▼▼▼▼
Сегодня ежедневную молитву читал приезжий из другого города священник, что дало возможность Даниле появиться в церкви чуть позже. Он, облачившись в свою новую рясу, которую носил совсем немного, тут же направился к Михаилу, занимающемуся какими-то бумагами. — Я составил себе этот список. Лучшего дня, чем сегодня, для этого не будет. — Могу ли я полностью довериться Руслану? — Я не вижу никакой проблемы. Кажется, он нравится прихожанам. К тому же, тут останусь я, а вы вполне выполните свою работу, — Михаил вновь указал на лист в его руках. — Тут написаны все адреса, все заказы тех, кто хотел освятить квартиру, кто машину, кто ещё что-то. А всё необходимое я собрал здесь, — мужчина указал на портфель, стоящий рядом на столе. — Я искренне тебе благодарен, но… Почему ты всё это делаешь? Тебе ведь ни копейки с этого не будет. Я, конечно, отдам тебе часть за твою работу… — Ох… Не надо, — Михаил похлопал того по плечу. — Тебе есть, ради кого зарабатывать эти деньги, они нужны вашей молодой… почти семье, а мне и без них прекрасно, — улыбнулся он. Не успел Данила выйти в основной зал церкви, как к нему поступила пара женщин лет сорока, которые плотно затянули платки на своих головах, и теперь, чувствуя некоторую возвышенность стоящей перед ними фигуры, нервно перебирали в руках бледно-желтые свечи. — Здравствуйте, Данила, — произнесла одна из них, — почему сегодня читаете не вы? — Вам не о чем беспокоиться. На сегодня у меня другие обязанности, но уже завтра я вернусь к чтению молитв. А вы должны проявить уважение к новому священнику. — Конечно, — они быстро закивали, и Данила отошел от них. На священника еще пару раз обернулись, с каким-то странным выражением лица посмотрели на портфель в его руках. На этот раз Данилу остановила пожилая женщина, которую он видел уже не раз и хорошо помнил ее по лицу. — Дорогой, будь осторожнее, — она взяла его за руку и со всей своей небольшой силой пожала ее, — мне внучка показала в Интернете того журналиста. Я любила раньше читать его статьи. Теперь не люблю. Хочу поддержать тебя. Он же клевещет, да? Ты же, мой дорогой, священник, а он грешник проклятый. — Не держите зла на него. И вам легче, и душа ваша чище будет, — священник заметил, как женщина замерла на секунду, потупила взгляд, а потом с тихим «спасибо» отошла от него. Но на этом его глупые приключения не закончились. Прямо за оградой церкви стояла пара съемочных групп с локальных городских телеканалов, которые тут же начали задавать свои едкие вопросы о статьях журналиста Ларина, мол, «правда ли священник завел себе молоденькую девушку» и «действительно ли он любил пригубить пару бутылочек крепкого на выходных». Данила, нахмурившись, ничего не ответил, сел в машину, в которой его уже дожидался водитель. Священник отдал ему список адресов и захлопнул за собой дверь. — Сегодня без частных домов? — Угу. Кажется, только сейчас Данила впервые задумался, а действительно ли это освящение квартир, машин и чего угодно ещё, чем он сейчас ехал заниматься, правда кому-то помогало. Конечно, это помогало ему, потому что после такого одного дня он получал сумму, досрочную для целого месяца жизни без забот… А вот все остальные… Мужчина быстро отмахнул мысли, выражающие сомнение в религии. Он же священник. Но верил ли он сейчас? Данила сделал вывод, что скорее да, чем нет, нельзя же избавиться от такого сильного убеждения за секунду? Но в некоторых правилах, выведенных когда-то давно, мужчина определённо сомневался.▼▼▼▼
— Дорогая, прости меня, — начал извиняться мужчина, влетая в ресторан и тяжело дыша. — Думал, ты меня дома подождёшь. — Я тоже так думала, но мама позвонила и сказала приехать, — девушка помогла снять ему пальто, повесила в небольшой гардероб и встала перед Данилой, чтобы пригладить его разбушевавшиеся волосы. — Главное не волнуйся. Или не показывай этого. Она сейчас сама на нервах, сорвется при любом удобном случае. Регина пошла вперёд к столику, и мужчина, одернув край пиджака и поправив галстук, направился следом. — Здравствуйте, — негромко поздоровался Данила с женщиной, сев напротив неё и сжав в руках ладони своей девушки. Повисла мертвая тишина. Она не рушилась ни разговорами людей со стороны, ни музыкой, доносящейся откуда-то с потолка. Женщина буравила взглядом лицо Данилы, а тот от неудобства ситуации немного покачивался на месте и гладил большими пальцами кожу Регины. — Извините, ваш гость хочет что-нибудь сказать? — смотря на мужчину, спросил официант, который бесцеремонно вторгся под изолирующий купол этого зала. — Нет, спасибо. Я уже для него заказала, — ответила девушка, замечая небольшое удивление Данила. Юноша с коротким «извините» удалился от них, и напряжение возросло вновь. — Поперечный, значит, — негромко, но очень четко произнесла женщина. Регина резко напряглась каждой частичкой своего тела и удивлённо посмотрела на мужчину, который начал еще сильнее гладить ее руки, не переводя напряженный взгляд с лица ее матери. — Да, — сквозь зубы чуть ли не прошипел он. Женщина, быстро оценив реакцию обоих, хитро ухмыльнулась. — Ты же не говорил ей. Как… не парадоксально. Священникам же хватает и одного имени. — Чего вы хотите добиться этим разговором? — Ничего, на самом деле, — она улыбнулась чуть добрее. — Просто было интересно, а сказал ли ты ей свою фамилию. — А ты-то откуда знаешь? — вторглась в беседу Регина. — На самом деле, найти несложно, — объяснял мужчина. — Просто ты так уперлась, пыталась вытащить это из меня, что не подумала о других путях. К удивлению девушки, боялась она совсем не того, чего стоило. Совсем скоро принесли еду, ее мама почти не говорила, лишь иногда задавая мужчине короткие вопросы. А вот Данила, хоть со стороны казался совсем спокойным, на самом деле был крайне напряженным, и Регина чувствовала это. Она надеялась, что этого раздражения не заметила ее мама, потому что она обязательно бы подумала, что это из-за нее, хотя девушка заметила задумчивый взгляд и нахмуренные брови мужчины, когда он только появился в ресторане. — Итак, мама, — обратилась Регина, — я так понимаю, ты получила всю информацию, которую хотела? — Вполне, — улыбнулась в ответ женщина. — Спасибо, что согласились встретиться, — Данила коротко кивнул в ответ, а девушка шепотом произнесла: «будто у нас был выбор». — Дань, можешь вызвать такси и подождать нас на улице? Мы еще немного поговорим и подойдем. — Конечно, — он поцеловал ее в щеку, немного поклонился в знак уважения женщине, оставил на столе пару купюр и ушел в сторону гардероба. — Все еще что-то не устраивает? Я не верю, что ты вот так просто все решила, — произнесла Регина, как только мужчина оказался на достаточном расстоянии от их столика. — Ну что ты так со мной? Теперь более чем… — Просто я не понимаю твоего волнения. Ты же не думала, что в свободное время он ведет себя, как гопник какой-нибудь? — Он не может же так… — Вот именно, так зачем все это? — женщина подумала пару секунд и ответила: — Я могла бы объяснить все странности материнской любви, но скажу, что будут свои дети — поймешь. Может, даже и от него дети, — женщина подмигнула дочери. — Вы сегодня оба об одном! — мама в удивлении подняла брови. — Еще лет пять внуков ждать будешь, я не готова посвятить жизнь каким-то маленьким… — Я тоже так думала в твоем возрасте. — Значит, я все правильно делаю. Спустя минут пять они вышли на улицу, где их ждал Данила. Женщина попрощалась с молодой парой, сказав, что вполне дойдет пешком до дома, и ушла. Регина встала рядом с мужчиной. Он бы обязательно ее обнял, но не сейчас, а значит, что-то не так. Девушка вытащила из кармана куртки пачку сигарет, в которой лежала и зажигалка, и подожгла одну. Потом, постояв секунд пять, не убирая коробочку из рук, протянула вторую сигарету Данилу. Он перевел взгляд на ее руку, поднял одну бровь, удивляясь, но принял предложение. Регина подожгла вторую сигарету, одновременно стряхивая пепел со своей. Она наблюдала, как мужчина сделал сначала одну затяжку, потом вторую, после чего начал кашлять. — Не понимаю, как это может успокаивать, но спасибо. В этот момент подъехало такси, Регина взяла из рук Данилы сигарету и, потушив обе, выбросила их в ближайшую мусорку, после чего они сели в машину.▼▼▼▼
Данила быстрым шагом первый вошел в дом, наспех снимая при входе совсем не подходящие по погоде туфли, проходя дальше и кидая пальто на спинку кресла. Регина наблюдала, как тяжелой поступью он поднялся наверх и как громкими шагами подошел к шкафу. Как бы сильно девушка ни хотела успокоить своего любимого, в таком состоянии она его видела впервые, и это сильно пугало. Регина сама сняла верхнюю одежду и обувь, повесила тяжелое мужское пальто на место и тихо поднялась на второй этаж. Он стоял перед шкафом в другой стороне комнаты спиной к девушке, пиджак уже валялся рядом, конец галстука был закинут на плечо. Данила медленно расстегивал пуговицы на рубашке и все думал о чем-то серьезном, опустив вниз голову. Регина подошла ближе, повернула его к себе и стала развязывать его галстук. Будто это была ее прямая обязанность. Будто она делала так всегда. Будто в этом действии не было для них ничего необычного. Эта тонкая полоска ткани пошла вслед за пиджаком. Теперь руки девушки перебрались к оставшимся застегнутым пуговицам. Белая ткань также опустилась на пол. Грудь мужчины тяжело понималась от глубоких вздохов и медленно опускалась обратно. Его глаза бегали по всему телу девушки, хотя она не отрывала взгляд от его лица. — Что мне сделать, чтобы ты успокоился и перестал строить из себя буку? Статьи, моя мама, нет разницы, забудь об этом, — Регина обняла мужчину за тялию и прикоснулась губами к его плечу, потому что без высокой обуви она просто не могла достать до его лица. — Я не хочу тебе навредить, — тихо произнес он. — Пожалуйста, остановись, — но она не слушала мужчину, ее губы переместились на его шею, начав несильно посасывать кожу и оставлять легкие алые пятна на ней. — Не продолжай… Она продолжала игнорировать его слова. Руками Регина гладила его спину и живот, обратила внимание и подарила больше ласки тому месту на теле, что пострадало от рук ее отца; все зажило, кожа была чистейшей, но воспоминания о том дне все еще были свежи. С почти зверским рыком, срываясь, Данила прижал девушку ближе к себе и упал вместе с ней на кровать, точно опустив ее голову на подушку. Регина начала улыбаться и немного посмеиваться, но ее резко заткнули грубым поцелуем, долгим и напористым, когда губы сводит от накопившейся энергии, а языки сплетаются вместе в бешеных неуловимых движениях. Регине пришлось на секунду прервать поцелуй, но лишь для того, чтобы мужчина стянул с нее темную блузу вместе со спортивным лифом, который она не переодела с самого утра. Данила грубо хватался ладонями за тело девушки, с напором целовал ее, с силой срывал с нее штаны, не отрывая губ от вздымающейся груди. Ей было больно — плевать. Любая боль замещалась еще большим возбуждением, которое отдавалось в приглушенных стонах девушки. Пока его руки крепко стискивали ее плечи, а губы ласкали грудь и шею, оставляя многочисленные засосы, Регина вслепую добралась ладонями до застежки штанов Данилы и, расстегнув, стянула их до колен, ну, а полностью он избавился от них сам. Мужчина переложил свои руки на талию Регины и опустился ниже, целуя и слегка прикусывая кожу внизу живота и на внутренней стороне бедер. В ответ на эти действия девушка громко застонала, а по ее телу электрическим разрядом прошлась согревающая кровь дрожь. Данила опустил руки вдоль ее тела, стягивая вниз трусы, а сам поднялся к лицу девушки, целуя ее. Регина захотела повторить то же с его нижним бельем, но крепкие руки не позволили ей этого сделать, сняв ненужный элемент одежды самостоятельно. И вот снова она. Бесконечность. Он был грубее, чем обычно. Его тело сильными толчками двигалось вдоль тела Регины, одна рука крепко сжимала ее грудь, а вторая придерживала бедра. От нахлынувшего наслаждения Регина стонала в такт движениям, но, казалось, мужчине этого было мало. Она стала двигаться еще быстрее, и у девушки ком внизу живота сжался окончательно, а из глаз мелкими редкими каплями пошли слезы. Ладонями Регина старалась удержаться за талию и плечи Данилы, но вместо этого ее ногти лишь царапали его кожу. В один момент тело девушки пробила повторная дрожь, она напрягла все возможные мышцы в своем теле и притянула вплотную к себе мужчину. А потом ее тело расслабилось, заставляя Регину зевнуть от усталости. Через секунду она почувствовала теплоту, разлившуюся по животу, и увидела мужчину, который обессиленно упал рядом. — Я же говорил, — хриплым голосом произнес Данила, — прости. Своими словами он предвидел многочисленные синяки по всему телу Регины и не меньшее количество засосов, располагавшихся в районе шеи и мешавших без шарфа или высокого воротника появляться в обществе. Но пока было все равно. Регина, засыпая, крепко прижалась к телу мужчины, и на ее лице расплылась широкая улыбка.