Теперь мы попробуем выбраться из этой ямы
31 января 2018 г. в 19:38
Взгляд Леви был тяжелым, напряженным, в груди что-то сдавило с такой силой, что было тяжело дышать. Теперь в её голове всё окончательно сложилось, она видела всю картину целиком. Гажил видел в своих жертвах ту, что обидела и оскорбила его, причинила боль своим предательством, и не только ему, мужчина наказывал их, сам не получая ни капли удовольствия. История, произошедшая с его семьей, была омерзительна, в ней не было правых, зато виноватых полно. Редфокс не жертва, но причины его поведения понятны, хотя ему все еще нет оправдания. Гажил проявил слабость и сделал это не один раз, именно это повлекло за собой столь ужасающие последствия. Все сложилось, но от этого не становилось легче ни сексологу, ни её пациенту, скорее уж оба погрузились в серый и тяжелый мир депрессии и мрачных мыслей.
— Что ж, теперь мы знаем истинную причину, — Леви была в растерянности, понятия не имела, что делать дальше. А все от того, что это дело стало личным, она привязалась к Гажилу Редфоксу, хотя и не понимала почему.
— И что дальше? Я все еще ненавижу их всех…
— И себя, — добавила девушка.
— И себя. Мир вообще достоин ненависти и ничего другого, — безразлично пожал плечами Редфокс. На душе было пусто и спокойно, уже ничего не имело значения: ни прошлое, ни настоящее, ни будущее, ему ничего больше не хотелось, он устал даже от самой жизни.
— Звучит слишком мрачно.
— Ги-хи, а ты ожидала чего-то другого? — Гажил бросил взгляд на часы. Время пролетело на удивление быстро, так что настало время покинуть этот «гостеприимный» кабинет и больницу. — Сама видишь, поводов для веселья у меня нет, и в ближайшее время не появится.
— Нет, я не ожидала ничего другого. Эти слова вполне соответствует твоему нынешнему состоянию, но от этого они не перестают быть мрачными.
— И что теперь? — впервые Редфокс взглянул на Леви без ненависти и злости. Нет. Его отношение к этой особе ничуть не изменилось, на какие-то эмоции не хватало сил. Слова и воспоминания лишили его последних сил и желания шевелиться вовсе. Он был буквально выжат, как лимон.
— Теперь мы попробуем выбраться из этой ямы.
— Но это будет на следующем приеме.
— Да, — кивнула Леви, которой и самой было нужно время для того, чтобы прийти в себя и обдумать все услышанное. — Как насчёт завтра? В это же время.
— А смысл? Мне больше нечего тебе рассказать.
— Возможно, но мы еще поговорим. Мне нужно знать намного больше, но на этот раз о тебе самом. Что ты чувствуешь, думаешь, о чем мечтаешь и чего хочешь, что изменилось с тех пор, как жизнь покатилась под откос, — голос девушки дрогнул. Хотелось расплакаться, но она сдерживалась, её слезы только все испортят.
— Ты слишком много хочешь знать.
— Это часть моей работы.
— Разве дело только в этом? — Гажил вопросительно приподнял пирсингованную бровь.
— А ты случаем не перепутал, кто из нас пациент?
— Ги-хи, и рад бы, да не могу, — мужчина, шаркая ногами, направился к двери. — До завтра. Я приду, хотя все еще не вижу в этом смысла и пользы.
— Я буду ждать…
Леви понимала, что ей лучше передать Редфокса другому специалисту, даже не так, врачу другого профиля. Здесь больше подойдет психиатр, чем сексолог, но поступить так врач не могла. Ведь неизвестно, как другой человек отреагирует на то, что делал Гажил, как поступит, да и сам мужчина не доверится кому-то еще.
Громко хлопнула дверь, стало пронзительно тихо и одиноко, но девушка не шелохнулась, только поежилась от внезапно охватившего её холода. В голове снова и снова звучали слова Редфокса, возникали картины, описанные мужчиной. Причина важна, но знать её недостаточно для того, чтобы все исправить. Гажилу нужно вырваться из того болота, в котором он очутился, перестать думать о своей ответственности и семье. Легко сказать! А как этого добиться? Для Редфокса это равносильно предательству. Что же тогда остается? Попытаться помочь его семье? Тоже проблематично. От всех этих размышлений начиналась самая настоящая мигрень.
— Леви, все в порядке? — поинтересовалась вернувшаяся в кабинет Кинана.
— Да, все хорошо, просто пациент тяжелый, — вяло улыбнулась девушка, начиная приходить себя. И почему только мысли о Редфоксе так сильно её угнетают? Их же ничего не связывает? Так ли это? Иногда у Леви возникало ощущение, что кто-то настойчиво подталкивает её к этому мужчине, насильно заставляет думать о нем и сопереживать тому, кто этого не стоит. Интересно, может быть, это высшие силы решили вмешаться в её жизнь? Но тогда какую цель они преследуют?
— Ну, тяжелый или нет, тебе стоит срочно взять себя в руки, у тебя через пять минут еще один пациент и он уже пришел, так что готовься.
— Уже готова, — врачу стало немного легче. Все-таки хорошо, что Гажил не единственный её пациент, есть и другие, более нормальные, те, кому помочь намного легче! С ними она точно сможет отвлечься от мыслей о своем несостоявшемся насильнике. — Кто у нас там? Напомни.
— О, весьма интересный тип, — ухмыльнулась медсестра, протягивая врачу карту больного. — Красавчик в самом расцвете сил и желаний, но, увы, анализы у него не утешительны. Не может!
— Что ж, раз не может, значит, будем лечить! — Леви решительно отбросила все мысли о предыдущем пациенте прочь. Так и надо. Она не должна забывать о том, что она врач, и весьма неплохой. Не гениальный, но ведь в этом и нет необходимости. — Ну, что, зови нашего красавчика, будем лекарства ему назначать.
— Сейчас все сделаю, — Кинана вздохнула с облегчением. А ведь на мгновение ей показалось, что подруге настолько плохо, что она уже не способна взять себя в руки. Хорошо, что это не так.