***
Сидони долго бродила вокруг замка. Не того, ох не того замка, у которого сейчас действительно стоило быть. Эльрана, к своему страху, ничего не перепутала, пришла сюда преднамеренно, изучила это место уже очень неплохо. За свой выбор, однако, посланница ощущала небольшой укол совести. Крохотный такой, совсем незначительный. Глас совести был наименьшей из проблем: девушка не привыкла отступать, потому не велела встретившему её в обоговорённом месте кучеру повернуть обратно, пока была такая возможность. Но сейчас, когда пути обратно уже нет, кучер оставил её у замка и двинулся дальше своей дорогой, эльрана не могла отделаться от ощущения, что ей предстоит очень убедительно выгораживать сию фривольность. Объясняться придётся сразу по возвращении в город Мейен, что расположен в бывшем Кейстане, с его тоскливыми пейзажами, где обосновался Кровавый Ковен. Но всё это буде потом, когда Сидони отправится в тот замок, в который ей надлежало идти изначально. Она не очень сконцентрировано разыскивала вход в подземелье — дроу не единственные, кто догадался вытеснить гномов и воспользоваться их удобными подземными путями с витиеватыми туннелями. Кризаор тоже не стал мешкать и хорошо поработал над расширением своей территории, потеснив гномов с противоположной стороны от дроу. И захватил королевство Кейстан, став, тем самым, практически единоличным правителем над смертными людьми на всём Аванойте. Бывший Кейстан, ныне примкнувший к империи Сорг, тем не менее, чёрный маг щедро отвёл во владения эльран. И одной конкретной эльране стоило бы радоваться, да только с любимым её теперь разделяло огромное расстояние, и метаться то в Мейен к Кровавому Ковену, то к Кризаору, было непросто. Благо, Кризаор всё теснее подбирался к землям бывшего Кейстана, сокращая длительность этих разлук. Дворцы Кризаор не очень любил — ему хватало тех, что имелись до его восхождения на трон. Молодой (только внешне) император не пресекал собственных желаний, но жажда отстраивать нечто более величественное и богатое, чем дворец Амбер, самый крупный и богатый, что раскинулся в столице империи, за две сотни лет правления так ни разу и не возникла. Столица выглядела сносно, а там император практически не появлялся, поэтому не шибко стремился перестроить что-то старое. Посему почти каждое новое сооружение, возводимое по императорскому распоряжению и на деньги из казны, непременно превращалось в редут, люнет, бастион, крепость, а лично для Его Высочества, как правило — именно в замок. Император не должен ютиться в мелких землянках, считал он. А раз дворцы — в сущности своей совершенно бесполезны, Кризаор твёрдо уверовал в необходимость возвести для себя хорошо защищённые замки, никак не меньше. Этот назвали «Эдмунд», в честь первого архитектора, кто осмелился сказать, что лучше выбрать другое место. Что уж говорить, языкастый Эдмунд был убит на месте, а замок начали строить буквально на его костях. Если быть точнее, перемолов эти самые кости и смешав их со строительным раствором. Человек по имени Эдмунд заявлял, что на такой местности замок будет не очень хорошо защищён. Так что император заставил его труп и душу внести вклад в укрепление, лаконично подытожив, что отныне замок будет защищён лучше. Кризаор не терпел непрошенных советов или замечаний, так что подданные не осмелились больше выражать своё невостребованное мнение, раз мудрый правитель твёрдо решил отстраивать это сооружение не на какой-нибудь удобной возвышенности, а прямо здесь, на плоскости, вырубив добрую часть леса. Зато совмещённый с подземельями гномов замок получился удивительно красивым. Кризаор, несмотря на приобретённое бессмертие, не желал ждать десятки лет до конца строительства. Так что люди, которым не повезло жить в этих окрестностях, а также добрая часть рабов и доверенных колдунов трудились на этой стройке не покладая рук. Здание и внутреннее обустройство завершили в первую очередь, дабы император мог поскорее заселиться, а работу с внешней стороны оставили на потом. Сидони приметила, что вокруг высоких стен уже просматривался неглубокий ров, хотя работа была далека от завершения. Но уже сейчас эльрана могла любоваться великолепием этого сооружения с высокими стенами, боевыми башнями — по одной с каждой стороны света. Между зубцов и у бойниц на мощной ограждающей стене не было видно людей, но в наличии дозорных посланница эльран не сомневалась. Она взглянула на откидной деревянный мост, подвешенный на кованых цепях. Для неё он никогда ещё не опускался. Император в принципе предпочитал держать неожиданное сотрудничество с эльранами в строгом секрете, не делая исключений даже в её случае. Говорило ли это больше о его отношении к порядку и дисциплине в целом или конкретно к ней — вопрос, к которому Дони возвращалась всё чаще в последние годы, хоть и старалась не тревожить себя печальными мыслями. Как бы там ни было, эльрана очень ждала встречи с императором, сгорая от желания поскорее поделиться последними новостями. Найти бы только пресловутый вход. Ситуацию усложняло то, что различных дверей, ведущих либо в обвалившиеся гномьи шахты, либо в тупик, либо в неправильное крыло замка, тут имелось почти полсотни. И даже пролегавшие в нужном направлении пути не всегда вели именно туда, куда точно надо. Вот и гадай теперь, какая из них является нужной! Дони всерьёз думала о том, что легче будет перемахнуть через незавершённый ещё ров, на дне которого пока нет кольев, пройтись по стене, перемахнуть через ограды и попасть внутрь, войдя через какое-нибудь окно, пусть слова чёрного мага и давали ясно понять: входить только через подземелья. Подумаешь, перепугаются простолюдины или пара лишних глаз узнает о том, что теперь и в этих краях эльраны бродят. А то, что имперская стража — преимущественно колдуны и чёрные маги — ничего с этим не делает, так ведь ночь на дворе, устали люди. Всё можно было объяснить при большом желании. «Это же не может идти в сравнение с теми тягостями, на которые мне регулярно приходится соглашаться!» — думала Сидони. Взгляд рубиновых глаз удачно пал на скрытую кустами маленькую дверь, казавшуюся поначалу деревянной. Но посланница Кровавого Ковена уже знала, что внешняя схожесть с деревом — всего лишь маскировка. На деле же она была изготовлена из сплава металлов, напоминавшего в конечном счёте по своей плотности и весу чугун. Схватившись за ручку, брюнетка рывком открыла дверь. Тяжести молодая девушка совсем не почувствовала — давала о себе знать разница в силе между телами эльран и обычных людей. Дони посмотрела вниз: долго падать, платье опять может испортиться. Возможно, сейчас стоило превратиться в кершолу, как бы это сделали подобные ей, однако брюнетка не думала тратить силы на трансформацию в такой пустяковой, на её взгляд, ситуации. Поэтому она приземлилась в своём привычном обличии, лишь зажала полы платья между колен, чтобы оно ненароком не зацепилось за негладкие стены и торчащие местами усохшие корешки растений. На стенах были закреплены факелы, освещавшие подземный ход тускловатым светом. Хотелось бы думать, что кто-то заботливо зажёг их для удобства долгожданной гостьи, а не потому, что Сидони — не единственная, кто пользуется подземными ходами. Эльрана шагала грациозно и уверенно, зная точно, что ей идти вперёд до золотых дверей, повернуть налево и затем до конца коридора, пока не упрёшься в лестницу, ведущую вверх. Были и иные пути, более короткие и комфортные, но Кризаор строго наказывал пользоваться только этим. В первое время разглядывание стен казалось интересным занятием, но позже молодой особе это надоело, и она стала смотреть только вперёд и под ноги. Четверть часа ходьбы без развлечений, и взору эльраны предстала та самая лестница. Сидони улыбнулась своим мыслям и, с нотками невесть откуда взявшейся бодрости, зашагала вперёд. Теперь нужно было идти всё время прямо по лестнице, до металлической двери, ведущей в тайную комнатку рядом с тронным залом.***
Помещение было украшено высокими портретами самого императора и в редких случаях — картинами, иллюстрировавшими торжество магов на фоне бывшей столицей империи Сорг, Миурнэ, охваченной огнём. Освещалось всё это ярким светом огромной люстры, высокие окна были занавешены кроваво-красными шторами, не давая отвлекаться находившимся в зале людям от своих важных дел на такой пустяк, как смена дня и ночи. Сидони смотрела на сие великолепие сквозь маленькую решётку в стене очень внимательно, прислушивалась, желая точно убедиться в том, что у императора нет сейчас компании. Она привычно поскреблась коготками о потайную дверь и трижды постучала. Открыть её так просто было нельзя: с обратной стороны стоял очень тяжёлый широкий длинный стол. В ответ на уже привычный звук, Его Высочество мановением руки заставил стол подняться высоко в воздух, давая возможность открыть дверь и войти в тронный зал. Если гость был нежеланным, Кризаор всегда мог опустить тяжёлый элемент мебели прямо на голову вошедшему. Эльрана всякий раз ощущала некоторый страх и собственную ничтожность перед этим мужчиной, но стол ещё ни разу не оказывался хотя бы в минимальной близости от макушки её головы. Дони плотно закрыла за собой дверь и шустро отошла в сторону, слыша, как пресловутая мебель начинает медленно возвращаться на своё место. Эльрана улыбнулась самой очаровательной из своих улыбок, обнажая жемчужно-белые острые зубы, и, дождавшись пригласительного жеста, продефилировала к чёрному магу через весь зал. Император восседал на новом золотом троне, украшенном множеством драгоценных камней, в широком дорогом тёмном плаще, отороченном мехом. Налоги, которые подданные не рискнули бы не выплачивать в срок, всегда шли в правильное русло — благосостояние империи. В первую очередь, разумеется, императора. Во всяком случае, многочисленные примеры показывали, что говорить и думать иначе было чревато последствиями для человека любого статуса. Рядом с троном или за ним никаких стульев и кресел не наблюдалось: даже если император давал аудиенцию не один, в компании нескольких приближённых помощников, он вынуждал их стоять. И Сидони не была исключением до недавних пор. Она присела в глубоком реверансе, продолжая улыбаться. — Какие же новости ты принесла? — спросил Кризаор. Его голос пронёсся по залу подобно раскату грома, в тоне ощущалась капля раздражения. Это подтолкнуло гостью немного смягчить настрой правителя, разбавив доклад о проделанной работе. — Ты меня даже не обнимешь? — с напускной обидой сказала Дони, скрещивая беленькие ручки на пышной груди. — Подойди ближе, если желаешь этого, — донеслось в ответ. Эльрана, обрадованная по такому случаю, мигом взобралась по нескольким ступенькам к чёрному магу и, больше ничего не спрашивая, уселась ему на колени, обвивая шею руками и запуская тонкие пальцы в тёмные волосы. Мужчина не выказал недовольства, но на суровом лице не промелькнуло и подобия радости или нежности по случаю воссоединения. — Ты не скучал по мне? — Я тебя ждал, — ответил он, недобро сверкнув холодными чёрными глазами. Сейчас Дони уже понимала, что продолжать выпрашивать внимание не стоит. Словно в подтверждение этой мысли, он с нажимом добавил: — А сейчас жду ответа на вопрос. — Всё прошло чудесно, любовь моя. Дроу окончательно приняли помощь эльран, уже начинают подготовку. — Ты смогла втереться в доверие и к ним, и своему ковену? — без малейшего намёка на эмоции в голосе поинтересовался Кризаор. — Доверие у тёмных эльфов? Ха! — она откинула прядь прямых чёрных волос назад, после чего прижалась к магу. — Это едва ли возможно, милый, ты ведь понимаешь. Они сами-то друг другу едва доверяют, но армия эльран им оказалась сейчас очень нужна. Так что дроу стали временными союзниками. Считай, нам обоим. Кризаор одобрительно кивнул и переместил левую руку с подлокотника трона на девичью талию. Ладонь не скользила, не перемещалась. Мужчина нашёл удобный изгиб на завидной фигуре эльраны и оставил ладонь там, не предпринимая никаких дальнейших действий. Сидони сначала напряглась, а затем, довольная, вновь заулыбалась, гладя правителя по широким плечам. Он прижал её к себе сильнее, напряжённо глядя в рубиновые глаза. — Надеюсь, ты хорошо несёшь свою службу? Кому-то из твоих известно, на чьей ты стороне на самом деле? — Ми-и-илый, — девушка попыталась отодвинуться и непринуждённо улыбнуться. Получилось плохо. И то, и другое. — Мы перестаём голодать и не подвергаемся преследованиям. Ты захватил и почти сразу отвёл на наше расселение весь Кейстан… То есть, бывший Кейстан, разумеется. Не могло быть по-другому, что все эльраны давно знают, что ты нам не просто так помогаешь. — Я не о союзе людей и эльран, а о нас, — с нажимом сказал чёрный маг. Сидони была готова визжать от радости, когда с бледных уст слетело долгожданное «о нас», но сдержала всё, кроме широкой, довольной улыбки. — Об этом союзе… — Сидони вдруг запнулась, улыбка её перестала быть широкой, а мысли сами сложились в простую истину: «Калире известно всё», — но сказала она совершенно иное: — Ни одна лишняя душа не знает. — «Лишняя»? — переспросил чёрный маг. — А ваш ковен? Эта Калира? — император перестал прижимать её к себе против воли, но руку с талии не убрал, позволяя лишь немного отстраниться. — Почему ты спрашиваешь о ней? — с каплей тревоги осведомилась девушка. — Не питаю доверия к этой персоне. И тебе не следует, — пояснил Кризаор. «Ты не бываешь среди эльран, она — моя защита, мой щит и меч», — проносилось в голове Дони. Но озвучить подобное она бы не осмелилась, император всё равно не шибко торопился предлагать ей остаться с ним навсегда, следуя за ним по тем же путям и маршрутам. Не спешил сделать предложение руки и сердца. — Я не могу не докладывать ей, — ответила эльрана, успокаивающе целуя возлюбленного. — Докладывай умеренно, — посоветовал он. — Не люблю, когда кто-то лезет в мои дела. А ты — совершенно точно моё дело. — Безраздельно и до конца времён? — кокетливо поинтересовалась она, вновь доверчиво прижимаясь к крепкой мужской груди. Дони всё ещё лелеяла мысль, что она дождётся заветных слов, и больше не придётся думать о возвращении в Мейен, к Ковену. — В общем, тёмные эльфы верят, что эльраны независимы и в вопросах политики нейтралы? — спросил он вместо ответа, возвращая разговор к изначальной теме. — Да, — коротко ответила девушка. Довольный ответом, император сдержанно улыбнулся. — Так что они задумали в итоге? К чему им были нужны такие затяжные переговоры? — Кризаор, заведомо незаинтересованный в ответе на собственный вопрос, прикрыл глаза и откинулся на спинку трона. — Дроу? — эльрана поправила платье и немного поёрзала, пытаясь устроиться поудобнее. — Это особенная история. Обнаружили один крайне интересный артефакт. Сможешь угадать с первой попытки? Кризаор приоткрыл один глаз и из этой бездонной темноты, в которой нельзя было отличить радужку от зрачка, мелькнуло что-то недоброе. Дони знала, что он не любил угадывать и вообще предпочитал ответы (или вернее будет сказать «отчёты») в очень лаконичной форме, по существу. — Ну ладно тебе, не будь таким серьёзным! Подсказываю: этот артефакт тебе очень хорошо знаком, ты, в каком-то смысле, собственную империю благодаря нему воздвиг. Есть предположения? Ну? — Риндан?! — Кризаор внезапно подался вперёд, широко распахнув глаза, так, что Дони чуть не свалилась, и впился испытующим взглядом в девушку. — Т-так точно... Он сейчас у нагов, у этих хранителей равноденствия. И тёмненькие хотят заполучить силу этой штучки. — Эта «штучка» — очень и очень серьёзная вещь, Сидони, — строго проговорил чёрный маг. Он и сам давно чувствовал странные колебания магии, но предпочитал игнорировать то, что не приносило проблем. Сомневаться в правдивости слов эльраны при желании было можно, не касайся речь именно Риндана. Одно его упоминание охватило пламенем все старые раны. — Почему ты не сказала раньше? — Я давно подводила к этому разговор, — соврала она в ответ. — Мне об этом всём изначально сказала… Кхм, сказали в Ковене, а дроу со своими гаданиями и ритуалами подтвердили, что Риндан действительно пробудился. — И что же, дроу уже готовятся выступить? — пальцы правой руки мага впились в подлокотник. — Им придётся идти по моим землям, я выстрою такую охрану, что никакие боги не помогут… — Тише-тише, — эльрана приложила указательный палец к губам мужчины. По его взгляду, однако, поняла, что он стерпел такое в первый и последний раз, и поспешила одёрнуть руку. — К чему тебе перебрасывать свои силы… Ты мало знаешь о тёмных эльфах, но, поверь, их магия и навыки значительно выросли. Не нужны тебе никакие стычки с ними, не рискуй, пожалуйста. Вот мы, эльраны, позволим им пройти по своим землям… — У вас нет своих земель, — неожиданно грубо оборвал Кризаор. — Есть места, в которых я позволил вам расселиться. Вы принадлежите моей империи, и ничего не можете делать, не согласовав со мной. В конце концов, на что ты мне среди них? — Мы получим Риндан первыми! — Сидони попыталась скрыть обиду. — И принесём его тебе на золотом блюдечке. Можешь не собирать армию своих жалких человечков, я докажу тебе, что на меня можно полностью положиться, Крио. — Вот как? — он, коварно улыбнувшись, подхватил её и поднялся с трона. Приказ был отдан дежурным стражникам мысленно. — Ты уж постарайся. Отдохни сегодня, а затем возвращайся и держись настолько близко к своему ковену, насколько это только возможно. Он поставил девушку и впервые за вечер осмотрел её с ног до головы. Император знал, как живут подобные ей. Можно даже сказать, до недавних пор они не жили, а выживали. Не сказать, что чёрный маг испытывал глубокое сочувствие, но пользоваться нуждами столь полезных союзников умел и не видел в этом ничего зазорного. — Ты хорошо поработала, но предстоит сделать ещё много. Голодна? Сидони не успела ответить: тяжёлые двери распахнулись, чёрный рыцарь Ремгар прошёл в тронный зал без предупреждения и, как казалось эльране, без приглашения. Трое стражников за ним волокли небогато одетых замученных людей. Девушка уже знала, что они приговорены к смертной казни, просто весьма… необычной. После долгой дороги эльрана действительно была очень голодна. Ей доставалось не много в последние месяцы, но посланница прекрасно знала, что есть средь её сородичей те, что довольствуются меньшим. Всё, что собратьям удавалось добыть, — делили, но всё равно на то, чтобы досыта напитать всех, никогда не хватало. Магов в Сорг, не без вмешательства Кризаора, стало очень, очень мало, а потому высасывать энергию для поддержания жизни было особо не у кого. Потому эльраны высасывали жизненные силы из зверей или даже простых смертных. Правда, с такой диетой пищи хватало ненадолго: высасывание жизненных сил приводило к быстрой смерти людей и животных, в отличии от случаев с магами, энергии которых хватало иной раз на долгие месяцы. К ногам императора грубо толкнули троих мужчин и маленькую светловолосую девочку. Они не могли кричать, молиться или оправдываться: рты предусмотрительно заткнули кляпами. — Такие тощие, — капризно проговорила красноглазая особа. — У твоих ног будет вся империя и сотни магов, когда доставишь мне Риндан. Пока что придётся довольствоваться этим, — ответил Кризаор. — Вы — само коварство, Ваше Величество! — с наигранной обидой заявила брюнетка и, обойдя Ремгара, не соизволившего даже снять шлем, направилась к связанному простолюдину, находившемуся ближе всего к ней. Очертив острые скулы своей жертвы, она склонилась к мужчине, открывая обзор на свою упругую грудь, едва прикрытую красным платьем. После этого толкнула его, и человек, мыча, упал на пол спиной. Сидони, коварно улыбаясь, оседлала его и, зачем-то (потакая желанию вызвать у императора капельку ревности) разорвав грязную тонкую рубашку, впилась острыми зубами в его шею, жадно высасывая кровь и жизненные силы. Блондин пытался кричать, но выходило только глухое мычание. Попытки вырваться пресекали стражники, удерживая его против воли. Мужчина, не прекращая попыток спастись, пытался вырваться, дёргался под эльраной, но через пару минут его тело лишилось подвижности. Он уже не сопротивлялся, не шевелился, а вскоре уже и не дышал. Хохотнув, эльрана направилась к следующей цели, коей оказалась маленькая девочка, всё это время с ужасом смотревшая на убийство родственника, а может, просто друга по несчастью. Блондинка пятилась назад, оглядываясь в поиске хоть чего-нибудь, что бы могло уж если не спасти её жизнь, то хотя бы отсрочить мучения. Заплакала, почувствовав спиной ноги одного из стражников. Малышка молящим о пощаде взглядом смотрела на Его Величество, но тому во все времена было всё равно на детские слёзы. Он смотрел на происходящее с холодным безразличием. Брюнетка села на корточки и ласково погладила пленницу по голове, с улыбкой глядя той в глаза, после чего её клыки, проткнув тонкую нежную кожу, вонзились в плоть мученицы. Император ещё некоторое время равнодушно наблюдал за действиями красноглазой бестии, а затем вышел из зала, позвав с собой и чёрного рыцаря. Сидони приносила некоторую пользу, но доверять ей полностью Кризаор не спешил. Его приказ прозвучал коротко и ясно: — Собирай всех магов без исключения. Выводи своих людей на охоту сразу отовсюду. Ремгар кивнул, принимая волю императора к исполнению, и поспешил откланяться. Эльранам, не владеющим магией и боящимся солнечного света, он бы не оставил такую ювелирную работу, как похищение Риндана. Посылать на край континента своих лучших колдунов было бы тоже неразумно. Как и отправлять слабых новобранцев. Оптимальным решением Кризаор счёл смешать немного тех и других, приправив обычными воинами-немагами. Но у тёмных эльфов такое внезапное движение вызовет подозрение, поэтому отметать важность эльран он тоже не собирался. Добровольно члены ковена эльран бы не пришли, зато можно было предложить дать аудиенцию их близким помощникам. Иметь заложников всегда хорошо, а если заложники хотят жить — они ещё и расскажут всё на свете.