Реванш

      Непроглядная бездна его зрачков заполняла почти всю радужку, окруженную мелкой сеткой красных капилляров. Зрелище напоминало мистические черные ядра, которые испускают кровавые электрические разряды.       Ей, неотрывно следящей за этими разрядами, с каждой секундой становилось всё страшнее. Собственные глаза уже давно чесались мелкими покалываниями из–за иссушенной оболочки, а в горле стоял трепещущий горький ком. Чуть выше, под подбородком, кожу натягивал горячий металл.       Он улыбался, открыто, почти доброжелательно, но на женском лице застыло лишь безумное напряжение, вызванное этой продолжительной схваткой. В уголках её голубых глаз выступили слёзы. Это было самым настоящим предательством, потому как защипало так, что она просто не могла сдержаться.       – Моргнула! – радостно сообщил Ваас, своим воплем заглушая женский всхлип и тут же спуская курок.       Пуля пробила черепную коробку насквозь, выйдя где–то у теменной кости вместе с брызгами крови и мозгов, а потом продырявила грязно–зеленый тент. Луч солнца, скользнувший сквозь появившееся отверстие, стрелой опустился на откинувшееся на стуле тело. Безжизненное, обмякшее, оно больше не напоминало ту английскую туристку, приехавшую отдохнуть в Тайланд неделю назад.       – Ваас! –раздался окрик. Акцент в чужом голосе всегда растягивал последнюю букву его имени, что напоминало долгое шипение змеи.       – Фрицы они такие, понимаешь? Войну просрали, но в покое, блядь, никого не оставили, – обращаясь к трупу, чьи широко открытые глаза больше никогда не моргнут, Ваас тяжело поднялся со стула.       Чудом спасенная от ампутации нога периодически выплевывала такие болезненные очереди, что дала бы десять очков форы любому АК–47. Но напрягало мужчину не это. Хромать подстреленным кузнечиком – вот, что раздражало на самом деле. Оказавшись под палящими лучами полуденного солнца, Ваас сильно прищурился. После подвальной полутьмы, в которой он провалялся почти месяц, даже серый цвет казался ослепительно ярким. Что до извечно белого костюма Вальтера, то смотреть на него было практически невозможно.       – За неё давали неплохие деньги, – недовольно отозвался высокий, светловолосый мужчина, своим узким лицом и угловатым подбородком подозрительно напоминающий истинного арийца.       – Скука–сука, сука–скука, – развёл руками Ваас, словно прося извинить чертову вселенную, что не дала других поводов для веселья.       Вальтер взглянул на своего собеседника и ухмыльнулся в ответ. Когда он прибыл на остров с четкими намерениями перехватить дело покойного Хойта Волкера, нельзя было и подумать, что этому делу наступила такая задница. Многофункциональный центр спутниковой связи, ёмкое нефтехранилище, полные склады горючего – всё оказалось практически уничтожено. И всё Вальтеру предстояло возродить, заставить вновь бесперебойно работать один из основных тихоокеанских путей. На первых порах он столкнулся с большой проблемой. Его рабочих–нелегалов, валом поставляемых из Мьянмы, Индии, Кореи и других близлежащих стран, кто–то вырезал как отбившийся от стада скот. Выяснить, что это дело рук татуированных аборигенов не составило труда, те и не думали скрываться. Конечно, Вальтер слышал о ракьят и господствующих на архипелаге пиратах, но никак не ожидал такой быстрой перемены в перевесе сил. Из–за этого разбушевавшегося племени он предпринял попытку наладить сотрудничество с пиратами, но вылазка на их базу закончилась провалом и полудохлой находкой. Люди с красными тряпками в одежде – жалкая кучка оставшихся в живых – сказали, что вытащили раненого главаря из–под обугленных завалов.       Воскресить Вааса Монтенегро было сложной задачей, но подпольный хирург, которого этот психопат в полубессознательном состоянии прирезал скальпелем, сделал невозможное.       – Сейчас подвезут новую партию, – произнёс Вальтер. – И этих пока не трогай.       – Окей, окей, ты же у нас босс.       – И вали на перевязку, черт тебя дери, мне твоя туша нужна живой!       – Да–да, мамочка, – Ваас одним ловким движением показал фак удаляющейся спине и развернулся в противоположную сторону.       – Ваааас! – звонкий, почти визжащий женский голос вмиг разрушил все надежды на «затянуться и поразвлечься где–нибудь в тени».       На ступенях особняка, некогда принадлежавшего Хойту, появилась та самая напасть, которая доставала Монтенегро с тех пор, как он смог нормально открыть глаза.       – Пошла на хер! – чувство глухого раздражения от того, что девку нельзя просто убить, вновь посетило его.       – Отлично! Ты же не будешь против, если хером окажется Вальтер?       Ваас, до этого быстро ковыляющий подальше от источника звука, резко остановился.       Перевязка недельной давности, как и три другие были целым событием для всего города, потому что наёмники скручивали главаря пиратов по рукам и ногам, чтобы матерящимся мешком притащить в подвал особняка. Там, при свете ярких ламп теперь располагался пункт приема побитых жизнью калек, которых штопали, кололи и обматывали бинтами.       – Где он откопал такого мозгоебателя, как ты? – задумчиво поинтересовался Ваас, пристально осматривая пространство вокруг себя. Вдалеке похожие на маленьких узкоглазых обезьянок китайцы шныряли по строительным лесам. Чуть ближе, слева, наёмники потягивали пиво в тени чахлой пальмы. Справа под тентом млели от жары и безделья его парни. И только пузатый Тони нашёл себе какое–то занятие, заводя двигатель раздолбаной тачанки. Кажется, это корыто уже готово было отправиться в путь.       – Где он откопал такого упертого идиота, как ты! – возмутилась собеседница.       Она не сводила внимательного взгляда с мужчины, все ещё стоящего к ней спиной. Его темный ирокез торчал ежистыми прядями вверх, напоминая ей, что окончательно очнувшись, Монтенегро первым делом потребовал машинку для стрижки, нож и зеркало. Сукин сын не угомонился, пока она не достала всё это, хотя потом поняла, какие разительные перемены происходят с заросшим дикарём, когда волосы на голове и лице приводят в порядок. Впрочем, меньше на одичавшего психопата он походить не стал. Что Саше, как прирождённому психиатру, нравилось всё больше.       – Газуй-газуй-газуй, блядь! – погрузившись в размышления она не заметила, как Ваас по возможности быстро нырнул под ближайший тент и оказался в машине, водитель которой уже ловко выруливал на дорогу.       – Адье, сучка! – проорал пират, перегибая руку с выставленным факом через металлическую дверь и вытягивая губы в широкой ухмылке.       Тачанка с громыханием пронеслась мимо, оставив после себя клубы пыли и море шума. Впрочем, он бы не был Ваасом Монтенегро, если бы хоть раз покорно согласился обмотать себя бинтами, словно побитая псина.       Неповоротливый, грузный Тони, в недалеком прошлом отличный тяжеловес–пулеметчик, за рулем чувствовал себя, словно акула в море. Под улюлюканье и вскрики главаря, он в мгновение набрал скорость и проскочил в так удачно распахнутые ворота. Вернулись они спустя несколько часов и очень довольный, замызганный кровью Ваас, выходя из машины, встретился взглядом с очень недовольным Вальтером. Последний только сплюнул на землю, когда главарь пиратов помахал ему отрубленной головой одного из ракьят. Ваас хотел развлечений. Ваас нашёл развлечений. А остальное – мелочи. Единственное, что портило удовольствие, так это необходимость обитать в чужих владениях и подчиняться чужим распорядкам.       Из праздного любопытства Монтенегро заглянул в приоткрытый ангар, куда минутой назад направился Вальтер, и широко улыбнулся, чувствуя во рту металлический вкус. Чужое лицо, рыхлое и красное от разрываемой боли, было похоже на кусок кровавого мяса с обезумевшими глазами. На серой металлической стене от него оставались яркие и широкие мазки.       За глухим ударом последовал мучительный стон. Вальтер снова вдавил чужую голову в стену и принялся методично возить жертву туда и обратно. Словно маятник часов. Туда–обратно.       – Уснуть, блять, можно, – усмехнулся Ваас, размахивая на ходу отсеченной головой.       – Сука, – ярость в чужих словах прозвучала, словно в такт очередному «бум». – Просрать такой товар.       Послышались хлюпающие постукивания, издаваемые то ли багровым месивом на лице, то ли стеной, о которую это лицо резко били.       – Тридцать ударов в минуту! И наш игрок вырывается в полуфинал! – голос Монтенегро звучал почти восторженно.       Жалобный хруст костей известил о том, что маятник сломался. Изувеченное тело мешком рухнуло на пол, а высокий немец брезгливо отряхнул руки.       – Ваас, мне нужны эти девки.       – Настоящая русская красота дорого обходится?       – Они из Украины.       – Один хер, – отозвался Ваас, кладя голову на ближайший ящик. Распахнутый рот жертвы был забит тремя мятыми бананами. – Устроим охоту, а?       – Сегодня без меня. Найди их в джунглях, хоть землю рой. А я прослежу за одной доставкой.       – Нечто особо ценное?       – Да, – кивнул собеседник, смачивая окровавленные руки водой из железной бочки, – для меня.

***

      – Видел я тут один фильм недавно, – с мечтательно–дикой улыбкой произнёс Ваас, наблюдая за тем, как пять девушек цепочкой расположились друг за другом. На четвереньках. С кляпами во рту. Что не мешало им предпринимать попытки вставать, падать, плакать и приглушенно выть.       Кто–то из них сильно истекал кровью, кто–то почти лишился сознания, но все они были почти в целости и полностью в сохранности. За товар уже внесли половину суммы. Не то чтобы это останавливало Вааса, ведь поставил же он их раком и заставил в таких позах бодро передвигаться по остывающему песку. Однако убить хотя бы одну из пяти он не подумал. Потому что, как ни странно признавать, работа с Вальтером его устраивала. Мало того, что этот долбанутый немец спас его шкуру, он ещё ни разу об этом не упомянул. Ничем. Казалось, что тому, кто так легко занял место Хойта, было совершенно плевать на всё происходящее, его интересовал лишь криминальный бизнес. С расчетливой педантичностью Вальтер управлял этой невидимой тихоокеанской магистралью, по которой вновь пошёл длинный поток людей, оружия, наркотиков и другого дорогостоящего товара.       – Не разрываем цепь, девочки! – Ваас заботливо подтолкнул здоровой ногой предпоследнюю девушку, которая попыталась сесть на песок. – Валим дальше! Когда странная процессия почти добралась до деревянного причала, солнце уже скрылось за горизонтом. Небо над головами начала заполонять густая тьма, видимо, сожравшая звезды.       – Важно, чтобы вы всегда держались вместе. Это здорово! Нет, это просто охуенно – быть одной большой, дружной командой! – Ваас присел на корточки рядом с девушками и сперва обратился к той, что стояла в начале: – Катя, ты молодец. И ты тоже молодец, Света. И ты, Галина, хорошо поработала, и ты..., блядь, как же вас много! Эй, Редж, какие русские имена ещё есть?       – Сергей? – отозвался пират, лишенный левой руки.       – Ну, извини, Сергей, это не я предложил, – четвертая по счету девушка почувствовала, как её грубо треплют по голове, от чего яростно дернулась в сторону. Связанные с ней одной веревкой дернулись тоже. Когда цепочка не смогла удержаться и слаженно повалилась на песок, Ваас, в отличие от своих людей, даже не улыбнулся. Его внимание привлек шум катера, приблизившегося к причалу.       На деревянных помостах стоял Вальтер и также цепко ловил движения на воде. Когда мотор плавно затих, высокий немец протянул свою левую руку, чтобы в неё тут же опустилась белая как снег ладонь. Спустя мгновение на причале оказался призрак девушки. Её бледное пляжное платье вязаными кольцами спускалось до самых пят, а волосы, бесцветные, выжженные сединой волосы коротко колыхались у плеч. Она словно светилась изнутри так, как светятся мистические огни у заброшенных могил.       – Поступил заказ на труп? Не-не-не, дай угадаю, клиент каннибал? Или некрофил? И то, и другое?       – Доминик, это Ваас Мотенегро.       – Тот самый? – отозвался призрак, босыми ступнями опускаясь на песок.       – Оно разговаривает, – мрачно отметил Ваас, смотря на протянутую ему белую руку.       – Отличное видео, Ваас Монтенегро, – улыбнулась Доминик, так и не дождавшись приветственного пожатия.       – Иди в машину, – бросив короткую фразу, Вальтер взглянул на девушек, кучкой сбившихся на песке. – Быстро ты.        – Это что за херня, девочки? Вы зачем меня позорите? – театрально возмутился главарь пиратов. – Поднимаем задницы, быстро–быстро, все должно быть так же красиво, как в упряжке гребаного Санты! Окей?       – Пошёл ты, урод чёртов! – заорала по-русски та самая девушка, которую окрестили Сергеем. Она, в отличие от своих подруг, не побоялась выдернуть кляп, хотя за ними неотрывно следили дула автоматов.       – Мне не нравится твоя интонация, милая, – с улыбкой, не предвещающей ничего хорошего, произнёс Ваас.       Девушка вновь разразилась ругательствами, когда мужчина в красной майке не спеша поднялся и спокойно отряхнул невидимую пыль со своих штанов. Травмированная нога отозвалась тупой болью. Последний предостерегающий жест. В следующее мгновение шея заложницы была зажата одной рукой, а другой в её рот жёстко проталкивался кляп. Девушка яростно отбивалась и давилась скомканной тряпкой, а её подруги с ужасом наблюдали за происходящим.       – Это грубо – орать на ебаном непонятном языке! Невежественно, блядь! – Ваас уже вытирал искусанные костяшки пальцев о футболку, обладательница которой содрогалась на песке от беззвучных рыданий и дикой боли на месте выбитых зубов.       – Кстати, заплатили только за троих, – словно невзначай бросил Вальтер, направляясь к машине вслед за ускользнувшим призраком.       – Ты умеешь поднять настроение!