Хрупкая, изящная, нежная и невинная - все было обманом
27 января 2018 г. в 10:59
— Тогда в чем, если не в твоей сестре? — Леви и сама понимала, что все не так просто, а ответ не может лежать на поверхности. Все никогда не бывает так очевидно, удивительно, что Гажил и сам это осознает. Похоже, он действительно хочет во всем разобраться. В этом желании сейчас врач и пациент были едины, хотя все происходящее давно уже вышло за грань лечения.
Редфокс не смотрел на девушку, его взгляд остекленел, казался пустым и безжизненным, как и голос. Мужчина говорил о себе, но в то же время словно отказывался признавать, что все происходило именно с ним. Ему были неприятны воспоминания, но в них крылась причина. Это была самая настоящая пытка, но Гажил считал, что заслужил её в полной мере. Он всегда знал, что его злит, что провоцирует, знал, но упрямо отрицал. Зачем он вообще решил все рассказать? Он исповедовался. Ему важно было сказать, быть услышанным, знать, что об этой его слабости никто не узнает. Слова не помогут ему, но на душе станет немного легче, ведь груз на его плечах станет меньше.
— Во мне. Все дело во мне… В то время, как Джу страдала со своим придурком, изводила себя, его и всех окружающих ревностью и прочими любовными припадками, я был влюблен в её подругу. Меледи… Красивое имя, правда? Да и сама она была милой, но при этом слегка вздорной. Так я считал. Так видел. Не только моя сестра была слепа, но и я. Ги-хи. Хрупкая, изящная, нежная и невинная — все было обманом. Дрянь! Я верил ей, делился всем, даже кольцо купил, намереваясь сделать предложение, создать семью. Меледи казалась мне самим совершенством… Благодаря ей я забывал о том, что происходит вокруг и даже смирился с тем, что сестра упорно ломает себе жизнь. Джувия постоянно плакала у нее на плече, а Меледи утешала её, успокаивала… Лучшие подруги, сестры навек, Джувия постоянно твердила, что Меледи будет подружкой невесты на их с Греем свадьбе.
Мужчина умолк, ему нужно было перевести дыхание, успокоиться. Злость снова нахлынула на него, заставляя сжимать кулаки, ему хотелось что-то сломать, разрушить, выпустить пар и снова успокоиться! Это ощущение ему знакомо, оно появлялось каждый раз, когда он слышал, вспоминал или говорил о своей бывшей девушке.
— Она обманула тебя, так?
— Меледи лишь притворялась, играла роль, используя нас всех в своих интересах. Коварная тварь! Эта сучка изначально нацелилась именно на Грея, подбиралась к нему, делала все, чтобы убрать соперницу со своего пути. Она обманула всех! Меледи предала Джувию и их дружбу, увела Грея, причем сделала это, мило улыбаясь, совершенно не думая о том, что моя сестра и так душевно больна. Я могу это понять! Могу! Никто не обязан мучиться с нелюбимым человеком! Джувия сама позволяла использовать себя, сама навязывалась и готова была на все! Если бы у нее была хоть капелька гордости, сестра смогла бы понять, что не стоит тратить время на недостойного такого дара! Джувия сама виновата в том, что скатилась в бездну! Она это заслужила!!!
— Но не ты, — Леви все понимала, отчетливо видела то, что происходило с Редфоксом. События происходили одно за другим, расшатывая и без того нестабильную нервную систему Гажила. Это не может служить оправданием, но стало причиной. Обман, обида за сестру, собственное ущемленное достоинство, ревность, злость, неудовлетворенность — все это заставляло мужчину видеть в совершенно посторонних девушках свою бывшую девушку. Ту, что предала и бросила его, ту, что обманывала его сестру и теперь счастлива, в то время как он сходит с ума вслед за сестрой.
— Я любил её, готов был на многое ради нее, но она изменяла мне, я был для нее лишь трамплином, — Редфокс буквально выплевывал каждое слово, кривился, словно учуял что-то дурно пахнущее. Кто бы мог подумать, что можно так сильно ненавидеть ту, кого боготворил! Вот уж действительно, от любви до ненависти всего один шаг и это предательство. — Знаешь, что самое обидное?
— Вы с ней никогда не занимались сексом, — МакГарден все знала, это было очевидно. Далеко не все так мрачно, как говорил Гажил, это всего лишь его точка зрения, то, что видел и понимал обиженный мужчина. Меледи не была такой уж тварью и стервой, как он описывает, но, однозначно, эта девушка весьма циничная и подлая особа. В этой истории переплелось слишком много нитей и судеб. Гажил, Джувия, их мать, Грей, Меледи, ни в чем ни повинные девушки, в которых Редфокс видел отражение той, что причинила ему боль.
— Мы встречались полгода, но она не подпускала к себе, говоря, что не готова. Мы лишь целовались, обнимались, гуляли вместе. Я уважал это, ждал, когда настанет час, сдерживал свое желание, чтобы не испортить то, что имел, ни на чем не настаивал! Вел себя, как полный идиот, вместо того, чтобы взять свое! Меледи легко прыгнула в постель к Грею! С ним она была готова. В тот день… — Гажил поморщился. Он добрался до самого неприятного и болезненного. — В тот день Джувия выяснила, что подруга спит с её мужчиной и вскрыла себе вены. Её вовремя нашли, но перед тем, как сестру увезли в больницу, она успела мне все рассказать. Она знала, что за этим последует, она хотела, чтобы я прикончил их всех. В тот момент все милое и светлое в Джувии окончательно исчезло. Грей и Меледи трахались уже два месяца, продолжая обманывать нас, пытаясь довести Джувию до такого состояния, чтобы она сама отказалась от Грея. А я… Со мной Меледи встречалась просто так, для прикрытия. Я был зол! Я чуть не прикончил этого ублюдка, но меня оттащили от него друзья, если бы не они, я был бы уже за решеткой, а Фуллбастер в могиле. Возможно, это был бы лучший исход из всех. Я готов был убить и его, и её и себя. Я бесился от осознания, что все было ложью… Я сорвался… Дело не в Джувии, дело во мне… В тот день я вообще плохо соображал.
Гажилу не стало легче, он все еще ощущал себя последней мразью, понимал, что ему не искупить вины и не исправить ошибки. Редфокс не пытался оправдаться и не взывал к жалости, ведь не нуждался в этом. Мужчина просто рассказал то, о чем его просили, надеясь на то, что это поможет ему взять себя под контроль. Он говорил не для Леви, а для себя, ему нужно отпустить прошлое. Но как же трудно это сделать, когда любовь прошла, а обида острой занозой засела в отравленной чувствами душе.