(Не)Мёртвый... Или (Не)Живой?

      Проснулся я, опять же, на рассвете. Это было понятно по лучам солнца, что били сквозь незанавешенные окна. Я не знал причины вчерашнего отруба, но предполагал, что во всем вина нервного перенапряжения. Уж слишком я вчера был спокоен. Для меня такое поведение нехарактерно. Даже если вирус меня не убил, то изменил точно.       И на исходе дня произошел такой небольшой нервный срыв. По крайней мере, я так думаю.       Поднявшись, допив последнюю чистую воду из чайника, перекусив паштетом с хорошо засушенным хлебом, я направился на улицу. С собой взял только ключи и биту. Следовало обойти несколько значимых мест, первым из которых числилась больница. План действий я составлять не стал, все равно это не нужно. Мне показалось, что решать проблемы по мере их поступления — самый подходящий вариант. По крайней мере, для моего «особого» случая.       И крепко засевшая мысль о противостолбнячной сыворотке толкала меня в сторону больницы. До которой было порядка сорока минут ходьбы. Я добрался до нее за час, часто убавляя ход. Зомби все еще бродили по улицам, но не в таких больших количествах как вчера. Было ощущение, что большая их часть покинула город. Или спряталась. Мне, конечно, с этого не тепло, не холодно. Скорее, даже хуже. Ведь всегда самым опасным противником человека был другой человек. И я это прекрасно понимал. Кто знает, что произойдет, если я встречу других выживших? Как они отреагируют на человека, которого не трогают зомби? Мою способность можно было засветить даже случайно. Поэтому рисковать не хотелось. Бессмысленность в помощи другим я понял еще вчера, когда практически по моей вине погибла семья соседей. Второго соседа я сюда не причислял — его смерть была предрешена.       «Лучше перебдеть, чем недобдеть» — пришла в голову мысль, когда я свернул на главный проспект с параллельной ему улицы. Такое решение было принято по причине того, что если выжившие и остались, то двигаться они будут по более тихому маршруту. И шанс случайной встречи снизится. Хотя никто не говорил, что из многочисленных многоэтажек на меня никто не смотрит через бинокль. Или, что хуже, через оптический прицел.       Ощутив себя абсолютно беззащитным, даже не считая биту за оружие, я пообещал найти себе огнестрел. Хотя бы какой-нибудь пистолет. Хотя автомат бы смотрелся более выгодно.       Идя, почти как на обычной прогулке, но в то же время внимательно смотря по сторонам, я оценивал масштаб произошедшего за последние пару дней. Сотни машин с открытыми дверями стояли на дороге. Многие находились в разбитом состоянии, что предполагало, что их хозяева превратились во время того как были за рулем.       А как только люди становились зомби, у них резко снижался интеллект, естественно, что они не могли водить автомобиль и покидали его. Многие через лобовое стекло. Кроме изредка попадающихся зомбарей, повсюду валялись трупы людей, которым не повезло. Ну, это с какой стороны посмотреть. С моей — им повезло намного больше чем другим выжившим, если такие вообще остались. Эти умерли, видимо, не пережив полученных ран от укусов или же их организм не принял вирус. Или же, вполне вероятно, их убили до превращения.       Я старался обходить тела, потому что даже мгновение находиться рядом с ними было очень неприятно. Запах гниения уже начинал понемногу пробиваться в нос. Но хоть не тошнило. Как я рад, что у меня не было боязни крови. Просто если представить, что такая фобия совершенно случайно бы у меня оказалась… я бы не прожил до сегодняшнего дня, умерев возле памятной мусорной кучи.       «Это самый дьявольский апокалипсис, который мог произойти. У людей вообще не было шанса.»       Под такие невеселые мысли я добрался до пункта назначения. Зомби рядом не было, что навевало мысли об отсутствии в здании людей. Или наоборот, об их незаметном присутствии, умело скрытом. А то, что нет ходячих трупов — вполне могло походить на зачистку. Но быстрый осмотр близлежащих изуродованных тел показал, что убитых из огнестрельного оружия не было. Думаю, пулевое отверстие от укуса я бы смог отличить. Что еще хорошо, в больнице было электричество. Наверное, работал генератор. Но наверняка он доживал свои последние дни, как и весь город. Это я понял по святящимся лампам на потолке, свет которых был заметен даже с улицы.       Дверь оказалась заблокирована изнутри. Но несколько ударов битой по окну открыли мне проход внутрь. Чтобы не ободрать руки, я выбил все осколки из рамы, и пробрался в помещение.       Осталось найти препарат и вколоть его себе. Я никогда сам себе не ставил укол, но надеялся, что получится с первого раза. Моей самоуверенности можно было позавидовать. Больница была пуста. На первый взгляд.       Зомби вряд ли бы прятались. На резкие звуки, как я уже успел заметить, они реагировали очень агрессивно. Хотя сколько раз я себя одергивал — не о них мне нужно беспокоиться.       Но нужно было найти хранилище или внутреннюю аптеку, в которой должны были быть лекарства.       Быстрый осмотр первого этажа показал, что он пуст, никаких звуков, кроме своих шагов, я не слышал. Также необходимого помещения не обнаружилось. Несколько обезображенных тел попалось мне на лестнице на второй этаж. Но они были мертвы окончательно.       Поднявшись, я продолжил поиски. Осмотр нескольких комнат, в которых когда-то врачи принимали пациентов, ничего не показал. В них все так же не было людей. Но нужная дверь оказалась возле второй лестницы, в противоположном конце этажа. Изнутри послышалась какая-то возня, и я взял биту наизготовку. Когда я потянул за ручку, раздался едва слышный скрип. Дверь отворилась, и моему взгляду предстало помещение, огороженное решеткой и еще одной дверью. За решеткой виднелись многочисленные лекарственные препараты, но увидеть необходимый с такого расстояния не удалось. Зато на глаза попались четверо зомби, упрямо штурмующие закрытую дверь с левой стороны от входа, ведущую в заблокированный отдел аптеки.       Они издавали тихие порыкивания, пытались открыть дверь, дергая за ручку (надо же, все-таки они не совсем тупые), но у них ничего не получалось. Однако по их настойчивости было видно, что попасть внутрь они хотели очень сильно. И возможно, когда-нибудь попали, если бы не я.       В тесном помещении битой пользоваться было неудобно, и расправа над полутрупами заняла продолжительное время. Как и в тот раз, возле банка, они не реагировали на постепенное уменьшение численности и гулкие удары битой по головам сородичей. Выбрав цель, я немного подталкивал зомбированного к левому краю стены, так как бить по цели, находящейся посреди маленького коридора было неудобно. После аккуратно размахиваясь, пытаясь не задевать стены, я ломал череп неупокоенного. И так повторилось дважды, пока деревянная бита с треском не обломилась на две части. Я остался без оружия. Четвертый, последний из них что-то понял, и повернулся ко мне… не лицом уже, скорее рылом. Не знаю, что на меня нашло, но в это рыло я ударил кулаком правой руки, предварительно бросив сломанную дубину на пол. Мертвец от моего удара словно пошатнулся, хоть и по комплекции был чуть шире меня.       Не давая ему шанса ответить, приблизился к нему вплотную и нанес удар с колена поддых, надеясь таким образом немного обездвижить противника. Но, как оказалось, физиология зомби сильно изменилась под действием вируса.       Вздрогнув от еще одного моего удара, на этот раз с левой в область печени, зомби оттолкнул меня, больно впечатав в стену. Да, я никогда не обладал навыками хоть какого-нибудь подобия боя, поэтому даже такому неповоротливому и тупому противнику проигрывал.       Он захрипел на меня, расставив руки в стороны, пока я пытался подняться с колен. Когда я встал, мертвец начал надвигаться на меня.       В почти самоубийственной атаке, опять не продумав действия, подскакиваю к нему и бью почти прямой ногой в область живота. Неправильно согнутая нога отдает неприятной болью, возможно растяжение. Но этот удар, наконец, заставил урода согнуться, перед этим хорошо приложив его к закрытой двери.       Пока зомби не очухался и заваливается на меня, одной рукой приклоняю его к полу, взяв за голову. Второй с локтя бью по спине.       Контуженный противник заваливается на пол, но продолжает шевелиться. Пяткой ударяю по голове мертвеца. Но особого эффекта от этого действия не происходит. Мертвяк пытается подняться, уперев руки в пол. Согнувшись над ним, переворачиваю недобитка на спину. И бью по лицу. После повторяю удар другим кулаком. И так несколько раз, пока последним, особенно сильным ударом с левой, не ломаю ему лицевые кости.       Но когда замечаю, что мертвец окончательно затих, левая рука отдает неприятной болью. Кажется, в последний удар я вложил слишком много сил, и повредил свою руку. Зато очень пафосно убил зомби, буквально вбив ему нос в мозг. Вот только не учел, что кости рук довольно хрупкие. К одной проблеме прибавилась вторая.       «Сдуру можно и камень сломать. Куда там костям человека.»       Встав на ноги, я посмотрел в сторону решетки. И увидел там взлохмаченную голову девушки. Она наблюдала за мной из-за стойки с лекарствами. Теперь понятна причина того, чего хотели добиться зомби, попав внутрь.       — Живой? — спросила она, видимо не веря.       — Да, — едва слышно произнес я, прислоняясь к стене.       — Тебя кусали? — раздался настороженный вопрос.       Что делать: соврать или правду сказать? Ответить бы нужно, но я предстал перед сложной диллемой. Скажу да — ко мне не будет доверия. Нет — так все равно правда вскроется. Перевязку на плече уже давно пора бы сделать, а кого еще попросить я не знаю. Раз уж раз нет разницы…       — Да, — и тут же добавил. — Более суток назад.       Незнакомка вышла из-за стеллажей и подошла к решетке, разделяющей нас. Несколько секунд рассматривала меня, баюкающего больную руку, и сказала:       — Быть не может.       Мой немой вопрос она поняла без слов:       — Максимум часов пять человек держится.       — Ты-то откуда знаешь? — немного грубо бросил я.       — Если ты не заметил, я медсестра, — указала та на свою одежду, на которую я с самого начала разговора не обратил внимание. А ничего она так смотрится, хоть и волосы растрепаны, но симпатичная. Но сейчас не об этом. Тем временем девушка продолжила:       — Мы принимали больных до последнего момента, но никто из них не держался так долго. Может, ты что-то путаешь? — и скептический взгляд в мою сторону.       — Нет, это совершенно точно. Я укушен более суток назад. Та немного помолчала, удивившись. Но продолжила немного сбившимся голосом:       — Ты ведь здесь… ну… чтобы… — никак не могла та подобрать слово.       — Помародерстовать? — Догадался я. — Нет. Мне бы перевязку, противостобнячную, ну, и если возможно, что-то с рукой сделать. Кажется, сломал, — видя недоверие в ее зеленых глазах, я дополнил. — И я сразу уйду.       Бывшая медсестра вздохнула, и покачала головой:       — Нет, извини. Не могу подвергнуть жизнь опасности, — видно было, что в голове девушки долг врача боролся с самосохранением.       — Давно здесь сидишь? — я решил зайти издалека.       — С того момента, когда мертвецов здесь стало вдвое больше, чем живых. Посмотрев во все еще закрытое для меня помещение, озвучил свою догадку:       — Есть хочешь?       — Ужасно голодна, — произнесла медсестра, вновь почувствовавшая интерес к диалогу. — У тебя есть что-нибудь? Или хотя бы вода. Одной бутылки было бы достаточно.       — Давай так, приношу тебе поесть, и ты меня впускаешь, обрабатываешь раны, перевязываешь, ставишь укол, и на том расходимся? Девушка подумала, и кивнула головой.       — И ты расскажешь, как ты смог сюда дойти, — дополнила она. В этот раз кивнул я.       — Я тут магазин неподалеку видел. Супермаркет. Вернусь быстро, — сказал я, направляясь на выход.       — Подожди, а как ты дойдешь? Там же… и оружия у тебя нет.       — Все в порядке. Просто сиди здесь и не шуми, — после этих слов я открыл дверь и пошел в сторону лестницы. Спустился на первый этаж и, после того как пролез через разбитое окно, осмотрелся по сторонам, вспоминая, где видел магазин. Он находился неподалеку, на другой стороне улицы.       Перейдя через дорогу, заполненную разбитыми автомобилями, поднялся вверх по проспекту и направился ко входу в супермаркет. Возле него крутилась пара мертвецов, как всегда не обративших на меня внимания, когда я прошел возле них.       На входе лежало несколько обезображенных тел. Пройдя прямо по ним, я потянулся рукой к корзинке. В руках тащить еду было бы несподручно, тем более одна повреждена, да и сумки я с собой никакой не взял. Не намеревался я сегодня собирать полезные для выживания вещи, решив сделать это позднее.       Обходя заваленное трупами помещение, выбирал с витрин самые долгопортящиеся продукты: лапшу быстрого приготовления, которую можно было есть прямо так, не заваривая, консервы, которых здесь было в изобилии, и пятилитровую бутыль воды. В довесок накидал несколько фруктов. В одной руке все это было нести тяжело, но я пока терпел. Взяв самое нужное, я пошел на выход.       Когда я подходил к кассам, под ногами заметил руку, вцепившуюся в приклад ружья, едва заметного под телами. Все еще не веря в такую находку, я поставил свою ношу возле ног, и аккуратно отогнул пальцы от курков.       Вынув погребенное под телами оружие, осмотрел его. Обычная двухстволка. Я не помнил точного названия, но вроде бы это была бм-16. Не самый лучший вариант, но хоть что-то.       Раскрыв стволы, и вытащив обе гильзы, я немного расстроился — стреляные. Но предположив, что у бывшего хозяина ружья могут быть боеприпасы, начал откапывать его из-под тел единственной рабочей рукой. Вторую, хоть и чувствовал и мог шевелить пальцами, к этому занятию не привлекал. Сначала узнаю, что там повреждено, и только тогда приму решение, что могу ей делать, а что нет. Следовало бы сначала уговорить девушку помочь мне, но я был не в той ситуации, когда можно ставить условия. Да, я мог заставить ее это сделать, сказав, что помощи она вряд ли дождется, но почему-то не стал этого делать. Не по-людски это.       Таким образом, размышляя и сдвигая многочисленные тела погибших людей, только через несколько минут добрался до тела. И что же они так в магазин-то этот рванули? Да еще такой толпой? Спастись в нем точно нет возможности — окна тонкие и не закрыты решетками, зомби бы выбили их на раз. Но понять этих людей я не мог.       Наконец, я мог рассмотреть предыдущего владельца оружия. Им оказался грузный мужчина, одетый в подобие армейской формы. Но военным он быть не мог. Отсутствие нашивок и неспецифичное для армии оружие это подтверждали. Из-за спины убитого выглядывал объемный рюкзак. Наверняка внутри будет минимальный набор выживания. Перевернув мертвеца на спину, я с трудом, но стянул рюкзак. Внутри оказалось всякое барахло, которое вполне могло облегчить жизнь одному раненому парнишке. То есть мне. Решив оставить детальный осмотр находки на потом (меня еще одна голодная девушка ожидает), я просто закинул его себе на спину. Мда, тяжеловат. Удивительно, что его бывший владелец с ним вообще мог передвигаться. Ведь у того было больше жира, чем мышц.       С грустью осмотрев пустой поясной патронташ, я снял его и перевесил на себя. Сняв с тела еще несколько небольших, но полезных вещей — фонарик, наручный КПК (карманный персональный компьютер), отказавшийся пускать меня в систему по причине незнания пароля, и дорогие часы, я направился в больницу, не забыв захватить припасы и разряженный дробовик.       Подумав, взял с собой набор пластиковых кухонных приборов и двинулся на выход, где меня вновь встретили те же два мертвеца. Пришлось оттолкнуть одного из них, ибо тот мешался на входе, после этого я как можно быстрее направился обратно. Перекинув всё, что нес с собой, в окно, затащил поклажу на второй этаж. Возле закрытой двери, которая вела в помещение аптеки, скребся зомби. Получив удар прикладом по голове, а после еще пару таких же на полу, перестал дрыгаться.       Подумав, я оставил ружье на входе. Незачем пугать девушку, да и пользы от него пока никакого. Я приоткрыл дверь и зашел в помещение с решетками. Меня уже встречали.       — Так это не ты скребся там минут пять? — спросила медсестра. — Я все позвать хотела, но не решалась.       — Зомби, — едва слышно ответил я.       — Заходи, — с трудом пряча неуверенность в голосе, сказала девушка. Когда я зашел внутрь, она быстро закрыла дверь на хлипкую щеколду. Мда, если бы не я, дверь в скором времени снесли. Положив на пол корзину с едой и все остальное, в том числе снятый с ноющих плеч рюкзак, уселся там же.       — Спасибо, — поблагодарила выжившая, делая несколько глотков из горла бутылки. Взяв консервы и повертев их в руках, девушка посмотрела на меня.       — Открыть? Щас попробую, — сказав это, я сунул руку в приватизированный рюкзак, в поисках открывалки. Но наткнулся на торчащий из внешнего кармашка выкидной ножик. Им я и открыл жестяную банку. Отдав девушке банку и получив в ответ непередаваемый взгляд благодарности и… чего-то еще, открыл себе такую же. Взяв вторую ложку из набора, принялся жевать свой обед, даже не чувствуя вкуса и тупо глядя в противоположную стену. Только когда я доел его, заметил название — сайра. Вот так. Сколько времени я рыбу не ел, даже в таком виде, уже и не помню. Знаю, что полезно, но почему-то не люблю. Хоть и оказалась она вполне нормальной. Съев еще шоколадный батончик, которых осталось пять штук, я вышел из внутреннего мира, вспомнив, что даже не знаю имени спасенной и моего будущего фельдшера.       Дождавшись, когда она доест свою порцию, как можно более безразличным голосом спросил:       — Тебя как звать?       Та, сидя на стуле, кинула на меня взгляд и произнесла:       — Женя.       Поняв, что свое имя я сам называть не буду, уж слишком долгая была пауза, она спросила сама:       — А тебя?       Я задумался. А есть ли смысл говорить ей свое имя? Все равно никаких планов на нее я не строил. Мне, со своей способностью, рядом с людьми не место. Но пока я нуждался в ее помощи, лучше не чураться ее.       — Артур.       Через несколько секунд девушка опомнилась:       — Показывай, что там у тебя.       — Плечо, перевязка, — произнес я, медленно стягивая верхнюю одежду, чтобы не напугать и без того едва стоящую на ногах. Мда, она же ненамного старше меня, лет может на пять максимум. И возможно всю ночь не спала — те трупы скреблись. Но пока еще держится.       Старую окровавленную повязку девушка снимала с осторожностью, пытаясь причинить мне как можно меньше боли. От вида раны у той расширились глаза, но, быстро взяв себя в руки, медсестра намотала новую, предварительно очистив место укуса перекисью.       — Такая рана и не гноится. Может, тебе и сыворотка не нужна? — произнесла она задумчиво, когда закончила. Но, увидев мой непонимающий взгляд, немого смутилась.       — В аптеке нет сыворотки, все потратили за предыдущие сутки. Ведь столько укушенных было. Если только поискать в хранилище… — пожала плечами девушка, а на последних словах ее голос как-то дрогнул.       — А что там, в хранилище? — я задал вопрос, хоть и понимал что с этим хранилищем не так.       — Там они… все. Все кто был в больнице, ушли в подвал. Я ходила вниз, там кулер с водой… и… — на этих словах она замолчала.       — И они тебя заметили, — кивок был мне ответом. — Но за тобой лишь четверо увязались. И пятый, что в коридоре, неясно откуда взялся. Сколько их там всего?       — Я даже примерно не скажу. Вся больница? — предположила Женя.       — Ладно. С этим позже разберемся.       «А для меня это вообще проблема? Я вполне могу спуститься в подвальное помещение и узнать, сколько там мертвецов. Вполне возможно, протолкнусь до самого хранилища.»       Почти решившись идти туда, я вспомнил о своей руке, которая продолжала болеть, хоть и не так сильно.       — Ещё, посмотри, что с рукой. — Женя опомнилась, кивнула и подошла ближе. Я протянул ей поврежденную конечность, девушка осмотрела ее на предмет переломов, но даже тренированный взгляд медсестры не смог определить одним только внешним осмотром причину неприятных ощущений. Очень аккуратно ощупав руку в нескольких местах, интересуясь, когда больно — когда нет, она вынесла вердикт, к сожалению, ничего мне не объяснивший:       — Увы, не могу сказать точно, нужен рентген. Но это может быть как и небольшой перелом, для которого необходимо наложение гипса, так и простое растяжение. Я тебе подберу препараты… которые помогут в любом случае. Но я не хирург. Прости. — Девушка с большой долей вины посмотрела мне в глаза. Для нее выполнение своей части договора было обязательным. Но я и сам понимал, что от простой медсестры чудес ожидать не стоит. Хватит и того, что она уже сделала. Хоть и сделала она мало.       — Тогда осталась сыворотка. — Встав на ноги, сказал я и поинтересовался у девушки, как мне пробраться в хранилище. С ее слов все было просто: одна из дверей в подвале вела в необходимое мне помещение. Ошибиться я не должен был, так как дверь была подписана. Девушка уже, наверное, догадалась, что мертвецы меня не трогают и принимают за своего. Но попыталась выяснить причину. Я сказал ей лишь то, что сам бы хотел это знать. Она все равно упомянула о том, что в подвале видела большую толпу. Пришлось взять с собой ружье, ну, а больше просто нечего, и я направился на минус первый этаж.       Как и ожидалось, толпа полумертвых тел мешала проходу. Не было понятно, почему они все здесь столпились, наверное, как и грибы любят темноту и сырость? В этот раз я решил не трогать мертвецов — такую толпу я бы не смог перебить даже за несколько часов. Отталкивая бывших пациентов и врачей, я приближался к заветной двери. Прямо возле нее мне попался бывший главврач, как гласила бирка на его халате. Имя мужчины разглядеть было невозможно — почти весь он был в засохшей крови, и на бирке виднелась только его должность.       Оттолкнув и его, услышав недовольное бурчание, я открыл дверь в хранилище. Благо, препараты были расставлены в алфавитном порядке, и мне не составило особого труда найти нужную картонную коробку. Меня немного смутило слово «лошадиная» в полном названии сыворотки, но, кажется, так и должно было быть. Коробка оказалась полной и нераскрытой. Но я взял только две ампулы. По заверениям медсестры, мне хватит одной. Вторую я взял для девушки. Просто на всякий случай. Возвращался тем же путем, расталкивая мешающиеся тела. Зомби не проявляли агрессии и меня не преследовали. Уже поднявшись на первый этаж, я услышал женский визг. Она что, чокнулась? Сбегутся же все! Я бегом, стараясь не спотыкаться о ступени, поднялся на второй этаж. И расслышал мужские голоса. Вот этого только не хватало! А визг Жени, а больше никому он и не мог принадлежать, показывал, что люди пришли с недобрыми намерениями.       Заглянув за угол из лестничного пролета, я заметил одного мародера, одетого в черную одежду и балаклаву. Он как раз зашел в один из ближайших ко мне кабинетов. Значит их как минимум двое. Плохо. А у меня кроме внезапности против них ничего нет. Плюнув на всё, я сорвался на бег, схватив ружье так, чтоб было удобно ударить прикладом. Из кабинета, когда я почти добежал до него, показалась настороженная морда старателя. Он даже удивиться не успел, как деревянный приклад впечатался в его лицо. В больную руку опять отдало болью, но я ударил еще раз. Раздался хруст, и тело упало на пол. Быстрый осмотр показал отсутствие огнестрельного оружия, но это не значит, что у главаря банды его не было. Я предположил, что первый встреченный мародер не был главарем только по тому, что старший не стал бы продолжать обыск, пока есть девка. Как мне неприятно было осознавать, но попавшая в лапы ублюдков Женя неплохо на себя отвлекала внимание. Но от нее больше не раздавалось звуков. Либо ей просто заткнули рот, либо… думать не хотелось.       Запах алкоголя от мародера с разбитой головой я почуял не сразу. Теперь понятно, почему он так хорошо мне подставился. Взяв довольно увесистый нож, больше похожий на свинорез, я направился в сторону двери аптеки, откуда некоторое время назад доносились стоны и смешки.       В полуприсяде я заполз в комнату. Как оказалось — не зря. Стоило бы мне, сломя голову, забежать в помещение, то громила, стоящий спиной ко мне, просто раздавил бы меня. Я на цыпочках приблизился к нему и, особо не мудрствуя, загнал нож, отнятый у предыдущего мародера ему в шею. Хорошо заточенный клинок зашел если не по самую рукоять, то трахею повредил точно. Мужик всхрюкнул и начал оседать на пол. Я с трудом смог удержать его и положил на пол. Задыхаясь, он попытался зажать рану рукой. Но я не дал ему шанса, провернув нож. Правую руку обильно забрызгало кровью. Глаза бесшумно убитого в последний раз посмотрели в мои. Этот взгляд я запомню на всю жизнь.       Со стороны стеллажей раздались стоны, и я чуть было не побежал. Пытаясь сдерживать себя в руках, гусиным шагом приблизился к открытой двери, отделяющей коридорчик аптеки от зарешеченного пространства. На секунду выглянув, стал придумывать план действий. Возле противоположной стены, на непонятно откуда взятом раскладном стуле, словно в кровати, развалился карлик. На его голове были одеты большие наушники, так что у меня был шанс к нему пробраться незаметно. Но перед этим нужно было обезвредить сидящего буквально в метре от меня лысого паренька с бейсбольной битой. Что-то в его дерганых движениях и ритмичном покачивании подсказывало мне, что с ним не все в порядке. Перед рывком я отёр руки и рукоять ножа о свою одежду, так как от крови тесак скользил.       Стоны стали более громкими, и парень повернул в ту сторону голову, теряя из поля зрения мою позицию. Такой шанс нельзя было терять.       Одним прыжком сокращаю наше с ним расстояние и вгоняю резко повернувшемуся в мою сторону парню нож в горло. Тот широко раскрывает глаза и испускает дух.       Но каким-то чудом карлик меня заметил и заорал, скатившись с кровати. Хватаю металлическую биту и швыряю оружие в его сторону. Тот уворачивается и пытается что-то достать из-за спины.       Со стороны вдруг затихших стонов раздаются маты. Тем временем я перехватываю дробовик, все это время висевший за моей спиной, и навожу его на переставшего визжать низкорослика.       Тут противник на секунду замешкался. Я же бросаюсь в его сторону, перехватывая дробовик словно длинное бревно. Но немного не успеваю. Карлик успел достать громадный револьвер и один раз спустить курок. В тот же миг в меня больно, в область груди, ударяет пуля. Но не замедляет.       Я же на всей набранной скорости, двумя ногами врезаюсь в мелкого, вбивая того в стену. Замечаю на нем знакомый патронташ, уже заполненный пулями, который я снял до похода вниз.       Выхватываю два заряда, раскрываю стволы ружья и одновременно поворачиваюсь в сторону еще одного противника, вышедшего из-за дальних стеллажей. Главарь.       — Сука. — Произносит он, шокировано, и направляет в мою сторону пистолет. Дергаюсь в сторону, и пуля главаря банды рассекает мне бровь. Второго выстрела не происходит. Направляя взгляд в сторону главаря и замечаю, как тот что-то пытается сделать с заклинившим пистолетом и безостановочно матерится.       Дрожащими руками вставляю оба патрона в стволы и закрываю их. Успеваю взвести только левый курок и сразу приставляю приклад к плечу. Бандит кидает пистолет на пол и что-то вскрикивает. Гулкий выстрел и крупная картечь вгрызается в тело мародера. Уже после того, как свинец пробивает его грудь, задевая важные органы, понимаю что он крикнул: «Стой!».       Вдруг из коридора раздается многоголосый рык, ослабленный расстоянием в три этажа, а со стороны вышедшего главаря выбегает раздетая до нижнего белья заплаканная Женя. Понимаю, что если она простоит здесь еще секунду — погибнет, поэтому тут же вскрикиваю:       — Беги! Беги! Наверх живо! — но та колеблется. Не ведая, что делаю, наставляю разряженный дробовик в сторону девушки и вновь кричу:       — Беги! — До той, наконец, доходит, и она срывается. Надеюсь, додумается забаррикадироваться, а я тем временем отвлеку уродов на себя. Вернее не на себя, а на группу мародеров, немногие из которых подают признаки жизни. Превозмогая внезапную боль в голове, встаю, опираюсь на ружье, и иду к выходу из аптеки.       — Сюда, уроды! Я здесь, свежее мясо, триста киллограм. — приблизительно оцениваю общее количество веса из чудом поверженных мной бандитов и продолжаю кричать. — Здесь я, сюда, сюда суки!       Когда я добираюсь до выхода, прихрамывая, делаю последний на сегодня кувырок в сторону противоположной двери. Толпа мертвецов словно врывается в бывшее помещение аптеки, чуть меня не сбив. Из-за двери раздается дикая какофония из звуков.       Твари приступили к трапезе.       Тем временем я, так и не выпустив из рук разряженного ружья, столько раз спасшего мне жизнь, пытаюсь перевести дух. Зомби изо всех сил стараются забиться в бывшее убежище медсестры, но у них это откровенно плохо получается. Там уже не менее пятидесяти тел, не считая убитых и покалеченных мною.       Постепенно начинается дикий отходняк. Адреналин, который был выработан в аномальных количествах, после устранения угрозы вернулся к нормальному содержанию, а мой организм испытал чудовищное истощение. Тело задрожало так, словно я сел на поезд. И появилось дикое желание попить воды. Но ближайшая бутылка была недоступна, по крайней мере — сейчас. Не в состоянии хоть что-либо сделать, я отрубился, судорожно сжав ружье единственной целой рукой.