[1]
Джонни лежал на полу, хватаясь руками за голову. Алина остолбенела, замерла, словно каменная статуя. Наверное, впервые в жизни я видела ее в таком состоянии, я уже верила, что никто и ничто не сможет ее выбить из колеи. Ну да, ее мозг точно не мог представить, что когда-нибудь ушатает толстой книгой всемирного актера, не подготовился он к такому повороту судьбы. Алина взглянула на меня своим растерянным взглядом. Что я теперь сделаю? Я и так спасла Джонни от второго удара книгой, включив свет. Я пожала плечами, показав, ну с кем не бывало, покачала головой в знак осуждения. Взгляд Алины быстро перемелькнул на Джонни. Он стал подавать признаки жизни, перевернулся на спину. — Нет-Нет! Я жив! — мотая головой, подняв руки, показывая: я сдаюсь. Алина заулыбалась, Джонни явно испугался слов моей подруги. — Только я тут еще полежу минуточку. Его взгляд сфокусировался на Алине, с опаской поглядывая на ее книгу в руках. Алина запаниковала, глаза стали метаться: надо избавиться от улик; быстро кинула книгу на кровать. Джонни расплылся в улыбке, прикрыл глаза. — Джонни?! С тобой все хорошо?! Ты живой? Кинулась к нему. Может, заторможенно моя реакция сработала, ладно, хоть сработала. Мне было жалко Джонни, я смотрела, как он страдал, морщась от боли. — Все хорошо, не переживай. Чем меня так приложили? — Алина натянула улыбку, показала эту «чудо» книгу. Прочитав, я тихонько посмеялась. — Семейным кодексом Российской Федерации. — Никогда я еще так не огребал от семейной жизни. — Никто и не умирал от семейного кодекса Российской Федерации. Джонни рассмеялся. Резкая боль. Поморщился, смех превратился в стон о помощи.[2]
Мне удалось уговорить Джонни перебраться на мою кровать. Он уже отошел от удара, но тот активировал функцию сна. Джонни лежал, прикрыв глаза, я пыталась вести с ним беседу, он неохотно, но отвечал. Для меня главное, пока я готовлю ему спальное место, чтобы не уснул, а то такого кабана я не вытолкаю со своей кровати. Когда голос Джонни переходил в бормотание, я тормошила его, и он просыпался. — Не-не. Я не сплю… я просто лежу. Снова уходил в сон. Чем больше времени проходило, тем меньше бодрствовал Джонни. Надо было быстренько доставать матрас. Другого варианта не было. Разместить Джонни в гостиной на диване означало подвергнуть его опасности со стороны Машиного семейства и самой Маши. И, думаю, дядя Саша, отец Маши, не очень обрадуется незнакомому мужчине, спящему на его диване. А бегать всех будить и просить, чтоб Джонни у нас остался? Ой, нет. Если Джонни будет под боком, мне будет спокойней, а если кто-то без ведома войдет в комнату, то Алина кодексом херакнет его. Безопасность!!! Я достала из встроенного шкафа, большой ортопедический матрас, расположила его по центру комнаты, между кроватями. Джонни приоткрыл один глаз, посмотрел, как я стелю свежее постельное белье, и снова погрузился в легкий сон. Вот, потом не притворяйся, что ты спишь! Я видела, что ты подглядывал! Ммм, какой приятный запах постельного белья, не зря мы с Алиной три часа стояли, выбирая порошок. Я бы поспала на полу, на этом матрасе, ведь, когда мы еще не повздорили и жили все в этой комнате, то я спала на полу, и мне так это нравилось. Этот матрас самый удобный в этом доме, на нем спать — одно удовольствие! Пусть Джонни спит на полу. Положила легкое одеялко, теперь готово спальное место, осталось отработать у Алины подушку. Точно, Алина! Что-то тихо в нашей комнате. А где это ее козырные фразочки, наполненные сарказмом? Я посмотрела сначала на Джонни, который тихо лежал на моей кровати. Равномерное дыхание, и не подглядывает. Черт! Уснул. Перевела взгляд на Алину, она тихонько сидела на кровати и смотрела тусклым взглядом в стенку. Что с тобой? Она еще не отошла от шока? Алина, ты никогда такой не было! — Алина… — тихонько произнесла, положив на руку на ее плечо. Она вздрогнула, посмотрела на меня большими глазами. Ну что ты, подруга?! Подумаешь, ударила книгой мужчину, с кем не бывает! Я уже искала слова, чтобы успокоить ее, но тут Алина быстро вскочила, схватив меня за руку, потащила в ванную комнату, при этом запнувшись о матрас и про себя поругавшись, мы дошли до ванны. Что творится с тобой?! Теперь я на нее смотрела большими, как шары, глазами. Алина закрыла дверь на защелку, повернулась ко мне. Теперь еще сильнее на нее таращилась. Долгая пауза. Еще смотрит на меня. Мне хотелось уже покрутить пальцем у виска, но тут Алина выдала: — ОН ЧТО, ЗДЕСЬ БУДЕТ НОЧЕВАТЬ?! — Ее вопрос меня озадачил, я полагала, что я крайне понятно дала понять, что он здесь остается. Матрас, одеяло и подушка. По мне, я доходчиво показала свои намерения. — Ты думала, для кого я матрас достала? — я улыбнулась. Мне нравилось смотреть, как Алина находится в панике, она боится его, хотя пытается этого не говорить, и даже она самой себе не может в этом признаться. Не знаю, именно сегодня, я могу его оставить у себя на ночь без всяких криков, ведь он звезда и т.д. Он простой человек, как и все мы. —Ты могла предупредить! То этого бы не случилось! Как мне теперь смотреть ему в глаза?! Боже! Еще он у нас с ночевкой! — Посмотрела на свою пижаму. — А я еще в этой пижаме! Господи! Я засмеялась, теперь она больше переживала, что стояла в такой смешной пижамке, и не сказать, что мы взрослые и учимся в институте. Такая розовенькая с милыми котятами. Я ей дарила на день рождения. Она не любит розовый и клялась, что сожжет, но вместо этого решила отомстить и подарила мне на мой день рождения такую же пижаму. Да, и она как раз со мной, но я ее не надену. Нет-нет! Я так позориться не буду. Хах. — Алина, успокойся. Алина, Джонни простой человек. Расслабься и получай удовольствие. — Расслабься?! Удовольствие?! У нас спит Джонни! Джонни, твою мать! Не простой парень из соседнего дома, а Джонни! Твою мать. Джонни Депп! Какое получай удовольствие?! Я его ушатала семейным кодексом! Я уже не могла ее слушать, я устала, глаза слипались. Я б ее выслушала и даже съязвила на тему «все мы люди», которую она проводила, убеждая в том, что Джонни всего лишь человек, и мне не стоит его обожествлять и бояться. Это когда психолог занимается сохранением брака, но сам имеет большой горький опыт в семейной жизни. Ой, Алина, как тебе повезло, что я устала. Я бы над тобой поиздевалась, конечно, любя. — Алина, я с тобой побеседовала бы, но я сегодня так устала, просто с ног валюсь. Еще мне этого на матрас надо перекатить. Давай все твои проблемы на завтра перенесем. Окей? Проговорила ей уходя: — А, да! Я у тебя подушку одну заберу.[3]
Я стояла возле своей кровати и смотрела на спящего Джонни. Какая прелесть. Такой безобидный и умиротворенный. Устал, бедняжка. Я смотрела на него, и мне было так жалко тревожить его сон, он, поди, так устает на своей работе, и сегодня был тяжелый день, если он даже уснул пару раз на фильме ужасов. Передо мной возник вопрос: будить или не будить? Я вполне могла расположиться на полу, но тогда я бы приготовила ему кровать. Алина еще не вышла из ванной. Нервничает. Пытается привести себя в чувство. Слышу, что в ванной включена вода. Надо было ее успокоить, хотя она сильный человек, переживет это, а мне надо решить, что делать с Джонни. В комнату вернулась Алина. Проистерившись, вернув себе чистый разум. Увидев меня возле Джонни, она опять запаниковала, сразу поняла, о чем я могу попросить, и быстрым шагом побежала к своей кровати. — Нет-нет. Я его не трону, я его уже тронула кодексом, все, пока! Таких серьезных проблем мне не надо.— Алина залезла под одеяло и отвернулась к стенке. — Алина спит! Ну и истеричка! Я тебе припомню, буду очень долго издеваться над тобой, подъебывать, любя. Я улыбнулась, покачала головой и вернулась к своей проблеме. Видеть спящего Джонни большая удача, а в своей комнате — суперская удача. Он такой безобидный и очень милый. Отдыхает, расслаблен. Видеть его таким расслабленным — очень редкий случай, он рассказывал, что сейчас испытывает трудности со сном. Переезды, всякие важные вечера, работа и еще эта бессонница. Выматывала его силы, он хотел покоя. Здесь он его и получил. По крайней мере, надеюсь на это. Мне хотелось дать ему то, что он просил, а просил он не много. Для нас, простых людей, его желания — это простой пустяк, а для него — непозволительная роскошь. Я понимала, что мы с ним с каждой новой встречей все ближе друг другу, я хотела его узнать, насколько это возможно, и всеми силами оттянуть свой полет домой, но я бессильна. Возможно, для меня Джонни так и останется загадкой, тайной вселенной. Джонни просил быть с ним открытой и вести с ним, как с обычным человеком. Но, я не могу, еще не могу! Даже сейчас смотрю на него, как на что-то неповторимое, дорогое и заветное, но не для нас. Он, словно редкий экспонат в музее, единственная картина от знаменитого автора. Неповторимый. Недостижимый. Но для всех такой желаемый. За своими мыслями я не заметила, как присела возле него на краешек кровати. Я забыла про сон и свою усталость, я могла любоваться им всю ночь и размышлять о нем. Джонни, я очень-очень хочу узнать тебя. Узнать, о чем ты думаешь, чего ты хочешь и чего боишься. «Господи, прошу, услышь меня. Я очень хочу этого, но больше хочу знать, зачем ты нас вообще свел. Зачем и Почему?! Господи, только ты знаешь ответ» Интуитивно подняла взгляд вверх в потолок, мысленно ведя монолог с Богом. Он молчит, всегда молчит, но знает при этом многое. Но я верю и жду, что он все объяснит, обязательно даст знак, объясняя свою задумку. Легкое касание моей руки выводит меня из своих мыслей. Я даже вздрогнула, совсем забыв, где нахожусь. Рука мужчины соскользнула с его груди и прилегла на моей руке. Я заулыбалась, мне приятно, но вспомнив, что все могла видеть Алина, я с опаской взглянула на нее. Она спит, повернувшись к нам спиной. Хорошо, никто не видит мое довольное лицо. Джонни задергался, приковал мое внимание к нему. Дыхание участилось, поддергивал головой, на лице менялись эмоции. Ему снится страшный сон. И уже ни следа не осталось от его спокойного и умиротворенного состояния. Дыхание все учащалось. Капельки пота скатывались по его лбу. Не успела подумать, что он простой человек, и ему тоже снятся страшные сны, как мирно лежавшая его рука резко впилась в мою руку. БОЛЬНО. Я тихонько пискнула. Алина спит, не давая крикнуть громче. Больно! Черт! Его Дыхание учащалось и хватка становилась сильнее. Я не нашла ничего лучше, как ударить его по руке. Джонни резко поднялся. Твою мать! Как я испугалась. Он так резко поднялся, делая глубокий вдох, словно во сне он тонул или что-то подобное, а сейчас рад, сделав вдох. Я смотрела на него с испугом, даже не замечая, что моя рука до сих пор в его крепкой хватке. Он был в плохом состоянии. Тяжелое, но частое дыхание, на лбу проявился пот, а во взгляде читался страх. Он посмотрел на меня с таким видом, словно на какую-то незнакомку. Сердце мое сжалось. Не думай, все хорошо, он просто не отошел от сна. Мне стало больно смотреть ему в холодные глаза, я взглянула на свою руку, которую он так и продолжал крепко сжимать. — Извини… — отпустил меня. Я осмотрела красные пятна от его пальцев на своей руке. Пипец. Они были такими краснющими и так жгло. Черт! Джонни закрыл лицо руками. Мда, пробуждение было тяжелым. Он страдал и, возможно, он плохо спит не из-за бессонницы, а из-за плохих снов. А сон — главная подсказка для человека о его внутреннем состоянии. Ему нужна поддержка. Этот сон — явный ключ к его проблемам и страхам. Мне его очень жалко, даже несмотря на то, какую боль он причинил своим холодным взглядом, а руку… Положила руку ему на плечо. Джонни не отреагировал, сидел, прикрыв лицо руками. — Джонни все в порядке? — Он вернулся, пришел в себя. Убрал руки с лица, медленно перевел взгляд на меня. Мне было страшно снова увидеть тот холод в его взгляде. Нет, Джонни, я теперь не незнакомка, а тот человек, с которым ты можешь поделиться. Он смотрел на меня как на своего друга и фальшиво улыбнулся. — Все в порядке. — Джонни взглянул на мою руку. — Извини, я не хотел. Приснилось, что мы гуляли, и меня фанаты узнали. — ну да, конечно! Сделаю вид, что поверила. — Ой, мне кровать приготовили. Джонни был неразговорчив, не хотел делиться этим кошмаром. Я понимала, что он врет, и ему снилось что-то страшнее, чем толпа его фанатов. Его что-то тревожит, и подсознание уже дает знаки через сны. Их только нужно правильно понять, и тогда можно будет избавиться от своих проблем. Мне хотелось побольше узнать о сне. Не знаю, почему, но возможно, мне просто хотелось ему помочь, мне казалось, кроме меня и семьи не поможет ему никто, но, как я поняла, Джонни не очень любит с кем-то говорить о своих проблемах, все держит в себе, потом сознание кричит о помощи. Я лежала в своей кровати, рассуждая про себя, что могло тревожить Джонни. Семья? Ванесса? Мама? Работа? Его могло волновать ВСЕ! Я его плохо еще знаю, только сегодня он открылся совсем чуть–чуть, но это так приятно. Мне приятно, что он доверился мне, хоть это и не много, но для меня оно многое значило. Смотреть на них, звезд, и идеализировать, представлять их без изъянов и смотреть на их счастливую жизнь, предполагая, что у них нет никаких проблем — это одно, а видеть, как он страдает, и страдает больше, чем ты в своей жизни — это совершенно другое. Я хочу ему помочь. Джонни долгое время провел в ванной, я слышала, как шумела вода. Он мучился. Он пытался прийти себя от этого сна, а холодная вода — самый лучший отрезвитель. Шум воды прекратился, Джонни вышел, словно ничего не случилось, такой же как и всегда, с улыбкой на лице, а вот глаза выдавали. Врет. Как сложно ему врать? Врать самому себе, что ничего не творится с ним? Как он может? Это ужасная боль: показывать всем свою улыбку, а внутри ощущать невыносимую боль. Я смотрела на него, следила за его перемещениями по комнате. Джонни понимал, что я обеспокоена его состоянием, и мой пристальный взгляд подтверждал мое беспокойство. Джонни одарил меня таким взглядом, показывая, что ничего рассказывать не будет, и лучше, чтоб я не заморачивалась над этим. Джонни нажал на выключатель и пропал во тьме… Убегая от предложенной помощи. Оставаясь с проблемой один на один. Он думает, что сильный, а сам идиот. Я закрыла глаза, приготовившись ко сну. Свет погас, и Джонни исчез, словно какой-то мираж или моя фантазия. Он пропал, и я теперь одна. Раздалось из темноты: — Спокойной ночи, Т/И. — тихим голоском. Сердце мое радостно забилось. Он рядом, это не глюк и не плод моего воображения. Он рядом! Он здесь! Он не исчез, не ушел. Как приятно слышать его голос. — Спокойной ночи, Джонни. Вот, держи. Подаю ему игрушечного серого кота. Игрушка антистресс, он такой клевый, толстый. Алинка с ним по всему миру путешествует и считает, что он отгоняет бабаек. Да-да! Мы взрослые девушки, но и даже нам кажется после всяких фильмов ужасов, что ночью в нашей комнате кто-то живет. В этот раз живет Джонни, поэтому он мне не нужен, да и усталость, сегодня мой мозг вряд ли будет представлять бабаек. Поэтому пусть он Джонни охраняет. — Что это? — смотрит на этого кота. Мне прям интересно, что Джонни думает обо мне?! — Персик, — по-русски назвала. —по словам Алины, он защищает от плохих снов. Из темноты раздался тихий смех. — Ну, идиот, не ржи, а возьми! Смеется и катается по матрасу в обнимку с котом. Идиот! — Спасибо, надеюсь, Ванесса не будет против, что я буду спать с каким-то Персиком. — Сейчас заберу! — тянусь к Персику. Пытаюсь не свалиться с кровати. Джонни укатывается от меня подальше, не давая забрать котика. — Нет-нет! Он симпатичный. Мне кажется, мы с ним подружимся. — Ой, все, спи! — повернулась лицом к стенке. Надо перестать разговаривать с Джонни, и он уснет. В комнате образовалась тишина. Только подумала, что он успокоился. — Спокойной ночи, Персик — Джонни! — Что?! Как я могу не пожелать хорошего сна своему другу? — Идиот! — Ну какой есть. Закрыла глаза. Надо спать, завтра будет тяжелый день. Провалилась в глубокий сон… ________________________________ Проверено Бетой — u.tain Перепроверено Бетой — Edward K Перепроверено Бетой — black riptide