться сначала по комнатам, а после и по тронному залу. Рука часто и до боли сжимала гранатовый кулон, позволяя острым шипам впиться в кожу. Просто сидеть и ждать исхода было невыносимо, поэтому Стефан приказал на всякий случай собрать армию из тех воинов и стражников, что сейчас были под рукой. — Думаете, что Джозеф проиграет? — всё же решил напрямую вопросить граф Фредрик Идрис, который старался быть рядом с младшим королём. — Такой исход тоже вероятен, хоть в него и вовсе не хочется верить, — голос звучал предательски хрипло от застрявшего комка. Казалось, что часы ожидания превратились в вечность. Стефан и сам не понимал, почему его бросает в дрожь, почему нервы натянуты до предела. Вернее понимал, но не думал, что будет так сильно переживать за мужа. — Ваше Величество, с запада приближаются всадники, — доложил барон Антуан Ирвайн, новый капитан королевской стражи, который был не старше самого младшего короля. Стефан вскинул на мужчину с пепельно-русыми волосами и голубыми глазами пристальный взгляд. — Мы выйдем их встречать, — пропустив пару ударов сердца, всё же ответил реверид. Фредрик Идрис вызвался сопровождать Стефана вместе с бароном Ивайном и добротным отрядом воинов из королевской стражи. Среди последних были доверенные люди маркиза Диггори, ибо сейчас развелось слишком много предателей, которые умудрились подобраться к королевской семье слишком близко. Возглавляя процессию, Стефан стиснул поводья. Лошадь под ним тревожно всхрапнула, тряхнула головой, порыла копытом землю. Едва отворились главные ворота, как впереди показался одинокий всадник, мчащийся к ним на всех парах. За ним же следовало с по меньшей мере четыре сотни конных. Антуан Ирвайн поднял руку с раскрытой ладонью, призывая своих людей взяться за оружие и быть наготове. — Вперёд, — приказал Стефан, ударив в бока лошадь. Справа на поясе был пристёгнут меч, который уже ждал своего часа. Почему-то за пределами замка было холодно. Ветер пробирал до костей, проникая под одежду. Хлестал по щекам невидимой ладонью. Едва стали различимы рыжие волосы мчавшегося им навстречу всадника, как Стефан приказал остановиться. Невидимая рука стиснула горло, заставила внутренности сжаться. — Ваше Величество! — Фергус Диггори выглядел бледным и обеспокоенным. Его серо-зелёные глаза, всегда со смешинкой и хитринкой, сейчас блестели от проступившей влаги. От виска к подбородку тянулась дорожка засохшей крови, да и сам он весь был помят. — Где Джозеф? — собственный голос реверида звучал хрипло. — Мне очень жаль, — в голосе военного министра звучали искренние боль и печаль. Он быстро заморгал, пытаясь избавиться от раздражения, вызванного проступившей влагой. — Джозефа больше нет… Слова безжалостно вгрызлись в сознание, словно нож, вонзились в сердце. Руки, сжимавшие поводья, дрогнули. — Как нет? — если бы он не сидел в седле, то потерял бы равновесие. И всё же голос Стефана сорвался из ровного на дрожащий крик. — Как нет, Фергус?! Что ты такое говоришь?! Где Джозеф?! Что с ним?! — Он мёртв, Стефан, мёртв, — опустив взгляд, ответил маркиз Диггори, отбросив все манеры. — Он и так был серьёзно ранен, а люди Уильяма, отправившиеся за ним в погоню… Стефан? Стефан! А ну вернись, ты один не справишься! Но реверид его уже не слушал, пустив лошадь в бешеный галоп. Мыслей уже не было. Остались лишь одни эмоции, что безжалостно терзали душу младшего короля. Джозеф… Его Джозеф, его король… Его больше нет. Но разве это может быть правдой? — Ничто не вечно, мой мальчик, — говорил двадцатишестилетний король, обнимая юного супруга, — и рано или поздно, а все мы умираем. Надеюсь, что с нами это случится не скоро. Не хотелось бы оставлять свою Корону, да и терять тебя тоже не хочу. Жаль только, что это неизбежно, либо одно, либо другое… Перед глазами всё стало расплывчатым из-за выступивших слёз. Нет, он не позволит врагам увидеть свою слабость! Отомстит, непременно отомстит за смерть мужа! И Стефан уже знал, кто ответит за всё первым. Глазами сразу же выцепил блондина в черных одеждах на вороном жеребце. — Ублюдок! — полный ненависти и гнева крик пронёсся над головами. В горе люди способны на безрассудства. Они не думают головой, не отдают отчет своим действиям. Ими движут лишь эмоции, притупляющие здравый смысл и затыкающие голос разума. Сорвав меч с пояса, практически поравнявшись с Уилом, Стефан ударил его со всей силы ножнами в грудь, выбивая из седла. Всадники тут же остановились, удивлённые произошедшим. Спешившись, обнажив меч, реверид пошел в стремительную атаку на любовника. — Сволочь, я уничтожу тебя! — рычал младший король, чьи глаза горели фиолетовым пламенем возмездия. — Стефан! — нахмурившись, Уильям старался успевать уворачиваться от атак реверида. Сам он пока не спешил наступать. Прекрасно понимал, что под эмоциями Стефан быстро вымотается и тогда станет менее опасным, чем сейчас. — Сначала ты отнял у меня Алана, а теперь еще и Джозефа! — внутри Стефана всё бурлило. — Я тебе никогда этого не прощу, сволочь! В темницах сгною! — О, надо же, ты вспомнил о сыне, — ядовито усмехнулся Крофорд, блокируя удар. — Что-то раньше ты его не вспоминал, когда стонал подо мной. Что, неужели так задело, что Джозеф отнюдь не вечен и есть кто-то сильнее него? Яростно рыча, уже совсем не контролируя себя, Стефан продолжал нападать. Сталь звенела, выбивала искры, стонала под напором двух мужчин, круживших в смертоносном танце. Всадники наблюдали за происходящим: кто-то хранил молчание, а кто-то подбадривал Уильяма или отпускал сальные высказывания в сторону младшего короля. И всё же несколько людей спешились, дабы иметь возможность вмешаться в случае чего. Уильям двигался легко и уверенно, словно издеваясь, водил бывшего любовника по кругу. А потом всё же решил пойти в атаку, выкинув правую руку с мечом вперёд, дождался, когда Стефан попытается увернуться, и тогда левым кулаком заехал по уху. Младший король пошатнулся, а следующий удар по коленям и вовсе заставил упасть. Чем тут же и воспользовались спешившиеся воины. Несколько пинков под рёбра всё же заставили Стефана разжать руку, сжимавшую рукоять меча. Его тут же вздёрнули, поставили на колени, заламывая руки за спиной. Кто-то схватил за волосы, вынуждая задрать голову. — Мразь, — не переставал шипеть реверид, дёрнувшись. — Уж какой есть, — удобней ухватив меч, Уил направил клинок к его горлу. — Ты ведь не глупый и прекрасно понимаешь, что из этого столкновения должен был выжить лишь один. Увы, но Джозефу не повезло. Или ты бы предпочел, чтобы умер я? — Ничего, я еще исправлю это досадную оплошность, — яд так и стекался с уст Стефана. — И тем не менее, ты должен быть мне благодарен хотя бы за то, что я наконец-то избавил тебя от последней твоей слабости, Стеф. Избавил от извечного пренебрежения, унижения и обид. Хотя, на счет второго вру. Буравя друг друга враждебными взглядами, оба мужчины всё же обернулись, когда к ним приблизился отряд под командованием капитана Ирвайна. — Антуан, убей этого ублюдка, — отдал приказ Стефан, но ничего не произошло. Никто из его солдат даже с места не сдвинулся. — Вы что, оглохли? Я приказал убить эту паскуду! Выполнять! Но никто не спешил подчиняться ему. Лишь Антуан вышел вперёд, отсалютовав Уильяму: — Ваше Величество, замок и его обитатели готовы принять своего короля. — Вот и славно. Пусть всё готовят к коронации, — удовлетворённо кивнул блондин. — Предатели! — рванулся Стефан, и если бы не удерживающие его руки, то с радостью бы вгрызся в глотку каждому из стоящих здесь воинов. — Я вас всех в темницах сгною! Палачам отдам на растерзание. В псарню отправлю, как течных сук! — Стефан, не трать понапрасну силы на резкие слова и бессмысленные угрозы, — осадил его Уильям. И повернувшись к капитану Ивайну, приказал. — Заковать его в кандалы, и пока поместить под стражу. Судьбу младшего короля я решу лично. Сжимая кулаки от бессилия, реверид даже не знал, кого больше ненавидит в эти минуты: Уила, который отнял у него всё, или же себя, что позволил себе поддаться чувствам и в итоге допустил всё это. Одно было понятно. Джозефа больше нет, а Корона без короля — лишь красивое украшение, которое либо наденет кто-то другой, либо же будет переплавлена во что-то другое. Ноги подкашивались, но Стефан держался. Старался не показывать той боли, что разрывала его изнутри. Казалось, что какая-то часть его самого умерла вместе с Джозефом.