***
— Как там знакомство с нашим гостем? — поинтересовался Один, поднимая взгляд на вошедших в покои сыновей. И сразу же не сдержал улыбки, увидев весьма обиженного Тора с расползавшимся фингалом под глазом. — Что случилось? — взволновалась Фригга, вскакивая с места и бросая рукоделие. В отличие от Одина, который считал ошибки лучшей школой жизни, мать не могла спокойно смотреть на ушибы и синяки сыновей. — Неужели у вас хватило глупости зайти к гостю, о котором мы не знаем ничего, кроме того, что говорят сказки и легенды? — Мы заблудились и просто проходили мимо… — попытался деликатно выкрутиться Локи, но Тор тут же перебил брата, не дав договорить фразу до конца: — Я спросил у него, мальчик он или девочка… — Довольно-таки громко крикнул, если быть честным, — вставил своё слово Локи. — А он… она… кинул в меня огрызком от яблока! От неожиданности я даже не успел увернуться. Родители честно пытались сдержать лёгкие и беззлобные улыбки и смешки, но ничего не вышло. — Похоже, наш гость — юная девушка. Такими вспыльчивыми могут быть только женщины, — уверенно постановил Один, заслужив в ответ осуждающий взгляд жены. — Она на меня так посмотрела, — признался Тор, — что даже мурашки пробежали. Она останется во дворце? Всеотец переглянулся с Фриггой. Пусть даже такой пустяковый, акт агрессии всё равно остаётся актом агрессии. Он и сам при первой встрече заметил в ней лютую ненависть, и кто знает, каких пределов она может достигнуть? На что она подтолкнёт девчонку? Один почти не сомневался, что эльфийка попытается сбежать при первой возможности, и потому расставил вокруг её покоев охрану. Даже приказал одному магу следить за магией внутри комнаты, ибо, как они недавно выяснили, их гостья вполне была способна устроить магический сюрприз. И всё же, что дальше?.. План принятия в семью и перевоспитания ещё одного неродного ребёнка теперь казался почти невыполнимым. Если её оставить во дворце, к чему приведёт это решение? Что, если её ненависть пробудит в кое-ком другом так старательно искореняемую злобу? К тому же не стоит забывать про Метку Хелы, которая рано или поздно проявит себя. И тогда уже всему Асгарду не поздоровится, если до того не найдётся способ обуздать это проклятие. Всеотец в задумчивости пропустил момент, когда его сыновья покинули покои. — Мы не можем дать ей сбежать, — тихо произнесла Фригга. — Ради неё же самой. — Тёмные эльфы отнюдь не беспомощны. Она станет угрозой для всех нас, если не научится жить с нами и не откажется от ненависти. Что кажется мне маловероятным. — Всегда есть надежда. Природу можно победить. Одина терзали сомнения.Второй дубль
14 сентября 2017 г. в 23:27
В следующий раз я проснулась в мягкой кровати. Под рукой я чувствовала скользкую ткань, приятно ласкавшую кожу, а тело укрывало лёгкое одеяло. И всё это было ненавистного мне золотого цвета. Меня лишили оружия, доспехов, даже маски. Воздух непривычно касался обнажённого лица.
В голове бил набат. Я рискнула открыть глаза, так как чувствовала, что яркого света здесь определённо нет. Настала ночь или кто-то вдруг озаботился тем, чтобы задёрнуть тут шторы?
Оказалось, что второе, хотя я, честно говоря, почему-то надеялась на первое. Тяжёлые золотые занавески спускались на пол, такой же отполированный, как и в тронном зале. Лёгкий ветерок едва шевелил ткань, но и этого оказалось вполне достаточно для того, чтобы лучи солнца проникали в комнату и играли на необычайно высоком потолке. Они были необычного оранжево-розового цвета, впрочем, я не была знатоком солнца, чтобы судить о его необычности. Рассвет или закат? Удобнее всего было бы сбежать ночью…
Справа мелькнуло какое-то движение, и я тут же повернула голову. Руки по привычке потянулись было к поясу, но затем до сознания запоздало дошла мысль, что я лежу только в рубашке и штанах, и мечу здесь взяться просто неоткуда. Естественный инстинкт беспомощного существа (о, как я ненавидела себя за такое состояние!) — спрятаться, попытаться защититься. Я подобрала одеяло и быстро оглядела комнату на предмет хоть чего-нибудь, что могло как-то сойти за оружие.
Однако все мои поиски неожиданно прервал мягкий женский голос.
— Добрый вечер, — произнёс он, и некоторое время спустя я поняла, что воспоминания об учёбе на орбитальной станции всё ещё со мной. Я вполне могла перевести наиболее простые конструкции на асгардском, но пока что решила не подавать виду. Что-то подсказывало мне, что в присутствии ничего не понимающей девочки асгардцы скажут такое, чего в противном случае, увы, никогда бы не сказали.
Передо мной стояла женщина средних лет. Её пепельные волосы были собраны в сложную причёску, венчавшуюся изящной диадемой. И хоть весь вид гостьи говорил о мягкости и доброте, привычка заставляла меня держаться настороже, будто дикого хищника, загнанного в клетку.
— Хочешь пить? — спросила женщина уже на всеобщем и, взяв кувшин со стола, налила прозрачную жидкость в золотой кубок. Вода? Быть может, недостойные асгардцы подмешали туда яд? И хоть я не могла придумать достаточно веских оснований для такого развития событий, из рук гостьи кубка не приняла. Она поставила его обратно на стол.
— Может быть, ты голодна? — и затем указала на стоящее рядом блюдо с фруктами и аппетитно пахнущим мясом. Только сейчас я поняла, как на самом деле страшно голодна. Но несмотря на урчащий желудок не сдвинулась с места, настороженно следя за действиями женщины.
— Ты наша гостья, не пленница. Мы не желаем тебе ничего плохого, — сказала она напоследок и, изучив меня продолжительным взглядом, покинула комнату. Тяжёлые двустворчатые двери сразу же закрылись за нею. Судя по звукам, доносившимся из коридора, там стояла стража как минимум из двух человек.
Я уселась на кровати прямее и ещё раз осмотрела всю комнату, не обращая внимания на лёгкое головокружение. Однако каждое движение теперь давалось с болью. За всё то время (кстати, сколько лет прошло?), что провело моё тело в криокапсуле, мышцы почти отвыкли от работы, и сейчас приходилось заново вспоминать, как двигаться. При пробуждении мне, очевидно, помог адреналин — сейчас же, к счастью или сожалению, повторить тот прошлый забег было не в моих силах.
Медленно, осторожно встав на ноги, я сделала неуверенный шаг. Пол непривычно холодил босые ступни. Я опустила голову и вдруг поняла, что эти длинные шелковистые пряди белого цвета, что свисали на лицо, на самом деле мои волосы. Как и в последний раз, когда я в последний раз видела себя в зеркале, волосы были не длиннее основания шеи — требование центра обучения, в котором прошла почти вся моя жизнь.
Я заметила рядом с кроватью будуар с большим зеркалом. С дрожью в ногах я нерешительно подошла к нему, одновременно и желая, и боясь увидеть своё изменившееся отражение. Однако, изменилась я явно меньше, чем сама предполагала. Скорее, просто забыла свою внешность, которую теперь было так странно вспоминать. Те же светло-серые, почти белые глаза; худое лицо с правильными, но резковатыми чертами; серая кожа со следами шрамов, полученных на бесчисленных тренировках… Один такой шрам пересекал левую бровь — последствие пропущенного удара. Моё тело было телом худой измождённой девочки тринадцати человеческих лет. Очертания острых локтей проглядывали сквозь рубаху, висящую на мне, словно на вешалке.
«Мда», — подумала я. — «Образцовому воину армии тёмных эльфов срочно необходимо вернуться в былую форму».
Мне вдруг вспомнилась та дикая боль, накануне пронзившая правую руку. Та странная гостья что-то говорила про «печать», лежащую на мне. С опаской, совершенно не представляя, чего сейчас стоило ожидать, я задрала рукав…
На правой руке вилась замысловатая, едва заметная, тонкая татуировка. По цвету она была чуть темнее моей кожи и, на удивление, охватывала руку практически полностью — от запястья до плеча.
— Что за… — произнесла я, будучи не в силах поверить собственным глазам. В голове промелькнула мысль о проклятии, оставившем свой след, но о ни о чём подобном мне не приходилось слышать раньше. Нужно во что бы то ни стало разузнать про эту… метку.
Усилием воли я отошла от зеркала, хотя всё во мне дрожало от волнения… и страха, не буду лгать. Я подошла ко столу с едой. Проверив на яды всё, насколько это вообще было в моих силах, я решила утолить жажду и ограничиться одним яблоком. Всё-таки отвыкший организм следует приучать к пище постепенно. Я выбрала наливное красное яблоко и с жадностью вгрызлась в него. Вода была водой, а яблоко, наверное, ничем не отличалось от множества других. Но никогда раньше мне не приходилось пробовать что-то настолько вкусное. Хотя тут, скорее, сыграла свою роль долговременная заморозка в холодильнике.
Держа в одной руке фрукт, я решила выйти на балкон. Рано или поздно мне всё равно потребуется как-никак привыкнуть к солнечному свету… И чем скорее, тем лучше. Отодвинув другой, свободной рукой тяжёлый полог шторы, я моментально сощурилась от невыносимо ярких лучей местного солнца, ударивших по глазам.
Огромный огненный шар красно-оранжевого цвета медленно заходил за черту золотого города. Всё небо вокруг него было окрашено в те же тона, но сквозь эти тёплые оттенки уже проглядывали небольшие холодные звёзды. Я надолго замерла, разглядывая их. Наверное, ещё никогда в своей жизни я не видела такого великолепия, ведь видеть чёрную пустоту в маленькое окошко и видеть эту россыпь бриллиантов с поверхности планеты — две разные вещи. «И где-то там наверняка есть такие же, как и я…» — подумалось мне, и я тут же мысленно пообещала себе при первой же возможности сбежать из дворца, а затем и из этого мира. Сбежать туда, где меня никто не найдёт.
Какой-то звук, донёсшийся, снизу привлёк моё внимание: я мгновенно вернулась в реальность и опустила взгляд. Под балконом раскинулся густой сад из изумрудно-зелёных деревьев, высаженных заботливыми садовниками в идеально правильном геометрическом порядке. До сих пор я видела только выжженную войной пустыню и в любой другой момент восхитилась бы подобным буйством природы, но сейчас все чувства были отложены. Сработал давно выработанный инстинкт: при малейшем подозрительном шорохе хвататься за меч. Жаль только, что меча у меня не было.
Из каких-то зарослей выбежал крепкий светловолосый мальчик — на вид мой ровесник, хотя, может быть, даже ненамного старше. На его губах играла легкомысленная улыбка. Что-то в нём говорило о наивной самоуверенности, а богатая, добротная одежда однозначно намекала на знатное происхождение. Взгляд его голубых глаз стал подниматься, отсчитывая этажи и явно выискивая нужный балкон.
И вдруг остановился на мне.
Мальчик вздрогнул и чуть отступил, но почти сразу же сумел взять себя в руки и не убежал. Он без малейшего стеснения разглядывал меня, словно диковинную зверушку. И именно это вызвало во мне кипучую ярость. Была бы возможность, я бы прямо сейчас атаковала этого наглого мальчишку! Может быть, и не убила бы, но пару отметин на память точно бы оставила.
Очевидно, мальчик почувствовал что-то, так как выражение его лицо заметно изменилось. Улыбка исчезла. Он бросил взгляд через плечо и что-то произнёс. Неужели кого-то подозвал? Только вот толпы любопытных зевак под окнами мне не хватало. Приложив максимальные усилия для того, чтобы принять наиболее невозмутимый вид, я продолжила доедать яблоко, тайно ожидая дальнейших действий.
Из теней деревьев вышел ещё один мальчик. Его друг? На родственников они не похожи. У нового «зрителя» волосы были тёмные, а вот телосложение куда худощавее, да и на вид он был несколько младше. Если первый мальчик производил впечатление задиры, то второй, в свою очередь, отчего-то казался весьма болезненным. И зачем только государство тратит силы, чтобы такие слабаки жили? Впрочем, как я тут же поправилась, есть ещё шанс, что из слабого мальчишки вырастет сильный маг, благо, в магических искусствах нужны не крепкие мышцы, а острый ум и память. Чем, возможно, обделён его товарищ, судя по вновь вернувшейся глупой улыбке.
Светловолосый мальчик ткнул пальцем в мою сторону и что-то крикнул. Я даже не хотела вникать в смысл его фразы — самодовольного вида подростка мне более чем хватало. Я откусила последний кусочек от яблока, перевела взгляд на незваных гостей и в следующее мгновение, коротко замахнувшись, отправила огрызок в короткий полёт до лба крепыша.
Вообще, если говорить честно, я бы и во второго зрителя что-нибудь запустила, но возвращаться за ещё одним яблоком и затем опять идти на балкон гордость не позволяла. Наблюдать за дальнейшим развитием событий мне совершенно не хотелось, ибо короткий вскрик, раздавшийся снизу, подтвердил, что я попала точно в намеченную цель.
Что ж, вот и настроение слегка поднялось. Теперь, пожалуй, нужно обыскать комнату, понять, чем я располагаю и что может пригодиться в побеге.
Нож для еды, вилка, расчёска, полотенца, постельное бельё, красные туфли и чёрно-красное платье на асгардский манер. Хоть не золотые, и то хлеб. Однако всё «богатство» не способно хоть как-то мне помочь сбежать отсюда. С другой стороны… Если в шкафу обнаружились полотенца, значит, где-то тут есть ванная комната? Я попыталась прикинуть, сколько лет не мылась как следует, и даже примерная цифра весьма впечатляла.
Решив более не гадать и «сбросить счётчик», я приступила к ещё одним поискам — на этот раз заветной двери. Как оказалось, она ничем не отличалась от стен комнаты, за исключением небольшого углубления — ручки, надо полагать. Дверь легко отъехала в сторону, открыв взгляду просторную уборную в таких же золотых тонах, что и большая часть Асгарда. Аж зубы сводит.
Хотя бы вода оказалась обычного, не золотого цвета, тёплой и ласкающей тело. Зеркало в ванной почти сразу же запотело, превратив мой силуэт в расплывчатое тёмное пятно. Стекло прятало за собой шкафчик для банных принадлежностей, но, кроме баночек с чем-то душистым, я ничего не нашла. Проклятье, ни одну часть плана «убежать или умереть» нельзя толком выполнить.
Шрамов на теле оказалось куда больше, чем я помнила. Одни были следами от тренировочных боёв с другими учениками, другие оставили следы наказаний, если был дан неверный ответ. Благодаря железной дисциплине и чрезмерно раздутого чувства гордости ни один удар не вызвал даже намёка на слёзы. И не вызовет. За это я в мыслях благодарила наставников.
На орбитальной станции с едой было туго, положение усугубляла война, вызывавшая перебои в поставках. Поэтому не удивительно, что и до заморозки, и после у меня можно было пересчитать все рёбра. Правда, не всё было так плохо — натренированные мышцы превращали меня в подобие поджарого хищника. Вечно голодного. Забавно, что в мешковатой одежде или даже в доспехе, который делали без особых половых различий, меня легко можно было спутать с мальчишкой. Пригодится, если придётся сбрасывать погоню с хвоста.
Когда я наконец покинула душную ванную комнату, за окном совсем стемнело и на чёрном небе сверкала россыпь бриллиантовых звёзд. Я вышла на балкон, натянув рубаху и штаны, и застыла в изумлении. Холодный ночной ветер иногда заставлял меня дрожать, но я не обращала внимания на такие мелочи. Все мои мысли занимала только одна догадка: где-то там, среди звёзд и других миров, спят мои сородичи.