Твое имя

Что-то противное жужжало под ухом. Я дернулся, и тело тут же пронзила сотня гадких иголочек, шея и спина неприятно затекли. Кажется, я уснул в кресле. В куртке, что висела на спинке, противно выл телефон. — Да? — Ты что там, спишь? — голос Тома был до ужаса бодрый. — Дуй сюда, мы проводим осмотр аптеки Пристонов, и тут кое-что интересное… — Еду, — ответил я, ворочая пересохшим языком. Состояние было отвратительное. Кое-как встав с кресла, я с трудом определил, где север, а где юг — похмелье было жуткое. Не надо было мешать тот желтый коктейль с мартини и ромом. — Тебя вызвали? — сонно спросил Уилл. С утра он всегда так умилительно выглядел: мягкий и теплый, со светлыми волосами, которые пухом растрепались вокруг головы, глаза щурятся, лицо недовольное, для него пытка вставать каждое утро раньше одиннадцати. В любое другое время я бы полез к нему целоваться, а он бы отбивался от меня, говорил бы: не сейчас и только после душа. Но я бросил взгляд на соседнюю половину кровати, и все мое либидо вмиг успокоилось. Профессор так и лежал неподвижно. Возможно, выглядел он чуть лучше, чем вчера, но все равно пугала неестественная бледность лица и жуткие синяки. — Присмотри за ним, — ответил я, переступая через обломки стула и залезая в шкаф за чистой рубашкой и костюмом. — И все? Я, конечно же, за ним присмотрю, но ты мне кое-что должен. — Могу лишь сказать, что он причастен к трупам Пристонов, что вызвали у тебя подозрение. — Это уже намного интереснее… учитывая, что он не тянет на убийцу при его-то состоянии. — Давай все обсудим, когда я вернусь? Я не стал трястись в общественном транспорте. Машина — темно-зеленая Лагонда — есть, но по уставу ее водил старший в паре, а значит не я. И слава Мерлину, если бы я сейчас сел за руль, посбивал бы всех. Поэтому, зайдя за угол к мусорным бакам, я крепко зажмурился и, стиснув зубы, аппарировал. Никогда. Никогда не аппарируйте с бодуна, потому, что если после обычной аппарации крутит желудок, то после ночи литров алкоголя, тебя не то, что выворачивает наизнанку — у тебя желудок наружу вылезает. На улице стояла типичная шотландская погода — то солнце вылезет, то мелкий дождь закрапает, а то арктический ветер подует. Долго не мог привыкнуть к такой погоде, пока в академии не посоветовали носить термобелье. Я быстро зашел в маленький магазинчик купить минеральной воды. Только после двух бутылок и пяти таблеток антипохмельного самочувствие более-менее улучшилось. Пройдя мимо дома Пристонов, я вышел на перекресток, чуть вдалеке возле почты стояла знакомая мне машина. Рядом с почтой находилась довольно неприметная аптека с облупившейся от времени вывеской: «Пристоны и домашние настойки». Я дернул за деревянную ручку, над головой перезвоном зазвучали хрупкие колокольчики, оповещая хозяев о посетителях. Густой и пряный запах травы заполнил легкие. Я с удовольствием втянул аромат бергамота и хвои. Голову тут же отпустило, а сознание, что пребывало в пьяном мареве, прояснилось. В помещение было темно, за длинной деревянной стойкой тянулись полки, на которых стояли всевозможные баночки и скляночки, под потолком висели пучки засушенных трав и цветов. — Приятно тут, — сказал Брайн, подходя ко мне. Как всегда собранный и спокойный в своем длинном коричневом плаще, которые носили детективы шестидесятых годов. — От тебя несет, — сказал он, сморщив нос. — Выходной, — прохрипел я. — Запомни, в полиции не бывает выходных. Ты либо живешь на этой работе, либо ищешь другую. — Я понял. Так что там интересное? — В подвале. — Том решительно зашел за стойку и, откинув ширму из темно-красной ткани, исчез из виду. Я поплелся за ним. Несколько каменных ступенек вели вниз, запах зелий усиливался вместе с запахом сырости и плесени. Это был очень старый подвал, чей фундамент, кажется, помнил самого Мунго. Брайн толкнул меленькую дверку, чтобы пройти через которую, нужно было согнуться в три погибели. Мы очутились, как это ни странно, в просторной лаборатории с большим столом посередине, на котором стояли маленькие и средние котлы, лежали несколько разделочных досок и серебряных ножей. У стен располагались шкафы, сквозь стеклянные дверцы я видел банки с забальзамированными магическим тварями. — Криминалисты тут уже все осмотрели, — сказал Том. — Вся эта дребедень, конечно, занимательная, но посмотри на это. Он обошел стол и кивнул головой куда-то на пол. За столом в большой засохшей луже крови лежало множество использованных бинтов, отрезанные хирургические нитки и пустые флакончики из-под зелий. — Кровь уже взяли для анализа, но, сдается мне, все не так просто. — Он втянул носом воздух. — Здесь кого-то прятали и лечили. И за это их убили. Я опустился на корточки и поднял с каменного пола длинный черный волос. — Да, — кивнул Брайн, — волос длинный, я заметил. Возможно, женщина, но с такими ранами она не могла далеко уйти. Я уже дал приказ искать. Я глубоко выдохнул. Значит, Пристоны прятали Снейпа и лечили, но так вышло, что те маги в черных рясах все равно его нашли, а заодно и убили всю семью. Но я все еще не понимаю, кто и зачем охотится на Снейпа? Если только… Мы поднялись наверх, в аптеку. — Я же вижу, что ты что-то знаешь, — тихо сказал Том, смотря на меня серыми, стальными глазами. — Слишком ты молчалив. Обычно ты и так не разговорчив, но сегодня едва два слова сказал. — Я не могу все списать на головную боль и сушняк? — спросил я, рассматривая полки с зельями и настойками. — Главное, чтобы это потом тебе не вышло боком. — Я пока не уверен, нужно кое-что проверить. — Ты всегда можешь мне рассказать, Северус, — я слышал в голосе Тома тепло и заботу. Удивительно, насколько мне было легко с ним, иногда я ловил себя на мысли, что этот человек всего за три года стал мне очень близок. Совсем как отец. Я знал, что он потерял жену от рака и детей у него не было. Только собака — английский бульдог. Он жил своей работой. — Хорошо, — улыбнулся я, оборачиваясь к нему. И тут моя улыбка застыла на лице — в аптеку зашли два человека в черных кожаных плащах с высоким воротом, который закрывал пол-лица, и в твидовых шляпах, низко опущенных на глаза. — Прошу прощения, — сказал один, что был пониже. — Но вас тут не должно быть. — Точнее, здесь вам не место, — продолжил другой. Он подозрительно близко прижимал к себе правую руку. В складках плаща, я был готов поклясться, он прятал палочку. Это были Авроры. Я чувствовал исходившие от них волны магии. Они смотрели прямо на меня, но я знал, что они никогда не узнают Мальчика-который-выжил. Я изменился: черные, всегда растрепанные волосы были коротко и модно подстрижены, со лба исчез знаменитый шрам, лицо больше не уродовали смешные круглые очки. Я потратил достаточно денег, но скорректировал зрение в магловской поликлинике — полевая работа не предполагала ношение очков и близорукость. Я вырос и хорошо подкачался на стандартных тренировках по рукопашному бою, тело стало гибким и жилистым. И еще, Брайн говорил, что мои глаза словно рентген — смотрят насквозь. Тяжелый и прямой взгляд мало кто мог выдержать. Все случилось в мгновение ока. Том увернулся на своих отработанных годами инстинктах (хотя стоял он боком!), и красная вспышка заклинания пролетела мимо его плеча. Еще один Аврор послал заклинание уже в меня, но я ловко уклонился за стойку, а потом невербально запустил в него огромную банку с чем-то коричневым, и, перепрыгнув через стол, уже сам бросился вперед. Маг послал заклинание буквально мне в лицо, но, поставив Протего, чего он совсем не ожидал, я кулаком врезал ему в солнечное сплетение, почти отрывая от пола. Аврор захрипел и упал, держась за грудь. Я обернулся, Брайн уже скручивал второго. — У нас большие проблемы, — сказал я. — Да? — поднял он бровь. — А по-моему, кое-кому нужен адвокат. *** Я прислонился лбом к холодной бетонной стене подъезда. Только час назад нас отпустили с участка. Авроры, которых мы задержали, демонстрировали поразительное спокойствие, на вопросы не отвечали, вели себя смирно, словно чего-то ждали. Том, конечно, их обыскал, но ничего не нашел. Думаю, на их плащах были маглоотводные чары. А вот если бы их обыскивал маг, то не сомневаюсь, что нашел бы удостоверение и пару магических штук. Однако я незаметно сделал так, чтобы их палочки чудесным образом остались в магазине. С собой я побоялся их брать, а вот Авроры не смогут колдовать или аппарировать. Скорее всего, они хотели наложить на нас Обливейт и явно не ожидали такой контратаки. Я подозревал, что задержание Авроров не пройдет для Министерства магии просто так — обязательно кого-то пришлют, чтобы с этим разобраться. А заодно и с нами. Где-то на третьем этаже хлопнула дверь, вниз по лестнице послышались шаги. — Добрый вечер, мистер Эванс, — поздоровалась моя соседка — низенькая пожилая женщина — Миссис Хоуп. — Добрый вечер, — кивнул я, чуть пододвигаясь на лестнице, чтобы она могла пройти мимо вместе с забавной шустрой таксой. — На завтра передают резкое похолодание, вы слышали? — сказала она, немного подозрительно оглядывая меня. — Да, слышал, — ответил я, все также продолжая сидеть на ступеньках. Она поджала губы и, дернув собаку за поводок, пошла дальше. Я просто трусливо не хотел подниматься в квартиру и вот уже как час отмораживал ягодицы в подъезде. Он скорее всего очнулся… Что я скажу ему? Здрасть, профессор? Давно не виделись. Вы живы? И вы, конечно, не поверите, но я вас нашел совершенно случайно. И у нас большие проблемы. Блин. Нужно уходить из квартиры, думаю, Авроры скоро ко мне придут. Я в этом даже не сомневаюсь. А если они ищут Снейпа, то тем более нужно убираться. Спрятать его где-нибудь… Только где? *** — …Сев отвратительно готовит, — услышал я голос Уилла, как только открыл дверь, — поэтому мне иногда приходится вставать за плиту. Я бы вас удивил Конфи из утиных ножек, но в вашем состоянии такое нельзя. Поэтому только куриный бульон. Может, я все же помогу?.. — Нет. Я застыл в прихожей. Некогда властный, леденящий душу голос теперь звучал очень тихо и хрипло. — Северус? — крикнул из зала Ричардз. — Ага… — я встал в дверях зала, стараясь не встречать взгляд профессора, который сидел на кровати с тарелкой супа на коленях. — Ты поздно… — Уилл подошел ко мне и нежно погладил по щеке. — Мне нужно домой переодеться и взять кое-какие вещи на завтра. У тебя все нормально? — вдруг спросил он. — Ты выглядишь очень бледным… — Да, отлично, — я нашел его руку и крепко сжал, прислоняясь лбом к удивительно крепкому плечу. — Спасибо, что побыл с ним. — Не за что, — ответил он. — Но ты меня немного пугаешь. Что-то на работе? — Уильям, я не знаю, что сейчас может случиться, но прошу тебя, будь осторожен. — Хорошо, я понял, — очень серьезно ответил он. Я был рад, что он не стал ничего спрашивать. Хотя я знал, что иногда он может быть дотошным, и никак не отделаешься от него, пока он не успокоится со своими вопросами. Но, видимо, он понял, что ситуация сейчас не располагает. Я смотрел, как он одевался, как собирал вещи. Я так и остался стоять в дверях, не решаясь пройти в комнату. Возможно, мы больше не увидимся. Если случится худший вариант развития событий, то в Глазго я никогда не вернусь. Укрывая и спасая профессора, мне придется уйти далеко… Я был так благодарен Уиллу за тепло, за дружбу, за заботу. За первый незабываемый поцелуй в морге, где среди обнаженных трупов и запаха хлорки он прижал меня к ледяному столу и впился в губы. Сквозь стекла очков его шельмовские глаза смеялись над моей неопытностью и наивностью. После поцелуя я как ошпаренный вылетел из здания, сбивая всех людей по дороге. Я прятался от него, думал, все шутка. Тогда Брайн, видя мое состояние, устроил допрос. Я все ему рассказал, он ведь дольше работает в полиции, чем я. Ох, как он заливался хохотом, а я почувствовал себя таким болваном. — Иди и спроси. Тебе что, пятнадцать лет? — смеясь серыми глазами, сказал он. Спроси… Мне, пережившему драконов, дементоров, оборотней, Пожирателей смерти, Волан-де-Морта и даже саму Смерть, подойти и спросить: что, черт возьми, произошло? — было откровенно слабо. Но все разрешилось само собой. На банкете в Рождество я немного перебрал, и так получилось, что было не до разговоров. Шикарный костюм, обаятельная улыбка, сияющие глаза и нахальные руки меня прижали к стене, отрезая пути отступления. Да я не очень-то и хотел бежать. Уильям ловко меня соблазнил, действуя осторожно и продуманно. Позже, в постели в моей квартире, он признался, что я ему очень понравился с первого взгляда. — Думал, ты из этих… — Почему? — я был шокирован. — Твой взгляд — ты искал кого-то. Ты искал мужчину… Я промолчал… Он многому научил меня — я был послушным мальчишкой в его умелых руках. Он столько показал мне в этом городе: ночные закрытые бары и пабы; старые катакомбы, в нишах которых лежали грубо сложенные кости давно умерших людей; заброшенные соборы, чьи шпили рвали серое небо Шотландии. Его интересовало все необычное, таинственное и загадочное. Я думаю, магический мир ему бы понравился. Я не забуду, как он будил меня, когда мое сознание скручивали кошмары, в которых я умирал снова и снова от Авады Лорда. Кошмары, в которых я беспомощно смотрел на смерть своих друзей. Уилл целовал мои мокрые щеки и баюкал, как ребенка, успокаивая. Этот человек стал мне ближе друга, ближе любовника, он научил меня получать удовольствие и дарить его. Сильный, гибкий, обаятельный, я никогда не думал, что на меня посмотрит такой красавчик. Если с ним что-то случится, я никогда себе не прощу. — Северус, — позвал Уилл, а я не удержался и посмотрел на Снейпа. Он очень подозрительно смотрел на меня, откровенно не понимая, почему меня называли ЕГО именем. Я был уверен, что он узнал меня. Не мог не узнать… — Сев, — Ричардз заглянул чуть ли не в душу, — если тебе понадобится помощь, что угодно… от наркотиков до лопаты, чтобы закопать трупы, только попроси — я все тебе дам. Ты понял меня? — Я понял тебя, — прошептал я пересохшими губами. Мы глубоко поцеловались на прощание. На языке я почему-то чувствовал привкус железа и соли. Дверь захлопнулась с оглушительным грохотом, отрезая мое новое прошлое. Я знал, что встретив взгляд черных глаз, все навсегда изменится. Но я ждал этого столько лет… Столько лет хотел сказать: простите, я такой идиот. Я повесил пиджак на вешалку, прошел на кухню за виски… Я тянул… и, отхлебнув из горла, практически не чувствуя вкуса, наконец зашел в зал. Снейп сидел на кровати, сложив руки на груди, бледное избитое лицо было похоже на разрисованную гротескную маску. Черные длинные волосы, которые спускались ниже лопаток, сейчас растекались по плечам и рукам. Уильям хорошо позаботился о Снейпе — перебинтовал торс и левую руку. Больше я ничего не мог разглядеть, большое стеганное одеяло надежно скрывало все остальное. — Добрый вечер, профессор, — ничего умнее я придумать не смог. — Поттер… — прохрипел он, сверкая агатовыми глазами.