Долгая дорога

      Смотровая площадка, находящаяся в центре города, совсем опустела с последними лучами уходящего солнца. Остались только единицы, желавшие насладиться единением с городом, который был наполнен жизнью. Дающий и отбирающий, совмещающих множество противоположностей, наполненный невероятной атмосферой — это всё в себе заключал Нью-Йорк.       Девушка упирается локтями в поручень, смотря на город и устало вздыхает, прокручивая в голове последние недели жизни. Между пальцами тлеет сигарета, а дым растворяется в пространстве при первых порывах ветра. Ей наплевать, что в публичных местах курить строго запрещено, она давно привыкла нарушать закон и находить выход из проблем, в которых сама себя потопила. Избрав свой путь достаточно давно, постоянно шла на риск, занимаясь воровством, регулярно обманывала окружающих, проживая выдуманную жизнь. Одну за одной, с завидным постоянством отыгрывала разнообразные роли. Ей нравилась подобная судьба лишенная монотонности и лишних драм, изредка появлялась горечь на кончике языка, а в груди что-то ныло. В существование у себя души как и сердца, рыжеволосая давно не верила, уверенно полагая, что её сердце перестало биться много лет назад, в тот самый роковой день. С которого наступила точка невозврата. Ей нравилось быть разной: то она изображала леди, холодную и властную, готовую покупать дорогостоящие безделушки на аукционе, только ради того, чтобы привлечь внимание богачей; то становилось обольстительной особой, заходя в один из самых престижных ресторанов города, выискивая очередную цель. « — Цель оправдывает средства», — мысль, которая постоянно крутилась в голове, став мантрой. Она была одной из лучших в воровском деле, давно собрав команду для проворачивания крупных дел, к которым приходилось готовиться, составлять план и просчитывать ходы наперед.       В этот раз всё пошло не прописанной системе. В этот раз она практически попалась, понадеявшись не на того человека. И теперь, занудный детектив пытается распутать клубок из нераскрытых дел, дергая за ниточки и находя промахи. Её люди замели следы, она уверенна, прямых улик нет, а косвенных недостаточно для обвинений. Но Александр Гидеон Лайтвуд никак не может от неё отвязаться, заставляя залечь на дно. Опытная воровка, потерпела фиаско, кажется впервые за всю свою жизнь. Судьба точно сыграла злую шутку столкнув с этим человеком. Человеком из прошлого, далекого, сохранившегося где-то на обломках памяти. Спустя десяток лет свела их в одном следственном кабинете, один на один. Обвинитель и подозреваемая, вечно находящие в противостояние, с самого детства и до нынешних времён. Клэри пытается вспомнить, когда последний раз видела брюнета, кажется, на одном из школьных балов, на который он пришёл с одной из первых красавиц школы и они непременно были Королем и Королевой. Да, это был последний раз, когда она видела Александра, чувствовала на себе прожигающий взгляд синих глаз, когда вылила на его спутницу пунш; последний раз, когда на его губах играла еле заметная улыбка после долгого молчания и короткого поцелуя руки, пока они танцевали в центре школьного зала под одну из романтичных мелодий.       Сморщившись, стряхивает пепел и глубоко вздыхает, пытаясь не копаться в собственной памяти. — Я не помешал?       Голос, от которого вдоль позвоночника бегут мурашки и сжимаются внутренности. Этот человек определенно становится её большой проблемой. — Детектив, — проговаривает, растягивая губы в усмешке и оборачиваясь, — Кажется, вы меня преследуете.       Лайтвуд старается сохранять спокойствие, не подавать вид на всевозможные подколы на пару с провокациями — непроницаемый взгляд становится постоянной маской за которой скрывается целая буря. Эта девушка волнует его гораздо сильнее, чем бы ему хотелось. Её моральные принципы совершенно идут в разрез с его. Он, сотрудник спецслужбы, с гордостью носящий значок и идеально выполняющий свою работу. Мисс Фрэй очередное дело, ключ к большой преступной сети, но никак не девушка, которая могла бы понравиться. Никак не человек, которого он довольно неплохо знал, ещё в школьные годы рыжеволосая нарушала правила, устраивала хаос, приносила множество неприятностей. Лайтвуд не понимал, как девушка могла встать на подобную дорогу, хотя был ни капли не удивлён. — Кларисса, — встав рядом с ней, смотрит вдаль, — Одного из твоих людей взяли и сейчас активно допрашивают, — бархатный голос звучит глухо, растворяясь в ночи. — Не сомневайся, мы узнаем правду. — Правду? — Клэри показушно округляет глаза, в которых плещется озорной огонёк, — Правда в том, что у тебя мания преследования и мне пора заявлять в полицию.       Ехидные нотки в голосе заставляют Алека взглянуть на рыжеволосую девушку, умело скрывающие свои чувства и играющую очередную роль. На этот раз жертвы. — Хочешь правды? — она задаёт вопрос спустя минуты молчания и вскидывает голову, поправляя тяжёлые кудри, — Мы живем в разных мирах Лайтвуд, ты не видишь реальности. Ты не видишь, что закон — это всего лишь прикрытие для тех, кто стоит, якобы, на его стороне. Ты не видишь, что деньги создают власть. Ты идеализируешь всех вокруг, хотя, половина твоих друзей продажные полицейские ждущие возможности заработать и поверь, при удобной возможности они всадят нож тебе в спину, — она выкидывает окурок, куда-то вдаль, криво ухмыляется, — Ты слеп Лайтвуд.       Брюнет удивленно вскидывает бровь, начиная злиться от каждого произнесённого ею слова: — Лучше жить как ты? В вечной лжи? Боясь того, что в один день за тобой придут. Либо копы, либо киллер, которого наняли, чтобы убрать надоедливую девчонку. — Я хотя бы не вру сама себе, — Фрэй делает шаг к нему, вставая вплотную, — Я чувствую эту жизнь, каждую минуту и не пытаюсь действовать во имя чего-то, — она качает головой, смотря в аквамариновые глаза, — Чтобы искоренить беззаконие, нужно начать с полиции, неужели, ты думаешь, что у нас нет защиты? Неужели ты думаешь, что все так же безумно верят в то, что делают? Только у тебя слава неподкупного копа, зря ты сюда вернулся. Этот мир тебя сломает. — её изумрудные глаза переполняют эмоции и нет привычных масок, ролей, есть только правда с привкусом злости, с каплей ненависти и отголосками потухшей надежды.        Фрэй не хочет слышать никаких ответов, ей не хочется чувствовать, ей хочется исчезнуть. Уходит, не оглянувшись, оставив удивленного мужчину один на один со своими мыслями.

***

      Брюнет сидит в машине, перелистывая папку с личным делом Фрэй, подмечая, что у неё было несколько приводов и штрафов. Больше ничего. Обвинения, которые не имели под собой почвы.       В ушах звучит её мелодичный голос и кажется, что Лайтвуд действительно сходит с ума, зацикливаясь на старой знакомой. Но он просто хочет понять, как Фрэй пришла к подобной жизни. Ничего лучше не пришло в голову, как приехать в соседний штат, где был родительский дом. Её отец был весьма хорошим адвокатом, а мать преподавала в одном из университетов, если ему не изменяет память, конечно же.       Постучав в входную дверь дома, слышит неторопливые шаги, а после щелчок дверного замка. На пороге стояла пожилая женщина, на губах которой играла приветливая улыбка, а глаза внимательно сканировали гостя. — Алек Лайтвуд? Ты ли это? — голос был наполнен удивлением, — Проходи в дом.       Мужчина практически сразу узнал в добродушной женщине бабушку Клэри — Адель. Она заметно изменилась, бронзовые волосы потеряли свою яркость, став седыми, морщин было не так много, но всё её лицо будто говорили об усталости.       Пройдя в дом, он осмотрелся, подмечая множество фотографий и разнообразных табличек с именами, и стрелочками указывающими на фото. — Здравствуйте, простите за беспокойство. — Проходи на кухню, — положив руку ему на плечо подтолкнула дальше по коридору, — Хорошо, что зашёл. Помнишь старых соседей.       Брюнет сел за стол, как и велела ему Адель, изредка смотрел на суетливую женщину, которая наливали кофе, так же подметил, что и на кухне всё те же многочисленные рамки с надписями, множество указателей. В этом доме было явно что-то не так. Слишком тихо, а сами стены в себе хранили множество тайн. — А где Мистер и Мисс Моргенштерн? — спросил после разговоров о своей семье и стараясь не показывать ярый интерес, а всего лишь быть вежливым. Женщина поджала губу, снимая очки: — Валентин умер десять лет назад. Хулиганы застрелили на улице. — Я не знал, соболезную. — А Джоси, — в глазах появилась заметная печаль, — Она очень сильно больна, у неё альцгеймер. Не так давно пришлось отдать в пансион, чтобы ей могли оказать должный уход. Даже Клэри не узнает, просветление всё реже, — в изумрудных глазах были заметны слезы, — На эту семью много бед свалилось. Сначала Валентин, потом болезнь Джоси, смерть Джонатана. Моя бедная Клэри осталась совсем одна. —  Джонатан? Что же случилось? —  Алек не ожидал услышать подобного, тем более, не ожидал слез Адель. — Авария, я ему говорила, что мотоцикл его убьёт. Так и вышло, — миссис Фрэй покачала головой, смахнув слёзы, — После случившегося думала, что и Клэри в себя не скоро придёт, но она справилась, нашла силы. Содержит меня, платит за уход Джоси.       Они проговорили довольно долго, Лайтвуд смог уйти только спустя время, понимая, что пожилой женщине не хватает своей внучки и общение с ним, сделало её хоть немного счастливее. Но вот ему было совсем не по себе, в голове появлялись ответы, почему Фрэй избрала подобный путь — ради денег, на её хрупкие плечи легла ответственность в виде тяжело больной матери, которая нуждалась в лечение и уходе. Правда, появился интерес из-за чего погиб Валентин, понесли ли виновные своё наказание, Адель не могла дать ответов на этот вопрос, но где их получить прекрасно знал. Потеря отца и брата могла подкосить любого, тем более юную девушку.       Листая дело о смерти Моргенштерна, сидя в своём кабинете, понимает, что толковое следствие не велось и это расследование сразу назвали «глухарем», что было удивительно. Ведь Валентин долгое время проработал в полиции, до того как встать на сторону защиты.       Алек даже стал понимать, почему Фрэй была зла на полицию и говорила столь прямолинейные вещи, которые отголосками звучали в памяти. Любой бы злился, особенно, если учитывать темперамент рыжеволосой и вспомнить все выходки, которые приходились на времена старшей школы. Она всегда шла напролом, делала вопреки, показывая каждому насколько несгибаемая и упёртая. Яркая внешность в сочетании со взрывным характером привлекали всеобщее внимание, когда Алек оставался с холодной головой и всегда следовал правилам. Ему неоднократно приходилось возиться с Клэри, вытаскивать из проблем, пытаться вразумить дабы они с его младшей сестрой не перешли черту дозволенного. Да и статус президента школы давал полномочия на пару с ответственностью, и уж тем более, его авторитет не должен был пошатнуться из-за рыжеволосой бестии.       Лайтвуд усмехается собственным мыслям, понимая, что окунулся в воспоминания. Несмотря на время, их отношения с девушкой не изменились, они всё так же противостояли друг другу. И он всё так же её любил. Только теперь между ними стояло нечто большее, между ними стоял закон, который рождал огромную беспросветную пропасть. Чем больше брюнет узнавал о преступной сети и связывал множество не раскрытых дел, тем больше понимал, что Фрэй накрепко с ними связана и в этот раз, он не сможет вытащить из этого дерьма.

***

      Они встретились спустя неделю на одном из закрытых приемов, который устраивала ювелирная фирма в честь презентации новой коллекции. Достоверные источники утверждали, что именно сегодня должно произойти ограбление, которого Лайтвуд не мог допустить.       Она была в платье из шёлка насыщенного изумрудного цвета, которое облегало стройную фигуру и подчеркивало женственные формы. Рыжие локоны были собраны в высокую прическу, открывая вид на изящную шею, на которой весело колье из драгоценных камней. Когда их глаза встретились оба надели привычную маску безразличия, только вот глаза — зеркало души. Множество эмоций, которые плескались в разноцветной радужке, сменяясь одни за одной.       Кларисса держала спину ровно, вежливо улыбаясь, проходящим людям, изредка кивая в знак благодарности на поступавшие комплименты. Сжимая в руках бокал с белым игристым, старается не ощущать на себе взгляд сапфировых глаз, от которых сердце ускоряло свой бег. Эмоции стали её врагом, а в присутствии Алека у неё не получалось сохранять равнодушный вид. Он был красив, как и всегда, а прошедшие годы только придали выразительному лицу мужественности. Чёрный смокинг сидел идеально, будто был сшит именно для него.       Брюнет подошёл в середине вечера, протянув ладонь, предлагая потанцевать, совсем как тогда, на школьном балу. Девушке оставалось только кивнуть, принимая предложение. Они двигались плавно, в такт классической мелодии, которую играли музыканты. — Я знаю, зачем ты здесь, — он прошептал на ухо, обдавая дыханием её шею и вдыхал аромат цветочных духов, — И мой тебе совет, отмени всё. На этот раз, тебя не смогут выручить. — Насколько я знаю, — Клэри смотрела снизу вверх, — Дело закрыто из-за отсутствия доказательств, — губы растянулись в лёгкой улыбке, — Ну и ещё, приказ сверху. Я же тебе говорила, у нас хорошие покровители и если ты пойдёшь против них, тебя сотрут в порошок Лайтвуд. Брюнет усмехается, покачав головой: — Но я способен тебе помешать сотворить очередную глупость, — он ведёт девушку в танце, прижимая к себе, — Ещё не поздно прекратить. — Ты не понимаешь, — Фрэй шумно вздыхает, — Уже слишком поздно. Мы по разные стороны.       Алек смотрит на неё долго, впитывая запах, запоминания черты лица. Он понимает, что это первое дело, которое заставляет его гореть, гореть заживо. Муки совести непременно придут, но как бы детективу не хотелось исполнить свой долг, сердце твердит обратное. Сжимая её ладонь в своей, выводит из зала. А Клэри идёт за ним, не в силах вымолвить и слова, это полный крах, для них обоих; это полный провал; это то, что выворачивает наизнанку. Заходя за ним на балкон, глубоко вздыхает воздух, пытаясь найти силы уйти. — Я знаю о твоей семье, — Алек убирает руки в карман брюк, — Соболезную. И мне жаль твою маму. Но послушай, это не выход. — Замолчи, — рыжеволосая трясёт головой, — Ты не знаешь, что такое, когда твоя мать тебя не узнает. Ты не знаешь, кого это, потерять отца, а затем брата. Не говори мне, что выход, а что нет, — она пытается дышать ровно, только ком в горле мешает, — Ты думаешь, что моя жизнь ошибка, но это не так. Я нашла семью, пусть в воровском мире, но семью. И даже бы если захотела, не смогла бы уйти. — Клэри… — Алек, из этого мира уходят только вперёд ногами, — в изумрудных глазах плещется боль, подходя к нему, обхватывает лицо ладонями, — Мы всегда были противоположностями и сейчас всё подтверждается снова, —Фрэй старается не плакать, но в глазах стоят слёзы, — Знаешь, я так была влюблена в тебя, ты всегда был особенным. Уезжай, пожалуйста. Пока ты здесь, наши жизни находятся под угрозой.       Он кладёт свои руки поверх её, заглядывая в глаза, ощущая приступ идиотского дежавю, понимая, что ему снова придётся уйти. Как много лет назад, только на этот раз, по своей воле. Этот город слишком мал для них двоих, а сердце снова будет разбито. И он понимает, что эти чувства имеют слишком высокую цену, понимает, что есть те, кто непременно надавит на болевую точку. Найдутся те, кто непременно начнёт манипулировать и угрожать, и ему хорошо известны последствия, которые рождал страх. Их чувства недопустимая вольность, которая непременно приведёт к трагичному исходу. Фрэй итак потеряла достаточно дорогих людей, допустить, чтобы её жизнь снова стала адом он не мог и не хотел. Слишком большая цена… — Я не переставал тебя любить, — наклоняясь целует её, пробуя, запоминания и вспоминая, чувствуя как сердце трепещет, а кожа покрывается мурашками. Поцелуй с привкусом слез, поцелуй с привкусом горечи.       Когда он отрывается от неё, глубоко вздыхает, проклиная их мир, ненавидя свою работу, злясь на судьбу. — Если захочешь, ты знаешь как меня найти.       Последнее, что говорит прежде, чем уйти. В этот раз навсегда. А она стоит кусая свои губы, сжимая ладони в кулаки и тихо плачет, сдерживая рыдания.       Этот человек не разбил её сердце, совсем нет, он забрал его вместе с собой.