***
Город буквально кипел, предвкушая самое главное событие года, как ознаменовали его журналисты на первых полосах всех популярных изданий. И вот, долгожданный вечер настал, обещая всем пришедшим массу впечатлений. Гостей встречала красная ковровая дорожка и сотни вспышек фоторепортеров, жаждущих урвать кусочек сенсации. Не каждый день два самых известных Дома моды объединяются для выпуска совместной коллекции. Маринетт ужасно нервничала, не переставая теребить сумочку и разглядывая бушующее людское море через стекло автомобиля, остановившегося перед небольшим особняком, подсвеченным яркими огнями. — Мам, ты выглядишь просто потрясающе, так что выше нос и покажи всем, кто здесь главный, — подбодрил Алекс, крепче сжав её заледеневшие пальцы в попытке отвлечь от порчи дизайнерской вещи. — Спасибо, дорогой, — Маринетт нежно поцеловала сына в лоб, по привычке взьерошив светлые волосы, на что получила недовольное ворчание, вызвавшее лишь улыбку. И что бы она делала без Алекса? Самый любимый мужчина в её жизни… Вот бы ещё найти в себе смелость, чтобы познакомить его со вторым самым любимым мужчиной, которого она столь упрямо игнорировала всю неделю. Их встречу у дверей коллежа она не брала в расчет, ведь тогда Адриан находился совсем в ином статусе для неё. Да и Алекс воинственно воспринимал каждого, с кем она пыталась сблизиться. Он не признавался, но она понимала, что сын всё ещё мечтает о встрече с отцом и лишь его желает видеть рядом со своей мамой. И где прикажете искать бывшего героя Парижа? Прошло столько лет, а она до сих пор не могла забыть тот день, когда оказалась на пороге дома Мастера Фу, желая вернуть тому серьги Ледибаг. С чем вообще сравнить те боль и шок, которые она испытала, когда приветливый старичок с грустью сообщил, что днём ранее к нему с такой же целью явился Кот Нуар. Он. Отказался. От. Кольца. Вот как сильно она ранила своего верного напарника, отвергнув его чувства… — Мааам, наш выход! — потряс её за плечи Алекс, после чего вышел первым и, обойдя автомобиль, открыл дверь с её стороны, в галантном поклоне подав руку. Маринетт вновь не смогла сдержать улыбку. Стоило ей ступить на жёсткий ворс красного ковра, как затворы фотокамер защёлкали с удвоенной силой, словно соревнуясь между собой в скорости. Прищурившись на секунду под напором ярких вспышек, она всё же смогла побороть волнение и, гордо задрав подбородок, проследовала в зону для интервью, крепко сжимая при этом локоть сына. Кажется, она погорячилась, полагая, что ажиотаж вызвала её скромная персона. Большинство объективов было направлено исключительно на Алекса, облачённого в идеально подогнанный по фигуре чёрный смокинг с бабочкой. Подросток не скупился на приветливые улыбки и радостно махал всем рукой, периодически подмигивая и отпуская шуточки, от которых репортёры дружно взрывались хохотом. «Вот выпендрёжник! Весь в отца, чтоб у того усы повылезали». — Прекрасно выглядишь, — мягко произнес появившийся словно из-под земли Адриан, встав от неё по правую руку и приобняв за талию. Алекс не был бы Алексом, если бы проигнорировал такую вольность (как он искренне полагал) в отношении своей мамы. Маринетт чувствовала себя зажатой между молотом и наковальней, разделяя двух блондинов своей хрупкой фигурой. Плюнув на всё, она демонстративно игнорировала колкие взгляды, которыми одаривали друг друга мужчины, и улыбалась журналистам во все тридцать два зуба. Ладно Алекс, но Адриан с чего вдруг решил проявить совершенно неуместную сейчас ревность? Она ведь с сыном пришла, а не в сопровождении Клода Бовера, чтоб тому вечно кабинет химии отмывать. На мгновение их троица выпала из эпицентра всеобщего внимания, но лишь потому, что из чёрного лимузина показался великолепный, как всегда одетый с иголочки, Габриэль Агрест. За седовласым мужчиной молчаливой тенью следовала его верная помощница. Маринетт не смогла скрыть восхищённого взгляда, впервые лицезрея Мадемуазель Санкёр в платье цвета спелой вишни, которое невероятно ей шло. — Маринетт, Адриан… — поприветствовал их подошедший мужчина, одарив равнодушным взглядом серых глаз, после чего неожиданно замер, задержав взгляд на Алексе. — А это..? Маринетт вновь начала нервничать. Должно быть Месье Агрест вспомнил, как она будучи беременной проходила собеседование на должность помощника дизайнера в его компанию долгих одиннадцать лет назад. — Алекс Дюпэн-Чэн, — представил сам себя мальчишка и решительно протянул опешившему Габриэлю руку, которую тот не проигнорировал, а напротив — пожал, мило улыбнувшись её сыну. — Что ж, рад знакомству, юноша. Маринетт отдёрнула ладонь, которая так и тянулась протереть глаза, дабы убедиться в реальности происходящего. На Адриана и вовсе было больно смотреть, так сильно тот был шокирован поведением отца. А стоило Алексу похвалить причёску Месье Агреста и ненавязчиво попросить примерить его очки, так Маринетт и вовсе пошатнулась, сохранив равновесие лишь благодаря поддержке Адриана. Но самое шокирующее было дальше... Габриэль рассмеялся в голос, пожурив Алекса за наглость, и протянул тому дизайнерские очки, которые, казалось, он не снимал даже во сне. Алекс радостно взвизгнул, тут же нацепив полученный аксессуар себе на нос. Оба довольно улыбались, позируя репортерам. Подначиваемые журналистами, Маринетт и Адриану так же пришлось присоединиться к веселящейся парочке. Мари чувствовала себя крайне неловко от сложившейся ситуации. Кто бы мог подумать, что им придётся фотографироваться всем вместе, словно одной дружной семье... Вечер определённо начался эффектно.Глава 17
25 октября 2017 г. в 15:25
Адриан прекрасно понимал, что финальные приготовления к показу новой коллекции выжмут из всех последние соки, но никак не ожидал, что дойдет до крайности. За несколько дней, прошедших с их незабываемой ночи, он так и не смог вытянуть фанатичного трудоголика в лице Маринетт даже на обед.
Она вообще живой человек? Как можно настолько погружаться в работу, игнорируя все прочие аспекты жизни? Неудивительно, что Маринетт такая худенькая. Адриан твёрдо пообещал сам себе, что, как только со всей этой кутерьмой будет покончено, он непременно свяжет любимую по рукам и ногам и заставит съесть всё, что для неё приготовит.
— Маринетт, ты свободна? — постучав костяшками пальцев о дверь её кабинета, спросил Адриан, надеясь урвать хоть несколько драгоценных минут наедине.
— Ммм… Почти закончила проверять список приглашенных, — не отрывая взгляда от разбросанных по всему столу бумаг, отозвалась девушка.
Адриан тяжело вздохнул, неодобрительно покачав головой, и зашёл внутрь, прикрыв за собой дверь. После случая в клубе Софи всячески игнорировала его персону, так что никаких возражений со стороны секретарши Маринетт он не услышал, хотя прочих, порывавшихся побеседовать с начальницей, она умело разворачивала на месте. Что ж, ему это было лишь на руку. Не хотелось выглядеть ещё большим подонком в глазах девушки.
— Мари, — мягко начал он, — завтрашний показ готов на все двести процентов, так что можешь немного расслабиться.
— Не могу! Это слишком важное событие, так что я должна лично перепроверить каждую деталь.
«Ну что за неугомонная женщина?!» — мысленно сокрушаясь, Адриан сел на стул перед её столом, любуясь тем, как забавно она морщит носик, вчитываясь в какой-то отчет.
А ведь они так и не поговорили после того, как Маринетт так спешно сбежала от него тем утром. Кто они теперь друг другу? Почему она делает вид, что ничего не произошло? Неужели для Маринетт их близость была лишь на одну ночь? Да, он в курсе её позиции относительно служебных романов, но всё-таки...
Адриан успел накрутить себя до такой степени, что с каждым днём всё сильнее боялся предстоящего разговора, который рано или поздно всё равно должен был состояться.
— Адриан, ты что-то конкретное зашёл обсудить? — прервала поток его мыслей Маринетт.
— Что? Да нет… Просто…
— Давай тогда отложим все беседы на окончание презентации, хорошо? Я не могу думать ни о чём, кроме…
— Да-да, я уже понял, что ты бесконечно занята... для меня, — горько отметил он, со всей силы впиваясь пальцами в подлокотники деревянного стула. Как она не понимает, что он просто заживо сгорает от необходимости побыть с ней рядом?
— Прости, — немного смягчив голос, отозвалась Маринетт, одаривая его столь нежным взглядом, что он готов был растечься лужицей прямо на месте.
— Всё в порядке. Тогда, — Адриан поднялся на ноги и упёр руки в край стола, слегка нависнув над девушкой, — увидимся завтра на показе.
— Д-да… Раз-разумеется, — заикаясь, ответила Маринетт.
Оставшись довольным произведенным эффектом столь незначительной близости, он пошёл к выходу, обернувшись у самой двери.
— Завтра ты никуда от меня не спрячешься, — лукаво подмигнул растерявшейся девушке и покинул её кабинет, не оглядываясь.