Изнасилуй меня нежно, а потом мы поженимся

      Она вполне могла бы полюбить Редфокса, пусть не сразу, но могла бы. Между ними точно что-то было, это вполне можно назвать притяжением, влечением, связующей нитью судьбы. Дело не в том, что она персонаж чужого романа, не потому, что так решил автор, между ними, действительно, что-то было. Казалось, что если бы они встретились раньше, если бы Гажил полюбил её, а не Меледи, то все сложилось бы иначе. Она бы не предала его, не сделала бы орудием в своих руках. Она вполне могла бы полюбить Редфокса — это чувство уже начало зарождаться в душе, оно пока не расцвело, но уже набирало силу, пробивалось сквозь плодородную почву души.       Одинокая слезинка скатилась по перепачканной кровью и грязью щеке. Всего одна слезинка, все остальные давно закончились. Леви была измотана и опустошена, в душе не осталось никаких чувств, а в голове — мыслей, она даже за Редфокса не переживала, просто не могла. Чему быть, того не миновать, завтра она все узнает из новостей и газет. Вот только совсем не хочется, чтобы завтра наступило, девушка предпочла бы, чтобы время остановилось и воцарился вечный вечер, чтобы стрелки часов больше не двигались с места.       Чудес не бывает — Леви это четко осознавала, но, несмотря на это, надежда все еще не угасла в её душе. У них с Гажилом вполне могло бы что-то получиться, пусть не сразу, но могло, но все пошло по сценарию Люси. Живи свободно — легко сказать! Теперь это уже невозможно, ей никогда не забыть того, что произошло, а мысли о возможном будущем не оставят её. Сердце болезненно сжалось — она размышляет так, словно уже считает Редфокса мертвым. Нет! Надежда еще есть! Все не может кончиться вот так просто!       Леви сняла с плиты закипевший чайник и налила две чашки чая с ромашкой и липовым медом, для себя и для своей гостьи, сидящей рядом и смотрящей в пустоту остекленевшим взглядом. Девушка была в шоке, никак не могла отойти от случившегося и прийти в себя.       — Легче? — Леви с жалостью смотрела на Венди. Она ни в чем не винила её. Эта, по сути своей, девочка стала еще одной жертвой цепочки стечения обстоятельств, взаимной ненависти и желания сделать другому больно. Её жизнь может быть сломана, но тот, кого она ненавидит всеми фибрами души, решил сыграть в благородство…       — Нет. Стало только хуже, — тихо прошептала девушка, вертя в руках горячую кружку. Так странно. На душе пустота, она даже не ощущает себя живой, не может понять, что же произошло. Венди подняла красные от слез и напряжения глаза на Леви. — Почему ты с ним?       — Так сложилась судьба.       — Он делал страшные вещи.       — Я знаю.       — Он будет делать это снова и снова.       — Уже не будет.       — Откуда тебе знать? — Такой странный разговор. Его не должно быть, все вообще не должно было сложиться так. Венди всегда казалось, что когда она убьет насильника, то все изменится: подруга чудесным образом придет в себя, улыбнется ей, как раньше, жизнь начнется сначала и они все забудут о прошлом. Этого не произошло. Почему? Когда все пошло не так?       — Я знаю, почему все началось, Гажил тоже знает, и не хочет быть заложником собственной боли, и дальше переносить её на других. Понимание может изменить все.       — Но не исправить!       — Да, исправить ничего нельзя, — кивнула Леви. Она понимала, почему Венди так сделала, она и сама, оказавшись в этих обстоятельствах, поступила бы так же. Месть затягивает, обещает облегчение, но это лишь обман. Сладкий и желанный обман, позволяющий выжить и не сойти с ума. — Ты никогда не забудешь, что почти убила человека, а может и убила. Эту кровь не смыть, она останется в твоей голове, в твоих кошмарах. Точно так же и с Гажилом, если он выживет, то будет помнить.       — Я не верю тебе.       — И не надо, я ни в чем тебя не виню и не убеждаю. Это бесполезно. Прошлого не изменить, мы лишь определяем будущее, — Леви слабо улыбнулась, вот только в этом действии были лишь усталость и обреченность, осознание того, что ей остается лишь ждать. Она больше не может чувствовать… Не сейчас… Возможно, утром, когда она придет в себя, осмыслит произошедшее, поспит, чувства нахлынут на нее разрушающей волной. Это будет после, а сейчас в маленькой кухоньке царило пугающее спокойствие и смирение.       — Что теперь будет?       — Мы отмоемся, сотрем отпечатки пальцев с пистолета, помоем его с чистящим средством и выкинем с моста в ближайшую реку, а после забудем о том, что случилось сегодня, просто продолжим жить. — Девушка устало опустилась на стул. Им бы впору кричать, биться в истерике, бить посуду и обвинять друг друга во всех грехах, но никак не сидеть и пить чай, обсуждая уничтожение улик.       — Я не смогу, не хочу всю жизнь бояться и оглядываться, осознавать, что меня могут поймать, — слезы катились по щекам, но Венди их не замечала. Мир рухнул, и она не представляла, как собрать все осколки воедино, у нее не осталось сил, ненависть испепелила её.       — И кому это поможет? Кому от этого станет легче? Никому. Живи, просто живи и попробуй быть счастливой: за себя, за подругу, за всех вокруг, — и когда только она успела стать такой мудрой? Это все самообман, Леви осознавала, что не сможет идти дальше без Гажила. Теперь уже не сможет, мысли о возможном, но несбывшимся, не оставят её.       — Легче не станет?       — Станет, но не сразу. Просто перестать оглядываться, не лишай себя всего, не совершай чужих ошибок… Я не знаю, что будет дальше, но точно могу сказать, что тебя не было в том парке, ты не стреляла, у тебя вообще не было пистолета. Просто поверь в это и все будет хорошо.       — Я не смогу.       — Тогда ты погибнешь, исчезнешь так же, как Шерия. Не думаю, что ей бы это понравилось, и знаешь, не стоит ей напоминать о прошлом и говорить о мести, расскажи ей о мире полном радости, о мире, в который она захочет вернуться.        Венди ничего не ответила, просто не смогла. Девушка осознавала, что злость и мысли о мести настолько сильно поглотили её, что она всем делала только хуже и себе в первую очередь. Венди не желала принимать подачку от преступника, не могла простить этого человека, но вполне была способна отпустить чужое прошлое. Забыть не получится, но ведь можно не оборачиваться назад.       Слишком тихо и спокойно, как-то опустошенно, с этим невозможно бороться, да и не надо. Все, что оставалось Леви — ждать, утро все решит, расставит на свои места и определит их будущее.