Контроль

      В воздухе чувствовался запах гари. Фантомный, возможно, ведь сражение закончилось тысячи лет назад. Но я никак не могла отделаться от ощущения, что, приди я несколько раньше, я бы смогла спасти свой мир. Что всё случившееся — моя вина.       Глупо, конечно. Даже если бы мой корабль долетел до места назначения, я бы, скорее всего, полегла вместе со своей расой. Что могли сделать дети? Нас бы просто пустили в расход, словно пушечное мясо. Мне везло, как утопленнику: если бы меня не нашли асгардцы, я бы попала в лапы к Коллекционеру и либо бегала бы у него на побегушках, либо пылилась бы в витрине, с ошейником на шее.       Пройдя пешком хела-знает-сколько километров по мёртвому городу, я наконец свалилась без сил у одного из обломков крейсера. Ксандас, до этого в недоумении следовавший за мной по звукам и запаху, ткнулся мордой в моё плечо. Я лишь измождённо отмахнулась от него. Родина действовала на меня угнетающе, будто бы выпивая всю жизнь. Вся одежда была безнадёжно испачкана в грязи, но я не обращала на это ни малейшей доли своего внимания.       Знал ли Локи о том, куда ведёт эта лазейка? Определённо. Он сказал, что мир по другую сторону меня удивит. Знал. Засранец. Трикстер.       Зарычав от ярости, я ударила кулаком стальную конструкцию. Та отозвалась жалобным стоном, а рука мгновенно вспыхнула болью, но почему-то слишком сильно и слишком продолжительно для одного-то удара. Так могла гореть только татуировка. Я со стоном стянула перчатку и задрала рукав гибкой кольчуги. Причудливые линии стали ярко-чёрными, словно переход через миры заставил проклятье проголодаться ещё больше. Сведённые судорогой пальцы совсем не слушались, сражаться в таком состоянии было невозможно. Да и с кем? Вокруг было только кладбище.       Я невесело усмехнулась, принимая свою судьбу. Себя я не жалела, но мне не хотелось бросать Ксандаса вот так — посреди незнакомого безжизненного мира. Он заслуживал лучшей участи. В конце концов, он ведь не виноват в том, что его заарканила тёмная эльфийка-неудачница, которая сейчас расплачивалась за грехи своей расы. — Уходи, Ксандас. Возвращайся! — прикрикнула я, борясь с нахлынувшим приступом дурноты. Скакун упрямо мотнул головой и снова ткнулся мордой, зубами оттягивая мой плащ. — Найди лазейку и вернись в Асгард! Ты не должен здесь погибнуть!       Ксандас оставался на месте. Мне оставалось только смириться. Я слабо потрепала его гриву, приятно удивлённая его решением. — Я не строю иллюзий насчёт того, что должно произойти. Всё вело к этому. Я хотела сбежать — что ж, вот я и сбежала. Хотела вернуться на родину… Бойтесь своих желаний, да? Эта мМтка рано или поздно должна была доконать меня. Убивать, чтобы жить… У тёмных эльфов был похожий девиз. Отличное чувство юмора, Хела. Только я больше не хочу убивать. Зачем? Всё бесполезно. Всё, во что я верила, оказалось прахом. Всё напрасно. Я должна была сгинуть вместе со своей расой. В этой реальности мне не место. Моё место здесь, на кладбище.       Я вернулась мыслями к тем, с кем совсем недавно рассталась. Хугин как всегда оказался прав. Локи же как всегда обманул. Я знала, что доверять нельзя никому, но почему предательство трикстера оказалось таким ранящим? Его мотивы были ясны, но по какой причине он отправил меня на смерть, если хотел извлечь выгоду? Может, он и сам не знал, что повлечёт за собой перемещение между мирами? От бесчисленных вариантов касательно его планов мой мозг буквально плавился. — Я устала. Давай, Хела, забирай меня… Я жду тебя.       Я откинулась на железный остов, закрыв глаза. Тело постепенно холодело и немело. Даже сердце стало стучать медленнее, будто и у него иссяк запас последних сил. Сознание окутала всепожирающая абсолютная тьма, сквозь которую даже почти не был слышен всхрап Ксандаса.       Это был конец. — Рада, что ты оценила мои старания.       Ровный и спокойный женский голос прорезал темноту. Я открыла глаза и попыталась встать, но тело меня не слушалось. Постоянно щурясь и пытаясь защитить глаза от непривычного света, я кое-как огляделась по сторонам.       Пейзаж Свартальфахейма сменился на другой, гораздо более знакомый. Цвета будто поблёкли, остались только серый, чёрный и белый оттенки. Чёрные скалы, больше похожие на шипы, стремились в высь, в безрадостно серое небо. Подо мной оказался серый, утоптанный многими парами ног песок. Впереди слышался тихий плеск воды.       Я знала, что там, через полсотни шагов вперёд, мерно катит свои воды чёрная река забвения. Мои сны приводили меня сюда так часто, что я досконально выучила дорогу, ведущую во дворец Богини смерти. Но раньше всё это было лишь нереальным сном, от которого можно очнуться, а сейчас всё обрело вполне осязаемую форму.       Но это всё меркло по сравнению с той, которая стояла рядом со мной и в чьих ногах я валялась ничком. — И я рада тебя видеть, Хела. Давно не виделись, — с трудом произнесла я, улыбаясь потрескавшимися губами и переворачиваясь на спину.       Стройная черноволосая женщина с идеально прямой спиной холодно улыбнулась, чуть выгнув бровь. — В самом деле. Кажется, в нашу последнюю встречу я сказала, что твоё место здесь. И наконец всё стало так, как и должно быть.       Я кое-как встала на ноги, пошатываясь. Моя одежда вся извалялась в грязи и пыли, чего нельзя было сказать об облегающем чёрном с зелёным костюме богини смерти. — Вы все у одного портного шьётесь, что ли… — продолжала усмехаться я. Подобная цветовая гамма постоянно напоминала о младшем принце Асгарда.       Хела, понятное дело, шутку не поняла и уж тем более не оценила. Не стала даже уточнять или переспрашивать. Просто вытянула руку и без особых усилий схватила меня за горло, не обращая внимания на жалкие попытки вырваться. Да что с воспитанием у них всех?! — Ты принадлежишь мне. Советую не забывать об этом, когда в следующий раз заговоришь со мной. — Пошла ты, — оскалилась я. Мы в царстве мёртвых, значит, я умерла. Значит, убить меня она не сможет. — А ты смелая собачка, Илва. Волчица. А помнишь ли ты своё настоящее имя или ты стала асгардкой? Помнишь ли ты свою ненависть? Помнишь ли ты своё пробуждение? — О да, я прекрасно помню. Особенно то, как ты «наградила» меня своей Меткой, даром мне не нужной!       Хела издевательски расхохоталась. В мгновение ока мы перенеслись в просторную полуразрушенную залу из чёрно-белого камня. Богиня смерти отбросила меня на холодный пол и, повернувшись спиной, неспешно взошла по ступеням к трону в виде белых костей. Переводя дыхание, я осмотрела новое место… И с удивлением поняла, что оно напоминает тронный зал во дворце Одина. Те же колонны, тот же постамент для трона. Отличался только дизайн: пафосное золотое седалище заменила костяная конструкция, а вместо патриотичной фрески на потолке красовалось что-то кровожадное и мрачное. Оба варианта — оригинал и его тёмная версия — не нравились мне одинаково сильно. — Ты ошибаешься, дитя. Метка не привила тебе жажду убийств — она всегда была в тебе. Метка показывала, насколько ты остаёшься верной своей природе. И именно она должна была вернуть тебя сюда, когда ты откажешься от себя. — И вот я здесь, — развела руками я. — Что ты собираешься делать дальше? Убить меня ты больше не можешь. — Ты не мертва, — вскользь заметила Хела, говоря будто бы о сущем пустяке. И тут же переключилась на свой план, который, похоже, долго продумывала. — Ты станешь оружием, полностью подконтрольным мне. С твоей помощью я освобожусь и займу трон Асгарда, по праву принадлежащий мне!       Я застыла, поражённая. Нет, в принципе, глупо было ожидать меньших амбиций от богини смерти. Но я всегда считала её кем-то другим, нежели остальные «боги»-асы. В другой лиге. А сейчас выясняется, что у неё есть какие-то права на трон Асгарда.       Да кто она такая, чтоб её?.. — Вижу, ты в замешательстве, — изящно закинув одну ногу на другую, Хела решила снизойти до объяснений. — Похоже, сейчас мало кто в Асгарде знает мою историю. Несомненно, заслуга Одина, моего отца. Да, я его первенец, рождённая, чтобы править не только Девятью основными мирами, но и всеми прочими. Когда-то давно я была его генералом, и вместе мы обрушивали мощь нашей бесчисленной армии на непокорные миры. Лились моря крови, и у миров был один выбор — подчиниться или умереть. Все выбирали первый вариант. А затем Один решил, что с него хватит войн, и он решил стать добрым и мудрым правителем. Глупец, он предпочёл править девятью мирами, когда мы могли бы подчинить себе весь космос!.. Он боялся меня и под видом подарка запер меня здесь из страха потерять трон. Он нарёк меня богиней смерти и возложил долг по охране душ умерших. Только это оказалась тюрьма. Один хотел передать свою власть своим отпрыскам, но забыл, как получил трон он сам, а также его отец. Сильные убивают слабых, тебе этот закон должен быть знаком.       Хела замолчала, очевидно, находясь в плену воспоминаний. Я воспользовалась данной паузой, чтобы переварить информацию. Эта версия кардинально отличалась от предположений Хугина и вместе с тем была стройна в своей логичности. — Один поручил своим воронам распространить легенду о богине смерти, которая заточена в Хельхейме, и со временем я стала лишь страшной сказкой, в которую верили только запуганные дети. Но несмотря на это, я сохранила своё могущество. Я до сих пор знаю самые последние новости Асгарда и могу влиять на события даже отсюда — как в случае с тобой. Но мне надоело сидеть здесь. Ты освободишь меня. Ты убьёшь Одина.       От такой новости я отпустила нервный смешок. Ну да, всего лишь убить самого могущественного человека во всех мирах. Может, ей ещё и звезду в бутылку поймать? — Конечно, сейчас ты не сможешь даже подобраться к нему незамеченной, но со временем ты научишься. Все те души, которые попали в мой мир, с радостью поделятся с тобой своими знаниями, если я того захочу. — А ты не хочешь спросить, захочу ли я подчиняться тебе? — задрав голову, спросила я. На лице Хелы медленно расцвела садистская улыбка. И сразу же моя татуировка отозвалась жгучей болью, заставившей меня зарычать сквозь зубы. — Мне не нужно спрашивать.       Она махнула рукой, и меня снова перебросило в другое место, больно приложив об землю. Это серьёзно начинало надоедать. Мне надоело, что мной командуют, что за меня всё решают, что я просто кукла в чужих руках! Раздражённо ударив кулаком по земле, я села и перевела дух. Похоже, на этот раз Хела отправила меня подумать над плохим поведением на границу топей. Ну, мне показалось, что это похоже на топи. Чёрная выжженная земля на многие мили вокруг, которую пересекала протоптанная дорога ко дворцу Хелы позади.       И, что больше всего удручало, эти топи не были безлюдны. По дороге шла вереница каких-то незнакомых людей в странных одеждах. Их поток то иссякал, то вновь оживал, если такое слово вообще применимо в этом царстве. Приглядевшись к ним, я поняла, что они все из разных миров. Почему они все здесь? Хела не настоящая богиня, никто из асгардцев не был настоящим богом! Так почему мёртвые продолжают прибывать сюда? — И долго будешь валяться на заднице? — окликнул меня знакомый голос, заставив подскочить на упомянутой части тела. Я моментально вскочила и обернулась.       И увидела ровно то, что ожидала увидеть — будто выцветший образ бывшей главнокомандующей валькириями — Хильды. Почти год назад она вместе со всеми старшими валькириями отправилась по приказу Одина сражаться с неведомым и крайне опасным врагом. Они так и не вернулись, но были посмертно объявлены героинями. В Асгарде никто не сомневался, что они пируют в чертогах Вальхаллы.       Но в своих снах я видела, с кем они сражались. — Я думала, ты сотрясаешь стены Вальгаллы своим хохотом, — изогнула бровь я, всё ещё пытаясь привести дыхание в порядок. — Ага, как же. Ты же всегда знала, что я терпеть не могу мужиков, а их там больше, чем где-либо ещё, — голос у Хильды был таким же призрачным, как и она сама. Порой даже слышалось тихое эхо её слов. — Лучше скажи, как ты здесь оказалась? — Долгая история. — Ты думаешь, здесь есть куда торопиться? Выкладывай.       И я рассказала ей всё. Скрывать что-то теперь не имело смысла. Из всех прочих обитателей Хельхейма, если не считать саму хозяйку, я была наименее призрачна — и это неизбежно привлекло бы внимание. Как я успела понять, некоторые души после смерти не очень-то изменились. А Хильде можно доверять, это я поняла ещё при жизни. Поэтому я выложила ей свою историю от начала до конца, хотя она заняла не так уж много времени. Самое удивительное было в том, что Хильда практически не перебивала меня. Пару раз, чтобы выругаться, — это мелочи. — И теперь ты вернёшься и убьёшь Одина? Ха, насмешила! — Хильда хотела хлопнуть меня по плечу, но её рука прошла сквозь моё тело, вызвав мурашки по всему телу. — Я не хочу. — Прости, девочка, но мне кажется, что ей плевать на твои желания. — Я сбегу, — решительность во мне только крепла с каждой новой минутой. Да, именно так я и должна поступить. Сбежать, снова. Похоже, это моя судьба. — И как же? — послышался голос разума в образе Хильды. — Пока не знаю. Мне нужно научиться всему, чему я только смогу, изучить этот мир… Найти своего коня, в конце концов, — усмехнулась я невесело. За всей этой кутерьмой я почти позабыла про Ксандаса. — Ты вряд ли сможешь укрыться от Хелы.       В моей голове постепенно созревал план, который, вкратце, заключался в том, чтобы использовать оружие Хелы против неё самой. Или хотя бы чтобы защитить себя. Но для этого нужно было овладеть многими знаниями. А пока что пусть Хела думает, что я и впрямь подчинилась ей. Настанет время — и я освобожусь от неё, сбегу из её ловушки. Знакомые слова, да? Видимо, такова моя судьба — постоянно сбегать ради свободы… И никогда не достигать её. — Хильда… — обратилась я к знакомой после минутного молчания. Валькирия обратилась в слух. — Где тут ошиваются учёные и маги? Мне нужны их знания.       Женщина нахмурилась, размышляя. И наконец пренебрежительно фыркнула: — А, есть тут такие. Собрали свой научный конс… конли… короче, собрались в кучу и безостановочно обсуждают свои мудрёные теории. Как будто им забыли сказать, что они умерли. Слева от Тропы, недалеко отсюда, есть огромное открытое пространство с кругом стоящих камней посередине. Вот около этих камней и собираются эти ненормальные. Не пропустишь, их там около полусотни, может, больше — не считала. Терпеть не могу…       Хильда постепенно переходила в состояние полузабытья, не обращая на меня внимания и уставившись в одну точку. Она вполголоса ругалась на столь ненавистных ей мужиков, магов, учёных, советников, болтунов, королевских задниц и всех прочих, кого терпеть не могла. Злости в её голосе становилось всё больше, и я поспешила поскорее покинуть её общество. Похоже, смерть ни для кого не проходит бесследно. Ха, мудрая мысль, да.       Я направилась в указанном направлении, полная решимости как никогда раньше. Кажется, я примерно представляла то место, куда шла. Во снах я успела неплохо изучить Хельхейм, и теперь мне это пригодилось. Я старалась как можно быстрее и незаметнее пересечь Тропу, но шедшие по ней призраки останавливались и безотрывно смотрели на меня. Их взгляды притягивались ко мне, будто магнитом. Некоторые, особенно смелые, даже тянули руки, надеясь коснуться хотя бы края моей одежды. Но я ускользала, стремясь как можно быстрее выбраться с Тропы.       Да что с ними такое? Или, вернее, что со мной? Почему я для них будто мёдом намазана?       Ломая голову над этими вопросами, я выбралась на равнину, простиравшуюся на многие мили вокруг. Горизонт терялся во мраке и грозовых тучах, но он мне был не нужен. Мне были нужны стоящие камни, образовывающие круг. Как и говорила Хильда, они находились недалеко и найти их было несложно. И, опять-таки, как верно сказала валькирия, вокруг них болталась куча призраков. Их силуэты накладывались друг на друга, образовывая слабо светящееся марево. При приближении всё яснее был слышен гул их голосов.       Кажется, я начала понимать, почему Хильда так не любит учёных — и конкретно мёртвых учёных. От них рябило в глазах, но это ещё полбеды. Стоило мне подойти достаточно близко, как они все замолкли и обратили всё своё внимание на меня. Как оказалось, их молчание не было способно длиться долго. — Быть этого не может! — Очевидно, это возможно, потому что сейчас это стоит прямо перед нами. — Но теоретически это считалось невозможным! — Мы что-то упустили в наших теориях, надо перепроверить ещё раз… — Однако существование этого переворачивает всю теорию вверх дном! — Скорее, открывает новые возможности…       И тому подобное. Я замедлила шаг, пытаясь разобраться в их гомоне, и в то же время немного выведена из равновесия обращением «это». — Что за… Эй, я здесь вообще-то! — недовольно прикрикнула я, пытаясь заглушить их шум и привлечь к себе внимание. К сожалению, это только подстегнуло их научный ажиотаж. — И это самое удивительное! — заверил меня один невысокий призрак с залысиной и некогда жидкими серыми волосами. — Видите ли, вы находитесь здесь во плоти! — взял слово учёный помоложе, с белобрысым пятном вокруг головы. И, видя, что я не совсем понимаю его мысль, добавил: — Живая! В царстве мёртвых! Кроме Хелы и вас, все здесь — бестелесные призраки, что даёт вам преимущество! — И ещё Метка, — заметила третья, невысокая девушка со строгой, высоко заколотой причёской. — Это беспрецедентный случай.       Призраки окружили меня и не переставали гудеть, обсуждая преимущества быть здесь живой и иметь на руке эту проклятую Метку. От их разговоров, честно сказать, не предназначенных живым, моя голова жутко разболелась. То есть я разозлилась ещё больше. — Мне нужны ответы на вопросы! — я уверенно пресекла их болтовню. — Все ваши знания. Ну, только то, что мне пригодится, — быстро поправилась я, заметив, как заблестели их глаза. — Первое: что вы знаете про Метку? Только отвечайте либо по очереди, либо кто-то один!       Все отдали право голоса девушке, что выступила последней. Очевидно, она специализировалась на изучении магии Хельхейма. Очень даже кстати.       Она поведала, что Хела может связать с собой некоторых «любимчиков». Делала она это редко и ненадолго — обычно такого избранника либо кто-то убивал, либо он сам сводил счёты с жизнью сам. Мой случай самый продолжительный: очевидно, по той причине, что Один не захотел лишаться такой интересной игрушки, а у меня хватило воли жить с этим.       Такой любимчик получал проклятие, вынуждающее его постоянно убивать, чтобы не погибнуть самому. Оно не было подробно изучено, но многие факты говорят о том, что чем больше ты утоляешь голод, тем больше он растёт и с каждым разом будет требовать всё больше смертей. Фактически он превратит тебя в слугу богини смерти, лишит личности и в конце концов — убьёт. Никаких подтверждений этому не было, но всё намекало на плохую концовку. Попытки убежать, скрыться в одном из миров ни к чему не приводили — при перемещениях Метка быстрее истощалась, и богиня смерти всегда настигала свою жертву.       В то же время голод давал избраннику странные силы. Судя по всему, связь работала в обе стороны. Некоторые отмеченные Меткой могли видеть ауры живых существ, чувствовать их глубинную природу и понимали, чьё убийство лучше утолит голод. Кто-то умел менять обличия. И каждый мог убивать касанием, если того захочет. Как это сделала я с тем вором, укравшим Кристалл у ванов.       При этом у этой учёной была теория, согласно которой носители Метки могли при большом желании переноситься в Хельхейм во плоти и иметь какую-то власть здесь. Потому что Метка связана с Хелой и, возможно, черпает силу из её магии.       По большей части, это были догадки, основанные на слухах вековой давности, но это в любом случае было лучше, чем ничего. — Остаётся понять, как овладеть и управлять этими силами, — заключила я, выслушав диссертацию.       Призраки переглянулись. И я поняла, что ляпнула лишнего. Потому что в следующую секунду учёные привидения наперебой стали убеждать, что в этом нет ничего сложного и они готовы «вот прям сию секунду» начать меня учить.       Я подумала и пожала плечами. Сейчас или потом, какая разница? Здесь понятия о времени не было вообще. А оттягивать неизбежное было не в моих привычках.       Призраки говорили, что Метка по природе своей сродни высшим ступеням магии, но вот незадача — мой магический талант ограничился низшими ступенями. Зажечь свет, открыть небольшой портал в пределах одного мира, наколдовать щит, который ненадолго примет на себя удары, — это я могу. Видеть ауры? Менять обличие? Убивать касанием? Переноситься в Хельхейм? Это уже вряд ли. Но было бы неплохо, если бы я смогла овладеть хоть чем-нибудь. — Как можно научить глухого ценить музыку? Как можно научить кого-то высшей магии, если его предел — низшие ступени? — недоверчиво спросила я их. — Видите ли, — тут же ответил какой-то из призраков, подав голос, — технически это считается магией высших ступеней, но на практике эти способности не будут зависеть от ваших магических талантов, — тут призрак многозначительно посмотрел на мою татуировку и разве что не подмигнул. — Они связаны с Хельхеймом и используют Метку в качестве фокусировки и трансформации одних магических потоков в другие…       Дальше он начал нести заумную научную чепуху, из которой я понимала в лучшем случае два слова из десяти. И продолжал до тех пор, пока одна из его коллег не отвесила ему профилактический подзатыльник. Из чего следовало, что призраки вполне могут контактировать с себе подобными. Похоже, живые существа в этом мире не предполагались — всё сделано для призраков. Мне здесь не место. — Хорошо, думаю, что-то я всё же поняла. Тогда как мне управлять этими потоками? — Просто сконцентрируйтесь на результате, — посоветовал кто-то. — Хотите увидеть ауру — закройте глаза, сконцентрируйтесь на энергии окружающих, почувствуйте их эмоции, их ритм жизни…       Я решила сразу же опробовать этот совет. Концентрация? Без проблем. Это то, чему нас учили с детства. Я закрыла глаза и сделала глубокий вдох, избавляя разум от лишних мыслей. Почувствовать энергию окружающих… Что это вообще значит? Нет, не думать, просто… чувствовать.       Время шло, но ничего не происходило. Призраки замерли в почтительной тишине, проявляя уважение к моим попыткам достигнуть гармонии. Они ничем не выдавали своего присутствия, но я знала, что они ещё были здесь. Сначала это было похоже на ощущение чужого дыхания рядом, но призраки не дышат, так ведь? Затем дыхание будто бы… обрело цвет. В нём появилась пульсация. Перед внутренним взором встали расплывчатые силуэты разных цветов. В их середине цвет был наиболее ярким и пульсирующим. Каждый силуэт выглядел по-своему, но у всех был ярко-жёлтый цвет — цвет вдохновения, возбуждения и новых идей, как я поняла позже. Никаких других цветов я почти не заметила, так, маленькие тусклые искорки. — У нас есть теория, — принялся объяснять один из призраков, когда я поделилась с ними своими наблюдениями. Я поняла, что уже потихоньку начинала ненавидеть слова «теория», «предположения» и прочий научный лексикон. — Мы думаем, что после смерти все чувства и потребности гаснут, остаётся только собственный разум, который способен работать беспрерывно. Можно сказать, после смерти учёному наконец-то ничто не мешает!       Он нервно хохотнул, но быстро замолк под выразительными взглядами коллег. — Возможно, со временем вы сможете видеть что-то большее, чем эмоции людей, и научитесь этим пользоваться. Нам неизвестны истинные способности Метки, Хела не написала руководства. — Но это можем сделать мы! — вылез ещё один не в меру активный энтузиаст. — Расскажете потом, чего добились?       Вскоре остальные призраки заставили его скрыться с глаз долой в глубине туманного марева своих тел. Мне уже хотелось пойти выместить злость на чём-нибудь, настолько меня достали эти учёные с их «диссертациями».       Нет, ещё не время. Я должна научиться всему, чему смогу. Кто знает, вдруг Хела передумает и решит от меня избавиться или оставить здесь навсегда? Нет уж. Я вновь отбросила эмоции одну за другой и вернула контроль над собой.       Научиться видеть ауры было самым простым делом. Научиться убивать (кого? Мёртвых в стране мёртвых?) или менять обличия было куда сложнее. Призраки пытались провести аналогии с другими заклинаниями, но я только огрызалась, не в силах понять, о чём они говорят. После нескольких часов непрерывных занятий и нулевого результата я решила взять перерыв. Призраки призраками, но я вполне могла изобрести способ подраться с ними.       Я широкими шагами удалялась прочь от стоящих камней, не особенно обращая внимания, куда меня занесёт. Даже внимание других заблудших душ меня не заботило, мне нужен был отдых. Случай решил, что я найду его в стенах дворца Хелы. В тёмном отражении дворца Асгарда. Я бесцельно шаталась по его коридорам, своими шагами взбивая пыль, похожую на пепел. Мои мысли были далеки от веселья и беспечности, я раздумывала над планами побегами и постоянно задавала себе вопрос «А что дальше?»       А дальше я вдруг очнулась перед смутно знакомыми дверьми. Я огляделась. На другом конце коридора были такие же высокие двери, как и те, что сейчас стояли передо мной, но из светлого дерева и отделанные серебром. Что-то шевельнулось в памяти. Секунду спустя до меня дошло, где я видела этот коридор и этот узор на дверях. В Асгарде это было бы крылом принцев. Значит, я неосознанно пришла к покоям Локи, хоть и была там всего лишь раз в жизни.       Я замерла, пытаясь разобраться в своих чувствах и причинах, что привели меня сюда.       А, да пошло оно… Эта комната ничем не хуже прочих.       Я толкнула двери, ожидая увидеть полуразрушенную стылую комнату и вместе с тем всей душой не желая этого. В моей памяти всё ещё были свежи воспоминания о тёмно-зелёных тонах, тёмной мебели, холодной шёлковой ткани и уютно потрескивающем камине. И я очень удивилась, когда обнаружила всё в точности, как запомнила. Даже атмосфера расслабляющей полутьмы была той же. Не веря своим глазам, я вошла в комнату и ступила на мягкий тёмный ковёр. Двери за моей спиной неслышно закрылись.       Даже подушки на том самом диване перед камином, где мы с Локи переспали, были точно так же разбросаны, некоторые из них валялись на полу. В дальней стене темнел силуэт большой кровати с балдахином. Окна в левой стене комнаты были занавешены — тем лучше, я не хотела разрушать иллюзию безрадостными пейзажами Хельхейма. У стены позади, рядом с входом, возвышались массивный стол и несколько книжных шкафов друг за другом. Книги? Здесь? Откуда? Заинтригованная, я подошла ближе. Но тут меня ждало разочарование: это были не книги, а лишь фикция, их образ, который запомнил мой разум. Они имели цветные обложки, но на них не было названий, а внутри были только пустые страницы.       Я ещё раз огляделась, теперь уже гораздо лучше понимая, откуда это всё взялось. Из моей головы. Очевидно, Метка давала мне некую власть над Хельхеймом — по крайней мере, достаточную для того, чтобы создать себе приличное жильё. Возможно, я бы могла попробовать воссоздать свою комнату, но… Мне вдруг пришла мысль, что без присутствия Брум эта комната не может считаться моей.       Брум… Локи… Ксандас, в конце концов. Где они? Что с ними?       Одно можно было сказать точно: здесь их не было, значит, они живы. И это главное.       Я рухнула на кровать, утомлённая этим днём. Слишком много переходов в другие миры, слишком много информации, слишком много, чтоб её, магии. После всего этого мне следовало бы хорошенько вымыться, но меня ждало ещё одно открытие — в Хельхейме одежда не изнашивалась, тело не загрязнялось, голода и жажды не было. К тому же, строго говоря, вода здесь была сомнительной чистоты, кто знает, какие мертвецы в ней плавали?..       Поэтому я просто пыталась заснуть. Выходило это, честно говоря, из рук вон плохо. В сознании роилось множество мыслей, которые напрочь отказывались пропадать, что бы я ни делала. Первым делом, размышляя о месте, куда меня занесла нелёгкая, я вспомнила о той книге, написанной мидгардцами об Асгарде и мироустройстве. Там были упоминания Хелы и Хельхейма. В частности, богиню смерти считали внебрачной дочерью Локи — проказник-трикстер не счёл нужным рассказать ни о своей жене, ни о своих любовницах (в числе которых теперь оказалась и я). Девушка с двумя лицами: одна половина красавица, другая — труп. Хорошо, что на самом деле это не так, хотя, без сомнения, Хела то ещё чудовище.       И ещё там говорилось… Я напрягла память, вспоминая, что ещё говорилось про Хельхейм. Эх, сейчас бы мою сумку, которая осталась где-то в Свартальфахейме!.. И в тот же момент я почувствовала опустившуюся рядом тяжесть. Я подскочила на кровати. Неужели? Да, рядом со мной лежала моя собранная сумка! Даже со всеми предметами внутри! Пускай это только иллюзия — это не может быть по-настоящему, — но мне хватит и этого. Я быстро нашла книгу и стала листать её в поисках сведений. То, что я нашла, не утешало. Мокрая Морось — чертог Хель. За железными решетками и толстыми стенами Возвышался страшный дворец! Голод был на ее столе, Ножом ее была Жадность, слуга — Лежебокой. Жестокие Страдания были ее праздником, А гости были украшены белыми костями. Чума и Голод пели руны Под музыку Отчаяния. Всегда будут править в чертоге Хель Нищета и Боль!       И ещё: Хрустальный мост, подвешенный на волосе, Переброшен через страшную реку Гьелль. Это граница Нифльхейма. Охраняет ее страшная дева Модгуд. Бесплотная, завернутая в белый покров, Она ждет своей кровавой платы.       «М-да», — подумала я, закрывая книгу и вновь откидываясь на подушки. — «Если хоть что-то из этого окажется правдой, дело плохо.»       Также там говорилось, что попасть (и, соответственно, выйти отсюда) можно было только через «крайний север». Тот ли север, куда мы попали в Мидгарде, или имелся в виду Йотунхейм? И ещё мост, подвешенный на волоске, и какая-то Модгуд, ждущая кровавой платы… Нет, не самый лучший путь. Надо поискать другой. Я обязательно найду выход.       Найду…       Я снова очутилась в том же зале дворца Асгарда, который увидела во сне в Мидгарде. В тот раз я впервые решилась на близость с Локи. Те же высокие стены, несколько книжных стеллажей, столов с едой, круглый камин, если это так можно назвать, в центре зала и диваны вокруг него. Плотно зашторенные окна создавали особый полумрак в комнате. Мне показалось, что я попала в сон во сне. Не слишком ли много иллюзий за один раз? И если в том сне был Локи, то где он сейчас?       И я тут же почувствовала чужое присутствие за спиной. Тело отреагировало мгновенно, резко развернувшись и направив кулак в предполагаемую область носа незнакомца. Ах, где были мои хвалёные инстинкты, когда пришла Хела!       Но мой кулак перехватили холодные пальцы, уже знакомые не только с моей рукой, но и всем телом. — Локи. И почему я не удивлена встретить тебя здесь? — я выдернула руку. После того, куда он меня отправил, мне были отвратительны его прикосновения. С другой стороны, это не мешало мне хотеть набить ему физиономию. — Потому что это мой сон, в который ты каким-то образом нагло ворвалась, — ничуть не смущаясь, ответил Локи. Я на секунду зависла. Его сон? Как это? И как мне удалось увидеть его уже второй раз? — Я могу управлять своими снами. Здесь я могу отдохнуть от навязчивого присутствия других людей и заниматься тем, чем захочу. Я пригласил тебя в первый раз, но сейчас точно не звал. Так зачем ты пришла сюда?       Во мне вновь забурлила злость. Он отправил меня на верную смерть, попользовался мной, а теперь предъявляет мне претензии, что, дескать, я ворвалась в его сон?! Я пинком перевернула стоящий рядом стол, но Локи и бровью не повёл, внимательно и немного насмешливо следя за каждым моим движением. — Ах, вот что тебя беспокоит?! Как я посмела нарушить твой покой? Да он мне даром не нужен, потому что я тебя ненавижу! Не хочешь поинтересоваться, что произошло после того, как я прошла через твою лазейку между мирами, а?! — По всей видимости, ты нашла свой дом, — Локи приподнял бровь, не собираясь реагировать на мои крики, и это взбесило меня ещё больше. — Да, конечно! Как же! Дом, стёртый в пыль и прах! Дом, который был мёртв и хотел убить любого своего гостя! А знаешь, что ещё я нашла? Точнее, кто меня нашёл? Хела! Ваша проклятая богиня смерти, которая наградила меня Меткой! — Локи застыл в удивлении. — Так что да, не волнуйся, я нашла себе прекрасный дом — в Хельхейме!       Запас дыхания иссяк, и я замолчала, бессильно рухнув на диван и спрятав лицо в ладонях. До сих пор мне удавалось худо-бедно держаться, но теперь… всё пошло прахом. Локи аккуратно опустился рядом. Казалось, он не мог понять, что следует делать в таких случаях. По крайней мере, цвета его ауры, которые я не хотела видеть, но всё равно видела, красноречиво говорили о замешательстве, досаде, чуть-чуть гневе и немного о сочувствии. Странное сочетание. — Я понятия не имел, во что превратился Свартальфахейм, — осторожно начал он. — Один назвал его «Тёмным миром» и запретил к нему приближаться даже для исследования. Я надеялся, что ты сможешь там выжить, ведь это твой родной мир. Веришь или нет, я не хотел, чтобы ты умерла. Ты должна мне услугу, помнишь? — принц улыбнулся и аккуратно взял мою руку в свою. Этот во многом глупый, бесполезный и сентиментальный жест вдруг принёс некоторое облегчение. Я подняла на него взгляд, только сейчас заметив его непривычно домашний вид. Тёмная рубашка, мягкие штаны с невысокими ботинками и накинутый сверху зелёный халат. Только волосы оставались безукоризненно ровными. — Твоя услуга была некачественной, — хмыкнула я. — Не боишься, что моя будет такая же?       Локи тонко улыбнулся, очевидно, радуясь, что я несколько успокоилась. Теперь со мной можно было иметь дело. Опрокинутый стол сам собой вернулся на прежнее место. Надо же, какой Локи педант. — Что ты собираешься делать? — Бежать, что же ещё. Вернее, сначала я должна понять, как пользоваться преимуществами Метки, её магией, то есть. Я нашла в Хельхейме каких-то безумных учёных, помешанных на изучении этого мира и его законов. Они рассказали о тех, кто был до меня. Кого Хела наградила Меткой. Чем больше они убивали, тем больше смертей им было нужно. Но вместе с тем некоторые из них владели полезными силами: могли видеть ауры, менять обличия, скрываться, парализовывать… Я пыталась овладеть ими, но… — следующие слова с трудом перебрались через мою гордость. — Кроме видения ауры, я не смогла овладеть ничем. Их принцип действия похож на магию высших кругов… к чему я не способна. Я не могу понять, как они действуют. — Думаю, я могу тебе показать.       Под моим непонимающим взглядом Локи поднялся и ожидал от меня того же. Я встала. — Что ты задумал? — У ванов есть методика переноса сознания. Было бы лучше, если бы это происходило не во сне, но я справлюсь. Ты через меня поймёшь, как творятся заклинания высшего круга. Ты не сможешь их творить, но почувствуешь их.       Я недоверчиво на него взглянула. Почему-то идеи Локи не всегда внушали доверие, впрочем, ничего удивительного. Но в голове раздался его голос: «Разве я тебя когда-нибудь обманывал?» Хотя сам Локи стоял молча и протягивал мне руку. Сначала я подумала, мол, да, и не раз! Но затем поразмыслила и признала, что нет, ни разу. Он не мог знать, что ждало меня в Тёмном мире.       И я вложила свою руку в его.       Мы закрыли глаза, и я почувствовала, будто гляжу на себя со стороны. Я парила, но при этом я видела своё тело стоящим на полу и держащим Локи за руку. Вся комната вокруг стала мерцать разноцветными вихрями, которые пронизывали её. Я поняла — это нити, из которых было соткано сновидение. Не успела я до конца осознать это, как комната исчезла, и я провалилась в темноту. Она длилась недолго. Пару раз моргнув, я увидела очертания тренировочного зала для магов — сначала размытые, но затем более чёткие. Моё тело мне не принадлежало, но я прекрасно его чувствовала. Я оказалась в теле трикстера и тут же испугалась — а что сейчас видит его сознание? Не то, чтобы у меня было много грязных тайн, но я не любила, когда кто-то совал свой нос в мои дела.       Однако это сделка. Мне нужны знания Локи, и я сосредоточилась на его теле. Он приготовился и, выбрав целью тренировочный манекен, стал плести заклинание одного из самого высоких кругов. Я жадно запоминала его ощущения и эмоции и, кажется, начала что-то понимать. С пальцев сорвался сгусток магии, превративший манекен в бесполезную труху. Заклинание потребовало у Локи много сил, он тяжело дышал, но был бесконечно горд. Ещё бы! Овладеть такой разрушительной мощью — кто бы этого не хотел?       Затем дверь в зал раскрылась. Дубовые створки оглушительно хлопнули об мраморные стены. Локи испытал волну раздражения и обернулся, готовый выругать гостя. Но на пороге стоял Тор, ослепительно сверкающий улыбкой, а за его спиной кучковались бессменная свита. Сиф встретилась взглядом с трикстером и тут же закатила глаза, отворачиваясь. Локи передумал возмущаться, но гнев внутри него не утих. Наоборот — только приобрёл оттенок личной ненависти. По отношению к Сиф принц чувствовал некоторую неприязнь и… что-то ещё. Я не успела разобраться в его чувствах. Связь разорвалась.       Меня грубо швырнуло в собственное тело, причём с такой силой, что я едва устояла на ногах. Я отшатнулась, выпустив ладонь Локи, и попыталась прийти в себя морально. Трикстер только поправил манжету, будто он не произвёл сейчас обмен телами… или сознаниями, или чем там ещё.       Я глубоко вдохнула, восстанавливаясь и раскладывая мысли по полочкам. Опыт, который я почерпнула из воспоминаний Локи, всё ещё был со мной. Великолепно. Теперь я могла снова попробовать использовать магию Хелы. Я удовлетворённо улыбнулась, чувствуя, как беру свою жизнь в свои руки. — Как ощущения? — спросил Локи, и по его взгляду было понятно, что он видел крайне увлекательный фильм о моей жизни. Ну и пусть. — Незабываемые. Думаю, ты тоже не скучал, — трикстер улыбнулся. — Мне неприятно говорить это во второй раз, но… спасибо.       Думаю, то, что я сделала в следующую секунду, Локи не ожидал. Или… Да кто его поймёт. Иногда мне казалось, что он знает всё обо всех. Это невозможно? Не для него. Я подошла к нему и, притянув за воротник накидки, решительно поцеловала. Целоваться во сне? Такое могли придумать только мы. Локи не замешкался и ответил в своей манере — перехватил инициативу и целовал медлительно-властно, желая растянуть удовольствие. Он обнял меня за талию, я обвила его шею…       Но сон не бесконечен. — О, не стоит благодарности, — лукаво произнёс принц. — Но в следующий раз лучше предупреждай, прежде чем заявляться в мой сон спустя двести лет после встречи. — Что? — выдохнула я, ошарашенная этой новостью. Прошло двести лет?! Но как?!       Но сон уже начал рассыпаться.