[1]
[Пик-пик-пик] [ПИК!!!] Открываю глаза, орет будильник, ничего не могу понять. Глаза закрываются. Голова тяжелая, шумит в ней. Хотелось невыносимо спать. Не понимаю, почему мы с Джонни решили встать в девять часов? Хотя оказались в постели в начале четвертого утра. [ПИК! ПИК! ПИК!] Будильник бешено орал, увеличивая громкость. Казалось, что по голове меня долбят молотком. « – Джонни, во сколько встанем? – Давай пораньше, столько планов, успеть надо все сделать. Часов в девять? – Уверен? – Да. Только ты будильник ставь, а то я его никогда не слышу, и буди меня посильней, не стесняйся. Я не ранняя пташка, но завтра встану. » Вспомнила я вчерашний разговор перед тем, как мы разошлись по своим спальням. «Ну, все, Джонни, держись!». «Вот, только я найду сил встать, так сразу же пойду будить тебя! Чтоб ты так же мучился, как я!». – Встанем в девять часов. Ага! – Бубнила себе под нос. – Только ты ставь будильник! Тфу ты! Отключила будильник. Блин, голова была тяжелой, она все так и тянулась к подушке, тело тоже ныло, глаза слипались. «Все-таки мы погорячились». Я бы уснула, но я ответственный человек, раз договорились в это время – значит, надо вставать. Да и мысль, что я сейчас отомщу Джонни за свои утренние страдания радовала меня, заставляя подняться. Я уселась на кровать, ощущая, как у меня все болит и как мой мозг просит еще поспать. За окном была говно погода. Пасмурно. Было бы солнце, которое светило бы в глаза, то дело было другое, а там пасмурно, уныло, еще непонятно то ли снег, то ли дождь мелкий моросит. «Ой, мерзкая погода». Только представила, что в такую погоду куда-то идти гулять. Я вся сморщилась и опять завалилась на кровать. Прикрыла глаза, за окном завыл ветер. «Ужас!». Было страшно представить, что творилось на улице, ведь даже за закрытыми окнами вой ветра был хорошо слышен. Да и в номере ощущалось понижение температуры, хотя отлично грели батареи. Вылезать из теплой кроватки не хотелось, но заставить страдать еще одного человека хотелось больше. Ведь если не разбужу, то потом начнутся претензии: почему не разбудила, я бы точно встал! Да, ты слабачка и тд. Ой, все мужики одинаковые. Встала босыми ногами на пол. Поняла, что погорячилась, надела белые мягонькие тапочки. Подошла к зеркалу. Решила взглянуть на свой видок. Все-таки мужчину иду будить, а не пугать. А то увидит и в окно уйдет кратчайшим путем. Мужчины они такие. Когда мужиков нет, то так спокойно живется. Проснулся с помятым видом, не заморачиваешься, поел, кофе попил и только потом привел себя в божеский вид. Смотрю. Лицо у меня помятое, на голове непонятно что творится. Полный ужас. Из всего, что я вижу в зеркале, мне нравится моя пижама и белые тапочки. Но и пижаму я взяла летнюю. Взяла красивые, в красную клетку штаны для сна, они такие широкие, красиво сидят, скрывают недостатки, и на мне белая обычная футболка. Я бы взяла свою любимую зимнюю пижаму, она такая милая, темно -синяя, и на ней белые зайчики нарисованы, но я была точно уверена, что Джонни бы стал над ней издеваться. Поэтому взяла такое безобидное, чтоб не придрался, да и чтоб не казалось каким-то детским, хотелось выглядеть взрослей. (Не знаю, почему, но хотелось). Начала пальцами рук разминать себе лицо. Слегка разгладив свое помятое лицо, я взяла расчёску и стала расчесывать волосы. Можно было еще и накраситься так, слегка, как многие девушки делают первые три дня в совместной жизни, а потом забивают. Но я понимала, что я его разбужу, мы поговорим и разойдемся по своим кроватям, поэтому смысла краситься не было. «Да и если испугается моего вида, то все равно далеко не убежит в такую погоду со своим «теплым» шарфом». Положила расчёску. Взяла с кровати свое теплое одеяло, замоталась в него, как в кокон, и потопала будить Джонни. В гостиной, проходя мимо нашей зоны чаепития, я и мой сонный мозг засекли изменения в обстановке. Пустых чашек и чайничка не было, а на этом месте лежали наши паспорта и сверху карта-ключ. Вроде типа сервис и все такое, но мне чет стало так неприятно, сложилось такое ощущение, словно у нас здесь проходной двор. Они так и должны убирать чашки, когда гость спит? Это специально так сделано для таких гостей, чтоб не напрягать их своим присутствием? А мне все это так не понравилось. Я понимаю, что это супер отель высшей категории, у такого гостя ничего в номере воровать не будут, но все же не особо приятно, когда без твоего ведома шастают в номере, еще лежат наши паспорта на видном месте. Решила от греха подальше взять наши паспорта и ключ-карту. Ради этого пришлось развернуться, я ведь блин уже до двери дошла. Почему мой мозг так медленно думал? Взяла, потопала обратно к двери. «Идем мстить!». Сонное состояние так и не проходило, у меня даже ноги не шли, я шла крохотными частыми шажочками, как гейша в поккури. Повернула ручку, и дверь открылась. И такое ощущение, словно попала в другой мир. Я замерла, заметив изменение. Нет-нет, обстановка все та же, а вот ощущение, словно атмосфера здесь другая. Тихо. Глаза стали слипаться. Проморгавшись, я взглянула на кровать, где спокойным сном спал Джонни. Это было мило. Я улыбнулась тихонько, боясь разбудить Джонни, хотя я ради этого и пришла сюда, на носочках подошла к кровати. Он спал по центру кровати в очень странной, на мой взгляд, в неудобной позе: правая рука за головой поддерживает затылок, а левая покоится на животе. Белое одеяло было спущено по пояс, верх был голый, без футболки спал (горячий мужчина), а низ из-за одеяла виден не был, наверно, в штанах пижамных (а если нет, то вызывайте мне скорую). Я, наверно, впервые вижу, как Джонни спит. Он даже не соизволил поспать в машине. «У него красивое тело». – Промелькнула мысль у меня в голове, глядя на его грудь. «Вот, блин! Знал же, что я будить пойду. Жарко, что ль? Или совращаешь меня?». Я злилась на него, ведь мой сонный мозг о другом и думать не хотел, только о его голом торсе и уже напряженных сосках. «Ой-ой-ой, они напряглись. Интересно, это от моего пристального взгляда?!». «Ору!». «Или от сквозняка с гостиной?». – Перевела взгляд на открытую дверь, да, я ее не закрыла, я ведь не рассчитываю здесь надолго задерживаться. Открытая дверь была намеком, что мне по-быстрому надо отсюда уходить. Гостиная была больше, окна там большие, плюс с них прохлада, и если здесь убавляются батареи, то, возможно, они еще не на полную мощность работают, так как прошлые дни была теплая погода, сейчас опять похолодало. Из гостиной повеяло прохладой. Он умеренно дышит. Грудь, красивая грудь медленно подымается и опускается. Явно у него глубокая стадия сна. Он даже не двигается. Глаза под веками тоже, ему даже сон не снится. Точно глубокая стадия сна. «Боже, какое тело!». Не могу отодрать от него взгляд, от взрослого, блин, мужика. Вот, дожилась. Разглядываю взрослого мужика, пока он спит. Ужас! «Он идеален». Плечи широкие, руки сильные, грудь подкаченная, животик небольшой, подтянутый. А эти татуировки. А-а! Идеально! «Он такой сладкий!» «Нельзя быть таким сексуальным!» Отодрав свой взгляд с его тела, решила, что стоит начать свою месть, а потом идти спать, я отложила паспорта и ключ-карту на ближайшую тумбочку возле кровати. Джонни зашевелился. Я замерла. Я даже перестала дышать, мне стало так неловко от мысли, вдруг он сейчас проснется и увидит меня. Хотя у меня имеется причина здесь находиться, причем весомая, но все же у меня было такое чувство, что мне здесь не должно быть. Джонни притянул за край одеяло повыше, скрывая свой сексуальный торс под одеялом. Я немного опечалилась, ведь теперь не было возможности посмотреть на такую красоту. Тяжело вздохнула. «Пора будить». Кровати в номерах большие, удобные, но когда засыпаешь один, то ощущаешь в полной мере свое одиночество. Блин, такие кровати точно не для одиноких девушек, ведь если сразу не уснуть, то ночью всегда лезут разные мысли. А в такой кровати лезут мысли об одиночестве. Джонни так и продолжил лежать по центру, на спине. Дотягиваться было неудобно. Подтянула свое одеяло. Аккуратно коленками опустилась на кровать. Стала тихонько продвигаться ближе. Тапки слетели на пол. Я хоть и лезла на кровать, чтоб разбудить Джонни, но я боялась, что Джонни самостоятельно очнется и увидит меня непонятно что вытворяющую. Дойдя до цели, я поняла, что не определилась, как его будить. Сильно жестко или нет. Но взглянула на него, такой миленький котик. Мне стало жалко. «Но будить точно буду». Джонни говорил, что утром его невозможно разбудить, но есть у меня эффективный и безобидный метод. Так будят грудничков на кормежку, а иногда отец нас продолжает так будить, когда ему лень тратить больше времени на то, чтоб разбудить. Легонько зажала ему нос. Гуманный действующий метод. Пару секунд и глаза открываются, человек выходит из сна. Так и получилось, Джонни заморгал, стал выходить из сна, и я сразу же убрала руку. Я присела на кровать, дожидаясь полного пробуждения. Джонни взглянул на меня замотанную в одеяло, с улыбкой смотрящую на него. А его сонные глаза, непонимающие, что происходит, продолжают моргать. Джонни напомнил мне новорожденного котеночка, такой слепенький, не понимающий, че происходит. Он стал тереть глаза, пытаясь отойти от сна. Видно, ему тоже ранний подъем пришелся не по вкусу, ну хоть не от будильника проснулся. Можешь меня поблагодарить. Джонни приподнялся на локтях, потом перевернулся на левый бок в мою сторону. Одеяло предательски спало с его роскошной груди, мой взгляд как назло это уловил и залип. – Что происходит? – Медленно сонным голосом проговорил. Джонни, рукой взъерошил свои волосы. Такой милый. Такой заспанный. Такой взъерошенный. Ему даже сон идет к лицу. Джонни не выдержал и зевнул, забыв о нормах приличия, хотя чего здесь придираться, и это выглядело у него красиво. – Девять часов, ты просил разбудить. – Проговорила, улыбаясь ему с нотками злорадства, а у самой глаза слипаются, и тоже атаковала зевота. Джонни на мои слова сморщился, чет непонятное завопил и завалился обратно на кровать. Понятно, что ему никуда не хочется идти, а просто поваляться в кровати и поспать. – Ты специально? – Говорит, смотря в потолок. – Показать, что я был не прав? – Перевел взгляд на меня. – Ага. – Улыбнулась злорадно. Джонни в ответ заулыбался. Меня резко атаковала усталость, новая волна сна. Глазки стали слипаться. Зевать стала больше и дольше, казалось, что мой рот порвется от этой зевоты. Я завалилась на кровать в своем коконе. Мы смотрели в потолок и молчали, то ли мы думали, то ли просто заснули с открытыми глазами на пару минут. Тишина. Молчание. – Ну, что, встаем?! – Неожиданно радостный голос. Я повернула вправо голову в сторону Джонни. Он уже был наготове, наблюдал за моей реакцией и улыбался. Как только Джонни увидел мое «счастливое» лицо, улыбка на его лице стала больше. – Ты издеваешься? – Измученным голосом спросила. – Скажи, что это шутка, и мы просто разойдемся по своим спальням и продлим свой сон хоть на часик. – Тогда в десять встанем? – Улыбаясь, спросил. Я уставилась на него, словно разговариваю с дебилом. Я понимала, что Джонни прикалывается, но не было ни сил и ни желания, чтоб улыбнуться или ответить шуткой. Мой сонный мозг все воспринимал за чистую монету. – Ты такая довольная. – Опять улыбается. Опять издевается. – Я хочу тебя тюкнуть, но из своего кокона не хочу вытаскивать руку. – Ну, это уже тогда не кокон, а смирительная рубашка. – Улыбается. А потом повисла тишина. Спокойная тишина. Мне нужно было идти. Я это понимала. Но зря я прилегла на его кровать, теперь даже рукой лишние телодвижения неохота делать. Тепло, уютно, прекрасно – что еще нужно. Моргнула. Моргнула второй раз. Вижу, Джонни смотрит в потолок. Моргнула третий раз. «Сейчас я пойду к себе». Веки тяжелеют. Прикрыла на пару секунд глаза, открываю с трудом. «Еще минутка». Моргнула и темнота. Послышалось сопение. Медленно открываю глаза с большой неохотой, смотрю, а Джонни уже спит. «Прекрасно. Быстро он!». «А я че, тоже заснула? Только раз моргнула, а чет провалилась в сон». «Блин! Надо сваливать». Мысль промелькнула, а за ней и сон. Чувствую, как моя голова без сил разлеглась на подушке. И последняя мысль в голове: «Блин!».[2]
Проснулась я на левом боку, замотанная в одеяло в своей кровати. В комнате светло, за окном все так же пасмурно. А тело как было убитым, так и осталось. Была только одна лень. Идти никуда не хотелось, голова была тяжелой, явно все это из-за погоды. Продолжаю лежать, осмысливать свою жизнь, свое состояние, пока бац, словно по щелчку, я не вспомнила, что ходила будить Джонни и чет не помню, как я выходила. Мои сонные глаза сразу же распахнулись от ужаса, только от одной мысли, что я же не выходила, я этого точно не помню. «Может, это все вообще было сном?!». «Хоть бы!». Верный способ убедиться в этом - это перевернуться и посмотреть, имеется ли у меня сосед по кровати. Но разворачиваться я не спешила. Мне страшно, волнительно, непонятно, что делать, если это все окажется правдой, поэтому я не спешила узнавать это. Если я облажалась, то это пипец! Время шло, на счету была каждая пройденная минута. Больше ждать было нельзя, и я решилась. Резко перевернулась на правый бок и увидела пустую кровать. Минутная радость. Пока мой спящий мозг не разбудил логику. Во-первых, на второй половине кровати имелись отчетливые следы: помята простынь, слегка смятая подушка по центру и сбоку приподнято, явно лежала голова и руки под подушкой; во-вторых, у меня двери в гардеробную и в ванную комнату находились с левой стороны от кровати, а не справа. «Черт!». Да, это был не сон. «Черт-черт!». Раздался звук, открывающий двери, я моментально закрыла глаза и притворилась спящей. Почему? – не знаю, это то, что первое пришло в голову. Мне было сложно признавать себя лохом, который случайно заснул в чужой кровати. Хотя Джонни и так видел меня спящую в его кровати, но раскрывать себя не спешила. Я стала прислушиваться к звукам, пытаясь распознать, что Джонни творит и где находится. [Дверь закрылась] – Явно вышел из ванной комнаты. Дальше была тишина. Я стала ждать. Тихие шаги слышали в другом конце комнаты, возле окон. «Интересно, что он там делает?». Резко в комнате образовалась тишина. «Что он делает?». – Мне было очень любопытно. «Может, уселся в кресло и читает книгу или просто на вид из окна любуется?». Но ответ не заставил себя долго ждать. Комната ушла в мрак. Я даже испугалась от мысли, не ослепла ли я. Быстро открыла глаза, я увидела темную комнату, убедившись, что с моим зрением все хорошо, снова закрыла глаза. Моя конспирация продолжается. Джонни зашторил окна плотными шторами, и в комнате стало так темно, словно опустилась ночь. Я реально испугалась, что я ослепла. Я не знала, что в номерах такие плотные шторы. У меня чуть сердце е-мае не остановилось. Послышались шаги, они стали приближаться. Мне аж чет поплохело от волнения, мурашки забегали, я сжалась и дальше погрузилась в свой кокон из одеяла, теперь я чувствовала, как мой нос упирался в одеяло, значит, из кокона видна моя макушка и лицо до носика. Шаги пропали возле кровати. Я замерла. Я попыталась максимально убедительно сыграть спящего человека. Даже попыталась выкинуть из головы все мысли и нафантазировать себе безобидный сон, там лужайку, пони, бабочек. Потому что боялась, что я не выдержу напряжения и засмеюсь. Если меня сейчас рассекретят, то это будет очень странно, лучше уж сразу бы сдалась. В общем, не хотелось мне казаться дурой и сдаваться, прям сейчас. «Поле, травка, пони, бабочка» – Твердила мысленно и фантазировала. И вроде стало получаться, я успокоилась и даже стала погружаться в состояние сна. «Да, че за чертовая погода? Все сплю, да сплю!». Я почувствовала, как Джонни прилег на свою половину. Блин, у меня глаза чуть не распахнулись от удивления, я чуть не выдала себя. «Джонни, лег рядом со мной?!». – Крутилось у меня в голове. «Черт!». «Мужик, зачем?! Ты же видишь, я сплю. Зачем?!». «Блин, между нами теперь вообще нет никаких стен, хочу, когда захочу поцелую, хочу обниму, хочу кровать одну делить будем». «Мужик, это неправильно!». «Это ненормально!». В голове сотни мыслей летают. Я была в шоке, что Джонни ни капельку не робея прилег на свою кровать. Окей, да, это его кровать. Но будь джентльменом, отдай мне ее на часик, я придумаю план, сделаю вид, что проснулась и укачусь в свою спальню. Я понимаю, что мы уже спали, ну у меня это вышло случайно. Прикосновение. И сотни мысли сразу исчезли, словно их и не было. Легкое прикосновение по носику скользнуло, причиняя легкую щекотку. Щекотка! – Крикнул мой мозг и тело среагировало. И вся покрылась мурашками, я прям, вздрогнула от одной мысли, что мне щекотно. Я сильнее погрузилась свой кокон, уже и носик спрятала под одеяло. Моя реакция была не наигранная, а настоящая. Я слышала, что Джонни слегка тихонько посмеялся над моей реакцией, его забавляла, как я себя повела, как я убрала свой носик в одеялко, как я вздрогнула от легкого прикосновения. По поведению я делаю вывод, что Джонни не напряжен сложившимся обстоятельством. А я не понимала, как мы так резко перешли через стены, через преграды между нами? У нас нет ограничений. «Боже!». Было страшно, если нет хоть у одного ограничительных рамок, то это беда. Мы можем натворить таких делов. Вернувшись к своей проблеме, я не знала, можно ли открыть глаза, посмотреть. Что вообще делает Джонни? Спит, смотрит на меня, просто лежит с открытыми глазами. Было непонятно, потому что больше не было никаких звуков. Джонни просто лежал и не ворочался. То есть это значит, он как лег, так и лежит. А если он меня тронул, провел пальчиком по носику, то рискну предположить, он лежит на боку лицом ко мне. «Пипец!». Было любопытно, хотелось приоткрыть хоть один глаз и посмотреть, но в то же время было страшно спалиться. Решила продолжать имитировать спящего человека, пока Джонни не уснет. Как я это узнаю, я не представляла, но решила ждать его сна. Жду. Рисую в голове поле и бабочек. И понимаю, что с каждой минутой я ухожу все дальше в сон. Раз. Два. Три. И я уснула.[3]
Открыла глаза, и все та же комната, тот же ракурс, опять сплю на левом боку, на самом краешке кровати. Мне так стыдно. Я уснула в его кровати. Два раза. Я хочу провалиться под землю. Пипец. Поэтому я и притворилась спящей, потому что мое подсознание знало, как мне будет стремно смотреть ему в глаза и оправдываться. Поэтому моя первая реакция была закрыть глаза и притворяться. Я была в панике и не знала, что мне еще предпринять, как поступить. «Пипец!». «Два раза заснуть. Два раза!». Как же стремно. Просто поддалась соблазну прикрыть глаза на пару секунд и провалиться в сон. Два раза. Два раза заснуть рядом с ним. Я боялась, что если сразу показать что ты проснулась, то пришлось бы двоим оправдываться, что-то придумывать, ведь в тот момент без разговора бы не обошлось. Если сейчас Джонни спит, то эта самая удачная возможность смотаться. Куда? - самый главный вопрос. Желательно как можно дальше, чтоб не увидел мои розовые щеки и мелькающий взгляд со стороны в сторону от смущения, от очень тупого происшествия. Хотя можно уйти в комнату, обычно в таких ситуация у нас работает правило: сделать вид, что ничего не произошло. Сколько раз Джонни делал мне признание и ходит спокойно, даже не смущается, взгляда не отводит. Даже после инцидента в машине. Столько поцелуев, столько нежности и ласки были оставлены в этой машине. Вышли и забыли. А Джонни ведь признался мне в любви, в чувствах, прямо в глаза, сказал тихо, еле слышно, но по губам я прочитала эти слова: я тебя люблю. Наверно, это те чувства, которые велели ему обнять меня, целовать мои руки, делать признания и заставили лечь в одну кровать. Близости между нами не будет. А близость ли это, когда просто находиться с человеком в одной кровати, без любых намерений? «Мечтает ли Джонни о близости со мной?». – Вылез серьезный вопрос в голове. Все это время я боялась взглянуть на Джонни, но эта нескромная мысль машинально заставила взглянуть на него. Смотрю на него через плечо, а Джонни спит, просто спит. И страх у меня пропал. Я тихонько перекатилась на правый бок. Джонни опять спал на спине, одеяло на нем не было, видимо, рядом с ним где-то с другой стороны лежит. Левая рука лежала вдоль тела, правая опять на пузике. Я опять невольно залюбовалась им. Джонни даже не надел на себя футболку, хотя прекрасно понимал, с кем ложится в одну кровать. «Почему?». «Были бы мы не так хорошо знакомы, то он хотя бы надел на себя футболку, да и вообще разбудил бы меня и выгнал в свою комнату». Наверно, стоит радоваться, хоть на нем не только трусы, но и темно-синие пижамные штаны. «Если он так одет, значит, Джонни меня не стесняется и, возможно, он пытается показать себя, свое тело мне. Показать, какой он в форме. А форма у него хорошая». «Возможно, он сейчас это не осознает, но это как с моим – притвориться спящей. Вроде все невольно, незапланированно получилось, но внутри себя мы точно знали, для чего мы это сделали, надо только покопаться в себе и понять». С этими мыслями страх смущения, неловкости, желания убежать пропал моментально. Сейчас был великая возможность уйти к себе в комнату, а потом сделать вид, что ничего не произошло. Но мне перехотелось. «Все-таки хочет ли со мной близости? Как у мужчин случается, им сразу нравится та девушка, с которой он готов сразу лечь в кровать?». «Если взять себя, то своих мужчин я не расценивала их как потенциальных любовников с первой минуты общения. Я больше отталкиваюсь от ощущений, приятно ли мне находиться с ним за одним столиком. Если это чувство не пропадало за долгий временной период, то, значит, мне с ним интересно, я с ним могу быть, и, наверно, так же будет приятно с ним делить одну кровать». Я вспомнила поцелуи и его реакцию. Эта непонятная реакция, которая меня до жути напугала, эта была борьба с желанием. Наверно, и сексуального желания. Все так сложно… Лежу, мысли стали отступать. Я уже не думала ни о чем, просто наслаждалась моментом. Сфокусировавшись на ощущениях, меня удивляло, что сейчас в данный момент, рядом с ним в одной кровати мне приятно находиться. Ушло то смущение, стыд и пришли другие ощущения: тепла, уюта, покоя, счастья. Душа моя просто балдела, она явна была в раю, если где-нибудь и существует рай, то я так и представляю его. Необъяснимое счастье тебя переполняет, и ты не понимаешь почему ты счастлив, просто ты здесь, в этот момент, и тебя переполняет счастье, такая легкость, хочется улыбаться и танцевать. «А он как бы старше меня намного». – Опять серьезные мысли наведались в гости, нарушая мою гармонию. Печаль. То, что я ощутила после этой мысли. Боль в душе. Словно райский сад в моей душе стал вянуть. «А у него там дети, семья». Боль. Резко погода в моем душе поменялась, теперь в моем саду повисли черные страшные тучи предвестники грозы и дождя. Я захлюпала носиком. Мне стало больно от одной мысли, что я не смогу с ним быть. Что он никогда не будет принадлежать мне полностью. Что там у него семья, дети, жена. Там у него реальная жизнь, о которой все о ней знаю. А я! Кто я?! А я всего лишь маленькая тень, когда у них все наладится, то я пропаду. Я никто! Слезы полились. Я захлюпала. Руками стала вытирать слезы, но успокоить себя не получалось, слезы продолжали идти словно градом. Бесшумно плакать тоже не получалось. Резкое тяжелое частое дыхание, слышалось во всей комнате. Сон Джонни было делом времени. Он явно скоро услышит и проснется. Хотя он даже от будильника не всегда просыпается. Только начинаю успокаиваться, как мозг опять подкидывает мысли, что я никому ненужная. Что я никто. Что я просто друг. И новая волна опять начиналась. Слезы не утихали. Они меня просто душили, а мысли продолжались крутиться. А рядом спит Джонни спокойным сном, я смотрю на него, и эти мысли заново начинают крутиться. На второй круг. Третий. Десятый. Я хочу к нему, я хочу его обнять, прижаться к нему. Я хочу быть ему больше, чем другом. Но там в той чертовой жизни, столько НО. Там все сложно. Почему он такой хороший? Почему такой красивый? Почему он такой идеальный? Почему я с ним познакомилась? Зачем?! Этот чертов день! Пусть он будет проклят. Слезы лились. Смотрю на него. На его шикарное тело. Я не могла оторвать от него взгляда. Даже его лицо, скулы, нос, улыбка, карие глаза, которые всегда сияют, когда смотрят на меня. Он сука идеален! Он умеет покорять сердца. Приковывать внимание. Заставлять девушек страдать. Джонни спал, спокойно спал. Так больно осознавать. Что я здесь страдаю, утопаю в своих слезах, а он там спокоен, счастлив. Так будет всегда, я здесь помирать, а он уедет, будет гулять, работать, растить своих детей, заниматься любимым делом. Блять, как это больно. Кладу свою руку на его. Зачем? – Не знаю, просто так решила, просто так почувствовала, что надо. Я хочу увидеть его глаза, его светящие глаза, Джонни всегда смотрит на меня и его глаза горят. Горят счастьем. Горят Любовью. Я хочу в этом убедиться. Глаза никогда не соврут. Показалось ли мне это, я хочу убедиться. Я хочу увидеть их. Джонни моментально среагировал на мое прикосновение, сразу подскочил, уселся на кровать, хотя слегка прикоснулась к нему. А реакция словно кипятком его облили. Смотрит на меня. Я замерла. Я представляю, какой ужасный мой вид. Плачу. Вся красная, глаза мокрые, нос мокрый. Джонни посмотрел на меня, в его глазах ничего не отразилось. Джонни еще не проснулся от такого пробуждения. Протирает глаза. Пытаясь, толи сон прогнать, толи не верит, что видит перед собой. А я жду его реакции. Джонни опять смотрит на меня. Во взгляде проскользнула растерянность, затем непонимание. Джонни пытался найти причину моих слез, но явно в голову ничего не приходило. А я продолжала смотреть в его глаза и плакать. Я ждала этого огонька в его глазах. Этот огонек, который оповещал, что я ему нужна, необходима. Огонек нужности, огонек заботы, маленький огонек любви. – Что случилось? Детка, ты чего? Дорогая… В голосе столько заботы, беспокойства обо мне. Я заулыбалась. А во взгляде, наконец, из-за туч беспокойства, выглянул огонек. Это были не просто слова, взгляд, этот огонек подтверждали его правдивость слов. Джонни обо мне беспокоится, волнуется, любит. Вот, наконец, в моем саду из туч выглянуло солнце. Он мое солнце. Мне захотелось обнять его, прильнуть к нему, к своему солнцу и не отпускать. Я протянула к нему руку, Джонни схватил за нее и помог подняться с кровати. Теперь сижу в своем коконе напротив своего солнца. Слезы продолжают скатываться по щекам и падать на одеяло. Я уже не понимала, от чего они льются, от радости или все-таки от горя, ведь он не мой и вряд ли когда-нибудь станет моим. Джонни смотрит в мои глаза, и я смотрю в его глаза. Только была мысль обнять его, прижаться к нему, а сейчас замерла от его взгляда, от своих мыслей. Я не понимаю, что мне делать. Мое молчание его раздражало, ведь Джонни хотел понять, из-за чего слезы. Ему больно видеть мои слезы. Он видел мои слезы только в тот злополучный день, а когда встретились в аэропорту, я спрятала свои слезы, он видел только мокрые глаза. Его руки аккуратно легли на мои ноги, я не ожидала такого исхода, резкий переход от нежности к легкой грубости, Джонни схватил за ноги и резко притянул к себе, тем самым сокращая между нами расстояние. Это произошло так неожиданно, что я не успела руками прихватить за края одеяла, в итоге мой кокон слетел с меня и остался где-то позади. Я оказалась возле него в совершенно беззащитном состоянии. Прохладный воздух обжёгся об мою горячую кожу (согрелась от одеяла), причиняя мне легкий дискомфорт. Я поежилась, обхватив себя руками. Джонни схватил меня за лицо, приподнял мой взгляд. Опять наши взгляды встретились. Я уже успокоилась, но только наши взгляды встретились, так из глаз покатились последние слезинки. Джонни большими пальцами быстро стер с моего лица. Он продолжил большими пальцами поглаживать, пытаясь устранить мокрые дорожки от слез. Мне больно смотреть в его глаза и понимать, что между нами сейчас никогда не перерастёт во что-то большее. Наши отношения обречены на провал, даже не начавшись. «Кто я, а кто он!». «Ему нужна такая женщина, как Ванесса, которая знает правила их мира. А я никогда не смогу ужиться с их заморочками, с их правилами». «Я простушка для него. Я чужая для них». Слезы не помогли облегчить душу от боли. Этот комок остался там. Я не чувствовала эту легкость, которая бывает после слез. Это явный признак того, что это не последние слезы по этому поводу. – Почему ты плачешь? – Опять послышался заботливый голос. – Тебе сон плохой приснился? Но место ответа я, как хотела ранее, прильнула к нему. Крепко, как могла, изо всех сил прижалась к нему, обхватывая его плечи своими руками. Носиком уткнулась в его ключицу. Вдох. Его аромат. Аромат любимого мужчины. Такой желанный аромат. На нем не было следов парфюма, геля для душа, это был его настоящий запах тела, который сводил меня с ума лучше афродизиака. Запах его феромонов сводил меня, возбуждал, отключал мозг и включал желание. Боже, а мысли о его теле, мысль, что на нем даже нет футболки, отключал в здравый разум окончательно. Вдыхаю и носиком подымаюсь вверх по сгибу его шеи. Рукой зарываюсь в его волосы. Улавливаю небольшие нотки горького табака. Его аромат сексуален. Дойдя носиком до уха, я отстранилась и прошептала тихим сексуальным голосом. – Да-а. – Проговорила на вздохе, невольно сексуально растянув. Джонни громко сглотнул. Я заулыбалась. Его явно это возбудило. Мой голос, мои действия. Джонни понимал, что я тоже возбуждена. Мои напряженные соски через тоненькую ткань футболки терлись об его тело, грудь. «А он это все чувствует». – Стали возвращаться мысли. И вернулся стыд и смущение. Я осознала, что только что совершила. Я засмущалась, мне казалось, что я вся покраснела. Мне стыдно взглянуть ему в глаза. Я попыталась отстраниться, кладу свои руки на прекрасное его тело и отталкиваюсь. Все было так просто в моей голове. А в реальности я столкнулась с сопротивлением. Джонни обнимал меня, его левая рука покоилась на моей талии, а правая на спине, и когда я начала отталкиваться, Джонни по инерции прижал меня к себе сильнее. Джонни так сильно обнял, я поняла, как он не хочет меня отпускать. И я тоже. Снова скрестила свои ноги на его пояснице и положила голову ему на плечо. «Он мой». Мне было так уютно в его объятьях. Мне хотелось остаться в них если не навсегда, то как можно дольше. Но Джонни и сам не спешил выгонять меня, он сам наслаждался моментом. «Так, стоп!». «Что это?». Джонни возбужден. Я замерла. Я получила ответ на свой вопрос, я Джонни привлекаю и в сексуальном плане, но а что мне сейчас делать? Я растерялась. Его учащенное дыхание тоже говорило о возбуждении партнера, хотя я только сейчас обратила на это внимание. Но больше меня пугал его полустоячий член, который стал набирать силу, я почувствовала его плоть пятой точкой. Сначала меня атаковал страх и паника. Я не понимала, что мне делать. Продолжать сидеть так или пора убегать. Потом пришло смущение, мне было неловко за джоннину эрекцию. Не знаю почему, но стыдно было мне, хотя за это я не несу ответственности, я просто сижу на его коленках. Сижу. И то он сам меня притянул и посадил. Просто у кого-то давно не было близости, хотя у меня тоже. Очень давно не было. Мне было неудобно намекать Джонни про его эрекцию. А если отодвинуться от него, сесть на кровать, то мой взгляд точно упадет на это место. А делать вид, что не замечаешь это, довольно тупо. Будет и мне, и ему неудобно. «Блять, че делать?». Я понимаю, что эта природа, физиология человека, но блин, все равно неудобно. И как объяснить моим мозгам, чтоб не забивали всякими мыслями, от которых я смущаюсь. Я решила ждать. Не двигаться, просто ждать. Может интерес пропадет, и его боец покинет боевой пост. Минута ожидания. Джонни тоже не совершает никаких движений. Его руки так же покоятся на моей талии, крепко прижимая к себе, но больше ничего не предпринимает, возможно, он выбрал такую же тактику или пытается найти решение этой проблемы. Вторая минута. Мой метод не работал, после небольшого ожидания его член стал еще больше. Теперь моя пятая точка полностью ощущала его боевую готовность. Его плоть упиралась прям в меня, в мою упругую, уже более-менее подкаченную попку (совместные тренировки с сестрой по скайпу не проходят без следа). И я стала заново возбуждаться. Невольно стала тереться своей попой об его вставший член. Да, у меня давно не было ни с кем близости из мужчин, после очередного «козла» я запретила себе влюбляться, пока учусь в институте. Ведь столько слез, времени занимают эти отношения, а когда отношения несут одну печаль, они вдвойне отравляют твою жизнь, до учебы вообще нет дела. «Я хочу его». – Прозвучало у меня в голове, давая зеленый свет к действию. Глубокое частое дыхание. Я продолжаю тереться уже в области клитора об его головку члена. Тонкая ткань двух пижамных штанов и нижнего белья не препятствовало нашим ощущениям. Мои движения стали уверенней, интенсивней, все это от возбуждения. Разум отключился. У меня только играло желание. Похоть. Приподымаюсь и опускаюсь, твердая головка члена давит в область клитора, принося мне удовольствие. Сладкий стон вырывается из моих уст. Мне стыдно, я краснею, но не прекращают тереться. Мне хотелось только одного, раздеться и ощутить его полностью в себе. «Я хочу секса!». – Ныл мой организм, кричало мое влагалище, требуя прекратить это и, наконец, войти в нее. Но я понимала, что я ограничена. Джонни на большее не пойдет. Хотя… Он же тоже возбужден, и все его мысли наполнены похотью, желанием. Джонни ведь не отстранил меня, значит, мои действие, мое трение тоже ему приносит удовольствие. Мозг отключен желанием и похотью. Руки скользнули под мою футболку, я резко прекратила свое движение. Они продвигались выше к лопаткам. Я предугадывала, что он собирается дальше делать. Зачем это? Снимет ли футболку? Перед глазами его шея. Красивая мощная, сексуальная шея. Все наши действия были совершенны без зрительного контакта. Мы обнимали друг друга, прижимались сильнее, но мы так и не взглянули в глаза друг другу. Не хватило смелости совершить это. Его руки остановились, большими пальцами провел по моим ребрам в миллиметре от моей груди. Я вздрогнула, когда Джонни вроде бы случайно задел одним из пальцев моей груди. И разбежались мурашки по всему телу, унося меня в грешный рай похоти и удовольствия. Я прикрыла глаза и отдалась удовольствию. Джонни продолжил водить пальцами по ребрам и иногда как бы случайно задевал грудь. Мне хотелось больше, чтоб он снял футболку, прикоснулся к моим возбужденным соскам. Но Джонни этого не делал, он словно наказывал меня за те же самые мучительные пытки, когда я терлась клитором об его головку. Тяжелые сладкие вздохи вырываются. «Я хочу его!». «Я хочу, чтоб он решился на это». «Прошу!». «Умоляю!». Открываю глаза и дарю ему свой поцелуй в шею. Джонни перекидывает меня в бок. Теперь мы оказываемся лежавшими на кровати, я снизу, а Джонни нависает сверху. Вот и контакт. Наши взгляды встретились, и я моментально отвела взгляд. Джонни нависал надо мной. Его лицо над моим. От его взгляда никуда не деться. Я понимала, что в большее ничего не выльется и на этом будет конец. Мне неловко. «Как теперь жить? Что делать?». Набираясь сил, я подымаю взгляд, выхода не было, Джонни не отпускал меня. В его взгляде не было ничего ужасного, он не осуждал, мне казалось, что за его уверенным взглядом скрывались те же самые чувства, что и у меня. Джонни был тоже смущен нашей страстью. Он смотрел на меня. Видел, как я смущаюсь, как я хочу провалиться под землю. – Нам нужно остыть. – Я моментально отвела взгляд. «Стыдно! Стыдно! Стыдно! Стыдно мне!» Джонни улыбнулся. – Стыдно? – Спокойно спросил так, тем самым удивил меня. И интонация, и вопрос меня удивил. «Идиото_кусок! Да! Стыдно!». Джонни опять заулыбался, в этот раз улыбка уже была шире. Я не понимала, что его так веселит. Идиотская ситуация. Лучше уж секс был, а то не решились на него, а стыдно так же, если не больше. – Посмотри мне в глаза. – Я не повиновалась, я че, дура?! Джонни уже строгим голосом повторил. – Посмотри в мои глаза. И я взглянула, всем недовольством в его глаза. Но это опять только в ответ улыбнулся. – Отпусти меня! – Выдвинула свои требования. Мой голос был твердым, злым, мне хотелось сбежать, сбежать домой. Я попыталась встать, но Джонни не дал. – Посмотри мне в глаза минуты три. – Я подняла взгляд на него. – Я понимаю тебя, мы совершили ошибку, я понимаю, что ты хочешь убежать далеко и не видеть меня больше. Но это неправильно. Давай договоримся, что не будем сбегать от проблемы, а будем решать ее вместе. Раз у нас такие сложные отношения, каждого захватывает страсть, но нам нужно разговаривать и решать проблему. А то так у нас дружба долго не продлится. Мои глаза округлились. – А между нами точно дружба? Ты точно в этом уверен? Джонни поджал губы. «Ага! По больному ударила, значит». – Ты реально до сих пор представляешь, что мы дружим? – Наехала на него. Вот, наивный дурак. Наверно пытается убедить себя, что не изменяет Ванессе. Раз контакта не было, значит, он еще святой. Идиот! – Хорошая дружба со стояком! Мне хотелось его побольней ударить и у меня это получилось. Джонни сразу изменился в лице. Он стал злиться. – А с напряженными сосками?! – Ответил такой же интонацией, с издевкой. Теперь я разозлилась. Я перевела взгляд на свои соски, они правда еще напряжены, как и стояк у Джонни тоже не проходил. Я решила, что оставаться в этой комнате нет смысла, надо идти к себе. Попыталась выбраться из засады, но Джонни не дал. – Отпусти меня! – Крикнула. – Куда собралась? – Крикнул в ответ. – Никуда! – Затем толкнула его в грудь, Джонни завалился набок, даруя мне свободу по своей воле. – Мы еще не договорили! – Крикнул мне вслед. – Поговорим, когда приведешь себя в порядок! – И с этими словами вылетела из спальни, громко хлопнув дверью.Продолжение следует.
________________________________ Проверено Бетой - Mera__da; Crazy capricornus