Война роз

Миновала первая неделя моей шаткой, но все же семейной жизни. Я стараюсь стойко придерживаться правил, выдвинутых мне мужем, но все же постоянное его нахождение рядом заставляет мое сердце сжиматься. Не знаю точно сколько раз мне пришлось переступить через себя, чтобы воспринять все как должное. Первым моим испытанием стал ужин на следующий день после того, как мои вещи перекочевали в комнату Клауса. Супруг распорядился, чтобы я соизволила появиться за столом вовремя. - Что она здесь делает?! – Коул Майклсон едва не подскочил из-за стола, когда я спустилась в столовую. – Волчица же должна принимать пищу у себя в комнате! Не так ли? - Она моя жена и впредь будет сидеть со мной за одним столом. – смиренно проговорил Клаус, отодвигая передо мной стул. – Кэролайн теперь член нашей семьи, нравится тебе это, Коул, или нет. - Она оборотень! – стиснул зубы Коул, бросая вилку на стол, поднимаясь с места. – Что ж, тогда я не желаю делить этот стол с оборотнем! - Твое право… Возможно Коул рассчитывал, что Клаус остановит его, но брат лишь предоставил ему право не делить со мной семейный ужин. Зло сверкнув глазами, Коул стремительно удалился из столовой. Мне же стало не по себе, и кусок не лез в горло, и лишь мягкий успокаивающий взгляд Ребекки заставил меня остаться на этом ужине. Должно быть этот случай стал отправной точкой в нашем с Клаусом уговоре. Я скрупулезно старалась держать язык за зубами и быть смиренной женой, он же в свою очередь не трогал моих близких. Все было относительно честно. С ночи после нашего с ним долгого разговора, Клаус не притронулся ко мне ни разу как к своей женщине. Временами мне казалось, что он хочет поцеловать меня, обнять, но в последний момент, он все же отстранялся, видя в моих глазах немой протест, который даже в силу уговора я не могла стереть бесследно. Отчасти, мне было так легче и проще соблюдать поставленные условия. Меня вывел из размышлений звук распахивающейся двери. Обернувшись я встретилась взглядом с графом, но тут же отвернулась снова приводить себя в порядок перед зеркалом. - Мейдены – семья, живущая в соседнем поместье, приглашает нас на ужин. – озвучил он, остановившись за моими плечами. – Им не терпится увидеть мою новоиспеченную жену. У тебя час на сборы. - Хорошо. – кротко ответила я, укладывая волосы легкими волнами. - Знаешь, я уже начинаю скучать по тем временам, когда ты воспринимала в штыки любое мое слово. – усмехнулся Клаус, поправив мне выбившуюся из прически прядь. – По крайней мере, ты была многословнее. - Вы желаете продолжить дискуссию, граф, или же выделите мне время собраться? – поднимаюсь из-за туалетного столика, направляясь в гардеробную. Удрученно поведя бровью, супруг все же оставил меня в одиночестве готовиться к вечеру. Для себя я избрала самую выгодную тактику – минимум разговоров, больше напускного спокойствия, и тайные мечты по ночам о том, что когда-нибудь я вспорю-таки этому вампиру грудную клетку так же, как однажды он поступил с моим отцом. Не прошло и часа, как мы с мужем вышли во двор к ожидающей нас повозке. Клаус помог мне сесть в карету, но сам отвлекся на что-то. Я проследила за его взглядом сквозь небольшое окно кареты, и едва не вскрикнула от охватившей меня паники. По двору промчалась запряженная лошадь, за которой буквально волочилась повозка. Кобылу должно быть понесло, но ловкий кучер смог таки перехватить ее под уздцы, когда повозка пересекла почти весь двор. Но не для всех эта история закончилась благоприятно. Колесо кареты наехало на мальчика лет семи, перебив ему ногу. Ребенка отбросило в сторону, нога его была неестественно выгнута, а из кровоточащей раны виднелась кость. Я зажала себе рот рукой, силясь не закричать, глядя на муки, кричащего на все поместье ребенка. Кругом начал толпиться народ. Бедная мать мальчика попыталась его приподнять, но причинила еще большую боль. Показалось, что кость в его ноге хрустнула еще раз. - Стойте, не трогайте его! – внезапно я услышала голос Клауса, который уже устремился к толпе зевак. – С такой раной ему нельзя вставать! Клаус буквально выхватил мальчугана из рук матери. Он взял его на руки, и пообещав матери помочь ему, направился к нашей повозке. Когда Клаус с мальчиком оказались напротив меня, я старательно пыталась не смотреть на ужасающую травму ребенка, иначе бы мне грозила потеря сознания. С подобной раной мальчишка может запросто лишиться ноги. Укрывшись в карете от любопытных глаз, Клаус быстро прокусил свое запястье и приложил руку к губам мальчика. Казалось, малыш не понял, что с ним проделывают, но тем не менее выпил несколько капель крови вампира. Спрятав кровоточащую руку под длинным рукавом, Клаус зафиксировал голову мальчика в ладонях и внимательно посмотрел ему в глаза. - Все, что ты должен помнить это то, что я вправил твою ногу, и тебе стало легче. Клаус без сомнений использовал внушение, но мальчишка охотно кивнул и сразу попытался встать на ноги. Покинул карету мальчик уже на свои ногах, хотя и немного прихрамывая. Всю дорогу до Мейденов я не проронила ни слова, словно находясь под впечатлением произошедшего события. Меня поразил и удивил поступок графа. Неужели ему не все равно на чужую боль? На чужие страдания? Или же мне просто показалось, что я увидела какую-то частичку добра в этом казалось бы совсем гнилом человеке? Так же я старательно пыталась выбросить из головы его сегодняшний поступок, дабы не питать лишних иллюзий, но все же мой пытливый разум рождал все больше вопросов. Мейдены оказались вполне приятными людьми. Пожилая пара мило встретила нас, угостила вкусным ужином, заняла разговором, но все же мои мысли витали где-то не здесь. Сердце трепетно стучало, а дыхание становилось глубоким едва только я вспоминала озаренное благодарностью лицо того мальчика. С ужина мы возвращались когда уже совсем стемнело. В карете по обыкновению стояла тишина, нарушаемая только фырчаньем лошадей, доносящемся снаружи. - Почему? – не выдержала я, задав самый интересующий меня вопрос. - Что почему? - Почему ты помог тому покалеченному ребенку сегодня? - Ему было больно… - словно само собой разумеющееся ответил Клаус. – Все произошло на моих глазах… Я должен был хоть что-то сделать. Иначе бы эти простолюдины еще больше покалечили бы ребенка, пытаясь помочь ему. Вздохнув, я отвернулась к окну, вглядываясь в ночь. Клаус молчал еще где-то с минуту, затем обратился ко мне, словно поняв причину моего вопроса: - Кэролайн, я не такой бессердечный монстр, которым ты привыкла меня считать… - Я тебя никем не считаю… - выпалила я, затем поняв свою оплошность, попыталась поправиться. – Вернее мне все равно! Ты только мой муж, к мнению которого я должна прислушиваться. Просто меня тронул твой поступок. Учитывая то, что ты не привык видеть какие-то иные вещи, кроме вражды, мести и ненависти… - Другие вещи? – улыбка Клауса стала шире и искреннее. – За всю свою жизнь я видел довольно многое, и это было не только связано с враждой оборотней и вампиров. - Да неужели?! – ухмыляюсь я, сомневаясь в словах вампира. – Мне же кажется, вся ваша семья погрязла в этой вражде настолько, что вы не видите ничего вокруг кроме крови оборотней. Глубоко вздохнув, Клаус стукнул в стенку кареты, призывая кучера остановить повозку. - Езжай в поместье, мы придем позже. Немного прогуляемся. – граф отдал распоряжение кучеру, распахнув дверь кареты. Клаус помог мне спуститься с кареты, которая медленно продолжила свой путь в поместье Майклсон. - И что мы делаем здесь? – огляделась я вокруг, разглядывая кустарники и бесконечное поле. - Пойдем, я покажу тебе кое-что. – Клаус взяв меня за руку, повел вглубь кустарников, которые постепенно перешли в небольшие деревья. Когда деревья расступились перед нами предстало небольшое озеро с кристально чистой водой, на гладкой поверхности которой, сверкая, отражалась луна. Деревья и кустарники обрамляли песочный берег озера, охватывая его лазурно зеленым кольцом. - Это… - я вдохнула полной грудью свежий теплый воздух, пахнувший зеленью и цветами. – Здесь потрясающе красиво… - Это озеро уже несколько десятков лет украшает мои земли. Небольшой оазис, в тиши которого можно спрятаться почти от всех проблем. – улыбнулся Клаус, спускаясь со мной к кромке воды. - Вода такая теплая… - ладонью я дотрагиваюсь бликов луны на воде. – Удивительно прозрачная, что хочется погрузиться в нее полностью. - Так в чем же дело? – Клаус поднимает меня от воды на ноги, и развернув к себе спиной начинает расшнуровывать мое платье. - Но я не могу! – издаю протест я, но Клаус проворно стаскивает с меня платье, оставляя только нижнюю юбку и корсет. - Почему? Няня заругает? – усмехается он, снимая с себя рубашку и заходя в воду. – Ну же, иди сюда, я не кусаюсь. Я закатываю глаза, мысленно ругая себя всеми известными словами, но все же делаю несколько неуверенных шагов, входя в воду. Обманчивая теплота воды сейчас же показалась мне холодной словно лед. Почти сразу я оступаюсь на неровной поверхности дна, но вовремя поданная мне рука Клауса не дает упасть. Постепенно я отпускаю его руку, решившись оторваться ото дна и проплыть немного. Из-за моей длинной нижней юбки, у меня все это выходит несколько коряво, но все же я смогла-таки полноценно насладиться этим ночным купанием. - И все же она холодная! – снова коснувшись ногами дна, я с улыбкой стираю мокрые капли с лица. Клаус подает мне руку и тут же притягивает к себе ближе настолько, что я ладонями упираюсь в его грудь. - Так теплее? – тихо спрашивает он, когда я встречаюсь с ним растерянным взглядом. Его губы находят мои, а язык умело проникает сквозь них. В этот же момент меня начинает нести по течению. Но то было не течение воды, а мое внутреннее состояние, позволяющее мне подпустить вампира настолько близко. Клаус прижимает меня к своему телу теснее, скользя руками по моим обнаженным плечам, затем опускаясь на затянутую корсетом талию. Внезапно он подхватывает меня на руки, вынося из воды. Он опускает меня на мягкий песок, тут же нависая надо мной, продолжая целовать. Закрыв глаза, я словно отказываюсь принадлежать самой себе, запуская пальцы в его волосы, призывая продолжить эту непозволительную для меня ласку. Мои эмоции и чувства заставили разум, планирующий пути отступления, замолчать. Тщательно блокирую воспоминания о человеке, который был сейчас рядом. Сейчас он стал для меня просто мужчиной. Мужчиной, которому я могу позволить слишком многое. На миг я даже представила нас простолюдинами, которые прячась от посторонних глаз, занимаются любовью на лоне природы. Должно быть только безродным беднякам свойственно ютиться где-то на задворках, но отчасти окружающая обстановка распаляла во мне женщину еще больше. Моя юбка облаком взметнулась в воздух и упала рядом с нами на песок, почти сразу же к ней присоединился и корсет. Стон вырвался из груди, когда Клаус вошел в меня. Сильные и резкие толчки внутри меня не вызывали абсолютно никакого дискомфорта. Наоборот, я желала этого, превратившись на эту ночь в распутную девку, не скрывавшую своей страсти и не удерживавшую в себе хриплых стонов. Пользуясь моей вырвавшейся на волю раскрепощенностью, Клаус переворачивается спиной на песок. Оказавшись сверху, я инстинктивно нахожу собственный ритм движений, не желая останавливаться и прекращать собственное сумасшествие. Выгибаясь в пояснице, я царапаю грудь Клауса ногтями, прочертив кривоватые полоски от ключицы до низа живота. Срывающийся гортанный стон срывается с моих губ, когда Клаус обхватив мои бедра руками сильнее, проникает глубоко и резко, изливаясь в меня. Тяжело дыша, я опускаюсь на песок рядом с ним. Его руки тут же прижимают мое, покрывшееся испариной тело ближе к себе. - Почему я? – немного позже, набравшись сил, спрашиваю я, боясь звука собственного голоса, прозвучавшего просто оглушающе в этой ночной тишине. – Почему ты выбрал меня? Почему не убил? Клаус не отвечает мне. Он хаотично перебирает мои волосы, всматриваясь в тусклые звезды над нами. Мне уже показалось, что он так и не ответит, но внезапно его голос также прорезает тишину: - Я хотел ненавидеть тебя… Я честно пытался это делать, но… Но что-то пошло не так, как я планировал. Просто в один момент я понял, что не могу тебя ненавидеть, не могу причинить боль, заставить принимать какие-либо муки… Сначала мне показалось, что это ужасно, что я не должен был подпускать тебя к себе настолько близко! Но потом я вдруг понял… Клаус снова замолчал, будто задумавшись о чем-то. - Что ты понял? – я пытливо перехватываю его взгляд, ожидая продолжения. - Что ты совсем замерзла, и нам пора идти! – засмеялся Клаус, поднимаясь с песка, и увлекая меня за собой. В поместье я вернулась беспощадно уставшей, но отчего-то где-то в глубине души мне стало немного легче. Слова вампира тронули меня, но не растопили и долю того льда, что я копила в себе. Может он и не ненавидит меня, но о себе я не могу сказать подобного. Моя ненависть останется со мной, несмотря ни на что. Я могу отдать ему тело, даже свое сердце, но душу… Нет! В моей душе постоянно будет жить память об отце, об его стае, и о мести, которую рано или поздно я осуществлю! На следующее утро я поднялась с постели довольно поздно. Весь день я не могла найти себе занятия, слоняясь по дому, бессмысленно изучая висевшие на стенах картины. Клауса не было в доме, так же как и его брата Коула, чему я невольно порадовалась. Наступал вечер, постепенно переходящий в ночь, а мой супруг так и не соблаговолил появиться. Решив выпить молока перед сном, я спустилась в холл, намереваясь направиться в кухню, но входная дверь резко распахнулась, и в гостиную ввалились несколько крепких мужчин, среди которых были и братья Майклсон. Мужчины громко смеялись и что-то возбужденно обсуждали. Но не это привлекло мое внимание… Одежда на них была местами подрана, и почти вся пропитана кровью. Нахмурившись, я подошла ближе к Клаусу, рассматривая ярко-алые разводы на его рубашке. - Что произошло? Граф, почему вы в таком виде? – спрашиваю я, боясь его ответа. - Милая, тебе лучше пойти в спальню… Завтра поговорим… - как-то неуверенно отвечает Клаус, пряча довольный взгляд. - Мы только что разобрались еще с одним выводком оборотней! – Коул подскочил как нельзя кстати, победным голосом практически прокричав мне в лицо эти страшные для меня слова. - Мы еще раз сократили численность этих тварей! - Что?... – не понимаю я, ожидая от Клауса каких-то внятных объяснений. – Но ты ведь обещал мне! – судорожно я хватаюсь за окровавленный ворот его рубашки, заставляя посмотреть мне в глаза. - Я обещал тебе не трогать остатки стаи твоего отца. – твердым голосом заявил муж, аккуратно высвобождая свою рубашку из моих рук. – За остальных оборотней я не ручаюсь… Широко раскрытыми глазами я вглядываюсь в его лицо, сквозь пелену подступивших слез. Отступив назад на несколько шагов, я еще раз смиряю ненавистным взглядом своего супруга, перед тем как почти бегом подняться наверх. Забившись в самую отдаленную пустующую комнату в доме, зажимая голову руками, я опускаюсь на пол сжавшись в дальнем углу. В подсознание мне слышатся десятки голосов, близких и совсем чужих. Я слышу отца, призывающего меня не сдаваться. Слышу Бонни, поучающую меня. Слышу крики убиенных моей стаи. Слышу плачь ребенка, которого зацепила неуправляемая повозка… Все голоса сливаются в один, образуя нестерпимый гул, который оглушает меня. Слышу чей-то дикий крик, и слишком поздно понимаю, что он принадлежит мне. Я кричу, захлебываясь слезами, прижимая руки к голове все крепче, пытаясь прекратить этот гул внутри меня. Кажется, что у меня помутился рассудок. Чувствую, что тоненькая соломинка, удерживающая меня в своем сознании, сломалась, и теперь я словно открытая рана, истекаю кровью, не в силах заглушить эту боль. - О моя дорогая! – в комнату врывается Бонни, тут же оказавшись на полу возле меня. – Тише, тише, моя родная! Ты переживешь это! Ты справишься! Неужели она не видит, что я уже не справилась?! Что я разбита, сломлена, растерзана этим монстром, называющего себя моим мужем… Я сорвала голос и теперь просто хрипела, что-то шепча себе под нос. Я повторяю слова отца, которые вспомнились сейчас, заученную в детстве молитву… - Хватит! – я вздрагиваю от неожиданности, когда Бонни со всей силы ударяет меня по щеке. – Перестань нести чушь! Твой отец для того умирал, чтобы ты тут тронулась и оказалась где-нибудь в Богом забытом монастыре?! Бонни снова бьет меня по щекам, замахиваясь опять и опять. В какой-то момент я перехватываю ее руку, сильно сжимая запястье. Должно быть, я причиняю ей боль, но сейчас я не думала об этом. Замерев на мгновенье, я затихаю, продолжая сжимать руку няни. - Прости, Бонни… - шепчу я пересохшими губами. – Прости, прости меня… Я такая жалкая… - Ты не жалкая! – Бонни прижимает меня к своему плечу, гладя спутанные волосы. – Ты сильная! Просто сейчас ты еще не готова сражаться в полную силу… Но мы найдем выход! Обязательно найдем!