Лети

...нервы сдают... - Так это правда? – в голосе Дейенерис была печаль: огромная, мощная и бездонная, поднимающаяся с каждым касанием, как волны над горизонтом. Кончики ее пальцев очерчивали его шрамы: Джон прищуривался от первых лучей занимавшегося солнца, и лишь молча кивнул. Он знал, что Дэни видела их уже не один раз – бессмысленно в такой ситуации отнекиваться и придумывать оправдание: позади у них итак много всего. Теперь он руководствовался принципом «карты на стол». Осторожно руководствовался. В какой-то момент он просто перехватил её руки и прижал к своим губам – Дейенерис с интересом наблюдала за ним, и впервые за последние сутки что-то кроме немого отчаяния было в ее чуть фиолетовых глазах. Она ему сочувствовала? Сопереживала? Или для нее, как для спасителя, было невероятно горько узреть то, чем может отплатить народ за проявленную ему доброту? Джон поцеловал костяшки. Королева лежала рядом с ним, и ее голова была на уровне его мощной груди. Обнаженная нога перекинута через его ногу, белоснежные локоны щекочут кожу. Одним словом, думать в такой ситуации ну нереально тяжело. - Все это позади. - коротко сказал он, свободную руку перемещая на её спину. Медленно продвинулся по позвоночнику, показывая своим поведением, что больше не намерен возвращаться к данной теме разговора. В Седьмое Пекло прошлое. Дейенерис посмотрела на него невероятно пронзительно. Их глаза встретились, и уголки губ Джона дрогнули – она все-все понимает. - Надо вставать, - отстраненно прошептала она, приподнявшись к его губам своими. Её аура окутала его, как торнадо. Слишком долго и чувственно-нежно она умела целовать. Если Джон был обезвоженным путником в пустыне, то ее поцелуи - спасительным освежающим дождем. - Мы скоро причалим, - Дэни отстранилась, переводя дыхание. Казалось, прошел целый век – Джон пару раз моргнул, сбрасывая с себя увесистую дымку дурмана. Дэни. Как может она, белокурая девчонка, так легко балансировать на грани? С пять минут назад – сама нежность, - и вот уже собравшаяся с силами перед поистине непростым днем женщина. Ответ прост. Дейенерис – настоящий оловянный солдатик. Слишком невероятно быстро у нее получается разбираться с собственными эмоциями. Возможно, именно этот контроль или то, что от него осталось, не позволял ей превращаться в циничного озлобленного монстра, пока жизнь с самого её рождения упрямо катилась под откос? - К чему мне следует готовиться? – неожиданно спросила она, прерывая полет его размышлений. И вот опять. Кремень. Утро, начавшееся с молчания и простого человеческого счастья – осторожных объятий и нежного поцелуя, - наполнялось серыми тонами. Джон знал, к чему она ведет. Знал, что вопросы неизбежны. - К игре в кошки с мышкой. – не задумываясь ответил он. В голове был самый настоящий сумбур. – Серсея не столько безумна, сколько очень расчетлива и невероятно жестока. Она понимает, что проиграет против нас в войне, но сегодня мы окажемся на ее территории… - Зайдем в клетку со львом, - перехватила инициативу Дейенерис. Она облизала губы и отвела взгляд. Даже если она напряглась или почувствовала укол сомнения в правильности своих решений – Джон бы никогда этого не увидел. Его Королева могла с поражающей легкостью превращаться в непробиваемую глыбу льда. - Именно. Поэтому надо действовать крайне осторожно. Покажем мертвого и сведем разговоры к минимуму. Нам нужна поддержка столицы, но никак не война на два фронта. – Джон извиняюще улыбнулся - ему казалось, что он определенно страшно виноват, раз ведет Дейенерис к Серсее . - Она будет чувствовать превосходство над нами. В любом случае. Дейенерис с нечитаемым выражением лица убрала от Джона руки и поднялась с кровати. Её непроницаемый профиль был точно выписан одним штрихом. Джон ощущал, как тело горит после её прикосновений, но не смел двигаться – он успел уяснить одну незамысловатую истину: Королева не умела и не любила проигрывать. Она напрасно, он был уверен, принимала себя за победительницу раньше, и теперь это поняла и она сама. Что-то треснуло. Весь мир отныне в подвешенном состоянии. Места для самоуверенности просто не осталось. - Держись рядом со мной, - попросил он, наблюдая, как она одевается. Слишком много близких людей он потерял на Юге. Пора ставить крест на мертвой петле его семьи. Сел на постели, и, перехватив ее за кисть, притянул к себе. Она оказалась на его коленях: упрямо сжимающая губы в тонкую линию. Маленький белокурый боец. - Со мной все будет хорошо, - пообещала она, хотя таких обещаний не имела ну никакого права давать. Зачем обещать то, что от тебя едва ли зависит? Но в голосе Дэни было спокойствие и металл. Джон прикоснулся к ее губам своими. Непозволительно хорошо. Дейенерис погладила его по колючей щеке тыльной стороной ладони, и встала. Надо побриться, но руки тряслись, и эта идея была откинута – Джон просто-напросто зарежется так. Накинув на плечи свой приталенный кафтан, Дэни быстрым шагом вышла из его каюты, даже не обернувшись. Ни у одного Джона голова шла кругом. Он подавил усталый вздох. Наспех собрался, промачивая лицо холодной водой – события развивались настолько стремительно, что времени на просчет новых шагов просто не оставалось. Приходилось, как есть, принимать действительность и позволять течению нести себя по темной глади воды. Джон это ненавидел; Дейенерис в кой-то веки надо было смириться. Ненавидел Джон и то, что Королева не дала ему позаботиться о себе. Она сильная, попробовал убедить он себя. Но это было ложью. …Красные с золотом навесы. Стулья в кожаной обивке – как бы не подхватить звездную болезнь, - на деревянном постаменте. Изображение львов повсюду и багровые плащи солдат. Джон посмотрел вокруг себя: Серсея умело пускала пыль в глаза в Драконьей яме, но они все вместе были в ловушке под палящим солнцем. Если начнется бойня – придется прорываться на свободу вслепую. Через кровь и песок, через кости сгнивших давно драконов размером с кошку, к единственному широкому – свободно пройдут человека два максимум, - видимому выходу с арены. Если начнется паника – только туда, а не в лабиринты расщелин по кругу. Джон сглотнул. За навесом Дейенерис выстроились дотракийцы, сверкающие бронзовой кожей, словно бы показывая, что жара им не помеха, но их было мало, очень мало, чтобы понадеяться на чудо. Серсея привела достаточно гвардейцев, чтобы при желании добраться до Королевы, если речь пойдет о минутах. У Дэни большая армия, и есть драконы. Она взяла бы треклятую Королевскую Гавань за одно утро. Но тут, под открытым небом бок о бок с врагом: кинжал, копье или стрела окажутся верно быстрее… Это был крах. Джон померил шагами землю, и встряхнул плечами, на которых покоился увесистый черный плащ. Тепло здешнего климата воспринималось не как награда после ревущих снежных метелей, а как разменная монета. Дэни не было с ними по дороге из Драконьего Камня. Разве могло что-то другое волновать его больше? Пожалуй, могло. Он не видел Королеву после совместного утра на корабле. Она не позволяла им увидеться, лучше так. Осознание своей беспомощности медленно разъедало изнутри. Мало того, что в случае невесть откуда взявшейся беды он не сможет помочь (или хотя бы попытаться), его еще и не будет рядом. Чудесно. - Лорд Тирион! – окликнул он десницу. Карлик поднял на него глаза, нервно одергивая и без того идеально сидящий ребристый камзол. Каково это – быть в вечных контратаках с собственной семьей? – Её Величество. – лишь нетерпеливо сказал Джон, когда Тирион подошел ближе. - Она отослала нас, вы же знаете. – фыркнул десница. Джон долго смотрел на него: взгляд осторожный и несколько пугливый. Видимо, на иголках сегодня каждый присутствующий. – Будем надеяться на лучшее, по обыкновению. – в своей рассудительной манере заметил Тирион. И когда этот мочившийся со стены алкоголик и распутник заделался в честного советника? - Надеяться на лучшее, готовиться к худшему. Все верно. – Джон занял свое место рядом с сиром Давосом в тени навеса и попытался успокоиться. Дыши. На душе скребли кошки. Солнце припекало. Близился полдень. Черные матовые доспехи показались из-за линии горизонта. Львы почуяли таки свежую кровь. Дэни. Только не наломай дров. Джон напрягся. Воздух тяжелее. Первая мысль после минутного молчания. Отступил назад, пропуская на середину своеобразной сцены Серсею в окружении своих телохранителей: она держалась достойно, надо отдать ей должное. Величественная походка, вскинутая горделиво голова, в короткой прическе под мальчика покоится аккуратная корона. Годы и череда потерь отлично сделали свое дело: в Серсеи не было ничего, кроме алчного блеска глаз, дерзости и безнравственности. Вытесанная жестокостью женщина, она напомнила Джону мощную отвесную скалу с мириадами тайн и черных дыр. Она знала себе цену. А вот Джейме, ее близнец, следовавший чуть поодаль, произвел на Джона абсолютно недвусмысленное впечатление. В нем как будто бы никогда не существовало прежней лощености. С кистью он лишился и самоуважения, с коим разговаривал с ним, Джоном, в те далекие времена в родном Винтерфелле. Вспомнив дом, Джона прошибла ностальгия. Как зыбучий песок она потянула его вниз, к воспоминаниям, к чередующемуся беззаботному юношеству и жестокости жизни. Опробовал ли ты меч на ком-то? Спросил Джейме, и Джон побледнел. Сейчас это было меньшим из всех зол на свете, что он сделал. Джон "опробовал" меч - повесил мальчишку, - и ни один мускул не дрогнул на его лице. Что же с ними со всеми стало? Он резко опустился на стул, слушая одинокий монолог Пса к своему безмолвному огромному брату. Ему следовало вздрогнуть лишь при виде Горы, но он онемел. Солнце припекало, но Джона отчего-то сковало ледяной волной. Между ним и Дейенерис расстояние метров пятнадцать на глаз. Остается думать, что в случае опасности – а она была со всех сторон, чего уж, - инстинкты сработают на ура. Джон прижал левую руку к себе, чтобы лучше чувствовать рукоять меча. Это успокоило на мизерную дозу его начавшийся невроз - чувство страха и тревоги подобно червям расползлось в потемневшем сознании. В горле появился привкус глины. Все дело в жаре, которую он не мог прочувствовать. - Где она? – Серсея обвела глазами местность, и чуть наклонила голову к Тириону. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, кого ей не терпелось лицезреть. Где она, ответь же. - Она скоро прибудет. – буркнул десница. Легче не стало. Воздух раскалился, как перед грозой. - Ее не было с вами. – подметила Серсея на опережение. Первый удар когтями. Впрочем, Джон и не сомневался, что за ними следили. Все это в духе Ланнистеров – дремучесть и подстава на каждом шагу. - Да. – Тирион просто согласился. Все снова замолчали. Серсея в нетерпении постукивала длинными пальцами по подлокотникам импровизированного трона. Надолго ее не хватит. Джона и самого начало потряхивать под одеждой от разыгравшейся здесь драмы: враги, союзники, советники и армия все вместе прямо сейчас. А за Стеной тысячи мертвецов. И Дейенерис не было рядом. Когда Джон начал терять по крупинке надежду, хлопок в небе разорвал гнетущую тишину. Король Севера, как и многие другие, подскочил со своего места и затравленным волком уставился вверх, задрав голову. К некоторым вещам невозможно привыкнуть. Крик огромной ящерицы расставил точки над «и»: это Королева. На Дрогоне, пока изумрудный Рейгаль разносил с визгом кучерявые облака. Дракон сделал круг, словно красуясь, и тяжело осел на полуразрушенные стены арены. Из-под его когтистых задних лап песком посыпались расколотые кирпичи и камни. Опираясь на крылья, у Дрогона получилось довольно резво спуститься вниз при его внушающих размерах и отрезать чешуйчатым телом путь к бегству. Джон почувствовал себя закуской: легендарному чудовищу надо было всего раз открыть ужасную пасть и извергнуть из себя пламя – и вуаля! - все здесь лопнут, как сосиски. Под огромным давлением плоть распухает, кожа ло… Джон встряхнул головой, прогоняя эти мерзкие мысли. Дейенерис была здесь. Наконец. В груди потеплело - больше ничего не надо. Она спустилась на землю, как нимфа. С таким лицом, как будто приезжать на драконах в их время – это обычное дело в Королевстве. Бросила на Дрогона лишь взгляд - но какой, - и он взмахнул снова в воздух, поднимая столб пыли, а она прошла к отведенному ей месту. Как будто ничего не произошло. Все в духе блицкрига. Все как в скоротечной войне. Молодец, девочка. - Мы давно вас ожидаем. – ядовито выплюнула Серсея. Джон видел, что это защитная реакция: испуг мелькнул лишь раз на её неменяющемся остром лице хищницы, но и этого было достаточно. - Прошу прощения. – Дейенерис беззаботно пожала плечами. Что же, впечатление она произвела. В зубы так просто не дастся. Джон бросил на нее красноречивый взгляд. Она на него упорно не смотрела. Далека снова. Джон испытал мимолетное разочарование. Оно настолько захлестнуло его, что когда в следующий раз он вернул внимание на происходящее, слушая брань Эурона Грейджоя и Тириона в пол уха, разговор зашел в тупик. Отбросив непонимание, Джон встал: - Речь идет о жизни вообще-то. - глухо зарычал он. - Нас ожидает одно и тоже: военачальник, который не ведет переговоров и не оставляет трупов на поле боя. – Джон сглотнул. Он говорил уверенно и четко. Все пока шло, как по маслу. – Лорд Тирион сказал, что в городе живет около миллиона человек. – припомнил он беседу на палубе при входе в гавань. – Неплохо, – снова заговорил он, – в таком случае в армии нежити станет на миллион бойцов больше. - Для многих из них смерть – подарок судьбы. – с хладнокровием заметила Серсея. Королевская Гавань - давным-давно превратилась из благонадежного места в разгул грязи, преступности, коррупции и легких денег. - Это все всерьез. – Джон сделал шаг к ней, не обращая внимание на желчь. – Иначе меня бы здесь не было. Серсея усмехнулась. Самое интересное впереди. - Для меня не всерьез. - равнодушно выдала она. - Это просто дурная шутка, а Вы, провозглашенный Король Севера, сейчас смешны. Скачите здесь как клоун, который актуален. - она закатила глаза. - Может, мы уже перейдем к настоящему делу, или продолжим слушать безумные сказки о страшном враге? Мой брат Джейме известил меня, что вы просите о перемирии… - Да. – немедленно ответила Дейенерис. Все внимание переключилось на нее. Львице ли тягаться с драконом. – И это все. Если не желаете слушать о мертвецах - дело Ваше. Но мы должны разобраться с... - Я правильно понимаю, о чем вы просите? – удивленно нагнулась вперед Серсея. - Отозвать войска, чтобы вы охотились за чудовищами? Или же расширили и укрепили свои позиции? – она выдержала достойную немой трагедии паузу. – Мне сложно сказать, что будет, если я отзову войска. Вы пойдете на мою столицу, - Джон подавил скрежет зубов на ее абсурдное предположение, которое попахивало безумием, - учетверив свои силы? Дейенерис осклабилась. Просто держи оборону. Мы в клетке, не забывай. - Ваша столица не пострадает, пока есть угроза с Севера. Даю слово. Боги. Даже если бы Королева прямо сейчас преклонила колено – Серсею это вряд ли бы убедило. Нужны доказательства, на простых словах далеко не уедешь. Джон дал сигнал к готовности Псу. - Слово возможного узурпатора? – опять ирония. Серсея прищурила глаза. Дейенерис хмыкнула. Сколько раз ей в спину летели подобные слова? Сколько раз ее судили по поступкам отца? Она посмотрела на ящик, как на последнюю надежду. Вот-вот начнется настоящее шоу. Джон перевел взгляд с Королевы на тот же деревянный ящик на середине арены. Пес тяжело открыл его, вынимая железные ломы из хитроумной конструкции. Заглянул в него, и сплюнул. Отошел назад и на выдохе ногой ударил ящик так, что он перевернулся, а его гниющее содержимое вывалилось на землю перед труппой Серсеи. Запах тухлятины острым лезвием прорезал воздух. Мертвец с обглоданной до костей черепушкой, в висящих на, казалось бы, хрупком теле обносках, метнулся вперед, но прямо перед навесом Серсеи свалился как собака, истошно лающая на человека, но в последний миг подрезанная собственной цепью на шее. Не дожидаясь атаки, Пес вытащил меч и одним ударом рассек мертвеца пополам так, что полетела требуха. Клац! Клац! Сталь встретилась с камнем, а рука или то, что от нее осталось, на уровне плеча отсоединилась от частично разложившегося тела. Без лишних слов Джон подошел к нежити и поднял с пыльной земли руку. Сир Давос помог ему зажечь факел, и он предал плоть огню. Вытащил грубо обтесанный нож из драконьего стекла, и закончил представление. Серсея выглядела ошарашено, как и брат рядом с ней. Гвардейцы и дотракийцы вытянулись. Даже Тирион побледнел. Миссандея и Варис поглубже вжались в свои стулья. Занавес. - Важна лишь эта война. – Джон подошел к Серсее. – Великая. Иначе подобное, - он кивнул на мертвого ходока, – ждет весь мир. Зима пришла. - Я видела их. – быстро подтвердила Дейенерис. – Их всех. Сотни тысяч. Джон посмотрел на нее искоса. Она оставалась спокойна. Серсея лихорадочно сжала руки, вцепилась ногтями в подлокотник. Джейме выглядел так, как будто вот-вот рухнет замертво. Джон понимал это состояние: в такое сложно поверить, но когда убедишься – с таким становится сложно жить. Страх опьянеет. Именно он имеет значение. Страх. Отныне и до конца зимы. - Если эти твари придут за нами, - начала Серсея после минутного молчания, восстанавливая дыхание, и Джон напрягся, – нам нечем будет править. Все, что мы пережили, будет напрасно. Все останется на закромах истории. Корона примет перемирие. – что-то в ее тоне не позволило Джону выдохнуть. Она – Ланнистер, в конце концов. Будет подводный камень, и хорошо, если только один. – До конца всего этого – мертвые наши враги. – Серсея пожевала губой и встретилась с Джоном глазами. – Но взамен этого Король Севера не вступит в нашу будущую войну с Дейенерис Таргариен. Он останется на Севере и не поднимет меч против Ланнистеров. Я прошу этого только у сына Нэда Старка. Вы будете верны своему слову, я знаю. Вот и все. Настало то, чего Джон боялся: взойти на корабль с неизвестным курсом. Если он согласится на условие Серсеи, то бросит Дейенерис одну в битве за престол. Если нет – он говорил правду утром: они вдвоем не смогут вести войну на два фронта. Но сможет ли он толкнуть в пропасть Дэни? Очевидно, что нет. - Я верен своему слову. - тихо, но твердо подтвердил он. - Или хотя бы стараюсь. А потому не исполню вашу просьбу. Я физически не могу служить двум Королевам. Я уже преклонил колено перед Дейенерис из дома Таргариенов. - громко оповестил он. Серсея, которой показалось, что она загнала гостей в тупик, поменялась в лице и растерянно моргнула. Джон и Дейенерис не распространялись о его присяге, и сейчас это стало выгодно как никогда. Джон посмотрел на Дэни в попытки найти одобрение, но она, казалось, была удивлена ничуть не меньше Серсеи. И… расстроена? - Тогда больше нечего обсуждать. – Серсея передернула плечами. И это все? А как же жизнь после жизни? Будущие поколения? Конец всему сущному? Ланнистеры поднялись и направились вон из Драконьей ямы. В Джоне проснулось знакомое разочарование. Неужели это финал?