Фанфик к фанфику "Наложница"

*** — Точно, это его почерк. Алиса! — Кого его? — Ну как кого. Хрема. — Что ты и имеешь в виду? — Всё совпадает. В детстве он приманил нас чувством голода. Хотя и ненамеренно. Тогда мы случайно попались ему под руку. Впрочем, это не помешало ему продать нас для армий на планете генералов. А сейчас заманил тебя в ловушку, использовав твоё влечение ко мне. — Ты серьёзно? Думаешь, что это дело рук Хрема? — Уверен. — Но зачем ему это? — Сама посуди. Мы же ему невольно весь бизнес поломали. Тогда, когда разоблачили торговлю детьми на планете генералов. Есть за что сердиться. — Но это так давно было. — Когда это мешало таким типам мстить? А он не только отомстил, а ещё и свой бизнес немного поправил за счёт твоей продажи. — Разве этим можно поправить бизнес? — Смотря кого и за сколько продать. — Ты хочешь сказать, что моя цена так высока? — Ты бесценна. Но заплаченная сумма тоже солидная. — Но ты же такую же сумму заплатил хозяину гостиницы. — Верно. Но этот хитрец просто заломил цену. А мне недосуг было торговаться. Зато теперь он наверняка отстроит новую гостиницу, если захочет. Со сколь угодно современным сервисом. И не гостиницу, а целый комплекс. Хоть город. — Неужели рабыни на Пушту такие дорогие? — Ну не все конечно. Смотря какие. Вы с Таргой были особенными. Ты же там несколько дней наблюдала. Неужели не приметила обычные цены? Многих ли продавали хотя бы половину вашей цены? — Честно говоря, не помню. Паш, и всё же о Хреме много лет и слышно-то не было. — Вот именно. Затихарился. Или дела вёл тихо. А если о нём и было где слышно, то просто тебя там не было. — Может, это всё же не он устроил моё похищение? — Может и не он. Но чутьё говорит мне, что догадка верна. Сама посуди: и занятие то же самое, и методы те же в основе — приманить, обмануть. Наверняка имел возможности переждать. А потом снова взялся за своё. Но ещё аккуратнее, чем раньше. — И что с этим делать? Будем искать его? — Пока нет. Хотя им конечно займутся. Но не мы. Я только скину догадки кому надо. — Ты уверен, что нам не стоит вмешиваться? — Да. С этим спокойно разберутся и без нас. А у нас другое важное дело есть. — Ты скоро посвятишь меня в подробности этого удивительного дела? — Да, конечно. Ты очень точно сказала — оно именно что удивительное. — Так расскажи скорее. — Вот ты всё спрашиваешь меня про кристаллы, которыми я расплачивался. — Это и с ними связано? — С ними — в первую очередь. Их же почти нигде нет. Про них и на Земле-то знают только редкие специалисты. А всё почему? Потому что добывают их только в Серой Туманности. Но туда непросто добраться. Так что для большинства серые кристаллы просто недоступны. Словно их вообще нет. А у меня есть основания полагать, что найти их можно ещё в одном месте, понимаешь? — А что даст их нахождение? У них есть ценные свойства, кроме дороговизны и редкости? — В том-то и дело, что есть. Они могут накапливать энергию. И выделять тоже. Вот и представь, что с этим можно делать. Но и это ещё далеко не всё. Свойства этих кристаллов только предстоит изучить. Тут можно сделать великие открытия. — Значит, у нас вроде геологической экспедиции? — Вроде того. Но не только. Это побочная цель. Основная чисто рабочая. Из-за неё и дали это задание. Милая, а где ты раздобыла краску для наведения синяков? — Что? — Ну краску. — Ну и переходы у тебя. От кристаллов к краске. — Просто секрет появления у тебя этой краски для меня такая же загадка, как и тайна серых кристаллов. — А может ты просто надеялся застать меня врасплох. — Может и надеялся бы. Но разве тебя застанешь. — Но с краской нет никаких секретов. — Тем более расскажи. Избавь от недоумения. — Краска была в душевой. — Вот как. А как она туда попала? И откуда ты знала о ней? Алиса вздохнула. — И зачем ты мне напоминаешь обо всём этом? — Хочется всё выяснить, чтобы больше не говорить об этом. — Краску принесла туда я сама. И спрятала в душевой. — Я не заметил при тебе никакой краски. — А я не при тебе принесла её… Паша тихо присвистнул. — А ты что же — до меня уже бывала в том номере? Алиса пожала плечами. Мол, зачем спрашиваешь, раз сам понимаешь. — Всё чудесатее и чудесатее. То-то мне показалось, что номер тебе как будто знаком… Как будто ты не в первый раз в нём. И кто же приводил тебя в тот номер до меня? — И не всё ли равно. — Можешь пока не говорить, если тебе неприятно. Но потом ты всё равно должна рассказать. — Да что там рассказывать. Сам всё понимаешь. Паша растерялся и не знал, что сказать. Слова тут были лишними. Но и молчать тоже было нельзя. Про себя он только в сотый раз спросил мысленно, зачем Алиса полетела, ничего не проверив. Но говорить это вслух было бессмысленно. — И зачем же ты приносила в душевую краску? — Ты же видел, что с её помощью можно нарисовать синяки. — Видел. Но зачем это? — Ну… во-первых, она не только рисует синяки, но и лечит их. Причём так интересно. Она словно вбирает в себя синяк. Снаружи он красуется, а под самой краской синяка не остаётся. — Значит… у тебя было больше синяков, чем я думал. А я-то вообразил, что они маскировочные. — Маскировочные тоже были, всё верно. — А во-вторых? — А во-вторых, покрытое этой краской тело менее привлекательное. — Ты хотела сделать себя непривлекательной? — Да. — Зачем? — Неужели и это надо пояснять. Чтобы меня не купили. — Но продают на рынке. — Некоторые предпочитают сначала посмотреть товар в особой обстановке. — То есть в номере? — Да. — Почему? Не хотят светиться на рынке? — Может быть. Кроме того, продажа в номере может оказаться выгоднее. — Почему? — Паша, неужели это надо объяснять? Сам догадайся. — Понял. Покупателя до предела распаляют картинами того, что он может получить, приобретя рабыню, а после этого он готов заплатить любые деньги, лишь бы закончить начатое в номере. — Ну и зачем ты это озвучиваешь? — Прости. Продолжай. — И тут краска может внести свой вклад в ухудшение впечатления о потребительских свойствах товара. — Но где ты взяла эту краску? — О, это особая история. Всё благодаря Тарге. — Кому? — Ну девушка, которую продали передо мной. — Да-да, помню. И какова её роль в этой истории? — Очень простая. Она предложила мне эту краску с очень милым условием — или я добровольно измазываюсь краской, чтобы испортить свой товарный вид, или она сделает так, чтобы синяки были уже не нарисованные. — Оригинально. И ты конечно согласилась. — Конечно. Очень удобная и очень своевременная мера. Многих моя раскрашенная краской физиономия оттолкнула. — Не уверен. Любому ясно, что это заживёт. А вот дивная фигура и нежная кожа останутся. — И всё же. — А Дикарь не спросил, откуда синяки? — Спросил. Тарга сама сказала ему, что это её работа. И ведь это не было ложью. — И её не наказали? — Наоборот, после моих синяков вся надежда была на прибыль от выгодной продажи Тарги. Так что её холили и лелеяли. — А Тарге зачем всё это нужно было? Почему она не пользовалась краской сама? Зачем предложила краску тебе? — Чтобы остаться единственной сказочной красавицей на рынке. Чтобы самый богатый покупатель выбрал именно её, а не меня. Девушка не собиралась избегать продажи, а наоборот стремилась найти покупателя. И как можно более богатого. …Уверена, что она как раз сможет стать полной хозяйкой положения в доме своего так называемого господина. Ты бы видел, как она командовала нашими временными хозяевами. Словно это они её рабы. Те конечно удивлялись сначала, но потом даже притворялись, что слушаются. — То есть она хотела избавиться с помощью краски от конкуренции с твоей стороны? — Ну вроде того. — ХитрО… Но по крайней мере довольно гуманно. Гуманнее, чем другие способы устранения конкуренток. Хорошо ещё, если краска нетоксичная. Надо будет сделать химанализ этого чуда гримёрного искусства. — Надеюсь, у тебя больше нет вопросов по Пушту? — Если хочешь, то могу больше не спрашивать. — Нет уж давай с этим закончим, чтобы закрыть тему. — Почему Дикарь продавал тебя, а не оставил тебя себе? — Потому что деньги интересуют его больше, чем женщины. — Нет, тут что-то другое. — Я ему не понравилась. — Алиса, давай серьёзно. — А я и так серьёзно. Он сам признался, что я совершенно не в его вкусе. — Это ложь. Ты нравишься ему. Это заметно. — Так нравлюсь, что он торопился продать меня. — Почему торопился — это ясно. Чтобы успеть получить прибыль, пока ты куда-нибудь не делась. Но почему он продавал тебя в принципе — вот в чём загадка. — Да нет тут загадки. — Алиса, это уж мне виднее. — Ты просто не может поверить, что кому-то я могу не приглянуться. — И я прав в этом. Но тут дело в другом. Я даже думаю, что наш давний друг боится тебя. — Что же страшного в беспомощной слабой женщине? — Это ты-то беспомощная женщина? — В цепях — вполне. Да и без них тоже. Не избежала же похищения. А если бы не подарок ушана… — И всё же наш Дикарь почему-то побаивался тебя. Это чувствовалось. — Ну даже не знаю тогда, почему он мог бояться. Ещё бы ребёнка боялся. — Вот-вот. Он и ребёнком тебя встречал. И ещё тогда как-то странно смотрел на тебя. Тогда я не понял, что его взгляды означают. Тем более что он наплёл мне про свою мнимую влюблённость в Светочку, то есть в нашу Светлану. И я, поверив, переключился на его чувства к Светлане. Но, когда всё открылось, в том числе игра Дикаря, я потом снова вспоминал его взгляды на тебя. — Тебе показалось. — Нет-нет. Он однозначно смотрел на тебя, как на явление природы. — Только не говори, что он уже тогда влюбился. Я слишком маленькой была. — Я и не говорю этого. Тут что-то другое. Хотя твоя маленькость тут ни при чём. Это не помеха. — Паша, мне десять лет было! — Ну и что? — Какому мужчине есть дело до таких девочек. — Ну… всякое бывает. Это смотря какие мужчины. И смотря какие девочки. — Я была простой девочкой. — Не скажи. Тебе может так и казалось. А вот мне, да и многим другим, было ясно, что ты у нас существо не простое. Ты как из сказки. То ли фея, то ли жар-птица какая. — Ты опять за старое? Ты лет десять этого не говорил. — Не было повода. — Я думала, что ты не всерьёз. А так… — Как? — Ну… в порядке обольщения. — Ещё чего. Я не стал бы врать ради того чтобы… ради этого. И просто не выбрал бы девушку, которой надо врать. Куда проще говорить то, что есть на самом деле. И вообще — ты читала «Лолиту»? — Пролистала и решила, что есть книги интереснее. А ты читал? — С пропусками, но читал. — Надо было поискать что-нибудь увлекательнее. — А мне и это показалось увлекательным. В той части, где про Анабеллу. — Рекомендуешь прочесть? — Можно. Я тогда как раз по тебе грезил в особо острой форме. Так что мне подобные рассказы были прямо в масть. Представлял себя и тебя на месте персонажей. Правда, потом, когда началось про Ло, я не смог читать. Мне хотелось чего-то чувственного и эротичного. Как в начале. А дальше сплошная трагедия началась. Ну и я бросил. — А к чему тогда ты сейчас вспомнил этот роман? — А там есть место очень любопытное. Описание девочек-нимфеток. Что-то в этом есть. — Я читала это место. — Ну вот. — Только не говори, что это имеет какое-то отношение ко мне. — Хочешь думать, что ты не была нимфеткой? — Не просто хочу так думать, а точно знаю. — Ну не стану настаивать. Однако что-то такое необычное в тебе тоже было. Если хочешь — можешь думать, что ты другой породы. Но тоже особенной. — Ой всё, Паша. Хватит про породы. — Тогда вернёмся к Дикарю. — Лишь бы не в прямом смысле. — Нет конечно. Знаешь, это важно. Помоги мне разобраться. Какие у вас были отношения? — Продавца и товара. — Он не приставал к тебе? — О, это тоже, должна признать, примечательная история. — Так что? — Он не приставал ко мне. Но вёл себя странно. — В чём странность? — Он как будто изучал меня. — Какими методами? — напрягся Паша. Алиса это заметила. — Не волнуйся. Мы только разговаривали. Правда, это тоже бывало тяжеловато. — О чём разговаривали? — Я так и не поняла, чего он хотел. Расспрашивал меня, что мне нравится в отношениях. — В сексе? — Да нет, именно в отношениях. — И зачем? — Ну откуда же мне знать. Но, учитывая его задачу продать меня, можно предположить, что он расспрашивал с целью поудачнее и повыгоднее меня продать. Так, чтобы и покупатель не пожалел, что купил меня. — А ты? Что ты ему рассказала? — С какой стати я должна была перед ним исповедоваться. Попробовала отшутиться. — Он понял это? — Конечно. Он же не дурак. — И что сказал? — Что зря я так. Что он хотел как лучше. Что якобы для меня же старался. Дескать, хотел подобрать такого покупателя, который и меня устроит. — Может, в самом деле хотел найти покупателя, который не пожалел бы о том, что купил тебя? — Не знаю и знать не хочу. — И ни разу ничем не проявил личного интереса? — Ну… почти. Только однажды обронил что-то вроде того, что охотно сам оставил бы меня себе, если бы у меня был не такой отвратительный характер. — Ты поняла, что проблема не в твоём характере? — Я вообще не думала над этими словами. — А зря. Перевожу тебе его слова на понятный тебе язык — он имел в виду, что был бы счастлив жить с тобой. Но понимает, что это невозможно, так как он тебе не пара. — Ты уверен? — На все сто. Сам долго сомневался, пара я тебе или нет. Поверь — сомнения в этом способны отравить всё наслаждение от обладания желанной женщиной. А не сомневается разве что очень самонадеянный мужчина. А уж с тобооой… — Не начинай снова про жар-птиц. — Ладно. Нет так нет. Тогда скажи мне — мне есть за что мстить Дикарю? Кроме того что он продавал тебя. Алиса пожала плечами. — Так-то он вообще едва ли не благородно себя вёл. Как джентльмен. Особенно на фоне некоторых других товарищей. — Значит, в тот номер не он тебя приводил? — Именно он и приводил. — А говоришь, что благородно себя вёл. Или такое ты считаешь благородным? — Ну, он же не использовал этот номер. Я имею в виду — по его прямому назначению. — А как ещё его можно использовать? — А как его ты использовал? — Это другое дело. — Ну так-то да. В общем, Дикарь просто подробно рассказывал мне про разные приспособления и их назначение. — Зачем? — Не знаю. Но он был чем-то разочарован. И даже прямо сказал, что ему очень жаль, что мне скучно слушать его увлекательный рассказ. — Странно. Такое впечатление, что он надеялся, что тебе могут нравиться такие развлечения. И он пожалел, что это не так. — Знаешь, мне вообще показалось, что он искал и стремился найти во мне какие-то качества. Но не находил. — Может, он искал в тебе склонность к таким играм, страстность в его понимании? — Не знаю. — Это было бы логично. То есть в русле его логики. — Я не знаю, что логично. Но Дикарь обещал, что, если ему не удастся продать меня на рынке хотя бы за сотню золотых, он начнёт продавать меня, демонстрируя потенциальным покупателям прямо в том номере. И разрешая им… — Что? — Попробовать товар. ***