***
Вэрмал встал таким образом, чтобы перекрыть вход. Спокойствия никто не ощущал и в присутствии аррод, а их уход только усугубил предчувствие неотвратимой беды. До того, как двери закрылись, Канта успела заметить двух обращённых, стоявших с обратной стороны. Что бы наёмникам ни уготовила участь, избежать её они не смогут: обращённые явно не створки придерживать пришли, а внушительных размеров клинки, а также кинжалы, видневшиеся по всевозможным карманам и на поясе Вэрмала, недвусмысленно намекали, что мужчина готов в случае чего напомнить о своих боевых навыках. — Неприятно видеть осечки братьев и сестёр, верно? — начала Вайрэ, встав перед наёмниками. Риторическим был вопрос или нет, никто из присутствующих даже не шевельнулся. Все следили за дверьми, за тем, что происходило в пламеннике, ожидая действий и каждый про себя готовясь защищаться, не слишком сосредотачиваясь на речах жрицы. Та продолжила: — Мне куда неприятнее слышать о ваших промахах, разрушающих мою репутацию. Каждая ваша неудача порождает насмешливые разговоры о нашем клане и обо мне в частности. А я не желаю значиться предводительницей слабых и ничтожных! — От нас-то что нужно? — спросил Риднэш, решив, что в случае физической опасности его подстрахует стоящая рядышком Канта, которой он всецело доверял. Вайрэ резко повернула голову в его сторону. Канта машинально опустила взгляд на свою руку, словно только так могла убедиться, что больше не прикасается к Нэшу. Незачем показывать жрице привязанность к нему — добром это явно не кончится. — О, я скажу, что от вас требуется. Прекратите вести себя как идиоты, вот что! Если это всё ещё не понятно, поясню ещё раз: вам нельзя принимать выходящие за пределы клана решения, имеющие значительный вес в какой-либо сфере. А в частности, нельзя вступать в крупные сделки, без моего согласия! Она направилась к Вэлноту, по своему обыкновению стоявшему рядом с близнецами. В обществе дроу брюнет был не из низких, однако из-за каблуков, которые надела жрица, в этот раз он заметно уступил ей. Лицо Вайрэ породило что-то наподобие улыбки. — Тебе в последнее время память не отшибало? — Не могу такого вспомнить, — пожал плечами мужчина. — Твоя прямая обязанность — снабдить лучшим оружием своих людей, червяк! — Вайрэ вновь повысила голос. — Это твоя единственная возможность показать свою уникальность в глазах остальных. — Память у вас потрясающая. Может, напомните, когда невинное увлечение перешло в эту самую «прямую обязанность»? — спросил тот, гневно сверкнув глазами. Жрица едва не задохнулась от такой наглости. — С тех самых, как превратил десяток пещер в свою оружейную! Это давно не простое увлечение! Клан Маз-Аттув возомнил себя непобедимым из-за того, что скупил половину твоих побрякушек! Кто дал право продавать им оружие? — Я рассматривал это иначе: мне никто не запрещал, — единственный зрячий глаз Вэлнота полыхнул гневом, ясно давая понять, что прекращать текущий спор уступками он не намерен. Брюнетка сжала руки в кулаки, старательно сдерживаясь, чтобы не ударить и не обрушить на мужчину чары. Но от закипающего в ней гнева пламя, по-прежнему горевшее под фигурой Бехал, вспыхнуло яркими жёлто-зелёными красками. Вэрмал тут же оказался рядом, готовый и покарать одуревшего эльфа, и защитить возлюбленную в том случае, если кто-нибудь из наёмников решится навредить ей. — Почтенная, нам ведь нужно как-то выживать, — чуть выступила вперёд низенькая даже для тёмных эльфов Этта, пытаясь сгладить ситуацию. Вайрэ ещё никогда на неё не ругалась, так как девушка вплоть до сегодняшнего дня исправно выполняла свою маленькую работу, а ещё одна из многих искренне старалась быть со жрицей вежливой. Что из этого действительно помогало Этте избежать участи жертвы извечно нестабильного настроения Вайрэ — точно не ясно. — Каждый пытается делать то, что может... — Это действительно необходимость, ничего более, — подтвердила Дэдра, широким шагом выступив вперёд. — Я на это силы и время трачу. Кто платит, тому изделия и отдаю, — проинформировал Вэлнот, то ли пытаясь поддержать успокаивающий настрой Этты, то ли, наоборот, желая вернуть разговор в русло конфликта. — Все ваши действия снаружи клана должны быть согласованы со мной, — процедила жрица, поднимая свои руки вверх, а вместе с этим жестом позади неё с новыми силами вспыхнуло пламя. — Я ведь могу подумать, что кто-то готовит против меня восстание. А я предпочитаю гасить огонь до того, как он перерастёт в пожар. — Мы и не думали подобным образом задевать вашу влиятельность, — снова попыталась успокоить жрицу юная Этта. — Я не верю словам, — ответила Вайрэ, но пламя позади неё всё же притихло. Канта шумно вздохнула, утомлённая ожиданием, отчего же Вайрэ так долго ходит вокруг да около. Пожалуй, вздох получился слишком громким. Жрица развернулась к ней, буравя Канту взглядом, и неспешно направилась точно в её направлении на своих абсурдно неуместных в тихом подземелье каблуках, которые надела явно не с целью скрыть как данный разговор и своё местонахождение, а как раз наоборот. Хотя цокот этой обуви, забавно напоминающей спереди оленьи копыта, явно последнее, по сравнению с криками, что могли слышать непосвящённые. — Я собрала вас здесь не для того, чтобы говорить о пороках. «Пра-а-авда?» — Канта подавила в себе желание произнести это вслух. Кажется, начиналось что-то действительно интересное. Жрица подошла к ней почти вплотную. По нездоровому блеску в голубых глазах было видно, что она приготовила напоследок нечто особенное для своей «любимицы». — Наша искорка, как всегда, не могла не отличиться, — ехидно завела знакомую мелодию жрица, тыкая когтистыми пальцами в грудь наёмнице. — Хотите, чтобы я начала угадывать, чем на этот раз не угодила или же сами заявите? — в тон ей ответила Канта. — Ты вина перебрала или так спешила на собрание, что манеры прихватить забыла? Кажется, Вайрэ была в настроении изливать на окружающих жалкое подобие юмора, но не принимать подобное в ответ. Канта лишь ухмыльнулась, что жрице явно не понравилось. Выпрямившись, чтобы казаться ещё выше, она гневно выпалила: — Твой обращённый сбежал! — У меня есть обращённый? — поинтересовалась наёмница, пытаясь сохранить невозмутимое лицо. — Можешь не пытаться вывернуться, — угрожающе сказала Вайрэ. — Он сбежал, на этот раз побег заметили поздно, так что придётся потрудиться, чтобы вернуть своего пленного на место. — Моего? Разве я несу ответственность за его действия? Тени находятся в полном распоряжении властвующей жрицы, а я таковой уже не являюсь, как вы знаете, — отозвалась женщина. Она начинала понимать, к чему клонится разговор, осознавала, что возражать бесполезно. Во всяком случае, именно ей. Эти пути были пройдены уже неоднократно, вместе со всеми заброшенными тропинками и обходными дорожками. Но не напомнить о пределах своих полномочий, чётко и ясно разграниченных самой же Вайрэ, наёмница не могла. — Ты, возможно, жива только оттого, что за своё краткое правление успела обратить врага. Чем дальше он уходит, тем слабее моя над ним власть. Ты его в своё время обратила — тебе и разбираться. Я поручаю тебе самостоятельно вернуть это ничтожество. «Ничтожество», как Вайрэ окрестила тень, был слишком опасен. Сделать это самостоятельно? Жрица не стала выводить своих верных воинов, не поручила столь важное дело Вэрмалу, не соизволила выйти на его след сама, что значительно облегчило бы поимку, и при этом надеялась, что Канта, давно утратившая контроль как над этим демоном, так и над его носителем, сможет благополучно вернуть обращённого? Женщина предполагала, что Вайрэ была персоной чересчур мечтательной, но чтобы настолько… — Как я поняла, вы поручаете мне самой набрать и возглавить отряд? — сухо спросила Канта, полагая, что просто неверно истолковала слова жрицы. — Разве я сказала, что отправлю кого-то ещё? Я обращалась только к тебе. Это всё-таки твой обращённый, и ответственность за него несёшь ты одна. Почему за твои промахи должны страдать другие, верно? — она широко развела руки, оглядывая остальных наёмников, но никто поддержки не выразил. Как, впрочем, и протеста. — Насколько я помню, с первых же минут правления вы подчёркнуто заявляли, что со своими обращёнными я больше не связана, — попыталась напомнить наёмница, хоть и предвидела, что это будет бесполезно. Вайрэ переменилась в лице. Если прежде она была относительно легко и позитивно расположена к беседе, то сейчас её терпение словно внезапно исчерпалось. Глаза налились кровью, фиолетовая кожа на её лице и шее потемнела, сделавшись почти чёрной. Дроу не понаслышке знала, что жрица начинает неистово бесноваться, стоит хотя бы намёком указать на какой-нибудь изъян или отказать в повиновении её прямым приказам. Однако Канта была более чем готова принять любые последствия за свои слова, ибо охота на тень в одиночестве сулила смерть, причём смерть мучительную, ведь обращённые не были рады своей участи. И обративших проклинали — теням дай только шанс отомстить своим создателям. — Вы просите о едва ли возможном, — внезапно вступился Риднэш, переманив внимание Вайрэ. — Как ты смеешь?! — зашипела она, в два широких, пусть и отяжелённых каблуками шага приблизившись к мужчине. Весь её вид кричал о том, что криков в ближайшие полчаса вновь будет немерено, однако показавшийся в дверях Гуркха и запоздало оповестивший о его возвращении Вэрмал отвлекли жрицу. — Я помешал? — без тени сожаления в голосе спросил он, проходя в зал. — Нет. Что-то случилось? — У меня к вам разговор насчёт Рождённых В Ночи, — серьёзным тоном спросил Гуркха. — нет ли у них особых распоряжений к близящейся Ночи Возрождения, вы ведь первая должны об этом знать. Но, судя по всему, с ответом мне придётся подождать. Вайрэ, однако, предпочла воспользоваться появлением влиятельного дроу. Всю ситуацию она объяснила ему очень жалостливо со своей стороны. Впрочем, на аррода это не подействовало. — Я не хочу показаться грубым и сомневаться в умениях Канты, но отпускать наёмницу одну действительно не стоит, — посоветовал Гуркха. Неудовлетворённая реакцией аррода, Вайрэ решила надавить на положение самих наёмников. — Хвастаетесь своим мастерством и сами заявляете, что для вас нет невозможного! «Великие наёмники» на деле не такие великие? Если она не в силах справиться — ей же лучше попытаться и умереть, нежели пугаться сложности и с позором отказываться. Не так ли вас учили? Умением мотивировать женщина никогда не отличалась. А Канта размышляла, может ли она самостоятельно обернуть ситуацию в свою пользу. По лицу Гуркхи было хорошо видно, что он по-прежнему не разделяет мнения Вайрэ, но вмешиваться он в этот раз что-то не спешил. — Хозяйка, вы не совсем верно поняли. Если позволите, с ним даже иные обращённые не всегда справлялись, а вы просите одного наёмника, — вежливо сказала Этта, немного пройдя к Канте, словно пытаясь закрыть её собой. — Мои приказы не обсуждаются! — выкрикнула Вайрэ, даже не думая идти на уступки в абсурдной ситуации, которую сама же устроила. — Если ваша цель лишь в том, чтобы убрать девчонку, — усмехнулся Гуркха. — То вы движетесь в верном направлении, драгоценная жрица. Если же успех задачи имеет значительную важность, будет разумно собрать этого дела ради отряд. — Вайрэ в силах разобраться с этим и без всяких советов, — поспешил вставить Вэрмал. На Вайрэ это уже никак не повлияло, так как сказанное высокопоставленным лицом она восприняла лучше. Канта находила странным, что склонность прислушиваться к знатным людям вместо разума ещё не довела жрицу до могилы. Брюнетка смолчала, никак не прокомментировав ни слова Гуркхи, ни защитный выброс Вэрмала. А вот Канта не смогла сдержать довольной улыбки: положение Вайрэ сильно пошатнётся, если и после этих слов она продолжит настаивать на своём — открытое желание кого-либо убить в обществе тёмных эльфов считалось нижайшим позором и говорило в первую очередь об отсутствии профессионализма. — Вот и бери с собой Этту с Риднэшем. Остальные — по желанию. Тебе лучше поторопиться, обращённый с каждой секундой всё дальше. И я не знаю, что с тобой сделаю, если ты вернёшься с пустыми руками! А теперь все вон! Наёмники покинули зал, следом за ними вышел Вэрмал, оставив Вайрэ наедине с Гуркхой. Обращённые, вопреки страхам Канты, остались стоять неподвижно, даже не сопроводили уходящих. Что было только к лучшему. Канта размышляла о том, как лучше начать непростой разговор. Среди этих наёмников у Канты не было должников или кровных родственников, так что давить на это она не могла. А между тем, стоило группе покинуть долгий коридор, молчание прервал Риднэш. — Ненавижу раболепство, — рыкнул он, когда Этта проходила рядом. — Она нас всех ведёт к нескончаемым войнам и вымиранию, а ты перед ней выслуживаешься! — Я просто обратилась к ней так, как полагается, я не ищу у неё поддержки или расположения, — тут же отозвалась девушка. — Это совершенно разные вещи, если ты, конечно, ещё умственно в состоянии их отличить. — А теперь наберись смелости назвать меня тупым без этой завуалированности! — мужчина резким движением развернул Этту лицом к себе. — Или что ты ей сделаешь? — вклинилась Дэдра, мгновенно выхватив правой рукой тонкий кинжал, а левой грубо отталкивая Нэша от брюнетки. — Разошлись в разные стороны! — скомандовала Канта. — Вам не хватило пререканий у Вайрэ? — Отчитывала она только тебя и Вэлнота, — напомнила Дэдра, не спеша убирать оружие. — Вообще, могли бы и поблагодарить. Вайрэ вас обоих была готова убить на месте без помощи всяких теней. Вам просто нравится выводить её из себя, а потом достаётся всем. Этта всего лишь пыталась смягчить её гнев, а из-за вашего упрямства и грубости вынуждена рисковать жизнью! — Канта о таком одолжении не просила, — констатировал Нэш. Сама же Канта в душе проклинала вспыльчивость возлюбленного и Дэдры, так некстати вцепившихся друг в друга. Наблюдая за тем, как остальные наёмники, обходя их, направлялись к своим рабочим местам, женщина пришла к выводу, что стоит прямо сейчас перевести тему разговора к ключевому моменту, игнорируя маленькую склоку. — Вайрэ и без повода готова кого угодно убить. Но если бы в моей ситуации оказался кто-либо из вас, я бы помогла. А вы пойдёте со мной? — Мне больше делать нечего? Я считаю этот поход совершенно бессмысленным, — ответил Бид. — Не хочу иметь дело с тенями. — Понимаю, но, может, вы хоть знаете тех, кто бы пошёл? — Канта всеми силами старалась держаться, дабы в голосе не послышалось отчаяние. — Я не смогу найти хороших бойцов или магов так скоро. — Я даже последнего должника просить о таком не стану, — решительно отказал беловолосый эльф, и, махнув рукой, пошёл дальше. Наёмница перевела взгляд на Вэлнота. — На поверхность? Под солнце? За обращённым? Без других обращённых? — мужчина покачал головой. — Ты не глупа, а тут и пауку ясно, к чему такое задание. Если выживешь и даже приведёшь его обратно, в чём я сомневаюсь, это всё равно тебе много чести не сделает. Вайрэ через какое-то время даст тебе другое поручение, ещё сложнее. А за успех она тебе ни золота, ни серебра, ни почётного чина не обещала, так что и личного прока никакого, и других бойцов нечем вовлечь, потому что никто ничего не получит за помощь, и ты это понимаешь. — Эвтиз? Эрт? — обычно Риднэш никогда не сомневался в поддержке жаждавших внимания близнецов, но сейчас ситуация была слишком необычной. По лицу Эрта читалось абсолютное нежелание вникать в вопрос, однако Эвтиз, поглядывая в сторону, в которой стояли Дэдра с Эттой, полу-заинтересованным тоном заговорил: — Одно дело — одолеть тень в бою, но ведь этот нужен живым, а ещё его обязательно нужно приволочь в подземелье, иначе и не удержим. Что с этой частью делать? — Думаю, для такого важного дела нам позволят хотя бы зачарованные камни взять. Те, что позволяют перебрасывать людей, например. Магией привяжем один конец к его родной камере, а другой откроем уже на месте. Останется только загнать Мортифера в портал, и он попадёт в родную клетку, из которой без посторонней помощи не сбежит, — предположила Канта. — На словах, конечно, звучит просто, но на деле... — Эвтиз, привыкший мастерить ловушки, правда хотел бы придумать более надёжный план или хотя бы доработать детали идеи, предложенной Кантой, но об обращённых он был много наслышан, знал наверняка лишь то, что они сильнее десятка дроу, многие твердили, что это настоящие полубоги, награждённые воистину невероятными силами. — Никому не придётся драться насмерть. Во всяком случае, попробуем обойтись без этого. Загоним его в ловушку, не вступая в сражение, — продолжила убеждать Канта. — Мортифер наверняка измотан, я буду благодарна, если вы просто отвлечёте его внимание. Эвтиз посмотрел на брата, ожидая его ответа. Эрт с тяжёлым вздохом покосился в сторону Этты. Он прекрасно понимал, что в близнеце заиграло не чувство самоотверженной благородности, дело стояло за более примитивными интересами. — Куда ты — туда и я, братец, но запомни: никаких героических жертв! — Значит, нас пятеро, — подытожил Риднэш. — Шестеро, — поправила Дэдра, убирая за острое проколотое ухо прядь ярких малиновых волос. — Я тоже иду. Не оттого, что верю в успех. Просто никому из вас не доверю защиту Этты на Поверхности.***
Зачарованные камни им действительно удалось взять у сторожевых магов без особых сложностей: Канту они знали, о распоряжении Вайрэ были предупреждены. Эти камни позволяли даже в дали от священных алтарей некоторое время без рисков находиться под прямыми солнечными лучами. Набрала Канта так, чтобы с уверенностью хватило до следующего полудня. Прихватив в том числе необходимое оружие, дроу расспросили, откуда сбежал обращённый, после чего отправились к тому самому выходу, которым, судя по всему, он и воспользовался. Вместо лестниц здесь были лишь глубоко уходящие вниз корни старого дерева. Просовывая ноги в запутавшиеся в петли и узлы корни, дроу крепко за них цеплялись, карабкаясь вверх. Поверхность была совершенно неприветливой, шумной, слишком яркой. Поначалу отряд вжимал головы в шеи, закрывался руками, оказавшись лицом к лицу со светом. Тёмные эльфы не были совсем слепыми, но привыкшие к темноте глаза болезненно реагировали на яркие лучи рассветного солнца. Было трудно проморгаться, глаза слезились, создавая унизительное ощущение, будто весь отряд плакал. Когда слёзы перестали течь по щекам, дроу, приходя в себя от испытанных страданий, начали искать следы беглеца на земле, держа головы очень низко, поворачиваясь к солнцу спинами. Найти широкие следы босых ног на мягкой земле было не сложно. Не было сомнений в том, что они движутся верно. Но когда следы уводили к камням и траве, всё становилось сложнее, особенно когда следы эльфийской ступни путались с животными. Здесь не обходилось без внимательного осмотра Этты. В какой-то момент, выискивая затерявшийся след, Эрт в немом удивлении поднял с земли то, что, по всей видимости, ещё несколько часов назад было живой белкой. — Из неё как будто все соки высосали вместе с органами, — брезгливо прокомментировал он, отбрасывая мёртвую тушку. — Это он сделал? — спросил Эвтиз, глядя на Канту. — Должно быть, он очень и очень слаб, — рассуждала женщина. — Восстанавливает силы. Пока сомнений в точности следов не было, Риднэш шёл впереди, задавая довольно оживлённый темп всему отряду. Обычно он вёл себя спокойнее, был осмотрительнее, прекрасно осознавая высокую цену ошибки, которую никому бы не хотелось платить — жизнь. Сейчас, держа клинок наготове, он, казалось, мог вступить в бой в любую секунду, однако прилагал довольно скудные усилия для того, чтобы предугадать, с какой стороны может появиться враг. Можно подумать, это его ничуточки не беспокоило. «Храбрится», — думала Канта, сдерживая справедливый порыв дать смельчаку подзатыльник. Желание мужчины покрасоваться было понятным, он давно не выходил на Поверхность. В основном из-за неё, Канты, — предпочитал находиться неподалёку, зная, что, будучи в распоряжении Вайрэ, она может угодить в крайне неприятную историю в любой момент. Со временем Риднэш растерял свои навыки и уже стал плохо ориентироваться вне подземелий. И не только он. Из всего отряда знатоками надземного мира можно было назвать разве что Дэдру с Эттой. Последняя и так выискивала следы на земле, поправляя идущего впереди Риднэша, если тот сбивался. Канта не хотела давать ей дополнительные задания, но в природе надземного мира знали толк только она и Дэдра, а с последней было сложно найти общий язык. Тем не менее, Канта решила попытать удачу. — Дэдра, неплохо было бы и кроны деревьев осматривать, — сказала Канта. Сама она старалась следить за всем, как за отрядом, так и за обстановкой вокруг, оценивая всякий подозрительный шорох и вглядываясь почти в каждый куст. Возьми она на себя что-то ещё, не успевала бы физически смотреть себе под ноги. — Тяжело это, — отозвалась Дэдра. Дроу не отличались острым зрением и не могли видеть так далеко и чисто, как лунные и лесные эльфы. — Да и смысла нет. Здесь деревья совсем хлипкие, на них только птахи да мелкие грызуны б спрятались. А наш беглец будет по меньшей мере в десять раз выше местных грызунов. «Так сложно просто взять и сделать, о чём просят?» — подумала Канта. Она строго взглянула на Этту, давая понять, что озвученное задание всё же переходит к ней. Девушка, покорно приняв поручение, кивнула, тут же запрокидывая голову и начиная оглядывать все деревья вокруг. Эвтиз так же молча присоединился к Этте, разделяя сие поручение, его совершенно не касавшееся, чем вызвал смешок брата-близнеца. Эрту робкие попытки брата заполучить внимание девушки всегда казались уморительными, однако расположения ни одной другой эльфийки Эвтиз прежде не искал так долго. А солнце поднималось всё выше, вступая в свои полные права в это неудачно безоблачное утро. Не было ничего смертельного в том, что лучи светила касались кожи тёмных эльфов — покровительство тёмных божеств и все их воздействия за долгие годы позволили дроу беспрепятственно для жизни действовать и на поверхности. Проблема заключалась в другом: от рассвета и до самого заката дроу на Поверхности ощущали неимоверный упадок сил. Тихий неразборчивый шёпот божеств исчезал по мере того, как тёмные эльфы отдалялись от своих обжитых владений с подземными храмами и пламенными алтарями. Канта жалела, что из всего отряда только она обладает какими-либо магическими навыками. Да и те словно таяли в ней, могуществом в стезе волшебных сил она не отличалась. Среди дроу вообще слишком уж мало колдунов водилось, а те, в ком просыпались зачатки сверхъестественных возможностей, тут же объявлялись избранниками тёмных божеств, пополняя ряды жрецов и жриц. Редкая персона желала променять жреческие мантии на боевой доспех, но и таковые в рядах воинов всё же водились — совсем без магов противостоять недругам с поверхности было бы невозможно. Женщина думала о том, что упадок сил ощущает не только она одна, что Мортифер тоже слаб, измучен жаждой и голодом, долгой беготнёй, проклятым солнцем. Дать ему магический бой она бы вряд ли смогла. Поток мыслей прервал обеспокоенный голос самой юной в отряде. — Что-то изменилось, — сказала Этта, указывая пальцем на землю, — Судя по следам, он шёл до этого места очень быстро, даже бежал, а именно здесь остановился на какое-то время. Вот тут он прошёл почти полукругом, а эти следы глубже — он просто стоял. Может, пытался сориентироваться или ещё что, суть в другом — следы далее меняют свою форму. Он явно понимал, что его будут выслеживать. Сами посмотрите, — сказала она, проходя между окруживших её товарищей. — Вот здесь, смотрите внимательно! На месте передней части ступни ничего нет, а углубление пятки совсем неглубокое, на них не было большего упора в сравнении с той манерой ходьбы, которой он шёл до сих пор. Он… Он же не умел ни в кого превращаться, Канта? — Не умел, — подтвердила рыжеволосая. — Думаю, он здесь передохнул и придумал что-то похитрее. След сбить решил. — Я не могу его прочитать. Не могу понять, в какую сторону и как он двигался. Здесь следы обрываются, у камня — он взобрался на него. Но вокруг больше нет отпечатков… не мог же он взмыть в воздух?.. — Не мог. Уж чего он точно не умел, так это летать. — Может, на очень большое расстояние прыгнул с этого камня, — предположил Эрт. — Если он не умел летать и, очевидно, в камень тоже не превращался, то поищем следы дальше, со всех сторон. Брюнет обходил камень, внимательно рассматривая траву, но не находил ничего. Когда обнаружил примятую траву и уже был готов сообщить об этом, осознал, что то были следы не голых ступней, а точно тяжёлых сапог Риднэша. — Теперь мы и сами здесь наследили, как искать-то? — возмутился брюнет, но не отрывал взгляда от земли. — Он, конечно, длинноногий, но ты уж слишком ему льстишь, — сказала Дэдра. — Так далеко, как ты ищешь, он не мог приземлиться. Не было у него достаточно места для разбега с этого валуна. — И всё же, — Риднэш жестом подозвал остальных к себе и указал на землю. — Волчьи следы? — искренне удивилась Дэдра. — Я могу ошибаться, давно волков не видел, — признался наёмник. — Но у них ведь не настолько огромные лапы? — Вокруг следа трава тоже примята, — подметила Канта. — Он… он их каким-то образом имитировал? — удивлённо спросила Этта, начиная паниковать от непонимания происходящего. — Не мог же какой-то очень толстый волк прийти сюда, ровно на это место, и внезапно испариться. Или пойти обратно, откуда пришёл, наступая ровно на свои старые следы. — Думаю, это и правда был волк, — как-то робко сказал стоявший чуть поодаль Эвтиз и указал на ближайшее к нему дерево. На стволе остались совсем свежие следы очень тонкого ручейка крови, которая ещё не успела свернуться. Взяв один из своих счастливых парных клинков, парень вскарабкался на дерево. Через некоторое время оттуда что-то упало. Разглядев тёмное нечто, Этта в ужасе отпрянула от волчьего трупа. Животное и в этот раз словно осушили изнутри, прямо до костей. Точнее, пытались, но так и не завершили начатое. — Спускайся оттуда, придурок! — крикнул Эрт, подорвавшись с места, но полезть вверх ему не позволил Риднэш, оттолкнув молодого эльфа. Остальные так же не пытались ничего сделать, лишь столпились у треклятого дерева, заглядывая в крону. Эрт на какое-то время даже перестал дышать, сжимая в руке клинок. Наверху, в кроне, происходило некоторое шевеление. — Да спускаюсь я, спускаюсь, — ответил Эвтиз, высматривая удобные ветки и выступы на дереве, чтобы не свалиться. Брат отвесил ему звонкий подзатыльник, когда Эвтиз уже твёрдо стоял на земле. — Ай! Здесь никого нет! Я проверил все ветки, которые меня выдерживали. — Будьте начеку, он точно здесь, — сказала Канта, выхватывая тонкие острые кинжалы. — А если этот обращённый перебирается по деревьям? — предположил Риднэш, продолжая высматривать крону обагрённого волчьей кровью дерева. — Думаю, что так и есть, — сказала Этта, показывая на одно из соседних деревьев. — Этой… ветки здесь не должно быть. Она выглядит очень неестественной, притом… довольно гибкая, молодая. Но соседние ветки, равные этой, плотные, старые, как и должно быть. Она… странная. — Отойди оттуда, Этта, — велела Дэдра. — Он что-то наколдовал, — скорее для себя, нежели для остальных проговорила Канта. — Не думала, что он сможет это сделать так скоро. Наколдовал целую ветку... — Думаешь, поставил магическую ловушку? — Спросил Риднэш, опасливо озираясь. — На это бы ушло слишком много времени и сил. А он явно спешил. Будьте на чеку, лучше держаться не так плотно — глупо будет попасться на какую-нибудь уловку всем вместе. — Там дальше овраг, — заметил Эрт. — Готов поспорить на что угодно, что он засел там. Оба близнеца двинулись туда, но Канта их остановила. Прижав указательный палец к своим губам, она достала зачарованный камень и показала на валун, у которого они в последний раз потеряли след. Камень он передала Этте, жестами показывая, чтобы та установила его где-то рядом с валуном. А потом подала сигнал остальным, чтобы они рассредоточились. Вопреки ожиданиям Эрта, Канта указывала членам отряда совершенно другие направления, причём отнюдь не во имя безопасности. Риднэш и вовсе набрал в руку горсть земли, то и дело оглядываясь. — Где, если не здесь? — полушёпотом возмутился парень. — Овраг — самое лучшее, где можно спрятаться. — Овраг — самое очевидное, где можно спрятаться. Ты его не знаешь, Эрт. Мортифер не так глуп, — объяснила Канта. Эвтиз, прежде также не понимавший, почему наёмница игнорирует самое очевидное место, отвернулся, начиная высматривать что-то между деревьями. — Вы просто даёте ему время! Пока будете по кустикам да под камешками искать, он отсюда сбежит, — не утихал он. Спрыгивать вниз в одиночку, тем не менее, эльф не собирался. Эрт, обнажив оружие, внимательно разглядывал овраг, выискивая потенциальное место, куда бы мог забиться обращённый. Остальные члены отряда постепенно отдалялись от него, точно так же ища места, где беглец мог скрываться. Эрт считал овраг единственным удачным укрытием — окажись он в таком же положении, сам бы тут спрятался. Было видно, что наёмники боялись отходить друг от друга далеко, но и слишком близко старались не становиться — все, кроме Этты и Канты. Они вдвоём вычерчивали руны вокруг зачарованного камня, источавшего магию. Риднэш, судя по всему, сторожил их обеих, так как ходил взад-вперёд, словно за несколько его шагов в сторону кто-то мог уже подкрасться к кропотливо работавшим женщинам. Находиться относительно далеко от них в какой-то момент стало страшно, но упрямство не позволяло ему бросить данную зону и подойти к остальным. Мысль о том, что все согласны с тем, что Мортифер где-то рядом, возможно, под нависшими корнями деревьев и криво растущими кустами, но нужно сначала подготовить волшебный камень к прыжку, к сожалению, его не посетила, а подзывающее жесты брата он проигнорировал. Пойти по краям оврага куда-то дальше, скрываясь из поля зрения товарищей, тем не менее, ему не позволило здоровое чувство самосохранения. Эвтиз желал держаться ближе к близнецу, но старался также не слишком отдаляться от беззащитной Этты, которая послушно перерисовывала руны на землю по указаниям Канты. Парень вслушивался в каждый шорох, то и дело глядя в сторону близнеца, боясь в первую очередь не за свою, а его безопасность. Осматривавшая местность недалеко от него Дэдра шустро заплетала длинные жёсткие волосы в тугую косу, чтобы те не мешали ей в случае опасности. Когда позади послышались шаги, Эрт сразу определил, что это его брат-близнец, который, очевидно, решил помочь ему толково осмотреть спуск и подстраховать. — Долго же ты ломался, братец. План такой: я сейчас спускаюсь, а ты… — брюнет развернулся, но никого за собой не обнаружил, хотя отчётливо слышал шаги и точно почувствовал, что кто-то остановился сзади. А затем он ощутил как что-то ударило его под рёбра, с хрустом, да с такой силой, что он полетел в злосчастный овраг. Парень не успевал ориентироваться, всё вокруг завертелось, все краски смешались перед его глазами, чётко он осознавал только падение, это длилось ровно миг, а затем боль пронзила всё тело. Внизу оврага были поваленные ветрами деревья, приземление пришлось ровно на них, с кровью вышибая остатки воздуха из лёгких. Во рту появился металлический привкус, он не мог ни сглотнуть, ни сплюнуть набиравшуюся кровь, не мог вздохнуть. Одновременно хотелось сгруппироваться, поджать все конечности к груди, но не получалось, слева над пахом отчего-то стало прохладно, тело не могло расслабиться, он бесконтрольно извивался от боли, пытаясь сползти, и только перед тем, как сознание провалилось во всепоглощающую тьму успел опустить взгляд и увидеть, что одна из веток пронзила его насквозь. — Не останавливайся, нам остался третий рунный круг! — скомандовала Канта, судорожно пытаясь дорисовать всё по захваченной с собою схеме и ругаясь себе под нос. Этта застыла, глядя на происходящее. Она заметила, что на земле была тень мужчины, пусть его самого и не было видно. Она видела, что он двинулся в их сторону, ударив Эрта. Канта дала ей затрещину, чтобы вывести из оцепенения. — Быстро черти грёбаный последний круг, если хочешь жить! Эвтиз ринулся к брату, который со страшным вскриком свалился в овраг. В попытке остановить мальчишку следом помчался Риднэш. Юнец не сразу заметил небольшое искажение, очень отдалённо напоминавшее мужской силуэт, но чудом успел отпрыгнуть в сторону, увернувшись от незримого удара. А Нэш, зажавший в руке кинжал, к атаке врага был готов и, несмотря на то, что встретил грудью его кулак, смог ранить обращённого. Правда, куда именно — было сложно определить, но мужчина почувствовал, что кинжал проехался по живой плоти. В подтверждение этому, беглец закричал, силуэт беловолосого обращённого наконец-то перестал быть прозрачным, открываясь взорам всего отряда. Он схватился за рану — Риднэш рассёк ему правую руку ниже локтя и почти до запястья. Дэдра метнула в обращённого нож, но Мортифер был не настолько отвлечён своей болью и смог создать перед собой небольшой барьер, отбив атаку. В следующую секунду за пролитую кровь поплатился осевший на землю от сильного удара Риднэш — тень ударил снова, в этот раз ногой в живот, а когда дроу завалился на бок от боли, Мортифер одним движением когтистой руки полоснул его — пять ран (по одной от каждого пальца) тянулись от лица до живота наёмника. Он не думал останавливаться на этом, но когда занёс левую руку для очередного удара, на него набросился Эвтиз, перехватив и изо всех сил выворачивая левую руку обращённого. Дэдра уже достала свой знаменитый длинный хлыст, в плетение которого были вделаны металлические кольца. Пока брюнет прижимал Мортифера к земле, она подбежала к ним настолько, чтобы идеально занести руку для удара. — Готово! — воскликнула Канта, окропив зачарованный камень своей кровью. Он вместе с широкими руническими кругами стал превращаться в некоторое подобие тёмной лужи, в которой мутно отражалась камера, так заждавшаяся сбежавшего из неё заключённого. Худенький юноша не мог удержать крепкого воина надолго. Брыкаясь и изворачиваясь, обращённый наконец выбрался, схватил Эвтиза за плечи и развернул так, что тот оказался ровно перед ним — парень встретился взглядом с пылающими ненавистью и голодом жёлтыми глазами, а потом почувствовал острую, жгучую боль, словно его полоснули мечом по спине — удар хлыста пришёлся как раз на Эвтиза, заставляя его выгнуться от ужасной боли. Он ощутил ледяные окровавленные руки обращённого на своей шее, а следом — ужасную слабость и жажду, расползающуюся по всему телу, словно из него выкачивали все силы. Длилось это недолго, но парень ослаб настолько, что невыносимо сложно стало даже поднять веки. Мортифер скинул юношу в овраг, к его брату, и, выставив перед собой порезанную правую руку, принял следующий удар хлыста Дэдры. Оружие в несколько петель обмоталось вокруг руки обращённого, Дэдра порадовалась, что смогла удачно захватить его, но, стоически стерпев удар, тень рывком потянул на себя хлыст вместе с его хозяйкой, и, воспользовавшись вычерпанными у юного дроу силами, создал перед женщиной стену из огня, в которую она влетела по инерции. Освободив окровавленную руку от хлыста, Мортифер огляделся, но не увидел вокруг никого, кроме катающейся по земле в попытках потушить на себе огонь, крича и корчась от боли, дроу с малиновыми волосами. Братья-близнецы бесшумно лежали внизу оврага, а остальные исчезли.