***
Мадам Фиона назначила встречу через час в городской таверне и отправилась, видимо, договариваться с тевинтерским магистром. Молодой симпатичный эльф в мантии мага скромно приблизился к вошедшему в город отряду, представился как Лисас (цитадель Кинлох, братство Либертарианцев) и предложил проводить до таверны. В этом пути делегацию Инквизиции, оставаясь, впрочем, на почтительном расстоянии, сопровождали любопытствующие: маги, обыватели, стражники Редклифа. – Ты видел, да? Ты не видел? Вон та девушка в белом закрыла разрыв… и вроде как без магии. Я не чувствовал, а ты? И я нет. Странно это… – Вот и нахрена Фиона спуталась с тевинтерцами, если наши-то небось и получше? Раз – и нет разрыва. «Магистр, магистр»! Видали мы таких магистров. Уж больше месяца пыжится и ничего… – Получается, она правда Вестница Андрасте? – Ну вот, снова от храмовников не протолкнуться! Стоило затевать это все, чтобы опять их разводить тут! Все, баста – мы свободные маги. Я лично собираюсь в Тевинтер, а вы как хотите. Магистр обещал гражданство. То, что нужно. – Да-да, ты его слушай больше. Обещал он. Кандалы на тебя наденет и всего гражданства. Я никуда не поеду, ни в какой Тевинтер. Королева Анора разрешила нам тут жить – ну вот и славно. – Смотрите, с ними Эллендра из Кинлоха! – Да еще бы нет, храмовничья подпевала, не сказать хуже. Конечно, она с ними. – Ого, это же Правая рука ее святейшества! Эта… как ее… Искательница Кассандра! Суровая тетка. Принцесса, кстати, представляешь? – С ними Серый Страж, видели? А Стражи абы с кем не водятся. Инквизиция – это не храмовники, это… ну как Серые Стражи, только не против Мора, а против демонов. Эй! А вступить к вам можно?! – Да врут они все! Говорят, что это они Зимовахтенную башню у сектантов отбили. Мы ведь отбили, чего они врут-то? – Зря их пустили, я и говорю. Где они были, пока мы тут корячились? – Я уверена, магистр их выставит. – Магистр твой – еретик. Что Фиона греха не боится, это ее проблемы, а вот нас в это втягивать права не имела. – Тевинтерцы такие же андрастиане, как мы. А еретиками их обзывают только из-за политики. И чтобы наши маги туда пачками не эмигрировали. – Да, «такие же», как же! Да у них там сплошная магия крови, рабство и всякий разврат. – Создатель, ну у тебя и мозги промыты. Ты ж месяц с тевинтерцами общаешься – нормальные они. Сын магистра вообще прелесть что за юноша. Такой вежливый, образованный, скромный! Немножко грустный, правда… – Они рабовладельцы! Какая же ты ферелденка, если считаешь, что рабство – это нормально?! – Подождите, если эта девица – Вестница Андрасте, то при чем тут вообще разрывы? Какое отношение Андрасте имеет к разрывам Завесы? Подозрительно это. – А ты богослов, что ли? Андрасте имеет отношение ко всему. Как и Создатель. – Во время Мора Создатель послал нам свою Избранную, а сейчас Андрасте – свою. В темные дни небеса не оставляют нас. А вам бы только умничать, маловерные! Постыдились бы. – Да вы все сдурели. О чем вы спорите? Надо решать конкретную проблему – убрать с неба эту дыру в Тень, пока она нас всех не накрыла. А сделают это тевинтерцы, Инквизиция, да хоть порождения тьмы – плевать сто раз. Редклиф не произвел на Эвелину особенного впечатления, маленькие городки Оствика выглядели похоже. Центр торговой площади, на которой и была расположена искомая таверна, был украшен статуей грифона. Эвелина прочитала надпись на постаменте: «Этот памятник был возведен в честь героев Ферелдена, Серых Стражей Алистера и Натии, спасших Редклиф в год Пятого Мора». Подошел к памятнику и Страж Блэкволл, стукнул себя в грудь, будто отдавая честь. – Вы знали Героев Ферелдена, Страж Блэкволл? – осведомилась Кассандра, тоже с любопытством оглядывая статую. – Нет, лично – нет. – Они оба куда-то подевались, – проговорила Искательница. – Причем если Натия исчезла, так сказать, официально, уехала по какому-то секретному поручению ордена еще пять лет назад, передав полномочия Стража-Командора Ферелдена Алистеру, то он сам исчез совсем недавно и без всякой причины. Мы как раз хотели пригласить его и ферелденских Стражей для охраны Конклава, но пришлось ограничиться орлесианцами. Впрочем, к лучшему, иначе он бы тоже погиб. – Слышу знакомое имя, – раздался старческий, но еще сохранивший остатки былой силы голос, и к Инквизиции с достоинством подошла пожилая женщина. – Вы упомянули Алистера? – Вы что-то знаете о нем? – встрепенулась Кассандра. – Конечно. Он же вырос здесь, в Редклифе. Еще мальчишкой его помню. Шебутной был. Кто бы мог подумать, что он станет Серым Стражем и спасет нас всех от смерти. Вот, помнится, однажды шла я мимо церкви, а этот пострел… Судя по всему, старушке было просто не с кем пообщаться. Она с умилением пересказала пару детских проказ Героя Ферелдена, с негодованием отвергла слухи о том, будто бы он был бастардом предыдущего эрла, с упоением принялась было рассказывать об ужасе, постигшем Редклиф во время последнего Мора, но потом перебила сама себя и сказала: – Кстати, сын того эрла, Коннор, из-за кого все это произошло, сейчас здесь, он ведь тоже маг. Парнишке нелегко – мало кто из местных простил ему то, что тогда случилось. Его даже однажды сильно избили – а он и не сопротивлялся, и отказался указать на виновных. Боюсь, несчастный все пытается искупить тот ужасный грех. Хотя разве же его это вина, если посудить? Родители должны были отдать его в Круг, а не прятать, надеясь, что само рассосется. Я это всегда говорила. Эвелина не совсем поняла, в чем именно был виноват сын эрла, в Оствике не очень интересовались, что произошло в Редклифе во время Мора. Но уточнить она постеснялась. – Монна, а вы можете рассказать, откуда здесь взялись тевинтерцы? – спросила Эвелина, вспомнив, о чем говорил сер Каарас. – Вот прямо когда на небе возник этот зеленый ужас, они и явились. Сказали, что ехали предложить союз «южным собратьям-магам», пригласить их всех к себе в империю: мол, здесь к ним никогда не отнесутся так, как они заслуживают… и вдруг раз, катастрофа, и они задержались помочь. Так многие маги уже прямо-таки сидят на узлах, спят и видят, как поедут в Тевинтер. Может, и к лучшему, я не знаю. – Они приплыли по озеру? – Да нет, – ее словоохотливая собеседница пожала плечами. – Посуху вроде, в порту их никто не видал. В замке поселились, в деревню… то бишь город, я ж по старинке все деревней считаю… редко приходят. Чем там заняты – кто их знает. Говорят, что создают чары, чтобы небо исправить. Может, и не врут. – Сколько их? – спросила Кассандра. – Хм. Я их не считала, но поговаривают, магов и солдат под сотню, да еще слуги… рабы, вернее, ох, бедняжечки… всего сотни две, наверное, народу. Вроде бы ведут себя прилично, вот только наших-то священниц очень настойчиво выдворяют. Почти все и ушли из Редклифа. И деньги им сулили большие за это, а кому и угрожали, слухи разные ходят. Даже про магию крови болтали. Хотя это же какими нелюдями быть надо, чтобы против служительниц божьих такое себе позволить. Сейчас только одна преподобная мать Эглантина и осталась, и святых сестер человек пять. Дай им Создатель здоровья, не бросили нас. Хотят тевинтерцы, спорить готова, в свою ересь нас обратить. Ну, вернее, не нас, мы-то им зачем сдались – магов наших. Некоторым, Андрасте им судья, вроде и без разницы, что исповедовать. Подавай только свободу. Видать, не накушались еще свободы этой… – она скорбно покачала головой. – А когда и почему уехал эрл? – спросила Кассандра. – Уехал сразу же, как тевинтерцы пожаловали, а почему – кто ж его знает. Я не видела, как он уехал, – тут она понизила голос, подозрительно обернувшись. – Да и никто не видел. Не то сбежал – хотя банн… ох, эрл Теган никогда трусом не был и по доброй воле Редклиф ни за что бы не оставил, не то убили там его втихую, или в темницу бросили. Дело нечисто, точно вам говорю. Кассандра покивала, закусив губу. Потом, оставив старушку на Эвелину, подозвала к себе отряд и, отобрав четырех храмовников и двух магов в качестве охраны, остальным поручила походить по городу, поговорить с редклифцами, разведать, как и что, предложить перспективным местным вступить в Инквизицию. Двоим она дала конкретные задания: пообщаться с оставшейся в городе священницей и найти мага Коннора Геррина из Кинлоха. Тем временем разговорчивая пожилая дама рассказывала Эвелине легенду о духе озера Лутий, который не то приносит счастье в любви, не то дарит достойным воинам чудесное оружие… в других обстоятельствах девушка с удовольствием послушала бы местный фольклор, но сейчас не могла сосредоточиться на легенде, так как думала о предстоящих переговорах. Ее очень тревожила необходимость договариваться с тевинтерским магистром – еретиком, рабовладельцем и магом крови. Да, уверенность в том, что все маги крови – зло во плоти, в ней уже поколебалась, но одно дело подруга-долийка мастера Тетраса, а другое – представитель тевинтерской высшей власти. Воображению Эвелины рисовался мрачный старец в вычурных одеждах, жестокий, властный и порочный, окруженный несчастными рабами, торопящимися исполнить любую его прихоть под страхом бича или даже смерти. Тем временем Страж-Констебль по собственной инициативе проверил таверну, вышел и сказал, что засад там нет, а если среди посетителей и есть маги, то посохи у них не с собой. Близилось время встречи, и вот на дороге, ведущей к торговой площади от замка, показалась Великая Чародейка – правда, те, что ее сопровождали, на тевитерцев не были похожи. Впрочем, как только мадам Фиона подошла к ожидающим ее членам совета Инквизиции, она передала от магистра Алексиуса извинения за задержку: он обещал подойти как только сможет, не позднее, чем еще через час. – Пока мы можем обсудить существующее положение втроем, – произнесла она, нервно сплетая руки. – Прошу… Они зашли в таверну и поднялись на второй этаж – в комнату, которую, видимо, маги использовали как зал совета: с длинным столом, множеством стульев и без кровати. Впрочем, прямоугольник более светлых досок пола у окна указывал, что кровать тут когда-то была. Двое солдат Инквизиции, храмовница и маг, встали у двери с той стороны на караул, остальные разместились на первом этаже, чтобы оценивать обстановку и чуть что – быть готовыми броситься на помощь. Там же остался и Страж Блэкволл. – Эадрик рассказал мне что-то странное, – начала говорить эльфийка, когда они втроем расселись за столом. – Будто бы вы утверждаете, что контролируете эрлинг. Но еще вчера его контролировали мы. И что-то про Зимовахтенную башню… я хотела бы разобраться с этим, пока у нас есть время. – Инквизиция здесь чуть меньше месяца, Великая Чародейка… – начала Кассандра. – Я… уже не ношу этот титул, на самом деле, – она неловко повела головой. – Это титул мага Круга, а мы теперь свободные маги. – Хорошо, я учту. В общем, мы сами до конца не понимаем, что тут произошло, но когда мы впервые прибыли под стены Редклифа, город был окружен странным магическим барьером, который мерцал… Бывшая Великая Чародейка слушала рассказ Кассандры, все больше мрачнея. У Эвелины как раз появилось время лучше рассмотреть ее. На вид предводительнице свободных магов было не больше сорока; кроме острых ушей, типичных эльфийских черт у нее не наблюдалось, и с другой прической ее легко можно было бы принять за человека. Непохоже было, что ее как-то заботила собственная внешность: мантия была самой непритязательной, и никакого макияжа на лице. Эвелина в наряде Вестницы и с еще не потерявшей форму орлесианской стрижкой по сравнению с ней выглядела настоящей щеголихой… – Вы в любой момент можете послать кого-нибудь проверить, что происходит в Перекрестке и в Зимовахтенной башне, мадам... простите, монна Фиона. Спросить местных жителей… – добавила Эвелина, когда Кассандра рассказала все. – Клянусь, мы не лжем. Да и нет смысла. – То есть… вы хотите сказать, миледи, что магистр разрабатывал не чары для нормализации Завесы, а… каким-то образом… делил реальность на два потока? Но зачем? И, главное, как? Даже теоретически мало кто считает подобное возможным. – Он обманывал вас, – веско сказала Кассандра. – Но он показывал мне некоторые расчеты. Они явно были предназначены для нормализации Завесы, а не для… того, что вы рассказываете. И с его помощью мы уже научились закрывать эти разрывы на несколько часов, из Тени, конечно, не из реальности. У нас один открылся прямо в церкви, и вот… мы его постоянно закрываем. Где-то через полтора часа он как раз должен открыться снова. Магистр говорил, что скоро он улучшит чары, и мы смогли бы очистить эрлинг от разрывов. Пока у них дежурят наши маги и венатори, убивают демонов, когда они появляются. И… в конце концов, по его словам, мы сможем закрыть Зияние. – Многие разрывы эрлинга уже закрыты Вестницей Андрасте. И никто там не дежурил, кроме демонов, клянусь честью. – Я… простите… пока не могу вам поверить. Вы же понимаете, что я помню то, что происходило со мной. И все в Редклифе помнят то же самое. А вы еще и утверждаете, что леди... Тревельян, да?.. избранница самой Андрасте. Конечно, разрыв вы закрыли, но… – Так проверьте, – Кассандра нетерпеливо махнула куда-то в сторону Перекрестка. – Сходите сами или пошлите доверенных лиц. Мы в свою очередь гарантируем вам безопасность и неприкосновенность. И вы видели своими глазами, что Вестница закрыла разрыв. Из реальности и без магии. Она закроет и другие, если вы хотите убедиться. Девушка закивала, подтверждая слова Кассандры, и вдруг подумала, что так привыкла говорить и слышать об этом, что почти не осознает ложь, когда произносит ее в очередной раз или слышит из чужих уст. С одной стороны, этого они и добивались, но с другой… не подточит ли ее честность столь частое упражнение во лжи? Нет, ради своей выгоды она не будет говорить неправду, она была уверена в себе, и все же… так легко будет сказать себе в следующий раз, что лгать во имя высшего блага – нормально и праведно… – Давайте сначала поговорим с магистром Алексиусом. Всему этому может найтись какое-то нормальное объяснение. – А… магистр действительно предложил желающим стать подданными Тевинтера? – спросила Эвелина. – Гражданами. Хоть Тевинтер и называется империей, это не такая империя, как Орлей. У них нет императора, правит коллегиальный орган, Магистериум. И жители имеют гражданство, а не подданство. В общем, да, магистр Алексиус как раз приехал в Ферелден именно с этой целью. Просто из-за катастрофы изменил планы. Он состоит в партии венатори, это... те, кто желают изменить современный политический курс империи. Прогрессоры. Ему нужны непредвзятые союзники, а нам нужно место, в котором мы сможем жить нормально. Где мы не будем… чудовищами и бунтовщиками в глазах всех остальных. Вы должны понять. – Но у нас на юге все не так уж плохо, монна! Королева Анора разрешила вам жить в Редклифе. У нас в Оствике маги и храмовники заключили новый союз и выступают единым фронтом, а в Орлее восстановлен Круг без храмовников. Наконец, Инквизиция принимает к себе всех, кто хочет служить делу мира. Всех рас и профессий, любого подданства. А Тевинтер… это ведь ужасное место. Там рабство, магия крови… и… они ведь еретики. – Да, но... в какой-то мере они тоже андрастиане… – Правильно ли я поняла, что свободу вероисповедания тевинтерцы вам не обещали? Что вам придется принять северную ересь вместе с гражданством? – и этим вопросом Эвелина, кажется, попала в цель. Эльфийка закусила губу и опустила глаза. – Я еще буду говорить с магистром на эту тему. Это действительно важный и болезненный вопрос, и, думаю, я смогу договориться о том, чтобы… послушайте, сейчас это не так актуально. В первую очередь нужно закрыть Зияние. – Зияние? Мы назвали это Брешью, – заметила Искательница. – Пусть будет Брешь. На какое-то время повисло молчание. – Сколько в городе ваших магов? – спросила, наконец, Кассандра. – Около пяти сотен, но это считая учеников. – Включая усмиренных? Монна Фиона почему-то вздрогнула. – Да. Их у нас не очень много. – А им тоже предлагают гражданство Тевинтера? – прищурилась Кассандра. Волшебница явственно напряглась. – Нет. Им… не предлагают. Но ведь не все собираются в Тевинтер, многие маги планируют остаться в Ферелдене. Быть может, кто-то из них сможет присматривать за… А вы… разве принимаете усмиренных в Инквизицию? – Конечно, монна! – воскликнула Эвелина. – Не вам мне объяснять, это отвратительная практика, и я очень рада, что теперь, когда Круги распущены, магов больше не усмиряют, но те, кого уже… искалечили, они имеют право на достойное обращение. Инквизиция принимает всех на равных основаниях. – Да… это… хорошо, – монна Фиона стиснула руки. – Что-то не так, монна Фиона? – спросила Эвелина. Эльфийка подняла взгляд. Он показался Эвелине каким-то… испуганным? Затравленным? Виноватым? – Пожалуйста, давайте поговорим об этом потом, – с трудом произнесла она. И тут в дверь дважды постучали – так караульные предупреждали о том, что тевинтерцы прибыли на переговоры.Глава тридцатая
9 апреля 2018 г. в 23:19
Инквизиция вновь пришла под стены Редклифа. Город больше не «мерцал», но это вовсе не означало, что опасность миновала. Каарас внимательно наблюдал за происходящим. Пока Солас и другие маги вновь исследовали разрыв, Кассандра и леди Тревельян вступили в переговоры с охраняющими стены магами. Искательница произнесла уже давно привычную речь о последнем эдикте Джустинии Пятой, об основании Инквизиции и признании ее Церковью, представила Вестницу Андрасте и выразила намерение пообщаться с Великой Чародейкой Фионой и с эрлом.
– Эрл! Эрл как уехал месяц назад, так и не вернулся, – был ответ со стены. – Так что теперь за эрлинг отвечаем мы. И пока не видим никакой причины пускать вас в город. Не очень-то мы с некоторых пор доверяем церковным орденам, знаете ли.
– Что-то не очень у вас получается отвечать за эрлинг! – Кассандра сложила на груди руки. – Если бы не Инквизиция, Перекресток уже давно бы разорили бандиты! Мы защитили поселок и земли Деннета, мы отбили Зимовахтенную башню у сектантов, а Валаммар и Великолесскую усадьбу у контрабандистов Хартии. А что сделали для местных жителей вы?
– Что?! Вы отбили? Ничего себе наглость! Да я лично участвовал в штурме Зимовахтенной! Клятые сектанты чуть стрелу в меня не всадили. И Перекресток от бандитов тоже мы с венатори защищаем. Неделю назад Линнея вернулась оттуда с дежурства. Что-то никакой Инквизиции она там не заметила. Вы ничего не перепутали, а, дамочки?
Каарас попытался рассмотреть говорившего, но тот предусмотрительно не показывался.
– Ты вообще в себе?! – рявкнула Кассандра. – Что ты плетешь? Инквизиция уже больше месяца охраняет эрлинг от всякого отребья и демонов, пока вы тут отсиживаетесь за магическими барьерами, а Ферелден не чешется прислать хоть какую-то помощь. И в Перекрестке наш батальон квартирует все это время – иди и посмотри сам, если не веришь!
– Да вы там лириума, что ли, обожрались? Раз вы Церковь, то можете вот так на готовенькое прийти и оттяпать все лавры себе?! Выкусите. Не то времечко! Эрлинг защищаем мы!
– Пожалуйста, давайте спокойно разберемся! – пронзительный голос юной Тревельян заставил всех замолчать. – Вы, мессир, утверждаете, что эрлинг под контролем магов Великой Чародейки?
– Под нашим, да! Ну, с поддержкой венатори.
– А кто такие венатори?
– Тевинтерцы. Мы заключили с ними соглашение.
– С тевинтерцами? Как? Зачем?! – спокойствия юной дворянки хватило ненадолго.
– Затем! Чтобы нас снова не загнали в Круги церковники вроде вас!
– Мы не собираемся никого загонять в Круги, ты, болван! – вступила опять Кассандра. – Инквизиция – орден миротворцев, наша цель – закрыть Брешь, мы принимаем в свои ряды всех мужчин и женщин доброй воли, в том числе магов, и Церкви, кстати, не подчиняемся! Все это время вокруг вашего Редклифа был магический барьер непонятной природы. Спроси кого угодно. Он пропал всего лишь несколько дней назад. И ни вас, ни тевинтерцев, ни ферелденской армии в эрлинге никто не видел и не слышал. Там был сущий хаос и нам пришлось справляться с ним в одиночку. В общем, хватит нести бред и позови сюда Фиону. Скажи ей, что с ней хочет поговорить Искательница Кассандра Пентагаст.
Тут Каарас увидел, что магичка Эллендра, оставив коллег, целеустремленно направилась к Искательнице.
– По-моему, я узнаю этот голос, – проговорила она так негромко, что Адаар едва расслышал. – Он из наших, из Кинлоха. Я могу попробовать поговорить с ним. Может быть, мне он поверит?
– Попробуйте, монна, – вздохнула леди Тревельян. – Но все это так странно…
– Эадрик, это ты? – крикнула магичка. – Узнаешь меня?
– Чародейка Эллендра?.. – в голосе со стены впервые послышались неуверенные нотки. – Вы живы?
– Как видишь! Не знаю, откуда ты взял все то, о чем говоришь, но я жила в Перекрестке с момента открытия Бреши! Ваших там не было, и тевинтерцев тем более. Мы были одни, и все было очень плохо, пока не пришла Инквизиция и не спасла нас всех. И я клянусь, Зимовахтенную башню от сектантов освободили именно они, я видела это своими глазами. И еще с помощью Инквизиции я получила весточку от Амелла и Сураны, они тоже живы.
– Сурана жив? Вот жучара! Он с вами?
– Нет, они написали, что уплыли в Ривейн. Эадрик! Мне-то ты веришь?
– Ну… но… да не может такого быть! Я лично, лично дрался с сектантами! Как я могу вам поверить? Я там был! Мы все там были!
– Я – Серый Страж Блэкволл! – а вот он вступил в диалог, не советуясь с Кассандрой. – И я подтверждаю слова этих достойных женщин. Никакие маги не защищали местных с момента возникновения этой дыры в небе. В эрлинге был полный хаос. В Перекрестке оставалось всего несколько стражников. Я лично мобилизовал жителей хутора у озера Лутий, чтобы хоть как-то сдерживать разбойников в тех местах, и, милостью Создателя, мы выстояли. Потом пришла Инквизиция и навела порядок.
– Да вы издеваетесь! Или сговорились… я не знаю!
В итоге строптивый саирабаз все же ушел докладывать своей начальнице о произошедшем. Каарас подошел к Кассандре. Она тяжело дышала и кусала губы.
– Не похоже, чтобы этот маг лгал, – произнес Адаар.
– Что значит «не лгал»?! – в запале огрызнулась Кассандра. – Да он порол полную чушь!
– Я имею в виду, что он был, по моему мнению, искренен. Верил в то, что говорил.
– То есть, он сумасшедший?
– Вряд ли. Уверен, виновата магия.
– У тебя всегда виновата магия!
– Кассандра, пожалуйста, не сердись, – леди Тревельян коснулась предплечья Искательницы. – Сер Каарас говорит о том странном барьере, который был вокруг города, а не о магии вообще, ведь верно, сер?
Васгот кивнул.
– Может быть… может быть, им всем казалось, что все происходило не так, как на самом деле. Если в деле замешаны тевинтерцы… значит, они могли применить магию крови. Заколдовали его. И… и остальных.
– Зачем? – нахмурилась Кассандра. – Я имею в виду, зачем внушать именно это? Какой смысл?
– Я не знаю, – юная Тревельян пожала плечами.
– Дело не только в их мнении насчет происходящего, – сказал Адаар, поразмыслив, – ведь каким-то образом повсюду возникли эти черепа на столбах.
– У меня уже ум за разум заходит. Аргх! Плевать! Нам нужно закрыть Брешь. Если Фиона согласится нам помочь… то и хорошо. Нет – так нет. Будем справляться своими силами. Может, Вивьен уже что-нибудь придумала, пока мы здесь…
– Я не понимаю, откуда взялись тевинтерцы, – произнес Каарас, прикидывая временные рамки. Инквизиция мобилизовалась довольно быстро с момента появления Бреши, и ей было определенно меньше идти до Внутренних земель, чем тевинтерцам. Разве что те тоже базировались где-то неподалеку. – У Ферелдена есть какие-то договоренности с их империей? Как они оказались здесь раньше нас? И почему никто из местных нам о них не рассказал?
– Они могли приплыть через озеро Каленхад, – сказала леди Тревельян. – Я не знаю, к сожалению, насколько большая пристань у Редклифа и насколько глубокий фарватер у озера… но городок небольшой и… я почти не изучала географию Ферелдена, но я точно помню, что «крупными портами» были названы Денерим и Амарантайн, а о Редклифе там вообще не упоминалось. То есть, вряд ли тевинтерцев в городе много.
К ним приблизился и Солас.
– Этот разрыв больше ничем не отличается от иных. Можно закрывать его без опаски. И все же… – эльф, не закончив фразу, замолчал, и уголки губ его опустились.
– Мессир Солас, а вы как думаете, почему они помнят не то, что мы?
Маг вздохнул.
– У меня есть одна версия, миледи. Но существует некая разница между теоретически возможным для магии и практически доступным для… магов. Я не понимаю, как они могли достичь… подобного эффекта. Это вне возможностей, хм, современного волшебства.
– «Это» – это что? – спросила Кассандра резковато.
– Этот барьер разделял две версии реальности, Искательница. А теперь они… слились в одну. Не без зазубрин и странностей, конечно. Нарушив нормальный порядок вещей. Сама возможность вот так сдвигать и множить реальность с помощью Тени… не противоречит законам мироздания, но средств добиться этого сейчас не существует. Если только… я не знаю.
– Вы хотите сказать, что те, кто находится в Редклифе, будто бы жили в другой реальности, где именно они, а не мы отвоевывали Внутренние земли у разбойников?
– Да, именно, сер Каарас, – саирабаз одобрительно улыбнулся ему.
– Но такого не бывает! – воскликнула Искательница.
– Об этом я и говорю, – подчеркнуто терпеливо сказал эльф.
– Я не одобряю Тевинтер ни с какой стороны, но их магия, несомненно, даст фору нашей южной, так как не ограничена ничем, кроме фантазии магистров, – сказала Эллендра. – То, на что не способны мы, могут быть способны они. С помощью той же магии крови.
Солас пожал плечами, но было видно, что его совершенно не убедили слова женщины.
Довольно скоро на стену поднялась пресловутая Великая Чародейка Фиона. Это была моложавая черноволосая эльфийка, одетая в мантию, на удивление скромную для столь высокопоставленной особы (если Каарас правильно понимал иерархию магов, эта женщина занимала более высокий пост, чем та же Вивьен). Посоха в ее руках не было.
– Искательница Кассандра, это вы?
– Да, это я. От лица Инквизиции я предлагаю вам и вашим магам союз с целью закрыть Брешь, Великая Чародейка, – Искательница показала рукой на разорванное небо.
Адаар внутренне одобрил то, что Кассандра сразу перешла к сути, не став заново выяснять, чье мнение о реальности правильнее. С этим можно было разобраться и позже.
– Со всем уважением, Искательница, но мы не для того боролись за свою свободу, чтобы вновь присоединяться к Церкви. К тому же, у нас есть все основания полагать, что мы справимся с проблемой собственными силами.
– Инквизиция не подчиняется Церкви, с чего вы взяли?
Эльфийка явно была удивлена.
– Разве вы не новый орден храмовников?
Кассандра в очередной раз объяснила, чем является и чем не является Инквизиция.
– В любом случае, – предводительница магов, кажется, не сочла разницу существенной, – я вынуждена отказаться от вашего предложения. Мы уже заключили соглашение с венатори. Магистр Алексиус в данный момент работает над финальной версией чар, способных привести небо в порядок, и мы займемся этим в ближайшее время.
– Хм, занятно, а могу я тогда поговорить с этим вашим магистром?
– Я передам ему, Искательница, ваше пожелание, но что именно вы можете предложить нам? Магов у нас хватает… в том числе высочайшей квалификации. А разработка магистра Алексиуса уникальна даже по тевинтерским меркам.
– Уж не знаю, что там разрабатывает ваш магистр, но Вестница Андрасте – вот она, рядом со мной – закрыла уже много разрывов. А вы с тевинтерцами, судя по тому, что этот разрыв все еще здесь, закрывать их не умеете. Также она недавно сдержала рост Бреши, вы должны были это заметить. И по мне так, если кто и сможет закрыть ее окончательно, то это Вестница. Но ваша помощь будет нелишней.
На этот раз молчание длилось дольше.
– Это действительно так? – наконец, заговорила саирабаз, теперь обращаясь к юной Тревельян. Голос ее изменился, в нем послышалась странная тревога. – Вы способны закрывать такие разрывы навсегда, монна? Мы тщательно изучили их структуру, это очень сложно сделать даже из Тени… во всяком случае, мы пока не нашли способа закрывать их так, чтобы они не открывались заново через считанные часы. Вы из какого Круга?
– Я – вообще не маг, мадам Фиона. Меня зовут Эвелина, леди Тревельян, к вашим услугам. Разрывы позволяет закрывать милость Андрасте и Создателя, а вовсе не чары.
– В это… сложно поверить. Вы можете закрыть вот этот разрыв сейчас, при мне? И навсегда?
– Да, мадам.
– Только при условии! – вмешалась Искательница, не позволяя излишней доброте Вестницы испортить ситуацию еще больше.
Взамен на закрытие разрыва Кассандра потребовала открыть ворота города для Инквизиции и начать переговоры насчет Бреши. Великая Чародейка согласилась, но предупредила, что любые провокации будут пресечены объединенными силами южных и северных магов. В качестве демонстрации добрых намерений Инквизиции она также попросила Кассандру не вводить в городок сразу всю роту, а ограничиться небольшой делегацией. Со своей стороны она поклялась, что гарантирует неприкосновенность гостям, чем бы ни закончились переговоры. Кассандра сказала, что ей надо обсудить все с другими членами совета, и подозвала Адаара подойти поближе.
– Стоит взять с собой всех наших храмовников, которые сейчас здесь, – сказал васгот, когда они собрались тесным кружком. К некоторому неудовольствию Каараса и Солас, и Эллендра не торопились отходить в сторону. – Это хоть как-то обезопасит нас от возможного нападения магов.
– Но это будет выглядеть провокационно, сер, – возразила леди Тревельян. – Мадам Фиона дала клятву, что на нас никто не нападет... ты ее знаешь, Кассандра – она ведь честная женщина?
– Не то чтобы очень близко знаю. Да и… взять того же Люциуса – его я знала куда лучше и знала как разумного и благородного человека, и что в итоге? Дикая сцена в Вал Руайо с рукоприкладством и каким-то пафосным бредом из его уст.
– Ты права, – леди Тревельян грустно вздохнула. – И то, что она заключила соглашение с еретиками… конечно, отчаянная ситуация требует отчаянных мер, и Брешь угрожает всему миру, а значит, и Тевинтеру. Но все же… если эти венатори хотят только закрыть Брешь, то почему они не обратились к нам? Они могли бы послать Инквизиции письмо с предложением помощи, а лучше – направить парламентеров. И при чем тут вообще Редклиф? Он довольно далеко от Храма Священного Праха.
– Я не думаю, что хоть кто-то способен создать чары, способные закрыть Брешь, не изучая собственно Брешь, – произнес Солас. – Учитывая то, что происходило с городом до этого… на мой взгляд, магистр преследует какую-то иную цель. Возможно, бывшая Великая Чародейка с ним в сговоре. Или непростительно наивна для того, чтобы возглавлять так называемых «свободных магов».
– Я мало знаю ее лично, но ее политика всегда вызывала у меня вопросы, – сухо сказала Эллендра. – А когда она приняла решение о роспуске Кругов, хотя эту инициативу поддерживала только половина магов – и не из самых, признаться, мудрых – я в ней окончательно разочаровалась. Ходили слухи, она была Серым Стражем в молодости… может быть, о ней что-то знает он? – она показала глазами на Блэкволла. Тот, скрестив на груди руки, изучал взглядом стену и ворота.
Но Страж-Констебль, когда Кассандра подозвала его и задала соответствующий вопрос, лишь пожал плечами.
– Лично я с ней не знаком, – суховато сказал он. – Какая-то темная история. Я бы не доверял Стражам, покинувшим орден. На нас возложен долг, от которого нельзя отречься – мы служим до самой смерти. Какие бы ни были обстоятельства.
– Ладно, так или этак, мы не можем просто проигнорировать происходящее в Редклифе и уйти восвояси, – сказала Кассандра. – Попробуем выяснить, чем они тут занимались на самом деле. Закроем разрыв, возьмем с собой треть роты в качестве охраны, в их составе по пять магов и храмовников… но не вас, Солас… Страж Блэкволл, вы с нами?
– Почту за честь, Искательница.
– А ты, Каарас, примешь командование над оставшимися солдатами, – Искательница уставилась на него в упор, взглядом предупреждая попытку возразить. Подозревая ловушку, она хотела оставить его, носителя метки, в относительной безопасности. Адаар молча склонил голову, признавая ее правоту, хотя ему было тяжело не протестовать. Ему пришлось вытерпеть и сомневающийся взгляд Серого Стража: тому тоже явно показалось странным, что васгота, представленного ему как телохранителя Вестницы, разделяют с ней, когда она отправляется в стан возможных врагов. – Если понадобишься, пришлем за тобой позже. А если местные попытаются закрыть ворота, помешай им и посылай половину оставшихся нам на помощь.
– Есть, Искательница.
– Эй, там, мы готовы!
Зрителей на стене и за герсой ворот (щиты с той стороны давно убрали) явно прибавилось, пока они совещались. Маги, солдаты, обыватели…
– Начинайте. Да присмотрит Создатель за всеми нами, – эти слова явно вырвались у Великой Чародейки невольно. Она держала ладонь у груди, будто пытаясь смирить бьющееся сердце. Каарас сжал и разжал руку с меткой, готовясь вновь прикоснуться к Тени. От разрыва отступили маги, подтвердив, что демонов с той стороны нет. Зеленое противоестественное свечение вздрогнуло, словно почуяв, что ему недолго осталось.
Леди Тревельян, как следовало по ложному обряду, картинно воздела руки.
– Милостью Создателя по воле Невесты Его, блаженной Андрасте, явившейся мне в Тени и благословившей меня!
Общий вздох восторга и изумления знаменовал закрытие разрыва – даже солдаты Инквизиции еще далеко не все видели этот спектакль. Каарас поднял взгляд на предводительницу магов. Она выглядела глубоко потрясенной.
– Слава Вестнице Андрасте! – рявкнул Страж-Констебль, и все солдаты Инквизиции и почти все наблюдатели из Редклифа грянули «ура». Великая Чародейка не кричала ничего. Но махнула рукой кому-то из подчиненных, давая приказ открыть решетку.