***
Сперва нас с Брум отправили патрулировать один из районов в городе. Пока я седлала коня, мне вспомнились первые дни после пробуждения… Сколько «приятных» сюрпризов я принесла страже Асгарда! После моей почти успешной попытки побега им наверняка попало от вышестоящих. А теперь вот… Я буду помогать им поддерживать порядок в городе, который когда-то уничтожил мою расу. Превратности судьбы. Думая об асгардцах и той войне, что давным-давно бушевала между нашими расами, я поймала себя на том, что уже не испытывала той жгучей ярости, которая поначалу захлёстывала с головой. Я ненавидела асгардцев прошлого и неохотно общалась с нынешними, понимая, что это практически два разных народа. Да, только спустя несколько лет до меня дошло, что за время моего сна всё изменилось. Асгард уже не тот завоеватель-освободитель, а я уже не та девочка, которую учили относиться к любым другим расам, как к… ну, скажем, недостойным. Естественно, это вовсе не означало, что я буду рада положить свою жизнь во благо народа Асгарда или что буду ревностно защищать трон, как клялась на посвящении. Я поняла, что, в сущности, все живут ради себя, а всякие клятвы, пышные заявления насчёт долга — не больше, чем просто слова. Они ничем не связывают, их можно легко нарушить. Как видно, из меня выросла вполне циничная, эгоистичная, практичная одиночка. Не понимаю, как сама с собой уживалась, не говоря уже о том, что не понимала, почему со мной вообще кто-либо общался. Задумавшись, я не услышала шагов Брум. И потому вздрогнула от её чересчур громкого голоса, полного энтузиазма и восторга (впрочем, как и всегда): — Мы патрулируем район Биврёста! Мой конь всхрапнул и развернул уши в сторону Брум. Кажется, он не питал к ней симпатию. Я безразлично пожала плечами, проверяя подпругу. Биврёст так Биврёст. Там довольно спокойно, никто не будет в страхе разбегаться кто куда при виде тёмной эльфийки. Логика Хильды вполне понятна. Никому не хочется разбираться с претензиями и жалобами. — Мне так нравится Биврёст! — продолжала тем временем заливаться соловьём Брум, даже и не думая седлать Хюгина. — Там так красиво. Сам мост, вода, бескрайний простор, звёздное небо, а Асгард оттуда диво как хорош! Тут стоявший позади неё Хюгин не вытерпел и из зависти к своему почти снаряжённому товарищу ткнулся лбом в плечо Брум. Девушка сразу же поняла его и пошла искать «опять куда-то пропавшее» седло. Складывалось впечатление, что наши скакуны куда умнее нас самих. — Главное, чтобы в нашу смену не явились какие-нибудь высокопоставленные лица, — произнесла я, забираясь на спину коню. — Иначе придётся извещать связного, просить заменить на время, а самим сопровождать эти физиономии до дворца. — Да, проволочек много, — согласилась Брум, легко вскакивая в седло. Мы гарцующим шагом направились к взлётной площадке. Я ожидала, что мне придётся всё время направлять своего незрячего скакуна, но тот, казалось, обладал другим зрением (или попросту очень острым слухом) и без малейшего труда огибал препятствия и людей. Тем не менее, я всё равно держалась настороже. Короткий разбег, взмах мощных крыльев — и ветер ударил в лицо, мгновенно заставив глаза заслезиться. Я достала из седёльной сумки бело-голубую самодельную маску с защитой глаз и респиратором для того, чтобы дышать высоко в воздухе. Над ней нужно было ещё работать и работать, но на первое время сгодится. А стража Асгарда пусть подавится своим регламентом. Под копытами пролетали улочки, деревья, крыши домов. Некоторые люди внизу, заметив мелькнувшую большую тень, провожали нас взглядами. За спиной сверкал золотом дворец, справа неспешно катилось к горизонту солнце. Впереди медленно плыл в воздухе патрульный корвет. Нужно было, согласно правилам воздушного движения, пролететь сверху, чтобы никого и ничего не задеть. Я натянула поводья, давая скакуну команду взлететь выше. Брум без проблем набрала нужную высоту, а я… Мой конь опять решил выпендриться, не иначе. Он чуть снизился и на все мои попытки достучаться до его совести не обращал ровным никакого внимания, будто у него её и не было. По внутреннему передатчику раздался наполовину возмущённый, наполовину недоумённый голос пилота корвета: — Валькирия, что вы делаете? Это нарушение правил! — Скажи это коню! — огрызнулась я. Что меня теперь — казнят за то, что я пролетела под брюхом корабля? Дно корвета промелькнуло в опасной близости от моей головы, я едва успела пригнуться. — Ты что творишь?! — прошипела я скакуну. Тот в ответ только фыркнул, мол, не знал, что ты такая трусиха. Брум также смотрела на меня крайне удивлённо. Хвала всем богам, до Радужного моста мы добрались без приключений. Теперь оставалось только патрулировать: в течение четырёх часов кружить вокруг волшебной дороги в другие миры. Быть так близко от возможности сбежать… и понимать, что суровый страж Хеймдалль скорее стукнет тебя по голове мечом, чем откроет с его помощью портал. Мы отпустили поводья — кони сами знали, что от них требуется, нам оставалось только слегка направлять их в нужный момент. Я не могла оторвать взгляд от звёздной бездны, что начиналась далеко впереди, за обрывом водной глади. Сотни звёзд, возле каждой по несколько планет… Одна из них была моей родиной. Почти уничтоженной, безжизненной, но всё же — родной мир. Я бы хотела взглянуть на неё собственными глазами хоть раз. А затем отправиться исследовать другие планеты. Какой-нибудь из миров, наверное, без строгих порядков, где властвует только сила, наверняка окажется идеальным для меня. Но пока что это были просто мечты о будущем. Кто не желает вырваться за пределы своего мира? Я взглянула на Брум. Та любовалась скользящей внизу водной гладью, отражавшей белые силуэты коней, как зеркало. Девушка так свесилась с седла, что, зная её ловкость и везучесть, вполне справедливо можно было опасаться самого худшего. Асгардцы крепкие, да, но падение в воду, которая могла скрывать под собой скалы, да ещё с такой высоты и с такой скоростью… — Если хочешь искупаться, я тебя вытаскивать не буду! — крикнула я ей, перекрывая свист ветра. Брум непонимающе на меня посмотрела. Пришлось крикнуть ещё громче. — Сядь нормально, дура, не то упадёшь! Возможно, из всего моего монолога она услышала только «Дура», но, надо отдать ей должное, поняла меня даже так. Дальше всё снова прошло своим спокойным чередом. Крылатые кони наматывали круги вокруг Биврёста. Под их мерные взмахи крыльями начало укачивать, но я запрещала себе жаловаться. Через некоторое время, когда мы уже привыкли к новым обязанностям и начали даже получать удовольствие от патрулирования, я была вынуждена согласиться с Брум. Район Радужного моста действительно был на диво живописен. Сам мост таинственно переливался в наступающих сумерках, вода же только усиливала чувство какого-то волшебства, отражая его причудливые блики. На темнеющем небосводе ярко засияли звёзды. Горизонт алел пожаром заходящего солнца. Наверняка многие художники пытались запечатлеть эту красоту… Дежурство подходило к концу. Мы с Брум уже начали думать об ужине и досуге перед сном. Я планировала начать читать новую книгу — чей-то труд о чужих расах, а моей напарнице нужно было написать кучу писем для родни. Эту процедура повторялась каждый месяц, и каждый раз Брум начинала загодя страдать. Каждый её родственник желал узнать обо всех новостях в её жизни из первых рук. А родственников у Брум было много. Она называла это проклятьем, а я, слушая её причитания, раз за разом ловила себя на том, что немного завидовала ей. О Брум кто-то беспокоится, думает поздними вечерами… Я же, по сути, была никому не нужна. Хугин и Мунин были рады поболтать со мной при случае, но они никогда не проявляли инициативы. Ни одного письма, ни одной просьбы… Нет, нужно отгородиться от этих мыслей. Я воин. Я валькирия. Мне не нужна забота. Я замотала головой, избавляясь от ненужной меланхолии. И, стоило только моему взгляду сфокусироваться на реальных предметах, как обитель Хеймдалля пришла в движение. — Илва! — крикнула Брум и переглянулась со мной. Никто из нас ещё не видел Радужный мост в действии. Биврёст засиял ярче, а крыша «прихожей» завертелась ещё быстрее. Мы направили своих коней поближе. Проклятье, принесло же кого-то!.. А ведь всё так хорошо шло. Теперь, похоже, придётся сопровождать гостей во дворец. На ум пришло прочитанное когда-то высказывание: «Если какая-то гадость может случиться, она обязательно случится.» Как никогда верно. Наконец в пространство выстрелил луч сияющей энергии, продержался несколько секунд и пропал. Механизм стал постепенно замедляться. Гости прибыли. Мы осадили коней и приземлились вблизи «прихожей». Кажется, изнутри слышались чьи-то голоса… Судя по всему, компания гостей состояла не менее, чем из четырёх человек. А может, они никакие не гости, а просто вернулись в Асгард из командировки… Стоило мне только додумать эту мысль, как под свет звёзд вышли уже знакомые персонажи. — Валькирии приветствуют вас в Асгарде! — в соответствии с правилами изрекла Брум. Я же возвела очи горе к небесам, благо, под маской никто не заметит. — О, какой тёплый приём! По крайней мере, от одной валькирии. Что же ты молчишь, Илва? — кажется, у Хугина было хорошее настроение. Ну, болтал он как обычно. Его конь рыжей масти нетерпеливо танцевал на месте. Рядом с ним остановился Мунин, отличавшийся от своего брата только более мягким выражением лица. Других отличий я не заметила, даже лошади у них были близнецами, похоже. Ещё две фигуры остановились за их спинами, на массивных скакунах чёрного и белого окраса. Бросив на них взгляд, я едва не заныла в голос. Принцы Асгарда! Да с таких титулованных особ нам придётся пылинки сдувать! Делать нечего, остаётся только стиснуть зубы и идти вперёд. Объяснив диспетчеру ситуацию и дождавшись одобрения, я сняла маску и положила её в седельную сумку. — Могу прибавить только: «Жаль, что вас по дороге не выкинуло», но вы скажете, что это невежливо. Поэтому я молчу, — скривилась я. Хугин только рассмеялся: — Быстро учишься нашему этикету, так держать. — Мне кажется, нам стоит двинуться в путь, — высказался Мунин, с некоторым неодобрением косясь на брата. — Один ждёт нас. — Не сомневаюсь. Брум, давай ты поведёшь. На Асгард спускалась ночная тьма, и хоть мне она была куда приятнее света, для таких особенных гостей требовалось зажечь факелы. Можно было ожидать, что у Брум возникнут какие-нибудь проблемы… Но нет. Кажется, на этот раз проблемы нацелились именно на меня. Не желая красоваться своими магическими талантами, я пыталась зажечь факел с помощью зажигалки. Но вот уже третья попытка заканчивалась тотальным провалом. Я начинала тихо злиться и ругаться на своём языке. — Разреши, я помогу? — раздался вдруг совсем близко почти незнакомый голос одного из принцев. Я резко подняла голову, и Локи слегка вздрогнул, едва не отдёрнув протянутую руку помощи. На кончиках своих пальцев он держал пляшущие язычки рыжего пламени. Они бросали странные тени на его бледное лицо. Я хотела было отказаться, но отчего-то не могла отвести взгляд от его глаз. В обступившей темноте огонь причудливо отражался в них, придавая оттенок демоничности, завораживая… Вот уж чего Локи точно не хватало. Заглядевшись, я промолчала. А Локи принял молчание за знак согласия. Лёгкое движение пальцев — и мою кожу обдало жаром вспыхнувшего факела. Я поморщилась от яркого света. Локи, наверное, ожидал благодарности… Но никак не того, что я впихну ему этот проклятый факел прямо в руки. — Я не просила о помощи. Под моим хмурым взглядом принц проехал вперёд, поравнявшись со своим братом. (Наверняка он после этого случая зарёкся помогать кому-либо.) Но не успела я порадоваться одиночеству, будучи в хвосте процессии. Вскоре Хугин специально отстал, чтобы поговорить со мной «на очень серьёзную тему». — Это какую же? Светлый альв был чем-то рассержен. Разглядывая его без тени стеснения, я отметила, что украшения в его волосах (традиция их расы?) пленительно отсвечивают в скупом свете факелов. Чёрные волосы казались того же оттенка, что и небо у нас над головами. Мда, и отчего я начала думать такими высокопарными фразами?.. Хугин чуть повернулся в седле, блеснули перья ворона на его наплечниках. — Признайся, это ты надоумила Брум? — прошипел он, пытаясь прожечь во мне взглядом дырку. Я едва сдерживала смех. Вот оно что! Он наконец узнал новость! Ну, это должно быть незабываемо. — О чём ты? — Не делай вид, что не понимаешь! — Однако я понятия не имею, что ты имеешь в виду. — Сказать, что я имею в виду? Я имею в виду кличку её лошади! — Ты думаешь, меня заботит имя её коня? — я изогнула бровь, надеясь заставить Хугина почувствовать дураком. — Вы с ней подруги, ни в жисть не поверю, что ты не знаешь, как зовут её лошадь! — Это конь. Вот и всё, что я знаю. — Да мне без разницы, кобыла это или жеребец! — наконец вскипел ворон. — Почему у него такое имя?! Принцы Асгарда обернулись на шум позади, но Хугин посмотрел на них до того свирепо, что те поспешно отвернулись. — Иди и спроси у неё, почему меня пытаешь? — А я спросил. Она пожала плечами и ответила «Не знаю.» — От меня ты дождёшься точно такого же ответа. Послушай, ничего здесь не поделаешь, и я тут не при чём. Это было её желание — назвать своего коня, — тут Хугин сделал страшные глаза, но я неумолимо закончила, — Хюгином. Спины принцев как-то странно затряслись. Ворон взглядом пообещал мне страшную смерть и с гордым видом вернулся в голову процессии. Его брат, Мунин, обернулся было и хотел что-то спросить у меня, но Хугин одёрнул его. Мда, кому-то серьёзно подпортили настроение. Наконец мне дали спокойно завершить свою миссию. У меня был повод для гордости: за всё это время мне не хотелось кого-нибудь убить и даже не чесалась рука дать кому-нибудь подзатыльник. Нет, пока что только хотелось поскорее от них избавиться, вернуться в комнату и поспать. Судя по отчаянно зевающей Брум, ей хотелось того же. — Эй, а ты будешь на пиршестве? — неожиданно обратился ко мне Тор, обернувшись в седле. Его громогласный (хм, ничего удивительного — бог грома, как никак) голос раскатился по пустынной ночной улице. Несущий факел Локи покосился на брата с некоторой долей осуждения. — Да, вместо кабанчика с оливками на золотом блюде, — съязвила я. Им-то какое дело? До дворца рукой подать, почему им приспичило поболтать именно сейчас? Тор скривился: — Не люблю оливки. Но кабанчики — это хорошо. Я это вот к чему! — конь под Тором заволновался, и сам громовержец едва удержался в седле. — Да успокойся, скотина… Прости, я не тебе. Так вот!.. — Тор… — предостерегающе начал Локи, но его брата уже было не остановить. — Так вот!.. Ты же знаешь, у нас, у асгардцев есть обычай… — Тор! — Есть обычай… — ТОР! — на этот раз подключился даже Хугин, и громовержцу пришлось замолчать. Мне не было суждено узнать, что за обычай есть у асгардцев и причём тут я. Мы въехали в торжественно распахнувшиеся ворота дворца и наконец передали важные государственные фигуры в другие руки. Локи, поколебавшись, вернул мне факел (ибо стыдно принцу нести его самому, без слуг). Спина Хугина выражала весь доступный запас обиды, Мунин что-то тихо сказал брату. Тор ещё раз обернулся в седле и, сверкнув улыбкой, махнул на прощание нам с Брум. Брум улыбнулась ему не менее тепло. — Поехали домой, наша смена закончилась. И, не дожидаясь её, я развернула коня. Мне не хотелось ни о чём думать. Пусть Хугины-Мунины провалятся в бездну со своими претензиями и оскорблённой гордостью. Всё, что имело значение, — выполненная миссия. Ксандас, как говорили мои сородичи. — Ксандас, — эхом повторила я за своими мыслями. Брум переспросила, а мой конь только заинтересованно развернул уши. Я потрепала его по гриве, довольная тем, что наконец придумала ему имя. — Я назову тебя Ксандас. — Это… что-то означает, да? Я только кивнула. Если начну объяснять ей смысл некоторых слов, не за горами будет тот момент, когда она попросит меня научить её говорить на моём родном языке. На этот раз конь не стал протестовать. Кажется, ему тоже понравилось новое имя. Слава домашним тапкам Одина.***
Мы успели ещё несколько раз побывать в патруле. А затем наступил «радостный» день — пиршество по случаю посвящения валькирий, которое, в свою очередь, тоже выпадало в какой-то праздник… Одно было ясно: асгардцы любили праздновать по поводу и без повода. Сам город украсился яркими цветами, а его жители вырядились в вычурные платья. Я наблюдала за всем этим великолепием из окна нашей с Брум комнаты. Во мне ещё теплилась надежда отмазаться от праздника, например, напросившись в патруль. Но Хильда, к которой я обратилась с такой просьбой, осталась непреклонна: — Нет, все патрули укомплектованы из старших валькирий. Младшие сёстры должны быть на празднестве — такова традиция. Мне хотелось объяснить ей, куда может катиться весь Асгард со всеми его традициями, но заметила что-то странное во взгляде начальницы и осеклась. Немного поразмыслив, я приметила и странные нотки в её голосе. Сложив всё только что увиденное с давно ходившими слухами, я, кажется, начала понимать… — Так это правда? Слухи о том, что скоро старшие валькирии отправятся на войну? — без обиняков спросила я. Хильда, похоже, решила притвориться, что не слышала меня, и продолжила перебирать бумаги на своём столе. Мне пришлось с нажимом повторить. — Правда? Женщина замерла и, тяжёло вздохнув, провела рукой по густым светлым волосам. Взгляд ледяных глаз блуждал по мебели кабинета, не задерживаясь ни на чём. Мысли её явно были угнетающими. — Да. Всеотец отдал нам тайный приказ. Мы выступаем на следующую ночь после пира. — Куда? Война с кем? Почему не участвуют младшие валькирии? Хильда строго посмотрела на меня. «Тайный приказ», мать его, нельзя нам ничего знать и всё тут. Мне пришлось покинуть её кабинет ни с чем. В конце концов, Брум выдавила из меня неопределённое согласие пойти на праздник. А за одной уступкой последовали другие, которые посыпались, как камни с горы. — Брум, нет, я не стану это надевать! — Ну, Илва! Это всё-таки праздник! Все должны выглядеть нарядно! — Да плевать я хотела на эти праздники! Я. Не. Буду. Это. Надевать! Тут Брум применила запрещённый приём — щенячьи глазки и самый несчастный вид из всех, что она могла принять. Я качала головой, она становилась всё несчастнее. — Это же всего лишь платье… К тому же, его тебе подарил Хугин… — Вот потому, что мне его подарил Хугин, я не хочу его надевать. — Но почему? Хочешь, мы тебе другое найдём? Красное? — Я не хочу надевать платье! Любое! — Но ведь это праздник… Тебя не пустят в таком виде… Мне оставалось только закатить глаза, недовольно вздохнуть и позволить нарядить себя в эти фиолетовые тряпки. Что за глупость: зачем наряжаться мне, воину, в платья принцесс? Тоже мне, валькирии!***
Стоит ли говорить, что на праздник я заявилась при параде, спасибо Брум, но в крайне скверном настроении и с кислой миной на лице. Мне было жутко неуютно в струящемся фиолетовом с разрезами платье. Куда лучше я бы чувствовала себя в доспехах, но увы и ах — дресс-код. Толпы незнакомых людей, каждый из которых, едва заметив меня, пялился на татуировку, метку Хелы. Я ничем не могла скрыть её, и это бесило ещё больше. На каждого, кто смотрел на меня с любопытством, я зыркала с нескрываемой злобой, и тот мигом переводил взгляд и едва не свистел с невинным видом. К слову, о татуировке… Она недвусмысленно намекала на то, что нужно в срочном порядке кого-нибудь убить. Учитывая зашкаливающее количество бесящих людей на квадратный метр, убить мне хотелось жутко, но приходилось сдерживаться. Сомневаюсь, что тем самым обычаем асгардцев, о котором заикался Тор, было ритуальное убийство невинного человека. Толпа разделила нас с Брум, и я осталась в гордом одиночестве. Своим хмурым видом я создавала вокруг себя сферу пустого пространства. Шум разговоров почти заглушал задорную музыку, за столами пили и хохотали воины, делясь похабными анекдотами и историями из своей жизни. У меня же не было никакого желания присоединяться к ним. Скрестив руки на груди, я мрачно наблюдала за асгардцами. Один из них, к слову, кажется, целеустремлённо шёл ко мне, пробираясь через толпу. Хугин… Снова. Что ж он так жаждет моего общества? Я едва скрыла раздражённый вздох. — Привет, Илва! Веселишься? — кажется, ворон напрочь забыл о том, что вообще-то смертельно на меня обижен, и сейчас искрился энергией. Хмурый взгляд навёл его на мысль, что я вообще-то ни разу не весела и вообще не знаю, что здесь забыла. — Что же ты тут стоишь одна? Пойдём ко столу! В конце концов, это твой праздник, праздник валькирий! Он приобнял меня за плечи и повёл в эпицентр бурного веселья. От неожиданного личного контакта я сбилась с мысли и вместо острого ответа смогла лишь промямлить что-то невразумительное. Горячее прикосновение к обнажённым плечам было до такой степени непривычно, что в одно мгновение в голове стало пусто. Каждый раз, когда я прокручивала в голове возможные варианты событий, то считала, что тут же вспылю и хорошо, если не сломаю наглецу руку. Но сейчас… Под удивлёнными взглядами обнаружившейся Брум, принцев Асграда и шайки их друзей Хугин усадил меня за стол, ломившийся от множества блюд. Тор отвлёкся от заговаривания зубов Брум (хотя ещё кто кого заговаривал) и громко поприветствовал: — Рад тебя видеть! Садись, присоединяйся к нам! Он махнул рукой с кубком и вылил добрую часть мёда на стол. Сидящая рядом Брум всем своим видом выражала эмоцию «Упс!» Громовержец чертыхнулся и, по-царски махнув рукой служанке, приказал ей вытереть лужу. Я поморщилась и, ничего не ответив, отвела взгляд. И уткнулась в ещё одно знакомое лицо. Впрочем, чего я хотела — от людей на празднике не скроешься. Локи оказался справа от меня, Хугин сидел слева и всё ещё не хотел отпускать моё плечо. Наконец его прикосновение вконец осточертело, я раздражённо смахнула его руку, бросив злой взгляд на него. В глазах ворона читалось некоторое удивление, но вскоре он улыбнулся и сделал жест вроде «Сдаюсь-сдаюсь, прости». Пусть со своей женой руки распускает, а я всё-таки вылью ему на голову кружку мёда, если он ещё раз коснётся меня! От невесёлых мыслей меня отвлёк тихий, но оттого более яркий голос Локи: — Кстати, поздравляю с посвящением в валькирии. Тебе повезло. — Везение оставь для дураков, — фыркнула я. Да, прежнее высокомерие никуда не делось, его не так-то просто вывести из крови. — Я прошла испытание, потому что стронгая . Судя по недоумению на лице Локи, мой асгардский снова дал сбой. Несмотря на то, что я давно жила в Асгарде, иногда эмоции захлёстывали настолько сильно, что соблюдать все правила чужого языка становилось сложно. — Ты, наверное, хотела сказать «сильная», — улыбнувшись, произнёс принц. Я заметила, как при улыбке у его глаз, пронзительно-холодных глаз, образовались морщинки, и, заглядевшись, снова потеряла нить мысли. Нет, нужно было срочно прийти в себя! Не хватало ещё, чтобы… Хугин протянул мне золотой кубок, в котором плескалось какое-то вино. — Для нас, эльфов, мёд и эль слишком грубы на вкус, а вот вино в самый раз. «Алкоголик несчастный», — подумала я с досадой на то внимание, которое теперь меня окружало, и всё же приняла кубок из рук ворона. Ненавижу праздники… И в мыслях всё ещё крутились слова Тора о какой-то традиции… Может, если я не буду ничего касаться, обойдётся? Судьба злорадно захохотала. Какая-то девушка с подносом в руках обносила всех, давая каждому по какой-то коробочке… Когда она подошла к нам, оказалось, что это не коробочки вовсе, а странного вида печенье. Оно казалось дутым, будто полым внутри. Что за глупости… Зачем кому-то понадобилось печь пустое печенье? И почему его со смехом берут все, никто не отказывается? Тор с Брум приняли угощение. Девушка слегка покраснела, Тор улыбнулся ещё шире. Сидящая рядом с ним смутно знакомая брюнетка хотела было отказаться, но ещё один друг громовержца, блондин аристократичного вида, беззлобно подначивал её: — Давай, леди Сиф! Неужели ты боишься какого-то печенья? Завалила армию великанов, а кусочка теста боишься? Девушка, кинув на меня ещё один острый взгляд, коими одаривала всё время, что я находилась рядом, всё-таки соизволила взять печенье, но пробовать его не спешила. Её другу, впрочем, этого вполне хватило. Хугин быстро среагировал и, не дав подошедшей девушке даже рта раскрыть, схватил с подноса два таких печенья — себе и мне. Локи, слегка помедлив, тоже взял одно и, казалось, смотрел на всё это с некоторой опаской… или недовольством? Будто ему был неприятен этот кусочек теста. — Можешь сам его съесть, у меня нет аппетита, — отрезала я, не собираясь даже трогать печенье, которое мне упорно подсовывал Хугин. Справа Локи отпустил тихий смешок, будто услышал одному ему понятную шутку. Ворон оскорбился: — Сначала конь, теперь ни в чём не повинное печенье… Илва, ты ранишь меня в самое сердце! Неужели так трудно проявить хоть чуточку почтения к обычаям Асгарда? Я уже хотела объяснить, куда может катиться Асгард со всеми его обычаями, но поймала умоляющий взгляд Брум. Ненавижу, когда она так делает! Причём знает ведь, какое влияние на меня это оказывает, и без стеснения продолжает вить верёвки. Раздражённо цокнув языком и пробормотав витиеватое проклятие, я всё-таки взяла печенье. Повертела его в руках так и этак, посмотрела на аккуратно надкусившего своё Хугина, покосилась на Локи, бросила взгляд на Брум. Все так или иначе спешили попробовать сладость. И что в ней такого особенного? Я с обречённостью отправила печенье в рот. Целиком. И, судя по удивлённым взглядам, совершенно зря. Хрустящее тесто тут же треснуло и… — Чтоб вас, что за?! Начинка оказалась абсолютно несъедобной. Это… какая-то бумажка? Сумасшедшие асгардцы! — Знаешь, никто не говорил, что есть нужно полностью, — рассмеялся Хугин. — Вы меня отравить решили? — пробурчала я, спасая бумажку от лютой смерти в моём желудке. Развернув её, я увидела нарисованную чёрную руну. Ингуз. Отдельный смысл я улавливала, но что она должна обозначать, оказавшись в печенье?.. Хугин не ответил на мой вопрос, только бесцеремонно заглянул через плечо и возмутился: — Как-так?! Я же… — ворон оборвал себя на полуслове. Кажется, он был весьма не рад. С чего бы это? Неужели он мухлевал? — Может, объяснишь наконец, почему ты и все вокруг пялятся на бумажки, словно на пророчество о Рагнарёке? — не выдержала я. Тут наконец выступил Тор, который ждал этого момента со дня нашей встречи на Радужном мосту: — Это наш обычай, традиция, — судя по его довольной улыбке от уха до уха, он своей бумажке был рад. — Каждый берёт печенье, те, у кого одинаковая руна, должны провести вечер вместе. Он обнял засмущавшуюся Брум за плечи, а у меня, кажется, задёргался глаз. Он это серьёзно, что ли? Одно хорошо: судя по разочарованной мине Хугина, уже наверняка проклявшего госпожу удачу, провести вечер в его обществе мне не грозило. — А если одинаковые руны выпадут двум мужчинам или двум женщинам? — поинтересовалась я, и все мужчины рядом синхронно вздрогнули. Под дружным «Ну-у-у, э-э-э…» тема замялась. Я отпустила смешок. Асгардцы. Словно наивные дети. Интересно, и с кем я должна, по их обычаю, провести вечер? Нет, я не собиралась соглашаться на это, кого бы ни приготовила мне судьба, но любопытство было сильнее меня. Я положила бумажку перед собой, чтобы желающие увидели. Ингуз… Хм, не самая плохая руна. Начало нового этапа в жизни, если говорить в общем. Только вот почему Локи посмотрел на неё с некоторым удивлением? Не дав мне даже рта открыть, принц положил с моей бумажкой свою. С теми же изломанными линиями — Ингуз. Вопреки своим мыслям, которые крутились в голове минутой ранее, я заволновалась. Пришлось срочно себе напомнить, что я и не собиралась следовать этому дурацкому обычаю. Однако, как забавно вышло: моя подруга Брум, очевидно, была рада провести вечер с Тором, а я должна была веселиться с его братом, Локи… Ну нет, не дождётесь! Надоело, что мной вечно командуют. — Знаешь, это всего лишь обычай, необязательно… — осторожно начал Локи, будто пытаясь подобрать ко мне ключик. Я кинула на него злой взгляд. — Твоё счастье, что необязательно, — я вышла из-за стола. — Куда ты? — спросил в спину Хугин. Кажется, он был растерян, но оборачиваться, чтобы проверить, я не стала. — Илва! — присоединилась Брум, чем вызвала у меня непреодолимое желание что-нибудь сломать: тарелку, чашку… чью-нибудь кость. Находиться в моём обществе стало небезопасно, и я надеялась, что ни у кого не хватит глупости сунуться следом за мной. Метка Хелы жгла руку, без перерыва напоминая о той цене, которую определила для меня богиня смерти. Жить, платя за это чужими жизнями… Отличная иллюстрация чувства юмора Хелы. Я не заметила, как лабиринт безлюдных коридоров привёл меня на террасу, выходящую в тёмный сад дворца Асграда. Когда-то я кралась через него, твёрдо намеренная сбежать. Тогда мрак под сенью деревьев был моим союзником, а теперь… Что-то неправильное, тревожное поселилось в нём. Хотя, может, мне просто чудится. После душного праздничного зала, наверняка косившего под знаменитую Вальгаллу, и после вина на почти пустой желудок могло померещиться что угодно. Но всё же присматриваться стоит… Свежий ночной воздух приводил мысли в порядок. Я в который раз подумала, что лучше бы отправилась в патруль, чем на праздник, и глубоко вздохнула. Будучи в одиночестве, контролировать неуёмное желание убивать было легче. Вокруг нет ни души — нет возможных жертв. По крайней мере, так было всегда, но не в этот раз. Сколько я не пыталась сконцентрироваться на самоконтроле, всё впустую. Неужели срок действительно подошёл вплотную к концу? Чувство страха окатило холодной волной. Нет, нужно собраться… Проклятье. Кого ещё принесло? Слух различил чьи-то осторожные мягкие шаги. Слишком размеренные и спокойные — не суетливая Брум. Без звона многочисленных побрякушек — не Хугин и вряд ли Мунин, второй ворон редко проявлял желание общаться со мной. Не такие тяжёлые, как у Тора… Раздавшийся знакомый голос положил конец всем сомнениям. «Да чего им всем от меня нужно?!» — хотела я взвыть, но вместо этого только смерила подошедшего Локи гневным взглядом. — Хотел узнать, как ты себя чувствуешь, — невозмутимо произнёс принц, как ни в чём не бывало останавливаясь непозволительно близко. Он что — сам не понимает, насколько велик риск получить парочку переломов от моих рук?! — Узнал? Вали обратно. Я не в настроении чесать языком, — я отвернулась, надеясь, что сей недружелюбный жест отобьёт у юноши всякое желание заводить близкое знакомство. Ага. Сейчас вот. На лице Локи, наверное, не дрогнул ни единый мускул на лице. Он просто тоже перевёл взгляд на тёмные силуэты деревьев и, кажется, пытался там что-то разглядеть. Из-за повисшей тяжёлой тишины я против воли тоже начала прислушиваться, надеясь уцепиться за какой-нибудь звук. Что угодно, лишь бы больше не чувствовать кожей эту вязкую тишину… — Какая-то странная тишина, тебе не кажется? — спросил Локи и одновременно раздался какой-то подозрительный звук со стороны сада. Зверьё или кто покрупнее?.. Видя, что принц снова собирается что-то сказать, я раздражённо зашипела на него и, не отрывая взгляда от мглы, сделала знак рукой, чтобы он замолчал. Локи проследил, куда я смотрю, и быстро смекнул, что к чему. Повсюду светили факелы, и излишний свет мешал мне разглядеть, что там творится. Проклятье!.. Глаза тёмных эльфов слишком чувствительны к свету. Я щурилась, морщилась, пыталась что-то разглядеть, но всё тщетно. Я повернулась к Локи, чтобы не посеять ещё больше подозрений у неведомого гостя. Что же делать?.. Я размышляла, не отводя взгляда от глаз принца и попутно изучая их. Такие холодные… Если начать вручную тушить факелы, значит, потратить время и выдать себя. С отблесками света, они кажутся зелёными, как свежая трава… Сейчас кто-то засел в кустах, не двигаясь и надеясь, что пронесёт… Как только мы начнём действовать, неведомый гость тут же начнёт бежать… Что же делать? — Ты его сможешь увидеть в темноте? — прошептал Локи, так же внимательно вглядываясь в мои глаза. В любой другой ситуации я бы мгновенно разорвала связь и захотела бы прописать профилактического леща… Но сейчас я ничего не могла возразить. Только, как зачарованная, смотрела на него, а он смотрел на меня. — Да, — ответила я одними губами. Если он сможет погасить факелы магией… то я тут же сорвусь с места и буду преследовать гостя, как гончая. Кажется, сегодня Хела получит свою дань… — Тогда готовься. На счёт три я погашу факелы. Раз… Два… По щелчку его пальцев холод погасил огонь и сковал изморозью ткань факелов. Нас окутала полутьма, разгоняемая только далёким светом множества звёзд. Раздался хруст веток — погоня началась. Я сорвалась с места и погналась за едва различимым силуэтом в темноте, продираясь сквозь кусты и заросли. Ветки хлестали по лицу, наверняка оставляя царапины, но об этом я подумаю позднее. Сейчас меня волновало только это чувство охоты. Я слышала сбившееся дыхание жертвы, она спотыкалась, и расстояние между нами стремительно сокращалось, даже несмотря на неудобную обувь. Вообще-то сандалии не были предназначены для беготни по лесу, но что делать… Перебегая через аллеи и проламываясь сквозь чащу, мы выбежали на широкую дорогу, ведущую от главных ворот до дворца. Последний рывок — отчаянный прыжок. Я вцепилась в плащ незнакомца (это явно был мужчина) и повалила его на землю, краем глаза заметив, как к нам спешат встревоженные стражники. Они были ужасно далеко, и у меня было несколько минут, чтобы самой разобраться. Тело подо мной не двигалось, но это не показалось мне странным — пелена с моих глаз спадала крайне неохотно. Я резко перевернула его на спину и с рычанием встряхнула за воротник. Иноземец. Тёмная кожа, широкие черты лица, но белые волосы, заплетённые в какие-то косички. До странности похож и в то же время нет на некоторых «избранных» моей расы. Те, кто принимали в себя опасную мощь Эфира, изменялись внешне, приобретая необычайную силу и теряя возможность вернуться к обычной жизни. Дорога в один конец. Но, судя по виду, наш гость не имел ничего такого — просто какой-то бандит из дальних областей обитаемого космоса. Один из «космических волков». Щупленький, шустрый, похоже, воришка на поводу у более крупного хищника. Если бы мой разум был чуточку более чистым, я бы не стала так резко тормошить свою жертву, заставляя её биться головой об камень. Впрочем, не факт, что это спасло бы паренька. После первого же удара кровь начала бежать по коже и стекаться под телом… Воришка упал весьма неудачно, расшибив голову. Допрашивать его уже нет смысла. Я осознала это, когда Метка Хелы вдруг уколола, тускнея. Жертва отправилась в мир иной. — Спокойно… — прозвучал мягкий голос за спиной и на горячее плечо опустилась ледяная рука. — Ты молодец, отпусти его… Повинуясь касанию Локи, я поднялась и наконец смогла отдышаться. Пока я приводила себя в порядок (всё-таки до чего неудобно гоняться за кем-то в платье, которое теперь было безнадёжно заляпано грязью), принц в свою очередь склонился над жертвой и начал его обыскивать. Вскоре к нам подбежали взволнованные стражники. — Ваше высочество! Что случилось?! — они растерянно переводили взгляд с распростёртого тела на Локи, в упор не замечая меня. Просто прекрасно. Я фыркнула, приглаживая растрепавшиеся волосы. «Безнадёжно», — подумала я в который раз. Впрочем, неважно. Любой, кто осмелится косо на меня посмотреть и позлословить за спиной, может полюбоваться, что сталось с предыдущей моей жертвой. — Вы проморгали вора — вот что случилось! — набросился (вот уж чего не ожидала от него!) на стражей Локи. — Пока вы там языком чесали друг с другом, мимо вас прокрался лазутчик и попытался украсть секретные данные! Принц потряс перед их глазами каким-то небольшим предметом — флешкой, по всей видимости. Мда, с охраной у них, похоже, всё куда хуже, чем я предполагала. Валькирии раз в год празднуют, и обязательно в этот день что-нибудь должно произойти. Я не видела больше поводов оставаться здесь — преступник пойман и даже наказан, мы с Локи провели вечер, пусть и не такой, как думали остальные, обычай соблюдён… Самым большим моим желанием было вернуться в нашу с Брум комнату и снять наконец это осточертевшее платье. Надеюсь, это первый и последний раз, когда мне «посчастливилось» веселиться с асгардцами. Я была на полпути к воротам, как Локи догнал меня, снова вторгнувшись в личное пространство. Его счастье, что метка успокоилась, ибо такое повышенное внимание с его стороны начинало меня злить. Второго Хугина я не перенесу. — Куда ты? — Домой. — Но праздник ещё не закончился. — Вот именно поэтому я ухожу, — я резко остановилась и с вызовом взглянула прямо в глаза Локи. — Хочешь остановить? Некоторое время он просто смотрел, будто читая мысли. По спине пробежал неприятный холодок. Те ещё ощущения, когда тебя читают, словно открытую книгу… Локи потянулся, чтобы коснуться моего плеча и, наверное, сказать что-то убедительное, но я отступила на шаг. — Тронешь — и я тебе сломаю руку. Не шучу. Локи передумал и поднял раскрытые ладони в знак капитуляции. То-то же. Пусть даже весь его вид говорил о том, что он просто принял эту информацию к сведению и вовсе не желает возражать… пока. Похоже, Локи был тем ещё хитрым лисом. Меня это вполне могло устроить до тех пор, пока в его планах не было меня. Я никому не позволю управлять собой!.. С такими мыслями я вернулась домой и быстро переоделась в удобную одежду. Вопреки всему, сон не шёл. Через распахнутое окно в комнату проникал свежий ночной воздух… и весёлые голоса празднующих, которые уже благополучно перекочевали из домов на улицы. Тишина странным образом перемешивалась с песнями и выкриками жителей Асгарда. Жителей Асгарда, чей покой охраняли валькирии, которые видели последний праздник в свою честь. Ибо следующий день стал днём их поражения, последнего и самого крупного.