***
Голова трещит по швам от трёх часов школы. Такой большой объём информации Маринетт ещё не получала. Девушка купила на затерявшуюся в портфеле мелочь обезбаливающие. Когда она вернулась домой, то решительно была настроена на уборку. Переодевшись и выпив лекарство она нашла всё, что ей нужно. Пыльные шторы она закинула в стиральную машину, добавив большое количество ополаскивателя. Дом явно стал светлее. Подметать оказалось крайне трудно, особенно всё, что она вывалила на пол три месяца назад, поэтому просто засосала всё, что валялось пылесосом. Убирать такой большой дом ей никогда не приходилось. Всё делала Мама. Только сейчас девушка понимает, как сильно старались для неё родители. Помыть полы и вытереть пыль — двадцатиминутное дело, с которым Мари разобралась за десять. Довольная своей работой, она села на диван и включила телевизор, к сожалению, из-за неуплаты каналы не работали, поэтому Маринетт нашла в себе силы сходить и оплатить все счета. Деньги, к счастью, у неё водились.***
Вечер. Маринетт сидела на диване, кушая палочками какую-то лапшу с кусочками непонятно какого мяса. В дверь позвонили. Девушка подавилась, откашлялась и подошла к двери, заглянув в глазок. Это был Ча Ным, который показывал ей белые пакеты с едой. — Ты чё? — спросила Маринетт, впуская мужчину. — Я принёс тебе еды, — радостно сказал Ча Ным. — Боже, иди на кухню и сам разбирай, — Мари указала на кухонный стол, а сама села обратно на диван. — У тебя в холодильник мышь повесилась, — крикнул ей Ча Ным. — Ещё одна? — улыбнулась Дюпен-Чен. Ча Ным выложил на стол всю еду, пересчитал, вдруг что-то забыл, но убедившись, что это не так, принялся всё раскладывать по местам: каши и крупы в тумбы, молочные и мясные продукты в холодильник и т.д. На запах чая с малиной пришла Маринетт. — Ты даже чай мне купил? — спросила девушка, нюхая пакетики. — А я смотрю ты счета оплатила, — улыбнулся мужчина. — Да, а то слишком скучно, — Маринетт открыла пачку печенек. — С Адрианом говорили? — Я да, но он со мной нет. Он знает о том, что случилось? — Маринетт начала помогать разбирать продукты. — Да. Вся школа знает, что он знает. Что-то Ча Ным пытается утаить. — Что? — Этот паренёк забавный малый. До сих пор не верю, что он заставил всех не включать музыку и ходить в чёрном неделю. Он, наверно, пистолет с собой носит. Так защищал тебя. Никто даже не заикался… Маринетт удивлённо слушала друга, жуя печенье. — Да уж. Я его совсем не понимаю. Сначала я сказала ему, чтобы он всё забыл — он защищает. Сейчас говорю, что хочу быть с ним — отвергает. С одной стороны, я его понимаю, я бы тоже себя ненавидела, но с другой…не знаю, я же не он, чтобы знать, что он чувствует. — Ох, ты такая глупая. Подожди немного, дай ему прийти в себя. Неделя, другая и всё наладится. — Что-то я сомневаюсь в этом. И боюсь. — Чего? — Не знаю. Просто боюсь. Я не знаю, что я чувствую сейчас, не знаю, что мне делать дальше. — Я бы сказал, чтобы пока что ты плыла по течению, но…ты слишком Маринетт Дюпен-Чен, чтобы не сопротивляться. Будешь плыть против течения, зная, что не сможешь его побороть. В этом вся ты! Упрямая и глупая. — Не правда. Ладно, тебе домой не пора ещё? — Выгоняешь? — афигел Ча Ным. — Нет, ты учитель, а время позднее, пора баиньки! — Ну тогда я пошёл! Ча Ным доскладывал продукты в холодильник и ушёл домой. Маринетт спустила с комнаты подушку и одело, постелив себе на диване. Только она начала снимать с себя вещи, чтобы надеть пижаму, как в дверь постучали. Проклиная всё на свете, Маринетт встала и поплелась к двери. — Десять часов, — сказала девушка, глядя на часы. — Кто ещё хочет накормить меня? Девушка посмотрела в глазок. Знакомая макушка блеснула перед глазами. Маринетт, глубоко вздохнув, открыла дверь. На её пороге стоял Адриан с пакетом в одной руке и с тетрадями в другой. — Что ты тут делаешь? — спросила Маринетт, открыв дверь. — Это конспекты, — он отдал ей тетради. — А это кофе, — он отдал ей пакет, набитый разными видами пакетированного кофе. — Тебе нужно много нагнать. — Волнуешься за меня? — неуверенно сказала Мари, опустя глаза в тетради, исписанные вдоль и поперёк. Парень прижался к девушке, обхватив её руками, а подбородок положив на её макушку. — Да, волнуюсь. Потому что люблю. Люблю и волнуюсь. Мне тоже больно. Ты не одна, я рядом. Я буду столько, сколько потребуется, а не одну минуту. Если тебе нужна одна минуту, мне нужно бесконечное количество этих минут, которых мне всё равно будет мало. Я потерял Маму. Единственное, что я тогда хотел, это чтобы все оставили меня одного. И они оставили, но больше не вернулись. Я не хочу, чтобы с тобой было тоже самое. Маринетт упёрлась носом в ключицы парня. — Спасибо… Адриан отпустил девушку. Сделав два шага от выхода, он почувствовал, что его руку схватила Маринетт. — Ты уходишь? — с глазами щеночка спросила девушка. — Не хочешь? — улыбнулся Адриан. Боже, Маринетт готова всё отдать, лишь бы он так улыбался всегда. — Нет… — Сейчас у меня есть важные дела, решение которых не терпит отлагательств. Я приду поздно ночью, чтобы охранять твой сон. Не спи, пока я не приду. Хорошо? Я постараюсь всё сделать быстро. — Хорошо. Будь осторожен, — сказала Маринетт, а Адриан ещё раз улыбнулся. Агрест легко коснулся лба девушки и ушёл. Маринетт долго смотрела вслед оттадялющейся фигуре парня. Когда он скрылся из виду, она зашла в дом и заварила себе принесённое ей кофе. — Что за дела в такое время? — сказала она вслух, садясь на диван. Адриан блуждал по улицам Парижа, старательно кого-то выслеживая. Когда он заметил свою цель, то шмыгнул в первый темный переулок. Зазвонил телефон. Адриан поднял трубку. — Да. Я нашёл его. — Молодец. Следишь ты лучше, чем пакостишь в школе. — Оставь. Я просто делаю это для человека, которого люблю, Ча Ным. Что дальше? — Ту маленькую пирамидку, которую я дал тебе. Положи её в его портфель. Адран ничего не ответил и сбросил вызов. Достав из кармана ту самую пирамидку он пошёл на свою цель, столкнулся с ним якобы случайно, кинув в сумку то, что должен был, и пошёл дальше своей дорогой, а точнее к Маринетт. Дюпен-Чен сидела на стула напротив двери и не сводила с неё глаз. Наконец, звонок. Девушка вскочила так, что стул упал. Посмотрев, кто пришёл, она открыла дверь. — Не уснула? — спросил Адриан, входя. — Нет. Ты же сказал ждать. Заходи. Будешь кушать? — Нет, спасибо, — Адриан разулся и прошёл на кухню. — Уютно. — Да, пришлось потрудиться. Чаю? — Да, не откажусь, пожалуй. Пока Маринет заваривала кофе, Адриан подошёл к ней и обнял сзади, уперевшись лбом в её плечо. — Я люблю тебя, — сказал Адриан, целуя плечо девушки. — Я тебя тоже, — сказала Маринетт. — Ты замёрзла? — спросил Адриан. Маринетт повернулась к нему лицом. — Да, есть такое, холодно. Отопление не скоро включат. Адриан поднял свою кофту и одел её на Маринетт. Теперь они оба стоят в одной кофте. — Тепло? — Теперь да, — улыбнулась Маринетт, а Адриан резко погрустнел. — Что такое? — Ты улыбаешься. Я давно уже не видел твоей улыбки, отвык, наверно. Адриан крепко сжал девушку в своих объятиях. Приподняв её он дошёл до дивана и плюхнулся на него. Маринетт положила голову на грудь парня и закрыла глаза, а Адриан ещё долго не мог уснуть, не веря своему счастью. Долгому ли?