Лео
«Улыбки — они такие: появляются и тут же угасают».
— Лео? Мою спальню сотрясают громоподобные шаги: отец поднимется по лестнице, чтобы меня разбудить. Я скидываю одеяло и хватаю лежащую по близости рубашку. — Едешь со мной в магазин? — Да, пап, спущусь через секунду, — отвечаю я, натягивая штаны. — Поторопись: мама уже приготовила завтрак. Я приглаживаю полосы и бегу вниз по лестнице на кухню. — Доброе утро, — я пробегаю мимо столешницы, чмокнув маму в щеку, и хватаю тост. — День, милый, — поправляет она. — Точно. Папа уже ушёл? — Нет, он кое-что ищет, — отвечает она, гладя меня по волосам. — Тебе пора подстричься. — Ага, ты приняла лекарства? — Конечно, — уверяет она. — И твой приём у врача… — В два, я знаю. Папа за мной заедет. — Ладно, хорошо. — Иди, трудись, — она слегка подталкивает меня. — Люблю тебя. — И я тебя, — бросаю я, выбегая из дома. Папа уже выехал на дорогу и ждёт меня у тротуара, что меня ужасно бесит. Впрочем, как всегда. — Готов поработать? — спрашивает отец, как только я опускаюсь на сидение. — Конечно, пап. Всегда готов, — пожимаю плечами я. У моего отца своя автомастерская. И она лучшая в мире, если вы спросите меня. Хотя, конечно, я говорю это, потому что там работаю. Я всегда знал, что стану механиком, но не только потому что это наше семейное дело, а потому, что мне действительно это нравится. Я люблю собирать и разбирать разные штуки. Я люблю решать разные головоломки. Когда я работаю, у моего мозга, наконец, получается сконцентрироваться, что мне обычно даётся с трудом. У меня ведь СДВГ и дислексия. Это делает мою школьную жизнь довольно сложной, я даже хотел забросить школу, но отец сказал, что никогда не позволит своему сыну уйти из школы. Так что я по-прежнему учусь, но когда получу аттестат, поступлю в спецшколу для механиков. Хотя бы в этом мы с отцом сумели найти общий язык. Как только мы подъезжаем к мастерской, наши с папой пути расходятся. — Привет, Лео, как дела? — мне на встречу выходит моя хорошая подруга Нисса. Она мне как сестра, вот только ей тридцать, у неё двое детей, и она совсем не мексиканка. — Все супер, а тут что нового? — спрашиваю я в ответ. — Куча работы. У меня для тебя есть старая развалина, если согласишься. — Ты знаешь мои слабости, — я потираю руки, следуя за ней к раздолбанной тачке. — Как мама? — В порядке. — Что врачи говорят? — Ничего нового. После этого она перестаёт расспрашиваться о маме, как делает большинство людей, когда узнают, что ничего не изменилось. — Двигатель заглох посреди дороги, пришлось вызывать эвакуатор. Похоже, техосмотр уже год, как просрочен. — Ох, и за что мне все это? — простонал я, обнимая её за плечи. — Эй, отвали. — Ладно-ладно, — говорю я, принимаясь за работу. Я начинаю с простой диагностики, осматривая каждую трещинку и царапину, а потом продумываю, какие детали заказать. Знаете, иногда всякие шурупы и гайки приходят ко мне даже во сне. Это — моя страсть, ясно? Эта ужасная тачка вынуждает меня уйти на обед на час позже обычного. Я иду за сэндвичами в соседний магазинчик, приветствуемый приятным ароматом свежего хлеба. И ещё более приятной улыбкой. — Ты сегодня поздно, Вальдес, — игриво произносит она, завлекающе облокотившись на стойку. — А чего ты ждала? Я занятой парень, Калипсо. — Я ждала, что ты будешь заходить ко мне, особенно по воскресеньям, — отвечает она, а я подхожу к стойке. — Мне как обычно. Она фыркает: — Имеешь ввиду меня или сэндвичи? — И то и то, если можно. Она слегка наклоняется, позволяя мне себя поцеловать. — Марджи, у меня перерыв! — Калипсо хватает мои свежеприготовленные сэндвичи, перепрыгиваете через стойку. Наши ладони то и дело невольно соприкасаются, пока мы идём до её квартиры самым коротким путём из всех возможных. — Кстати, насколько у тебя длинный перерыв? — игриво спрашиваю я. — А какая разница? Как будто кому-то в магазине не похуй. Мне нравится, когда она матерится, ведь стоит ей ругнуться, как её имидж невинной милашки тут же исчезает. — Да, но ведь они всегда тебя прикрывают, — замечаю я, обнимая её за невероятно тонкую талию. — Даже когда тебя не бывает часами. — Ты вовсе не настолько хорош, Васкес, — закатила глаза она. — Как раз-таки настолько. Она кладёт руки мне на плечи. — Хочешь проверить эту теорию? Не теряя больше ни секунды, я целую её. Наши губы сливаются в одно целое, словно две детали, необходимые, чтобы завести двигатель. Вскоре наша одежда оказывается на полу, а её руки — у меня в волосах. У нас с Калипсо все довольно запутанно: просто секс и никаких отношений. Да, она крутая и может набрать мне задницу в абсолютно любой видео-игре, но между нами только секс. И мне это нравится, ведь это самый лучший вид дружбы с кое-какими преимуществами. Она говорит, а я даю советы и слушаю, ну и наоборот. Вы могли подумать, что мы влюблены друг в друга. Что ж, можно сказать и так: у нас самая крепкая дружеская любовь. Если в этом вообще есть какой-то смысл. Мы с Калипсо во многом похожи. Наши предки нас не замечают, но ей конечно, хуже, потому что её родителям абсолютно наплетать, что происходит в её жизни. А у меня болеет мама, и отец просто заботится о ней. Нам обоим было очень одиноко, пока мы не нашли друг друга. Но дело в том, что нас ничто не связывает: если она хочет поговорить, мы говорим, если хочет потрахаться — трахаемся. И то же самое относится ко мне. Все просто идеально, никакого нытья, никаких ссор, просто двое друзей, хорошо проводящих время вместе. Мы впиваемся друг в друга так, словно от этого зависят наши жизни, пока в конце концов, минут через двадцать Калипсо не отстраняется от меня, и я помаю, что-то не так, даже на смотря на то, что её пальцы по-прежнему сжимают мой ремень. — Ты в порядке? — спрашивает она. — Да, а ты? — Нет. — Поговорим? Она медленно кивает, и мы начинаем одеваться. Калипсо протягивает мне рубашку, а я беру пакет с едой и ставлю перед ней. — Так что случилось? — спрашиваю я, удобно устраиваясь рядом с ней. Калипсо вздыхает, откусывая немного от моего сэндвича: — Мама беременна. — Опять?! — восклицаю я, принимая из её рук сэндвич. — Да…опять, — вздыхает она. — Можно было подумать, что семи детей вполне достаточно, но оказывается нет. — Она его оставит? — Да, я против, но это ее выбор. — А что твой отец об этом думает? — Ничего, как обычно, — Калипсо тяжело вздыхает. — Зоя была в ярости. Знаешь, по-моему, я слишком много ною… — Ничего, кому как не мне все известно о нытье. Она фыркает: — У тебя хоть причина получше. — Не получше, она просто другая. — Ну ладно, если тебе так хочется побыть хорошим парнем… — она слегка пихает меня, и тут же обнимает. — Я терпеть их не могу. — Кого? — Всех: маму, папу… — Братьев и сестёр тоже? — Да, всех, кроме Зои. На неё я просто не могу злиться. — Вы — близнецы. — Не близнецы, а погодки. — Да ладно, не велика разница. Она фыркает: — Тебе простительно. И…Лео? — Да? — Ты уедешь? — В каком смысле? — Уедешь в колледж? Или останешься здесь навечно? — Пока я не планирую никуда уезжать. И сделаю это, только если придется. — Почему? — Здесь мой дом, — пожал плечами я. — Ты серьезно? — Да. Мне нравится здесь жить. — Это… круто — Ну, а ты, сбежишь в колледж в шестнадцать? — Ха-ха, нет. Но когда-нибудь я уеду. Не собираюсь торчать здесь до конца жизни. — Понимаю. — Серьёзно? — Представь себе, — пожимаю плечами я. — Как школа? — Хреново. — Это почему? — Потому что. — И всё же? — И всё же, я не собираюсь весь день сидеть и писать какую-то хрень, на которую мне плевать. — Лео, это важно… — Думаешь, ты первая, кто мне это говорит? — Образование открывает множество дверей… — Обойдусь. — А вдруг что-нибудь случится? — Хороший механик везде пригодится, Калипсо. Даже если настанет эпоха роботов, кому-то придётся их чинить. И меня это полностью устраивает. — Что? Зарабатывать на жизнь починкой роботов? — фыркает Калипсо. — По-моему, звучит охуенно. — А как же я? Что со мной будет, если рынок захватят роботы? — Никакой робот не сможет повторить твои великолепные сэндвичи. — Лео! — А ещё из тебя получится отличный учитель. — Профессор. Есть разница. — Какая? — Профессорская степень. — Ах да, такая маленькая бумажка, где написано, что ты лучше всех. — Я и без бумажки это знаю. — Ага, я тоже, — рассмеялся я. — Так ты и правда думаешь, что останешься здесь навсегда? — Почему тебя это так волнует? — Просто интересно. — Да, — вздыхаю я. — Я не собираюсь уезжать. А вот на работу собираюсь. — Ладно, — она поднимается одновременно со мной, и мы идем, как всегда пихая друг друга по дороге. Я возвращаюсь в мастерскую перед самым концом перерыва и сразу принимаюсь за работу: нахожу неисправность в двигателе. Нужно будет заказать новую деталь. Потом выясняется, что с тормозами тоже что-то не так. День проходит за работой над этой тачкой, хотя, иногда Нисса и просит меня помочь кое с чем. Легкотня. В конце смены мы с Ниссой вместе закрываем мастерскую. Отец уже запер свой офис и ушёл домой, но оставил мне ключи, так что я запираю все стеллажи, в то время как Нисса протирает инструменты. — Как школа? — А что? — Просто интересно, — пожимает плечами она. — Вдруг тебе опять нужна помощь с английским. — Возможно, — вздыхаю я. — Школа — такая хрень, Нисса. — Скажи это своей матери. — Лучше не буду. Не очень хочется, чтобы в меня швырнули тапочком. — Я могу сделать это за неё, — фыркает Нисса. — Друзей нормальных хоть завёл? — Конечно. А могу завести друзей где угодно. Людей тянет к Лео. — То есть, ты не сбираешься весть себя как отшельник весь год? — Конечно нет. — Девушка есть? — Нет. — А хочется? — Нет. — Тогда парень… — Нет! Прекрати допрос. — Ладно-ладно, спокойно. Я просто подумала, что ты захочешь поговорить. Дома ведь с этим не очень. Я останавливаюсь и прикрываю глаза. Думать об этом всём — жизни, будущем, семье — ужасно тяжело. — Нисса, я боюсь. — Чего? — А что, так мало вещей, которых можно боятся? — Это из-за колледжа? — Я не собираюсь в колледж. — Думаешь, не поступишь? — Знаю, что не поступлю. Она вздыхает: — Слушай, Лео, я понимаю, что тебе сейчас нелегко из-за мамы и всё такое, но ты не должен позволять этому тебя контролировать. Ты гораздо умнее, чем думаешь. И гораздо ленивее. — Вау, ну спасибо, Нисса. — Ты мог бы стать инженером. Ты мог бы стать кем угодно! Нужно просто сделать правильный выбор. — К чему ты клонишь? — Уезжай отсюда. Поступи в какой-нибудь хороший университет… — У меня хреново с учёбой, ты ведь знаешь. — Так сделай с этим что-нибудь. И насчёт твоей мамы… — Ага… — Лео, её здоровье не в твоей власти… — Я не хочу об этом говорить. — Уверен? — Да. Закончила с уборкой? — Ага, спокойной ночи, Лео. — И тебе. Мне приходится идти домой пешком, потому что на машине уехал отец. Путь неблизкий, но ничего страшного. Дома отец скорее всего просто скажет мне сходить в душ и закончить с домашкой. Хотя, это уже моё дело. Домой я прихожу поздно, почти в пол одиннадцатого. Мама уже спит, а вот отца нигде не видно. На столе стоит тарелка с едой, накрытая фольгой. Я убираю фольгу и ставлю ужин в микроволновку. — Ты поздно, — раздаётся за спиной голос отца. — Мы с Ниссой хотели, чтобы всё блестело, — пытаюсь пошутить я. — Ты должен приходить вовремя. — Знаю, просто сегодня пришлось идти пешком. — Не попросил Ниссу тебя подвезти? — Нет. — И нигде не задерживался? — Нет, — я достаю тарелку из микроволновки. — На завтра много домашки? — Да. — Тогда закончи с уроками и ложись спать, — говорит он и уходит. — Хорошо, — я пожимаю плечами и поднимаюсь к себе. Уроки я, конечно, не делаю. Просто играю в видеоигры, пока меня не начинает клонить в сон.